Текст книги "Колдовская страсть"

Автор книги: Энн Мэтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Но Джулия твердо стояла на своем. Она говорила, что Роберту явно безразлично, что с ней случилось, и если она напишет ему о своем состоянии, то он приедет как порядочный человек, а не потому, что она действительно нужна ему.

Майкл спорил с ней, но потом согласился ничего не говорить об этом Роберту.

В следующие дни он часто приходил к Джулии. Джулия не возражала. Это давало ей возможность мысленно отвлечься, хотя она знала, что его мать не одобрила бы их общения. Она была поражена, когда он вдруг сделал ей предложение. Она не могла представить, что это случится, – несмотря на то, что он ей очень нравился, он для нее был просто братом Роберта, но не более.

Оказалось, Майкл умеет стоять на своем. Он рассказал ей, что ему предложили должность в Ратуне, на западном побережье Малайского архипелага, и что он сомневался, соглашаться ли, только потому, что оказался бы среди женатых сотрудников единственным холостяком. Он рассказал о преимуществах и недостатках жизни там, но больше всего упирал на то, что, уехав туда, Джулия сможет скрыть от всех, и в первую очередь от Роберта, что Майкл не отец ребенка. Назначение, судя по всему, будет долгим, и ко времени их возвращения в Англию Роберт, наверное, будет уже женат, а сама Джулия забудет свою трагическую и несчастную любовь. Это было большим искушением, прекрасным выходом из сложившегося положения, а также возможностью скрыть от Роберта, что у нее ребенок, и не бояться, что он потребует объяснений.

Спустя годы Джулия понимала, что все ее поступки были продиктованы лишающей разума паникой, безумным и трусливым желанием убежать и спрятаться, зарыться головой в песок и притвориться, что опять все в порядке. Может, здесь есть и вина Майкла. Он предлагал ей убежище, и, как только ее решимость начинала слабеть, он при каждой возможности доказывал ей свою правоту. Наконец она сдалась.

Они поженились через несколько дней в регистрационной конторе, при этом присутствовали только два друга Майкла в качестве свидетелей. У Люси Пембертон случился очередной приступ недомогания, но оба они знали, что на самом деле она просто отказалась присутствовать на свадьбе. Она не могла понять, как Майкл мог жениться на женщине типа Джулии, а в поведении Джулии видела дальновидную попытку внедриться в семью Пембертонов.

Через месяц после свадьбы они уехали в Ратун, туда, где не было влияния семьи Пембертонов и где к их браку относились так же, как ко всем остальным. Весной Джулия родила ребенка, и Майкл первый был в восторге от дочки. Дождавшись, когда Эмме исполнилось три месяца, Майкл попытался сделать их брак настоящим, и к тому времени Джулия уже была так ему благодарна за щедрость и понимание, что ей было довольно легко быть доброй к нему. И если с Майклом она и не испытывала такого экстаза, как с Робертом, то она отказывалась думать о каких-либо других причинах этого, кроме как разница в их темпераменте.

Джулия без удовольствия смотрела на свое отражение в зеркале ванной. Возможно, годы назад она совершила ужасную ошибку, поверив, что Роберт больше думает о работе, чем о ней. Может, после катастрофы на реке Гуава у него не было другого выбора. Значит, в течение трех месяцев и всех этих лет в Ратуне она обманывалась, уверяя себя, что ее чувства к Роберту умерли. Она просто успешно отгородилась от них своей горечью. Не могла же она знать, что Майкл так трагически погибнет и она снова окажется в буре страстей.

Глава 10

На следующее утро в кухню вошла пылающая негодованием Сандра.

– С ребенком нужно что-то делать! – провозгласила она. – Она только что залила чернилами учебник, по которому мы занимаемся.

– Ради Бога, простите! – извинялась Джулия. – Я немедленно поговорю с ней!

– Можете не беспокоиться! – Губы Сандры скривились. – Я уже сама ее наказала.

Услышав это, миссис Хадсон подняла глаза от стряпни, а Джулия почувствовала беспокойство.

– Понятно, – осторожно сказала она. – А чем именно вы ее наказали?

– Я срезала качели.

– Что-что? – Джулия пришла в ужас.

Она бросилась к окну и выглянула в сад. В сером свете утра обрезанные веревки уныло и мрачно свисали с вишневого дерева.

