Текст книги "Змей Уроборос (СИ)"

Автор книги: Эрик Рукер (Рюкер) Эддисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

И схватился за меч Спитфайр, и остальные Демоны, но Джусс громко крикнул, что они не будут нарушать договор, но сперва узнают, что будет делать Корунд. И сказал Корунд: – Джусс, ты слышишь меня? Я никак не причастен к этому.

Поджал губы Брандох Даха и сказал: – Выглядит это совсем не так. Просто чудо, о Джусс, что ты держишь эту грязную собаку за шиворот и не даешь ей попробовать кнута.

– Такие удары приносят либо полную победу, либо поражение, – сказал Гро на ухо Корунду и поплотнее завернулся в свой плащ, со скрытым удовольствием глядя на Демонов. Но кровь бросилась в лицо Корунду и он гневно сказал: – Это и есть твой ответ, Джусс?

И сказал Джусс: – Да, это наш ответ, Корунд.

Выше всякой меры разозлился Корунд и сказал: – Тогда объявляю я тебе кровавую войну, а вот это засвидетельствует нашу честь. – И схватил он Филпритца Фаза и одним ударом снес ему голову с плеч перед лицом обеих армий. А потом крикнул громовым голосом: – Как кровью этого Филпритца отомстил я за урон, нанесенный чести Ведьмландии, так я отомщу всем вам или никогда не отведу мою армию от озер Ого Морвео.

И поднялись Демоны обратно на гору, а Гро и Корунд вернулись к своим шатрам.

– Ты хорошо все придумал, – сказал Гро, – одним ударом заставив развеваться наш флаг показной честности и, одновременно, избавившись от этого бедолаги, который обещал стать колючкой в нашем кресле в Чертландии.

Корунд не сказал ему ни слова.

В тот же самый час армия Корунда атаковала Эшграр Ого, и люди Чертландии шли в ее авангарде. Но они ничего не добились. Многие десятки легли убитыми у стен этим вечером; и ужасные бестии из пустыни пировали на их телах при свете луны.

На следующее утро отправил Лорд Корунд герольда к Демонам, и опять пригласил их на переговоры. И на этот раз говорил он только с Брандох Даха, и попросил его отдать ему братьев Джусса и Спитфайра: – Если ты отдашь мне их к моему удовольствию, то можешь идти со всеми твоими людьми куда хочешь, в мире и без всяких условий.

– Да, вот это предложение, – сказал Лорд Брандох Даха, – если это не насмешка. Повтори его громко, чтобы все наши люди могли слышать.

Корунд так и сделал, и услышали его все Демоны, стоявшие на стенах крепости.

Лорд Брандох Даха встал немного в стороне от Джусса, Спитфайра и их стражей. – Напиши все это на бумаге, – сказал он. – Ибо я обдумаю как следует твои слова, а твою руку и печать должен я показать тем, кто следует за мной, прежде чем согласятся они на подобное деяние.

– Пиши ты, – сказал Корунд Гро. – Все, что я умею, – написать свое имя. – И взял Гро перо и чернила, и прекрасным почерком написал предложение на листе пергамента. – Добавь самые страшные клятвы, какие только знаешь, – сказал Корунд, и, Гро написал их, прошептав: – Он издевается над нами. – Но сказал Корунд: – Не имеет значения. Это наша единственная возможность, – и медленно, с трудом, написал свое имя и отдал пергамент Лорду Брандох Даха.

Брандох Даха внимательно прочитал документ и засунул его под кольчугу, себе на грудь. – Вот это, – сказал он, – единственный дар, который в получил от тебя, милорд Корунд. И пока твоя душа будет жить в Ведьмландии, – в его глазах мелькнул дьявольский огонек, – я буду помнить, что еще не показал миру, как будет страдать человек, оскорбивший меня таким предложением.

И ответил ему Корунд: – Парень, ты слишком красиво одеваешься. Просто чудо, что ты еще помещаешься в шатер с этими бабскими украшениями. А твой щит: как ты думаешь, сколько сверкающих безделушек осталось бы на нем, если бы мы с тобой обменялись парой ударов?

