Текст книги "До наступления темноты"

Автор книги: Энди Макнаб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава тринадцатая

Ну вот, похоже, начинается самое сложное.

– Меня не будет часа два, не больше. – Часов у Кэрри не было, однако подобие хронометража поможет ей продержаться.

– Восемь тридцать, Ник. Восемь тридцать, – с трудом, между короткими, отрывистыми вдохами произнесла Кэрри.

Можно подумать, я нуждался в напоминании.

– Если не вернусь к рассвету, – сказал я, – выбирайтесь на открытое место и постарайтесь, чтобы вас заметили. Вам понадобится помощь. Может быть, вас доставят в больницу вертолетом.

Может, доставят, а может, и нет. Впрочем, если я не вернусь, другого выхода не будет.

Возвратиться в дом – это решение далось мне легко. Кэрри требовался врач, а мне машина, чтобы доставить ее в Чепо. Стало быть, нужно было пойти и взять ее. А это означало, что сначала придется стать хозяином в доме – то есть одолеть засевших там людей.

Я взглянул на часы: 6.32. До времени, когда выяснится, что Аарон обманул Чарли и его людей, осталось меньше двух часов.

– Ну, до скорого.

Я ощупью пополз по опавшим листьям и скоро выбрался на открытое место. Дождь уныло лупил по грязи.

Я сорвал пучок пальмовых листьев и бросил их в грязь, отметив место, где вышел из джунглей. Затем, напомнив себе, что вертолет должен находиться где-то слева от меня, я направился к дому. Меня подмывало подобраться к вертолету и поискать оружие. Но что, если они там кого-нибудь оставили? Нельзя было обнаружить себя так далеко от дома.

Поднявшись по склону, я увидел проблеск единственной лампочки, горевшей у мойки. Другого света не было.

Я немного спустился по склону и, огибая вертолет, направился к дому с другой стороны. Постепенно смещаясь влево, я снова поднялся по склону.

Уже добравшись до пластиковых баков, я услышал пыхтение генератора и встал на четвереньки. Пыхтение скоро заглушил дождь, барабанивший по крышкам баков. В доме я не замечал никаких признаков жизни, пока не оказался напротив каптерки и не обнаружил под ее дверью серебристую полоску света. Я пополз дальше и скоро увидел тусклый свет, пробивавшийся сквозь забранное сеткой окно. Внутри вроде бы было тихо.

Когда я добрался до конца вереницы баков, необходимость передвигаться ползком отпала. Я встал, весь облепленный грязью, и осторожно направился к «лендкрузеру». Сквозь пелену дождя и оконную сетку мне были видны трое мужчин за кухонным столом. Оружие валялось на полу. Двое из них были в нагрудниках с карманами для рожков. Судя по выражениям их лиц, они вели серьезный разговор – возможно, пытались сочинить историю о том, как нам удалось сбежать.

И ни следа Аарона. Я посмотрел на часы. До времени, когда его обман обнаружится, оставалось меньше полутора часов.

Первым делом следовало выяснить, не лежит ли еще в «лендкрузере» винтовка Мосина или М-16.

Протерев боковые окна, я заглянул внутрь машины. Ни винтовок, ни мачете. Я обогнул джип, нажал на кнопку замка и, приподняв дверцу ровно настолько, чтобы свет из дома попал внутрь машины, пошарил в багажном отделении. Пусто. Я опустил дверцу.

Теперь к каптерке. Проходя мимо окна, я увидел, что все трое по-прежнему сидят за столом. Я обогнул кадку для дождевой воды и, вновь различив свет под дверью, опустился на четвереньки и прильнул глазом к щели.

И сразу же увидел Аарона, сидевшего в парусиновом кресле. Рядом с ним в другом кресле развалился мужчина лет сорока-пятидесяти, в зеленой рубашке и без нагрудника. Чуть дальше за ними у компьютера Люз сидел парень помоложе, в синем. По мельтешению красок на экране и лихорадочным движениям мышки я понял, что он поглощен какой-то компьютерной игрой. Рядом с ним лежала на столе М-16.

Зеленый встал, что-то сказал Синему – тот даже не поднял головы – и ушел в гостиную, к трем другим.

Аарон повернулся в кресле, посмотрел на Синего, углубившегося в игру.

Черт! Что он задумал?