– Это был единственный способ, – продолжала уверенная в своей правоте Сандра. – Вы предпочли бы, чтобы я ее отшлепала?

Джулия медленно покачала головой:

– Нет, наверное. Но качели… это было ее любимое занятие.

– Именно. Нет смысла лишать ее того, что она не любит.

Миссис Хадсон с осуждением поджала губы, но Джулия постаралась сохранять объективность. Что ни говори, если Эмма действительно нарочно вылила чернила, она заслужила наказание. Даже такое…

– И… где она сейчас? – спросила Джулия, стараясь казаться невозмутимой.

Сандра пожала плечами.

– Мне думается, в своей комнате. Я прекратила занятия на сегодня. – Она оглядела кухню. – Можно мне кофе? Я бы взяла чашку с собой в мою комнату. Мне надо написать несколько писем. Лучше писать письма, чем попусту тратить время на обучение ребенка, который просто-напросто не хочет учиться!

Джулия подавила желание ответить встречными обвинениями и сама приготовила поднос с кофе. Сандра ушла. Миссис Хадсон смотрела на обрезанные качели с дурным предчувствием.

– Гадко она поступила, мэм! – воскликнула она, не в силах сдержать негодование.

Джулия вздохнула.

– Мне кажется, она думала, что это справедливо. Эмма вела себя отвратительно.

Миссис Хадсон фыркнула:

– Скорее, ее просто раздражало, что наша лапушка так их любит. Я надеюсь, что мистер Хиллингдон убедит мистера Роберта, тогда нам всем будет спокойнее!

Джулия смотрела на нее во все глаза. Она в первый раз видела, чтобы миссис Хадсон так горячилась.

– Ну, я бы не слишком на это надеялась, – заметила она. – Вы же достаточно хорошо знаете Роберта, чтобы понять, что никто не может заставить его послушаться!

Она вышла из кухни.

– Пойду посмотрю, что она делает.

Эмма была в своей комнате, она лежала на кровати и с непримиримым видом смотрела в потолок. Она едва взглянула на мать, которая вошла к ней. Джулия потихоньку закрыла за собой дверь, чтобы Сандра Лоусон не узнала, что она заходила к дочке.

– Что происходит? – с чувством спросила она. —

Мне сказали, что ты опять плохо себя вела. Эмма засопела:

– Она обрезала качели.

Джулия вздохнула:

– Ты залила чернилами ее учебник.

– Нет, это неправда! – Эмма поднялась на локтях. – Я знала, что она так скажет, но это неправда! Это получилось случайно.

– Ой ли?

– Да. Она толкнула мою руку… ну, чернильница и перевернулась.

– А что делала чернильница у тебя под рукой?

– Мы занимались за столом, а она велела мне встать и обойти вокруг стола и посмотреть, что она делает, я и подошла, а потом… потом…

– Потом чернильница перевернулась.

– Да.

– Понятно. – Джулия вздохнула. – Что ж, у нее были все основания считать, что ты сделала это нарочно, правда? Я хочу сказать, ты ведь не совсем хорошо вела себя в последнее время, верно?

– Да, но это другое дело.

– Как это – другое?

– Ну, это я не из вредности. Я подошла к ней, и она толкнула меня под руку, и чернила пролились на учебник. Она на меня очень разозлилась. Она сказала, что я не ребенок, а непослушное чудовище. Мам, а я правда непослушное чудовище?

– Конечно нет, милая. Мисс Лоусон просто сгоряча так сказала, вот и все.

Тем не менее Джулии начинало это все не нравиться. Вполне возможно, что Эмма несколько преувеличивает, и наверняка Сандра не настолько глупа, чтобы вымещать на ребенке злость за то, что случилось в прошлые выходные. Пусть так, но все же случившееся беспокоило и огорчало Джулию. Она только надеялась, что Фрэнсису удастся убедить Роберта, хотя в сложившихся обстоятельствах не очень верила в это. —

Посмотрев на пылавшее негодованием лицо Эммы, Джулия переменила тему разговора:

– Может, съездим завтра в город? Мы можем пойти купить тебе зимние вещи.

Эмма передернула плечами, она сидела, скрестив ноги и подпирая руками подбородок.

– Мам, ты сможешь починить качели? – спросила она.

Джулия ответила:

– Да, наверное.

Эмма подняла на нее глаза.

– Сегодня? – Ее личико просветлело.

