Текст книги "Вечная Воля. Том 2 (ЛП)"

Автор книги: Эр Ген

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 51 страниц)

Очевидно, что Вершина Болотца позаботилась о многих предосторожностях, прежде чем пригласить его изготавливать пилюли. Увидев всё это, Бай Сяочунь сухо кашлянул, но ничего не сказал. Вслед за кровавым дитя он вошёл в пещеру бессмертного внутри магической формации. Это была новенькая пещера бессмертного, внутри очень много пространства отводилось одной-единственной вещи. Почти сразу, как Бай Сяочунь узрел её, он ахнул, а его глаза зажглись ярким светом. Он тут же начал ходить вокруг неё кругами, невольно то и дело ахая снова и снова. Это была огромная алхимическая печь. В диаметре она достигала девяноста метров, зелёного цвета с бесчисленным множеством магических символов, выгравированных на боках. Было в ней нечто величественное, что заставляло её казаться неимоверно прочной на самом глубоком уровне.

– Эта алхимическая печь…

Бай Сяочунь протянул руку и погладил её, ещё сильнее проникаясь благоговением перед этой вещью и чувствуя прилив вдохновения. Одной из главных проблем, с которой он постоянно сталкивался, были постоянно взрывающиеся алхимические печи. Это не оставляло ему выбора, кроме как снижать лекарственную силу перегонки, и не давало ему проявить свои способности в Дао медицины в полную силу. Увидев эту алхимическая печь, он был потрясён.

– Младший брат Черногроб, много поколений назад кровавое дитя Вершины Болотца украл это бесценное сокровище у секты Потока Пилюль. По правде говоря, это не оригинал настоящего сокровища, а только его копия. Однако это копия не чего-то там, а Котла Алхимической Печи Небес и Земли! Я лично организовал всё так, чтобы сегодня ты смог воспользоваться им. С этой алхимической печью ты можешь проделать любую рискованную перегонку лекарств. Не беспокойся, такое драгоценное сокровище, как это, не взорвётся ни при каких обстоятельствах!

Запрокинув голову, кровавое дитя гордо рассмеялся. Он был культиватором, совершенствующим тело, но это не значило, что он не был осторожным человеком. Будучи хорошо знакомым с кличкой Чумный Дьявол, он приготовил алхимическую печь, которая не может взорваться, и поместил её в магическую формацию, из которой не могло пробиться наружу ни капли ауры. Только проделав всё это, он мог быть уверенным, что ничего плохого не случится.

Бай Сяочунь глубоко вздохнул и ещё несколько раз обошёл алхимическую печь, изучая её. Ему уже не терпелось, не сдерживаясь, попробовать её в деле и провести эксперименты с лекарственной силой, которые до этого момента у него не было возможности проводить. Однако он всё равно немного беспокоился. Посмотрев на кровавое дитя, он спросил:

– А вы уверены, что эта алхимическая печь никогда не взорвётся?!

– Конечно, я уверен! – ответил кровавое дитя, гордо улыбаясь.

С восхищением похлопав по алхимической печи, Бай Сяочунь рассмеялся и сказал:

– Отлично. Если вы абсолютно уверены, то Черногроб перегонит для вас лекарственные пилюли!

Кровавое дитя засмеялся вместе с ним. На какое-то мгновение задержав на Черногробе многозначительный взгляд, он перебросил ему бездонную сумку. Затем он развернулся и покинул пещеру бессмертного. Главный старейшина сложил руки в жесте уважения, прощаясь, и тоже ушёл.

Оставшись один, Бай Сяочунь уставился на огромную алхимическая печь, чувствуя, как внутри нарастает нетерпение. Через какое-то время он решил посмотреть, что находится в бездонной сумке. Она была полна лекарственных растений и камней кровавого огня. Ещё в ней находилась нефритовая табличка. Помимо лекарственной формулы пилюли Кровавого Тела на ней оказалась секретная техника Вершины Болотца для культивации тела.

«Путь Тела Кровавого Сатаны!» Бай Сяочунь тут же погрузился в изучение техники. Когда он закончил, уже была ночь. Он закрыл глаза, чтобы подумать.