Я отскочил назад, забился за кадку, и дверь тут же распахнулась, выплеснув наружу яркий свет. Аарон вылетел из нее и соскочил в грязь, преследуемый испуганными испанскими восклицаниями.

Он бежал, оскальзываясь, к бакам, а из каптерки ударила длинная автоматная очередь.

Я съежился в комок, слушая крики в гостиной и топот ног по дощатому полу.

Аарон почти уже растворился в темноте, когда Синий с паническим воплем подскочил к двери, прицелился и выпустил короткую очередь.

Я услышал страдальческий всхлип Аарона, потом леденящий кровь, постепенно слабеющий вопль. Крик боли быстро потонул в лихорадочных очередях М-16, винтовки наугад лупили в темноту из окна, справа от меня. Синий что-то орал во весь голос – вероятно, требовал прекратить огонь, поскольку именно это и произошло.

Я так и сидел скорчившись за кадкой, когда Синий вышел под дождь и направился к Аарону. Все остальные отступили внутрь дома.

Пора было действовать. Я последовал за Синим, держась, чтобы не попасть под свет, правее двери.

До неподвижного тела Аарона Синему оставалось всего несколько метров. М-16 он нес в правой руке.

Я шел за ним, нас разделяло не больше пяти шагов.

В прыжке я ударил его левой ногой в пах, всем телом обрушился на него и левой рукой вцепился ему в лицо. Винтовка полетела на землю. Синий поднял руки, чтобы освободиться от моей хватки. Я рывком изогнул его тело назад, оттянув голову и открыв горло. Ребром правой ладони я рубанул ему по горлу. Он рухнул, словно боров на скотобойне, увлекая меня за собой.

Высвободившись, я навалился ему на грудь, вдавил в горло правое предплечье и навалился на него всей массой. Удар не убил Синего. Он лишь отключил его на время, только и всего.

Вся прочая шатия находилась, надо полагать, в гостиной – пытаясь как-то освоиться с новым обрушившимся на них кошмаром и ожидая, пока недоумок, позволивший Аарону удрать, приволочет назад его тело.

Я посмотрел на Синего: глаза закрыты, ни попыток оттолкнуть меня, ни сопротивления. Убрав руку, я приложил ухо к его рту. Он не дышал. Для полной уверенности я надавил двумя пальцами на шею, проверяя сонную артерию. Ничего.

Я скатился с него и ощупал Аарона. Он тоже был мертв. Я нашарил в грязи М-16 и стянул с Синего нагрудник.

С винтовкой в одной руке и нагрудником в другой, я побежал к задам дома. Мне нужны были свет и укрытие. Времени оставалось немного – скоро они вылезут наружу посмотреть, что это так задержало их друга.

Я вытащил свежий тридцатизарядный рожок, зарядил винтовку и торопливо проверил остальные три рожка из нейлонового нагрудника – все полные. Надевая нагрудник, я настороженно ожидал воплей, которые оповестят меня о том, что труп Синего обнаружили.

Все было тихо. Я вошел в каптерку, повыше поднимая ноги, чтобы не зацепить консервных банок, россыпей риса и прочих раскиданных по полу припасов. Судя по голосам, враги находились где-то рядом с кухонной плитой. Разговор там шел на повышенных тонах. Они переходили с места на место, потом скрипнул стул и кто-то направился к компьютерной. Я замер, выжидая, с прилипшим к спусковому крючку пальцем…

Преимущество внезапности будет на моей стороне не дольше двух секунд. После этого, если я не сумею правильно им распорядиться, от меня останутся одни воспоминания.

Показались чьи-то сапоги. Зеленый, поворотясь, увидел меня и закричал. Кричал он недолго – я нажал на курок. Он рухнул обратно в гостиную. Я бросился следом, перескочил через его тело. В гостиной царила паника, люди тянулись к оружию.

Я ударил короткими очередями в самую их гущу. Одна очередь, другая, третья… Все, патроны кончились.

Винтовку я перезаряжал уже в полной тишине, если не считать стука дождя по крыше и посвистывания чайника на плите. Два трупа распростерлись на полу, один навалился грудью на стол. С теми, кого я видел снаружи, было покончено, оставалось проверить спальни. Я дал три коротких очереди по двери спальни Люз и ворвался в нее, потом проделал то же со спальней Кэрри и Аарона. Обе оказались пустыми.