– Нет, не сегодня, дорогая.

– А когда?

– Не знаю. Может, через несколько дней. Тебе хочется поехать в город?

Эмма явно думала только об одном:

– Как ты думаешь, дядя Роберт сможет их починить? – Она нахмурилась. – Я думаю, сможет, правда?

Джулия сдерживала свое раздражение. Все-таки это Роберт был во всем виноват.

– Сможет, если вообще приедет, – коротко сказала она. – Сейчас пойди умойся и вымой руки. Скоро обед.

После обеда Сандра ушла, и Джулия вздохнула с облегчением. Атмосфера в доме неуловимо менялась, как только гувернантка освобождала их от своего гнетущего присутствия.

Когда Сандра уехала, Эмма отправилась наверх, к себе в комнату, а Джулия сидела в гостиной, бессознательно ожидая телефонного звонка. Она была уверена, что Фрэнсис позвонит ей и скажет, что ответил Роберт.

День стоял очень холодный, и было так уютно сидеть у камина. Джулия подумала, что она смогла бы спокойно посидеть и отдохнуть, если бы не знала, что к чаю вернется Сандра. Кроме того, были и другие проблемы, которые мучили ее, лишая покоя, и она резко встала и вышла из гостиной, чтобы найти Эмму и побыть с ней.

Комната Эммы оказалась пуста. Нахмурившись, Джулия заглянула в ванную, но там Эммы тоже не было. Ужасная мысль, что девочка могла пойти в комнату Сандры, чтобы обрушить на имущество гувернантки страшную месть за срезанные утром качели, заставила Джулию броситься бегом по коридору, но комната Сандры была так же педантично аккуратна, как и ее хозяйка.

Джулия покачала головой и снова спустилась по лестнице. Значит, Эмма с миссис Хадсон.

Но миссис Хадсон сидела в гостиной, девочку она не видела. Джулия почувствовала тревогу. Где же она?

– Может, она в саду? – резонно предположила миссис Хадсон.

– Ну конечно же. – Джулия с облегчением перевела дух. – Я об этом не подумала, потому что видела, как она пошла к себе наверх.

Миссис Хадсон кивнула:

– Я пойду с вами.

День выдался пасмурный, сад освещался плохо. Хотя было всего половина четвертого, уже начинало темнеть, листья деревьев скрылись в мокрой дымке. Было так холодно, что у Джулии перехватило дыхание, и она поежилась. Стояла тишина. Конечно, Эммы здесь не было, раз ее не было ни слышно, ни видно.

– Эмма! – резко крикнула она. – Эмма, милая! Ты где?

Ответа не было, и Джулия оглянулась на миссис Хадсон, которая только что вышла из дома. Экономка, казалось, была встревожена, она покачала головой:

– Здесь ее тоже нет?

– Нет, я… это… О Боже мой… это она там?

Джулия не стала ждать ответа. Она, как безумная, бросилась бегом по лужайке, туда, где в морозном воздухе покачивались обрывки качелей.

Маленькое тельце лежало под растрепанными обрезками веревок, вокруг головы расплылась лужица крови.

– О Боже, Эмма! Эмма! – Джулия почти рыдала.

Она опустилась на колени, прижимаясь головой к холодному лбу девочки. Она не сознавала присутствия миссис Хадсон, она положила руку на грудь Эммы, пытаясь уловить биение маленького сердца.

Джулия с мукой посмотрела на экономку.

– Она… она умерла?

Миссис Хадсон покачала головой, но ее лицо, как и у Джулии, было белым как мел.

– Нет, деточка, она не умерла, – выдавила она севшим голосом. – Но она потеряла много крови, а здесь так сыро… – Она огляделась. – Бегите домой, вызывайте «скорую помощь»!

Джулия замялась, не решаясь оставить дочку, но поняла, что ей тут делать нечего, и быстро побежала через холл в гостиную. Ее пальцы так сильно дрожали, что она не смогла набрать номер и дважды ошиблась, и тут она услышала, как подъехала машина. Она бросилась к окну.

Это был Роберт, он выходил из своего «астона-мартина», на его смуглом лице нельзя было прочесть никаких чувств. Но в этот момент Джулии было все равно, какие у него чувства. Эмма была в беде, в большой беде, и, возможно, Роберт мог помочь ей.

