Текст книги "Радость и боль"
Автор книги: Энн Мэтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
– Я надеюсь услышать вскоре о ваших успехах в занятиях с Карлосом, мисс Флеминг. Я уверена, что ваше влияние на него будет благотворным. Согласна, его жизнь несколько отличается от жизни других детей, хотя, как верно сказала Розетта, мы здесь, в Испании, не даем нашим детям той свободы, которую вы позволяете в вашей стране. Постарайтесь понять наши принципы, и мы постараемся понять ваши, но должна предупредить вас, что дон Рафаэль – человек, несклонный поддаваться на уговоры, и если вы считаете, что ваши методы – единственно возможные, то скоро обнаружите, что ваша задача сделается вдвое более трудной.
– Спасибо, что вы сказали мне об этом, сеньора, – пробормотала Лора, чувствуя себя несколько беспокойно. Ей стало ясно, что слишком многие в этом доме имеют свои идеи по поводу воспитания Карлоса и проводить собственную методику становится для нее все труднее.
Вскоре появилась горничная Лиза и, спросив у Лоры, желает ли она кофе или чаю, исчезла, чтобы снова появиться со свежим кофе, горячими булочками и превосходным абрикосовым компотом. Лора, которая считала, что события этого утра совсем отбили у нее аппетит, вдруг обнаружила, что на самом деле голодна и что в этом виноват, возможно, прекрасно приготовленный завтрак. Во всяком случае, после еды она почувствовала себя намного сильнее и была готова противостоять чему угодно. Даже злые взгляды Розетты не могли испортить ее поднявшееся настроение.
Сославшись на свои обязанности, Лора сразу же после завтрака направилась в то крыло дома, где находилась детская. Найти дорогу туда было нетрудно, так как она запомнила расположение комнаты накануне вечером, и, хотя дом был довольно велик, все его помещения располагались вокруг центрального двора, который позволял в них легко ориентироваться.
В детской Элизабет Латимер и Карлос уже закончили завтракать, и Элизабет помогала Карлосу умыть испачканные губы и пальцы. При виде Лоры она улыбнулась и сказала:
– Вот ваш подопечный. С желанием и готовностью к занятиям.
– Доброе утро, Карлос, – нагнувшись к мальчику, поздоровалась Лора. – Как ты себя чувствуешь сегодня утром?
– Очень хорошо, спасибо. – Карлос задумчиво посмотрел на нее изучающим взглядом. – Вы пришли заниматься со мной уроками?
– Нет, не совсем. Я… ну, – Лора взглянула на Элизабет Латимер, – я подумала, что мы могли бы сначала немного познакомиться. – Она выпрямилась. – Как вы думаете, его отец не стал бы возражать, если бы мы с Карлосом вышли в сад? Сегодня такое славное утро, и мне не хотелось бы начинать занятия, не познакомившись сначала с мальчиком как следует.
Элизабет пожала плечами.
– Я считаю, что не должно возникнуть никаких неожиданных препятствий, – согласилась она. – Однако не выходите за пределы усадьбы. Это может быть небезопасно.
– Я знаю. Быки! – сухо отозвалась Лора.
– О, ведь вы видели их вчера, не правда ли?
– Ну да, конечно, видела, – ответила Лора, решив держать про себя свои утренние приключения. – Они выглядят весьма зловеще!
– О да, они могут быть очень опасны. В самом деле, не так давно они чуть насмерть не забодали одного из работников.
Лора вздрогнула.
– Тогда следует ли позволять им бродить так свободно вокруг?
– Селение огорожено. Так что большой опасности нет. К тому же они вовсе не приучены убивать. А когда они достигают надлежащего возраста, их продают для арены.
– О да. – Лора ощутила приступ тошноты. – Я никогда не видела боя быков. А вы?
– Я видел, – раздался детский голосок, и Лора с ужасом уставилась на Карлоса.
– Ты видел? – как эхо повторила она. – Не может быть! – Она посмотрела на Элизабет. – Это правда?
Элизабет наклонила голову.
– А почему бы и нет. Это часть усвоения принципов, разве вы не знаете? Испанцы воспринимают бой быков, как мы воспринимаем, скажем, футбольный матч.
