Текст книги "Джекпот?! (СИ)"

Автор книги: Энжи Собран

Глава 28

Прикрытое тонким шелком тело обожгло холодом. Ледяной ветер сбил с ног, уронив в … сугроб?

После череды барахтаний в колючем от льдистой измороси снегу, выбралась из сугроба, непрерывно стуча зубами. Пораженно осмотрелась, но ничего кроме заснеженной пустоши и далеких ледяных гор не увидела. Багровое удивительно красивое небо…

Это другой мир или северное сияние?

Сердце заполошно заметалось в груди. Мысль о том, что я могу оказаться далеко от единственного уже родного мне дракона, выбила и так неустойчивую почву из-под ног, и я снова завалилась в сугроб.

Прислушалась к себе. И едва не завопила от радости, обнаружив, что чувствую всех троих связанных со мной – страх дракона, злость Леона, недоумение и волнение Рона…

«Поздно, милые, бояться, пора лететь и спасать свою непутевую призванную», – мелькнуло в голове. – «И желательно поскорее, пока у вас не появилась настоящая снежная королева, потому что ледяной статуей я быть отказываюсь».

Усмехнулась, мысленно подбадривая себя:

«Алинка это ж твоя стихия, выживем, выберемся, прорвемся и обязательно оттягаем некоторых пепельноволосых. Где наша не пропадала? Нигде… Потому что если пропадало, то уже не наше».

И дракона стукнем еще раз обязательно. Для профилактики. А то тоже расслабился. Умный, взрослый, сильный… Да, какой он умный и взрослый? Дурак дураком. Фыркнула обиженно.

И снова споткнулась, падая с головой в снег.

«А снег то тут не белый… Розоватый», – удивилась я, разглядывая, как тают от моего тепла маленькие кристаллы.

С трудом встала на ноги. Длинная облепленная мокрым снегом ткань мешала сделать шаг, и я безжалостно дернула платье. После нескольких рывков, юбка поддалась и оторвалась по поясу, оставляя меня в коротком до колен подъюбнике.

Мозг заработал быстрее, подводя итоги, анализируя. Хотя, что тут было анализировать? Я почти голая на северном полюсе. Или это южный? Неважно.

Куда идти – не знаю. Чего ожидать тоже.

Можно ли есть розовый снег? Ладно, будем надеяться, что от холода я умру быстрее, чем от жажды или эксперимента под названием «полезен ли розовый снег для человека обыкновенного…»

Стоять нельзя, поэтому будем ползти в направлении дракона. И пусть только попробует не отыскать меня, сама найду и прибью в воспитательных целях.

Сколько шла, перебирая с усилием ногами, поднимаясь и снова проваливаясь в сугроб, сложно сказать. Но все известные и пришедшие в замерзшую голову песни были спеты под аккомпанемент стучавших зубов.

Волосы и ресницы давно превратились в сосульки.

Нестерпимо клонило в сон.

Но очередной виток песни про Варяг, который не сдается врагу, и я с трудом делаю еще один босой шаг, так как тонкие туфельки остались еще в одном из первых сугробов. Смотрю на оставляемый мной мокрый кровавый след и кривую дорожку следов за спиной. Красиво… Весело…

А потом вспомнилась одна из нарисованных в детстве картинок, и я замерла ошарашенно. Отыскала две горы, вздымающиеся вверх острыми пиками, а под ними что-то большое, похожее на ледяное дерево. Закрыла глаза, вспоминая картинку. Точь в точь. Только рисовала я картинку простыми карандашами, и лед из-за этого виделся мне песком. Но одинокая дорожка следов, ведущая к двум горам и старому засушенному дереву, были точно такими же. Даже ветки этого дерева торчали также, будто руки указывающие направление.

– Офигеть…, – сорвалось с моих губ. – Странно…

Особенно если учесть, что рисовать я не умела и не любила, но целый месяц после своего десятилетия провела, рисуя эти загадочные картинки. Удивительно профессионально, настолько, что даже пригласили в художественную школу. Но прошло время, а с ним и желание рисовать, я позабыла об этом периоде своей жизни и не вспомнила бы, если бы после смерти родителей не обнаружила их. Не все, всего несколько, но этот был среди них.

