Текст книги "Радость и боль"
Автор книги: Энн Мэтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
Лора кивнула, допив свой кофе, поставила чашку на поднос, встала и принялась бродить по мастерской, с интересом рассматривая живопись. Здесь были десятки полотен, и она почувствовала, что глаза ее начинают уставать. И тут, когда она уже собиралась вернуться на кушетку, на которой сидела, она заметила сложенный листок бумаги, лежащий на полу. Возможно, он выпал из какой-нибудь папки с рисунками, которые она смотрела, и она небрежно подняла его, решив, что это может быть счет за холсты или что-нибудь в этом роде.
Она вовсе не собиралась совать нос в чужие дела, но, когда она развернула этот листок и мельком заметила на нем имя Элены, любопытство взяло вверх, и она с огромным интересом быстро познакомилась с его содержанием.
Шаги на лестнице она услышала как раз в тот момент, когда заканчивала чтение, и паническое чувство охватило ее. Если она бросит листок на то место, где она его нашла, Педро Армес может заподозрить, что она подобрала его и прочитала, и тогда могут возникнуть ужасные затруднения. Резким движением открыв свою сумочку, она сунула туда бумагу и одновременно достала платок, чтобы отвести подозрение в том, что она что-то там спрятала.
Педро Армес вошел в студию с рассерженным видом.
– Я прошу меня простить, сеньорита, – сказал он резко, – но на проводе ваш хозяин. Он, по-видимому, только что узнал, где вы находитесь этим вечером, и он вовсе не доволен тем, что вы приехали сюда. Он настаивает, чтобы я немедленно отвез вас домой!
Лора прижала платок к губам, а затем положила его в сумочку.
– Понимаю, – сказала она с досадой. – Это очень меня огорчает. Простите, если я надоела вам, сеньор, но я думаю, не обязательно было информировать его обо всех подробностях этого вечера.
– С какой это стати! – сердито проворчал Педро Армес. – Этот человек просто диктатор! Но все же, сеньорита, он угрожал, что вызовет полицию, и мне не хотелось бы рисковать!
Лора согласилась с ним, и они спустились вниз, к автомобилю. Поездка до Мадралены заняла немного времени, но, когда они прибыли, Лора была сплошным комком нервов. Письмо, которое она нашла, буквально прожигало ее сумочку, а от возможностей, которые оно предоставляло, у нее гудело в голове.
Педро Армес проводил ее до входа в дом и тут же покинул ее, отказавшись войти и лично поговорить с Рафаэлем Мадраленой. Лора проводила взглядом его отъезжающий автомобиль и только после этого вошла в дом, но даже тогда она не сообразила, что входит через главный подъезд, хотя Мария предупредила ее, что ей следует пользоваться входом для слуг, если она одна. Было еще совсем не поздно, всего половина одиннадцатого, но ей казалось, что она прогуляла половину ночи.
Она ошибалась, думая, что Рафаэль Мадралена встретит ее в холле, но там была Лиза, которая выглядела обеспокоенной и испуганной.
– О сеньорита, – воскликнула она. – Наконец-то вы появились. Дон Рафаэль ждет вас в своем кабинете.
Лора изобразила удивление.
– Он хочет видеть меня немедленно? – воскликнула она.
– Да, сеньорита. Теперь же.
– Что ж, хорошо. – Лора сжала губы и, оставив Лизу, которая в оцепенении смотрела ей вслед, медленно пошла по коридору в сторону кабинета дона Рафаэля. Но, несмотря на спокойный вид, внутренне она вся тряслась и колени у нее подгибались, когда она постучала в дверь.
– Войдите, – раздался его холодный голос, и Лора вошла в кабинет, стараясь держаться как можно спокойнее.
Дон Рафаэль Мадралена сидел за своим столом, одетый во все черное, – это Лора заметила прежде всего. Его черная шелковая рубашка была расстегнута на груди, словно для облегчения напряжения во время работы, а пиджака на нем не было. Ей бросились в глаза черные волосы на его руке, там, где она не была прикрыта рукавом рубашки, и золотые часы на запястье. На шее видна была тонкая золотая цепочка, с которой свисал маленький медальон, по-видимому, с выгравированным именем святого, подумала она, дрожа, несмотря на жаркий вечер.