Прошло достаточно много времени, он открыл глаза, и в них светилось озарение. Поколение за поколением культиваторов Вершины Болотца изучали Путь Тела Кровавого Сатаны, он был создан на основе исследований огромной руки, на которой покоилась секта. По сути, это было не очень удачная попытка воссоздать Манускрипт Неумирания, некая его имитация. Она брала силу, основываясь на тотемной татуировке, и подразделялась на уровни древнего мамонта, берсерка-призрака, небесного демона и кровавого сатаны. Впитывая кровавую ци в свою плоть и кровь, а затем катализируя её посредством секретной техники, исходная структура тела преображалась, позволяя в дальнейшем использовать огромную силу физического тела.

Хотя у этой техники и было много общего с Манускриптом Неумирания, который культивировал Бай Сяочунь, по правде говоря, этот способ был чрезвычайно неэффективным. Манускрипт Неумирания не изменял исходную структуру тела, он использовал внутреннюю силу, чтобы создать мощную комбинацию защитных и атакующих возможностей!

«Однако у Пути Тела Кровавого Сатаны есть и полезные моменты. Может быть, я даже смогу их использовать для того, чтобы раньше времени пробиться на второй уровень Неумирающего Небесного Короля!»

Поизучав технику ещё немного, Бай Сяочунь воодушевился и даже опробовал некоторые приёмы культивации. Когда он принялся за них, то послышался гул устремившейся к нему кровавой ци. Используя секретные техники Пути Тела Кровавого Сатаны, он стимулировал плоть и кровь, но, вместо того чтобы преобразовывать исходную структуру тела, он катализировал культивацию Неумирающего Небесного Короля.

Пролетела ночь. На следующее утро на рассвете Бай Сяочунь распахнул глаза, и в них светилась радость.

«Эта одна ночь позволила мне продвинуться так же, как за три обычных ночи культивации! Значит, это работает! Ха-ха-ха!»

Восхищённый Бай Сяочунь снова подумал, что секта Кровавого Потока стала его персональной священной землёй. Он посмотрел на огромную алхимическую печь, в его глазах зажёгся странный огонь, и он неожиданно шлёпнул рукой по печи. Послышался хлопок, и крышка алхимической печи открылась. Не медля ни минуты, он подлетел и встал на краю алхимической печи, заглядывая внутрь. Зрелище ещё сильнее поразило его.

«Если эта печь действительно не может взорваться, тогда мне нужно попытаться проверить, какую максимальную лекарственную силу я могу создать!» Когда он уже хотел начать, он вдруг замер на минуту.

«Она ведь действительно не взорвётся? – подумал он, сомневаясь. – А, неважно. Кровавое дитя гарантировал, что она не взорвётся. Скорее всего, всё будет хорошо». Глубоко вздохнув, он отбросил всякую осторожность. В его глазах появился безумный огонёк, и он приготовился перегнать огромную партию пилюль.

========== 235. Чумный Дьявол здесь ==========

– Последний раз, когда я использовал траву драконьей обезьяны, то взял только одну травинку, но в этот раз положу десять! Жемчужина огненного облака, да? Давай-ка положим двадцать штук! А теперь тут необходим лист звёздного света? Сказано, что хватит половины листа, но для такой невероятной алхимической печи этого явно недостаточно. Положу десять, – бормоча себе под нос, он продолжал кружить по краю алхимической печи, кидая в неё одно лекарственное растение за другим. Подправляя формулу тут и там, он продолжал подкидывать в печь растения.

Он высыпал камни кровавого огня из бездонной сумки, помещая их под печь и разжигая. Они начали излучать сильный жар. Однако это была не простая алхимическая печь. Другие алхимические печи уже бы раскалились докрасна, но эта лишь немного нагрелась. Увидев это, Бай Сяочунь обрадовался ещё сильнее, чем прежде. Он медленно погрузился в перегонку лекарства, добавляя в печь различные виды растений, ничуть не заботясь о том, что лекарственная сила может быстро возрасти. В то же время он с головой погрузился в нужные для лекарственной формулы расчёты.

