Текст книги "Ласковый деспот"
Автор книги: Энн Хэмпсон (Хампсон)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
Клэр кивнула, по-прежнему задумчиво хмурясь.
– Нет, боюсь, не могу вспомнить…
– Ах, вспомнила! – вдруг быстро перебила ее Урсула. – Вы были в гостях у Сары Доулинг несколько месяцев назад. – Клэр почувствовала странное оцепенение. Ей очень не нравилась эта молодая особа! – Вы там были, кажется, вместе с вашим женихом. Если не ошибаюсь, он пастор?
Злобный намек был так тонок, едва уловим, но Клэр его заметила и, тряхнув головой, посмотрела прямо в глаза своего нового хозяина.
– Ах, так вы собираетесь замуж, – заметил он ледяным тоном. – Вы не сказали, что ищите работу на время. Думаю, это меняет дело…
– Нет, я не собираюсь замуж, и жениха у меня нет, – резко перебила его Клэр. – Мисс Корвелл, вероятно, ошиблась. Тот господин, о котором она говорит, всего лишь мой добрый друг.
– Ах, простите. Но мне показалось, Сара говорила, что вы обручены.
Сара не могла сказать ничего подобного. Зачем эта девица так нагло лжет? В это трудно было поверить, но Клэр не могла отделаться от ощущения, что Урсула нарочно старается изо всех сил убедить Саймона, что у новой воспитательницы Линди есть жених.
Доброе расположение Саймона мгновенно исчезло, и, когда он вновь заговорил, голос его был холодным и жестким.
– Но это точно? Могу я надеяться, что вы не нанимаетесь смотреть за Линди на время?
– Мистер Кондлифф, надеюсь, это станет моей постоянной работой. – Она смело встретилась взглядом с Урсулой, и вдруг ее охватило, неизвестно почему, чувство нависшей над ней угрозы. Неужели они станут врагами? В таком случае все шансы победить на стороне Урсулы. В этом Клэр нисколько не сомневалась, и ее вновь пронизала дрожь безотчетного страха.
Глава 3
Машина приехала за ней вскоре после обеда. Мег, помогавшая собирать вещи, с подавленным видом открыла дверь и передала шоферу два туго набитых чемодана.
– Все же это лучше, чем если бы ты уехала далеко. Мне жаль, что ты не будешь больше жить у нас.
– Мег, но ты же знаешь, в деревне я работу не найду. – Клэр обняла ее за плечи. – Мистер Кондлифф говорит, что вечерами я буду свободна, когда уложу Линди спать, так что я смогу часто заходить к вам. Можно подумать, я уезжаю на другой конец света, – прибавила она со смехом. – Спасибо тебе, Мег, за гостеприимство и за все, что ты сделала для меня после смерти мамы.
– Ты нам всегда была как дочь, – вздохнула Мег, громко сморкаясь в платок.
Когда Клэр приехала в поместье, Саймона не было дома, но бодрая и подвижная, как всегда, мисс Доусон сразу отвела девушку наверх, в ее новую спальню, красивую, в бело-розовых тонах, обставленную, как это ни странно, самой современной мебелью. Клэр замерла от удовольствия и восхищения, наслаждаясь розовыми ковриками нежного оттенка, белыми занавесками и покрывалами.
– Как красиво! – воскликнула Клэр, и глаза ее вспыхнули радостью.
– Мило, не правда ли? Надеюсь, вам здесь будет удобно. Скажите мне, если вам что-нибудь понадобится. – Мисс Доусон прошла через комнату и открыла другую дверь. – А здесь ваша ванная.
Ванная комната оказалась просто восхитительной – верхом современной роскоши. Все сделано, словно это комната для почетных гостей, а не гувернантки.
Клэр повернулась к мисс Доусон:
– Где Линди?
– Дядя не велел девочке беспокоить вас, пока вы не устроитесь. Я пришлю ее сюда через полчасика, конечно, если желаете. Она хочет показать вам сад.
Ах да, сад… Как только мисс Доусон вышла, Клэр подошла к окну и замерла. Ей показалось, что она даже забыла дышать от восторга. Каскадом спускающиеся ухоженные лужайки, обрамленные яркими цветами и статуями. Справа цветущие кустарники вперемежку с золотистыми туями, японскими кедрами и другими деревьями с красивой кроной. Слева красовались рощицы, заросшие дикими нарциссами. Озеро Райдел, столь любимое Вордсвортом и его знаменитыми друзьями-поэтами, раскинулось, поблескивая на солнце, а за ним виднелось массивное плато Лугригг-Фелл.
