Текст книги "Знамения любви"

Автор книги: Энн Оливер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Все, Карисса, отправляйся домой, – поторопила ее напарница, предварительно обняв и поздравив. – Я здесь со всем управлюсь.

– Спасибо, Роза, – ответила она и отправилась к выходу.

Карисса отстегнула цепь от своего велосипеда и собиралась вырулить его со стоянки, мысленно пожалев о том, что уже поздний вечер, а все еще душно, даже испарина застилает глаза, и нелегко придется крутить педали после рабочей смены.

Мимо пролетел автомобиль, и на несколько мгновений воцарилась полная тишина. Внезапно Карисса услышала вкрадчивые шаги за своей спиной, но она слишком спешила, чтобы обратить на это внимание. Девушка выпрямилась, но тут потная рука схватила ее. Она и вскрикнуть не успела, как что-то острое и холодное коснулось шеи.

– Тихо, – просипел кто-то на ухо, и вопреки зною ее обдало ледяным ужасом. – У меня нож, – последовало предупреждение.

Она внутренне напряглась, дернулась, рассчитывая вывернуться, но нападающий стиснул ее ребра, проявляя недюжинную силу. Для крика ей уже не хватало дыхания, поскольку он передавил ее грудь и, угрожая рассечь лезвием горло, вынудил держать голову неестественно высоко, так, что крик застрял в гортани, как в западне. И страх, от которого можно было свихнуться… Такого ей испытывать еще не приходилось. Карисса выбрала покорность.

От нападавшего разило пивом, какое они подносили в баре «Три ступени». Карисса знала это наверняка и теперь пыталась сообразить, кому из постоянных клиентов мог принадлежать этот сиплый голос, но зашла в тупик. Она не привыкла видеть в посетителях врагов, даже в тех случаях, когда они позволяли себе лишнее.

– Видишь ту машину? – спросил мужчина, резким тычком руки указав на одну из припаркованных.

Карисса безуспешно попыталась кивнуть.

– Двигаем к ней, тихо и медленно, – скомандовал он.

Он грубо подпихивал ее со спины. Она еле шла, ватные ноги не слушались и подгибались в коленях. В гортани заклокотало, и Карисса стала порывисто ловить воздух ртом, как выброшенная на берег рыба. Она совершенно не понимала, что происходит, до той секунды, пока не осознала, что в руке у нее достаточно увесистая цепь с замком, на который она запирает свой велосипед от угона. Это не могло не обнадежить. Теперь следовало дождаться момента, когда поощренный ее бессилием и покорностью злоумышленник ослабит хватку. Ей нужно было пространство для маневра и добрая порция неожиданности. И она дождалась.

Извернувшись, Карисса вложила в рывок всю силу своего отчаяния. Она хватила негодяя сталью навесного замка по затылку. Раздалось позвякивание цепи, затем резкий щелчок. Девушка с лету приложила опешившего уже в лицо, а потом еще и еще, уже не разбирая, куда пришелся удар. Нападавший сдавленно вскрикнул. Тогда и Карисса заголосила во всю мочь и рванула вперед, оглашая ночную улицу ором.

Она бежала с цепью в руке почти до самого дома, забыв про старенький велосипед, брошенный на стоянке у бара. Бежала, не оглядываясь. Бежала, пока не увидела мужской силуэт, показавшийся ей спасительно знакомым.

– Что с тобой? – бросился Бен к ней навстречу, тоже узнав.

– Звони в полицию! – прокричала Карисса, жестами тыча в ту сторону, где все случилось.

Бен развел руками, показывая, что, как обычно, вышел прогуляться перед сном, не прихватив с собой телефона.

Карисса потянула его назад, сбивчиво объясняя, что с ней стряслось. Она не скупилась, передавая свои эмоции, все время потрясая цепью, которая, сослужив службу, теперь бессильно болталась и тренькала на каждом шагу.

Ее крик заставил служащих бара, которые все еще оставались на рабочих местах, высыпать на улицу.

– Рози, звони в полицию! – крикнула Карисса, завидев напарницу в ярко освещенном дверном проеме.

