Текст книги "Код красный: кислород (СИ)"
Автор книги: Энни Дайвер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
Глава 22
Мальдивы – это рай. Нас встречает жаркое солнце, горячий песок и теплый океан. И это такой резкий температурный перепад, что мы почти сразу же запираемся в номере и сидим под кондиционером, дожидаясь, когда солнце покатится к горизонту и воздух станет чуточку прохладнее.
Мы успеваем обсудить ситуацию с клиникой. И я даже рассказываю о нас с Кристиной, раскрывая душу перед другом. Знаю, что Ване можно довериться, потому что у меня уже башка дымится от всего происходящего. Мы даже успеваем выпить полбутылки виски под трындеж. Отпускает. Отшлифованный алкоголем мозг наконец расслабляется, и я почти не думаю о том, что Крис не взяла трубку, когда я позвонил через пару часов во второй раз. Уже нет смысла пытаться до нее дозвониться – буду разговаривать, как вернусь.
А пока получается послать к черту всю ситуацию, тем более что к выводу я пришел почти утешительному: Крис со своим мужем до сих пор из-за клиники, а не из-за чувств. Надо только узнать, правда ли это. Потому что с деньгами действительно получится разобраться, особенно если продать дом соседу, который давным-давно на него засматривается.
Но все потом. Сначала отдохнуть и набраться сил. А потом штурмовать крепость по фамилии Измайлова.
Поэтому через пару часов мы выходим к бассейну. До пляжа идти сегодня смысла нет. Мы уже выпили, да и тащиться после перелета лень. Я ныряю в бассейн, прохладная вода отрезвляет. Иван уже с кем-то знакомится, цепляет двух девчонок. Наблюдаю за ним. Мы обычно всегда так делали: одна для себя, вторая для друга, но меня что-то не цепляет. В голове опять Крис всплывает. Стоны ее в мыслях воспроизвожу и то, как глаза закатывала перед оргазмом. Да-а-а, вот эта картинка вставляет. А красивая девушка что-то нет.
Ваня долго с ними не торчит, вскоре оказывается рядом:
– Какую берешь?
Мы пялимся на девчонок. Они улыбаются и машут нам. Красивые, фигуристые обе: одна хитрая, вторая посерьезнее, явно просто так не подъедешь. Да и незачем мне, когда есть одна сложная, которая, сама того не подозревая, за яйца крепко взяла.
– Обеих тебе дарю, – хлопаю друга по плечу. – Я что-то не в настроении для флирта.
– Настаивать не буду, – понимающе качает головой Ваня. И спасибо ему за это, иначе я бы задолбался объяснять, почему не хочу ввязываться в секс на одну ночь.
– Я в бар, тебе взять чего-нибудь?
– Возьми газировку, градус понижать не хочу.
– Без проблем.
Иду в сторону бара, здесь прямо на улице есть стойка. Мы перебрасываемся парой фраз с барменом, делаю заказ и осматриваюсь. Бассейн, зона отдыха, пара беседок с гамаками для тех, кто хочет приватности – отличный курорт, можно к океану даже не ходить.
Я бы зависнул здесь с Крис. Мы бы торчали в номере, изредка выбирались к бассейну, а по вечерам гуляли по побережью. Потом возвращались бы в люкс и занимались сексом. План отличный, я даже улыбаюсь, представляя, как подам ей руку, помогая выбраться из бассейна, как поведу ко входу в отель, который находится в конце широкой дорожки.
Перевожу взгляд на него, думаю, как предупредил бы ее о ступеньке. Она там совсем неудобная. Крис бы цокнула в привычной манере, но все равно оттаяла от моего внимания. Я так и смотрю на эту дорожку, плыву по ней до самого входа и натыкаюсь прямо на профиль Измайловой. Часто-часто моргаю, отгоняя наваждение. Но нет. Она. В легком платьице и очках – совсем другая здесь. Кристина замирает, что-то говорит невидимому собеседнику, а потом рядом с ней материализуется Катаев. Сжимаю кулаки непроизвольно, потому что он обнимает Измайлову, и та ни черта не отстраняется. Это только меня от других воротит, а ей вполне нормально.
– Я вернусь через пару минут, – сообщаю бармену, тот кивает и отвечает, что обязательно дождется, но мне уже плевать.