Размышляя и вспоминая, шагала, не смотря под ноги и поэтому снова оступилась, упала, обессиленно распростёршись на спину.

Совершенно по-детски, повинуясь какому-то порыву, повела руками, рисуя ангела. Видела таких аж двух. Жаль, не с крыльями. Интересно, а в боевой ипостаси они похожи на наших сказочных ангелов?

В небе без облаков мелькнула черная точка.

Подскочила обрадовано. И где только силы взялись?

Вот только по мере того, как точка приближалась, отбрасывая длинную тень, я понимала, что это не мой дракон.

Серебристый блеск раскрытых крыльев мелькнул в лучах заходящего солнца? Солнца? Огляделась, отыскивая на небе белое светило. И не нашла.

Из дворца я исчезла вечером, почти ночью. И сейчас, следовательно, тоже ночь. Пусть белая и светлая, но ночь…

А кто летает по ночам? Правильно, хищники…

«Живой не дамся. Ну, или дамся, но нервы потрепаю. Даром что ли в детстве снежные баталии устраивали?» – яркими сполохами мелькали в уставшем мозгу истеричные мысли, требующие делать хоть что-то, главное не останавливаться.

Размышляя, таким образом, лепила снежки, и стоило монстру приблизиться достаточно близко, запулила первый. Тот отклонился, но в него полетел следующий, а за ним еще один. Наклонялась, подбирала снежок, а когда они закончились, то сгребала снег и, быстро слепив, выпрямившись, кидала снова. В запале битвы не присматриваясь к тому, попала или нет, и совершенно не интересуясь результативностью своих действий.

В памяти всплыли жесткие слова инструктора:

«Для того, чтобы остаться невредимым в подобной ситуации, тем более ‑ чтобы выжить, хороши любые средства, любые приемы, любые хитрости. Меньше всего имеет значение, красиво вы действуете или коряво, работаете «по школе» или каким-то диким способом, ведете себя по-рыцарски или «подло». Важен только результат и его цена. Все остальное ‑ пустая болтовня».

Когтистые лапы обхватили мои тонкие плечи, а я удивленно разглядывая длинные тонкие пальцы увенчанные когтями с мой мизинец, представляла, как под ними сейчас капельками потечет кровь, стоит только монстру надавить чуть сильнее. Чувствовала, как сдерживаемая сила, что я ощущала в этих цепких лапах, может спокойно переломить мои руки, стоит лишь ее немного отпустить. Но лапы не двинулись, оставаясь там же на моих плечах, держа крепко, не причиняя боли. Надежно, я бы сказала, бережно…

Недоумевая от такого поворота мыслей, подняла глаза и уставилась на совершенно нечеловеческую физиономию. Взгляд успел выхватить острые уши, закрученные двойные рога, огромные клыки, торчащие наружу из разинутой пасти, и умные внимательные инфернальные глаза. Мечущееся сердце забилось сильнее, и от страха рухнуло куда-то вниз:

– Ззздрасссти… Я тут-ссс неее-много-ссс ззза-блу-блу-ди-ллла-ссссь, – пробормотала, отплясывая зубами чечетку.

И сразу же почувствовала, как меня словно облаком окутало снегом и в этом снежном коконе вдруг стало необычайно тепло и спокойно.

– Иумри, – пророкотал монстр, опаляя меня своим ледяным дыханием, острый коготь скользнул по моей щеке почти нежно.

Закрыла глаза, гася опрометчивый порыв к сопротивлению. Бессмысленно сражаться с кем-то настолько сильным и огромным. Особенно когда так мало сил плескается в твоем теле.

– Не мо-гууу по ппри-кказу… Ноо, есссли вы немм-ного под-ддо-жжж– дете, то вссе самммо полу-ччи-цца, – зуб не попадал на зуб, я заикалась и шипела с трудом выплевывая слова. Говорить хотелось… Стоило мне перенервничать или испугаться, как несвойственная мне словоохотливость прорывалась наружу, выплескивая из меня всякие глупости, заглушая страх.

