Текст книги "Сын прерий"

Автор книги: Энн Мэйджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Нет, это ж надо, заявлять такое!.. Банкрофт, ты точь-в-точь как я, столь же ужасна!..

– Замолчи, ради Бога! – Джесс запрокинула голову, но ее попытка успокоиться ни к чему не привела – ее по-прежнему душили рыдания.

Она не сопротивлялась, когда Тед снова обнял ее, – скорее, она сама прильнула к нему, и он не мог не почувствовать ее теплоту и нежность.

Начинало смеркаться. Джунгли становились непроницаемо темными. Тяжелая тишина только усугубляла напряженность минуты: Джесс – такая слабая и нежная – ищет утешения у него. Тед воочию видел ее уязвимость. Разве мог он не воспользоваться этой ее уязвимостью?

Ведь второго такого случая могло и не представиться.

Он давно ждал этого случая.

Он всем существом хотел ее, хотел долгие годы, и именно из-за этого его брак оказался таким несчастливым. Изо дня в день он подвергался невыносимой пытке присутствия рядом женщины, как две капли воды похожей на Джесс, – Джесс, которую он не мог никогда забыть...

Рыдания стали затихать. Еще мгновение – и Джессика Банкрофт возьмет себя в руки, снова станет независимой и холодной и оттолкнет его.

Тед крепче прижал ее. Теплое прикосновение ее роскошного бюста к его груди вконец опьянило его.

В нем заговорил первобытный инстинкт самца.

Разве он относился к тем мужчинам, которые не умеют воспользоваться своим преимуществом?

Самое время показать ей, кто кому принадлежит.

Без лишних слов он нагнулся и впился в ее губы. Она начала сопротивляться, но он целовал и целовал ее, пока у нее не пресеклось дыхание и она не обвисла, охмелев, на его руках... Пока ее пальцы не скользнули вдоль его шеи и не вцепились в золотистые пряди его волос...

Тогда он поднял ее на руки и понес в джунгли.

Наступил час его мести.

И ничего слаще не могло быть.

Глава девятая

Солнце, словно огненный шар, опустилось за горизонт, и, освещая бархатную тьму неба серебристым светом, всходила луна.

В джунглях было тихо и душно. Теда сжигало пламя, бушевавшее в его чреслах. Взгляд его голубых глаз пронзал Джесс, как острые осколки стекла. Ее глаза были широко раскрыты. Не произнося ни слова, он продолжал упорно нести ее на руках в самую гущу деревьев. Он ничего не видел, кроме ее блестящих глаз, мягких и зовущих губ. Его всего трясло от всепоглощающего желания.

– Не надо, – запротестовала Джесс, когда Тед опустил ее на полотенце, которое успел бросить на землю.

– Ты когда-нибудь сдаешься, Банкрофт? – прошептал он, впившись губами в ее шею и обхватив ладонями ее груди.

– Сдаюсь? Никогда в жизни!

Но он чувствовал, как подалось ее тело, когда он погладил соски.

– Так ты готова до конца защищать храм?

– Разумеется! – Но ее руки обхватили его за шею, словно она пыталась сама удержать его.

– Черта с два, – прошептал Тед, изо всех сил прижимая ее к себе.

– Черта с два, – пробормотала она слабым голосом, словно признавая поражение.

Он с еще большим пылом целовал ее.

– А потом я буду главным, – бубнил он.

– Держи карман шире, – уже вся горя, откликнулась она. – Завтра же, Джексон, ты поплатишься...

– Я готов к последствиям, солнышко.

Джесс уже не боролась. Она приоткрыла рот, и его язык проник внутрь. Вся она была горячая и сладкая, как мед, и Тед почувствовал, с какой страстью потянулась она к нему.

– Я всегда хотел тебя, – шептал он. – Долгие годы... Только тебя одну... Дейерде хоть и похожа на тебя как две капли воды, но она не могла заменить тебя. Ни в постели. Ни в моем сердце... – Он стал спускать бретельки ее купальника. Она перехватила его руки, надеясь остановить его. Когда обнажились полушария грудей, Джесс часто задышала.

– Нет, – шептала она.

– Тебе нечего стыдиться своего тела, Банкрофт! Ты прекрасна! Прекрасна... Груди твои...

– Слишком большие. Они вульгарны...