От одного вида Крис, которая оказалась тут, мне снова крышу сносит. И если Вселенная пошутила, то весьма неудачно, потому что я считываю намеки по-своему. Это же точно знак, причем весьма положительный. И надо брать быка за рога, а Кристину закидывать на плечо и волочь в направлении собственного номера.
Иду за ними, входя в холл чуть ли не следом. Снова оглядываюсь: мне нужна всего лишь пара минут наедине с ней, чтобы все понять: да или нет. В замешательстве у Крис врать не получится, а я быстро сориентируюсь и подстроюсь.
Мысль неожиданно подстегивает. Сердце тарабанит быстрее. Я замечаю пару колонн, за которыми можно остаться незамеченными. Осматриваю Крис с ног до головы и понимаю, что снова до одури ее хочу. Плевать на все проблемы, мне сейчас важно ощутить ее рядом. Кожа под пальцами аж горит – настолько сильно хочется прижать к себе. А я упускаю шанс, не зная, как это сделать. Войти в лифт вместе с ними? Только вот смысл? Что потом сделаю? Буду торчать под дверью как ревнивый придурок? Не пойдет.
Эдик ликвидируется сам. Что-то говорит Крис и уходит в сторону бара, откуда его окликают мужики. А мне только это и нужно. Дождавшись, когда он скроется за дверью ресторана, со всех ног мчу к Измайловой, которая пялится на табло с меняющимися этажами. Запах ее духов бьет в рецепторы. Прижать к себе, вдохнуть, макушку поцеловать. И все в срочном режиме.
– Извините, Кристина Борисовна, но мне очень нужно с вами поговорить, – обхватываю ее талию и, не дождавшись, когда она начнет сопротивляться, тащу за примеченную колонну.
Вжимаю ее в твердую поверхность, придавливаю собой и надежно фиксирую руки, которыми она пытается от меня отбиться.
– Верховский? Ты из ума выжил? – гневно шипит, готовая испепелить меня одним взглядом. Она дышит тяжело и озирается, но, поняв, что мы одни, да еще и в стратегически выгодном положении, немного расслабляется. – Отпусти меня, ненормальный! Ты что, следишь за мной?
– Конечно нет, Крис, я же не маньяк какой-то, – и вжимаюсь в нее очень даже по-маньячески, красноречиво намекая на свои желания. Но ничего поделать не могу – рядом с Измайловой мозг отключается, и я превращаюсь в пещерного мужика: найти – завоевать – притащить в пещеру.
– А сразу и не скажешь! – рычит на меня. – Пусти! Я же здесь не одна, это в конце концов неприлично.
– Не одна, значит, да? – делаю вид, что ничего не знаю. Хорошо, что теперь я хотя бы немного знаком с правилами. Могу вывернуть их в нужную мне сторону.
– Не одна, – повторяет, чем еще сильнее бесит.
– С мужем?
– Да, – злится, даже пыхтеть начинает. А мне вдруг смешно становится от того, как пытается от меня отделаться. И ведь не получается, потому что сопротивляется мне только мозг Кристины, тело уже сдается.
И надо ее подтолкнуть к правильному решению. И ко мне. Наклоняюсь близко-близко, дурею от того, что впервые за две недели мы с ней рядом, но хочется еще плотнее прижаться. Это как домой вернуться после изнурительного путешествия – тепло и приятно, несмотря на то, что Крис все еще кусается.
– Похер мне на твоего мужа, – выдыхаю прямо в ее губы и накрываю их своими. Сладко целовать не выходит – получается только жалить, потому что все это время я, оказывается, ждал, когда смогу так сделать. И сейчас стремлюсь получить все сразу. Толкаюсь языком в ее рот, дразню, намеренно играюсь. Втягиваю ее нижнюю губу, сжимаю несильно зубами и чувствую, как она сдается. Крис выдыхает измученно, тянется ко мне, признавая поражение. Я смелею, талию ее обхватываю и второй рукой в волосы зарываюсь.
Кристина ладони мне на плечи кладет и мягко меня отстраняет. Даю нам обоим передохнуть. Надышаться друг другом сполна, потому что нутро переворачивается каждую секунду. Меня всего аж подкидывает. Наплевать бы на все и подняться с Крис в номер.
Измайлова вдруг нежно ладонью по моей щеке ведет. Губы в идиотской улыбке растягиваются, но уже в следующее мгновение я удивленно распахиваю глаза – Крис отвешивает мне пощечину, причем довольно сильную. Вожу нижней челюстью из стороны в сторону. Кристина пытается уйти, но я не пускаю. Теперь точно нет. Она доигралась. Я, конечно, тоже заслужил, но просто так с рук не спущу.
