Текст книги "Убийца среди нас"

Автор книги: Энн Грэнджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Глава 3

Мередит Митчелл осторожно переминалась с ноги на ногу. Она поступила опрометчиво, выбрав для прогулки туфли на шпильках. Куда бы она ни пошла, ее каблуки оставляли в мягком дерне крохотные лунки. Зато в остальном все замечательно. Пока ей очень нравится. Она надеялась, что Алану здесь тоже хорошо; правда, временами на его лице появляется рассеянное, отстраненное выражение, его явно что-то заботит. Несомненно, он обо всем ей расскажет, когда будет готов. Вот одно из преимуществ их отношений: оба уважают право друг друга на личную жизнь.

Она подняла лицо, подставив его под лучи еще теплого вечернего солнца; легкий ветерок взъерошил завитки ее волос. В лучах заходящего солнца медовые стены Спрингвуд-Холла казались особенно красивыми; на фоне аккуратно подстриженных газонов и живой изгороди дом выглядел почти совершенным. Мередит подняла бокал и громко произнесла:

– Ваше здоровье!

– Ох, как хочется сесть, – поморщилась Лора Данби.

Гордый и неутомимый хозяин, Эрик Шумахер, устроил приглашенным настоящую экскурсию по всему дому. Он заводил их в номера нового отеля, открывал платяные шкафы, обращая должное внимание гостей на цветовую гамму интерьеров. Они полюбовались сауной и закрытым плавательным бассейном, устроенным в переоборудованном каретном сарае. Преисполненных благоговения гостей завели даже в святая святых – кухню. Кухня сияла чистотой; крахмальные передники и колпаки на поварах и поварятах ослепляли белизной. Повара натужно улыбались; судя по всему, им не терпелось вернуться к своим прямым обязанностям. Затем гости спустились в винный погреб, чему Мередит не слишком обрадовалась – в погребе было холодно и сыро.

После экскурсии гостям подали чай. Потом все разбрелись по отведенным им номерам и переоделись к ужину. И вот все собрались на лужайке перед домом. В ожидании обещанного роскошного ужина гости весело болтали и прогуливались по дорожкам.

– Тебе не кажется, что это похоже на оперный фестиваль в Глайндборне? – заметила Мередит. – И там тоже все стоят в парке при полном параде, хотя время еще раннее. Кстати, я заметила квартет музыкантов; они настраивают инструменты.

– Эрик не пожалел расходов, – согласился Алан.

– И пригласил всех своих старых знакомых, – продолжала Мередит. – Например, вон там – искусствовед Виктор Мерль. Я его знаю, потому что однажды была на его лекции. Мне удалось перекинуться с ним парой слов, когда нас знакомили. Вон тот лысеющий субъект с довольно заметным животиком – Денис Фултон, насколько мне известно. У него такой вид, словно он объелся дорогими кушаньями!

Лора поджала губы:

– Он украл у Пола рецепт!

– Ох, не заводи опять свою волынку! – устало отмахнулся Пол Данби. – Ничего он у меня не крал. Мой рецепт он позаимствовал. И сначала написал мне и спросил разрешения, хотя вовсе не был обязан так поступать. Его письмо я сохранил. Когда вернемся домой, я его найду и покажу тебе. И тогда ты, может быть, перестанешь твердить одно и то же.

– Да, он тебе написал, но знал, что ты ему не откажешь!

– Лично меня гораздо больше привлекает миссис Фултон, – сказал Алан Маркби, пресекая на корню семейную ссору сестры и зятя. – По словам тех, кто следит за жизнью светского общества, она вдова миллионера Маркуса Келлера. По-моему, интересная дама, а вы как считаете?

– Сменила Маркуса Келлера на Дениса Фултона! – брезгливо поджав губы, фыркнула Лора. – Да, сейчас Денису уже не придется тратить последние крохи на ужин! И пусть он ужасно обаятелен, как считает Пол, хотя я с ним не согласна, но, откровенно говоря, я бы никогда не подумала, что Денис Фултон в ее вкусе.

– О вкусах, как известно, не спорят, – примирительно заметил ее брат.

Понимая, что Алан смотрит на нее и его слова обращены скорее к ней, Мередит отвернулась. Она рассматривала очаровательную миссис Фултон, бывшую Келлер, бывшую… как фамилия ее первого мужа, того, который был до Келлера? Мередит всегда терялась, слушая светские сплетни, которые ее, в сущности, мало интересовали. Тем не менее Ли Фултон была стройна, элегантна и потрясающе красива. К ней невольно приковывались все взоры.

У Дениса, стоящего рядом с женой, вид был возбужденный и встревоженный. Мередит невольно переключила внимание на мистера Фултона. Он обводил собравшихся несчастным и каким-то затравленным взглядом. Может, он не знает, что написать в своем отзыве? Он изо всех сил старался делать вид, будто чувствует себя здесь раскованно и непринужденно, однако притворяться он явно не умел.

Вскоре Ли Фултон направилась на противоположную сторону лужайки, где ее радостно приветствовал Виктор Мерль. Искусствовед, склонив красиво обрамленную вьющимися серебристыми волосами голову набок, взял руку Ли и быстро поднес ее к губам. Для того чтобы такие жесты не выглядели смешно, мужчина должен быть одновременно по-настоящему стильным и уверенным в себе. Мерль обладал и тем и другим. От взгляда Мередит не укрылось замешательство Дениса Фултона. Как будто понимая, что не производит впечатления ни стильного, ни уверенного в себе человека, он выглядел откровенно жалко. Специалист по высокой кухне то поправлял галстук, то яростно тер рукав пиджака, как будто заметил там пятно, при этом подозрительно поглядывал на жену и злобно – на Мерля. Видимо, ему очень хотелось последовать за ними и подслушать, о чем они говорят, но он не осмеливался. Наконец Фултон, извинившись, отошел от окружавших его людей и, шаркая, направился к другой группе, то и дело косясь на жену. Интересно, подумала Мередит, что его гнетет? Зато Ли явно чувствовала себя превосходно. После короткой оживленной беседы Мерль направился на другой край площадки, к той группе, где оказалась и Мередит.

– Похоже, Спрингвуд-Холл после реставрации только выиграл, – обратился к искусствоведу Маркби. – Я потрясен результатом. Насколько мне известно, почти все преобразования посоветовали Эрику вы. Раньше здесь были настоящие развалины.

– Да, Спрингвуд-Холл – милый и своеобразный старинный дом, – суховато, как и подобает профессионалу, ответил Мерль.

Несмотря на то что сейчас искусствовед стоял на лужайке с бокалом шампанского в руке, он выглядел так, как будто находится в аудитории и читает лекцию. Но надо отдать ему должное, вблизи Мерль производил более внушительное впечатление.

– Впрочем, – продолжал искусствовед, – исторической ценности он не имеет. С точки зрения архитектуры сплошная эклектика, помноженная на вкус неизвестного архитектора. Подозреваю, дом проектировал какой-нибудь местный строитель, который немного разбирался в стилях того времени и черпал вдохновение в книгах. Видеть в усадьбе памятник викторианской эпохи и желать сохранить его в первозданном виде, не тронув ни единого кирпичика, как пытались поступить члены Общества охраны старого Бамфорда, как они себя называют, – чистой воды бессмыслица.

– Общество доставило вам много хлопот? – поинтересовалась Мередит.

– Милая мисс Митчелл, шуму от них было много, а толку никакого. Они требовали официального расследования, но у них ничего не вышло! Гораздо больше хлопот нам доставила пожарная служба. Ее представители придирались буквально ко всему. Требовали, чтобы мы установили самую современную систему противопожарной безопасности. Но в конце концов и они остались довольны. А историческое общество… – На лице Мерля появилось презрительное выражение. – Сборище психов! Надеюсь, они нашли для себя другой объект защиты. Мне все равно, что они там придумали, главное, я больше не получаю от них писем с угрозами!

Мередит оглядела лужайку. Ни супругов Фултон, ни самого Шумахера нигде не было видно. Наверное, Эрик в очередной раз пошел проверить, как обстоят дела на кухне.

Тут она заметила какое-то волнение. Чуть поодаль от гостей, за изгородью, собралась группа местных зевак. В Бамфорде не так часто что-то происходит, если не считать проводимых время от времени сельских праздников или благотворительных базаров, на которых распродают подержанные вещи. Открытие же отеля, да еще в такой погожий день, предоставляло отличную возможность побыть на свежем воздухе и полюбоваться невиданным зрелищем. Вот почему местные жители, которых не пригласили на открытие отеля, толпились вокруг Спрингвуд-Холла все утро, щелкая затворами фотоаппаратов, охая и ахая. Впрочем, сейчас их внимание привлекло что-то другое. Толпа расступилась, и Мередит увидела, что приехала съемочная группа с телевидения. Приглашенные гости как один приосанились и поправили прически. На их лицах появились дежурные улыбки.

* * *

Зои Фостер и Эллен Брайант, стоявшие в толпе зрителей, тоже заметили приезд телевизионщиков.

– Вот сейчас самый удачный момент для того, чтобы незаметно скрыться, – тихо сказала Эллен. – А если у вас, Зои, есть здравый смысл, вы последуете моему примеру!

– Неужели вы думаете, что Хоуп и правда… сделает то, что обещала?

– Почему бы и нет? Ей дурости хватит. Но для моего магазина такого сорта реклама ни к чему. Да и вашему приюту для старых кляч, по-моему, это тоже не нужно. Мне меньше всего хочется попасть в объектив камеры, когда Хоуп начнет раздеваться!

– Но мы должны ее остановить! – взволнованно воскликнула Зои.

– Ее и танком не остановишь.

Зои помялась, но все же осталась при своем мнении:

– Нет, не могу… Если я сейчас уйду, то… все равно что брошу Хоуп.

– Чушь! Вы пришли сюда, вас все видели, правда? Как и меня. Мы выполнили свой долг, а теперь можно и уйти. Ну ладно, до свидания!

С этими словами Эллен проскользнула между ближайшими соседями и скрылась из вида. На ее место протолкался Робин Хардинг:

– Эллен дезертировала?

– Вроде того. Не могу ее винить. Она не хочет, чтобы ее магазин получил дурную славу. Я хочу сказать, ее «Иголочка» – по-настоящему модное заведение. Как по-вашему, Хоуп решится сделать то, о чем говорила?

Робин пожал плечами:

– Посмотрим! Последние десять минут я ее не видел. Сегодня ваши зверюги ведут себя тихо. Вы что, накачали их всех снотворным?

– С ними Эмма Данби. Самых шумных я заперла в конюшне. Робин, я ужасно волнуюсь. И не из-за возможной выходки Хоуп, а из-за приюта. Понимаю, вы не имеете к нему никакого отношения…

Робин схватил Зои за руку.

– Послушайте, мы ведь друзья? Я готов помочь вам чем могу, разделить ваши беды. Не бойтесь, все как-нибудь образуется. Старик Шумахер смягчится.

– Даже не надейтесь, – мрачно возразила Зои.

– И Эллен нас пока что не бросает! Мы все вместе, все заодно. Если мою уродливую физиономию и ваше хорошенькое личико покажут телезрителям всей страны, не говоря уже о более важной персоне, нашей председательнице, от которой точно не оторвешь взгляда, – Эллен тоже придется выступить вместе со всеми. Вот сейчас найду ее и приволоку назад!

Робин скрылся в толпе, и Зои снова оказалась одна. Неподалеку она заметила Чарлза Гримсби. Тот с кислым видом слонялся в толпе. Заметив, что Зои на него смотрит, он подошел к ней:

– Хоуп видели?

– Нет, и Робин тоже ее не видел.

– По моим часам, я ищу ее уже пятнадцать минут!

– Может, она ушла домой? – без особой уверенности предположила Зои.

– Эх, если бы! Пойду искать ее, но и вы тоже будьте начеку. Все зависит от нас. – Чарлз Гримсби с мрачным видом отошел прочь.

И правда… где же Хоуп? Зои усиленно озиралась. Ей показалось, будто яркое пятно мелькнуло за живой изгородью. Она принялась что было сил проталкиваться в том направлении и вскоре разглядела пеструю блузу Хоуп. Председатель Общества защиты исторических памятников раздевалась. Движения ее были быстры и энергичны. Очевидно, она снимала с себя одежду и разматывала транспарант. Сердце у Зои упало; она оцепенела от ужаса. Хоуп в самом деле собирается пробежать по лужайке голышом!

Зои быстро вернулась к жизни.

– Ну нет, ничего у нее не выйдет! – прошептала она. – Я ей не позволю!

Она быстро зашагала за живую изгородь, служившую Хоуп Маппл раздевалкой под открытым небом, но было поздно. Кусты расступились, и из-за живой изгороди показалась председатель Общества защиты исторических памятников Бамфорда с пламенеющим лицом. Если не считать парусиновых туфель, на ней ничего не было.

Самое ужасное, по мнению Зои, было то, что Хоуп выглядела откровенно по-дурацки. Не шокирующе, не сексуально, даже не грубо. А вульгарно и смешно, как дама со старой порнографической открытки с видом на море. Несмотря ни на что, Зои устремилась к Хоуп, широко расставив руки в напрасной попытке загородить ее от взоров и крича так, чтобы слышать ее могла только Хоуп:

– Назад! Не надо!

Вначале внимание Мередит привлек крик, больше похожий на боевой клич. Гости завертели головой, ища источник волнений. Увидев, что происходит, все ахнули.

Местные жители зашумели, заволновались. Затем толпа расступилась, подобно волнам Красного моря, и извергла из своей гущи самое странное видение, какое только можно себе представить. Фигура видения, вне всяких сомнений, определялась как женская; все вторичные половые признаки были налицо. То была очень крупная особа, чем-то напоминающая примитивную скульптуру матери-земли. Особа отнюдь не была красавицей; ее вид внушал некий суеверный страх. Мередит она показалась величественной, хотя и не без изъянов. Лишь могучие плечи прикрывала густая грива черных волос; все остальные прелести, как заметила Мередит, ничто не скрывало.

Новоявленная Венера огляделась, словно желая убедиться в том, что привлекла к себе всеобщее внимание. Затем подняла над головой транспарант с неразборчивой надписью и, неуклюже переваливаясь, побежала к толпе гостей на лужайке. В первый миг Мередит подумала, что голая женщина бежит прямо на нее.

Пораженные гости опомнились не сразу. Только один человек из толпы рванулся наперерез, желая, очевидно, перехватить протестующую. Однако та опередила его, а остальные были настолько ошеломлены, что не успели ничего предпринять. Голая женщина бежала на удивление быстро – вот она уже очутилась у ограды.

Сначала Мередит показалось, что голая толстуха собирается с разбегу перемахнуть через барьер. Но та лишь отодвинула преграду в сторону и, улюлюкая и потрясая развернутым над головой транспарантом, понеслась дальше. Приглашенные на открытие гости столпились на краю лужайки, они молча глазели на странное явление. Застывшие, недоверчивые лица были похожи на маски; многие замерли, не донеся до губ бокала с шампанским. Выражение лиц местных жителей было столь же ошеломленным. Только один человек что-то говорил своему спутнику и бурно жестикулировал.

Телевизионщики быстро разглядели источник беспорядков. Репортер, заранее уверенный в том, что придется скучать на очередном светском мероприятии, просиял, как человек, выигравший миллион в лотерею.

Наконец что-то закричал охранник, нанятый Шумахером для обеспечения безопасности особо важных гостей. Лицо у охранника было белым как бумага. Тяжело топая подкованными ботинками, охранник погнался за голой толстухой. Тут из дому вышел Шумахер. И если лицо охранника стало белым, то у Шумахера оно мгновенно побагровело. Алан Маркби, стоящий рядом с Мередит, тихо выругался и тоже побежал. На бегу он стаскивал с себя пиджак, демонстрируя благоразумие. Он намеревался как можно скорее прикрыть неожиданный и нежелательный стриптиз.

Но толстуха опередила всех. Ловко уклонившись от расставленных рук охранника, она набросила транспарант на голову Шумахеру и понеслась за угол. За ней гнались охранники, Шумахер, который пытался на ходу сбросить с себя транспарант, Маркби, Лора и Пол Данби и даже Виктор Мерль. За ними бежали операторы с телевидения, вопившие в полный голос, как гончие на охоте. Мередит не выдержала и тоже поддалась общему порыву. Она подхватила подол длинной юбки и помчалась вперед, как на уроке физкультуры, когда каждый рвется как можно скорее добраться до финиша.

«Это безумие!» – думала она, но остановиться не могла. Ноги как будто отрывались от земли сами по себе, да и попытки остановиться или хотя бы замедлить бег закончились бы неминуемой свалкой, потому что за ней и рядом с ней бежали другие.

Местные зеваки, которые и не надеялись на такое потрясающее шоу, заразились общим одушевлением. Они свистели, улюлюкали, орали, подбадривая преследователей в импровизированной костюмированной гонке. Несколько самых молодых зрителей перепрыгнули отодвинутый барьер и тоже включились в гонку.

Самые первые бегуны скрылись из глаз. Мередит с группой гостей следовала за ними. Теперь все смешались в кучу, приглашенные и просто зеваки. Рухнули общественные и материальные барьеры. Смокинги и вечерние платья соседствовали с джинсами и свитерами, бриллианты сверкали рядом с пластмассовыми серьгами, купленными на распродаже. Жужжали телекамеры и скромные фотоаппараты-«мыльницы». Прически, сделанные в дорогих салонах, растрепались и сбились на сторону. Оператор с телевидения совсем охрип. Словом, это был настоящий бедлам.

Преследуемая вбежала на задний двор, по-прежнему счастливо избегая пленения. Развернувшись, она ринулась к черному ходу и ворвалась на кухню. Увидев ряд застывших от изумления поваров, она ненадолго остановилась. Пошарив рукой по оштукатуренной стене, она нащупала дверь, в отчаянии покрутила ручку, и дверь, как по мановению волшебной палочки, открылась.

Она исчезла внезапно, как чертик из пантомимы. Мередит ничуть не удивилась бы, если бы голая женщина оставила после себя клуб дыма. Но, поскольку она исчезла в дверном проеме, очевидно, за ним находилась лестница или коридор. Преследователи толкались и мешали друг другу, не давая пройти. В дверях образовался затор. Все выкрикивали противоречащие друг другу приказы и вопили от боли, когда им попадали локтем по ребрам.

После недавней экскурсии Мередит помнила, что внизу находится винный погреб. Другого выхода оттуда не было – значит, протестующая попала в ловушку. Мередит совсем не хотелось спускаться вниз, но ее несло в общем потоке. Скоро вся толпа скатилась по каменным ступеням.

Внизу и в самом деле стояла запыхавшаяся, но довольная виновница суматохи. Ее внешний вид уже не был столь шокирующим; Алан Маркби кое-как набросил на нее свой пиджак. Нижняя часть тела толстухи была обмотана шалью из серебристой парчи, которую пожертвовала одна из приглашенных знаменитостей.

Мередит едва не стала свидетельницей суда Линча. Из толпы выбрался мокрый от пота Эрик Шумахер и потряс кулаком над головой негодяйки. Он был вне себя от ярости; налитые кровью глаза готовы были вылезти из орбит.

– Дура проклятая! Сорвала торжественное открытие! Испортила! Столько трудов! Подготовка… Вы хоть понимаете, сколько на все ушло времени и сил? Нет-нет, для этого вы слишком глупы! И столько народу… Боже мой, я вас сейчас задушу!

Он протянул к всклокоченной жертве руку, словно собираясь схватить ее за горло.

– Эрик, спокойно! – рявкнул Маркби, преграждая ему дорогу. – Телевидение.

Шумахер со стоном отвернулся и стиснул голову руками. Мередит, которой стало трудно дышать, вышла из толпы. Смущенная и подавленная тем, что поддалась общему настроению, а теперь оказалась в тесном пространстве, где сгрудилось столько народу, она боком выбралась из толчеи.

К ее удивлению, погреб оказался весьма просторным. Она знала благодаря экскурсии, что винный погреб состоял из ряда параллельных галерей, соединенных скругленными каменными арками – своего рода оштукатуренные катакомбы. Под потолком шел толстый черный кабель, на котором висели электрические лампочки. Почти все пространство занимали стеллажи с бутылками, с небольшими промежутками между ними. Здесь было прохладно, на несколько градусов ниже, чем на улице. Мередит осторожно пробралась в самую дальнюю галерею. Она заметила обветшалые ступени, которые вели наверх. Но оканчивались они тупиком. Видимо, здесь находился старый вход в погреб, который заложили при реставрации. Мередит стало еще больше не по себе – как будто ее замуровали здесь заживо. Ее передернуло.

Она вспомнила рассказ Эдгара По о человеке, который заманил гостя в винный погреб, чтобы замуровать его там.

Кажется, в рассказе фигурировал херес – да, именно херес «Амонтильядо». Она медленно брела вдоль стеллажей с бутылками, мельком гадая, сколько же они стоят. Мередит не очень хорошо разбиралась в винах. В том рассказе хозяин заманил гостя в подземелье, посулив ему редкое угощение. Какая чушь! Но почему ряды бутылок, лежащих на боку в специальных гнездах, выглядят так зловеще? Как будто в нее нацелилось сразу множество пушек. Она потянула носом. Воздух здесь был не такой свежий, как должен бы. Наверное, оттого, что сюда одновременно ворвалось много народу. Какой странный запах! Здесь пахнет не только вином и пылью, но и… как будто цветами и фруктами. Мередит снова принюхалась. Откуда такой аромат? Он совсем не похож на винный…

Мередит развернулась, собираясь двинуться назад, и вдруг остановилась. Между стеллажами и стеной имелась небольшая ниша, в которой что-то белело. Мередит прищурилась. На каменном полу лежала белая перчатка. Ее кто-то обронил, может быть, гость, а может, официант. Подойдя ближе, она поняла, что перед ней вовсе не перчатка, а человеческая рука.

Мередит остановилась. Ее замутило. Можно было развернуться, убежать и позвать на помощь, но, судя по крикам, доносящимся из первого подвала, сейчас оттуда выводили виновницу происшествия. Кто-то громко увещевал членов телевизионной съемочной группы. Мередит заставляла себя идти дальше, продвигаясь мелкими шажками.

Рука была повернута ладонью вверх. Подойдя поближе, Мередит увидела на полу свернувшуюся калачиком женскую фигуру.

В голове Мередит теснились одновременно сотни разных мыслей. Сначала она подумала, что раньше, когда им показывали погреба, никакой женщины здесь, в нише, не было. А вдруг она просто пьяная? А может, это еще одна заговорщица из местного Общества охраны памятников, которая выражает свой протест весьма своеобразно? Возможно, окрестные жители такими нетрадиционными способами решили сорвать торжественный вечер. И Мередит хотелось бы, чтобы это было так, но на самом деле она уже знала, что случилось нечто страшное.

Мередит нагнулась над телом. Перед ней на полу лежала женщина лет сорока, темноволосая, с короткой стрижкой, в алом свитере домашней вязки. Довольно симпатичная… была при жизни. Высокие скулы наводили на мысль о славянском происхождении. Глаза открыты, ярко накрашенные губы удивленно разомкнулись, как будто неизвестную перебили на полуслове. Мередит невольно задумалась: что же хотела сказать женщина?

В выемке над ключицей торчала рукоятка ножа. По вязаному вороту бежала струйка крови, которую Мередит заметила не сразу из-за цвета свитера.

Мередит подавила приступ тошноты. Она выпрямилась, быстро оглянулась и уловила какое-то движение слева, за соседним стеллажом.

– Кто здесь? – отрывисто спросила она. – Выходите!

Не успела она произнести последнее слово, как поняла, что ведет себя глупо и рискованно. Вполне вероятно, за соседним стеллажом прячется убийца. Но бежать было поздно. Она сжала кулаки.

Ответом на ее призыв был громкий вздох. Потом Мередит услышала шорох шагов по каменному полу, и, наконец, в проходе показалась невысокая фигурка.

К ней приближалась девушка лет двадцати с небольшим, в джинсах, свитере и кроссовках, с густыми, неумело остриженными кудрявыми волосами. Лицо у нее было обветренное, как у человека, который трудится на открытом воздухе. Правильные черты искажала гримаса ужаса. Губы шевелились, но с них не слетало ни звука. Светло-голубые глаза готовы были вылезти из орбит.

Поняв, что у девушки сейчас начнется истерика, Мередит быстро сказала:

– Все в порядке, не бойтесь!

Слова были бессмысленными, однако помогли. Девушка быстро взглянула на Мередит и шепотом спросила:

– Она… она умерла?

– Да, мне так кажется. Ее нельзя трогать…

Тут Мередит задумалась. Девушка не была похожа на убийцу, но, безусловно, являлась важной свидетельницей. Что делать? Послать девушку за помощью? Но она вполне может скрыться. Оставить ее здесь и сходить за помощью самой? Но тогда девушка может уничтожить ценные улики. Если же они пойдут вместе, Мередит придется одновременно отыскивать в толпе Маркби и приглядывать за девушкой, чтобы та не убежала. И потом, нельзя, чтобы сюда забрел кто-нибудь еще. Если увидят труп, поднимется ненужный шум. Наконец Мередит решилась.

– Пойду позову старшего инспектора Маркби. Он совсем недалеко, у входа. А вы оставайтесь здесь…

– Ох нет, не могу! – воскликнула девушка сдавленным голосом.

– Я вернусь через несколько минут. Маркби в первом погребе, вместе с остальными. Как вас зовут?

– Зои. Зои Фостер. – Девушка моргнула. – А… она…

Зои Фостер покосилась на мертвое тело.

Мередит нахмурилась.

– Вы ее знаете?

– Д-да… Это Эллен… Эллен Брайант. Она… тоже состоит в нашем обществе.

– Обществе?

В первый миг Мередит ничего не поняла.

– В Обществе защиты исторических памятников Бамфорда. Она… и я… и все мы пришли сюда выразить протест…

Зои Фостер отвернулась от трупа и замолчала, хватая ртом воздух.

Мередит очень надеялась, что девушку не вырвет. Желая отвлечь ее и одновременно кое-что выяснить, она быстро спросила:

– И что… м-м-м… Эллен не хотела примкнуть к вашему протесту?

– Нет – из-за ее магазина, чтобы не было нежелательной огласки. Я же волновалась только из-за Хоуп, я хотела ос-становить ее… – Зои Фостер испуганно закрыла рот рукой. И рука, и голос у нее дрожали. – Я спустилась сюда следом за остальными, но, когда увидела, сколько народу обступило Хоуп, мне стало так стыдно и неловко, что… прямо не знаю! Мне захотелось уйти, но подняться по лестнице я не могла, поэтому зашла сюда и… вот… увидела…

Она подняла дрожащую руку и показала на съежившееся на полу тело.

– А потом я услышала шаги. Я же не знала, что это вы… И быстро спряталась вон туда. Я очень испугалась.

– Да, конечно, я все понимаю. – Мередит смерила свою собеседницу задумчивым взглядом. – Но сейчас вам бояться нечего. Покой… ваша знакомая не причинит вам вреда. Я схожу за старшим инспектором, а вы пока побудьте тут. Не пускайте никого в этот проход. Смелее, я вернусь через несколько минут!

Девушка кивнула, пытаясь взять себя в руки. Мередит ободряюще улыбнулась ей и побежала искать Маркби.