– Они сексуальны дальше некуда! – Он еще больше спустил купальник.

– Из-за них я чувствую себя... шлюхой. Мужики только и знают...

– Они потрясающе прекрасны! Я хочу целовать их. Я хочу тебя. Всю до капельки.

– Если бы меня спросили, что я хочу изменить в себе, я бы сразу попросила изменить грудь...

– Благодарение Богу, что хоть раз тебе не дали сунуть нос куда не следует...

Он уже едва сдерживался, руки его дрожали. Он взял в рот ее сосок, и тело Джесс отозвалось на эту ласку: по нему прокатилась огненная лава. Тед вобрал губами мягкую плоть и стал легонько сосать, словно малое дитя. Джесс издала в экстазе протяжный стон.

Мужское естество Теда разрывалось, ему было тесно в плавках.

Однако он продолжал осторожно спускать с нее купальник дрожащими руками, пока не снял его совсем. Изогнувшись, он быстро освободился от плавок. Джесс лежала на спине и следила за его действиями глубокими, темными, подернутыми влагой глазами. Со стоном она притянула его к себе, и он, твердый, горячий и совершенно обнаженный, приник к ее бедрам.

Она снова испустила тяжелый вздох, сдаваясь на сей раз полностью.

И они на час провалились в горько-сладкое безумие, слившись в единое целое. Она была сама податливость; он – воплощенная нежность.

Он любил ее страстно. Они сошлись – плоть к плоти – в едином дыхании, едином порыве, припали друг к другу как к источнику жизни. На каждое его страстное движение она отзывалась с такой же страстью...

Куда девалась их взаимная неприязнь? Никогда в жизни они не испытывали ничего подобного. Словно какая-то часть их умерла и возродилась заново. Тогда, десять лет назад, все было для обоих как сон, в который они сами не верили.

Горячими поцелуями он покрывал ее солоноватую от морской воды кожу. Его губы нежно ласкали соски, потом язык проник в ямочку ее пупка. Она раздвинула ноги, его губы двинулись вниз, и он стал слизывать священную терпкую росу ее лона. Она была словно его кровь, пульсировавшая в его жилах, была с ним единое целое.

Теперь наступил ее черед целовать Теда. Сначала – осторожно в губы, потом – так же, как только что проделал он. Мягкие губы, гибкий язык обследовали мочку его уха, шею, потом двинулись вниз по желобку на груди к животу и ниже. Нежные губы Джесс ублажали Теда, пока он совсем не обезумел от страсти. Он уже не мог больше сдерживаться. Подмяв ее под себя, он налег на нее и вошел до самого конца.

Там, в ее глубинах, его путешествие завершилось полным блаженством. Она была маленькая и хрупкая женщина. Его женщина. Бархатистая теплота и сладость, сладость, от которой можно было умереть...

Его спасение.

Его проклятие.

Боже, как же хорошо!..

Он начал двигаться – сначала слишком быстро.

Она вскрикнула. Он заставил себя остановиться и быть осторожнее, хотя каждый кусочек его тела вопил от разрывающей его страсти. Сердца у них бились в унисон. Пальцы ее гладили пряди его влажных волос, упавших на лоб.

– Банкрофт, – прошептал Тед таким нежным голосом, что сам его не узнал. – Джесс, – поправился он. Она накручивала на палец прядь его волос. – Ты принадлежишь мне... милая Джесс...

– Мне, – словно эхо, откликнулась она, глядя ему в глаза.

И он снова начал двигаться в ее теплой глуби. Медленнее. Осторожнее. Пытаясь соразмерить свой ритм с ее, пока бешеные волны не обрушились на него, смыв всякую осторожность и всякий самоконтроль. И они, захваченные водоворотом пламени, и тьмы, и безудержной страсти, неудержимо понеслись к пику ослепительного экстаза.

Когда все кончилось, они так и лежали в объятиях друг друга, сотрясаемые пароксизмом страсти.

Постепенно Тед стал приходить в себя и будто сквозь пелену тумана услышал всхлипывания Джесс. Он почувствовал, как она все еще вздрагивает под ним, как ее ногти впились в его спину. Тело его стало тяжелым, как свинец, и мокрым от пота. Она лежала под ним – глаза закрыты, словно в обмороке.