Клэр принялась поспешно разбирать свои вещи, понимая, как не терпится Линди встретиться с ней. Спустившись вниз, она увидела, что ребенок сидит скорчившись на коврике внизу лестницы. Девочка радостно подпрыгнула:
– Вы наконец пришли! Хотите осмотреть сад?
– Да, Линди, с большим удовольствием.
Это привело девочку в полный восторг. Клэр никак на это не отреагировала, и постепенно Линди успокоилась. Она взяла Клэр за руку и повела ее по дорожке.
– А вы умеете плавать, мисс Харрис? – поинтересовалась Линди, когда они подошли к бассейну. Он был устроен в очаровательном уголке сада, прямо рядом с водопадом Райдел-Бек, и был окружен со всех сторон декоративными водными растениями.
– Умею. А ты, Линди?
– Нас сейчас учат в школе. А иногда дядя Саймон занимается со мной. Только редко, потому что он занят. А вы меня научите плавать, мисс Харрис?
– А может быть, твой дядя не захочет, чтобы я пользовалась его бассейном, – усомнилась Клэр.
– Хотите, я у него спрошу?
– Нет, сейчас не надо. Потом, когда я поживу здесь немного.
– А вы его тоже боитесь? – Линди широко раскрытыми глазами заглядывала ей в лицо.
Клэр рассмеялась. И вдруг ей пришла в голову поразительная мысль: а ведь ей не так легко ответить на этот вопрос. Она понемногу начинала понимать Саймона и, разумеется, не боялась его. Но временами его неодобрительно нахмуренный лоб или недовольная гримаса заставляли ее сердце сжиматься. Это, конечно, не означало, что она боится – во всяком случае, это был не тот страх, который имела в виду Линди.
– Нет, дорогая, просто твой дядя подумает, что это наглость с моей стороны – не успела приехать, как уже хочу воспользоваться бассейном.
Они зашли в часть сада, видимую из окна комнаты Клэр, – слегка заросшую, очаровательно нетронутую, – в этом было еще больше прелести, чем в культурной, ухоженной территории сада возле дома. Очертания далеких гор поднимались к небу, а внизу, в маленькой долине, виднелась церковь Мэлхарста. Церковь сразу напомнила Клэр о ее приятеле Кеннете Рейнере. Вчера она получила от него письмо. Он писал, что до него дошли слухи, будто их местный священник собирается уходить, и просил Клэр разузнать об этом поподробней.
«Мне пора жить самостоятельно. А, судя по твоим письмам, места у вас там красивые, и я хочу попробовать получить это место в Мэлхарсте».
Это было действительно так. Священник местной церкви собирался уйти на покой – так сказала Мег несколько дней назад. Мег всегда была в курсе местных новостей.
Клэр подумала, что мистер Кондлифф, местный сеньор, наверное, уже имеет кого-то на примете на это место. А может быть, он захочет, чтобы угодить епископу, выбрать священника из его кандидатов. Впрочем, ничего плохого не будет, если Кен напишет мистеру Кондлиффу ходатайство о получении места. Клэр почти не сомневалась, что Кеннет мог бы понравиться местному патрону, если только тот соизволит вызвать его на собеседование.
Она решила на следующий день посоветоваться с Мег и Джимом.
– Напишу ему завтра же утром. Правда, будет чудесно, если он приедет сюда? Я так без него скучаю. – Заметив, как переглянулись ее добрые хозяева, Клэр тут же пожалела о своей откровенности. Славные старики никак не хотели поверить, что их с Кеннетом связывает только дружба.
– Да, хорошо бы, – согласился Джим, выбивая трубку о край стола. – Только советую тебе не очень на это надеяться. Наш приход считается очень доходным, и новости об отставке священника быстро разошлись. Так что сама понимаешь, сколько будет кандидатов. Потом, ты же сама сказала, что у мистера Кондлиффа может быть на примете своя кандидатура. Впрочем, ничего, напиши Кену, он хотя бы попробует. Пригласи его к нам, пусть приедет на несколько дней. Посмотрит, как мы живем. – Он вопросительно взглянул на жену: – Он ведь может у нас остановиться?