Лора покачала головой.
– Ну да, – сказала она, снова вздрогнув. – Что ж, пойдем, Карлос?
Мальчик кивнул и доверчиво вложил ручонку в ее руку. Счастливая от такого знака расположения, она ласково сжала его пальцы и повела мальчика по коридорам и вниз, в холл.
– Сюда. – Потянул ее за руку Карлос, когда она свернула в сторону от внутреннего двора. – Мы ходим через этот выход.
Лора заколебалась, но затем вспомнила, какие указания она получила от Марии относительно главного входа, и позволила Карлосу провести ее через резную арку в выложенное мозаикой патио. Здесь сияло солнце и одуряюще пахло цветами. Они подошли к фонтану, и Карлос опустил пальцы в воду. Потом он посмотрел на Лору и спросил задумчивым голосом:
– Расскажи мне о твоем доме.
– О моем доме? – Лора нахмурилась, но потом ее черты разгладились в улыбке. – Сейчас у меня нет дома, такого, как ты привык видеть. Я живу в квартире вместе с другой девушкой. Ты знаешь, что такое квартира?
Он покачал головой, а она села на край фонтана и стала объяснять:
– Ну, квартира, это много комнат в большом доме, каждая из которых отделена от всего дома дверью, ну, как входной дверью отдельного дома.
– Что-то вроде апартаментов?
Глаза Лоры вспыхнули.
– Правильно. А ты бывал в апартаментах?
– У моего отца есть апартаменты в Мадриде, – бесстрастно ответил Карлос. – А у тебя есть братья или сестры?
– Нет.
– У меня тоже нет. – Карлос вздохнул. – Я хотел бы, чтобы они у меня были, а ты? Я хочу сказать, что у меня есть двоюродные братья и сестры, и в их доме много детей. А здесь – только я!
Лора прикусила губу.
– Но здесь еще и я, – напомнила она с улыбкой. – Пойдем. Покажи мне сад. У тебя есть качели?
– Что такое качели?
Лора вздохнула.
– Это сиденье, привязанное к концам веревок. И подвешенное к перекладине или к ветке дерева.
Карлос покачал головой.
– У меня есть автомобиль, – сказал он важным тоном. – С настоящим мотором.
Лора удивленно посмотрела на него.
– Неужели?
– Да. И у меня много игрушек. Там, наверху, в детской.
– А животные у тебя есть?
– Животные?
– Ну, ты знаешь. Кролики, хомячки или щенок?
– Живность, вы хотели сказать?
Лора поджала губы.
– Пожалуй, именно это я и хотела сказать.
– О, в таком случае, у меня нет животных. Их и без того полно в имении, как говорит мой отец, и я могу их видеть, когда захочу.
– Но это совсем не то, что иметь собственных животных и самому заботиться о них, – спокойно возразила Лора, но не закончила фразы, заметив выражение скуки на лице Карлоса. По-видимому, Элизабет Латимер в свое время выдвигала те же аргументы и Карлос уже отвечал ей теми же словами своего отца.
В усадьбе были устроены беседки, и одна из них, с резной каменной скамьей, выходила на полосу побережья.
– Сядем здесь, – предложила Лора, погладив камень и ощутив его теплую шероховатую поверхность, – поговорим о твоих любимых занятиях – о хобби, о вещах, которые ты любишь делать. Может быть, мы сумеем соединить их в будущем с уроками. Будем учиться, играя.
Карлоса это заинтересовало, и, устроившись рядом с ней, он уставился на нее с пристальностью, которая несколько смутила ее.
– Ну давай, – сказал он, – расскажи мне, какие бывают хобби.
Лора задумалась.
– Ну, хобби – это дела, которыми нам нравится заниматься: например, читать, рисовать или, например, писать красками. В Англии дети любят разные занятия – кто игры, а кто коллекционирование. Я пыталась собирать марки, но каждый раз мне не удавалось собрать коллекцию. Ну, на самом деле, и нельзя собрать абсолютно полную коллекцию, – поправилась она.
Карлос кивнул.
– Я знаю, о чем ты говоришь. Либби собирает дикие цветы и засушивает их в книге.
– Либби? О, ты имеешь в виду мисс Латимер?