У него будто из каждого мускула выкачали энергию, он чувствовал себя совершенно расслабленным, не способным пошевелить ни рукой, ни ногой и мечтал только об одном – чтобы она не уходила, чтобы они навсегда оставались в этой залитой лунным светом чаще. Вскоре он погрузился в сон, не выпуская из объятий ее теплое тело.

Когда Тед проснулся, было славное росистое утро. Листья и ветви деревьев четкой филигранью выделялись на фоне алеющего неба. Давно не чувствовал он себя столь блаженно, в ладу с собой и со всем миром.

Он протянул руку и понял, что Джесс нет рядом.

Она снова сыграла с ним злую шутку!

Он в бешенстве вскочил – обнаженный одинокий гигант в тенистой чаще тропического леса. Она бросила его. Не сказав ни слова. Как тогда, в первый раз... Но почему? Почему, черт бы ее побрал?

Каким же надо быть идиотом, чтобы связаться с ней! Сейчас его увлечение Джессикой Банкрофт казалось чем-то вроде ужасной болезни – стоит ее подхватить однажды, уже никогда не излечишься. Только становится все хуже и хуже.

Но где же она?

Он схватил свои плавки. Они были все в песке и холодные как лед. В приступе бешенства он ударил ими по стволу эвкалипта – мириады серебристых песчинок шелестящим дождем обрушились на купальное полотенце. Ругаясь, он натянул плавки.

Он испытывал сейчас то же бездонное отчаяние и неистовство, что и тогда, десять лет тому назад, когда она была с ним, а потом сбежала, оставив его своей сестре.

И какое теперь имело значение, что она отдалась ему? Главное – она бросила его. Снова бросила...

Надо было брать в охапку Лиззи и гнать Джесс при первой же возможности. Но уж теперь-то он это сделает – как только найдет ее.

Тед быстро добежал до перил, тянущихся по краю скалы. Неподалеку было то место, откуда она сбросила его вниз. На этот раз на самом краю обрыва стоял бульдозер, угрожающе накренившись. Тед прошел было мимо, как вдруг внимание его привлекли две вещи: во-первых, он увидел, как из бульдозера выпрыгнул человек, крадучись подлез под перила и скрылся; во-вторых, он услышал приглушенный голос Джесс, донесшийся снизу.

Тед свесился над обрывом, но из-за ветвей виноградной лозы ничего нельзя было разглядеть. Тогда он решил влезть на бульдозер, откуда увеличился бы обзор. Он увидел внизу Джесс, склонившуюся над маленьким мальчиком. Неужели человек в бульдозере следил за Джесс и подслушивал? Но зачем?

Из замка зажигания торчал ключ.

Бульдозер поставили на самом краю пропасти. Это ж надо!

В животе у Теда все похолодело. Он задышал, как рыба на песке. Одного движения пальца было достаточно, чтобы запустить мотор, а там махина сама собой рухнула бы вниз и превратила в лепешку любого, кто бы там ни был. Перед глазами Теда встала картина: расплющенная бульдозером Джесс неподвижно распласталась на дне пропасти...

Он вспомнил о взлетевшем на воздух в Джексоновой заимке огромном трейлере. Скот – на куски; водитель получил тяжелые ранения. И в тот же миг злость на Джесс как рукой сняло: он уже ни о чем не думал, кроме того, как любой ценой защитить ее, пусть даже рискуя собственной жизнью.

Подонки! Они и здесь не дают ему шага ступить! Неужели и за ней следят?

Тед пожалел, что не догнал мерзавца и не вышиб из него весь дух, – кто бы он ни был и кто бы ни послал его.

Трясущимися руками он пошире раздвинул виноградную лозу. Джесс стояла на коленях у стены с наскальными рисунками аборигенов. Вид у нее был самый обычный: деловая дама в мешковатых шортах цвета хаки и белой поплиновой блузке. По безмятежному лицу было видно, что она не подозревает об опасности. В одной руке она держала букетик диких цветов. На ладони другой – блестел крошечный предмет. Рядом с ней стоял мальчуган с копной спутанных волос. Он прижимал к груди, словно самое дорогое, что у него есть на свете, игрушку с порванной пурпурной ленточкой.

– Значит, ты думал, что я дух? – ласково обращалась к нему Джесс.

Ребенок кивнул головой.