Решив, что нападение это лучший способ защиты, она резким тоном сказала:
– Я и не знала, что обязана детально информировать вас о том, куда ухожу, сеньор!
Рафаэль Мадралена критическим взглядом окинул ее с головы до ног и одним движением поднялся с кресла.
– Вы ведете себя дерзко, – холодно проговорил он, – из этого я делаю вывод, что вам сообщили суть моего телефонного звонка.
– Вы сделали правильный вывод, – ответила Лора, собрав всю свою отвагу, чтобы оставаться такой же независимой и ироничной, как и он. – Ну, а теперь, когда я вернулась, надеюсь, мне будет позволено пойти в мою комнату, сеньор! И я думаю, что здесь нет необходимости в этой испанской инквизиции!
– Помолчите! – угрюмо проворчал он. – Необходимость в этом разговоре есть. Я не желаю, чтобы вы виделись с Педро Армесом!
Лора склонила голову, и перед ее глазами снова поплыли строки, написанные на листке, который лежал в ее сумочке. Если то, что там написано, было правдой, то она могла понять его чувства. Но даже если это так, то к ней это не имеет никакого отношения, и она вовсе не имела намерения дарить ему эту маленькую победу, в которой она была заинтересована сама.
– Мне кажется, вы говорите несерьезно, сеньор, – сказала она. – То, что я делаю в свое свободное время, – мое личное дело!
Обычно Рафаэль с трудом держал под контролем свой характер, и она заметила, как он сжал кулаки в бессильной ярости.
– Пока вы живете в моем доме, вы должны делать то, что я говорю! – в ярости прорычал он.
– А если я откажусь? – спросила она, на мгновение встретившись с ним глазами.
– Лора! – прохрипел он. – Ради Бога, не поступайте так со мной!
Лора затряслась.
– Как не поступать? Не угрожать вашему всемогуществу? – спросила она с насмешкой.
Рафаэль повернулся к ней спиной, вцепившись в резную спинку кресла так крепко, что костяшки пальцев, побелев, проступили под смуглой кожей. Его голова медленно склонилась вперед, и она увидела его загорелую шею, которую она когда-то так страстно обнимала. Она вспомнила, как стояла тогда точно так же, за его спиной, обвивая руками его грудь и прижимаясь к нему, а он быстро повернулся, и их губы слились в отчаянном поцелуе. Она хотела его тогда и хотела его сейчас.
– Ты ожидаешь слишком многого, – проговорил он с трудом.
Лора сжала руки.
– Я? Как это? – Она ожидала ответа, но он молчал, и она продолжала: – Разве только пять лет назад… Да, полагаю, тогда я слишком многого ожидала, но в те дни я не знала, что ты можешь быть таким жестким, таким безжалостным!
– Ты не понимаешь, – пробормотал он неровным голосом.
– Да, я согласна, не понимаю! – воскликнула она, следя за дрожью в своем голосе. – Но я ведь не испанка, не так ли? Я только англичанка, простая девушка, которая по глупости вообразила, что мужчина, который притворялся, будто так неистово ее любит, просто не способен жениться по расчету на другой женщине! На что это было похоже, Рафаэль, когда ты занимался любовью с Эленой? Ты хоть думал обо мне, когда был с ней? Когда она вынашивала твоего ребенка?! – Ее голос сорвался, и со сдавленным стоном он обернулся и, схватив ее руки своими крепкими пальцами, притянул ее вплотную к своему твердому и сильному телу и нашел своими губами ее губы.
События этого вечера настолько возбудили Лору, что она и не подумала возражать, и ее губы раскрылись под напором его рта, а руки скользнули вверх по шелку его рубашки, чтобы сплестись в жесткой чаще его волос. Все было так, как раньше, как пять лет назад, только гораздо опустошительнее для ее души. Они стали на пять лет старше, и они изголодались друг по другу тем яростным, требовательным голодом, который не терпит отлагательства. Между этими терзающими душу поцелуями он шептал ей какие-то слова на своем языке, сжимал ее лицо пальцами, касался губами ее глаз и ушей. Потом его рот снова находил ее губы, но Лора, казалось, стала приходить в себя. Она поняла, что еще немного – и нельзя будет уже отступить от пропасти, в которую он ее увлекал, и, в то время как ее тело стремилось к удовлетворению желаний, разум предупреждал об опасности такого союза. Но прежде, чем эти мысли окончательно овладели ее сознанием, он отшвырнул ее от себя так, что она с трудом удержалась на ногах, шатаясь и чувствуя себя потерянной и отвергнутой во второй раз за свою короткую жизнь.