– Да, я зову ее Либби. Она тебе понравилась?
– Очень, – честно ответила Лора. – Я думаю, она для тебя как мать. Ты вообще помнишь свою маму?
– О нет, я был совсем маленький, когда она умерла, – ответил Карлос спокойно и равнодушно. – Давайте начнем что-нибудь собирать, мисс Флеминг?
Лора нахмурилась:
– Мне кажется, мисс Флеминг звучит слишком формально, – сказала она задумчиво, – но, похоже, твоему отцу не понравилось бы, если бы ты стал звать меня по имени. Придумай сам, как бы ты хотел меня звать.
Карлос наморщил нос.
– Может быть, сеньорита Лора? – предложил он.
Лора улыбнулась.
– Это еще длиннее, чем мисс Флеминг.
Карлос сдвинул брови.
– Я буду называть вас тетя Лора, – сказал он.
Лора покачала головой, почувствовав, что Рафаэлю это вовсе не понравится.
– Я думаю, в настоящий момент мы оставим обращение «мисс Флеминг».
– Что такое «настоящий момент»? – спросил Карлос, и Лора, посмеиваясь, принялась ему это объяснять.
Время пролетело быстро, и Лора с трудом поверила, что уже половина двенадцатого, когда к ним подошла Лиза и сообщила, что пора перекусить. Выпив горячего шоколада, они поднялись наверх, в детскую, где Карлос показал Лоре свою коллекцию игрушек. Они были в самом деле прекрасно подобраны, но каждую из них Карлос откладывал в сторону так аккуратно и спокойно, что Лора усомнилась, получал ли ребенок от них настоящее удовольствие. Его коробка с красками выглядела так, будто их никогда не касалась кисть, и она решила нарушить этот порядок как можно быстрее. Пусть на нее рассердится Рафаэль, но она будет на этом настаивать, во всяком случае, она должна сделать это.
Элизабет сидела в детской, и, когда Лора поднялась с пола и подошла к ней, она спросила:
– Вы чем-то взволнованы, мисс Флеминг?
Лора печально улыбнулась.
– Зовите меня Лорой, – попросила она. – И правда, тут каждый бы забеспокоился. Неужели Карлос никогда не ломает игрушки и не разбрасывает их?
Элизабет рассмеялась.
– Дорогая моя Лора, Карлос испанец. Разве дети в той семье, у которой вы работали в Англии, у Вальдесов, не были похожи на него?
Лора нахмурилась.
– Нет. Возможно, они стали такими, живя в Англии… Но, честно говоря, я не верю, что все испанцы так сурово обращаются со своими детьми. Сколько времени Карлос проводит с отцом?
– Ах, это, ну, это совсем другое дело, – пробормотала Элизабет, – дон Рафаэль очень занятый человек…
– Слишком занятый для общения со своим сыном, – несколько цинично заметила Лора.
Элизабет пожала плечами.
– У него есть на это свои причины, моя дорогая, не судите обо всем так скоро и так сурово. Дон Рафаэль всего лишь человек, твердый человек, если хотите, но он не всегда был таким. Его жизнь сложилась нелегко и… с тех пор, как умерла Элена… – ее голос упал, и Лора вздохнула. Ей хотелось расспросить Элизабет Латимер об Элене и о ее внезапной смерти, но вместо этого она лишь беспомощно пожала плечами и с виноватым видом обернулась, когда в дверях появилась Лиза и сообщила:
– Я иду сервировать ленч, сеньорита. Донья Луиза сказала, чтобы я пригласила вас присоединиться к ней.
Лора с сожалением посмотрела на Элизабет Латимер.
– Как вы думаете, мне позволят есть здесь, вместе с вами? – спросила она с надеждой. – То есть если вы не возражаете.
– Я не стала бы возражать, – ответила пожилая женщина, – но, думаю, что вам лучше подождать и спросить у дона Рафаэля. Ведь именно по его распоряжению вы едите вместе с семьей.
Лора сжала губы. Она подумала, что это еще один способ, который он изобрел, чтобы наказать ее. В конце концов, есть с семьей – это для нее настоящая пытка. Еще раз вздохнув, она кивнула Лизе и пригладила волосы, подойдя к зеркалу.