– Да, разумеется, – кивнула Мег.
– Жаль, конечно, что я так мало знаю мистера Кондлиффа, – задумчиво произнесла Клэр. – А то могла бы замолвить словечко за Кеннета.
Впрочем, девушка уже стала сомневаться, что ей представится возможность получше узнать своего хозяина, поскольку она его почти не видела. Не то чтобы Клэр переживала из-за этого – с переездом в поместье жизнь ее стала насыщенной и интересной. Она сама выросла в богатом доме, в неге, но роскошь и великолепие нынешнего пристанища были просто ослепительны. И потрясли ее воображение. Она могла часами бродить по великолепным комнатам и залам, оформленным в своеобразном стиле, с красивыми стенами, потолками, старинной инкрустированной мебелью, антикварными семейными сундуками и комодами. Великолепная коллекция антиквариата, которую собрал Саймон, была расставлена по всему дому – редкие дорогие полотна знаменитых художников, великолепные скульптуры, бесценные бронзовые вещицы и коллекция редчайшего фарфора. Клэр умирала от желания рассмотреть и потрогать руками все вещицы, выставленные в стеклянных витринах, но не смела сама их открывать.
Один зал нравился ей больше других. В нем царило странное запустение, словно комнатой давно никто не пользовался. Однако это было поистине прелестное помещение с огромным окном, выходящим в сад, с тремя окнами поменьше, откуда виднелись покрытые зеленью уходящие вдаль холмы и захватывающая дух красота берега озера. Стены в комнате, впрочем, как и во всех других, были отделаны тонкой резьбой и увешаны изящными гобеленами и семейными портретами. Над камином белого мрамора были изваяния античных богов, цветов и животных, все самой тонкой ручной работы. Мебель, хотя и не такая массивная, как в остальной части дома, была не менее дорогой и красивой, а на вид казалась гораздо уютнее и удобней. Ах, как жаль, что в этой комнате, такой милой и уютной, никто не живет, думала Клэр. От Тильды девушка знала, что комната когда-то служила будуаром хозяйке поместья и потому стояла закрытой после смерти матери Саймона.
В обязанности Клэр, среди прочего, входило отвозить Линди утром в школу, а после занятий привозить домой. Иногда Тильда тоже ездила с ними. Тогда они вместе ходили по магазинам, пока Линди была в школе. Десмонд в это время обычно дремал на заднем сиденье, вытянувшись во всю длину на подстилке и издавая по временами странное ворчание, больше походившее на похрюкивание голодного поросенка.
– Господи боже! – восклицала в таких случаях Тильда, передергиваясь от отвращения. – Мне кажется, надо все-таки избавиться от этой собаки. Она так храпит – просто ужасно! Вы заметили? Эти звуки?
– Да, – кивала Клэр и смеялась. – Как иногда говорит мистер Кондлифф – эту собаку не жалко и пристрелить.
– Ну, наверное, он выражается не так резко… Или вы сами слышали?
– Сколько раз. Бедная Линди, она думает, что он всерьез. Девочка так переживает за пса!
– Боюсь, в один прекрасный день Саймон выполнит свою угрозу.
– О нет, Тильда, что вы. Он не такой. Он же знает, как Линди обожает этого толстопузого обжору.
И Линди действительно беззаветно любила свою собаку. Выбежав из школьных ворот, она бегом неслась к машине, вскакивала в нее и первым делом брала пса на колени.
– Как ты доехал, хорошо? – ласково спрашивала малышка, почесывая его за ухом. – Жалко, что дядя Саймон не пускает тебя в свою красивую машину. – Покосившись на Клэр и убедившись, что та полностью сосредоточена на дороге, она приподнимала ленивца, терлась щекой о его шкуру и говорила: – Эти взрослые такие странные. Знаешь, мисс Харрис не разрешает мне прижимать тебя к лицу! Говорит, что у тебя микробы. Так что ты не обижайся, что я к тебе прижимаюсь, только когда она не видит. – Все это нежно шепталось на уху равнодушно дремлющему мопсу.