Я вернулся в гостиную, снял чайник с плиты, достал из стоявшей рядом с ней жестянки пакетик чая, залил его кипятком. Чай пах какими-то ягодами. Добавив сахара и размешивая его, я перешел в компьютерную и прикрыл за собой дверь.

Я сидел в полотняном кресле и медленно прихлебывал сладкую, обжигающую жидкость, руки у меня немного тряслись.

Допив чай, я встал и направился в спальню Кэрри и Аарона. Там я стянул с себя нагрудник и переоделся в старую черную трикотажную рубашку. Потом снова надел нагрудник, сдернул с кровати покрывало и пошел к «лендкрузеру». Ключ так и торчал в замке зажигания. Я опустил спинки задних сидений, приготовив место для Кэрри, потом влез в «мазду» и включил двигатель.

Свет фар скакал вверх-вниз, пока я, подпрыгивая на ухабах, подъезжал к Аарону. Он оказался тяжелым, но в конце концов мне удалось завернуть его в покрывало и уложить в кузов. Накрывая лицо Аарона уголком покрывала, я шепотом поблагодарил его.

Захлопнув дверцу кузова, я отволок Синего к бакам и спрятал его между ними. Потом вернулся к дому, выключил в гостиной свет и закрыл дверь. Люз все это видеть ни к чему – она сегодня и так много чего нагляделась.

Потом я вытащил под дождь свою койку и задвинул ее в «лендкрузер». После этого я поехал к лесу.

Лобовое стекло заливало дождем, и все же в свете фар я сумел разглядеть место, помеченное пальмовыми листьями.

Оставив фары включенными и двигатель работающим, я взял лежавший на пассажирском сиденье фонарь, обежал вокруг машины, вытащил койку и углубился в лес.

– Люз! Где вы? Люз! Это я, Ник, отзовись!

– Здесь! Мы здесь!

Я пошел на крик, волоча за собой койку. Вскоре свет фонаря упал на Люз, стоявшую на коленях у головы матери.

Люз уставилась на меня:

– А где папа? Он дома?

Я смотрел на нее, радуясь, что погода, расстояние и листва поглотили звуки стрельбы. Что ей ответить, я так и не успел придумать.

– Нет, он поехал за полицией…

Кэрри закашлялась, прижала к груди голову девочки и поверх нее вопросительно посмотрела на меня. Я закрыл глаза, направил свет фонаря себе в лицо и покачал головой.

Кэрри заплакала негромко и низко. Голова Люз подпрыгивала на ее содрогающейся груди. Девочка, решив, что все дело в боли, принялась утешать мать:

– Все в порядке, мама. Ник отвезет тебя домой.

– Люз, тебе придется помочь мне переложить маму, хорошо? – Направив фонарь чуть в сторону, чтобы тот не слепил девочку, я посмотрел ей в лицо. Люз кивнула. – Встань позади мамы и, когда я скажу, возьми ее за подмышки и подними. Я подниму ноги, и мы одним махом перенесем ее на койку. Поняла? – Я посмотрел на Кэрри: – Ты ведь знаешь, что будет больно?

Она кивнула, закрыла глаза, дыхание ее стало прерывистым.

– Раз, два, три – взяли!

Крик разорвал ночь, но через пару секунд с этим было покончено. Оказавшись на койке, Кэрри глубоко и быстро задышала сквозь стиснутые зубы. Люз снова принялась успокаивать ее:

– Все в порядке, мама… чш-ш-ш.

Выдернув из грязи фонарь, я положил его на койку рядом со здоровой ногой Кэрри.

– Самое тяжелое позади. Люз, берись за свой конец, немного приподними его, а я возьмусь за этот, ладно?

Она вскочила на ноги и схватилась за алюминиевые трубки.

– Готова? Раз, два, три – взяли!

Я тронулся, пятясь, через заросли. Оглядываясь, я скоро увидел сквозь листву фары машины. Еще несколько шагов, и мы выбрались на открытое место.

Мы затолкнули койку в машину. Ноги Кэрри торчали из откинутой задней дверцы.

– Оставайся с мамой и придерживай ее на случай, если мы наскочим на колдобину.

Кэрри притянула девочку к себе и украдкой плакала, зарывшись лицом в ее мокрые волосы.

Очень медленно мы доехали до дома, остановились у двери каптерки и внесли койку в залитую светом компьютерную. Когда мы опустили ее на пол, я сказал Люз:

– Сходи отключи вентиляторы.