Она бросилась через холл и распахнула входную дверь. Он стоял уже на пороге. Ему было достаточно одного взгляда на нее, чтобы понять, что случилось что-то ужасное.

Она слегка покачнулась, он схватил ее за плечи и требовательно спросил:

– Что? Ради Бога, Джулия, что случилось?

Заикаясь, Джулия в нескольких фразах ответила ему, он отодвинул ее и через дом поспешил в сад, где лежала девочка. Помрачнев, он на секунду задержался взглядом на срезанных качелях, и ей показалось, он хочет спросить, кто это сделал, но он опустился на корточки у лежащей без сознания девочки и осмотрел рану на ее голове.

– Как, черт возьми, это произошло? – спросил он севшим от волнения голосом.

Ответила миссис Хадсон:

– Судя по ее одежде, сэр, она, кажется, залезла на дерево и упала с ветки, вон оттуда. Она ударилась головой о бордюр дорожки… вот здесь!

Роберт кивнул и резко встал.

– Миссис Хадсон, принесите одеяло, чтобы ее завернуть. Я отвезу ее в больницу.

Миссис Хадсон вопросительно посмотрела на Джулию, та с дрожью кивнула, и экономка заспешила к дому. Джулия снова опустилась на колени рядом с Эммой и двумя руками поглаживала безжизненную ручку девочки. Ее душили слезы, но она не могла расплакаться. У нее пересохло в горле, и от шока она окаменела.

Роберт твердо взял ее за плечи и поставил на ноги.

– Не надо, – сказал он. – Ты не можешь ничем ей помочь, ты только зря убиваешься. Ты поедешь со мной в больницу?

– Конечно. – Ей было трудно говорить.

Она дрожала, и Роберт снял шерстяной пиджак и накинул ей на плечи, с нетерпением оглядываясь в ожидании миссис Хадсон. Джулия старалась сосредоточиться.

– А… ее можно перевозить?

Роберт опустил взгляд на маленькое неподвижное тело.

– Я не думаю, что она что-то сломала, – сказал он. – Ее просто надо унести с холода.

Джулия с трудом сглотнула.

– Ты… ты думаешь, она поправится?

Роберт воскликнул:

– Конечно! Она конечно поправится, – добавил он почти с раздражением, и она поняла, что он тоже весь на нервах.

Миссис Хадсон вернулась с одеялом, и Роберт аккуратно обернул им Эмму, с особой осторожностью приподняв с земли ее голову. Джулия старалась не смотреть на лужицу крови. У нее было страшное предчувствие, что Эмма умрет, а Роберт так и не узнает, что она его дочь.

Поездка в больницу на окраине Фарнборо была каким-то кошмаром. Голова Эммы лежала на коленях у Джулии, и она время от времени меняла ватный тампон на ране. Ее переполняли мысли и предчувствия, и по мрачному лицу Роберта она видела, что он тоже что-то обдумывает.

В больнице их уже ждали. Миссис Хадсон предупредила по телефону, что они едут, и Эмму сразу же по приезде положили на каталку и увезли. Доктор был очень добр. Он провел их в комнату ожидания и просил подождать, пока девочку осмотрят и сделают рентген.

Молоденькая дежурная принесла им поднос с чаем, но Роберт пить не стал, а Джулия выпила свой потому, что ей надо было чем-нибудь занять себя. Хотя Роберт почти ничего не говорил, разве что спросил, не лучше ли ей, и сказал, что сегодня холодно, она была рада, что он рядом. Она начинала осознавать, что ей было бы нестерпимо одиноко, если бы ей пришлось поехать в больницу одной.

Через несколько минут в комнату вошла медсестра, она с тревогой посмотрела на Джулию, которая с трудом поднялась на ноги.

– Миссис Пембертон? Пойдемте со мной. – Медсестра жестом показала ей дорогу.

Джулия бросила взгляд на Роберта, который успокаивающе кивнул. Они вышли из комнаты и прошли по коридору в маленький кабинет, где все еще без сознания на каталке лежала Эмма.

Когда Джулия вошла, к ней подошел доктор.

– Миссис Пембертон, – сказал он, тронув ее за локоть.

– Как она? – Джулия испытующим взглядом посмотрела на Эмму, потом опять на доктора. – Как?

– Ну-ну, миссис Пембертон, успокойтесь. Не случилось ничего непоправимого. Эмма совершенно поправится, но ей нужно переливание крови.