Как-то раз, услышав подобные излияния, Клэр едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Может быть, когда-то девочка и была избалована и капризна, размышляла она, но все-таки в ней много прелести.
За первые недели службы в поместье Клэр узнала, как много работает Саймон. Правда, у него был еще управляющий имением, но Саймон и себя не щадил. Он сам оформлял все документы, совершал сделки и никого не допускал к этим делам.
Часто наведывалась в поместье Урсула, причем нередко в отсутствие Саймона. Внешне она всегда держалась приветливо, однако Клэр инстинктивно чувствовала, что подспудно та источает скрытую враждебность, причину которой Клэр не могла понять.
Порой в манерах Урсулы проявлялось некоторое высокомерие, словно она хотела подчеркнуть разницу в их положении. Впрочем, Клэр всегда принимала это безропотно. Ее маленькая подопечная уже превращалась в счастливого, довольного жизнью ребенка, и Клэр была очень рада и благодарна. Она счастлива, что живет в таком прекрасном доме, и ее совершенно не беспокоили нападки Урсулы.
Как-то раз, когда Клэр учила Линди брать на лошади барьер, к ним неторопливой походкой подошла Урсула. Клэр спешилась, а Линди отъехала подальше, делая вид, будто не замечает непрошеную гостью.
– А мистер Кондлифф знает? – Урсула махнула рукой в сторону трех корзинок, стоящих посередине поля в качестве препятствия.
Клэр покачала головой:
– Нет, мы начали тренироваться только вчера.
– А вам известно, что Линди перенесла серьезную аварию?
Щеки у Клэр вспыхнули, но она сохранила спокойный и вежливый тон:
– С ней ничего не случится, мисс Корвелл.
– Думаю, вам не следует самовольничать и продолжать свои занятия, пока не спросите разрешения у мистера Кондлиффа, – заявила Урсула.
Клэр едва сдержалась, чтобы не нагрубить. Как ни фантастично было это предположение, но она вдруг поняла, что Урсула намеренно провоцирует ее на ссору. Но зачем? Все это было непостижимо, и после долгой паузы Клэр негромко произнесла:
– Я прослежу, чтобы с Линди ничего не произошло, мисс Корвелл.
Урсула устало вздохнула и будто уронила веки. Она не могла скрыть разочарования.
– О, не подумайте, что я вмешиваюсь не в свое дело, – вдруг встрепенулась она. – В конце концов, вы несете полную ответственность за Линди.
Клэр смотрела ей вслед, пока та не исчезла за деревьями. Потом она повернулась к Линди, озадаченная. Да, у нее появился враг, решительный, целеустремленный и беспринципный, и Клэр вновь испытала ту тревогу и страх, которые пронзили ее, когда она впервые была представлена Урсуле Корвелл.
«Почему она меня так не любит?» – спрашивала она себя и не находила ответа.
В тот же вечер, когда Саймон подошел к ней в саду, Клэр уже знала, о чем он будет с ней говорить.
– Вы снова позволили Линди прыгать через препятствие, мисс Харрис.
Тон его был суров и непреклонен. В голосе появилась хозяйская, высокомерная нотка, которая очень задевала Клэр.
– Да… Я как раз хотела вам сказать. Но могу вас уверить, ей ничто не угрожает, мистер Кондлифф.
– Вам следовало спросить у меня разрешения, прежде чем позволять ей брать барьер, – вспылил он. – Мне что, без конца надо повторять, что она пострадала в серьезной аварии?
Клэр покраснела от злости. Девочке, правда, ничего не угрожало, но, видимо, Урсуле удалось убедить Саймона в обратном.
– Мисс Корвелл сочла своим долгом проинформировать меня об этом, – продолжал он. – Тем более, что Линди очень неуверенно держалась в седле.
– Неуверенно держалась в седле? Но это неправда! У меня никогда еще не было такой способной ученицы!
– Мисс Корвелл сама великолепная наездница, – сообщил Саймон зловещим шепотом. – И она не имеет привычки лгать, мисс Харрис.
– Значит, она просто ошиблась, – сорвалось с языка Клэр, прежде чем она успела опомниться. – Линди прекрасно взяла барьер.
Лицо его помрачнело, и в глазах появился стальной блеск.