– Убирайтесь отсюда, – хрипло проговорил он, – или, Бог свидетель, я не отвечаю за последствия!
Лора уставилась на него, на его сильное худощавое тело, на гладкую кожу, на чувственный изгиб его рта, а потом побежала, распахнула дверь и понеслась по коридору, словно за нею гнались все демоны зла.
Глава шестая
Лора, казалось, просидела на своей кровати несколько часов, с сухими глазами, словно лишившись всех эмоций, прежде чем собралась с силами, чтобы раздеться и надеть ночное белье. Она сорвала с себя платье и приняла холодный душ, чтобы разогнать онемение, охватившее ее тело. Затем она надела свою нейлоновую пижаму и стянула покрывало с постели. При этом на пол упала ее сумочка, и все ее содержимое рассыпалось по ковру. Там же оказалось и письмо, которое она нашла в мастерской Педро Армеса.
Заметив его, она быстро закинула в сумочку все, за исключением письма, и расправила его на ровной поверхности туалетного столика. Разумеется, оно было написано по-испански, но даже ее ограниченного знания испанского языка хватило, чтобы понять: это любовное письмо. Оно было датировано 14-м августа три года назад, и она подумала, что оно написано незадолго до смерти Элены. Пользуясь словарем, она тщательно перевела его содержание, не вспоминая об этической стороне дела. Элена мертва, никто уже не сможет ее обидеть, а это письмо могло объяснить ту горечь, которой охвачен Рафаэль. Закончив перевод, она прочла листок снова. Он начинался словами:
«Мой дорогой Педро,
не могу передать, как я жду завтрашнего дня. Мне трудно поверить, что скоро ми будем вместе навсегда. Рафаэль, я знаю, не верит, что я вообще когда-либо покину его, да, я думаю, его никто не интересует, кроме мальчика. Я не могу дождаться, когда ми сможем соединить наши жизни. Карлосу я не буду нужна, пока Элизабет здесь. Мне кажется, я не смогу нормально спать этой ночью. Я так взволнована, что мне придется принять несколько таблеток из тех, что доктор Лопес прописал донье Луизе. Эти часы пробегут бистро, дорогой мой.
До завтра,
Элена».
Лора прочитала письмо еще раз, затем сложила листок и снова положила в сумочку. Значит, если она не ошиблась, Элена любила Педро Армеса. А что говорил Педро? Что он любил одну женщину и она умерла. Это могла быть только Элена. Лора сдержала вздох. Что за трагедия! Это было ужасно.
Выключив свет, она скользнула под одеяло. Так вот в чем причина неприязни Рафаэля к Педро Армесу. Он знал, что его жена любит другого человека. И, будучи таким, каков он есть, он не мог допустить развода. К тому же это запрещала его религия.
Она повернулась на живот, пытаясь выкинуть из головы все мысли об Элене, Педро Армесе и Рафаэле Мадралена. Но, разумеется, это было невозможно. Если это было причиной озлобления дона Рафаэля, то отчего ему не хватило трех лет, чтобы избавиться от этой горечи? Наверное, он не любил ее, Лору, иначе как объяснить то, что по истечении такого срока он не уведомил ее о том, что овдовел. Но он не сделал этого и, более того, когда она появилась в Мадралене, пожелал, чтобы она немедленно уехала.
Здесь отсутствовала мысль, если только не принять во внимание то, что причиной их близости было чисто физическое влечение. Но в этот вечер…
Она почувствовала легкую тошноту. Сегодняшний вечер явился результатом обстоятельств и того, что она сама подтолкнула его к действиям. В конце концов, он вполне естественно не хотел, чтобы кто-то из его дома общался с человеком, укравшим у него любовь его жены.