– В чем дело? – спросил Брэд.

– На меня кто-то напал на стоянке, – сказала она и огляделась.

Но на стоянке не было ни нападавшего, ни его машины, только валялся ее велосипед.

Теперь, оказавшись в безопасности, Карисса впала в полное замешательство. Она схватила свой велосипед, суетливо приставила его к стенке. Ее всю трясло, простые действия не давались, она нервничала, причитала.

Бен первый сообразил, что с ней творится. Он крепко сжал ее в своих объятьях и с силой тряхнул.

– Все, – тихо сказал он, – тебе ничего не угрожает. Опасность позади. Дыши глубже… Вот так, умница. Копам понадобятся твои показания.

– Да, зайдите внутрь, – проговорил Брэд.

– Ты можешь идти? – спросил Кариссу Бен, когда полицейские исписали свои блокноты ее свидетельствами.

– А мой велосипед? – спросила Карисса.

– Завтра его заберешь. Лицо девушки совершенно размякло, и слезы выплеснулись из глаз. Бен обнял ее за опавшие плечи и прижал к груди.

– С днем рожденья, милая, – шутливо проговорил он и поцеловал лоб.

– Откуда ты знаешь? – спросила она, хлюпая носом.

– Тебе весь вечер звонили.

– Понятно… – вяло проговорила она.

– Забудь это как дурной сон. Ты молодец. Ты справилась. Это все, что нужно помнить. И давай договоримся, что, когда я в Сиднее, буду отвозить и забирать тебя с работы.

– Нет, так не пойдет, – покачала головой Карисса.

– Тебя только что чуть не прирезали, а ты споришь! – прикрикнул на нее Бен.

– Я сама могу о себе позаботиться! – объявила она, снова шмыгнув носом.

– Обсудим это позже.

– Нечего обсуждать! – воскликнула Карисса.

– И это мы тоже обсудим, – гипнотически проговорил он.

– Так ли это обязательно, чтобы твое слово было последним? – возмутилась она.

– Издержки одинокой жизни, – отшутился Бен. – Следовало бы не осуждать, а посочувствовать.

Карисса не нашлась, что ему на это ответить.

Он отвел ее домой, объявив, что сейчас напоит кофе. Предложил принять теплый душ, чтобы снять напряжение. Карисса с грустью припомнила свои недавние фантазии о расслабляющей ванне с ароматическими шариками. Но настроение было безнадежно испорчено, а идея отложена до лучших времен.

Она прошла мимо гостиной, но притормозила. На кофейном столике стояла огромная корзина цветов.

– Эй, спасибо за цветы! – повеселев, окликнула она Бена.

– Пожалуйста, – скромно отозвался он. – Теперь друзья?

Карисса энергично покивала в ответ.

– И спасибо за поддержку, Бен, – признательно проговорила она.

– Это мой долг, – серьезно проговорил он.

– Стало получше? – спросил Бен, встретив ее из ванной с полным подносом в руках.

– Да, значительно.

– Отпразднуем? У нас теперь два повода вместо одного, – пошутил он.

– Это точно, – кивнула Карисса и склонилась над прекрасными ирисами.

Бен подошел к ней со спины и, приобняв за талию, поцеловал за ухом.

– Бен, мы ведь с тобой договорились…

– Тебе нужно расслабиться, – прошептал Бен, не дослушав. – У меня для тебя кое-что есть, – предварил он и удалился, а через некоторое время вернулся со стопочкой перехваченных лентой компакт-дисков. – Собрание сочинений Джорджа Гершвина.

– Чудесно! – воскликнула именинница.

– Поставим «Летнюю пору»? – спросил он, подходя к музыкальному центру.

– Колыбельную? – рассмеялась Карисса. – Поставь… в утешение презренных тружеников.

– «Летней порою дышится легче: рыбка клюет, хлопок тянется ввысь; папка богач, мамка великолепна; спи, мой малыш, утешься, не плачь…» Обожаю эту колыбельную и «Порги и Бесс», я вырос на черной музыке. Отец постоянно ставил виниловые диски с их бродвейскими переложениями.

– Меня воспитывали на классике, но Гершвина я очень люблю.

– Моя мама тоже предпочитала отцовским вкусам академическую музыку. Но я, как и мой отец, тяготею к новой классике, такой, как шедевры Бернстайна, Гершвина, Сондхайма. А когда мне исполнилось десять, мама подарила мне свою старенькую гитару и дала первые уроки игры на ней в награду за то, что я целое лето помогал ей в саду… С этого все и началось.

– Ты хороший человек, Бен Джемисон, – расчувствовавшись, объявила Карисса. – Должно быть, я совершенно расстроила твои планы на этот вечер?

– Нет, с чего ты взяла? – возразил он, ставя диск с любимой музыкой.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Карисса встрепенулась на постели, уставилась в темноту. Сердце бешено колотилось о грудную клетку, вязкий и терпкий ком застрял в гортани. Видение ночных кошмаров внушило ей чувство безотчетного ужаса. Чудилось, что нападавший не пойман, он где-то укрылся, продолжает охотиться на нее, стал осмотрительнее, а оттого опаснее.

Откинув простыню, вымокшую от нервного жара, она подошла к окну и проверила его. Затем вновь легла, изнывая от духоты и испуга. Мысль о том, что за стеной спит другой человек, подбадривала ее, но недолго. Вскоре от полуночной бессонницы она стала исходить бредовыми фантазиями. Ее одолевала потребность убедиться, что постоялец благополучно спит у себя и не мучается никакими страхами…

Мысли переплелись тугим узлом и пугали сильнее, чем страх смерти. На исходе ночи она все-таки сумела уснуть…

* * *

– Боже! – воскликнула Карисса, перемывая посуду следующим вечером.

– Что такое? – прибежал на ее возглас Бен.

– То пропускает, то не сливает. Опять забилась. Просто не знаю, чем еще ее чистить.

– Не повезло, – насмешливо констатировал квартирант, а потом внимательнее присмотрелся к Кариссе и растекся в улыбке.

– Ты не возражаешь, Бен… Я так… – замямлила девушка в коротеньких лайкровых шортиках и хлопковом спортивном топе. – Жарко! – исчерпывающе пояснила она.

– Почему бы я стал возражать? Как раз наоборот! – многозначительно проговорил Бен, двусмысленно улыбаясь. – Дай, я посмотрю. Похоже, просто нужно отъединить и прочистить эту U-образную трубу. Не хлопочи. Я займусь этим. Принеси мне емкость побольше, в которую можно было бы все это спустить.

Карисса не относила себя к жеманному числу нарочито беспомощных женщин, но были вещи, с которыми она просто не хотела иметь ничего общего. Среди них значились и канализационные неприятности всех мастей. Поэтому она без споров и препирательств самоустранилась, удовлетворившись обещанием Бена, и принесла старое оцинкованное ведро, которое нашла в кладовке. – Отлично, – проговорил Бен, вновь, как уже однажды, подлезая под старую раковину с древней системой водостока. – Подсоби-ка, – попросил он, пыхтя.

Но не успела Карисса присесть возле него на корточки, как в образовавшийся узкий проем хлестнула вода, обдав Бена скверно пахнущим содержимым. Бен постарался поскорее выправить положение, дать – воде стечь в заготовленную емкость. Карисса растерянно смотрела на все это безобразие.

– История повторяется, – грустно констатировала она.

– С уточнениями и поправками… – добавил Бен, появившийся из-под раковины с изогнутой трубой в руке.

– Ты в порядке? – спросила его Карисса.

– Приму душ – буду в порядке, – ответил он, махнув рукой, и подсунул ей под нос свинченную деталь.

– Фу, – проговорила она, зажав нос. – Так ты действительно хочешь, чтобы я тебе помогла?

– Не стоит, – ответил он. – В этом деле коллективный труд, как мы видим, неуместен, – пошутил он, снимая мокрую футболку.

Она протянула руку.

– Давай сюда, положу ее в стирку.

Бен не стал возражать и отдал свою футболку ей.

Она деликатно оставила мастера без надзора, а когда вернулась, он уже выбирался из-под раковины со словами:

– Ну вот, вроде бы все!

– Спасибо!

– Посмотрим, как будет функционировать, – отозвался Бен и направился в свою ванную, но, остановившись на пороге, повернулся к девушке: – Зайти не хочешь? Или будем и впредь играть в неприступность? – Он обжег ее зеленым взглядом и поманил рукой.

Карисса неосознанно подалась вперед и, оказавшись рядом, нырнула в его объятия.

– Теперь ты просто обречена принять душ со мной, – констатировал Бен.

– Угу, – согласилась Карисса.

– Уверена? – уточнил он.

– Это ведь только секс, правильно? – робко спросила она, зачарованно глядя на него.

– Это все, чего хочешь ты и что так необходимо мне, – ответил он уклончиво.

– Ты уверен, что тебе это нужно? – невинно поинтересовалась Карисса и, когда он кивнул, интригующе добавила: – У меня есть нечто, чего ты даже не ожидаешь. И это нечто ждет тебя после душа в моей комнате, – назначила она ему любовное свидание с продолжением.

– Восхитительно! – воскликнул полуголый мужчина в черных шелковых трусах.

– Да, – сияя, согласилась женщина в великолепной белоснежной ночной сорочке. – Дружеский подарок на день рожденья.

– Ты полна сюрпризов этим вечером, Кэрри! – одобрительно проговорил Бен. – Но это отнюдь не все, в чем я нуждаюсь.

Он чуть собрал полотнище ночной сорочки на бедрах Кариссы, цепко всматриваясь в ее порозовевшее лицо, затем нащупал края подола и потянул за них вверх. Карисса выскользнула из невесомых шелков и предстала перед ним обнаженной, соблазнительной, мерцающей в тусклом свете ночника.

– Вот теперь ты – мечта. Прекрасная во всех отношениях, – объявил Бен, склонившись к ее трепещущей груди.

– А ведь этого могло бы и не случиться… – взволнованно прошептала Карисса, положив ему на голову правую кисть.

– Что было бы ужасно для нас обоих, – добавил он и, подхватив ее на руки, отнес к кровати.

Он скользнул ладонью по коже девушки, словно касаясь драгоценного фарфора, прозрачного и хрупкого. Ее тонкая шея, чувствительная грудь с розовыми сосками, скульптурный стан с темным гнездышком в центре живота, упругие бедра с витым позлащенным холмиком…

Секс, которого так хотела Карисса, не заставил себя ждать. Она пахла ночными кувшинками, а он – полуденным морским зноем, и они соединились в общем сластолюбивом действе. В той отчаянности, с которой Карисса шла на близость с Беном, чувствовалась опасность, очевидная для них обоих. Это же их и подхлестывало.

Проверив кондиционер, Карисса мельком глянула в окно и удивилась, увидев новенький «порше», вокруг которого расхаживал Бен.

– Ты не придумал ничего лучше, кроме как отправиться в бакалею на такой шикарной машине? Магазин в двух шагах отсюда. Не проще ли пройтись? – насмешливо спросила она. – Мальчишество какое-то!

Но Бен был слишком горд своим новым приобретением, чтобы позволять ему простаивать в гараже без толку и шику.

– Ничего вы не понимаете, леди! – бросил он. – Я намерен прокатиться по округе, оглядеться как следует.

– Покрасоваться, иными словами.

– Даже если и так. Ты разве не принаряжаешься, чтобы произвести впечатление на своих слушателей в музыкальном баре?.. И не смей готовить, Кэрри, сегодня моя очередь! – шутливо пригрозил он подруге пальцем.

Карисса томно сошла с крыльца и, подойдя и обняв его, проговорила:

– Ты вчера готовил. И все было просто восхитительно.

– Не имеет значения, мне не трудно, – заверил он, поцеловав девушку в кончик чуть вздернутого носика. – По пути заеду в скобяную лавку, куплю все необходимое для починки крыльца.

– Ты вовсе не обязан вести хозяйство, – возразила Карисса.

– Лучше починить, чем ноги переломать. Не так ли?

– Возможно, – вяло согласилась она.

– Не хочешь отправиться по магазинам вместе со мной? – предложил Бен.

Карисса согласилась с радостью и без уговоров: просто вбежала в дом на мгновение и тотчас выбежала, заперев дверь.

– Не спеши так. Успеем, – посмеялся над ней Бен. – Купим на ужин что-нибудь полегче. Согласна? А то этой ночью ты беспокойно спала.

– Все ты подмечаешь, Бен, – с укором проговорила она. – И не смотри на меня так, пожалуйста.

– Ты обещала, что запишешься на прием к врачу, – строго напомнил он ей. – Меня тревожит твой позеленелый вид.

– Обещала – и записалась. Мне назначено на завтра после полудня.

– Я подброшу тебя, – сообщил Бен.

– Вы беременны уже семь недель, Карисса. Отсюда и недомогание, и потеря веса, – без обиняков объявил доктор Битон, бывший их семейным доктором столько, сколько она себя помнила. – Теперь я считаю нужным передать вас для наблюдения моей коллеге, доктору Элизе Шерман. Поговорите с ее медсестрой, она вас запишет. Доктор Шерман – высококвалифицированный гинеколог, Карисса.

– Боже! – ошеломленно выдохнула девушка.

– Поздравляю! – мягко добавил доктор Битон, провожая посетительницу к двери.

– Спасибо, – растерянно произнесла она.

– Карисса, – остановил ее доктор на пороге. – Надеюсь, вам есть с кем это обсудить: отец ребенка, близкий человек, подруга, Мелани?.. Если хотите, я дам вам адрес и телефон социального работника.

– Нет, не нужно, спасибо, доктор Битон, – отказалась она, натужно улыбнувшись.

От семейного врача Карисса отправилась в приемную доктора Элизы Шерман, где записалась на прием, и поспешила на свежий воздух.

Ей действительно нужно было с кем-то поговорить. Поэтому из клиники Кларисса прямиком отправилась на кладбище, посоветоваться с серой гранитной плитой над могилой своей бабушки, к которой она нередко обращалась с просьбами о помощи и поддержке, убежденная, что отклик не замедлит последовать.

– Вот, бабушка! Твоя внучка – беременная женщина! – объявила Карисса, склонившись к могиле. – Опрометчиво и безответственно… Гм… Так стыдно. А ведь я с самого начала догадывалась, что у этого мужчины ничего путного на уме. Теперь не знаю, что делать… Уверена, к такой ответственности Бен не готов. И что я ему скажу? Вернее, как он это воспримет? Полагаю, ребенок ему сейчас нужен меньше всего… Полагаю, он весьма состоятельный человек. Деньгами сорит направо и налево. Подумает, что я покушаюсь на его состояние. Можно, конечно, вообще ничего ему не говорить, но рано или поздно он все узнает… В общем, я в растерянности. Хотела бы я знать, что теперь делать? Очень скоро работать в «Трех ступенях» я не смогу. Останутся два вечера в неделю в «Коув-отеле». На деньги от этих выступлений не разживешься… Допустим, я смогу взять нескольких учеников и заниматься с ними на дому. Но это сущие гроши… Как быть, бабушка?

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Бен Джемисон безжалостно разрушил ветхое крыльцо и приладил гладко-оструганные, подогнанные строго по размеру свежие доски. Затем он выпростал из мешочка горсть гвоздей. Карисса высунулась из кухонного окна, желая посмотреть, как это будет выглядеть. Она тихо улыбалась.

До Бена долетал аппетитный запах и сочное шкварчание ростбифов, предвещая вкуснятину на ужин. Сглотнув слюну, он начал ритмично постукивать молотком по шляпкам гвоздей. Один, другой, третий вошли отменно, четвертым заходом Бен огрел себя по паре пальцев левой руки.

– Черт меня дери! Растяпа. Никогда не мог сделать все от начала до конца без сучка без задоринки, – посетовал он на собственную неумелость.

– Смотри не покалечься из-за такого пустяка, – улыбчиво напутствовала его Карисса.

Он поднял на нее глаза и покачал головой, тряся ушибленной рукой.

– Все нормально, справлюсь. Зато у нас будут новые ступеньки, сможешь ходить без риска упасть.

– Хорошо, когда так, – отозвалась девушка.

– Так и будет, не сомневайся, детка, – ухарски бросил он.

Карисса широко и обезоруживающе улыбнулась и скрылась в кухне, где готовились ростбифы.

Закончив колотить по гвоздям, Бен убрал инструменты в гараж и вернулся в дом.

Он удачно управился до того, как пошел дождь. В доме стало как-то по-особенному уютно благодаря аппетитным ароматам и приглушенному свету.

Бен посмотрел на часы и сел в кресло гостиной. Дотянулся до открытой клавиатуры фортепиано, взял на слух ноту, имитирующую стук дождя, лениво взял нотные сборники, что лежали рядом. Полистал без особого интереса, положил на место. Еще раз посмотрел на часы и поднялся. Он планировал спросить ее за ужином о результатах визита к доктору, ожидание затянулось. Он прошел на кухню.

– Ну, что, мисс Независимость?

– Что ты хочешь этим сказать? – удивилась она.

– Ты так и не рассказала о том, как сходила к врачу. Понимаю, что у меня нет прав расспрашивать тебя, но все же хотелось бы знать, учитывая, что живем мы под одной крышей.

Карисса открыла дверцу холодильника и достала из него картонный пакет сока.

– Будешь? – спросила она.

– Спасибо, – ответил Бен, кивнув. – Так ты мне скажешь? – нетерпеливо проговорил он.

– Доктор сказал, что мне нужно больше кальция, – легко отговорилась Карисса.

– Хорошо, что не новый скелет, – пошутил Бен, наслаждаясь прохладным соком и поглядывая в окно. – Так значит, все дело в недостатке кальция? – уточнил он, вновь повернувшись к Кариссе.

– Это не самая интересная тема, Бен, – тихо проронила Кэрри.

– Я просто думал, что ты хочешь со мной поделиться.

– Нет, Бен, не хочу… Во всяком случае, пока, – опасно оговорилась она. – Я приму душ перед ужином.

– Тебе вообще не следовало возиться на кухне после работы.

– А как, по-твоему, я живу? Привыкла уже, – ответила она.

За время, что она отсутствовала, Бен успел сервировать стол, нарезать сыр, выложить мясо, открыть вино, зажечь свечи и оценить свои старания как удовлетворительные.

– Не стоило! – воскликнула Карисса, появившись в гостиной.

В ее синих глазах прыгали свечные огоньки, смущенная улыбка трепетала на губах.

– Хотелось порадовать тебя, – проговорил он.

– Спасибо, Бен… Прости, если я обидела тебя, отказавшись обсуждать свое здоровье.

– Я не в обиде. Во-первых, потому, что не имею никаких прав лезть в твои дела, а во-вторых, ты просто устала. Давай спокойно поедим и отправимся спать.

– Отличная идея… И все же спокойно поесть вряд ли получится. Нам нужно серьезно поговорить, Бен, – объявила Карисса.

Бен с явным неудовольствием посмотрел на подругу, поскольку на этот вечер у него были совершенно другие планы. Разговор неизвестного содержания в них не входил.

– Может, стоит отложить этот серьезный разговор на неопределенное будущее? – легкомысленно предложил он Кариссе, усаживая ее за стол. – Стоит ли рисковать таким чудесным вечером? Попробуй-ка этот паштет. Я купил его к белому вину в деликатесной лавке.

– Спасибо, – пробормотала Карисса, пряча глаза, словно чувствуя себя в чем-то перед ним виноватой.

– Восполни-ка дефицит кальция новозеландским сыром, – услужливо предложил ей Бен.

– И все же нам необходимо поговорить, – настаивала Карисса, попробовав сыр и паштет и признав, что все очень вкусно, от вина же она отказалась. – Именно теперь, и ни минутой позже!

– Ты меня заинтриговала, Кэрри, – шутливо сообщил Бен. – Что ж, я слушаю тебя, если иначе никак не возможно.

– Я намерена расторгнуть наше с тобой арендное соглашение. Тебе придется подыскать себе другое жилье! – отчеканила Карисса.

– Вот те на! – воскликнул Бен, опешив. Он отложил столовые приборы и уставился на подругу. После не менее чем минутного молчания он вновь заговорил: – А могу я спросить тебя, по какой же это причине?

– Жизнь складывается таким образом, что я должна жить одна. Мне очень горько тебе об этом говорить, поскольку ты так нежен и обходителен со мной, так щедр и великодушен, чинишь, готовишь, ездишь за покупками, встречаешь после работы. Но именно поэтому нам и следует расстаться.

– Мое обхождение тяготит тебя?

– Я должна справляться самостоятельно. Ведь, по существу, мне не на кого рассчитывать, кроме как на себя, а то внимание, которым ты меня окружаешь, вредно на меня действует, – неуклюже пояснила девушка.

– Ты говоришь чушь, Карисса, и сама это знаешь. Очевидно, ты отказываешься назвать мне истинную причину своего решения. Мне сложно понять, почему. Ведь до сих пор мы были достаточно откровенны друг с другом.

– Вот видишь, мы уже разговариваем не как домовладелица и постоялец, – горько произнесла она. – Я верну тебе деньги, заплаченные вперед. Или ты будешь настаивать на неустойке?

– Не буду! – обиженно бросил Бен. – Но я хочу знать истинную причину разрыва. У тебя появился другой мужчина? Его ты хочешь привести в свой дом? – ревниво воскликнул он.

– Нет же! Нет!

Бен встал из-за стола и принялся нервно курсировать по комнате, хмуро поглядывая на окаменевшую Кариссу.

– Забудем про формальный договор. Вопрос не в предоплате и неустойке. Мы помимо всего еще и любовники. Поэтому я требую объяснений. – Он вернулся к столу, грузно склонился над ним и, дунув, погасил свечи, которые до этого точили аромат жасмина. – Ну так?..

– Эти отношения, сложившиеся между нами, существо которых остается для меня загадкой, чреваты серьезными недоразумениями. Я это предвижу. Поэтому считаю необходимым оборвать все прямо сейчас, пока мы не увязли еще глубже, – пробормотала Карисса.

– Глубокомысленный набор слов, – невысоко оценил ее тираду Бен. – Не предвижу никаких недоразумений, не чувствую никакой путаницы. Все идет как нельзя лучше.

– Идет… но куда? – спросила она, подняв на него глаза, прояснившиеся робкой надеждой.

– Не знаю, Кэрри, – понуро признал он.

– Вот этого я и опасалась.

– Чего?! – воскликнул Бен.

– Неопределенности, – ответила Карисса. – Поэтому нам не следует жить под одной крышей, делить заботы и переживания… Живи тут, пока не найдешь другое жилье, – предложила она, поднимаясь из-за стола.

– Нет нужды в таких щедрых уступках, – съязвил Бен. – Съеду завтра же.

– Бен… Ты ведь дашь мне знать, где обосновался? – тихо спросила она.

– А это еще зачем? – удивился он.

– Ты же не можешь вот так исчезнуть из моей жизни после всего, что между нами было, – пролепетала Карисса.

– Вы феноменальная женщина, мисс Грейс! – гневно бросил он. – Ты гонишь меня, апеллируя тем, что отношения между нами нежелательны, и в то же самое время опасаешься расторгнуть их окончательно. Как тебя понять, Кэрри?

– Я хочу знать, что у тебя все хорошо. Разве это преступление, Бен? – тихо сказала она.

– Заботься о себе, а я позабочусь о себе как-нибудь сам! – проговорил он обиженно и вышел из гостиной.

Карисса так и застыла, стоя у стола, коря себя за то, что наделала. Через пару минут Бен вернулся и положил на крышку фортепиано лист бумаги. Не глядя на Кариесу, сухо сообщил:

– Это список заведений Сиднея, которые могут нуждаться в пианисте… На случай, если захочешь бросить работу официантки.

Бен смиренно упаковывал свои вещи, когда увидел в окно Кариесу, отправившуюся по магазинам на своем велосипеде. А всего через пару минут после ее отбытия раздался телефонный звонок. Бен ответил не сразу, некоторое время решая, стоит ли.

– Мне необходимо поговорить с мисс Грейс, – официально объявил женский голос.

– Она отлучилась, но я могу передать ей ваше сообщение, – заверил Бен, полагая, что звонок важен. – Я все запишу, – добавил он, вооружившись карандашом.

– Я звоню по поручению доктора Шерман. Мы переносим ее визит на два часа пополудни следующего четверга.

– Повторите, пожалуйста, имя доктора, – попросил Бен.

– Доктор Элиза Шерман, – отчеканила женщина на другом конце провода.

– Да, спасибо. Я все передам мисс Грейс.

Положив трубку, Бен удобно расположился в кресле, взвалил на колени толстенный телефонный справочник и принялся шелестеть страницами. Не потребовалось много усилий, чтобы выяснить, что доктор Элиза Шерман – сиднейский гинеколог, работает в ближайшей от дома Кариссы клинике.

Причиной назначенного визита вполне могли быть женские проблемы. Но, учитывая состоявшийся накануне разговор, Бен решил однозначно: Карисса беременна, беременна от него и намерена это скрыть, что само по себе возмутительно, если не сказать преступно, вне зависимости от того, понравится ли ему эта новость.

Бен совершенно не представлял, как реагировать на факт ее беременности. Но очень негативно отнесся к неудавшейся попытке ее сокрытия.

– Не собиралась мне об этом говорить? – гневно спросил Бен, протягивая ей лист с сообщением из клиники.

Карисса пробежала записку взглядом и подняла на него растерянный взгляд.

– Прежде чем говорить об этом с тобой, мне следовало разобраться в собственном отношении. На все нужно время.

– За вами все приоритеты, мисс Независимость? Я бы слова не сказал, если бы ты сделала этого ребенка без моего участия. Но, по-моему, моя причастность была предопределена фактом зачатия, ты так не считаешь?

– Ну, если ты настаиваешь… – виновато промямлила Карисса.

– Да, я именно настаиваю, – подчеркнул Бен. – Давай теперь условимся наперед: все, что касается нашего ребенка, будем обсуждать сообща. Итак, что ты решила?

– Я рожу этого ребенка, если ты об этом хотел знать…

– Понятно. Пока тебя не было, я все обдумал. Мы поженимся! – решительно проговорил Бен.

– Я… я не согласна… – покачала она головой.

– То есть как это?

– Я собираюсь растить его самостоятельно.

– Но это мой ребенок.

– Рада, что ты это признаешь. Тем более не понимаю, для чего нужны эти формальности.

– А что тебя смущает? – спросил Бен.

– Я не готова к браку.

– То есть ты не готова к браку со мной. Правильно я тебя понял? Рассчитываешь найти кого-то получше?

– Нет.

– Тогда что тебя останавливает? Поженимся. Если же категорически не сумеем ужиться, разведемся. Это ведь не пожизненное наказание.

– То, что ты говоришь, ужасно, Бен, – сказала она, поморщившись.

– По крайней мере, в моих словах есть хоть какое-то рациональное зерно.

– Прости… но я не могу со всей серьезностью обсуждать с тобой это прямо сейчас. Идея брака кажется мне совершенно неприемлемой… Я должна все тщательно обдумать

Бен испытующе посмотрел на нее и захлопнул дверь в свою комнату. Он передумал съезжать.

Карисса опустилась в кресло.

Если отталкиваться от ее теории знаков и предопределения, Бену стало известно о ребенке не случайно. Следовательно…

А вот что из этого последует, она еще не знала.