– Я рад, что ты не она. Она мне не нравится. А ты дала мне... – Детская ручонка еще крепче прижала игрушечного динозаврика к груди.

– А ты дал мне это, – Джесс бросила взгляд на блеснувший предмет и осторожно положила его в карман. – Спасибо. Это моя сестра. А ты знаешь, что с ней случилось? – (Огромные, как две маслины, глаза стали еще огромнее от ужаса.) – Скажи мне, – уговаривала Джесс, – не бойся.

– Он тоже возвращаться, – прошептал малыш.

– Но духов не существует. – (Мальчик внимательно слушал.) – Она не плавала, так ведь? В тот день не плавала? Пришла сюда, чтобы с кем-то встретиться. С человеком, который...

– Он тоже возвращаться.

– Что с ней случилось? – продолжала расспрашивать Джесс. – Ради Бога, скажи.

– Она упала вниз. Он ударить ее камнем.

– Где?

Мальчик поднял глаза вверх и увидел Теда в листьях дикого винограда. Он вскрикнул и показал на него пальцем.

Джесс обернулась. Тед затаил дыхание. Черт побери! Неужели это отродье пытается подставить его как убийцу Дейерде? Или это Джесс науськивает его?

Тед схватился за лозу и скатился к ним с обрыва. Мальчик бросил взгляд на мужскую фигуру, выросшую перед ними. Белки его глаз округлились, и он вновь заверещал тонким голосом:

– Он тоже возвращаться! Он тоже возвращаться!

Тед хотел схватить ребенка, но тот что было сил отпрыгнул и пустился наутек. Тед бросился за ним, продираясь сквозь чащу, спотыкаясь о корни, но мальчишка оказался проворнее. Он юркнул в просвет между стволами и бесшумно скрылся в чаще. В панике бегства он оставил игрушку.

Обессиленный, еле дыша, Тед наклонился и поднял ее.

– Ах ты, несчастный врунишка! Ты еще и вор! Это же Лиззин динозавр.

Джесс возникла у него за спиной.

– Это я ему дала! Ты, идиот! – Она вырвала игрушку у него из рук. – Ну что ты вечно суешься куда не надо! – И положила игрушку обратно на землю, чтобы мальчонка мог потом ее забрать.

Тед был в не меньшей ярости. Он схватил Джесс за руки и дернул изо всех сил.

– Что здесь происходит? «Он тоже возвращаться! Он тоже возвращаться!..» Это еще что такое? Он что, хочет сказать, что это я ее убил?!

Джесс почувствовала нотки отчаяния в его голосе.

– Да нет же, дурья ты башка! Малыш до смерти перепуган, и невозможно определить, за кого он тебя от страха принял. Но я бы узнала, если б ты подольше не высовывал нос и дал мне еще поиграть в сыщика. А теперь... Ох, Джексон, Джексон, ну почему с тобой всегда так трудно?

– Трудно со мной? – протянул он обиженным тоном. А кто сбежал от него? Да если б он не появился вовремя, от нее и этого ее сопляка мокрого места не осталось бы. Он еще крепче, до синяков, сжал ей руку.

– Экий Тарзан! В таких вещах требуется тонкость, мужская твердолобость здесь только во вред, – продолжала Джесс. – Я ведь хотела тебе помочь...

Она хотела ему помочь! Знаем мы эту помощь...

– Да пропади ты пропадом со своей помощью! Спасибо! Сыт по горло! Я не бедный, несчастный, умирающий от голода абориген! Ты что, в самом деле с луны свалилась? Кто тебе внушил, что ты можешь лучше меня разобраться в моих делах? Да что ты понимаешь в Австралии?

– Я жила во всех уголках мира. И люди повсюду одинаковы.

– Но эти люди – опасны.

– Я и раньше имела дело с опасными людьми.

– Как ты могла, черт возьми, убежать от меня, ничего не сказав?..

Она ласково улыбнулась, уже полностью овладев собой.

– Мне не спалось, а ты выглядел таким усталым, что мне не хотелось будить тебя. – (Он не верил ей ни на йоту.) – Вот я и встала. А когда вернулась в дом, мальчонка был тут как тут. Я переоделась и пошла за ним, потому что, мне кажется, ему известно, что произошло с Дейерде. Я уже почти добралась до разгадки, когда тебя угораздило изображать Рембо.