– Полагаю, мне следовало оставить часть времени на то, чтобы умыться и переодеться, – с сожалением сказала она, – но время так быстро пролетело.
Карлос неожиданно подошел к ней и схватил за руку.
– А ты придешь еще, сегодня вечером? – просительным тоном сказал он.
Лора была тронута.
– Ну конечно же, – ответила она, склонившись к нему с ласковой улыбкой. – Тебе понравилось, как мы провели утро?
– Да, – энергично кивнул Карлос, – и не забудь придумать, что мы будем коллекционировать, ладно?
Лора согласно кивнула головой.
– Конечно, не забуду. Adios [10]10
До свидания (исп.).
[Закрыть], Карлос!
Спускаясь в столовую, Лора ощущала ту же нервную дрожь, что была у нее перед завтраком, но дона Рафаэля по-прежнему не было за столом, и ее ожидали только донья Луиза и Розетта. Они сидели в небольшой приемной, соединявшейся с комнатой для завтрака, и донья Луиза объясняла, что в комнате для завтрака они едят, когда остаются одни.
– Она меньше и более удобна для слуг, – сказала она, – к тому же дон Рафаэль отсутствует и нет никаких гостей к ленчу.
Лора взяла бокал с шерри, и донья Луиза сообщила, что это вино из их собственного винограда, собранного на плантациях вблизи Кадиса, принадлежащих семейству Мадралена.
– Именно на этот виноградник уехал сегодня дон Рафаэль, – сообщила она, когда им подали восхитительное холодное консоме, – естественно, пока он был в Мадриде, здесь накопилось много работы.
Лора молча кивнула и с удовольствием принялась за консоме. Утренние занятия благотворно повлияли на ее аппетит, и она почувствовала, что проголодалась. Подняв глаза от тарелки, она неожиданно столкнулась взглядом с Розеттой Бургос, от чего смутилась и ее щеки залились краской.
– Скажите мне, сеньорита, – холодно спросила компаньонка доньи Луизы, – вы уже занимались с Карлосом сегодня утром?
Лора нахмурилась. Она почувствовала, что Розетта знает, что занятий не было, и хочет использовать эту возможность, чтобы довести это до сведения доньи Луизы.
– Нет, – твердо ответила Лора, – мы просто знакомились с ним.
Розетта скривила губы.
– Разве это так уж необходимо – специально знакомиться с подопечным? – насмешливо спросила она. – Ведь это наверняка придет само со временем в процессе общения.
– По своему опыту я знаю, что маленькому ребенку нужно кое-что узнать заранее о своем учителе, – резко ответила Лора, – в конце концов, мы с ним из разных стран и к тому же он очень мал, чтобы начинать с ним какие-либо уроки.
Розетта взглянула на донью Луизу, которая внимательно прислушивалась к их разговору.
– Может быть, более уместно было бы сказать, что чем дольше откладываешь занятия, тем длиннее срок найма, – ухмыльнулась Розетта.
Лора открыла было рот, но донья Луиза вмешалась сама.
– Я согласна с мисс Флеминг, – сказала она примирительно. – Карлос одинокий ребенок, не готовый к переменам. Здесь важно, чтобы переключение происходило постепенно. А что касается срока обучения, то вы, очевидно, не осведомлены о количестве занятий, которые сочтет необходимым провести преподаватель с квалификацией, которой обладает мисс Флеминг.
Теперь покраснела Розетта.
– И тем не менее эта должность – не синекура, донья Луиза. Вы сами это говорили.
Донья Луиза слабо помахала рукой.
– Если мисс Флеминг может получать удовольствие от этой работы, зачем ее этого лишать? – мягко возразила она. – Розетта, я думаю, вы просто ревнуете. А может быть, вы предпочитаете заботу о таком ребенке, как Карлос, компании такой старухи, как я?
Розетта застыла, и, прежде чем она смогла заговорить, донья Луиза продолжала:
– А может быть, все дело в том, что Карлос – сын Рафаэля? Мальчик во многом похож на своего отца, и гувернантка может привлечь к себе больше внимания, чем компаньонка старой тетки!