Тут Джулия вскрикнула и зажала рукой рот. Доктор продолжал:

– К сожалению, у Эммы довольно редкая кровь – вторая группа резус отрицательный, у нас здесь нет крови этой группы. Мы пошлем за ней в другую, более крупную больницу…

– У Роберта та же группа! – немедленно воскликнула Джулия и покраснела, так как доктор задумался.

– У Роберта? – переспросил он.

Джулия крепче сжала пальцами ремешок сумочки.

– Да… у мистера Пембертона. Он Эмме… то есть… он брат моего мужа.

– Правда? – Казалось, доктор заинтересовался. – И вы думаете, что он согласится быть донором…

– Ой, я не знаю… то есть… может быть, – неуверенно закончила Джулия.

Джулия наполовину пожалела, что сказала ему об этом, но это же ради Эммы. Жизнь Эммы важнее, чем приличия.

Доктор Миллер кивнул сестре, которая ходила за Джулией.

– Попросите мистера Пембертона прийти сюда, – сказал он, в то время как Джулия подошла к каталке и с жалостью смотрела на восковые щеки Эммы и ее залитые кровью волосы.

«Бедняжка», – с горечью подумала Джулия. Все это из-за качелей. Она не сомневалась, что Эмма решила попробовать починить качели сама.

Следом за сестрой в кабинет вошел Роберт, он сначала взглянул на Эмму, а затем на Джулию. Доктор медленно подошел к нему, на ходу просматривая записи в своем блокноте. Затем он поднял на него взгляд.

– Мистер Пембертон, – сказал он. – Я уже говорил миссис Пембертон, что Эмме нужно переливание крови, но, к сожалению, у нее редкая группа, и поэтому мы не можем провести операцию до тех пор, пока не получим кровь этой группы из другой больницы.

– Понятно. – Роберт помрачнел. – Вы уже послали за кровью?

– Я как раз собирался, мистер Пембертон, но ваша… миссис Пембертон сказала, что у вас та же группа крови, что и у ребенка.

Казалось, Роберт был поражен. Он быстро взглянул на Джулию, затем на девочку. На его озадаченном лице читалось, что он пытается понять, что кроется за этими словами.

– Вы хотите сказать, что я могу дать ей кровь?

– Да, мистер Пембертон, если вы согласны.

– Конечно согласен. – Роберт нетерпеливо расстегивал пиджак и манжеты на рубашке. – Скажите, что я должен делать.

Джулия почувствовала, что теряет сознание. Она неуверенно пошатнулась и схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. Доктор Миллер заметил, как она побледнела, и велел сестре отвести ее куда-нибудь, где она смогла бы несколько минут отдохнуть.

– Нет, я хочу остаться здесь, – быстро заговорила Джулия, ощущая комок в горле.

– Здесь вы ничем не можете помочь, – успокаивающе сказала сестра. – Пойдемте. Вы ведь не хотите лежать без сознания, когда Эмма придет в себя, правда?

Джулия бросила еще один умоляющий взгляд в сторону Роберта, но по его лицу не смогла угадать, о чем он думает. Он всегда мастерски умел скрывать свои мысли, к тому же он был полностью занят тем, что слушал доктора Миллера.

Джулия просидела в комнате ожидания целую вечность. Ей казалось, что она ждет уже несколько часов, но, конечно, это было не так долго. Как только в голове у нее прояснилось, она в нетерпении заходила по комнате, Интересно, где Роберт? Сдал ли он уже кровь? Наверное, уже сдал, так где же он? Сделали ли Эмме переливание?

Она открыла дверь и выглянула в коридор, но там, кроме явно занятых другими делами сестер и дежурных, не было никого, кто мог бы сказать ей, как обстоят дела.

Наконец появилась молоденькая сестра, которая пришла за ней.

– Пойдемте, миссис Пембертон, – с улыбкой сказала она. – Ваша дочка пришла в сознание. Вы хотите увидеть ее?

Джулия молча кивнула и снова пошла за сестрой по коридору. Эмма уже лежала в крайней палате, голову ей промыли и забинтовали. От белой повязки на голове она казалась еще бледнее. Тем не менее она выглядела значительно лучше. Джулия упала на колени у ее кровати и прижалась щекой к ее ручке.

– Ой, Эмма! – воскликнула она, и серые глаза Эммы заморгали и открылись, а уголки ее губ поднялись в легкой улыбке.