Вот и сейчас, на меня посмотрели так уничижительно, что я вмиг почувствовала себя даже не глупой, а определенно тупой.

«Ну, и ладно», – мелькнуло в голове, признавая поражение, а с ним заодно и подпуская так давно отгоняемый сон.

Монстр взлетел, размахивая огромными кожистыми крыльями, унося свою трепещущую от страха почти бессознательную добычу.

Где-то вдалеке порыв ледяного ветра взметнул к небу аквамариновый шелк, развевая его как победное знамя, а ледяная пустыня в том месте, где ступила нога девушки и исколотые льдинками ноги обагрили снег, оставляя окровавленные следы, разошлась, раздвинулась, пропуская первые слабые ростки новой жизни. Подхваченные легкой поземкой окровавленные снежинки полетели дальше и в тех местах, где они останавливались, впитывались в землю, появлялись новые ростки…

Но этого уже никто не видел.

Глава 29

Мариерон Эрэра Карего

Проводив подчиненных, аншер Карего откинулся на кресло, и устало закрыл глаза. Третья ночь без сна, и, несмотря на усталость сна ни в одном глазу.

Неутоленное желание жгло Мариерона изнутри, требуя немедленного закрепления связи, признания призванной своей, единственной. Впрочем, вчерашняя встреча с Леоном, отбила всякое желание искать другие возможности удовлетворения. Пьяный, растерянный белый ирлинг явился к нему под утро и принялся жаловаться на то, что все девицы теперь не те, что стоит только немного прикрыть глаза и на него с укором смотрит наваждение, заноза, засевшая где-то на подкорке сознания.

Мариерону безумно хотелось поскорее разобраться с нерадивой влюбленной, что уже четыре раза путала ему планы, но еще больше хотелось сорваться и отправиться в Эдуус, к той, что за недолгое время знакомства успела прочно поселиться в его сердце. В какой-то момент аншер поймал себя на мысли, что даже благодарен девице за то, что страстно желая сделать его своим, уберегла его от женитьбы. Сложно представить, что было бы, если бы к моменту появления Алины он был бы уже женат. Будь девушка из этого мира, истинности было бы достаточно для того, чтобы оставить жену и уйти к избранной. Но недолгие разговоры с Алиной убедили его в том, что такую жертву она не примет, предпочтет отказаться от него и его любви, будет спокойно проходить мимо, делая вид, что они не знакомы, встречаться, совершенно не обращая на него внимания. Как и сама старалась не замечать никого, кроме своего дракона. Вспомнил, как она усилием воли гасила искорки возбуждения и как сразу обозначила роль мужа: «Я и не могу ответить без разговора с Рейдераном. Как бы там ни было, но мы теперь с ним связаны, и никаких обещаний за его спиной я давать не буду», рождая в его душе абсолютно новое чувство – уважение к женщине.

Верность уже давно перестала интересовать, кого бы то ни было. Женщин меньше, а мужчины… каждый хочет получить свою толику любви. В руках мужчин власть и богатство, необходимые женщинам, и любовь давно воспринимается как самое доступное и обыденное средство обмена. Все довольно спокойно относятся к добрачным связям и изменам. Главное, что бы наследник рода был кровным. Но и тут Боги помогли – дети вне брака не рождались, только пройдя обряд можно было получить благословение Ахелисы и ребенка, чаще всего только одного. В случае истинной пары – двух, и очень редко трех. И в их случае у дракона точно будет двое…

Мысль о драконе обожгла сердце ревностью и болью, а следом за этим его накрыло растерянностью, злостью и такой гаммой чувств, что он не мог найти им всем определение. Даже не был уверен, что способен такое испытывать. Не сразу до него дошло, что все это вдруг прорвавшиеся чувства Алины. Она открылась ему. Как так вышло, и почему чувства хлынули таким стремительным потоком, Рон решил выяснить позже, а пока прислушивался к своим ощущениям и впервые в жизни завидовал другому – дракону, что за столько короткое время, сумел стать для нее настолько близким. Даже мелькнувшее у девушки желание убить Рейдерана, не смогло изменить желание Рона очутиться на его месте.