Лора склонила голову над столом. Хотя ей и не нравилась Розетта, ей вовсе не интересно было слушать, как эту девушку травят в ее присутствии, и ей хотелось, чтобы трапеза окончилась как можно скорее. Сегодня она должна найти возможность поговорить с доном Рафаэлем и спросить у него, не могла бы она есть вместе с Элизабет Латимер и Карлосом в детской. К тому же ей не хотелось возбуждать ничьей ненависти, а она чувствовала, что Розетта поставит пережитое ею унижение в вину Лоре. Кроме того, Лора не хотела выслушивать шуточки в адрес дона Рафаэля, а если Розетта надеется вступить с ним в более близкие отношения, то удачи ей! Ей это определенно понадобится, если этот маленький утренний эпизод был чем-то, что потребует продолжения.
Глава четвертая
Ближе к вечеру, после дневного сна Карлоса, Лора поинтересовалась у Элизабет Латимер, есть ли здесь какой-то спуск вниз, к скалам и кромке воды. Сама она провела сиесту у себя в спальне, лежа на кровати. За это время Лора написала короткое письмо Линдси и теперь чувствовала себя активной и бодрой.
Элизабет некоторое время смотрела на нее изучающим взглядом, затем заговорила:
– Обычно все, кто спускается на берег, пользуются простой дорогой вниз, которая проходит рядом с деревней. Наше побережье очень неровное и опасное, хотя когда-то там даже были устроены ступеньки. В старые времена люди с кораблей вытаскивали здесь свои шлюпки на берег и карабкались наверх, к дому Мадралена. Это был способ войти в дом, который не привлекал внимания властей. Суда обычно становились на якорь в бухте, а ночью эта часть мыса не охранялась.
Лора широко раскрыла глаза.
– Это звучит захватывающе. Они занимались контрабандой?
– Думаю, да. Но предметом контрабанды были, главным образом, люди.
Лора сжала руки.
– Мавры? – воскликнула она с горящими глазами.
– Разумеется, – снисходительно подтвердила Элизабет, – я сомневаюсь, что многие семьи стараются проследить свою историю так тщательно, как это семейство.
Лора посмотрела на Карлоса.
– Так вы думаете, это на самом деле так и было?
– Более чем вы можете себе представить, – сухо заметила Элизабет, – Мадралена всегда считались жестокой семьей. Во времена инквизиции ходили такие слухи. Я читала об этом. – Она пожала плечами. – Да вы и сами, наверное, заметите в доне Рафаэле черты этой жестокости.
Лора вздрогнула. Она точно знала то, о чем мельком упомянула Элизабет, которая продолжала:
– Никто здесь не может поставить под сомнение власть Рафаэля. Прошли годы с тех пор, когда я знала его еще послушным мальчиком.
Лора посмотрела на нее.
– Так вы думаете, что я зря трачу свое время?
– С Карлосом? – Элизабет пожала плечами. – Я не знаю. Полагаю, это зависит от многих вещей. Когда я была молода, я боролась за самого Рафаэля. Думаю, я достигла кое-каких успехов, но в те дни его мать была еще жива, и только после ее смерти его отец стал жестче к нему относиться. Скажу вам, Рафаэль тогда был мальчиком с мягким характером. После смерти отца он вернулся из Англии и женился на Элене; я думала, что он переменится. Но этого не произошло, и, когда Элена умерла, он сделался таким жестким человеком, как сейчас.
Лора ощутила, как что-то шевельнулось у нее внутри.
– Он, должно быть, очень любил Элену, – предположила она вслух.
Элизабет снова пожала плечами.
– Да, возможно, – сказала она с сомнением и сразу же переменила тему.
Несколько позже Лора и Карлос, выслушав инструкции Элизабет, начали свои исследования скал, расположенных над бухтой. Если здесь и был спуск, то Рафаэль, несомненно, знал его, но Лора не собиралась вступать с ним в дискуссию по поводу уместности такой экспедиции. Хотя она по-прежнему намеревалась поговорить с ним о еде в детской, вместе с Карлосом и Элизабет, но пока это могло и подождать.