– Я объясню тебе, – ответил Брандох Даха. – Не было такого случая, чтобы за каждый камень, который сбили с моего щита в битве, я бы не получил во сто крат лучший из добычи, которую я взял у своих врагов. И за твои насмешливые слова, я вызываю тебя на бой, здесь и сейчас. А если ты откажешься, я буду считать тебя трусом и негодяем.

Корунд усмехнулся в бороду, хотя и слегка нахмурил лоб. – Кто ты такой, мальчишка, чтобы бросать мне вызов? – сказал он. – Я носил меч, когда ты был еще в пеленках. Взгляни на мою армию и подумай о том, что я могу сделать с тобой. Ой, ой, мой меч заколдован, милорд: он не хочет выходить из ножен.

Брандох Даха презрительно усмехнулся и сказал Спитфайру: – Взгляни, прошу тебя, на этого великого лорда Ведьмландии. Сколько настоящих пальцев на левой руке у него?

– Столько же, сколько на правой, – сказал Спитфайр.

– Хорошо. А сколько вместе?

– Вдвое меньше, чем два, – сказал Спитфайр, – ибо они трусы и лжецы до кончиков пальцев.

– Хороший ответ, – сказал Лорд Брандох Даха.

– Очень смешно, – сухо сказал Корунд. – Но эти устаревшие сто лет назад шутки не подвинут меня ни на йоту. Было бы слишком просто воспользоваться твоим предложением, когда все мудрые советники настаивают, что я должен использовать свою силу и стереть тебя в порошок.

– Да ты скоро убьёшь меня своим языком, – сказал Брандох Даха. – Короче говоря, ты – храбрый человек, который пришел сюда реветь и ругаться: ты большой выпивоха, человек, который напивается пьяным семь дней в неделю, но, боюсь, ты уже давно не воин.

– Почему же ты не раздуваешь ноздри от гнева? – спросил Спитфайр.

Но Корунд только пожал плечами. – К чертям твою наживку, – ответил он. – Едва ли я рискну моим преимуществом в силе и буду сражаться с тобой один на один, как мечник. Такие старые лисы как я редко попадают в ловушки.

– Я тоже так думаю, – сказал Лорд Брандох Даха. – Скорее у лягушки вырастут волосы, чем кто-нибудь из Ведьмландии осмелится скрестить со мной меч.

Так и закончились вторые переговоры у Эшграр Ого. В тот же самый день Корунд опять попытался штурмовать крепость, тяжела была битва, и трудно пришлось Демонам, стоявшим на стенах. Тем не менее в конце концов они отбросили людей Корунда, нанеся им большой урон. Настала ночь, и вернулись Ведьмы обратно в свои шатры.

– Я кое-что придумал, – сказал Гро, когда на следующий день они собрались вместе. – В моей мошне есть план, который мог бы принести нам много хорошего, если бы мы не выпустили его из виду. Но я очень сомневаюсь, понравится ли он тебе.

– Сначала расскажи, а потом я его жестоко раскритикую, – сказал Корунд.

Гро заговорил и сказал: – Ясно, что нам никак не подрубить это дерево. Давай подроемся под корни. Во первых дадим им семь ночей подумать, и пускай они видят со стен и утром и вечером, что твоя армия окружила их со всех сторон. Потом, когда их надежда слегка поубавится, и от безделья им станет тошно, позови их на переговоры, и пусть они будут прямо под стенами. И на этот раз обращайся не к лордам, а к простому народу, и предложи им самые щедрые условия, которые только придут тебе в голову. Мало такого, что они могли бы попросить, а мы не исполнить, если они выдадут нам своих капитанов.

– Да, мне это не нравится, – сказал Корунд. – Тем не менее может помочь. Но тогда ты будешь говорить за меня. Никогда я не ходил с шапкой в руке и не просил милости у этого говна, не буду и сейчас.

– Но ты должен, – сказал Гро. – Ибо ты внушаешь веру, а меня они считают лгуном.