Уверенность и спокойствие смыли всю эту чувственную сумятицу, оглушающе мелькнуло удивление, а за ними последовали страх и холод. Вне себя от тревоги аншер засуетился, отыскивая нужный артефакт связи.

– Рон, ты это чувствовал? – влетел в его кабинет запыхавшийся Леон.

Мариерон лишь кивнул, подтверждая, и взглядом указал на кресло.

– Что случилось? – спросил, как только дракон ответил. – У меня есть портал до Герна. Подойдет? Хорошо, жду.

Не обращая внимания на ожидающего белого ирлинга, которого он сейчас лицезрел чаще, чем за годы учебы в академии, принялся собираться – достал два теплых плаща из шкафа, портальные камни из сейфа, оружие…

– Что случилось? – повторил его вопрос Леон.

И Мариерон только сейчас вспомнил о присутствии Шеорлеона в кабинете:

– Алина пропала, Аристика кинула ее в портал и якобы отправила на край мира, – ответил Рон, все еще пытаясь вычленить из разговора недоговоренности. И по мере размышлений, возникало все больше вопросов: что произошло, что Алине сначала было больно? Почему она приревновала дракона? Как дракон допустил, что их сокровищу кто-то причинил вред?

– Но там же…, – Леон не договорил, да и не нужно было договаривать.

Край мира, когда-то живой и благодатный, после войны Забвения превратился в ледяную пустыню. Говорят, так Ахелиса наказала демонов, лишив их огня и привычного дома. Хотя достоверно, что именно произошло, никто не знает.

Воздух в кабинете заискрился, открылся портал и в него вошли двое. Рей лишь кивнул, а Рон уже кинул под ноги пришедших портальный камень в Герн, единственный город на краю ледяной пустыни, некогда великой империи Курукир.

– Ты с нами? – спросил аншер Леона.

– Прогуляюсь, посмотрю на занозу, – уведомил его белый, делая шаг в портал.

Герн встретил их холодом. И если так холодно тут им то, каково девушке?

– Вы чувствуете ее? – спросил Рейдеран.

Рон кивнул:

– А ты?

– Да, и это странно, ей холодно, немного страшно, но в целом…

– Она не похожа на умирающую, – улыбнулся каким-то своим мыслям Леон.

– Нужно лететь, – пробормотал Рейдеран и, не задерживаясь, обратился в дракона.

Остальные метнулись за ним и если наличие Рона и даже Леона, Сардж мог понять и принять – все-таки истинные, то на Йоши, дракона Мартрана, непрестанно порыкивал, считая того лишним в этих поисках. Рей считал примерно так же, но без черного дракона он бы дольше добирался до ирлингов. Повезло еще, что у Рона оказался портал в Герн. Драконы с демонами не общались и отношений не поддерживали, а перелет занял бы минимум пару часов, а так…

Холод пробирался все ближе и ирлинги стали сдавать. Рей сам не понял, как Сардж ощутил, что Рон замерзает. Ирлинг сорвался бы и упал, если бы золотой его не подхватил, принимая себе на спину. Сардж недовольно заворчал на «упрямых бескрылых из-за которых благородный дракон вдруг стал ездовым», но упрямо летел вперед. Рей улыбнулся, отмечая, что Йоши почти сразу же подхватил Леона.

– Я не чувствую ее, – долетел до него испуганный крик Рона.

Четверка приземлилась посреди ледяной пустыни.

– Что случилось? – повторил уже неоднократно заданный за вечер вопрос Леон.

– Мы не чувствуем, Алину, – ответил за них двоих Рей. – Но она жива, – выдохнул удовлетворенно, выявив и осмотрев брачную татуировку.

