Текст книги "Вкус скандала"
Автор книги: Эрин Найтли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– Милорд, это не хобби, а тяжкий труд. И это определенно не то, к чему привык человек вашего положения.
Ричард скрестил руки на груди.
– Я бы счел это оскорблением, если бы это не было правдой. Из нашего общения я понял, что вы не высоко ставите людей из высшего общества. Хотите верьте, хотите нет, для меня не новость, что некоторые считают высшее сословие почти бесполезным.
Джейн надеялась, что румянец на ее щеках не очень заметен. Женщина всеми силами старалась скрыть от графа, что не далее как минуту назад именно об этом она и подумала. К счастью, никто из присутствующих ничего такого не заметил.
– Ну, вот. – Ричард развел руками. – Это ваш шанс научить по крайней мере одного джентльмена, как быть полезным. – Задумавшись на пару секунд, он продолжил: – Знаете, пожалуй, я за всю жизнь ничего не сделал своими руками. Ни единой вещи. – Граф покачал головой с таким видом, словно это была самая худшая судьба из всех возможных. – Прошу вас, мисс Бантинг, вы должны мне помочь немедленно это исправить.
Джейн придержала язык, разглядывая недопустимо красивого мужчину, стоявшего перед ней. «Бедняжка лорд, у него огромное состояние и ни одного настоящего таланта».
– Даже если бы я хотела потворствовать вашему внезапному желанию заняться пекарским ремеслом, неужели вы не понимаете, что это было бы абсолютно неприлично? Я не могу давать никакие уроки одинокому джентльмену.
Граф Рейли отмахнулся от ее озабоченности.
– Я не возражаю, если при этом будут присутствовать ваш брат или кузен.
– Вы, может быть, и не возражаете, граф, но они будут возражать, я вас уверяю. Мы все очень много работаем каждый день. Я бы никогда не стала просить их ни о чем подобном.
Леди Беатрис, молча наблюдавшая за диалогом, выступила вперед:
– Я могу быть вместо компаньонки.
Ричард выпрямился и замотал головой:
– Нет, не можешь. Я давно вышел из того возраста, когда нужна дуэнья, тем более если это моя младшая сестра.
Сестра лорда смотрела на Джейн, не обращая внимания на слова брата.
– А еще лучше, если вы будете давать уроки нам обоим.
«Они что, оба с ума сошли? Как только такая эксцентричная просьба вообще могла прийти в голову?»
– Но зачем, леди Беатрис? Вы тоже хотите что-то «сделать своими руками»?
Девушка покачала головой и встретилась взглядом с булочницей. Ее невинные голубые глаза смотрели открыто и с уважением, от этого напряжение немного отпустило Джейн.
– Нет, мисс Бантинг. Я художница и имею удовольствие регулярно создавать некие ощутимые работы. Если честно, я ни за что на свете не хочу упустить возможности наблюдать, как мой брат этим занимается. Кроме того, я надеюсь на дегустацию плодов наших уроков, не чувствуя себя виноватой в обжорстве, ведь это будет часть учебного процесса.
Джейн не знала этого наверняка, но готова была поклясться, что граф пробурчал себе под нос что-то вроде «бесплатное приложение». «Ну что, скажите на милость, ей с ними делать? Что вообще полагается отвечать на такую просьбу?» Мисс Бантинг пыталась придумать самый любезный способ отказать. Она видела, что несмотря на неуместность просьбы графа, злого умысла у него не было.
– Я очень ценю ваше…
– О, чуть не забыл! – забыв о приличиях, перебил ее лорд Рейли. – Конечно, половину суммы мы заплатим вперед.
Джейн заморгала. «Заплатят? Он что же, пытается таким окольным путем оплатить ей ремонт буфета?» Это была заманчивая перспектива, но хозяйка булочной уже один раз отказалась от его благотворительности. Женщина положила ладони на прилавок, раздумывая, что на это ответить.
– Право же, я не…
– Я подумал, что будет справедливо предложить вам такую же оплату, как последнему учителю танцев, с которым занималась Беатрис. Как, по-вашему, четыре урока по одному фунту за каждый, будет нормально?