Девочка удивилась, но подчинилась. Вентиляторы создают сквозняк, Кэрри только его и не хватало.

Как только Люз вышла, Кэрри привлекла меня к себе и зашептала:

– Ты уверен, что он мертв? Уверен? Мне нужно знать… Прошу тебя.

Люз уже возвращалась, я посмотрел Кэрри в глаза и кивнул. Она выпустила меня и уставилась на останавливающиеся вентиляторы.

Я сходил в каптерку за аптечкой, опустился на колени рядом с койкой и начал рыться в чемоданчике, прикидывая, чем из его содержимого можно воспользоваться. Кэрри потеряла много крови, но ни приспособлений для капельницы, ни физиологического раствора я не нашел. Но зато отыскался дигидрокодеин. На наклейке было написано: по одной таблетке, однако Кэрри получила три, да еще и аспирин в придачу. Люз, не дожидаясь моих указаний, сбегала за бутылкой «Эвиана». Кэрри мигом проглотила таблетки – она проглотила бы все, что угодно, лишь бы приглушить нечеловеческую боль. Она посмотрела на часы и с мольбой на лице обернулась ко мне:

– Ник, завтра утром, в десять…

– Давай-ка по порядку. – Я содрал целлофановую обертку с упаковки эластичного бинта и заменил им ремень и бинты из рубашки. – Клиника в Чепо, где она?

– Это не совсем клиника, там работают люди из Корпуса мира и…

– Хирургическое отделение у них есть?

– Что-то вроде того.

Я нажал ей на подошву ступни – отпечаток сохранился на секунду-другую, потом прилив крови стер его.

– Две тысячи человек, Ник. Ты должен поговорить с Джорджем, должен что-нибудь сделать. Хотя бы ради Аар…

Люз вернулась с бутылкой и напоила мать.

Ни повязку на ране, ни прокладки из листьев я трогать не стал, а просто плотно обмотал ей ноги бинтом. От ступней и до бедер Кэрри выглядела как египетская мумия.

Она спросила у Люз:

– Который час, малыш?

– Двадцать минут девятого.

Кэрри погладила ее по руке:

– Мы запаздываем. Надо связаться с дедушкой… Он будет волноваться… Поговори с ним, Ник, прошу тебя, ты должен…

Люз пошла к своему компьютеру.

– Нет, погоди, – сказал я. – Сначала запусти поисковую машину – «Гугл», например.

Люз защелкала по клавишам. Я услышал подтверждающий установление связи сигнал модема.

– Есть, Ник. Я вошла в «Гугл».

Я уселся в ее кресло и набрал в строке поиска: «реактивный снаряд солнечный ожог». Компьютер выдал две тысячи ссылок, и первая же выглядела зловеще. Разработанная и производимая в России ракета в настоящее время имелась также на вооружении армии Китая. Рисунок изображал ракету с подобием плавников в хвостовой части и еще двумя, поменьше, посередине. Пуск может производиться с судна или с грузовой платформы. Тут же имелся отзыв специалиста по военной технике:

Противокорабельный реактивный снаряд «Солнечный ожог» сочетает в себе скорость в 2,5 Маха с малой высотой полета. После его обнаружения у стоящей на вооружении военно-морского флота США противоракетной системы «Фаланга» на расчет защитного залпа остается всего 2,5 секунды, по истечении которых «Солнечный ожог» обрушивает на цель сокрушительную мощь боеголовки массой 340 килограммов. При дальности стрельбы 150 километров…

Это было все, что мне требовалось знать. Отодвинув кресло от компьютера, я вернулся к матери с дочерью:

– Теперь можешь связаться с дедушкой, Люз.

Я опустился на колени около Кэрри.

– Баян, о котором ты говорила, это что, река? Поэтому у них и была с собой лодка?

Лекарство уже начинало на нее действовать.

– Баян?

– Помнишь, когда они приезжали прошлой ночью? Так что это – река?

Кэрри, борясь с дремотой, напряженно вслушивалась в мои слова.

– А, Баяно? Да, к востоку отсюда, недалеко.

– Тебе известно, где точно они находятся?

– Нет, но… – Кэрри повела головой, попросив, чтобы я наклонился поближе. Когда она опять заговорила, голос ее дрожал: – Аарон там, за дверью?