Снова в полет. Утеряв ниточку связи, они летели в том направлении, что определили ранее. Пока не заметили развевающийся аквамариновый шелк ее платья.

Приземлившись, долгое время рассматривали следы и тонкие побеги зелени:

– Пока не ступит нога моих детей и не прольют они добровольно кровь, орошая земли Аластри…, – пробормотал Рон, вспоминая слова предсказания.

– Что это?

– Ответ Ахелисы демонам на вопрос, что нужно сделать, чтобы снять проклятие и избавить их земли от наказания.

– Да уж, любит шутить богиня. Сначала забрала всех своих детей, а потом поставила условие – их добровольно отданная кровь для снятия проклятья, – рассмеялся Леон.

– Ее забрал демон, – долетел до них голос, ушедшего вперед по следам Мартрана.

– Нужно возвращаться в Герн, – устало, выдохнул Рон. – Что смотрите? Мы не найдем ее сейчас. Связь блокирована. Искать в ледяной пустоши бесполезно, Алина сейчас в тепле и уюте, а демоны хорошо прячутся и если они захотят никто их не найдет.

– Мы даже не знаем, кого из демонов искать, – выдохнул Леон.

– Почему же не знаем? Повелителя…, – произнес Рей, и все обернулись на него.

– С чего ты решил?

– Кто из вас слышал предсказание о Владычице?

 
– Сольются вместе лед и пламя.
И свет дополнит темноту.
Она придет, я это знаю,
И воскресит твою мечту.
Ногами по миру ступая,
Затянет все раны небес,
И кровью своей обагряя,
Подарит прощение Ахлес.
Владычицей станет премудрой
И будут на страже стоять
Четыре Хранителя мира…
 

– тихий голос Мартрана сорвался на последней строке, обрывая, не договаривая последнюю фразу

Лишь в голове закончил предсказание черный дракон:

«А пятый оберегать…».

Глава 30

Шеорлеон Уирон Кехдайн

Всю дорогу пока летел обратно в Герн, Леон не мог выкинуть из головы предсказание и темные, как беззвездная ночь, глаза. Все планы, все замыслы и даже желание отомстить отошли на второй план, потеряли смысл, стоило ему встретить ее. Думал ли он, что когда-нибудь тщательно вынашиваемый план уже почти на грани своего исполнения вдруг потеряет всю свою привлекательность?

– Африель, ты чего сегодня такая веселая?

– Ты не поверишь, Леон… Он…, – шепчет счастливая девушка, блаженно улыбаясь и заглядывая в его глаза, – Он обратил на меня внимание… Пригласил на свидание…Я сегодня самая счастливая девушка на свете, – смеется она и увлекает его, кружась в веселом хороводе. Такая красивая, полная жизни.

Они выросли вместе на севере Арии. Дружили с того момента, как заплаканная девчонка помогла ему вытягивать маленьких ирши из штольни, а потом оторвав от своего платья полоску, перевязала его руку. А когда достигли двадцатипятилетия, так же вместе поехали поступать в Академию. Ему необходимо было учиться, чтобы вернуть былую славу и доблесть роду, а родители Африель строили матримониальные планы, не считая его наследника обедневшего рода, достойной кандидатурой. Леон же давно задумал сделать ее своей: вернуть благосостояние когда-то очень богатой семьи, положить весь мир к ее ногам, но сделать ее своей единственной. А потом был таинственный «он», спор, которому Леон стал свидетелем, разочарование и слезы Африель. И смерть… Смерть спрыгнувшей со скалы, и не пожелавшей раскрыть крылья. И теперь он летит рядом с врагом и давно лелеемый план мести катится ко всем драдхам, только потому, что на него смотрят темные бездонные глаза.