– Верно сказано, – заметил Корунд. – Но мой желудок этого не вынесет. К тому же я говорю слишком грубо.

Гро оскалился. – Тот, кому нужен пёс, назовет его "Сэр Пёс". Давай, давай, я научу тебя. Или ты хочешь провести множество скучных месяцев в этой замерзшей пустыне? Подумай и о том, какую честь ты получишь, когда прискачешь домой в Карсё с связанными Джуссом, Спитфайром и Брандох Даха.

И еще много времени убеждал он Корунда. И наконец тот согласился. Семь дней и семь ночей недвижно сидела его армия вокруг крепости, а на восьмой пригласил он Демонов на переговоры, и пришел он со своими сыновьями и двадцатью латниками к каменному ребру между озерами, и встали под восточной стеной замка. Холодный воздух кусал кожу. Слабый ветер гонял по земле рассыпчатый снег, камни стали скользкими от еле заметного ледяного одеяла. Лорд Гро заявил что болен и остался в своем шатре.

Корунд встал под стенами, латники окружили его. – У меня есть что сказать, – крикнул он, – и пускай все слышат мои слова, как лорды, так и простые воины. Прежде, чем я начну, созовите всех к этим стенам: достаточно пары стражников, чтобы защитить вас от внезапной атаки, и, клянусь, я не собираюсь сейчас нападать на вас. – Когда на стене над ним стало тесно, он начал говорить. – Солдаты Демонландии! Я никогда не ссорился с вами. Посмотрите, как расцвела эта Чертландия, когда я освободил её. Я снес головы Филпритца Фаза, и Иллароша, и Лирмеша, и Гандассы и самого Факс Фей Фаза, которые правили этой землей с незапамятных времен и заставляли ее умываться кровью, которые насиловали, грабили, подавляли и угнетали народ этой несчастной страны. В своей снисходительности я передал народу все их богатства и разрешил ими распоряжаться, так что те, кто был вынужден терпеть и страдать от разрывающей сердце тирании этих Фазов, нашли во мне лекарство, даровавшее им свободу. О простой народ Демонландии! Не против вас я воюю, но против тиранов, которые, ради своих личный целей, заставляют вас страдать, мучиться и умирать в этой далекой стране: а именно против Джусса и Спитфайра, которые пришли сюда на поиски своего проклятого брата, коего сила великого Короля давно стерла с лица земли. И против Брандох Даха я выхожу на бой, дерзкого наглеца, который предается безделью в своем роскошном замке, только ест, пьёт и тиранит простых Демонов, пока жители великолепного поместья Крозеринг, и Файлзе, и Стропардона, и островов, и Сорби, Морви, Струфи, Дални и Кенарви, и Вестмарка и вообще всей Западной Демонландии стонут и сохнут, питая его сладострастие. Для них вы все только скот, которых они привели сюда на закланье. Отдайте их мне, чтобы я смог прогнать их, и я, наместник свободной Чертландии, освобожу и вас и дарую вам лордство: каждый из вас станет лордом и владельцем поместья в моей Чертландии.

Пока Корунд говорил, Лорд Брандох Даха ходил среди солдат и просил их соблюдать мир и не ворчать на Корунда. А тех, кто особенно горячо рвался в бой, он послал подготовить одно дело, которое имел в виду. Так что когда Корунд закончил свою речь, все уже было готово, и один из солдат Лорда Джусса, стоявший на стене, закричал и сказал: – Это было твое слово, о Корунд, а вот наш ответ, – и с этими словами они обрушил на него дождь из горшков, корзин, всякой посуды, потрохов, и помоев и вообще всякой грязи, которая оказалась под рукой. Содержимое одного из ночных горшков попало Корунду в рот, запачкало его большую бороду, и он отпрыгнул, отплевываясь. И все они, стоявшие близко к стене, так мало ожидали такого внезапного и болезненного ответа, что с позором отступили, мокрые, грязные и покрытые всяким дерьмом.