– Еще раз сделаешь подобное, трахну так, что ходить не сможешь, – угроза слабоватая, обычно после них все нарывались, но Измайлову так легко не пронять: она хмурится и упирается ладонями в плечи.
– Так отстань от меня, и я не буду так делать, – недовольная до ужаса, а мне, наоборот, радостно. Сражайся, милая, но от меня не убежишь. Это все-таки знак к действию был от Вселенной, иначе все удачно так не сложилось бы.
– Нет, Крис, не отстану. Сегодня вечером приходи ко мне. Номер восемьсот пятнадцать. Не придешь – попрусь по всему отелю искать и заглядывать в каждый номер. Проверять не советую.
Отстраняюсь первым, отдирая себя от Кристины, когда хочется никогда от нее не отходить дальше, чем на два метра. Но я свой ход сделал. Остается ее. Киваю ей сухо и выхожу, как будто между нами ничего не произошло только что. Меня еще ждет заказ в баре.
Глава 23
Нет. Нет. И нет. Это не может быть правдой. Не может Верховский поселиться в том же отеле, в котором живем мы с Эдиком. Просто невозможно. Закрываю за собой дверь номера и сползаю вниз по ней. Сердце грохочет с такой силой, что вот-вот из груди вырвется. Не могу поверить, что Женя здесь.
И он не собирается сдаваться. Губы до сих пор горят от сумасшедшего поцелуя. Касаюсь их пальцами – они горячие и припухшие. И ведь мне понравилось. В какой-то момент я даже успела почувствовать себя принцессой из сказки, которую от злого дракона примчался спасать прекрасный принц. Только в реальности все совсем не так. Верховский скорее прекрасный дракон, а Эдик – злобный принц. Только мне это ни капельки не поможет. Я в плену до конца поездки, и ни один дракон меня не спасет.
Верховский мне угрожал. И ведь я знаю, что это, скорее всего, окажется правдой. Что он действительно потащится по всему отелю искать меня, будет в каждую дверь ломиться, пока не найдет. И от этого радостно и страшно одновременно. Потому что в глубине души каждая мечтает о каком-то подобном романтическом приключении, совершенно не подходящем ей и сумасшедшем. Но все это может хорошенечко испортить планы, поэтому я думаю, что делать. Как объясниться перед Эдиком? Что ему сказать? Если открыть правду, он наверняка запрет меня в номере, ведь я не должна нарушать условия – мне положено играть роль счастливой супруги, и плевать ему, что документы уже подписаны и я получила половину его доли в клинике. А если не рассказывать?..
Эта мысль плотно крепится в голове. Я всерьез продумываю убедительную ложь для мужа, чтобы сбежать. Рисковать и оставаться в номере не стану. Зная Женю, он угрозу исполнит. А значит, точно подставит нас и разрушит легенду. Мне нельзя этого допускать, потому что у Эдика еще остается двадцать пять процентов.
Закончив с самобичеванием, поднимаюсь и нервно расхаживаю по комнате. План. Мне нужен план. Сделать все так, чтобы ни у кого не возникло вопросов. И в первую очередь у Эдика. Идея зреет сама собой. Взяв телефон, я звоню на ресепшн и бронирую вечерний сеанс в спа. У меня будет три часа, чтобы обсудить все с Верховским, потому что ни в какой спа я, к сожалению, не пойду.
– С кем ты говоришь? – слышу за спиной голос и вздрагиваю. Муж пугает меня до чертиков. Эта его способность бесшумно перемещаться когда-нибудь доведет меня до инфаркта.
– Хочу сходить в спа, – пожимаю плечами. – Массаж, обертывания – это успокаивает.
– Нервничаешь? – Эдик подходит ближе и садится на подлокотник кресла. Он берет мою руку, которую я тут же высвобождаю. Сама поворачиваюсь к нему лицом. Ни к чему продолжать игры, когда мы остаемся вдвоем. Я не испытываю к нему неприязни, просто не хочу, чтобы кто-то меня трогал.
«Но Верховскому позволила все», – стервозно шепчет подсознание, которое я изо всех сил призываю заткнуться. Потому что Женя не спрашивает, он прет напролом, сметая любое сопротивление. Там проще позволить, чем воспротивиться.