Четыре фунта?
Мисс Бантинг срочно понадобилась опора и она ухватилась за край прилавка. «Брать такую заоблачную сумму за уроки – да это почти преступление».
– Я не могу…
– Ричард, – перебила ее леди Беатрис, – учителю мы платили по фунту за урок, но ведь для его уроков не требовались продукты, и я была его единственной ученицей. Думаю, будет справедливо предложить шесть фунтов за нас обоих и дополнительно – стоимость ингредиентов.
А Джейн еще думала, что из них двоих девушка более благоразумная!
– Это какой же учитель берет такие деньги за урок?
Слова вырвались у Джейн раньше, чем она успела подумать. Улыбка, которой одарил ее лорд Рейли, балансировала на грани озорной.
– Самый лучший в своей области, вот какой. – Твердо заявила леди Беатрис.
Это, конечно, был комплимент, причем на удивление лестный. Граф снова посмотрел на сестру, кивнул и согласно хмыкнул.
– Очень верное замечание, Беатрис. В таком случае предлагаю семь фунтов за четыре урока и стоимость продуктов. Как, по-вашему, этого будет достаточно?
Ричард говорил таким мягким, спокойным тоном, будто интересовался, подходит ли его плащ по погоде. Джейн прикусила губу в нерешительности. Не было сомнений – эти двое пытаются таким образом компенсировать ущерб, причиненный ее магазину. Из принципиальных соображений ей бы следовало отказаться, но… Угрозы миссис Браун не были пустыми словами. Через месяц мистер Берд обязательно явится к ней в поисках любых признаков повреждений. И даже если вся эта история с уроками кулинарии придумана ради нее, все равно это будет честный, справедливый обмен, хотя и по сильно завышенной цене. Мысль, что она будет обязана графу Рейли и его сестре, вызывала у нее какое-то неприятное ощущение в груди, но теперь отказываться было глупо. То, что этот мужчина смотрит на ее профессию как на хобби – задело гордость Джейн, из-за чего она чувствовала почти физическую боль. В то же время мисс Бантинг осознавала всю ответственность перед братом и перед владельцем здания. Итак, она просто не могла позволить себе отказаться.
Джейн расправила плечи и кивнула.
– Я свободна только в воскресенье. Думаю, лучше всего заниматься с часу дня до четырех. Я, конечно, не могу научить вас как следует печь за четыре урока, но сделаю все, что в моих силах. Стоимость ингредиентов входит в цену уроков, поэтому давайте сойдемся на пяти фунтах.
Граф Рейли усмехнулся во весь рот и стал очень похож на волка, загнавшего свою добычу. Мисс Бантинг резко втянула воздух. Бросив взгляд на Ричарда, она вдруг очень обрадовалась присутствию леди Беатрис на занятиях. Оставаться с этим человеком наедине… на это Джейн не хватило бы силы духа.
– Я принимаю ваши условия, – сказал граф.
Он достал из кармана деньги и положил на прилавок.
– Есть еще один момент, – сказала хозяйка булочной и быстро посмотрела ему в глаза. Он поднял бровь.
– Что такое?
– Я не хочу давать соседям повод для пересудов. Вы не возражаете, если я попрошу вас приходить через черный ход?
По крайней мере так они не будут попадаться на глаза любопытной миссис Браун. Мисс Бантинг совершенно не хотелось рассказывать кому-то про ее договоренность с графом.
Брат с сестрой быстро переглянулись. Приходилось ли им вообще когда-нибудь входить в какое-то заведение не иначе, как через парадную дверь? Джейн ожидала, что они откажутся, но граф Рейли встретился с ней взглядом и кивнул. На его губах вновь появилась улыбка, в которой, как ни странно, читалось удовлетворение.
– До воскресенья!
Его глубокий и теплый голос обволакивал Джейн, словно теплый воздух из только что открытой печи. Она только и могла, что кивнуть. Гости повернулись и вышли из магазина.
«Господи, во что она ввязалась?»