Со стены раздался взрыв смеха. Но Корунд крикнул в ответ: – О грязь Демонландии, это было мое последнее слово. Пусть я буду двадцать лет осаждать эту крепость, но доберусь до ваших голов. И вот тогда вы очень пожалеете о том, что сделали сегодня, а я буду гордым, могучим и жестоким, и отмечу вашей кровью свою победу.

– Ну что, парни, – сказал Лорд Брандох Даха, стоя на укреплениях, – похоже мы еще не накормили эту свинью помоями, ибо она все еще фыркает и хрюкает. Дадим-ка ей добавку.

И вернулись Ведьмы с великим позором в свои шатры. И так разозлился Корунд на Демонов, что не стал он есть или пить, вернувшись из Эшграр Ого, но собрал свою армию, выбрал лучших людей из Ведьмландии и обрушил на крепость самый сильный из всех приступов, а сам пошел впереди. Трижды их ярость обрушивалась на крепость, но были убиты все, кто пытался взойти на ее стены, и среди них самый младший сын Корунда, Дорманес. И пало в бою сто и восемьдесят Демонов, и пять сотен Чертей, и три сотни и девяносто девять Ведьм. И многие были ранены, с обеих сторон. Мрачный как гром сидел Корунд во время ужина. Как дикарь съел он свою трапезу, закидывая куски мяса в рот и по-звериному разгрызая кости, и много бокалов вина осушил он, но не сумел рассеять свое дурное настроение. Напротив него сидел Гро и молчал, дрожа от холода под своим горностаевым плащом, и медная жаровня стояла у его локтя. Он съел немного мяса, запивая маленькими глотками подогретого вина, и несколько кусочков хлеба, смоченного в этом же вине.

Так и шла эта молчаливая и безрадостная трапеза, пока, внезапно, Лорд Корунд взглянул через стол прямо в глаза Гро и, поймав его взгляд, сказал: – Счастливая звезда хорошо посветила тебе, заставив продрогнуть до кончиков пальцев; ты не пошел со мной и тебя не закидали дерьмом перед крепостью.

– Кто бы мог подумать, – ответил Гро, – что они решатся на такое низкое и позорное дело?

– Клянусь, что не ты, – ответил Корунд, глядя на Гро злым взглядов, и, как ему показалось, заметил свет, на мгновение вспыхнувший в глазах Гоблина. Гро опять вздрогнул, выпил еще горячего вина, и неловко отвел глаза.

Дальше Корунд пил молча, но внезапно покраснел, его щеки стали пунцово-красными, и он сказал, тяжело опираясь на стол: – Ты знаешь, почему я сказал "не ты"?

– Твоему другу не для чего это знать, – сказал Гро.

– Я сказал так, – продолжал Корунд, – потому что знаю, что у тебя есть другая цель, из-за которой ты и притворился больным.

– Другая цель?

– Не сиди так чопорно, как шлюха, притворяющаяся невинной девицей, – сказал Корунд, – или я убью тебя. Ты замышлял мою смерть от руки Демонов. И поскольку в твоей душе нет ни капли чести, ты не смог предугадать, что их благородство не опустится до предательства, на которое ты рассчитывал.

И сказал Гро: – Это либо шутка, над которой я не могу смеяться, либо болтовня безумца.

– Лицемерная шавка, – сказал Корунд, – будь уверен, что я считаю тебя не более виновным, чем приставную лестницу, которую сбрасывают со стены крепости. Я разгадал твой замысел: они должны были напасть на нас врасплох, когда мы придем к ним с предложением, которое ты так горячо отстаивал.

Гро пошевелился, как будто собирался встать. – Сидеть! – крикнул Корунд. – Ответь мне: не ты ли науськивал беднягу Филпритца, когда он пытался убить Джусса?

– Он рассказал мне о своем замысле, – ответил Гро.

– О, ты – коварная лиса, – сказал Корунд. – И здесь, тоже, я вижу предательство. Если бы они напали на нас, ты мог бы рассчитывать на их милосердие.

– Очередная глупость, – сказал Гро. – Мы намного сильнее.