– Это исключено. Мисс Корвелл не могла ошибиться, – высокомерно заявил он. – И вообще, я не очень доволен тем, как вы обращаетесь с моей племянницей. Вы ее балуете, даете ей слишком много свободы. Я этого не потерплю!
– Это вам тоже сказала мисс Корвелл, надо полагать?
Клэр просто не могла сдержаться. Она отступила на шаг, нервно сплетая пальцы и не смея взглянуть на него.
– Как вы со мной разговариваете!
– Простите, – едва слышно выдохнула Клэр. – Я не подумала, что говорю. – Она уже пожалела, что позволила себе такую вольность.
– На будущее будьте с ней строже. Не позволяйте перечить вам или огрызаться. И я настаиваю, чтобы вы чаще обращались ко мне по вопросам ее воспитания.
– Но я совсем ее не балую, – стала оправдываться девушка. – Линди от природы отважная, и, думаю, не стоит подавлять это положительное качество.
– Позвольте вам напомнить, что, хотя я нанял вас гувернанткой племянницы, это еще не значит, что мое участие в ее воспитании отменяется. Я здесь хозяин. Мисс Корвелл рассказала мне, помимо всего прочего, что вы позволяете девочке ложиться спать только в половине восьмого. Она должна быть в постели в семь часов.
– Но она не уснет – на улице еще светло.
– Я не собираюсь с вами спорить, мисс Харрис. Это мое последнее слово. Прошу ее укладывать спать в семь часов. Ясно?
Клэр посмотрела на него несчастным, понурым взглядом.
– Ясно, мистер Кондлифф. – Помолчав, она решилась спросить: – Когда я соглашалась на эту работу… я не рассчитывала, что вы… будете вмешиваться в воспитание Линди. Я думала, она будет целиком предоставлена мне.
– Линди будет воспитываться так, как я считаю нужным.
Теперь стало понятно, зачем Урсула так часто приезжает в поместье. Девушке было горько и обидно, что Саймон прислушивается к злобным выдумкам этой женщины и совсем не доверяет Клэр. Странно. Наверное, Урсула принадлежала к тем людям, которые умеют ловко, исподволь внушить другим то, что им нужно, причем так тонко и незаметно, что их истинные цели остаются скрытыми от невнимательного взгляда. Жаль только, Урсула не могла найти своим талантам более достойного применения.
– Признаться, я недоволен, что приходится так часто вас контролировать и во все вмешиваться самому. – Саймон вдруг устало вздохнул. – Но я вынужден буду прибегать к этому всякий раз, когда сочту нужным.
– Но если вы мной недовольны… – начала Клэр, и он тут же перебил ее.
– О, только, ради бога, не надо угрожать, что вы уйдете! – воскликнул мужчина, отбросив наконец всякое притворство. – Вы прекрасно знаете, так же как и я, что девочка вас обожает и вы ей очень нужны! – Закончив неожиданный комплимент, он повернулся и ушел, оставив ее остолбенело лицезреть его спину.
На следующий вечер было пролито немало слез, когда она попыталась уложить Линди спать в семь часов.
– Ненавижу дядю Саймона! Ненавижу… Ненавижу!
– Перестань, Линди, – чтобы я больше никогда этого не слышала! – сурово отчитала ее Клэр. – Ты же и раньше всегда ложилась спать в семь часов, до меня.
– Ну и что. Мне никогда это не нравилось. У нас в школе никто из девочек так рано не ложится… – Тут Линди широко раскрыла глаза. – А откуда он узнал, что я ложусь позже?
Клэр подоткнула ей одеяло, и тревожная мысль завладела девушкой. Действительно, в последнее время Саймон приезжал домой поздно, намного позже семи, так что сам он об этом узнать не мог. Клэр удивилась, что такая маленькая девочка может до такого додуматься.
– Наверное, видел, что у тебя свет горит в спальне.
– Нет, он не мог видеть, – горячо возразила Линди. – Это тетя Урсула ему сказала.
– Ну, может быть, она действительно вскользь упомянула, – согласилась Клэр после некоторого раздумья. – Но он все равно скоро сам бы узнал, ты понимаешь?
– Нет. – Линди вытерла слезы краем белоснежной простыни. – Я всегда слежу, когда он приезжает. И если бы дядя вернулся раньше, я бы сразу побежала в спальню, и он бы ничего не заметил.