Я покачал головой:

– В «мазде».

Кэрри заплакала, тихо-тихо. Я не знал, что ей сказать.

– Дедушка! Дедушка! Ты должен помочь… Тут были какие-то люди, мама ранена, а папа уехал за полицией! – Люз взвинтила себя почти до истерики. Я подошел к ней. – Иди, побудь с мамой, ступай.

Посреди экрана красовалась физиономия Джорджа. Я надел наушники.

– Кто ты? – раздался в наушниках его спокойный голос.

– Ник. Наконец-то у имени появилось лицо.

– В каком состоянии моя дочь? – Типично американская физиономия с квадратной челюстью никаких чувств не выдавала.

– Перелом бедренной кости. Вам придется дать инструкции людям в Чепо. Чтобы ее забрали из Корпуса мира. Я…

– Нет. Отвези обеих в посольство. Где Аарон?

Я оглянулся, Люз сидела рядом с матерью, но услышать то, что мне придется сказать, все же могла. Я повернулся к экрану и пробормотал:

– Мертв.

Выражение его лица ничуть не изменилось, голос – тоже.

– Повторяю, отвези их в посольство.

Я медленно покачал головой:

– Мне известно, что тут затевается, Джордж. Вы не должны допустить удара по «Окасо». Отмените его.

Он вздохнул:

– Послушай, сынок, не лезь не в свое дело. Сделай, как я сказал. Отвези мою дочь и Люз в посольство, и побыстрее.

Он ничего не стал отрицать, не спросил: «Что еще за окасо?» Надо было доигрывать свою роль до конца.

– Отмените удар, Джордж, или я обращусь к первому же, кто согласится меня выслушать. Остановите удар, и я буду молчать до конца моих дней.

– Не могу, сынок. – Он наклонился вперед, теперь его лицо занимало почти весь экран. – Обращайся к кому хочешь, никто тебя слушать не станет. Слишком многое поставлено на карту. Ты вмешиваешься в дела, в которых ничего не способен понять. – Джордж снова выпрямился. – Отвези их в посольство. Я даже заплачу тебе, если хочешь. – Он помолчал, давая мне усвоить сказанное. – Если ты этого не сделаешь, будущее тебя ожидает безрадостное.

Я понимал, что стоит мне оказаться в посольстве, и меня больше никто не увидит.

Покачав головой, я снял наушники и, оглянувшись на Кэрри, пожал плечами.

– Дай мне поговорить с ним, Ник.

Я подошел к койке.

– Люз, нам в дороге понадобятся одеяла и вода. Собери и все сложи в каптерке.

Я подтащил койку с Кэрри к компьютеру и надел ей на голову наушники. Над нами с экрана нависало лицо Джорджа.

– Привет, это я.

Лицо оставалось бесстрастным, но губы дернулись.

– Я жива… А все те люди не выживут, если ты не отменишь удар.

Губы Джорджа шевелились несколько секунд, но выражение лица не менялось. Он приводил доводы, что-то втолковывал, возможно, приказывал. Единственное, чего он так и не пожелал сделать, – это выслушать нас.

– Один раз, всего один раз за всю свою жизнь… Я никогда ни о чем тебя не просила. Даже гражданство для Люз не было подарком. Ты должен остановить это. Сейчас же.

Я смотрел на Джорджа, на его холодное, ничего не выражающее лицо. Кэрри стянула с головы наушники и уронила их себе на грудь. В глазах ее стояли слезы.

– Отключи… убери его… Все кончено…

Но Джордж уже и сам прервал связь. Ему необходимо было срочно переговорить с людьми, в руках которых находилась ракета.

Я проследил взглядом черные провода, шедшие от тарелок на крыше через потолок и под столы, где они переплетались с белыми и уходили к компьютерам. Забравшись под стол и обрывая провода, я крикнул Кэрри:

– Где главное реле?

И услышал слабый ответ:

– Синяя коробка. Где-то рядом с тобой.

Я отыскал ее под переплетением проводов. К коробке были подсоединены три кабеля. Я все их выдрал.

За спиной у меня послышались какие-то звуки. Я обернулся как раз вовремя – Люз уже подходила к двери в гостиную.

– Стой! Не двигайся с места! – Я вскочил на ноги и схватил ее. – Куда ты?

– За одеждой. Прости… – В поисках поддержки она взглянула на мать.