Еще никогда в жизни Ричарду не казалось, что время течет так медленно. Дело в том, что он с нетерпением предвкушал новую встречу с дерзкой наставницей по пекарскому делу. До занятия оставалось меньше суток. От этого граф чувствовал себя живым и полным энергии. А еще ему ужасно хотелось, чтобы этот вечер поскорее закончился. Ричард двигался в танце по пышно обставленному бальному залу лорда и леди Честерфилд, на его руку опиралась восхитительно прекрасная и полная жизни молодая вдова, а он тем временем старался не расточать свое знаменитое обаяние.
Вполне возможно, что миссис Элизабет Китинг была самой эффектной вдовой во всей Англии. Слава Богу, что высший свет имеет обычай выдавать молоденьких дебютанток за богатых стариков, готовых сыграть в ящик еще до того, как закончится свадебный завтрак. На протяжении многих лет такой порядок вещей работал на пользу Ричарду, поскольку всегда находилась какая-нибудь молодая и красивая вдова, искавшая приключения.
Его партнерша по танцу была именно такой. После двух месяцев брака и года траура миссис Элизабет вышла «на охоту» в поисках молодого великосветского представителя мужского пола. «И эта женщина определенно хорошо «вооружена» для этой цели», – подумал Ричард, бросив быстрый взгляд на смелое глубокое декольте ее алого вечернего платья.
Неделю назад он бы с радостью помог милой вдовушке выйти из ее монашеского состояния и уложил бы ее в свою постель. С положением миссис Китинг в обществе и недавно унаследованным богатством, она, несомненно, была бы идеальной кандидаткой для отношений в стиле: никаких обещаний, только удовольствие.
Но этим вечером прекрасная вдова мало привлекала графа. Его мысли то и дело возвращались к совсем другой красавице. К простой, свежей и, в отличие от красавиц из его мира, совершенно лишенной тайных мотивов. По сравнению с мисс Джейн Элизабет Китинг казалась Рейли увядшей, тощей. Он ощутил, как эта женщина без стеснения жаждет доставить ему удовольствие, причем в буквальном смысле.
Оркестр эффектно закончил мелодию. Вдова подняла взгляд на Ричарда и захлопала длинными светлыми ресницами. Перед тем как отойти от партнера, она на мгновение прижалась к нему и обольстительно улыбнулась.
– Лорд Рейли, вы изумительно движетесь. Я надеюсь, что у нас будет возможность потанцевать сегодня снова.
– Дорогая миссис Китинг, ничто не доставило бы мне большего удовольствия.
Намеренно отодвинув в сторону мысли о мисс Бантинг, Ричард поднес к губам затянутую в перчатку руку Элизабет. Его окутал приторно-сладкий аромат роз, по-видимому, женщина нанесла духи на запястье именно с этой целью. Граф прижался губами к ее пальцам и при этом посмотрел ей в глаза. Это было одно из тех обольстительных движений, которые он пускал в ход десятки раз, всегда упиваясь вспышкой пламени в глазах любой леди. Но не сегодня. В глазах Элизабет вспыхнул страстный огонь желания, не вызвавший у Ричарда ответной реакции. Для него во всем происходящем не было никакого вызова. Граф не чувствовал волнения. «Соблазнить эту вдову все равно что снять перезрелый персик с самой нижней ветки дерева», – подумал он.
Ричард сдержал вздох и отпустил руку вдовы. Взглянув по сторонам, он понял, что в бальном зале полным-полно женщин или такого сорта, как Элизабет, или совсем уж незрелых, которых ему не стоило принимать во внимание. Похоже, ему вообще надоели персики.
Теперь он был готов к чему-то новому, совершенно не похожему на эту тщательно культивируемую разновидность отношений. Как только его мысли возвращались к булочнице, граф терял уверенность. У него не было гарантий, что эта женщина вообще когда-нибудь к нему потеплеет. Ричард никогда не знал заранее, чего ждать от новой встречи с ней. Однако он не сомневаться, что мисс Бантинг привнесет в его слишком предсказуемую жизнь вызов. В то же время граф Рейли хотел принести в жизнь мисс Джейн немного радости и веселья, если, конечно, она ему позволит. Вопрос в том, сможет ли Ричард убедить ее довериться ему.