– Ага, значит, ты знала, что он не одобряет, – улыбнулась Клэр.
– Ну конечно. А вы разве нет?
Клэр покачала головой:
– Если бы я знала, не позволила бы тебе сидеть до половины восьмого. – Она еще раз подоткнула одеяло. – Лежи спокойно, а я тебе немного почитаю. Носовой платок у тебя под подушкой.
– Мне он не нужен. – Линди застенчиво взглянула на Клэр. – Мисс Харрис…
– Да, милая?
– А можно я буду называть вас Клэр? Я знаю, что вас так зовут – я слышала, вас называла так дама, которая подвозила вас на машине. Помните? А вы ее называли Мег.
– Да.
– Ну пожалуйста, можно? Так гораздо приятнее. А я буду говорить это очень, очень вежливо и уважительно, правда.
Клэр немного поколебалась, потому что знала, что хозяин этого не одобрит.
– Ну хорошо, Линди, – разрешила она наконец. – Но только при одном условии: если ты будешь говорить почтительно о своем дяде. Ты ведь не всегда это делаешь, правда?
Линди примолкла в замешательстве.
– А, вы слышали, как мы разговаривали во дворе школы? – Она захихикала. – Салли Маунфилд придумывает людям всякие смешные прозвища. Она ужасно умная и все обо всех знает. Это потому, что у нее много взрослых братьев и сестер. А она оказалась случайной. Салли слышала, как ее мама говорила так их новой соседке. А я сказала, что случайность – это когда, например, упадешь с велосипеда или что-нибудь такое. А Салли мне сказала, что когда появляются дети, у которых братья и сестра уж взрослые, они тоже называются случайными…
– Ты не хочешь, чтобы я тебе почитала?
– Да, да, хочу. Простите, я разболталась. Все, молчу.
– Хорошо, но сначала я хочу, чтобы ты мне обещала больше никогда не обзывать своего дядю разными некрасивыми именами.
– Не буду. Сейчас поплюю на пальцы и перекрещу сердце… так… Никогда больше не буду называть дядю Простаком Саймоном, – торжественно поклялась она и, подумав, добавила: – И никому другому не позволю его так называть. А теперь мне можно называть вас Клэр?
Клэр не удержалась от улыбки:
– Да, Линди, теперь можно.
Через полчаса Клэр закрыла книгу. Линди повернулась на бок и ждала, пока Клэр поплотнее укроет ее одеялом.
– Спокойной ночи, Клэр.
– Спокойной ночи, мой птенчик. – Клэр поцеловала ее в щеку.
– А вы не забыли, что завтра мы начнем делать сад на пустыре?
– Нет, милая.
– А когда мы все там сделаем, то у меня будет свой собственный садик!
– Конечно.
– Мой садик… – Линди сонно зевнула. – Я, кажется, знаю про это один стишок…
Пустырь, о котором говорила Линди, – это узкая полоска земли, которая когда-то была болотистым участком, а теперь представляла собой свалку, куда сбрасывался мусор, от старых ржавых спинок кроватей до сломанных игрушек. Клэр подозревала, что мусор сюда сбрасывали в основном жители соседних коттеджей, и была уверена, что Саймон об этом ничего не знает.
Участок находился далеко от дома, затерянный среди полей и скрытый от глаз густыми зарослями рододендронов и молодых фиговых деревьев. Поэтому Клэр тоже ничего не знала о его существовании, пока не услышала от Линди. Девочка бредила мечтой о собственном садике и сказала, что для этого наверняка подойдет «пустырь», как она его называла. Не в силах долго противостоять ее просьбам, Клэр как-то, не особенно задумываясь, пообещала помочь, даже не позаботившись взглянуть на то место, которое им предстояло расчистить. Когда же увидела его, то пришла в ужас. Однако отступать было поздно – не могла же она нарушить обещание, данное воспитаннице. Линди горела желанием приступить к делу немедленно, но Клэр сказала, что лучше подождать до воскресенья, тогда они смогут попросить кого-нибудь из мужчин с фермы помочь им хотя бы вывезти мусор.
В субботу утром девушка пошла поговорить об этом с молодым парнем с фермы.
– Да, я буду рад вам помочь, мисс, – кивнул тот. – Только мусор свозить некуда.