Он был полностью и совершенно удовлетворён. Ему не нужно было волноваться о ингредиентах, которые он использовал, или о спонтанном увеличении лекарственной силы до взрывоопасного уровня, или о том, чтобы постоянно контролировать алхимическую печь. Ему оставалось думать только о том, как приготовить пилюлю. Его волосы растрепались, а глаза налились кровью, но он чувствовал себя как никогда восхитительно. Семь дней он добавлял в печь лекарственные растения, опустошив более половины запасов в бездонной сумке. Используя принципы взаимного усиления и подавления, Бай Сяочунь довёл лекарственную силу до взрывоопасного уровня. Из алхимической печи послышался грохот, а сама печь поменяла цвет с зелёного на красный. Всё указывало на то, что печь и вправду не взорвётся. Увидев это, Бай Сяочунь запрокинул голову и раскатисто рассмеялся.

– Драгоценная печь! – воскликнул он.

На этом он снова с головой ушёл в перегонку. Основываясь на своих расчётах и лекарственной формуле, он продолжил добавлять растения. К нему пришло вдохновение и, ведомый потоком гениальных озарений, он начал вносить свои изменения. Вкупе с использованием техники Растения и Растительная Жизнь из Всего Сущего это позволило ему приблизиться к той лекарственной силе, которой он изначально добивался.

Прошло ещё пять дней, грохот и гул в печи стали ещё сильнее. К этому моменту печь была уже ярко-красной, а Бай Сяочунь добавил все лекарственные растения, что хотел. Он сидел в сторонке с довольным выражением лица и вдруг о чём-то вспомнил. Вскочив с места, он взял каплю своей Неумирающей Крови и добавил в печь. После чего водрузил крышку на место и плотно запер её на печи.

В это мгновение все пути для испарения лекарственной силы были отрезаны, и из печи сразу послышался сильный грохот. Алхимическая печь затряслась, а температура в ней резко подскочила. Бай Сяочунь был настолько впечатлён чудо-печью, что даже не думал о каких-либо возможных проблемах. По его мнению, взорваться она не могла. Поэтому он решил пока позаниматься культивацией в сторонке. Иногда он переводил внимание на печь и делал небольшие поправки в лекарственной силе смеси внутри.

Прошло несколько дней, и он слегка забеспокоился. Алхимическая печь теперь была ярко-красной и излучала такой сильный жар, что на три метра вокруг неё распространилось марево. В земле даже были заметны трещины, разбегающиеся от ножек печи. Бай Сяочунь сглотнул и отодвинулся подальше. Волны жара, достигающие его, заставили сердце биться быстрее от страха.

«Если взорвётся настолько большая алхимическая печь, то без сомнений моей бедной несчастной жизни придёт конец…» Моргнув, он подумал о том, что сказал кровавое дитя Вершины Болотца. Эта печь не взорвётся ни при каких условиях. Только тогда он немного успокоился.

«Проблем быть не должно, ведь так?..» Он уже начал жалеть, что положил столько много лекарственных растений. Невозможность контролировать процесс была явно одной из негативных сторон этого решения. Однако сейчас алхимическая печь, казалось, ещё далека от взрывоопасного уровня.

Он подождал ещё четыре дня. Печь по-прежнему дрожала, а марево распространялось уже не на три, а на тридцать метров вокруг неё. Сильный жар даже заставил начать медленно плавиться некоторые близкие к печи камни. А жар, казалось, нарастал всё сильнее и сильнее с каждой минутой. Бай Сяочунь весь взмок от пота, а его глаза расширились и наполнились ужасом. Он думал попытаться остановить процесс перегонки, но уже был не в силах это сделать. Духовное лекарство в алхимической печи уже начало принимать форму. Он мог только вообразить, как быстро начнёт подниматься температура внутри одновременно с процессом формирования лекарства.

Бай Сяочунь нервно, протяжно вздохнул. Ему казалось, что он сидит на вулкане, который может начать извергаться в любую секунду. Он обеспокоенно отодвигался, пока не оказался вне пещеры бессмертного. Тогда он принял высокомерный и загадочный вид и вышел за пределы магической формации, словно собираясь покинуть Вершину Болотца. По его мнению, Вершина Болотца сейчас превратилась в слишком опасное место, чтобы там оставаться. Когда он уходил, его заметил главный старейшина и подлетел, чтобы остановить его и не дать уйти.

– Младший брат Черногроб, – сказал он вежливо, – куда это ты сейчас направляешься? Ты уже закончил перегонять лекарство?

Бай Сяочунь очень нервничал, но внешне оставался совершенно спокойным. Соединив руки за спиной, он уверенно сказал:

– Не беспокойтесь. Перегонка уже завершена. Однако пилюлям Кровавого Тела нужно ещё время, чтобы окончательно сформироваться. Через три месяца я лично вернусь сюда и выну пилюли из печи. Ну, а пока я отправлюсь на Безымянную Вершину. В конце концов, я же обещал перегнать лекарства и для них.

Несмотря на то, что его вынудили выдумывать объяснения, на лице Бай Сяочуня не дрогнул ни мускул. Главный старейшина Вершины Болотца по-прежнему подозревал, что тут что-то не так, но в объяснениях Бай Сяочуня было не к чему придраться.

– Ну что ж, тогда, младший брат Черногроб, – сказал он, – я сам провожу тебя на Безымянную Вершину!

Он чувствовал, что что-то тут нечисто, но всё равно повёл Бай Сяочуня за собой на Безымянную Вершину. Бай Сяочунь несколько раз моргнул, но кивнул и последовал за главным старейшиной. Вскоре они добрались до границы Безымянной Вершины, где их вышел встречать главный старейшина карлик. Только тогда Бай Сяочунь наконец облегчённо вздохнул. Когда он уже уходил на Безымянную Вершину, то обернулся к главному старейшине Вершины Болотца.

– Кстати, – сказал он, – в течение следующих трёх месяцев никому нельзя входить в пещеру бессмертного. И определённо никто не должен прикасаться к алхимической печи. У алхимической печи может сорвать крышку, и если это произойдёт, то вам придётся за это отвечать!

После этого он отвернулся и последовал за карликом на Безымянную Вершину. Ещё он принял решение никогда и ни за что не возвращаться на Вершину Болотца…

«Если кровавое дитя Вершины Болотца сказал правду, то алхимическая печь не взорвётся. Лекарственные пилюли в конце концов будут готовы. А если алхимическая печь взорвётся, то это не моя вина!»

Чем больше он об этом думал, тем больше ему казалось, что в этой ситуации правда на его стороне. Почувствовав себя значительно лучше, он последовал за главным старейшиной Безымянной Вершины, чтобы встретиться с местным кровавым дитя.

Согласно предварительной договорённости кровавое дитя отдал Бай Сяочуню горгулью. Более того, он приготовил для него пещеру бессмертного в нижней части горы, где можно было заниматься перегонкой. К тому времени, когда он зашёл в неё, чтобы начать работу, по всей Безымянной Вершине уже распространилась новость о его прибытии, после чего культиваторы повсеместно начали ахать и охать. Они уже чувствовали, что в ближайшем будущем скучать им не придётся. Они знали о кличке Черногроба – Чумный Дьявол – и слышали, что ужасы, сопровождающие его перегонку лекарств, сродни наказанию от патриархов. Все они ощущали, что им предстоит пережить смертельно опасную ситуацию… Культиваторы Безымянной Вершины начали думать обо всём, что случилось на Средней Вершине и Вершине Трупов. Они не были так в себе уверены, как культиваторы с Вершины Болотца, и вскоре тряслись, как мыши.

– Чумный Дьявол здесь! Террор, который он устраивает свой перегонкой лекарств, невозможно вообразить. Помните Чжао Шуйму с Вершины Трупов? У него была галлюцинация, в которой он думал, что является духовной травой! Даже теперь он иногда впадает в забытьё, когда видит духовную траву…

– Да это ещё что. Знаете Чжоу Ибяо? По ночам во сне он иногда начинает кричать, что он Бай Сяочунь…

– На самом деле немало культиваторов со Средней Вершины уже оклемались, но до сих пор не могут отрастить волосы на голове и время от времени у них случаются приступы поноса. На деле я уже не один раз видел, когда кто-то со Средней Вершины почти побеждал в схватке, но потом вдруг начинал с беспокойством хвататься за живот. Вы ведь поняли, о чём я?

Подобные обсуждения случались повсеместно. Что касается культиваторов, которые жили ближе всего к месту, выделенному Бай Сяочуню для перегонки лекарств, то у них безумно кололо в затылке от страха и многие из них просто предпочли на время покинуть своё жильё. Вскоре больше половины культиваторов, живущих на Безымянной Вершине, ушли из своих пещер бессмертного и решили остаться у своих знакомых во внутренней секте. Бай Сяочунь немного удивился, насколько тихой стала Безымянная Вершина. Нигде в окрестностях его пещеры бессмертного не осталось и следа живых людей. Прочистив горло, он подумал про себя:

– Я же даже ещё не начал! Почему эти люди такие пугливые? Я же перегонял лекарства на Вершине Болотца и ничего не случилось!

Немного раздражённо он сел со скрещёнными ногами и, оглядев пещеру бессмертного, увидел что-то в дальнем углу. Там плавала какая-то чёрная тень, излучающая холодную и свирепую ауру. Это была одна из горгулий Безымянной Вершины. Они были сродни злым призракам, которые водились на Вершине Призрачного Клыка в секте Духовного Потока. Главная разница была в том, что злые призраки там не были разумными и не вырастали слишком большими. В отличие от них горгульи умнели по мере роста и даже могли заниматься своим типом культивации. По мощи и силе они не уступали злым призракам, но при этом были намного хитрее и коварнее. Когда они достигали определённого уровня силы, то у них появлялись причудливые божественные способности, позволяющие им вселяться в людей и управлять ими. Они становились чем-то вроде внутреннего дьявола и могли убить человека, не оставив никаких следов, после чего они злобно высасывали из него всю кровь.

Существовали разные методы для выращивания разных видов горгулий. Одной из причин, по которой секту Кровавого Потока считали демонической, было выращивание здесь дьявольских горгулий. Бай Сяочунь не был уверен, откуда взялись горгулии. Это было большим секретом секты Кровавого Потока. Что же касалось горгульи в его пещере бессмертного, то она была совершенно обычной и пока практически неразумной. Она боялась убийственной ауры Бай Сяочуня и не смела приблизиться к нему. Вместо этого она забилась в угол и дрожала.

========== 236. Тень, разберись с этим! ==========

Бай Сяочунь посмотрел на дрожащую тень, потом вытащил пурпурную нефритовую подвеску и скомандовал:

– Ко мне!

Тень снова задрожала, потом медленно подплыла к Бай Сяочуню. Теперь, когда она была прямо перед ним, внутри чёрного тумана можно было разглядеть лицо. Тут Бай Сяочунь протянул руку, чтобы схватить её, но рука прошла сквозь туман, ничего не ухватив. Очевидно, что у горгулий не было физического тела. Бай Сяочуню сразу стало ещё любопытнее.

«Горгульи секты Кровавого Потока и злые призраки секты Духовного Потока несколько похожи. Призраков порождают души умерших людей, но как появляются горгульи? Откуда они берутся?»

Какое-то время поразмышляв над этим, он не смог придумать ни одной теории. Однако между ним и горгульей, казалось, была какая-то связь, отличающаяся от той, что давала нефритовая подвеска управления, которую ему выдали на Безымянной Вершине. В конце концов он пришёл к выводу, что горгулья как-то связана с рукой гиганта и техникой Неумирающей Вечной Жизни…

Пока Бай Сяочунь сидел и думал, лицо в тумане неожиданно свирепо исказилось и тень набросилась на Бай Сяочуня. Вокруг распространился ледяной холод, наполненный жуткой свирепостью. Казалось, что туман хотел поглотить душу Бай Сяочуня. Неожиданное нападение горгульи настолько застало его врасплох, что он активизировал основу культивации и сбросил её с себя. Горгулья издала жалкий вопль, а количество тумана уменьшилось. Ей ничего не оставалось, кроме как забиться в угол и остаться там, дрожа.

– Вот это наглость! – разозленно воскликнул Бай Сяочунь.

Прошагав вперёд, он хотел пнуть тень, но она быстро отскочила в сторону. Бай Сяочунь холодно хмыкнул и посмотрел на нефритовую подвеску. Она не только позволяла контролировать горгулью, но ещё содержала информацию о различных наказаниях и наградах, обычно используемых для дрессировки. Самым распространённым методом был давать горгулье немного своей крови, что укрепляло связь, а ещё повышало способность горгульи понимать приказы. Когда горгулья подрастала и её культивация улучшалась, то ей разрешали убивать других живых существ и пить их кровь, что помогало горгулье становиться сильнее. В описании также было сказано, что если горгулья проявит любые признаки непослушания, то нужно как можно скорее пресечь подобное поведение. Иначе попытки взбунтоваться со временем будут всё сильнее, пока горгулья совсем не выйдет из-под контроля.

– Да ты жалкая новорождённая горгулья! – сказал он разозленно. – Как ты смеешь кусать руку, кормящую тебя!

После этого он использовал нефритовую подвеску, чтобы зафиксировать горгулью на месте, а потом подошёл и несколько раз пнул её. Туман горгульи рассеивался всё больше, пока не осталось совсем немного, после чего она начала издавать жалостливые всхлипы.

– Запомни это как следует, – строго сказал Бай Сяочунь. – Я тут главный. Если ты посмеешь меня провоцировать, то я сразу же поставлю тебя на место. Хм. Как же мне тебя назвать? Как насчёт Тень?

Дав ей имя, он перестал обращать на неё внимание, сосредоточившись на лекарственной формуле, которую дал ему кровавое дитя Безымянной Вершины.

– Пилюля Неумирающей Крови… – пробормотал он.

Он уже слышал про эту пилюлю. Много лет назад её создал патриарх, который получил просветление от части Священной Стены Пилюль. Она стала одной из самых полезных духовных лекарств во всей секте Кровавого Потока. Она не только давала изумительные результаты при выращивании горгулий, но помогла создавать зомби и катализировала техники культивации физического тела Вершины Болотца. Из-за того что у этого лекарства было так много вариантов использования, пилюля Неумирающей Крови была сильно востребована в секте с тех самых пор, как её впервые изобрели.

К сожалению, её было очень сложно изготовить. Версию третьего ранга перегнать не составляло труда, тогда как четвёртый ранг уже был очень сложным. Пилюля Неумирающей Крови пятого ранга являлась чем-то очень необычным, и её можно было использовать для призыва сил, находящихся в глубоком резерве секты Кровавого Потока. Даже при помощи версии четвёртого ранга можно было разбудить некоторых самых древних горгулий.

Чем больше Бай Сяочунь изучал лекарственную формулу, тем больше он поражался. Для неё требовалось девяносто семь лекарственных растений. Каждое из них содержало множество трансформаций, которые нужно было подавлять при помощи воды из реки Достигающей Небес. Также нужна была духовная кровь огромной руки. Только тогда можно было изготовить Пилюлю Неумирающей Крови.

«Даже малейшая ошибка с пропорциями лекарственных растений ведёт к краху. Более того, когда нужно сочетать растения, то некоторые их свойства нужно подавлять, а другие нужно сплавлять воедино. В результате получалось девять разных потоков кровавой ци! Если использовать только один поток, то получится лекарство первого ранга, если два – второго, и так далее. Кровавое дитя Безымянной Вершины хочет, чтобы я изготовил пилюлю Неумирающей Крови четвёртого ранга, которая содержит четыре потока кровавой ци». Бай Сяочунь с блеском в глазах продолжил изучать формулу. Чем дальше, тем сильнее в нём росло восхищение человеком, который изобрёл её.