Он медленно улыбнулся и повернул в сторону карточной комнаты. Это будет нелегко, но ведь ему нравится преодолевать трудности.
– Ричард, дорогой!
Мужчина замер с поднятой ногой, не успев сделать шаг. Ричард узнал голос матери и готов был поспорить на все свое наследство, что она стоит за его спиной с юной дебютанткой. Мать обладала поистине сверхъестественной способностью точно улавливать момент, когда сын собирался незаметно покинуть бал. Рейли приклеил на лицо улыбку и смело развернулся к ней. Рука об руку с его матерью стояла, ослепительно улыбаясь, безупречно милая, безупречно одетая и, конечно, безупречно воспитанная старшая дочь лорда Блэкборна.
– Мама, леди Энн, добрый вечер, – слегка кивнув, поприветствовал он собеседниц. – Как вам нравится этот бал?
Мать украдкой толкнула леди Энн под локоть, но Ричард все равно заметил. Девушка заулыбалась еще ослепительнее.
– Очень мило, милорд, спасибо, что спросили. А вам?
Граф понимал, если бы не коварные сети матери, он чувствовал бы себя намного лучше. Она смотрела на него с самым невинным видом, будто вовсе не преподнесла сыну эту девушку на серебряном блюдечке, словно конфету, завернутую в шелк пастельного цвета. А леди Энн, в свою очередь, выглядела так, словно участь сладкого десерта ее вполне устраивала.
– Ужасная толкотня на этом балу. Во время танцев приходилось все время маневрировать просто для того, чтобы не сталкиваться с другими парами, – все это меня очень утомило.
«Надеюсь, они поймут, насколько я не расположен к этому знакомству».
Мать похлопала Ричарда по руке, изображая сочувствие, но в глазах у нее светилась несгибаемая решимость.
– Слава Богу, оркестр устроил себе перерыв. Леди Энн сообщила, что в зале для нее слишком жарко. Может быть, ты прогуляешься с ней на террасе. Думаю, вам обоим будет лучше.
Нет – если только на террасе его не ждут стакан виски и карточная игра. Но если он откажется от предложения, то будет выглядеть как последняя скотина или, хуже того, ранит чувства девушки. Ну почему мать вечно ставит его в такие ситуации?
– Леди Энн, вечер довольно холодный, может, лучше пройдемся по залу?
Удерживая на лице подобающе отстраненную улыбку, граф предложил девушке руку. В конце концов, можно потерпеть парочку-другую незрелых персиков, пока ожидаешь возможности познакомиться поближе с чем-то более экзотичным. А для мужчины его круга все, что находилось за пределами Мейфэра, определенно относилось к разряду экзотического.
Глава 10
Этот день мог быть ее выходным, однако воскресным утром Джейн поднялась раньше, чем в рабочие дни. А как могло быть иначе? Мисс Бантинг немного нервничала из-за предстоящих уроков с графом и его сестрой, но это волнение бледнело по сравнению с возбуждением от мысли, что она наконец сможет прочитать мамино первое письмо.
Джейн сидела за столом при единственной свече. В одной руке у нее была чашка горячего чая, в другой – непрочитанное послание. Она смаковала предвкушение, как многие люди смакуют сладости. Какая материнская мудрость содержится в этом письме? Какие ценные советы передает ей мать, как женщина женщине? Дочь представила мать такой, какой она была до болезни, когда ее глаза искрились энергией, а кожа была румяной и здоровой. Эхо ее давно смолкнувшего смеха, казалось, отдалось где-то в глубине сердца мисс Бантинг. Когда терпение женщины кончилось, она поставила чашку, развернула листок и стала с жадностью читать слова матери.
«Дорогая Джейн,
Прежде чем говорить что-либо о твоих потенциальных и будущих поклонниках, я должна сперва напомнить тебе, что самое важное достоинство женщины – ее репутация. Эта вещь очень хрупкая, и если ее разрушить, то восстановить будет невозможно. Да, я знаю, юная леди, что ты сейчас закатываешь глаза. Я знаю, что ты умная и осторожная девушка, вот почему я скажу об этом только один раз и не буду больше к этому возвращаться. Репутация женщины – как с любовью приготовленное суфле. На приготовление этой сладости уходит уйма времени, а разрушить его можно в один момент. Но если суфле опадет, из него никогда уже не сотворишь ничего полезного, и всякий, кто на него глянет хотя бы мельком, сразу увидит его падение.