Наконец Лора уснула, но сны ее перемежались кошмарами, и она проснулась еще более измученной, чем в тот момент, когда ложилась в постель.
Утром, как обычно, все выглядело гораздо менее драматично, и Лора решила уничтожить письмо, а с ним и все возможности его применения. Но что-то, какое-то предчувствие удержало ее от этого, и она спрятала листок в дальний угол ящика комода, закрыв его бельем.
В течение утра она договорилась, что они с Карлосом поедут в Косталь. Марии понадобилась рыба, и Лора предложила купить ее у тамошних рыбаков. Ей казалось, что Мария откажется от ее предложения, но пожилая женщина только кивнула в знак благодарности и дала ей инструкции, чего не следует покупать.
Вилланд отвез их на рыночную площадь и оставил там, занявшись какими-то своими делами. Карлос и Лора бродили вдоль берега, прицениваясь к рыбе и наблюдая за рыбаками, ремонтировавшими свои сети. Начинался теплый, несколько душный день, и деревня казалась необычно пустой. Лора спросила об этом старого рыбака. Рыбак усмехнулся беззубой улыбкой.
– Es la corrida [14]14
Это – коррида (исп.).
[Закрыть]! – воскликнул он, выразительно помахав руками. – Бой быков, si?
Лоре вдруг стало холодно, но Карлос принялся возбужденно скакать.
– El toro [15]15
Бык (исп.).
[Закрыть], Лора! – закричал он, забыв назвать ее мисс Флеминг. – О, пожалуйста, можно мы посмотрим?
– О, я не знаю, – начала Лора, качая головой, но Карлос выпустил ее руку и радостно побежал через площадь туда, где узкая улочка вела на окраину деревни. У Лоры не оставалось другого выбора, как последовать за ним, также бегом, чтобы стряхнуть недоброе предчувствие и заодно поймать Карлоса.
Когда они достигли конца улочки, стали слышны приветственные крики и восторженные возгласы «ole», и она поняла, что тот, кто должен участвовать в бое, уже вышел на арену.
Карлос ждал ее там, где толпился народ. Он схватил ее за руку и стал бесцеремонно проталкиваться сквозь ряды людей. Но, странное дело, люди, казалось, не сердились на него, они улыбались и пропускали его вперед. Лора шла за ним, встречая такое же отношение к себе, и вскоре поняла, почему. Как она боялась и подозревала, матадором оказался Рафаэль Мадралена, высокий, темный и какой-то уязвимый, в красных обтягивающих панталонах, украшенных ручной вышивкой, и белой шелковой рубашке, расстегнутой почти до пояса. Ее сердце дико забилось, потому что, когда они достигли края арены, огромный величественный бык с топотом пронесся по проходу мимо них, устремляясь к неподвижно стоящей посреди арены фигуре.
– Папа! – с удивлением воскликнул Карлос и оглянулся на Лору в испуге. – Es Papa [16]16
Это папа (исп.).
[Закрыть], Лора! Ты что-нибудь понимаешь?
Лора только покачала головой и ничего не сказала, опасаясь отвлечь своим голосом внимание Рафаэля.
– Тсс, – прошептала она, приложив палец к губам, а матадор двинулся, взмахнув желтым атласным плащом из-за спины, держа сбоку от себя это единственное оружие, которому он доверил свою жизнь.
Бык добежал до него и, ткнув рогами в плащ, пронесся мимо Рафаэля, как обжигающий ветер, и тут же развернулся, чтобы броситься снова. Это был храбрый прием, даже Лора поняла это, будучи несведущей в искусстве корриды, и толпа одобрительно зашумела, но Лора застыла, словно окаменев, а Карлос, казалось, почувствовал ее страх и заплакал.
Тут же взгляд Рафаэля словно прочесал толпу и отыскал того, кого он хотел видеть, и Лора увидела его глаза, потемневшие от эмоций, но был ли это гнев, она не была уверена. Но бык наверняка почувствовал рассеянность матадора и сделал второй молниеносный выпад против существа, которое посмело издеваться над его физическим превосходством. Рафаэль, чуть не упустивший момент смертельного броска зверя, сумел уклониться от удара, но рог животного все-таки задел его бок, и Лора заметила пятно выступившей крови.
Немедленно несколько человек перепрыгнули через ограду арены, отчаянно крича и размахивая своими шляпами, чтобы отвлечь внимание быка, в то время как Рафаэль отошел в сторону и медленно перелез через ограждение. Он прижимал руку к ране на боку и, приближаясь к ним, смотрел не на Лору, а только на своего горько рыдавшего сына.
– О папа, – воскликнул запинающимся голосом Карлос и, не заботясь о приличиях, обхватил руками ноги отца и крепко прижался к нему.
– Ну, Карлос, что такое? – спросил Рафаэль, расцепляя руки сына и наклоняясь к нему. – Смотри, я ведь жив! Не было никакой опасности!
– Здесь всегда опасно! – кричал Карлос, мотая головой. – Элизабет говорила мне: бой быков опасен! А теперь бык тебя ранил. Скажи, ты не умрешь?
– Ну конечно же, нет, – заверил его Рафаэль, и в этот момент к ним подошел какой-то пожилой господин. Рафаэль поднял на него глаза и сказал: – Да, доктор Перес, я понимаю, – так, будто ожидал его появления.
Он выпрямился, и Карлос отступил назад, разглядывая капли крови, оставшиеся на его руке.
– Куда, куда ты идешь, папа?
– Я иду в кабинет доброго доктора, который перевяжет мне это, – ласково ответил Рафаэль. – А ты иди с мисс Флеминг. Мы увидимся позже.
– Нет. О нет, папа, я хочу остаться с тобой! – впервые Карлос был непослушен. – Пожалуйста, папа, не отсылай меня домой!
У Лоры перехватило горло, и она отвернулась. Она тоже не хотела уходить. Ей хотелось пойти вместе с Рафаэлем к доктору Пересу и самой посмотреть, насколько опасна его рана.
– Ну, хорошо, – сказал наконец Рафаэль, – подожди меня здесь вместе с мисс Флеминг. Я скоро приду.
– Сеньор! – начал было доктор, но Рафаэль решительно покачал головой.
– Я не слишком задержусь, – повторил он повелительным тоном, и доктор выразительно развел руками.
Это должно было успокоить Карлоса, но он нервничал все время, пока они ждали, не желая разговаривать даже с Лорой. Она заметила его возбуждение и поняла, что вид крови преувеличил в его глазах размер раны. Когда Рафаэль наконец вернулся, двигаясь несколько скованно, Карлос подбежал к нему, восторженно всплескивая руками, словно и не надеялся увидеть его снова.
Лора почувствовала себя ненужной. По выражению лица Рафаэля она поняла, что он осуждает ее за то, что она привела его сына сюда и позволила ему стать свидетелем этой драмы. Но ведь доля ее вины была не столь велика, и это вызвало у нее чувство внутреннего протеста. В конце концов, они не знали, что могут увидеть сегодня в Костале.
– Я… я должна привезти немного рыбы для Марии… – сказала Лора. – Если вы возьмете Карлоса с собой, в Мадралену, сеньор, то я вернусь позже с Вилландом, когда сделаю покупки.
– Нет, – сурово возразил Рафаэль. – Мы возвратимся все вместе. То, что вы оказались здесь, было ошибкой.
– Чьей ошибкой? – не удержалась она.
– Что вы хотите сказать? – Его тон не предвещал ничего хорошего.
– Я имею в виду эту демонстрацию! Ну, конечно, вы считаете, что жизнь дешева, сеньор. Но как вы надеетесь скрыть свои чувства от собственного сына?
Карлос с любопытством наблюдал за ними.
– Что случилось, папа? Почему мисс Флеминг так расстроилась?
Рафаэль прикусил губу.
– Чувства мисс Флеминг не касаются тебя, Карлос, – резко ответил он и нахмурился, увидев, что Карлос явно готов расплакаться. – Пойдемте! Где Вилланд? Мы пойдем к машине, пока мисс Флеминг закончит свои покупки.
– Да, папа. – Карлос снова посмотрел на Лору, но она отвернулась, не желая, чтобы кто-то видел в ее глазах обиду. Она отправилась на рынок и потратила столько времени, на сколько у нее хватило отваги, осматривая прилавки и оттягивая тот момент, когда ей придется вернуться к машине. Она никак не могла понять, почему Рафаэль считает необходимым приходить сюда и рисковать своей жизнью в схватках с быками, может быть необходимо, чтобы утолить какую-то его печаль.
* * *
На следующей неделе у Лоры было достаточно времени, чтобы обдумать свое положение. После того утра и событий на арене Рафаэль, казалось, ощутил, что Карлос нуждается в большем, чем он ему давал, и стал чаще приходить в детскую и забирать сына с собой в поездки на виноградник и на деловые встречи в Кадис. Он не приглашал Лору присоединиться к ним. Карлос говорил ей, что хочет ехать с ней, вместе с ней, вместе, когда отец был поблизости, но даже ребенку было понятно, что Рафаэль избегает общества Лоры. Элизабет не говорила ничего, только следила встревоженными глазами, как постепенно убывает уверенность Лоры в себе.
Наконец она сказала:
– Осталось всего несколько дней до конца вашего испытательного срока, не так ли, Лора?
Лора непослушными пальцами зажгла сигарету.
– Ну и что? – спросила она с наигранным безразличием.
Элизабет вздохнула.
– Не пытайтесь меня обмануть, дитя мое. Сознание этого терзает вас, не так ли?
Лора глубоко затянулась в надежде, что сигарета поможет ей сохранить самообладание.
– Мне хочется, чтобы месяц кончился как можно быстрее, – воскликнула она. – Моя… моя подруга в Лондоне скучает без меня. Мы с ней вместе снимаем квартиру, и ей не нравится жить одной.
Элизабет подхватила вязание, которым она иногда занималась, и спокойно уселась в кресло-качалку, занимавшую один из углов детской.
– И что вы будете делать? – мягко поинтересовалась она. – Опять искать работу?
– А что мне еще остается делать? – пробормотала Лора с показной легкостью.
– О Лора! – нетерпеливо воскликнула Элизабет. – Мне хотелось бы что-нибудь сделать для вас.
– Но что вы можете сделать? – спросила Лора, качая головой. – Нет, давайте лучше не будем об этом говорить, Элизабет. Скажите лучше, куда забрал сегодня Карлоса дон Рафаэль?
– Я думаю, что они поехали в Севилью, – ответила Элизабет, задумчиво наморщив лоб. – Розетта поехала вместе с ними.
Лора резко повернулась.
– Розетта Бургос! – недоверчиво воскликнула она.
– А кто же еще?
– Но… но я не знала об этом!
Элизабет пожала плечами.
– Она ездила с ними уже несколько раз, – спокойно заметила она. – Вам нужно знать правду. Розетта надеется стать очередной сеньорой Мадраленой!
Щеки Лоры побледнели.
– Я… я знала, что она имела на это виды, но я никогда не думала, что… что… – Ее голос упал. – Вы считаете, что ей это удастся?
Элизабет пожала плечами.
– Сомневаюсь, – ответила она. – Дон Рафаэль вряд ли пойдет снова на такой риск.
Лора уставилась на нее.
– Но почему? Почему? О Элизабет, вы должны рассказать мне, что губит его! – Она опустилась на колени рядом с креслом, на котором сидела пожилая женщина. – Пожалуйста, расскажите мне! Вы ведь знаете, я скоро уеду. То, что я узнаю, никому уже не повредит.
Элизабет не спеша отложила вязанье.
– Пожалуй, вам следует об этом узнать, – проговорила она, словно сама с собой. – Это, наверное, будет правильно… – Она помолчала. – Что ж, хорошо, Лора, я все объясню. Вы, наверное, поняли, не так ли, что семья Мадралена живет здесь в течение многих поколений?
Лора кивнула.
– Да, я это знаю.
– Хорошо. Эта страна пропитана традициями, легендами, предрассудками, назло господству религии. Эта страна богата поверьями, и, возможно, поэтому ее жители охотно верят во все невероятное. – Она вздохнула. – Во всяком случае, эта история имела свое начало сто лет назад, во времена, когда хозяином Мадралены был прапрадед Рафаэля. Он был гордым человеком и красивым мужчиной, примерно таким, как Рафаэль, это можно заключить по портрету, висящему наверху. В этой области тогда жили цыгане, и Карлос Мадралена, прапрадед Рафаэля, полюбил одну из них, молодую девушку по имени Кармелита. Но Карлос был уже женат, и, когда произошло неизбежное и Кармелита забеременела, надо было что-то с этим делать.
Лора нахмурилась.
– Это звучит, как начало сказки, – воскликнула она.
Элизабет невесело усмехнулась.
– Пожалуй, вы правы даже больше, чем думаете, – сухо заметила она. – Но я продолжаю. Бабушка Кармелиты потребовала, чтобы Карлос, когда ребенок родится, взял его себе в дом и признал своим сыном. Вы можете представить себе его реакцию. Но вам трудно представить разницу в их положении. Сегодня Испания, кажется, несколько продвинулась в социальном отношении, можете мне поверить, по сравнению с теми временами, и, конечно же, дон Карлос отказался без зазрения совести. Вот здесь-то и начались неприятности. Бабушка Кармелиты, как говорят, наложила на его семью проклятие.
Лора посмотрела на нее.
– Вы серьезно это говорите?
– Ну а почему нет? Вы еще не слышали всей истории. Не судите поспешно, Лора. Проклятье было не простым. Оно гласило, что мужчина, наследующий Мадралену, всегда будет виновником смерти своей жены!
Лора более пристально посмотрела на нее.
– И они верят в это?
– О да. Не делай ошибок – вот тебе и вся проверка!
– Что это означает?
– Позвольте мне продолжить, и все разъяснится. Жена Карлоса Мадралены умерла всего через год после наложения проклятия.
Лора нахмурилась.
– Он убил ее?
– Нет, к чему такие слова. Она умерла от родов.
– Но это тогда было вполне естественно, – раздраженно воскликнула Лора.
– Полагаю, что можно сказать и так. Но она была здоровая женщина, которая уже родила своему мужу троих детей. Не было никаких причин для ее смерти, но она умерла.
– И потом?
– Потом мы перейдем к дедушке Рафаэля, Фелипе Мадралене. Он также оказался повинен в смерти своей жены, если посмотреть на дело с одной стороны.
– Каким образом? Что произошло?
– Хелена, его жена, очень хорошо стреляла. Она часто отправлялась пострелять вместе со своим мужем – несколько необычное времяпровождение для женщины в то время. Считается, что Фелипе случайно убил ее, хотя улик недостаточно, чтобы точно определить, от чьей пули она погибла. С ними были тогда и другие гости.
– Вот так история!
– О, я понимаю, ряд неприятностей, несчастных случаев – но каких странных!
– А его мать? – чуть слышно прошептала Лора. – Мать Рафаэля?
– Его отец был за рулем, когда произошла катастрофа и она погибла. Я думала, вы знаете об этом.
– Да, я знаю, я слышала! О, я не знаю, что и думать об этом. – Лора ощутила приступ тошноты и головокружения и с трудом поднялась на ноги.
– А теперь еще и Элен.
Лора обернулась к ней.
– Элен?
– Конечно. Она ведь тоже была женой наследника мужского пола.
Лора крепко сжала руки.
– Рафаэль… убил ее?
– Нет. Но, в сущности, он убил самого себя, – мягко проговорила Элизабет. – Рафаэль винит сам себя в ее поступках. У них был ужасный скандал в ночь, когда она умерла.
– Я понимаю. Я понимаю! – Лора закрыла лицо руками. – О Боже, что за ситуация!
Элизабет поднялась с кресла, подошла к ней и обняла за плечи.
– Дитя мое, дитя мое, – повторяла она успокаивающе, и Лора почувствовала, что горячие слезы переполняют ее глаза и неудержимо текут по щекам. Элизабет крепко прижала ее к себе, и Лора ощутила в этом объятии такое успокоение и сочувствие, которого она не получала ни от кого в своей жизни.
Когда буря ее рыданий утихла, Элизабет сказала:
– Пожалуй, вам лучше пойти и умыться, прежде чем вернутся дон Рафаэль и Карлос. Нам не следует тревожить ребенка.
Лора кивнула.
– В любом случае, спасибо вам, – пробормотала она дрожащим голосом. – Спасибо вам за ваше сочувствие.
Элизабет только развела руками на испанский манер.
– Как я говорила, я только хочу, чтобы мне представилась возможность хоть что-нибудь сделать. Я люблю Рафаэля, дитя мое. И я хочу, чтобы он был счастлив.
Вернувшись в свою комнату, Лора с помощью легкого макияжа скрыла следы, оставленные потоками слез на ее щеках. Глаза ее выглядели расширенными и встревоженными. Линдси была права, призналась она себе. Все, чего она добилась, приехав в Мадралену, – это еще один удар по уже разбитому сердцу.
* * *
Два дня спустя Лора была срочно вызвана в кабинет Рафаэля. Ее сердце словно упало, когда она получила приглашение, потому что накануне отсутствовала и не вышла к обеду. Но теперь она была даже рада. Она чувствовала, что не сможет дальше выносить такое положение.
Теперь у нее не было другого выбора, кроме как пойти к нему, и она в спешке бросилась в свою комнату, чтобы сменить блузку и брюки, которые были на ней в саду во время занятий с Карлосом. Они посеяли кое-какие семена, купленные ею в Костале, и теперь она подумала, какова будет реакция Карлоса, когда он узнает о ее неизбежном отъезде.
Стянув узкие брюки, она надела красную плиссированную короткую юбку, которая вполне сочеталась с цветом ее волос. Блузку она оставила белую, ту, что была на ней. В конце концов, Рафаэль не слишком интересуется ее внешностью. Особенно теперь, когда он столько времени проводит с Розеттой. Лора уже устала от собственнического тона, с которым Розетта рассказывала донье Луизе о своих поездках вместе с кузеном. Лора однажды спросила Карлоса о Розетте, сама себя ненавидя за то, что использует мальчика для таких целей, но он не поддержал разговор, сказав только, что Розетта почти не разговаривает с ним и хочет быть с ним рядом, если только поблизости находится Рафаэль.
Закрепив волосы обручем, Лора спустилась по лестнице, думая, что, может быть, она делает это в последний раз. В конце концов, от ее испытательного срока осталась лишь пара дней, и не приходится сомневаться, что Рафаэль захочет, чтобы она уехала. А если нет? – спросил ее внутренний голос. – Что тогда? Но она не могла ответить себе на этот вопрос, потому что не знала как.
Она постучала в дверь кабинета и вошла после его приглашения, спокойно прикрыв за собою дверь. Рафаэль, одетый в серый костюм цвета золы, с деловитым видом сидел за своим столом, но поднялся с места при ее появлении и указал ей на кресло напротив него.
Когда Лора села, он начал:
– Вы понимаете, сеньорита, что ваш испытательный срок, согласно договору с нами, близок к завершению.
– Да, сеньор, – ответила Лора таким же официальным тоном.
Рафаэль прямо взглянул на нее, и она бессознательно отметила, что ресницы у него такие же густые и длинные, какими она их запомнила пять лет назад.
– Я хотел бы довести до вашего сведения, что я чрезвычайно доволен вашей работой с Карлосом, – произнес он с холодной ясностью. – Под вашей опекой он стал развиваться удивительно быстро, и я могу только признать, что большее чувство свободы хорошо повлияло на формирование его характера.
– Благодарю вас, сеньор. – У Лоры слегка закружилась голова. Может быть, причиной этому была дневная жара, а может быть, его безразличный тон.
– Таким образом, мои последующие слова не явятся для вас сюрпризом. Я хочу, чтобы вы остались в Мадралене и приняли это место на постоянной основе.
Комната закружилась в ее глазах, как карусель, и она была вынуждена вцепиться в подлокотник кресла. Рафаэль заботливо посмотрел на нее, заметив, как сильно она побледнела.
– С вами все в порядке, сеньорита? – спросил он, взявшись обеими руками за край стола и наклоняясь в ее сторону.
Лора покрутила головой, и головокружение несколько уменьшилось. Обретя наконец дар речи, она неуверенно проговорила:
– Вы… вы хотите, чтобы я осталась?
Рафаэль слегка помрачнел.
– Конечно, – сказал он резко, и она поняла, что он вовсе не так безразличен, как ей показалось.