– Опять Дейерде! – чуть не со стоном протянул Тед. – Она же мертва. Не пора ли забыть о ней?.. – Он притянул к себе Джесс. С видом отчаявшегося человека уткнулся лицом ей в грудь. – Господи, как я хочу забыть ее!..

– А я не хочу и не могу, пока не выясню, что с ней произошло...

– Но это же страшно опасно, пойми, наконец! – Его губы нашли ее и приникли к ним в поцелуе. – Проклятие! – прошептал Тед, когда оторвался от ее уст. – Ты решила свести меня с ума? Я не могу жить с тобой... Я не могу жить без тебя...

– Джексон, вряд ли мы сумеем закрыть глаза и притвориться, что ничего не произошло...

– Черт побери, да какое мне дело, из-за чего она погибла? Мне сейчас даже наплевать, если сгорит мое ранчо!

– А мне не наплевать.

– Да пойми ты, наконец: лучше не лезть в это дело. Это страшно опасно.

Глава десятая

– Избавь меня, Бога ради, от твоих лекций! – возмутился Тед.

В кои-то веки Джесс послушалась и замолчала. Она стояла по другую сторону кровати, покрытой белоснежной простыней, и улыбалась.

Она была ослепительно красива.

От одной мысли, что с ней что-нибудь может случиться...

Страх угнездился где-то глубоко в Теде и разъедал его. Ну почему, почему ей надо делать все наперекор ему?

Розоватое утреннее солнце играло в ее распущенных волосах. Поток света струился сквозь жалюзи в спальне и четко обрисовывал линии ее тела.

Тед едва сдерживался, чтобы не обнять ее и не бросить на кровать. Ну почему она? Почему именно она? Ведь он не хотел, чтобы в его жизни присутствовала еще хоть одна женщина. И вдруг снова она. Почему?..

Нет, он точно глупец, если рассчитывал на то, что, переспав с Джесс, освободится от ее чар. Стоило ему побыть с ней – и вновь вернулось то забытое страстное желание обладать ею целиком и полностью. Кроме ее тела, ему нужны были ее душа и ум – все.

Он продолжал смотреть на нее. В спальне царила тишина, только легкий ветерок шелестел листьями деревьев за окном.

Джесс первая нарушила молчание:

– Джексон, ну почему до тебя никак не доходит, что я приехала в Австралию специально, чтобы помочь тебе и Лиззи? Что же в этом плохого?

У него сжалось горло. Наконец он прокашлялся и ответил:

– Не нужна мне твоя помощь!

– Ну и ладно. А я все равно здесь.

– Дейерде моя жена, и то, что случилось с ней, – это мое личное дело.

– Но она моя сестра, ты не забыл? И она просила меня о помощи. Дейерде мне кое-что рассказала...

– Я не хочу, чтобы ты вмешивалась.

– Не приказывай мне! – тихим голосом попросила она.

– Да я пытаюсь тебя же защитить, черт бы тебя побрал.

– Все эти годы я прекрасно обходилась без твоей защиты.

– Выкинь из головы Дейерде!

– Ну ладно. Оставим это сейчас. – Джесс сбросила свои кожаные сандалии и, чуть расставив ноги, покачивалась на голых пятках. – Я тебе нужна здесь гораздо больше, чем ты пытаешься мне внушить...

– Чего?

Губы ее искривились в соблазнительной улыбке.

– Вот тебе и «чего». Уж поверь мне.

– Не было печали...

Она только молча смотрела на него и покачивалась с пятки на носок. Потом вскинула руки к волосам и тряхнула головой так, что они рассыпались тяжелой шелковистой массой по плечам. Золотистый водопад – живой, как огонь.

Сердце Теда глухо заколотилось, и он уже ни о чем не мог думать: весь был во власти желания запустить руки в эти волосы. Он стоял как вкопанный и глядел на нее во все глаза.

Веки у Джесс были полуприкрыты, кожа переливалась и светилась, как роза на солнце. Она отняла руки от волос и начала расстегивать верхнюю пуговку блузки. Его так и подмывало расстегнуть пуговицы до конца. Разорвать блузку. Прижать Джесс к себе. Ощутить токи обнаженного женского тела.