И все это только для того, чтобы сказать: хорошенько охраняй дверцу своей печи, моя дорогая».
Дочь сжала губы, ее распирало от смеха. «Охраняй дверцу печи?» – умела же мама сказать. Качая головой, она перевернула листок и продолжила читать на обороте.
«А теперь давай поговорим об этом твоем молодом человеке. У меня очень много вопросов о нем, хотя мой разум дает на них ответы, исходя из надежд матери, которая желает своей дочери всего самого лучшего. Он из хорошей семьи? Есть ли у него хороший заработок? Он очень красивый? Ради моих нервов я предполагаю, что ответ на все эти вопросы – «да». Но прежде чем ты будешь читать дальше, забудь на секунду все эти вопросы, потому что есть один самый важный вопрос, который ты должна задать самой себе.
Начинает ли твое сердце петь в ту же секунду, как только ты его увидишь?»
Джейн вздохнула и откинулась на спинку стула, прижимая письмо к груди. Если бы этот вопрос задал кто-нибудь другой – кто угодно, включая саму себя, – она бы ответила решительным «нет». Лорд Рейли – никчемный щеголь, избалованный во всех отношениях и самодовольный сверх всякой меры. Но сейчас, сидя в одиночестве при мягком свете единственной свечи, когда за окном темнел еще спящий город, мисс Бантинг знала, что не может солгать матери. Все суждения о лорде Рейли, могли быть более или менее справедливыми, но это не мешало ее сердцу биться сильнее всякий раз, когда он оказывался рядом. Ответом на вопрос матери было бы не совсем «да», но и не твердое «нет».
В графе странным образом сочетались высокомерие и доброта, поспешность суждений и готовность извиниться. На одном дыхании этот мужчина ее оскорблял, а на следующем восхвалял. Джейн не знала, что думать об этом человеке, но сам факт, что она о нем думает, отрицать не могла. А думала она о графе часто.
Сегодня, когда Ричард придет с леди Беатрис, мисс Бантинг будет обращаться с ними как с клиентами, а к урокам относиться как к деловому соглашению. Но сейчас, пока хозяйка булочной сидела за столом, не думая о делах: о бухгалтерских книгах, о меню на неделю – в это время лорд Рейли был для нее чем-то большим. Не то чтобы поклонником или даже воздыхателем, но мостиком к надежде на будущее, когда, Джейн могла надеяться, кто-нибудь вскружит ей голову и откроет понимание любви между мужчиной и женщиной.
«Придет же такое на ум!» Булочница покачала головой и, положив письмо на стол, быстро сделала глоток чая и продолжила чтение.
«Если ты все еще читаешь, значит, как я понимаю, ты ответила «да». И это меня очень радует, дорогая. До самого последнего дня жизни твоего отца мое сердце всегда пело при виде него. Это то, чего я и тебе желаю. Хотя я помню, что сердце и голова должны работать вместе. В этом вопросе ни в коем случае не пренебрегай одним в пользу другого.
А теперь давай перейдем к вопросу правильного ухаживания. Первым делом и прежде всего ты должна все продумывать заранее. Когда ты знаешь, что встретишься с ним, ты должна для своего гостя одеваться в самое лучшее. То же относится и к нему. Если мужчина не заботится о своей внешности, когда ухаживает за дамой, невольно задаешься вопросом, на что еще он не обращает внимания».
Дальше в письме говорилось о важности встреч в присутствии компаньонки. Мать напоминала, что встречаться подобает только в гостиной или в общественном месте, и наконец, в заключение она предостерегала Джейн, что не следует показывать мужчине, насколько тебе не терпится видеть его.
