Текст книги "Месть скорпиона"

Автор книги: Энтони Фруин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

– Но как вы полагаете, почему Лайонела убили именно там, а не в квартире, не в магазине? Ведь им бы и там никто не помешал, верно?

Эвелинг поскреб подбородок и ненадолго задумался.

– Но ведь там есть соседи. Улица частично населена. Кто-то что-нибудь да услышит – этим ребятам такие случайности были не нужны.

– А как насчет красильни? Туда ведь тоже мог зайти кто угодно?

– Ну нет, – не согласился Эвелинг, – днем там иногда торчат ребятишки, прогуливающие уроки, но ночью там никогда никого не бывает. Слишком далеко. Мы там даже алкашей или бродяг перекати-поле никогда не находили.

– Так почему же его все-таки туда повезли?

– Чтобы пристрелить… то бишь казнить.

– Почему вы называете это казнью?

– Потому что это так, ведь верно? Вы это знаете, и я это знаю. Лично я был уверен в этом с той самой минуты, как мне позвонил Уолли и я узнал про Сида.

– Так что же вы думаете?

– Я думаю, что бедняга Лайонел был невинен как младенец. И убили его не по личным мотивам – по крайней мере, сам он тут совершенно ни при чем. Лайонела убили потому, что он брат Сида. Это было предупреждение Сиду.

– От кого?

– Вам лучше знать, – ответил Эвелинг, – вы знаете Сида лучше, чем я.

Винс помолчал. Эвелинг только что сказал ему то, что он знал и сам. Да, прекрасно знал, еще до того, как поехать на этот треклятый курорт и начать вынюхивать.

Что ж, подумал Винс, несмотря на все это, я даже еще не вошел в игру. Как в какой-то настольной игре, где перед тем, как начать ходить, надо выбросить шестерку. Он все никак не мог выбросить ни одной. Ни одной-единственной.

Красильня. Мыслями Винс возвращался к ней снова и снова. Туда привезли Лайонела. Гарри… что ж, насчет Гарри они ничего не знали. Лео застрелили в пансионе. Фила – в красильне, и там же, в отличие от Лайонела, нашли.

– Возможно, – предположил Винс, – Лайонела возили в красильню потому, что хотели там что-то с ним сделать.

– Возможно, – с готовностью согласился Эвелинг, – но что?

– Не знаю. Наверняка есть причина. Иначе они могли его пришить где угодно.

– Может, хотели его допросить? Но на теле не было никаких ран, только пулевое отверстие в голове. Так что эту версию можно, пожалуй, отбросить.

– Но ведь должна же быть причина. А потом они выбросили его на пляже…

– Чтобы его там сразу нашли, – добавил Эвелинг.

Да, так оно и было. Они до сих пор не знали причину, по которой Лайонела повезли в красильню. Фил знал, что Лайонел там побывал, так что заманить в красильню его самого труда не составляло. К тому же это разлучило его с Лео, а уж расправиться с ними поодиночке было куда как легче.

В самой красильне не было никакой загадки. Она служила лишь местом действия.

– Вы решили не впутывать в это дело Сида? – спросил Винс, заранее зная ответ.

– Я лично такой инициативы не выдвигал, а начальство особо не вникает. Они, конечно, знают, что у Лайонела есть брат по имени Сид, но кто такой этот Сид – понятия не имеют.

– Ладно, – сказал Винс, – теперь расскажите, что известно о том, как Лайонел провел вечер перед смертью.

Эвелинг допил пиво и ненадолго задумался.

– Миссис Спунер ушла домой где-то в половине седьмого. Когда она уходила, он закрыл за ней дверь на замок. Она была последней, кто видел его живым. Он не ходил ни в один из пабов, да это и вообще было не в его привычках, так нам рассказали. Его не видели ни в боулинг-клубе, ни в массажном салоне. Все, что мы знаем, это что утром его тело нашли на пляже и что ночью он, скорее всего, побывал в заброшенной красильне.

Так оно и было: Эвелинг сказал Винсу лишь то, что он и сам уже знал.

– Когда вы на следующий день пришли в магазин, вы не нашли никаких следов… повреждений? На окнах, например, на дверях?

– Нет. Ничего такого не было.