«Не удивительно, что эту пилюлю так сложно перегнать. Когда работаешь с одним потоком ци, то всё относительно просто, но уже с двумя необходимо много всего просчитывать и угадывать, не говоря уже о необходимости невероятных навыков Дао медицины. Работа с тремя потоками ци ещё сложнее, где-то в десять раз, чем с двумя. А затем… нужны ведь четыре. Это почти нелепо. Очевидно, что единственный способ преуспеть – это использовать технику Растения и Растительная Жизнь из Всего Сущего, чтобы упростить процесс!»

Глаза Бай Сяочуня загорелись странным светом. Очевидно, что обычным способом перегонять пилюлю Неумирающей Крови было слишком сложно. Единственным выходом было постараться восстановить изначальную формулу, которую не преобразовали для обычных методов перегонки. Придя к такому выводу, Бай Сяочунь вынул алхимическую печь и немного лекарственных растений и приступил к знакомству с процессом перегонки этой пилюли. Вместо того чтобы пытаться сразу же добиться успеха, он решил сначала произвести несколько экспериментов.

Шло время. Незаметно пролетело полмесяца. Бай Сяочунь ни разу не выходил из пещеры бессмертного. Он ушёл с головой в процесс перегонки. Каждый день он перегонял несколько партий, когда у него кончались камни кровавого огня, то он просто просил ещё. То же касалось и лекарственных растений. Дошло до того, что растения присылали каждый день. Хорошо, что у Безымянной Вершины были обширные запасы. Бай Сяочунь всё лучше и лучше понимал процесс перегонки пилюли Неумирающей Крови, но по-прежнему при этом неудачи следовали одна за другой. Раньше он просто выбрасывал испорченные лекарственные останки, но в этот раз он посмотрел на забившуюся в угол горгулью.

«Интересно, едят ли горгульи духовные лекарства? Они испорчены, но в них есть ещё какая-никакая сила». Немного подумав, он кинул испорченные пилюли горгулье.

– Ешь! – сказал он и уставился в нетерпении. Разум горгульи только начал развиваться, но она поняла, что ей говорят, поэтому набросилась на лекарственную пилюлю. Через мгновение пилюля превратилась в чёрный дым, который горгулья быстро впитала. – Ух ты, она и правда их ест!

Бай Сяочунь остался очень доволен. С тех пор он кидал все испорченные пилюли горгулье. Впитывая дым от каждой пилюли, горгулья громко рыгала, а потом лениво лежала на боку с осоловелым выражением на лице. В конце концов она засыпала.

«Ха-ха-ха! Какой я умный! Эти испорченные пилюли в итоге пригодились».

Убедившись, что горгулья не страдает от побочных эффектов, он сильнее, чем обычно, почувствовал, что сделал что-то замечательное. Так он продолжил перегонять пилюли, поглядывая изредка на горгулью и скармливая ей отходы производства. Он ничуть не жадничал.

Шло время. Постепенно прошло ещё полмесяца. В течение этого времени Бай Сяочунь перегонял лекарства множество раз, и все попытки без исключения заканчивались неудачей. Хотя он обрёл просветление о технике Растения и Растительная Жизнь из Всего Сущего, он недостаточно хорошо её освоил, чтобы при её использовании не возникало проблем. А они всё продолжали и продолжали возникать. Однако Бай Сяочунь всегда придумывал способ с ними справиться. Более того, он не выбрасывал испорченные пилюли, а скармливал горгулье.

– Мне больше нечего тебе дать, только эти испорченные пилюли.

Бай Сяочуню нравилась сложившаяся ситуация. Культиваторы не могли принимать испорченные пилюли, но для горгулий, похоже, они были полезны. На деле горгулья довольно сильно выросла за последний месяц. Вместо того чтобы смахивать на мелкого карлика, она сейчас была размером с ребёнка семи-восьми лет. Конечно, она была чёрная как смоль и вокруг неё пульсировал чёрный туман. Но самое интересное было в том, что горгулья уже, казалось, намного умнее, чем прежде. Вместо того чтобы быть совершенно бесполезной, она уже могла немного помогать Бай Сяочуню, когда тот отдавал ей простые приказы. Несколько раз она, казалось, не хотела поглощать испорченные пилюли, но не смела ослушаться приказа Бай Сяочуня.