– Привет, мам, – слабым голосом пробормотала она. – У меня голова болит.

– Знаю, что болит, милая. Ты больно ударилась. Но ты теперь поправишься. Ты в больнице, и тебе здесь все помогали.

Эмма закрыла и снова открыла глаза.

– Знаю, – сказала она. – Мне дядя Роберт сказал.

Джулия быстрым взглядом оглядела палату. Она так старалась убедиться, что Эмме лучше, что не посмотрела, был ли в палате еще кто-нибудь. Теперь она увидела доктора, который стоял у кровати и просматривал свои записи, и рядом с ним дежурную по палате медсестру. Роберта не было.

– Мистер Пембертон пьет чай, – сказала сестра в ответ на вопросительный взгляд Джулии. – Он подумал, что вы захотите побыть с Эммой наедине.

– Понятно. – Джулия посмотрела на дочку. – А кроме головы у тебя что-нибудь болит?

Эмма нахмурилась.

– Еще рука болит, и я коленку разбила.

– Мелкие повреждения, – сказала сестра, подойдя с другой стороны кровати. – Об этом не стоит беспокоиться. Если рана на голове будет заживать нормально, можно будет забрать ее домой через несколько дней.

– Несколько дней! – воскликнула Эмма. – Я не хочу оставаться здесь несколько дней одна!

– Тебе и не придется, милая! – воскликнула Джулия и посмотрела на сестру. – Можно, я останусь? Это разрешается?

Сестра нахмурилась.

– Что ж, сегодня можно, – медленно согласилась она. – Да, думаю, мы можем это устроить. Хочешь, чтобы мама осталась с тобой сегодня, Эмма?

Эмма сжала руку Джулии:

– Ой, да!

– Отлично, я пойду и все устрою.

Сестра ушла, и к кровати подошел доктор Миллер.

– Ну, юная дама, – сказал он. – Я думаю, это отучит тебя лазить по деревьям.

Эмма закусила губу:

– Я с дерева упала?

– Да, милая. – Джулия поднялась и стоя смотрела на нее. – Мы потом об этом поговорим.

– Да, думаю, тебе самое время опять поспать, – добродушно сказал доктор. – И не волнуйся. Когда ты проснешься, мама будет здесь.

Уже в коридоре Джулия спросила:

– Где мистер Пембертон?

– Думаю, он снова в комнате ожидания, – ответил доктор Миллер. – Раз вы остаетесь здесь, может, вы сами ему все объясните?

– Да… Да, хорошо. – Джулия замялась, но она знала, что идти придется.

Она быстро подошла к приемной и, открыв дверь, вошла. Роберт сидел в кресле с высокой спинкой, раздвинув колени и уперевшись в них локтями. Он без интереса просматривал журнал, который нашел на стоявшем рядом столике. Когда она вошла, он вопросительно посмотрел на нее. Она закрыла за собой дверь, прислонилась к ней спиной и сказала:

– Ей дали успокаивающее, она сейчас уснет.

Роберт отбросил журнал и встал.

– Ясно.

Его вид не располагал к разговорам, и Джулия замялась, но потом сказала:

– Доктор разрешил мне остаться здесь на ночь. Я подумала… я подумала, может, ты поедешь к нам домой и привезешь кое-какие вещи? Миссис Хадсон тебе их соберет.

– Отлично. – Роберт, согласившись, кивнул.

– Ей… ей ведь уже лучше, правда?

– Намного.

– И… и это благодаря тебе не пришлось ждать, пока привезут кровь. Я… я очень благодарна тебе.

– Ну что ты. – Роберт на мгновение опустил взгляд. – Однако я хочу знать одну вещь. Откуда ты знаешь, что у нас с Эммой одна группа крови?

Джулия покраснела:

– Мне сказал Майкл.

– Ясно. – Лицо Роберта было угрюмым.

Затем голосом, в котором звучала мука, он требовательно спросил:

– Бог мой, Джулия, почему у нее группа крови как у меня, а не как у Майкла? Только у одного из нас была эта редкая группа!

Джулия попыталась отмахнуться:

– Откуда… откуда я знаю? Так бывает…

– Бывает? Да неужели? – Роберт схватил ее за плечи и заставил посмотреть на него. – Джулия, я хочу знать правду. Отец Эммы – я?