– Были до сегодняшнего дня, – сказал Корунд. – И почему я полагался на твою мудрость и трезвые суждения? Но теперь я знаю, что предательство замарало тебя с ног до головы.

– Ты мне друг? – спросил Гро.

Корунд помолчал немного, потом заговорил опять: – Я давно знал, что ты хитрый лицемерный лис, но теперь я больше не доверяю тебе, ибо ты в любой момент можешь мне вонзить кинжал в спину. Я решил убить тебя.

Гро откинулся на спинку стула и взмахнул руками. – Я уже был здесь прежде, – сказал он. – Я видел все это, в свете луны и в ясный день, в прекрасную погоду и в снег и град; видел и тогда, когда могучие ветры дули из пустыни. И знал я, что они заколдованы. Прежде, чем родились я или ты, о Корунд, в Морна Моруне родились предательство и жестокость, более черные, чем сама ночь, и принесли смерть их создателю и всему его народу. Из Морна Моруны дует тот ветер, который хочет разрушить нашу любовь и уничтожить нас всех. Давай, убивай меня; я не буду сопротивляться ни на йоту.

– Не имеет значения, Гоблин, – сказал Корунд, – будешь ты сопротивляться или нет. Ты как вошь между моими пальцами, и я могу убить тебя либо отшвырнуть прочь, как мне захочется.

– Я был человеком Короля Газларка, – заговорил Гро, как будто рассказывая сон, – и пятнадцать лет, от мальчика до мужчины, служил ему честно и преданно. Тем не менее судьба решила, что вместе с бородой на подбородке я должен получить и угрызения совести. И ради какой презренной цели составил я заговор против него? Ради Ведьмландии, ибо тогда Ведьмландия неудержимо скользила в пропасть, и это заставило меня придти ей на помощь. И я хорошо служил Ведьмландии, но судьба сражалась на другой стороне. Я был тем, кто посоветовал Королю Горису XI выйти из битвы при Катманзе. Тем не менее шлюха Фортуна склонила весы на сторону Демонов. Я умолял его не бороться с Голдри на Островах Фолиота. Тогда ты поддержал меня. Но я не получил ничего, кроме упреков и угроз; отвергнуты были все мои советы и зло опустилось на Ведьмландию. Я помогал нашему повелителю, Королю, когда он творил волшбу и вызывал посланника, который должен был уничтожить корабль Демонов. За это он полюбил и возвысил меня, но все в Карсё стали завидовать мне. И теперь у меня нет ничего, кроме твоей дружбы и дружбы леди твоей жены, и это единственный огонь, который согревал меня и охранял от мороза зловредных придворных. И вот, ради любви к тебя, поехал я в далекую Чертландию. И вот теперь здесь, в Моруне, где когда-то давно я бродил в горе и печали, я гляжу с тоской на пустоту всех моих долгих дней.

И замолчал Гро на минуту, а потом опять начал говорить: – О Корунд, я хочу обнажить свою душу перед тобой прежде, чем ты убьешь меня. Вот тебе чистая правда: сидя перед Эшграр Ого, поражался я всем сердцем, что, несмотря на наше огромное преимущество перед Демонами, они столь доблестно обороняются; что такое малое сражается с таким большим и с великой славой отражает все наши атаки, и моя душа наслаждалась, видя все это. Такое же наслаждение охватывало меня всегда, во все дни моей жизни, когда видел я великих воинов, сражавшихся с ударами злой судьбы, и даже если были они моими врагами, я восхищался ими ничуть не меньше и не меньше любил их. Но никогда не лгал я тебе, и мысль об этом не пришла мне в голову даже сейчас, когда ты столь грубо обвинил меня в своей неудаче.

– Ты воешь, как охваченная страхом смерти баба, – сказал Корунд. – Трусливые дворняжки никогда не вызывали во мне жалость. – Тем не менее он не шевелился и только мрачно глядел на Гро.

Гро вынул свой меч и положил его на стол, рукояткой к Корунду. – Такие слова хуже обмена ударами между нами обоими, – сказал он. – Ты увидишь, что я приму смерть с радостью. И, я уверен, Король похвалит тебя, когда увидит мою голову. И уж точно Кориниус и те, кто ненавидит меня лютой ненавистью, обрадуются больше всех узнав, что ты больше не любишь меня и, наконец-то, избавился от меня.