Я отвел ее к Кэрри и, оглянувшись на дверь, заметил лужицу просочившейся под нее крови. Я метнулся в каптерку, схватил полупустой двадцатикилограммовый мешок с рисом и, вернувшись в компьютерную, подпер им дверь гостиной.

– Туда нельзя, это опасно, может начаться пожар. Когда садился вертолет, попадали и разбились масляные лампы, там повсюду масло. Я сам принесу твои вещи, Люз, а ты оставайся здесь, хорошо?

Когда я открыл дверь и перешагнул через мешок с рисом, меня чуть не вывернуло наизнанку. Пороховая гарь улетучилась, теперь здесь воняло, как в мясной лавке в худшие ее времена. Поплотнее прикрыв дверь, я включил свет. В кучах деревянной щепы и осколков стекла лежали четыре трупа, на дощатом полу – лужи крови.

Осторожно ступая, я обошел их, отыскал перемену одежды для Люз и теплую куртку для Кэрри, открыл дверь в компьютерную и забросил все туда:

– Переоденься и помоги маме. Я побуду здесь.

Я вытащил из-под Зеленого пропитанный кровью нагрудник. Ерунда, главное – рожки в карманах. Я вытянул жилеты и из-под остальных. Взвесил каждый в руке – рожки имелись во всех. Я поднял с пола свои документы, набрал по карманам покойников 212 заляпанных кровью долларов и, сунув их в карман, принялся обшаривать книжные полки в поисках карт. И наконец нашел – Кэрри была права: Баяно – река, протекающая к востоку от Чепо.

Времени на размышления не оставалось, пора было уходить. Небо могло расчиститься в любую минуту. Если Кэрри не смогут помочь в Корпусе мира, они по крайней мере сумеют отправить ее в столицу.

Я выскочил под дождь и, добравшись до «лендкрузера», бросил нагрудники на пол, засунул М-16 между пассажирским сиденьем и дверцей и захлопнул ее. Мне не хотелось, чтобы винтовка попалась на глаза Люз. Потом я схватил фонарь и побежал к «мазде». Когда я поднял заднюю дверцу, луч света упал на покрывало, под которым лежал Аарон. Я вытащил из кузова одну канистру и опустил дверь.

Перелив бензин в бак «лендкрузера», я бросил канистру поверх нагрудников – еще пригодится.

Когда я вернулся в компьютерную, Люз сидела на полу у койки и гладила мать по голове. Я наклонился, поднял с пола упаковку эластичного бинта и сунул ее в карман.

– Пора.

Мы взялись за койку, Люз в ногах, лицом ко мне.

– Готова? Раз, два, три – взяли!

Прохлюпав по грязи, мы задвинули койку в «лендкрузер». Я послал Люз в каптерку за одеялами и водой, а сам бинтом привязал койку к крепежным скобам машины, чтобы та не выскользнула на дорогу. Кэрри повернулась ко мне, голос ее звучал сонно – сказывался коктейль из аспирина и дигидрокодеина.

– Ник, Ник… Что же мне теперь делать?

Я понимал, о чем она, но на разговоры у нас времени не осталось.

– Сейчас мы поедем в Чепо, а там и глазом не успеешь моргнуть, как окажешься в Бостоне.

– Нет, нет. Аарон – что делать с ним?

Люз, возвратившаяся с водой и одеялами, избавила меня от необходимости отвечать. Я выпрыгнул из джипа, обошел его и уселся за руль.

– Люз, тебе придется присматривать за мамой, постарайся, чтобы ее не сильно мотало, хорошо?

Девочка, стоя на коленях рядом с матерью, закивала головой, я завел двигатель и начал разворачивать машину. Свет фар скользнул по «мазде». Кэрри увидела ее:

– Стой, стой, Ник – остановись…

Я нажал на педаль тормоза и обернулся. Кэрри, подняв голову и вытянув шею, выглядывала наружу. Люз поддерживала ее.

– Что такое, мам? Что-нибудь не так?

Отвечая дочери, Кэрри не отрывала взгляда от «мазды»:

– Все в порядке, малыш. Просто вспомнила кое-что. Потом расскажу. – Она обняла дочь.

Я подождал немного, дождь уже ослабевал.

– Ну что, поехали?

– Да, – отозвалась Кэрри. – Здесь нам больше нечего делать.