Последний пункт вызывал у Джейн улыбку даже несколько часов спустя, когда она уже сидела за рабочим столом и ожидала прихода своих учеников. Вот уж о чем ей можно не волноваться в отношении лорда Рейли, так это о том, чтобы не показать, как мисс Бантинг жаждет его видеть. Зато у нее была другая трудность: она относилась к нему слишком настороженно и ничего не могла с этим поделать.
– Что ж, выходит довольно неплохо.
Джейн оглянулась и улыбнулась Эмерсону. Кузен рассматривал рисунок, который она выкладывала на подносе. До начала урока оставалось меньше часа, хозяйка булочной уже проверила, что на кухне все в порядке. Она нервничала и поэтому решила занять себя чем-то дельным. Джейн Бантинг пододвинула к себе поднос и ведерко с осколками фарфора.
– Думаю, это подходит вон туда.
Во всем, что она делала до сих пор, что-нибудь обязательно было не совсем так, как нужно. Рисунок получался или слишком хаотичный, или слишком упорядоченный, или вообще безличный. Как бы женщина ни размещала кусочки фарфора, они никак не складывались правильно. Но Джейн все равно продолжала этим заниматься. После обеда, перед сном, во время утреннего чая – всякий раз, когда у нее выдавалось несколько минут свободного времени, она садилась за головоломку.
Эмерсон сел на табурет напротив двоюродной сестры и посмотрел на нее с задумчивым видом.
– Ты сегодня приоделась. Хочешь произвести впечатление на его светлость?
Мисс Бантинг решила не попадаться на эту удочку. Глядя на кусочки фарфора и двигая их перед собой, она ответила:
– Некоторые сегодня утром ходили в церковь.
Джейн втайне радовалась такой отговорке, ведь Эмерсону не обязательно знать о письме ее матери, в котором та писала о важности платья. То, что дочь последовала маминому совету, было похоже на невидимый разговор с матерью и понимание этого радовало мисс Бантинг.
Сидя на стуле, хозяйка булочной не сознавала, что уже давно прислушивается к каждому звуку, доносящемуся из переулка. Ожидание было мучительным. Когда через дорогу хлопнула дверь и она вздрогнула, пытаясь скрыть это движение от кузена, Джейн сделала вид, что усаживается по-другому. Но Эмерсон, конечно, успел все заметить. Мужчина улыбнулся слишком понимающей улыбкой.
– Ага! И это из-за церкви ты дергаешься, как краб в стае чаек?
Мисс Бантинг поморщилась: «Лучше бы Эмерсон не был таким проницательным». Нервничать само по себе плохо, но еще хуже, когда это замечают другие.
– Ничего подобного, я просто беспокоюсь о предстоящем дне.
Кузен посмотрел на нее, склонив голову набок.
– Ты правда хочешь этим заниматься? Знаешь, еще не поздно сменить курс.
– Мы уже договорились и я не собираюсь отказываться от нашего соглашения. Особенно сейчас, когда они, наверное, уже на пути сюда.
Пульс Джейн слегка сбился с ритма. Меньше чем через полчаса появится лорд Рейли. Его подавляющее присутствие будет ощущаться во всей ее кухне. Слава Богу, что с ним будет его сестра. Булочница оглядела кухню критическим взглядом, покусывая нижнюю губу. Чистота и порядок сомнений не вызывали, но ее взгляд отмечал потертые поверхности столов, старые сковородки, миски с вмятинами. Хозяйка встряхнула головой. «Что за глупость, заострять на таких мелочах внимание!» Конечно, ее кухонная утварь будет выглядеть несколько потрепанной, ведь это то, чем Джейн зарабатывает себе на жизнь, а царапины и вмятины – всего лишь свидетельства ее тяжкого труда. Если Ричард и Беатрис не привыкли к такому – это их проблема.
Эмерсон прислонился к рабочему столу, и хозяйка отвлекалась от своих мыслей, переключив внимание на разговор с кузеном.
– Жалко, что ты сначала не поговорила со мной. У меня есть кое-какие средства. Я могу дать тебе в долг, ведь знаю, что ты ни за что не примешь деньги от родственника в дар.
Это было правдой. Когда Эмерсон узнал о кончине матери Джейн и Уэстона, он пообещал им помогать, посылая часть жалованья. Но мисс Бантинг наотрез отказалась. Она знала – эти деньги доставались ему тяжелым трудом, и Джейн считала, что он должен отложить их для себя и своей будущей семьи. Другое дело, если бы они с братом жили на улице и голодали, но Джейн здорова и имеет больше десяти лет опыта работы на кухне, не говоря уже о том, что когда мать ослабла и у нее усилились боли, дочь стала сама управлять булочной.
Джейн сглотнула подступивший к горлу ком и вяло пожала плечами.
– Честно говоря, мне это не приходило в голову. Я давно привыкла, что живу самостоятельно и сама отвечаю за свою булочную. Лорд Рейли сделал это предложение сразу после моего разговора с миссис Браун. Вот я и не смогла отказаться от такого предложения.
Эмерсон покачал головой, его ноздри раздулись от негодования.
– Ох уж эта твоя соседка с куриными мозгами… пусть держится от меня подальше! Не хочу навлекать на тебя новые неприятности, но я, старый морской волк, знаю, что не смогу удержаться от оскорбления. Ты лишилась отца и матери, а эта женщина донимает тебя угрозами лишения крыши над головой?
Слова кузена не разожгли гнев Джейн, наоборот, они вызвали у нее улыбку, ведь теперь у них с братом есть защитник. Она положила руку на лоб Эмерсона, успокаивая его.
– Спасибо тебе. Но не стоит так переживать. Благодаря лорду Рейли я смогу все отремонтировать до возвращения мистера Берда. Слава Богу, стекло уже заказано.
Мисс Бантинг посмотрела на часы и вновь занервничала. Она встала, собрала кусочки фарфора обратно на поднос и передала его кузену.
– Кстати, о наших гостях. Думаю, тебе лучше уйти. Граф с сестрой вот-вот придут, и я не хочу, чтобы они наткнулись на моего грозного кузена.
– Ну, хорошо, хорошо. Оставлю тебя в покое. Мы с Уэстоном будем наверху, так что зови – если понадобимся.
Эмерсон собрался было уходить, но вдруг остановился.
– И еще кое-что, Джейн. – Он посмотрел на кузину, и в его зеленых глазах мелькнули лукавые огоньки.
– Что?
– У меня прекрасный слух.
Женщина закатила глаза.
– Буду иметь это в виду. А теперь, давай уходи. Не забудь позаниматься с Уэстоном математикой, прежде чем вы с головой уйдете в уроки навигации.
Кузен отсалютовал и пошел по лестнице наверх. Для такого крупного мужчины он двигался на удивление мягко.
В кухне снова стало тихо, если не считать приглушенных звуков, долетавших из переулка и окрестных улиц. Джейн жалела, что у нее нет под рукой теста для замески, или ягод для нарезки, словом, чего-то, чем можно занять руки, чтобы меньше нервничать. Хотя причин для волнения у нее не было, в конце концов, не она ли научила брата пекарскому искусству? Но как Джейн ни пыталась урезонить себя, истинная причина была довольно простой: лорд Рейли действовал на нее так, как никто и никогда раньше не действовал. Она пыталась не думать о завораживающей красоте этого человека, забыть о его богатстве и положении в обществе, но ведь все это и составляло в сумме то, кем Ричард являлся. Поэтому мисс Бантинг должна быть с ним очень, очень осторожной. Нельзя допускать, чтобы его приятные манеры и милые жесты вскружили ей голову. Ведь если разобраться, у графа перед булочницей преимущества во всех возможных отношениях.
Ход мыслей Джейн оборвал тихий стук в дверь черного хода. Женщина глубоко вздохнула, собираясь с духом. Ее сердце вдруг зачастило, она пыталась усилием воли вернуть его к нормальному ритму.
«Дорогая мама,
Спасибо за чудесный совет. Если ты где-то припрятала письмо с объяснением, как правильно давать уроки кулинарии графу и его сестре, то помоги мне, Господи, наткнуться на него. Однако если ты не предусмотрела такой нелепый сценарий, я пойму. К сожалению, я не могу о нем не думать.