Через какое-то время Корунд наполнил бокал, выпил, и опять застыл. И Гро сидел перед ним, неподвижно. Наконец Корунд тяжело встал со стула и толкнул меч обратно к Гро. – Иди-ка ты лучше спать, – сказал он. – Ночной воздух слишком резок для твоей лихорадки. Так что этой ночью поспи на моей постели.

Настал новый день, серый и холодный, и с рассветом Корунд приказал своей армии окружить Эшграр Ого плотным кольцом и начал осаду. Десять дней он сидел перед крепостью, с утра до вечера и с вечера до утра, и ничего не происходило: только часовые ходили по стенам, а люди Корунда стерегли их снаружи. На одиннадцатый день из Моруны прилетел густой туман, холодный и мокрый, покрывший лик земли. Пошел снег, туман повис над землей, и пришла смоляно-черная ночь, такая темная, что даже с зажженным факелом человек не мог видеть дальше собственной руки. Туман держался пять дней. На пятую ночь, двадцать четвертого ноября, в темноте третьего часа пополуночи, прозвенел сигнал тревоги, и гонец, прибежавший с севера, разбудил Корунда и передал ему слово, ибо была сделана вылазка из Эшграр Ого, и прорвана осадная линия, и в кромешном мрака закипело кровопролитное сражение. Едва успел Корунд одеться и выйти в ночь, как прибежал второй гонец с юга и передал о разгоревшемся там сражении. Все смешалось в темноте, и не было ничего определенного, но было ясно, что Демоны пытаются вырваться из Эшграр Ого. Через какое-то время, когда Корунд со своими людьми отправился на север и присоединился к сражению, пришло слово от его сына Хеминга, что Спитфайр с немногими людьми прорвал осаду и устремился обратно на запад, и большой отряд преследует его по дороге в Верхнюю Чертландию; и что больше сотни Демонов окружены на берегу озера и в крепость вошли люди Корунда; о Джуссе и Брандох Даха нет никаких новостей, но они не с Спитфайром и были среди тех, кто сражался с Корундом, пробиваясь на север. Так и шла эта битва всю ночь. Корунд сам видел Джусса, и даже обменялся с ним парой ударов, но поднялся туман и сгрудился вокруг них, а сын его видел Брандох Даха в том же месте и получил от него тяжелую рану.

Когда, наконец, ночь прошла и вернулись Ведьмы, преследовавшие Демонов, Корунд расспросил своих офицеров и сам обошел поле боя, выслушивая рассказ каждого человека и рассматривая убитых. Полегли все Демоны, окруженные на берегу озера, были мертвые и в других местах, но некоторые остались в живых. И предложили офицеры убить их, но сказал Корунд: – Пока наш Король не получил от меня Чертландию, здесь правлю я и эта кучка земляных блох не может пошатнуть мою власть; я дарю жизнь тем, кто так храбро сражался против нас. – И он даровал им мир, а потом сказал Гро: – Я бы предпочёл, чтобы за каждого Демона, умершего в Ого Морвео, против нас встало десять, если бы только Джусс и Брандох Даха были убиты.

– Я поддержу тебя, если ты объявишь, что они мертвы, – сказал Гро. – Скорее всего они отправились в Моруну, вдвоем или втроем, и твой рассказ будет правдой раньше, чем мы возвратимся в Карсё.

– Ба! – сказал Морунд, – к дьяволу такие лживые послания. Хватит, мы уже достаточно навоевались здесь: Чертландия завоевана, армия Джусса смешана с грязью, а он сам и Брандох Даха убежали в Моруну, как беглые рабы. И пускай местные дьяволы разорвут их на куски, вот мое самое заветное желание. Но если нет, мы еще услышим о них, будь уверен. Неужели ты думаешь, что они смогут выжить и не поднять шум, который будет слышен отсюда и до Карсё?