Однажды Бай Сяочунь ошибся, и в результате алхимическая печь оказалась близка к тому, чтобы взорваться. Он тут же отошёл подальше и приказал:

– Тень, разберись с этим!

Тень ринулась вперёд, прошла через стенки алхимической печи и попала внутрь. Там она глубоко вдохнула и втянула в себя духовное лекарство. А после этого разлеглась на боку на полу и задёргалась в судорогах с остекленевшим взглядом. Бай Сяочунь пощёлкал языком, восхищаясь подвигом горгульи.

– Неплохо, Тень, неплохо.

Обрадовавшись, он вернулся к перегонке лекарств. Один раз алхимическая печь начала источать пульсирующий чёрный дым, который сразу показался Бай Сяочуню подозрительным, явно несущим с собой какую-нибудь напасть типа кислотных дождей, поноса, галлюцинаций и ещё чего похуже. И снова он позвал Тень.

– Разберись с этим, Тень!

Тень набросилась на печь и глубоко вдохнула, всасывая весь дым. Потом она лежала на боку, а дым внутри превращал всё в хаос. Если бы у неё была слюна, то горгулья бы точно пустила пену изо рта. Бай Сяочунь был тронут.

– Молодчина, Тень. Ты великолепна!

Бай Сяочунь очень обрадовался, он уже решил, что всегда будет брать с собой Тень, куда бы ни пошёл перегонять лекарства. Тень была и впрямь выдающейся. Будь это испорченная пилюля, ядовитый дым или взрывающаяся алхимическая печь, она могла решить все проблемы, которые возникали, когда приходилось иметь дело с вредными примесями в пилюлях.

Бай Сяочунь так сильно погрузился в изготовление лекарств, что не заметил, как в глазах маленькой Тени всё сильнее блестел разум, быстрое развитие которого явно являлось результатом поглощения ядовитых примесей. Обычно она хорошо прятала уровень своего развития, всегда стараясь казаться перед Бай Сяочунем осоловевшей или глупой. Однажды Бай Сяочунь в неудавшейся партии получил странную пилюлю. Он понятия не имел, какое у этой пилюли воздействие, и уже собирался убрать её в бездонную сумку, но тут посмотрел на Тень. Моргнув, он сказал:

– Разберись с этим, Тень.

По Тени пробежала дрожь, но она подлетела и поглотила пилюлю. А потом завалились на бок.

========== 237. На Вершине Болотца рвануло ==========

Бай Сяочунь вытаращил глаза. Когда он уже собирался подойти и внимательнее посмотреть, что происходит с Тенью, она неожиданно подскочила на ноги и, взвыв, превратилась в туман. С визгом она вылетела из пещеры бессмертного. Бай Сяочунь поспешил за ней и увидел, что она будто сошла с ума. Она бегала кругами и прыгала, иногда превращаясь в бесформенный туман, а иногда снова принимая прежнюю форму. Через какое-то время она снова повалилась на землю. С тех пор каждый раз, когда она смотрела на Бай Сяочуня, в её глазах наряду с умом виднелся глубокий страх…

Так дела шли ещё полмесяца. Бай Сяочунь вкалывал целыми днями, и способ изготовления пилюли Неумирающей Крови четвёртого ранга медленно начал вырисовываться. Он уже мог изготавливать пилюли с тремя потоками кровавой ци и был очень близок к тому, чтобы добиться четырёх. Всё это время Тень продолжала поглощать лекарственные пилюли. Хотя качество пилюль улучшилось, они по-прежнему были неудачными, а иногда даже ядовитыми, но по большей части все они нравились Тени. Ещё Тени нравилось иногда выбираться из пещеры бессмертного и летать по окрестностям на Безымянной Вершине. Когда она встречала горгулий, принадлежащих другим культиваторам, то было сразу понятно, что её убийственная аура значительно уступает их.