От одного ее вида он уже был сам не свой, хотя все в нем вопило и предупреждало об опасности. Он готов был разбить что-нибудь вдребезги, лишь бы избавиться от этого безумного чувственного напряжения, но узкая кровать посреди комнаты возвращала его к воспоминанию об их ночи вдвоем, когда она прижималась к его пылающему телу...

– Успокойся, – прошептала Джесс, прикладывая палец к губам и посылая ему игривый воздушный поцелуй. – Не ори на всю округу. Ты разбудишь Лиззи.

И не орет он вовсе! Глаза его лихорадочно блуждали по ее стройным, медового цвета ногам.

Джесс оперлась о спинку кровати и смотрела на Теда не отрываясь, расстегивая при этом остальные пуговки. Потом она потянулась, изогнув спину. Груди ее выпятились – золотисто-медовые плоды зрелого женского тела.

Блузка потихоньку соскальзывала с ее плеч. Его зачарованному взору открывалось горячее женское тело. Наконец она беззаботно отбросила блузку куда-то во тьму. На ней был кружевной шелковый лифчик кремового цвета, сквозь который четко вырисовывались соски.

– Ты же не хочешь будить Лиззи, а? – мурлыкала Джесс. – Во всяком случае, пока мы не... – Откровенный соблазн незавершенной фразы повис в тиши комнаты.

Он больше не произнес ни звука. Взгляды их встретились. Ее глаза блестели и воспламеняли его. Если она задалась целью соблазнить его, то явно преуспела в этом.

Она слегка провела пальцем по округлости груди. Это подействовало безотказно: в нем тут же проснулось мужское естество.

– Притронься ко мне, – произнесла Джесс.

Тед уже весь разрывался от желания, однако на скулах его играли желваки – он еще пытался бороться с собой.

Она буквально заворожила его своим стриптизом. Он как зачарованный не спускал глаз с ее длинных изящных пальцев, расстегивающих крючки на бюстгальтере.

Джессика сделала шаг; движения ее были медленны и расчетливы; груди ее постепенно высвобождались из плена. Она выступила из полутьмы в сноп розоватого света, и мгновенно волосы ее засияли, и золотистый поток омыл ее гибкие руки и колышущиеся груди.

Все в комнате померкло – все, кроме Джесс. Она стояла в огненном столбе, и жар ее раскаленного тела передавался и ему.

Он уже и сам созрел и весь пылал.

Глаза его были прикованы к ее грудям, к тонкой талии, к плавной линии бедер. Она вся светилась неземной красотой, а его сотрясала волна неистового желания.

Наконец она сняла бюстгальтер, но не спешила бросить его, а какое-то время держала сей изящный предмет в руке, словно нарочно демонстрируя его.

На ней остались только мешковатые шорты. Более сексуального наряда он в жизни не видывал.

Да она играет не по его правилам! Он уже давно готов! Его упрямая воля, его неукротимая воля давно растворилась в тигле его желания. Первобытные страсти вспыхнули в нем с такой силой, что он потерял всякое самообладание.

А Джесс тихо смеялась, проводя по его выпуклой груди горячими пальцами. Он даже застонал.

– Век живи – век учись, Джексон. Ты еще мало знаешь женщин, – нашептывала она. – Пора бросить свои стародавние понятия. – Ее рука прошлась по рельефным мышцам на его плече. Голос продолжал звучать так же негромко: – Любовь – это больше, чем секс.

– При чем тут любовь?

– При том. Любовь – это когда двое в едином порыве и взаимодоверии вместе стремятся к одной цели. Это – верность.

– Какого черта тебе все надо усложнять? Я не верю в любовь. Я только хочу защитить тебя.

– Вот и хорошо. – Джесс насмешливо подняла свои длинные пушистые ресницы. Пальцы ее легко касались его тела. Теда разрывало неодолимое желание.

От ее красоты слепило глаза.

И Тед закрыл их.

Он вдыхал пьянящий аромат Джесс и чувствовал, как ее пальцы ласково гладят его кожу, обещая близящийся взрыв страсти. Потом она поцеловала его. Ее язык прошелся по его груди, губы обхватили сосок. Ее пальцы погладили его живот и пробежали по узким бедрам. Она прижалась к нему и словно вся растаяла. Он потянулся к ней губами. Язык его проник в ее рот, и она вся задрожала. Его пальцы судорожно перебирали шелковистые пряди волос Джесс. Затем он взял ее на руки и понес к кровати. Опустив на белоснежную простыню, лег сверху.

В комнате было тихо-тихо.

Она обхватила его руками и притянула к себе, словно он всегда принадлежал ей.

И тогда началось это: его сотрясали волны страсти, от которых он терял всякий контроль над собой. Им владело только одно неистребимое желание – обладать ею. И не имело уже никакого значения то обстоятельство, что она ведет себя не так, как он хочет. Он готов был взять ее именно такой, какая она есть.

Джесс крепче обхватила его руками и вся раскрылась ему навстречу.

Мир куда-то уплыл.

Комната вдруг ярко осветилась и взорвалась всесокрушающей огненной лавой, увлекшей за собой два существа, на краткий миг слившихся в единое целое.

Их тела блестели от пота.

Тед крепко обнимал Джесс, зарывшись лицом в ее волосы, вдыхая ее запах, благоухание чистых шелковистых волос и прекрасной соблазнительной женской плоти, удовлетворенной и умиротворенной. Она негромко засмеялась – на его взгляд, несколько самодовольно.

– Да, это было нечто, – промурлыкала она. – Я...

– Да. Ты сама нечто. Ты все это подстроила нарочно, чтоб окончательно выбить меня из колеи.

– Ты бесился и ругался всю дорогу до дома. Тебе и слова сказать нельзя было. Надо же было как-то образумить тебя.

– Образумила. Спасибо.

– Но ты же ничего разумного не воспринимаешь.

– Как и ты, – шепнул он ей на ухо.

– Я хотела показать тебе, что мы в одной упряжке. Что мы нужны друг другу.

– В этом я никогда не сомневался.

– Но я имела в виду, нужны друг другу – во всем. Не только в постели. Мы равноправные партнеры.

– Женщина не может быть ровней мужчине.

– Так же, впрочем, как и мужчина женщине. У меня всегда будут свои интересы, карьера, моя работа, которая мне так же важна, как и тебе твоя. Но я хочу помочь тебе разобраться в том, что происходит на ранчо, что случилось с Дейерде... И самое главное – хочу помочь в воспитании Лиззи.

Дважды он был в постели с Джесс, и, выходит, она теперь возомнила, что заполучила его со всеми потрохами?..

Он сел на кровати, резко выпрямив спину.

– Как ты не можешь понять: это же Австралия, здесь другие порядки...

– Давай не будем, а? – с едким сарказмом проговорила она. – Австралия ничем не отличается от любой другой страны. Ты и я – вот что единственно важно. Если мы любим друг друга, то твои заботы – это мои заботы. И наоборот. Я люблю тебя, а значит, готова сделать для тебя все, что могу. Я понимаю, тебе трудно довериться... женщине... после твоего брака с Дейерде. Тем более, что эта женщина – я. Но не забывай, и мне нелегко довериться тебе. Ты ведь тоже погубил мою жизнь. Только я не из тех, кто вечно скулит об этом.

– Я погубил твою жизнь? – переспросил Тед с явным недоумением. – Ты не шутишь?

– Да, ты использовал меня, чтобы заполучить Дейерде.

– О чем ты?

– Ты хотел, чтобы она ревновала тебя и побыстрее вышла за тебя замуж.

Он рассмеялся.

– Я никогда не использовал тебя. Все было совсем наоборот.

– Нет!

– Тогда будь любезна, объясни, зачем ты полезла ко мне, прикинувшись Дейерде?

– Джексон, ты отлично знал, что это я.

– Да нет же. Пока не женился на Дейерде.

– Она мне говорила, что узнал... потом...

– Плевал я, что она тебе там говорила! – Он замолчал; лицо его потемнело.

Джесс отодвинулась в дальний угол кровати.

– Я помню ту ночь, будто это было вчера. Я любила тебя, но была уверена, что ты любишь ее.

– Это, пожалуй, почти в точности соответствует нашим отношениям.

– Ради Бога, без сарказма, Джексон.

Он кивнул с мрачным видом, чтобы она продолжала.

– В тот вечер у меня были лабораторные занятия. Вдруг со слезами врывается Дейерде и начинает нести какую-то чушь: дескать, ты ее бросил потому, что любишь меня. Я даже дара речи лишилась. Мы с тобой только цапались. Даже малейшего намека не было на то, что ты меня любишь. Я подумала: это все твои происки, чтобы заставить Дейерде ревновать. Я поклялась ей, что это чистые выдумки. А затем пошла искать тебя, чтобы выяснить, с какой стати ты используешь меня в своих любовных интрижках. Только потом я сообразила, что впопыхах надела свитер Дейерде.

– Было темно, – подхватил Тед. – И когда я наткнулся на тебя около общежития, то решил, что ты – это Дейерде. Но почему ты не сказала, что это ты?

– Сама не знаю. У меня всегда крыша малость ехала, когда я сталкивалась с тобой. Кто знает, может, мне показалось, что, если ты будешь думать, будто я Дейерде, мне легче будет докопаться до того, что между вами произошло. Я просто спросила тебя, правда ли, что ты любишь Джесс?

– А я ответил: правда.

– Тут уж я совсем рехнулась: начала плакать, умолять тебя, чтобы больше не мучил меня. Ты обнял меня, считая, что утешаешь Дейерде. Все дальше произошло спонтанно.

– Как всегда. Ума не приложу, почему до меня сразу не дошло...

– Мы стали любить друг друга, – прошептала она.

– И все это время я едва мог поверить, что со мной та Дейерде, которую я заманивал в сети. Она всегда превращалась в ледышку, стоило к ней притронуться. У твоей сестры на уме были только Джексоновы денежки, – с горечью бросил он.

– Что правда, то правда, но в то время я этого еще не знала. А тогда, только я собралась признаться тебе, кто я на самом деле, ты вдруг остановил меня и сказал: «Выходи за меня, Дейерде... Джесс – это все мой обман. Я тебя обманывал, что люблю ее, затем лишь, чтобы ты ревновала меня». И в тот миг, Джексон, сердце мое превратилось в лед. Я словно умерла заживо.

– Я ведь знал одно: я должен обладать женщиной, которая так зажгла меня. Я действительно решил, что это была Дейерде.

– Не лги! – закричала Джесс.

– Я не лгу. – Он вцепился рукой в ее запястье. – Только в медовый месяц я понял, что женился не на той сестре. И тогда возненавидел тебя лютой ненавистью, потому что считал, что ты нарочно использовала меня, чтобы подсунуть ей.

– Боже мой, Джексон! Я так любила тебя. Когда ты предложил мне выйти за тебя замуж, считая, что я Дейерде, я чуть не умерла. Ты любил ее, хотел жениться на ней, а я спала с тобой... Вот почему я тогда убежала. Мне было так плохо потом, я поняла, что меня провели. Вскоре Дейерде уехала, оставив мне записку, в которой сообщала, что вы уезжаете вместе, чтобы пожениться. Она и... ты... вместе... я... я не знала, что и делать. Целыми днями бродила в полном отчаянии. Все мне стало безразлично. Я твердила себе, что ты совсем не тот тип мужчины, который мне нужен, что лучше нам держаться друг от друга подальше. А потом взяла и вышла замуж за Джонатана. Только ведь себя не обманешь – все равно никакого толку из этого не вышло. Брак мой оказался неудачным. Я занялась карьерой, родила ребенка. Остальное тебе известно. Дейерде все рассказала мне в прошлом году в Калькутте.

– Вот как... – помрачнел Тед. – Я все время винил тебя за сломанную жизнь, а во всем виновата была Дейерде. И как я не догадался...

– Что прошло, то прошло, – прошептала Джесс, в голосе ее была боль. – Ты правда любил меня?

– Да, правда! – горячо воскликнул он. – Всегда. Тебя одну. Даже будучи женатым на ней. Даже ненавидя тебя. – В лице Джесс не было ни кровинки. Тед взял ее холодную руку. – Мы оба были глупцами. Но теперь все позади, – мягко сказал он и поднес ее пальцы к губам. – Сейчас важно наше будущее.

– Да, – словно эхо подхватила она, – наше будущее.

– Ты заберешь Лиззи и уедешь из Австралии, а я поеду вслед за вами, как только разделаюсь со всем.

Ее рука напряглась, она посмотрела на него осуждающим взглядом.

– Ты так ничего и не понял, да? Я имею в виду нашидела, – спокойно промолвила она. – Я остаюсь. Рядом с тобой. Навсегда. Я нигде не смогу чувствовать себя спокойно, если буду знать, что ты в опасности.