Винс вспомнил, как миссис Спунер рассказывала ему, что Лайонел запирался на ночь и мог открыть только тем, кого хорошо знал. И кто бы это мог быть?

– У вас ведь нет при себе моих координат, Винс? – спросил Эвелинг.

– Есть, а что?

– Это может быть для меня опасно. Уничтожьте эту бумажку. Ваш коллега Фил, благодарение богу, больше полагался на память. Иначе у меня могли быть неприятности.

– Хорошо, – сказал Винс, – я так и поступлю.

– Это я так, на случай если с вами что-нибудь стрясется. Не хотелось бы, чтобы нашли еще один труп и при нем мои данные. Тогда пиши пропало.

– Можете быть спокойны, – заверил его Винс.

Эвелинг погасил окурок.

– Через полтора года мне на пенсию. Я не хочу все себе испортить.

Винс спросил о «Маргейтском побоище» – убийстве Фила, Лео, хозяйки пансиона и ее гостей.

– Расследование сошло на нет, и слава богу. Мне это грозило большими неприятностями. Еще какими большими. Успокоились на том, что это ребята из Лондона хотели прибрать к рукам здешний игорный бизнес и наркотрафик. Вот и ладно. Мы ведь не хотим, чтобы следствие думало по-другому? – подмигнув, спросил Эвелинг. – Или хотим?

– Не хотим, не хотим, – успокоил его Винс. – У меня есть еще вопрос. Убийцы Лайонела знали, как его найти. Он – всего лишь обыватель. Насчет Гарри тоже все ясно: они знали, что Сид приедет на похороны, и воспользовались возможностью. Но Фил и Лео? Как им удалось их вычислить?

Эвелинг покачал головой.

– Сам над этим бьюсь.

– Есть какие-нибудь соображения?

– Кто мог их здесь видеть? Общался с ними? Знал о цели их приезда? Кто-то наверняка сболтнул. Утечка.

– Вы, кстати, в этом списке, – заметил Винс.

– Знаю, но вам придется копнуть поглубже или пощупать кое-кого повыше. – Эвелинг поднялся. – Вы знаете, как меня найти… если понадоблюсь. Дайте мне десять минут, потом уходите. И не светитесь в Маргейте дольше, чем того требует дело. Чем быстрее вы снова окажетесь в Лондоне, тем лучше для вас – целее будете. Вы понимаете, о чем я? И тем целее буду я.

Винс кивнул, и Эвелинг ушел.

Винс не знал, что и думать об этом коппере. Странный мужик, но, пожалуй, не лукавит, хотя бы по той простой причине, что в этой игре ему тоже есть что терять.

Или все же лукавит?

Копперы – занятная публика. Черт их разберет.

Винс сидел, докуривая последнюю сигарету. Мыслями он снова унесся в прибрежный Уэльс, к поздним завтракам и морской рыбалке, к заботам о садике, вечерним прогулкам по берегу моря и паре кружек доброго пива. Ну и в том же духе.

И еще он подумал о Мэрилин. Было в ней что-то притягательное; ее образ оставался с тобой, как услышанная ненароком мелодия.

С каждым днем он приближался к осуществлению своей мечты.

С каждым днем.

С каждым.

Эти мысли, и только они, помогали ему двигаться дальше.

Через несколько минут Винс был уже на набережной и вдыхал соленый морской воздух.

Эвелинга и след простыл.

Винс решил прогуляться и пошел по песчаному пляжу. Людей на пляже было мало. Море казалось серым и неспокойным. Чайки метались высоко в поднебесье, бесконечно кружа, чего-то ожидая… выжидая.

Винс шел по пляжу в восточном направлении. Прогулка не помешает. До Марин-террас рукой подать, а там и сам Маргейт.

Проходя мимо Нейланд-Рок-отеля, сразу за волноломом, Винс внезапно почувствовал, что он не один, что кто-то идет за ним по пятам, возможно следит за ним. Он бросил быстрый взгляд через плечо, и на некотором расстоянии увидел медленно приближающегося человека. На нем был длинный серый плащ, и он слегка прихрамывал.

Его охватило то же чувство, что и тогда, в красильне.

Некоторое время Винс шел прямо, потом резко свернул вправо – к лестнице, что выходила на Марин-террас, почти напротив того дома-башни, где раньше жила Кэнди Грин.

Поднявшись наверх, Винс притворился, что смотрит на море, а сам скосил глаза влево. Шедший за ним человек остановился и вроде бы стал смотреть в сторону.

Винс решил, что либо у него паранойя, либо за ним действительно следят. Не отводя глаз от моря – открывавшимся с Марин-террас видом и впрямь можно было залюбоваться, – он закурил и хорошенько обдумал ситуацию. При этом он не выпускал из поля зрения фигуру человека, который теперь шел по пляжу параллельно Марин-террас.

Винс выкинул недокуренную сигарету и, переждав, пока в сплошном потоке машин образуется просвет, перешел на другую сторону. Здесь он сможет сколько угодно стоять и разглядывать витрины, не вызывая при этом подозрений. В действительности же он проверит, не последует ли за ним человек в плаще.

Как и следовало ожидать, тот не замедлил появиться. Он оглядел улицу, заметил Винса и направился через дорогу по диагонали к лотку с фотографиями местных достопримечательностей.

Винс еще какое-то время шел не сворачивая, потом внезапно нырнул в зал игровых автоматов – отросточек «Дримленда». Там он выбрал себе укромное местечко за авиа-имитатором и стал внимательно смотреть на улицу.

Спустя несколько минут на пороге появился человек в плаще. На вид ему можно было дать лет тридцать пять – сорок, среднего телосложения, отросшие темные волосы, усы. Глаза у него были запавшие, а кожа – мертвенно-бледная. Он походил на человека, который всю жизнь провел под землей.

Винс вышел из зала игровых автоматов на улицу в том направлении, откуда пришел. Потом свернул налево, к «Дримленду», и остановился возле бара, откуда доносилась мелодия группы «Карпентерс».[11]11
  «Карпентерс» – знаменитый в 70-х гг. дуэт Карен и Ричарда Карпентеров.


[Закрыть] Глянув через плечо на море, он увидел, как из-за угла показался человек в плаще.

Не оставалось никаких сомнений. Этот ублюдок за ним шпионит.

И похоже, шпионит со времени их разговора с Эвелингом. Так, может, Эвелинг тоже в этом замешан? А может, этот малый топает за ним от самого пансиона?

Когда началась слежка?

Винсу был необходим тайм-аут: нужно было привести мысли в порядок и решить, что делать дальше. Он подошел к торговке сахарной ватой и купил у нее целую охапку воздушного розового лакомства.

Захватив пригоршню, он скатал шарик и закинул его в рот. При этом он краем глаза заметил, что его соглядатай остановился на некотором расстоянии, прячась за группкой подростков. Просто стоит и смотрит на Винса. Больше ничего не предпринимает.

С каруселей доносилась музыка. Шарманка играла тот самый мотивчик, что играют все шарманки, мотивчик, знакомый решительно всем, хотя далеко не все знают, что это пьеса Эмиля Вальдтойфеля – «Вальс фигуристов». Незатейливая мелодия то и дело прерывалась взвизгами и вскрикиваниями: посетителями «Дримленда» были преимущественно подростки и молодые люди немного за двадцать, все они веселились с большим знанием дела.

Винс жевал сладкую вату и думал, как ему лучше поступить.

Он прошел мимо каруселей, «американских горок» и балаганчиков.

Только бы не потерять из виду свою «тень».

На окраине «Дримленда» находилась большая парковка, оттуда можно было попасть на рынок, где продавали предметы домашнего обихода, одежду, автозапчасти и даже книги и аудиозаписи. Винс водил глазами по полкам и напряженно думал о том, как бы ему провернуть свой план.

Нет, не годится.

Слишком рискованно.

Винс взял себе кофе в бумажном стаканчике и подошел к парню, торговавшему компакт-дисками. Диски были уложены в коробки по тематике: «классика», «хеви-метал», «разное» и так далее. Был там и джаз.

В основном попадались современные исполнители, о которых Винс и понятия не имел, были там и перепевки, на которые так горазды ребята из Нового Орлеана, – на этих Винсу было попросту наплевать. Но были там и альбомы Лестера Янга, включая диск записей квартетного состава пятидесятых годов. И всего по три фунта за штуку.

Винс полез в карман за мелочью и как бы невзначай глянул вправо. «Хвост» был там, у углового прилавка. Делал вид, будто с увлечением разглядывает электронные часы.

Заплатив три фунта и забрав диск, Винс направился по Белгрейв-роуд к выходу из «Дримленда».

Там он повернул налево. Он уже не проверял, идет ли за ним человек в плаще. Он в этом не сомневался. На прибрежном бульваре Винс допил кофе и бросил стаканчик в мусорный бак.

Он проголодался.

Но всему свое время.

И тут он сообразил, как осуществить идеальный «отрыв», а заодно и чем-нибудь перекусить.

В газетном киоске на углу Винс купил «Обсервер», а затем направился вверх по бульвару Марин-гарденз к венгерскому ресторанчику, где они обедали с Сидом и Лео, когда ездили в Маргейт на похороны Лайонела.

Посетителей в ресторане было мало, почти все столики пустовали, поэтому Винс устроился у окна и стал ждать.

Должно быть, человек в плаще заметил, как Винс вошел в ресторан, – он пересек улицу и вошел в парк с тыльной стороны башенки с часами, присел на скамейку и прикинулся, что любуется пейзажем.

Все это Винс наблюдал краем глаза, делая вид, что читает газету.

Пока все идет неплохо.

Подошла официантка, и, бегло просмотрев меню, Винс заказал паприкаш из цыпленка и стакан минеральной воды.

Нет нужды торопить события, подумал Винс, посижу, подумаю.

Винс полистал «Обсервер» и с наслаждением занялся большой порцией острой курицы с рисом. Он поблагодарил официантку, оставил щедрые чаевые и вышел через черный ход ресторана, мимо туалетов, во двор, а затем в переулок.

Свернув в переулок, Винс быстро зашагал вверх по Хай-стрит и подошел к парку с задней стороны.

С улицы вела в парк узкая тропка. Пройдя ее до конца, Винс остановился. Там, по ту сторону газона и цветочных клумб, сидел на скамейке «серый плащ», дожидаясь, когда Винс выйдет из туалета, заплатит по счету, или бог его знает что еще.

«Серый» явно проявлял нетерпение. Он поднялся со скамейки и медленно направился к ресторану. На мостовой, чуть наискось от входа, он остановился и стал ждать, прохаживаясь взад-вперед.

Несколько раз он нервно поглядывал на часы.

Винс вышел из тени.

«Серый» пересек улицу и поднялся по ступенькам к ресторану. Он сунул голову в дверь и огляделся. Тут он сообразил, что Винс исчез, но, разумеется, не понял, что его подопечный осуществил мастерский маневр, и теперь в объект наблюдения превратился он сам.

Винс спрятался в дверях казино.

«Серый» поспешил обратно через улицу в парк.

Винс дал ему тридцатисекундную фору, вышел из укрытия и начал его преследовать.

Неизвестно откуда появились толпы людей, и Винсу было трудно удерживать «Серого» в поле зрения, но он изо всех сил пытался соблюсти дистанцию, и это ему удалось.

Было ясно, что «Серый» ни на мгновение не заподозрил, что теперь сам превратился в преследуемого. Он шел по Марин-драйв быстрым шагом и даже ни разу не оглянулся. Этот хмыренок не слишком-то опытен в подобных делах, подумал Винс. Когда упускаешь добычу, охотник, первым делом убедись, что роли не переменились. Этот малый не знал о самой элементарной мере предосторожности.

Винс шел за ним вниз до самой бухты, затем вверх на холм до Форт-Кресента, а потом снова вниз, по боковой дороге. Там «Серый» остановился, порылся в карманах и вытащил ключи от машины, которыми открыл дверцу белого «Мерседеса-универсала».

Белый «Мерс-универсал».

Винс вспомнил белый универсал, который приметил в районе красильни. Неужели тот самый?

Похоже на то.

А следом сразу два факта накатили на Винса, как цунами из дерьма.

Во-первых, это ведь его «фольксваген» припаркован напротив, в соседнем ряду, а, во-вторых, его пансион «Пассат» располагается тут же, за углом.

Все это вместе, пожалуй, свидетельствовало о том, что «Серый» начал следить за ним не с момента его встречи с Эвелингом, а сел ему на хвост еще здесь, когда Винс вышел из дома и отправился на встречу с коппером.

Может ли быть иная версия?

Иная версия – то, что «Серый» припарковал тут свою машину по чистой случайности.

А это маловероятно.

Если Эвелинг сдал его с потрохами, этот малый не стал бы здесь парковаться, а прошел бы пешком до паба и начал бы следить за ним оттуда.

Нет.

Наверняка такого не может быть.

За ним следили с того самого момента, как он сегодня утром покинул гостиницу.

Мотор заурчал, и, мгновение спустя, «мерседес» вырулил со стоянки на улицу.

Винс вытащил записную книжку и записал номер машины.

Бледное лицо и номер машины.

Наконец-то у него есть от чего плясать.

Есть хотя бы что-то, для начала.

Начало положено.

Ага.

8:
Крещендо и…

Винс вернулся в гостиницу, заказал себе в номер кофе и решил позвонить Сиду по мобильному.

– Сид слушает.

– Это я.

– Дай мне пяток минут, сынок, я тут играю в чехарду с Барбарой. Я тебе перезвоню.

– Понял, – сказал Винс и нажал кнопку отбоя.

Значит, Сид снова с этой своей старой, вернее, молодой блядешкой с площади Св. Георгия. У него всегда имелись про запас одна-две-три. Винс не мог понять, что находит Сид в этих вечно хихикающих, безмозглых юных шалавах. Станки что надо, это верно, но за какую цену? Перетрах на одну ночь, но регулярно?

Принесли кофе, и Винс налил себе большую чашку черного, бросил три пакетика нерафинированного сахарного песку.

Он зажег сигарету, сделал несколько затяжек, но тут же потушил.

Надо обдумать, осмыслить происходящее. Решить, что делать дальше.

Надо обсудить это с Сидом.

Он уже начинал клевать носом и скоро заснул.

Примерно через двадцать минут его разбудил звонок мобильника. Это был Сид.

– Ну и что ты мне скажешь, Винс?

– Ну во-первых, у меня есть номер машины, которую надо проверить. Мне нужны имя и адрес, причем нужны срочно, чтобы я смог добраться до них прежде, чем они доберутся до меня. Идет?

– Говори номер.

Винс дважды произнес номер машины и добавил:

– За мной сегодня следили. Честно говоря, я предполагаю, что и в другие дни за мной следили тоже. Хотя не уверен. Проверь этот номер.

– Я займусь этим немедленно, – сказал Сид, – но результат будет, скорее всего, не раньше завтрашнего утра. Зависит от того, кто на вахте. Сечешь, о чем я?

– Да, но ты постарайся.

– Сделаем. Есть еще что-нибудь важное?

– Я виделся сегодня с коппером, с Эвелингом.

– Ах с этим. Ну и что он тебе напел?

– В общем, фуфло, но подкинул полезный адресок и шепнул кое-что путевое. В какой-то момент я даже подумал, что это он сдал меня парню, который следит за мной, но сейчас я в этом не уверен.

– Почему? – спросил Сид.

– Потому что… ну, я подумал, что за мной следили с момента встречи с Терри. Но этот тип, что следил, припарковал свою тачку у моей гостиницы, поэтому я думаю, что, может, он повел меня прямо от дома. По правде говоря, не знаю. Надо еще малость покопать. Выяснить, что за сила. Ты слушаешь?

– Ну.

– По всей вероятности, где-то сифонит – утечка. Насчет моего приезда тоже. Я прошел по тем же местам, где были Фил и Лео. Похоже, кто-то сливает информацию.

– Но кто бы это мог быть?

– Я говорю, днем мне показалось, что это наш коппер, но теперь я не уверен. Надо покопаться.

– Что-нибудь еще?

– Нет.

– Будь осторожен там, Винс.

– Ты меня знаешь.

– Да уж знаю.

– Звякни, как только раздобудешь имя и адрес.

– Конечно.

Винс выключил телефон и снова закрыл глаза. Потом резко поднял веки. Он не мог позволить себе заснуть в постели – надо было подниматься на чердак.

Вечер превратился в ночь.

Как жаль, что он не может позвонить сейчас Мэрилин.

Как жаль.

* * *

Шум. Странный шум. Такого он прежде не слыхал. Похоже на щелчок или словно распрямилась пружина.

Странный звук.

Послышался и сразу прекратился.

Подожди.

Подожди.

Прислушайся.

Вот он снова.

Приглушенный металлический щелчок.

Подожди. Прислушайся. Щелк. Что это?

Вот снова – щелк.

Тишина. Тянется целую вечность.

Оглушающая, обволакивающая, удушающая тишина.

Какая угодно, только не та, которая – вечный покой.

Только не эта.

Винс поднес к глазам руку с часами и нажал кнопку подсветки. Жидкокристаллический экранчик показал ему, что было 04:31:22. Утра.

Винс продолжал слушать.

Потом снова посмотрел на часы: 04:31:42.

Тишина.

Снова металлический щелчок.

Винс ждал. На чердаке было душно, пыль щекотала ноздри, хотелось чихнуть. Подожди.

Вот еще звук. Теперь уже какой-то другой. Звук медленно открывающейся двери. Это не могло быть ничем иным. Винс достал из кобуры вальтер.

Снял его с предохранителя: один в стволе и пять в магазине.

Если этого не хватит, значит, с ним будет покончено. Он перекатился на бок и глянул вниз, под чердачную дверцу.

В лунном свете он увидел свою кровать и слева – очертания двери.

Он слышал, как кто-то открывает дверь, но никакого движения не замечал.

Он ждал.

Дверь раскрыли чуточку пошире.

А потом вдруг – совершенно неожиданно – в комнату бросили скачущую петарду. Петарду, которая не трещала. И, судя по всему, не прыгала.

Пут-пут-пут-пут-пут-пут.

Пут-пут-пут-пут-пут-пут.

Теперь Винс уже ощущал поднимающийся по спирали дым. Тяжелый, едкий запах пороха, по густоте похожий на сигарный дым.

Петарда – так он подумал вначале.

Теперь он уже понял, что ошибся.

Это была очередь из автомата с глушителем.

Пули распарывали простыни и вонзались в прикроватный шкаф, несколько попало в окна, и стекла разлетелись на тысячу осколков.

И вдруг тишина.

Убийца ушел.

Винс решил выждать, чтобы убедиться, что все в порядке, но тут сработала сигнализация. Пожарная сигнализация. Детекторы среагировали на пороховой дым. Через пару минут здесь будет не только полиция, но и пожарная команда. Не говоря уже о других гостях.

Винс поспешно оделся, покидал в чемодан вещи и скатал спальный мешок. Нужно было уходить, и уходить быстро. Ну что, он ничего не забыл? Ах да, его зубная щетка. Еще что-нибудь? Он не мог припомнить. Но конечно, ничего важного. Да пошло оно к черту!

Он пробежал по потолочным балкам и через слуховое окно выбрался на крышу.

Была холодная лунная ночь.

Внизу мерцали огоньки Маргейта.

Еще один ноктюрн.

Он промчался вдоль парапета по крышам примыкающих один к другому домов и добрался до гостиницы в конце квартала. Там была пожарная лестница, и Винс без труда залез на нее.

В отдалении послышался вой полицейской сирены. Патруль мчался в направлении пансиона «Пассат». Потом он услышал звон колокола пожарной машины. Бог ты мой! Похоже, это происшествие переполошило весь Маргейт.

Винс еще раз уверился, что найти его они не смогут. Он платил наличными, удостоверение у него было поддельное, и он не оставил в номере ничего, что помогло бы полицейским установить его личность.

Вот если только кто-нибудь явится в пансион и будет о нем расспрашивать… назовет его имя.

Но кто станет это делать?

И кто подумает, что он тот самый человек, который исчез из номера 26?

Неопределенность остается, но все же можно надеяться, что никто.

Так что на этот счет волноваться незачем.

И что ему делать теперь?

Что он может сделать?

Заночевать в машине? Нет. Это привлечет внимание. Если копперы начнут прочесывать район, им наверняка захочется расспросить того, кто в этот час сидит в припаркованной машине.

Выехать из города и припарковаться где-нибудь неподалеку, где никого нет? Нет, его все равно могут найти, да к тому же полицейские наверняка останавливают сейчас все, что движется.

Искать другую гостиницу до утра никак нельзя.

Значит, что же ему остается?

Не так много вариантов.

Остается лишь одна возможность. Заночевать на пляже.

Винс спустился по пожарной лестнице и оказался во внутреннем дворике.

Полицейских сирен завывало уже несколько, причем одна машина, судя по звуку, промчалась совсем рядом со стеной, за которой он прятался.

Деревянная калитка запиралась на задвижку. Винс отодвинул ее и выглянул в переулок. Пойти налево – выйдешь на Форт-Кресент и назад к пансиону. Исключено. Направо? Нет другого выбора. Только туда.

Винс побежал по переулку. У него было всего пять или шесть минут на то, чтобы убраться отсюда подальше. Через пять минут фараоны поймут, как ему удалось скрыться.

Переулок вывел его на узенькую улочку. Винс направился вниз по холму. В отдалении все еще завывали сирены.

Теперь он понял, где находится. Это была старая рыночная площадь. Она была пуста. Он стал держаться южной стороны и вскоре вышел туда, откуда было видно море.

Перед тем как повернуть за угол, Винс внимательно осмотрелся. Ни полицейских, ни машин, ни пешеходов. Все тихо.

Сейчас или никогда.

Он быстро перебежал дорогу и скатился по ступенькам к пляжу.

Теперь он в безопасности.

Лучше заночевать здесь, под мирную мелодию моря. Здесь его никто не найдет.

Он раскатал коврик и спальный мешок, справил нужду и улегся досыпать остаток ночи. Было очень холодно, но в спальнике он быстро согрелся.

Засыпая, Винс подумал, что никогда нельзя экономить на спальных мешках.

Такое вложение себя оправдывает.

Разбудил его дождь. Холодные легкие капли у него на лице.

Винс открыл глаза и увидел песчаную пустыню, а за ней – темно-серое море. Поблизости сидела черно-белая дворняжка, она поводила в воздухе носом и явно не знала, как ей отнестись к присутствию Винса.

Винс проверил, здесь ли его чемоданчик со всеми вещами. Благодарение богу, он оказался на месте.

Так что же случилось прошлой ночью?

Он припомнил все события, в результате которых ему пришлось провести ночь на пляже.

Черт-те что… просто… невероятно.

Да уж.

Который час?

Десять минут девятого.

Винс очень устал и хотел спать, но остаться здесь дольше значило искушать судьбу. К тому же дождь усиливался.

Винс вылез из спального мешка, свернул его вместе с ковриком и поднялся по ступенькам к набережной. На приморском бульваре было малолюдно. Кругом тишина и покой.

Винс пошел в направлении Форт-Кресент, а затем по боковой улочке к своей машине. Он проехал несколько кварталов и повернул на Белгрейв-роуд. Накануне он приметил в этом районе несколько дешевых пансионов и решил заглянуть в один из них, позавтракать, выспаться и на остаток дня залечь на дно.

Мотель «Гнездышко» подходил для этого как нельзя лучше. Это была обшарпанная гостиничка с облезлой вывеской и запущенным палисадником. Мигающий неоновый знак возвещал: ЕСТЬ СВО-ДНЫЕ МЕСТА.

Миссис Теребихер, тучная тетка лет шестидесяти с лишним, с выжженными перекисью волосами и сигаретой в углу рта, радушно приветствовала Винса. Разумеется, для вас наша лучшая комната, просторная, на втором этаже прямо над входом.

– Вы можете даже загорать на балконе на солнышке, золотко. Если оно тут когда-нибудь выглянет. Пожалуйста, идите и устраивайтесь, – сказала она, – а я приготовлю вам замечательный омлет-ассорти.

Винс пояснил, что он только что приехал из Бристоля в поисках подходящего жилища, поскольку авиакомпания, в которой он работает, намерена командировать его сюда в качестве своего представителя.

– Боже, как это интересно, милый. Потрясающе любопытно.

После завтрака и душа Винс завалился спать и проспал часов до трех, когда его разбудил звонок мобильного телефона. Это был Сид.

– Ну как самочувствие, сынок?

– Нормально, Сид. Даже отлично, – ответил Винс, у которого просто не было сил, чтобы подробно объяснять, что произошло накануне.

– Насчет твоей просьбы. Могу дать тебе имя и адрес.

– Давай, – сказал Винс, потянувшись к прикроватному столику за записной книжкой.

– Малый по имени Леонард Генри Типпер. Те-И-Пе-Пе-Е-Эр. Усек?

– Ага. Адрес?

– Полуподвал, Перси-стрит, 33, Рамсгейт.

– Тридцать три?

– Да, точно. Хочешь, чтобы мы навели о нем справки?

– Да. Попытайтесь. А я попробую с этого конца.

– Идет.

– До связи.

– Заметано, Винс.

Винс набрал один-девять-два и попросил номер телефона Типпера. Номер ему дали, и он записал его к себе в блокнот.

Он послюнявил грифель и на отдельной страничке написал следующее:

Повидать Кэнди Грин.

Навести справки о Типпере.

Поговорить с Эвелингом по поводу Типпера и расклада на воскресенье.

Выходить сегодня за порог и тем более разгуливать по городу было неблагоразумно. Гораздо предусмотрительнее отлежаться, а завтра встать пораньше. Посмотреть, как будут развиваться события.

Будет новый день.

Винс проснулся в десятом часу утра, а когда принял душ и позавтракал, было уже половина одиннадцатого.

Он вышел из гостиницы и прогулялся до угла, а потом по набережной, чтобы убедиться, что никто за ним не следит. «Хвоста» не было. Сегодня он был вольной птицей.

Затем Винс сел в машину и доехал до Итон-роуд, а оттуда направился на юг по Рамсгейтскому шоссе, чередуя подъемы и спуски, столь характерные для ландшафта острова Занет. Небо было сплошь затянуто облаками, казалось, вот-вот пойдет дождь.

Винс остановился на дороге А254, не доехав немного до высокого железнодорожного виадука, и развернул карту, чтобы найти адрес Типпера. До нужной улицы было недалеко: оставалось миновать еще два-три поворота, а затем налево и вверх, на холм.

Он надел черные очки и, приехав в Рамсгейт, припарковался, не доезжая нескольких кварталов до дома Типпера.

Перси-стрит оказалась грязноватой поздневикторианской улицей с шедшими сплошным рядом домами с цокольными этажами. Район был настолько запущен, что здесь не нашлось места даже для самых дешевых пансионов, к тому же расположен слишком далеко от проторенных путей. «Форды», «воксхоллы», парочка небольших грузовых фургонов да старый БМВ были припаркованы по обе стороны улицы – каждой машине, какую ни возьми, было на вид не меньше десяти лет. Белого «Мерседеса-универсала» на горизонте не наблюдалось.

Цокольный этаж, где находилось полуподвальное обиталище Типпера, выглядел обшарпаннее, чем все прочие. Перед парадной дверью стояли металлические мусорные баки и валялись черные пластиковые мешки с отбросами, а дверь выглядела так, будто кисть маляра не касалась ее со времен последней коронации.

Занавески были задернуты, так что заглянуть внутрь не представлялось возможным. И занавески, и само окно были очень грязными. Типпер явно не был приверженцем солнца и свежего воздуха, равно как не был образцово-показательным жильцом.

Винс прошел до конца улицы и повернул налево – посмотреть, нет ли у жилища Типпера бокового входа. Но его не оказалось. Ни проулка, ничего. За домом сразу через дорогу начинались сады.

Винс набрал номер Типпера, чтобы проверить, дома ли он. На его звонок ответил автоответчик.

«Спасибо, что позвонили, – это автоответчик Пенни Типпера. Извините, что не могу ответить на ваш звонок, пожалуйста, оставьте сообщение. Я всегда регулярно проверяю оставленные сообщения, даже если не нахожусь в непосредственной близости от автоответчика, и смогу быстро с вами связаться. Прошу вас, назовите ваше имя, номер телефона и время вашего звонка. Заранее благодарю».

Выговор был не лондонский. Провинциал. Голос вполне заурядный, но все же… Пожалуй, местами чересчур растягивает гласные. Рисуется, подумал Винс, а может, он голубой.

Так кто же такой Ленни Типпер и какую роль играет он в этом деле?

Винс снова подошел к дому. Он подумал, что, может быть, стоит для пущей уверенности расспросить соседей. Послушать, что они скажут.

Он поднялся на второй этаж и поискал кнопку звонка. Дверь открыла старуха, согнутая ревматизмом почти вдвое.

– Да?

– Здравствуйте, я приятель Ленни Типпера. Вы не знаете, где мне его найти?

Женщина недоуменно посмотрела на него и ничего не сказала.

– Ленни. Он живет под вами. Я его друг. Вы не знаете, где он?