«Тебе этого хотелось», – продолжает моя внутренняя язва, и я вздыхаю. Да, хотелось. Тепла, ласки, страсти – нужно быть сумасшедшей, чтобы этого не желать. И я малодушно беру все, что мне дают, рискуя перевернуть весь свой мир с ног на голову.
Мне нравится упрямство Верховского, нравится, пусть и одновременно с тем пугает, что он не отступает. Да мне весь он нравится. Как-то очень внезапно я это понимаю. И это еще одна из причин, по которым я противлюсь прикосновениям Эдика.
– Жду, когда все закончится. Мне кажется, они только за нами и смотрят.
– Мда, ты и правда слишком много об этом думаешь. Ладно тогда, я скажу, что ты не очень хорошо себя чувствуешь. Закажи ужин в номер, – мой мучитель сегодня добр. Пользуюсь этим сполна, потому что когда Эдик узнает, куда на самом деле я собираюсь… даже представить страшно, что он решит вытворить. Добьется увольнения Жени? Это он легко может устроить, причем даже если не через папу, то какими-то своими способами. Станет шантажировать меня? С этим, конечно, мне не привыкать, но страшно, что условия окажутся кабальными.
– Спасибо, – мягко улыбаюсь. Первый этап плана реализуется успешно. Останется только дождаться вечера и не сойти с ума.
Выхожу на террасу, вбираю свежий воздух в легкие и подставляю лицо солнцу. Сейчас бы поваляться на пляже или побродить по теплому песку, но вместо этого вцепляюсь сильнее в перила. Мне всего-то нужно попросить Верховского не мешать и просто вести себя так, как будто мы не знакомы. Этого будет более чем достаточно. Лишь бы он послушал.
– Слушай, а может, мне составить тебе компанию в спа? – Эдик снова оказывается рядом. Он стоит прямо за моей спиной, не предпринимает никаких попыток прикоснуться, за что я благодарна. Тело каменеет: если он решит настоять на своем, я просто не знаю, как сбежать.
– Я хочу отдохнуть, а не продолжать делать вид, что очень счастлива в браке, – смотрю вдаль, на горизонте с небом встречается океан. С радостью оказалась бы по ту сторону. Лишь бы не здесь, не в лицемерном обществе, где жизни – размен для пары нулей в договоре.
– Думаешь, туда может кто-то прийти?
– Я бы не стала проверять, – улыбаюсь и разворачиваюсь лицом к Эдику. Он смотрит на меня внимательно, ищет какой-то ответ – всегда так делает, когда недоволен моими словами. – Мы третий день вместе. Давай немного побудем порознь?
– Ладно, – соглашается, закатывая глаза. Сдается, и я облегченно выдыхаю. – Но это будет единственный раз, когда мы отдыхаем порознь.
– Просто скажи всем, что я сука, в которую ты безумно влюблен, – посмеиваюсь и смахиваю невидимые пылинки с его рубашки.
– Когда-то так и было, – хмыкает довольно.
– Значит, почти не соврешь. Я возьму с собой телефон, если что – звони.
Осталось самое сложное: провернуть все так, чтобы Эдик ничего не заподозрил. Взяв книгу, возвращаюсь на террасу, устраиваюсь на качелях и жду назначенного часа. Муж уходит через час, сославшись на встречу. Мне плевать, даже если он пойдет к любовнице, но вряд ли Эд станет так рисковать. Это не в его стиле, хотя кризис среднего возраста мог подобраться раньше.
Я привожу себя в порядок, надеваю шелковое платье, брызгаю духами и зачем-то подкрашиваю ресницы. Боже, я веду себя так, точно собираюсь на свидание. Прикладываю ледяные ладони к горящим щекам. На ресепшн я позвонила еще двадцать минут назад и отменила визит.
Теперь остается только дойти незамеченной.
Глава 24
Это похоже на сумасшествие. Подумать только, я, взрослая женщина, крадусь по холлам, без конца оглядываясь, чтобы не натолкнуться на знакомое лицо. Замираю у двери. Сердце как ненормальное колотится в груди, дыхание сбилось давным-давно. Заношу руку и стучу, испуганно жмурясь.
Боже, как же хочется сбежать! Это перебор, я на такое не подписывалась. Вести интриги, бегать от мужа к… к Верховскому, которого я никак охарактеризовать не могу. Коллега? Кажется, мы немного ближе. Любовник? Слишком мало у нас было встреч, чтобы причислить его к этому статусу.