Карлос воспринял их прогулку как приключение и, так как был приучен к более спокойному режиму, теперь активно выражал свой восторг. Лора сдерживала его, когда он пытался влезть на ограду, отделявшую усадьбу от обрыва, и только когда они наткнулись на ворота в стене, рискнула вывести его наружу. Они очутились на обвеваемой ветром полоске дерна, спускающейся к краю утеса, и здесь, в зарослях сорной травы и диких цветов, они нашли то, что искали. Это была заросшая мхом лестница, круто уходившая вниз, и Лора ощутила дрожь, представив себе картины, которые эта тропа вызвала в ее воображении. Но, увы, она поняла, что пытаться проделать такой спуск с маленьким мальчиком было бы безумием. Она посмотрела на Карлоса и вздохнула.
– Мы не можем спуститься, дорогой, – с сожалением сказала она, – это слишком опасно. Видишь, как крошатся ступеньки? А там, внизу, у моря, они еще больше разрушены.
На лице Карлоса появилось выражение уныния.
– О, – воскликнул он разочарованно. – А я думал, что у нас будет такое приключение! Я никогда не участвовал в приключениях!
Лора только собралась выразить ему свое сочувствие, как резкий голос прервал их разговор и дон Рафаэль Мадралена оттащил своего сына от его гувернантки.
– Что это значит? – со злостью выкрикнул он. – В течение двадцати четырех часов вы успели безответственно подвергнуть опасности сначала себя, а теперь моего сына!
Лора с изумлением посмотрела на него.
– Простите, – проговорила она.
– Какой урок вы преподаете сейчас моему сыну, стоя у осыпающейся лестницы, которая может обрушиться в любую минуту? – прорычал он.
Лора всплеснула руками.
– Никакого урока, сеньор! И Карлосу не угрожала никакая опасность.
– Вы хотите сказать, что не собирались исследовать лестницу дальше? – Его тон был ледяным, но голос звучал насмешливо.
– Разумеется, нет. Я не так глупа, сеньор! – Лора поджала губы, стараясь казаться спокойной, в то время как эмоции неудержимо рвались наружу.
Дон Рафаэль посмотрел на нее скептически, но Карлос потянул его за рукав.
– Мисс Флеминг сказала, что мы не можем спуститься, – подтвердил он, – она сказала, что это слишком опасно!
– В самом деле? – Темные глаза дона Рафаэля снова сверкнули в сторону Лоры. – Тогда объясните мне, пожалуйста, что вы делаете здесь.
Лора помедлила.
– Мы… мы… Мы смотрим на тропу. Но только потому, что Карлосу могло быть интересно исследовать берег.
– Исследовать! Исследовать! Я устал от этого слова, – нетерпеливо выпалил дон Рафаэль. – Если в Лондоне это называется исследовать, то у нас это значит – влезть в опасную ситуацию.
– Ну конечно! – возразила Лора, у которой гнев пересилил сдержанность. – Ради Бога, ребенку ничего не угрожало! Он нормальный четырехлетний мальчик, который устал от постоянной опеки. Есть разница между естественным любопытством и безответственностью. Почему нам нельзя было выйти сюда? Ведь пока я здесь и охраняю его, с Карлосом ничего не случится.
Дон Рафаэль отпустил руку сына. Очевидно, он уже вернулся из своей поездки на виноградник, и Лора подумала, кто мог сообщить ему об их намерениях. Возможно, Элизабет, хотя она в этом сомневалась. Пожилая женщина дремала, когда они вышли, и не заметила их ухода. Память о враждебном отношении Розетты Бургос не оставляла ее, и Лора была убеждена, что если она увидела, как они выходили, то постаралась использовать эту информацию, чтобы разрушить доверие дона Рафаэля к новой гувернантке. Если бы Розетта только знала, как Лоре хочется уехать, то не стала бы предоставлять ей такой шанс.
Однако Лора понимала, что заполнившие ее голову мысли были не вполне искренними. Она привязалась к Карлосу, хотя и столкнулась с неизбежными трудностями, а ее работа была чем-то вроде принятого вызова. И, если говорить честно, она должна была признать, что, оспаривая принципы дона Рафаэля, она полностью удовлетворяет свое женское самолюбие.