Да, и был ли он этот план? Сначала Леон долго искал доказательства того, кто из троицы спорщиков является таинственным «он». Выяснив, думал, что отомстит Рону, когда тот влюбится – так же, как и он, отберет самое ценное. Леон даже остался в Кирулее из-за этого. Но черный ирлинг не любил никого, и, казалось, ни в ком не нуждался: равнодушный, холодный, отстраненный. Тогда у Леона созрел новый план – разорить, опозорить, лишить всего, что тот имеет. Два шага отделяло его от свершения, и одним из них была женитьба на Бриди и те власть и деньги, что он получит. Немного подождать, потерпеть и все бы закончилось его победой, он смог бы спать спокойно, а не видеть эти потрясающие синие глаза, с укором глядящие на него. Теперь же в те редкие минуты сна, что он урвал с помощью выпивки, на него с укором смотрят и черные. Леон даже усмехнулся этой насмешке судьбы.

А ведь тогда он счел ее появление знаком свыше – новое оружие, новая возможность причинить боль. Даже в его желании соблазнить, увлечь призванную, не было ничего большего этой мести – интересной, красивой мести, способной немного развлечь и отвлечь его. Мысль о тающем под его руками отзывчивом теле иномирной красавицы уже привычно отозвалась напряжением в паху.

Враг станет другом? Никогда. Не бывать этому. Боль полоснула по сердцу, и он в который раз выругался на себя за то, что тем вечером поддался на провокацию и теперь терял контроль над всем происходящим в его жизни. Все тщательно просчитанные планы, все то, что помогло ему выжить после потери Африель, все это теряло смысл рядом с иномирной девчонкой. Девчонкой, которой он оказался совсем не нужен.

Добравшись до Герна, сняли номер в таверне и, заказав еду и напитки, принялись обсуждать ситуацию.

– Почему ты так уверен, что это предсказание об Алине?

Никто не заметил, кто именно из ирлингов первый задал этот вопрос дракону, но все повернулись и уставились на Рейдерана.

– Ты сам видел подтверждение тому в ледяной пустоши, – и все замолчали, вспоминая маленькие ростки окруженные снегом. – Да, и Хранители… Леон – свет, Рон – тьма, я – Пламя, и забравший ее демон – Лед.

– То есть у Алины будет четыре истинных?

– Скорее пять, хотя, что будет оберегать пятый, и почему он выделен из Хранителей, я так и не понял. Но с другой стороны все сходится.

– Но почему именно Повелителя? – переспросил, все еще не понимая Леон.

– Рон, кто после смерти императора взойдет на престол? – ответил вопросом на вопрос Леона Рейдеран.

– Его внук Эбьендон Хоригерд, – поморщился аншер.

– Да? – неверяще вскинул брови золотой. – А у меня есть сведения. Билмарон Хоригерд уже давно не рассматривает своего внука, как наследника, и готовит на эту роль другого претендента. Догадываешься кого?

– Меня?

– А чему тут удивляться? – пожал плечами Рейдеран, – Ты внук его сестры, а других родственников нет. И выбирая между тобой и Эбьендоном, умный правитель предпочтет тебя. Ты же помнишь, что согласно заветам Древних – правит сильнейший в роду. Так что твой император давно готовит тебя на роль приемника. Даже с указом подсуетился, чтобы ты, бестолковый, женитьбой и наследниками озадачился.

– Но откуда ты…?

На вопрос черного ирлинга дракон лишь пожал плечами: знать ему было необходимо, иначе не защитить драконат.

– Хорошо, а ты? – поинтересовался Леон.

Но на этот вопрос неожиданно для всех ответил молчащий с момента их прилета Мартран:

– А Рейдеран решил, что статус Повелителя только жить мешает и править лучше, оставаясь в тенечке.

На недоуменные взгляды ирлингов золотой снова пожал плечами, объяснять что-либо он не собирался.

– Не сходится, – пробормотал вдруг Леон. – Остаются два государства – Микет и Ариа, остальные два Хранителя, следуя вашей логике, должны быть их правителями, – выдохнул судорожно и рассмеялся. – Я не могу быть Хранителем.

И сам не понял, от чего сердце забилось быстрее: от облегчения, что он освободился от этой занозы, или от страха, что он может навсегда потерять ее.

Громко хлопнула закрытая дверь.

Больно… Почему же так сильно больно, если она для него никто?