Может, сбежать, пока не поздно? Передумала, вообще не пришла – пусть гадает. Теперь, перед его дверью, мне кажется, что его угроза была пустой. Женю бы быстрее охрана увела. Еще на первом этаже. А значит, можно было не переживать, но я поддалась эмоциям и глупо повелась. Нельзя ничего говорить женщине после страстных поцелуев, она думать перестает и со всем соглашается.
Отступаю на шаг. Уйду, и пусть ищет. Каблук тонет в мягком ворсе ковра, я пытаюсь схватиться за воздух, потому что не была готова к подобному. Нога подкашивается – злобно шиплю и, заняв устойчивое положение, приподнимаю больную ногу. И ровно в этот момент входная дверь распахивается, и меня встречает Верховский, стоя в одном только полотенце. На теле кое-где мерцают капли, и я облизываюсь, глядя на завораживающую картину.
– Я не ждал тебя так рано, – произносит Женя, удивляясь моему присутствию. – Заходи, – приглашающе кивает и отходит в сторону.
Сейчас максимально подходящий момент, чтобы сбежать. Верховский не помчится за мной в полотенце, а значит, я смогу добраться до номера и спрятаться там до конца отпуска. Придумаю какую-нибудь болезнь и проваляюсь еще четыре дня. А потом домой.
Но если сбегу, то подставлю под удар в первую очередь себя. Поэтому, отгородившись от страха, шагаю вперед, стараясь бессовестно не пялиться на мышцы Верховского, который, поймав мой взгляд, довольно улыбается.
Его номер гораздо скромнее нашего с Эдиком люкса. Здесь место только для душевой, кровати, тумбочек и небольшого стола с двумя стульями рядом. А еще небольшой балкон, куда я устремляюсь почти сразу же, оставляя Женю одеваться.
Наши окна выходят на одну сторону, и я смотрю на все тот же океан. Тру шею ладонью и анализирую происходящее. Как меня угораздило попасть в эту ситуацию? Почему Женя не отступает? Почему я не могу достойно ему ответить?
– Шампанского? – Верховский одеваться не собирается, шлепает за мной следом босыми ногами по паркету.
– Нет. Я ненадолго, – не оборачиваюсь, но чувствую близость Жени. От нее кожа гореть начинает, и я тут же жалею, что надела платье на тонких бретельках. Хотела выглядеть лучше, а теперь плавлюсь под пристальным взглядом. Вздрагиваю, когда он костяшками пальцев касается плеч, ведет вниз к локтю, скользит по предплечью, рассыпая мурашки. Дыхание срывается, я судорожно тяну соленый воздух и прикрываю глаза. – Я хочу прояснить кое-что.
– А я хочу тебя, – Верховский волосы на мое плечо перекладывает и губами по шее ведет, нежно целуя.
– Жень, – разворачиваюсь слишком резко. На талию тут же ложатся руки, но не сдавливают, не удерживают, а мягко ведут по ткани платья.
– Чш-ш-ш, – легкий поцелуй в губы. Мимолетный, но от него в животе бабочки взлетают и ноги ватными становятся. Я смотрю в его глаза, а там дымка. Они стремительно темнеют, становясь почти черными в сумерках, и затягивают меня в омут, за которым я точно потеряю себя.
«Или, наоборот, найдешь», – принимает сторону Верховского подсознание.
– Я соскучился, – шепчет, улыбаясь, и я сдаюсь. Позволяю ему увлечь себя в поцелуй. В конце концов, у меня в запасе несколько часов. Мы успеем все. А пока мне слишком хорошо от касаний его губ. И где-то глубоко в душе я, кажется, тоже соскучилась.
Обнимаю его, сжимаю влажные плечи и почти приклеиваюсь к груди Жени. Поцелуй набирает обороты. Его язык хозяйничает у меня во рту, а я не могу его остановить. Мне будто только этого и не хватало все время. Я расслабляюсь, позволяя пламени разлиться внизу живота. Возбуждение хлещет в вены и кружит голову. Я целую Верховского так, будто у нас не будет еще одного прикосновения губ. Встречаю его язык своим, облизываю губы и тихо постанываю в них. Женя трогает меня везде. Сминает платье, руша всю легенду одним резким движением.
Он спускает бретельки с плеч, продолжая их путь влажными дорожками, оголяет мою грудь и тут же накрывает губами, посасывая твердые соски, которые болезненно тянет, когда Верховский прекращает свою сладкую пытку. Позволяю платью скользнуть на пол, оставшись омутом у моих ног. Еще один, в котором я безвозвратно тону.
Перешагиваю его, врезаясь в объятия Жени. Полотенце летит в сторону. Я хочу его чувствовать всем телом, только это кажется сейчас важным. Ладонями по спине его веду, оставляя розовые полосы ногтей. Это не сон – реальность, в которой я ощущаю сполна безумное влечение, горячее, взаимное, и не испытываю за это вины. Несвоевременно? А когда еще, если не в момент одуряющей страсти. Снова оттолкнуть и бежать? Догонит. Не сомневаюсь в этом. Не позволит даже балкон переступить – в стену вдавит и возьмет как хочет.
А я не настроена на грубость, хоть и позволяю Верховскому оторвать себя от пола. Мы движемся к кровати. Я обхватываю Женю ногами. Не хочу, чтобы он отстранялся, мне нравится наша иррациональная близость. Мы, словно голодные, набрасываемся друг на друга, стоит моей спине коснуться прохладной простыни. Я жадничаю. Мне нужно больше, и я ерзаю, намекая на продолжение.
– Хочешь сверху? – хмурится Женя, отвлекаясь от моей груди, и я с рыком толкаю его на кровать, тут же седлая. Не знаю, чего хочу. Его, наверное. Невозможно сильно.
Мы слишком долго растягивали прелюдию, теперь – только действия и чистый кайф, который утягивает меня уже в тот момент, когда член Верховского упирается между половых губ.
Хмыкнув, Женя сдвигает в сторону мои трусики и ведет пальцами, надавливая на клитор и спускаясь ниже. Почувствовав, какая я влажная, качает головой и усмехается, а затем резко входит. Мычу от удовольствия. Верховский толкается резко и глубоко. Стоны застревают в горле вместе с рваными вздохами. Я упираюсь в его грудь ладонями и плавно двигаю бедрами вперед и назад.
Мне нереально круто. Глаза закатываются, и я запрокидываю голову. Женя сжимает грудь, выкручивает пальцами соски и продолжает грубо вбиваться в меня. Я пропадаю с пятым толчком. Не знаю, зачем их считаю, но только это и остается, чтобы не потерять связь с реальностью, которая стремительно тает. Остается только Верховский, за которого я цепляюсь сильнее, когда он замедляется, позволяя мне руководить.
Боже, это кайф.
Я двигаюсь медленно. Поднимаюсь и опускаюсь. Дохожу до исступления, глажу грудь Жени, наблюдаю за его реакцией. Он жрет меня взглядом, ладони его по бедрам моим скользят и сжимаются всякий раз, как только я оказываюсь внизу. Он напрягается, чувствую, как становится тверже внутри. Сжимаю сильнее, Верховский рычит. Обхватывает талию и помогает мне двигаться так, как надо нам обоим. Быстрее, резче – до дрожи во всем теле и ярких всполохов перед глазами. Он толкается еще несколько раз, а затем выходит и кончает себе на живот, помогая рукой.
– Это охренительно, – в неповторимом стиле сообщает Верховский, ошалело улыбаясь.
– Да, охренительно, – соглашаюсь, потому что описать произошедшее иначе не получается.
Обессиленно падаю рядом, пытаясь отдышаться. Тело не слушается, и я расслабляюсь, прикрывая глаза. Верховский ложится на бок и целует меня снова, окончательно убеждая, что я поступила правильно, раз пришла сюда.
Обнимаю его. Женя устраивает нас удобнее. Тянется за салфетками на тумбочке и вытирает себя. Я за всем лениво наблюдаю. Верховский теперь расслаблен. Нет суровости и напряжения. С таким, кажется, будет проще вести разговор. Ложусь на его грудь, веду пальцами по плечу. Хорошо. Спокойно. Мы будто всю борьбу оставили в сексе, а теперь полностью открыты друг для друга. Верховский крепче обнимает меня, целует в макушку и переплетает пальцы свободной руки с моими.
– А теперь, Крис, рассказывай, – тон обманчиво мягкий. Я ведь знаю, что ничего хорошего за этим не скрывается. Напрягаюсь, даже дергаюсь в попытке встать, но рука не дает, превращая объятия в капкан. Попалась. Глупо попалась. И теперь придется сдаваться.