Клэр показалось, что парень не особенно жаждет заработать немного денег, но, как следует осмотрев груды мусора, была вынуждена с ним согласиться.
– А может быть, сдвинуть мусор в сторону и на пустом месте посадить что-нибудь? – предложила Линди, пиная ногой пустую банку.
– Боюсь, так и придется сделать.
«Вот идиотка, – ругала себя Клэр. – Интересно, что скажет Саймон, когда узнает? У Линди и так уже все платьице выпачкано и все в затяжках от чертополоха и колючих кустов шиповника. Сандалики из оленьей кожи измазаны землей. Если так пойдет и дальше, скоро от них ничего не останется».
– Линди, детка, а тебе не кажется, что мы взялись за невыполнимое дело?
– Я так и знала, что вы передумаете, – скривила губы Линди и отвернулась. – Дядя Саймон тоже все время обещал, обещал, а потом не выполнял, потому что у него не было времени. Я не думала, что вы такая же и не держите слово.
– Ну почему я не держу слово, Линди? Если хочешь, давай попробуем. Не знаю только, что у нас получится. – Ну вот, в каком глупом положении она оказалась из-за своей мягкотелости. На самом деле задача была практически невыполнимая. Клэр не имела представления, с какой стороны за нее взяться.
– Конечно, хочу. А вы правда поможете мне, Клэр?
– Помогу, – со вздохом кивнула девушка. – Но сначала нам надо найти для тебя какую-нибудь старую одежду и ботинки.
Через час Линди, стоя на коленях, героически выдергивая сорняки. Она сказала, что, раз теперь всё свободное время будет посвящать своему саду, ей тоже будут нужны джинсы и рубашка. Такие же, как у Клэр.
– Клэр, вам так идет белое! Как думаете, а мне пойдет? У меня волосы гораздо светлее ваших, да? А может быть, мне лучше выбрать другой цвет? Я больше всего люблю голубой, так что пусть у меня будет голубая рубашка. Ой, какая вы смешная! У вас грязь на носу!
– Кто бы говорил! – шутливо возразила Клэр. – Барышня, перед обедом вам придется выкупаться!
Линди хихикнула:
– А что, я тоже грязная? Так здорово, что дядя Саймон меня сейчас не видит… Ой, ой!
– Так тебе и надо, сама виновата. Я предупреждала, здесь крапива.
– Нет… крапива тут ни при чем.
Клэр, стоя на коленях, выковыривала старый кирпич, застрявший в земле. Она с трудом поднялась и торопливо отряхнулась.
– О, мистер Кондлифф! А мы тут…
– Не буду вас отвлекать, – заметил Саймон, с усмешкой оглядывая обеих с ног до головы. – Приятно смотреть, как люди работают. А… позвольте спросить, чем это вы занимаетесь? – Он улыбнулся, глядя на племянницу. – Что ты здесь делаешь?
– Сад развожу, – ответила Линди, и впервые Клэр захотелось ее отшлепать. С какой стати она говорит таким обиженным тоном, да еще отворачивается. Это почти неприлично и очень вызывающе.
Саймон взглянул на Клэр в явном недоумении.
– Линди очень хотелось иметь собственный садик, – пояснила девушка, чувствуя себя ужасно глупо – ведь никто в здравом уме не стал бы разбивать сад в таком месте. – И вот мы решили, раз это место все равно пустует… вот… но тут, конечно, еще много работы.
Оглядевшись, Саймон увидел, что вся земля кругом завалена мусором. Тогда он вновь глянул на Клэр сурово и с осуждением, будто она в этом виновата.
– А кто это сюда набросал? Откуда все взялось?
– Не знаю, – пожала плечами Клэр, радуясь, что мусор отвлек мужчину и он не заметил невообразимо чумазую наружность племянницы.
Саймон покачал головой:
– Завтра утром поговорю с управляющим. – Он помолчал, а потом подозвал к себе Линди: – А почему ты мне не сказала, что хочешь иметь свой садик? – Он сделал легкое, едва заметное ударение на слове «мне», и Клэр уловила в его голосе нотку ревности.
– Не знаю, – пробубнила Линди и, почти вывернув головку, старалась заглянуть в лицо Клэр.
– А не хочешь развести сад поближе к дому?
Девочка энергично покачала головой:
– Нет. Тогда это будет не мой садик.