– Даже если так, – дон Рафаэль повернулся к дому, и Лора была вынуждена последовать за ним, чтобы услышать, что он говорит. – Даже если так, то ваша должность тут – гувернантка, а не компаньонка моего сына.
Лора покраснела.
– Разве я не могу быть и той, и другой сразу?
Дон Рафаэль взглянул на нее.
– А если я вас уволю?
Лора пожала плечами, склонив голову.
– Что ж, это ваше право, – сказала она.
– Черт бы вас побрал! – с горечью пробормотал он и, ускорив шаг, быстро пошел к дому.
Лора в растерянности остановилась, крепко держа в пальцах ручонку Карлоса. Она часто дышала, но это не имело ничего общего с усталостью от ходьбы. В горле у нее был ком, и она понимала, что снова поддалась глупым эмоциям и что, несмотря ни на что, он все еще может выводить ее из равновесия своей холодной надменностью.
Карлос посмотрел на нее испуганно.
– Все в порядке? – спросил он. – Вы не уедете?
Лора вздохнула, потом отрицательно покачала головой, опустившись на корточки рядом с ним.
– Нет, – сказала она, хотя, говоря это, она сомневалась, что такая ситуация может продлиться долго.
Карлос обычно ужинал довольно рано, а затем проводил час вместе с отцом перед тем, как Элизабет укладывала его в постель.
В это время Лора была свободна. Она приняла ванну и переоделась в шелковое кремово-белое платье с облегающим лифом и юбкой на несколько дюймов ниже колен с множеством маленьких складок. Свои волосы она начесала в мягкий пучок на затылке и надушилась своими любимыми духами. Она сделала это вовсе не в предвкушении обеда. Если дон Рафаэль здесь, то обед окажется еще одним испытанием, и она решила как-то договориться по поводу еды в детской и сделать это как можно скорее. Но для этого требовалось встретиться и поговорить с самим доном Рафаэлем, а такая перспектива казалась не слишком привлекательной, особенно после событий этого вечера. Почему она все время выставляет себя перед ним в невыгодном свете? Он практически принудил ее остаться здесь, так почему же он с ней так скверно обращается? Она покачала головой. Что же так озлобило его, что произошло с доном Рафаэлем? Ей как-то не верилось, что это была только смерть Элены. Хотя он наверняка лгал ей, когда говорил, что не любит свою невесту. Она вздохнула, вспомнив свои мысли в то утро, когда она впервые прочла объявление в газете. Определенно, она тогда и представить себе не могла, что так впутается в эту историю.
В семь пятнадцать она спустилась по лестнице и прошла в хозяйские покои. Лиза сказала ей, что семья обычно обедает в семь тридцать и что все предварительно собираются в гостиной на аперитив. Хотя Лора с радостью отказалась бы от этой встречи, ей оставалось только подчиниться, раз донья Луиза сама отдала это распоряжение.
Когда она вошла в гостиную, там находился только дон Рафаэль. Гостиная представляла собой большое помещение с высоким резным потолком, вся ее обстановка несла на себе отпечаток простой, но в то же время роскошной элегантности. Длинные золотые занавеси закрывали высокие арки окон, и так как гостиная располагалась в задней части дома, здесь было много окон, часть из которых выходила на сады, часть – в центральный двор, а остальные – на утесы, круто обрывающиеся вниз, к морю и скалам. Пол устилал превосходного рисунка персидский ковер, который прекрасно гармонировал с остальным интерьером. В гостиной стояли мягкие кресла в чехлах и темно-коричневые стеганые кожаные кушетки, а в огромной стеклянной горке была расставлена коллекция фигурок из нефрита и слоновой кости. Дон Рафаэль, в обеденном костюме, мрачный и подавляюще привлекательный, сидел у небольшого плавно изогнутого бара, занимавшего один из углов этой большой комнаты, лениво помешивая соломинкой в своем стакане, словно погрузившись в раздумья. Однако при ее появлении он поднял голову и осмотрел оценивающим взглядом, на лице его появилась циничная улыбка. Лору вовсе не заинтересовало то, как он ее рассматривает. В его взгляде ощущалось оскорбительное пренебрежение, как будто ее платье, которое в Лондоне казалось ей слишком консервативным, было непристойно коротким. Сцепив пальцы рук, она вошла в гостиную и приблизилась к полированной горке, изображая неподдельный интерес к размещенной в ней коллекции. Сначала она подумала, что обрадовалась бы даже появлению Розетты Бургос, лишь бы оно прервало воцарившееся неловкое молчание. Однако вскоре дон Рафаэль соскользнул со своего табурета и с холодной вежливостью спросил:
– Могу я предложить вам выпить, сеньорита? Шерри? Или коктейль?
Лора повернулась настолько небрежно, насколько сумела, и покачала головой.
– Спасибо, не надо, – ответила она и продолжала созерцание слоновой кости и нефрита. – Эти вещи, – ее голос дрогнул, – поистине прекрасны, не так ли?
К ее замешательству, он, покинув бар, двинулся в ее сторону и остановился чуть позади нее, так, что она хорошо чувствовала на себе его изучающий взгляд.
Затем он заговорил:
– Мой отец начал собирать эту коллекцию сорок лет назад. Со времени его смерти я мало что добавил к ней.
Лора шевельнулась.
– Вы не интересуетесь ею, сеньор?
– Не слишком. Мои таланты развивались в более практическом направлении. Имение и виноградник занимают меня больше этого.
Лора провела языком по губам.
– Но имение не отнимает у вас все ваше время. Человеку бывает нужно порой расслабиться.
Он чуть двинулся с места, словно разглядел выражение ее лица.
– А вы, конечно, специалистка по оценке потребностей мужчин, – едко заметил он.
Лора ощутила прилив гнева. Он был так самоуверен, так насмешлив, так убежден в своей власти, что это взбесило ее.
– Я бы не сказала этого, сеньор, – ответила она осторожно. – Но зачем нам поддерживать эту неприязнь? Мое присутствие здесь явно раздражает вас. Я уверена, что даже мое унижение не компенсирует вам этого неудобства!
Его глаза сузились.
– Наши отношения никогда не смогут стать просто отношениями хозяина и служащей, – сказал он мрачно. – Слишком многое было между нами раньше. И я готов признаться в некотором раздражении, имеющем отношение к вам. Я не могу понять: вы на самом деле глупы или же ваше поведение – это сознательная попытка добиться, чтобы я разорвал ваш контракт.
Лора гневно взглянула на него.
– Мое поведение! – воскликнула она. – Всего лишь из-за того, что я предприняла утреннюю прогулку среди ваших гадких быков, а чуть позже привела вашего сына в состояние, нормальное для ребенка, вы готовы относиться ко мне, как к идиотке!
– Этого вполне достаточно! – разъяренно выпалил он.
– О нет, этого недостаточно, – возразила она, гнев возобладал в ней над застенчивостью. – Вы вообразили, что я неспособна сама о себе позаботиться! Возможно, ваш смехотворный контроль над жалкой жизнью, которую ведет Карлос, и дает вам возможность рядиться в тогу диктатора, которому должны беспрекословно подчиняться все остальные, но только не я!
– Молчите! – Он сделал угрожающий шаг в ее сторону, но она не обратила на это никакого внимания.
– Я не буду молчать. И вы напрасно воображаете, что если вы платите мне жалованье, то можете управлять моей жизнью! И это ваше всезнайство, к которому вы, по-видимому, привыкли…
– Прекратите! – Он рассерженно подошел к ней, грубо схватил ее за плечи и уставился на нее, еле сдерживая бешенство. – Вы не воображайте, что наша прежняя связь освобождает вас от соблюдения правил приличия!
– Наша прежняя связь! – напряженным голосом воскликнула она. – Да вы ясно показали мне, что человек, которого я знала в Лондоне, больше не существует! Да, в самом деле, я теперь сомневаюсь, существовал ли он вообще, кроме как в моем воображении!
– Что вы хотите сказать? – в ярости прорычал он.
Лора чуть содрогнулась.
– Человек, которого я знала, был создан из крови и плоти, из ошибок и слабостей, но больше всего в нем было сердца! Или я это по глупости себе вообразила? – Она криво усмехнулась. – Ведь это была ошибка с моей стороны, не так ли, дон Рафаэль?