С любовью,
Джейни»
Как только дверь открылась, Ричард понял, что не зря предвкушал эту встречу. В рассеянном дневном свете темно-зеленые глаза мисс Бантинг казались более карими и теплыми, ее густые темные волосы, зачесанные назад над гладким лбом, были не так сильно затянуты в узел на затылке. Все в ней сегодня казалось как-то мягче. Джейн быстро подняла на него глаза и тут же перевела взгляд на его сестру.
– Леди Беатрис, лорд Рейли, добрый день.
Гостья улыбнулась.
– Добрый день. Приятно видеть вас снова.
Ричард приветствовал ее наклоном головы, ни на секунду не сводя с нее глаз.
– И мне тоже, – сказал он. – Надеюсь, со времени нашей последней встречи ваши дела улучшились.
Хозяйка булочной слегка кивнула в ответ, отошла назад и жестом предложила им входить.
– Конечно, иначе и быть не могло. Рада сообщить, что это была очень спокойная неделя, безо всяких событий, слава Богу. – Улыбалась Джейн неуверенно, хотя то, что она вообще улыбалась, было хорошим знаком. – У меня уже все готово для нашего урока.
Этим прохладным мартовским днем на кухне было гораздо теплее, чем на улице. Ричард с удовольствием вдохнул сладковатый, чуть пахнущий дымом воздух. Комната оказалась на удивление большой. Во всю длину одной стены протянулись длинные полки, заставленные горшками, сковородками, мисками, противнями и банками для сыпучих продуктов. В середине стоял огромный рабочий стол, на котором из керамических горшков торчали, словно деревянные и металлические букеты, разнообразные ложки-поварешки и прочие кухонные инструменты. Подоконник полуокна в стене рядом с дверью черного хода украшали горшки с цветами. В широком алькове, рядом с очагом, стояла огромная, словно чудовище из чугуна, кухонная плита.
Описав полный круг по комнате, взгляд Ричарда вновь вернулся к Джейн. Ее глаза смотрели настороженно. Мужчина непринужденно улыбнулся.
– Так вот где совершается волшебство. А я думал, здесь будут порхать феи и суетиться домовые, доводя до совершенства все волшебные лакомства, выходящие из этой кухни.
Лицо хозяйки на мгновение озарило удовольствие, но взгляд оставался настороженным.
– Хорошо, если бы так. Но здесь работаю только я и немного помогает брат Уэстон. Свой горшочек с волшебной пыльцой фей я давным-давно потеряла.
– Ни за что бы не подумала. – Беа сняла короткий жакет и повесила его на крючок возле двери. – Ваши сладости – самые вкусные из всех, какие мне только доводилось пробовать, а я, поверьте, пробовала их немало.
– Леди Беатрис, вы очень добры. Надеюсь, после сегодняшнего дня вы будете знать, как готовить самые простые сладости самостоятельно. А теперь… – она заговорила деловым тоном, – первое правило гласит: когда вы входите в кухню, нужно обязательно вымыть руки. Грязь, конские волосы или сажа не должны входить в число ингредиентов наших блюд.
Деловитая манера поведения мисс Бантинг вызвала у Ричарда улыбку. Если эта женщина думает, что сможет провести все их уроки в такой манере, словно гувернантка, то она плохо его знает. Но пока граф решил ей подыграть и послушно выполнил ее указания. После того как они вымыли руки над раковиной, Джейн жестом пригласила их к столу, на котором уже были подготовлены три одинаковых рабочих места, два с одной стороны и другое – напротив.
– Вы оба проявили интерес к шоколадным пирожным и мы ими займемся, но позже. А пока, думаю, вам будет легче познакомиться с процессом выпечки и начнем мы с более простого рецепта шоколадного безе. Но прежде… – Мисс Бантинг подтолкнула к гостям какой-то сверток из белой ткани. – Вот вам фартуки, наденьте, чтобы защитить одежду.
Ричард воззрился на грубую ткань и фыркнул:
– Фартук? Вы, конечно, шутите.
Только этого ему и не хватало, выглядеть как нянька в присутствии женщины, на которую он хотел произвести впечатление. Этак он и оглянуться не успеет, как она заставит его какие-нибудь ленты повязать.