Саймон и Клэр, не сговариваясь, расхохотались. Напряжение сразу исчезло, и даже Линди невольно улыбнулась.
– Я искал тебя, – сообщил девочке Саймон. – Последнее время мы с тобой почти не виделись.
– Ты всегда занят, дядя Саймон.
– Ну, больше я не буду так сильно занят… со следующей недели. Теперь я передал дела другим людям… по крайней мере, на некоторое время. А что бы ты хотела посадить в своем саду?
Линди широко раскрыла на него глаза.
– А ты думаешь, у нас все-таки получится здесь сад?
– Почему нет? Разве ты так не думаешь?
– Да, да, конечно, – убежденно произнесла Линди. – Я просто думала, что ты будешь против. Так ты не считаешь, что это глупость… ну, что мы пытаемся очистить здесь все от мусора?
– Почему же, именно так я и считаю. – Он шутливо нахмурился, пряча улыбку. – Боюсь, не могу позволить мисс Харрис взять на свои плечи столь тяжкое бремя.
– О, я вовсе не против потрудиться, мистер Кондлифф, – быстро возразила Клэр, заметив, что Линди сразу упала духом. – Мы решили просто сдвинуть мусор в угол.
– Вы мне дадите закончить? – Во взгляде, хотя и добродушном, прозвучал упрек, и девушка, потупившись, извинилась. – Мусор отсюда вывезет муниципальный совет. Потом надо будет пригнать грузовик с хорошим грунтом и засыпать несколько слоев. И только после этого можешь составить список цветов, которые хочешь здесь посадить. Мы закажем их в оранжерее. – Саймон повернулся к Линди: – Ты уже знаешь, какие цветы хочешь?
– А ты правда мне поможешь? – Она смотрела на Саймона снизу вверх огромными голубыми глазами с удивлением и сомнением.
– Конечно. Разве я тебе когда-нибудь в чем-то отказывал?
– Нет… но одно дело игрушки или вещи… а совсем другое дело – сад.
Взахлеб рассказывая, какие цветы она хочет посадить, Линди, казалось, забыла о своем страхе. Клэр заметила, что он заставил девочку подойти к нему поближе и рассказать, чем она занималась последнюю неделю. Клэр деликатно отошла в сторону и стала собирать вырванные сорняки и складывать их в тележку. Сначала она не прислушивалась к их разговору, но, услышав, как Линди упомянула «дядю Кена», девушка невольно насторожилась.
– Кто это такой? – спросил Саймон у Линди.
– Это друг Клэр. Он сейчас гостит в Мэлхарсте. Поэтому он вместе с нами ездил на пикник. А еще его зовут по-другому – мистер Рейнер. Но он сказал, что я могу называть его дядя Кен, потому что, если он останется здесь жить, мы часто сможем ездить вместе на пикники.
Затем Клэр услышала голос Саймона, вдруг ставший холодным и чужим, отчего по спине у нее побежали мурашки от нехорошего предчувствия.
– А мистер Рейнер намерен остаться здесь жить?
– Да, да! Он будет нашим новым священником.
Клэр быстро обернулась к ним, вспыхнув от смущения:
– Линди, с чего ты взяла! Мистер Кондлифф, Линди все не так поняла… мы на самом деле… мы не рассчитывали… О, Линди, что ты наделала! – С каждой минутой шансы Кена получить новое место, казалось, катастрофически таяли. – О нет, прошу вас, не думайте, пожалуйста, что мы…
– Что вы считаете цыплят, не дождавшись осени?
– Нет, я же сказала, мы и не думали… – Клэр с несчастным видом взглянула на него. – Мы просто говорили о том, как хорошо, если бы он получил место здешнего священника.
– Я так полагаю, что этот… мистер Рейнер – тот самый молодой человек, о котором сообщала мисс Корвелл?
– Да… Он написал вам письмо с просьбой о месте священника в деревенской церкви в Мэлхарсте.
– Да, я понимаю.
Молчание казалось невыносимым. Клэр отчаянно соображала, как объяснить ситуацию, убедить его не строить преждевременных выводов из-за неосторожных слов девочки. Саймон же стоял отстраненный, надменный и очень недовольный. Наконец он заговорил, обращаясь к Клэр:
