Текст книги "До наступления темноты"

Автор книги: Энди Макнаб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Энди Макнаб
До наступления темноты

Сокращение романов, вошедших в этот том, выполнено Ридерз Дайджест Ассосиэйшн, Инк. по особой договоренности с издателями, авторами и правообладателями. Все персонажи и события, описываемые в романах, вымышленные. Любое совпадение с реальными событиями и людьми – случайность.

Глава первая

Воскресенье, 3 сентября 2000 года

Кого мы должны убить, я не знал, – знал только, что он или она будет в толпе людей, в три часа пополудни жующих бутерброды с икрой и попивающих шампанское на террасе здания Парламента, и что Дасэр укажет нам мишень, в знак приветствия положив руку ей на левое плечо.

Я уже не первый год занимаюсь не самыми красивыми делами, но это задание меня испугало. Оставалось надеяться, что Фирма отдает себе отчет в том, что творит, потому как сам-то я мало что понимал.

Я еще раз взглянул на лежавшую передо мной пластмассовую коробку для завтрака и три сигнальные лампочки в ее крышке. Пока ни одна из них не загоралась – снайперы еще не заняли своих позиций.

Сквозь сетчатые шторы виднелась заполненная судами река. Здание Парламента находилось слева от меня, примерно в трехстах пятидесяти метрах. Я же расположился, проникнув сюда посредством взлома, на верхнем этаже Каунти-Холла, прежнего здания Совета Большого Лондона на южном берегу Темзы. Сидя за полированным, темного дерева столом и озирая наше «стрельбище», я ощущал себя важной шишкой.

Терраса Парламента тянется вдоль всего его выходящего на реку фасада. На дальнем ее конце на все летнее время разбили два полосатых шатра. Сегодня Министерство торговли и промышленности принимало там группу бизнесменов плюс какое-то семейство не то из Центральной, не то из Южной Америки. Возможно, МТП пыталось продать им электростанцию. Меня это мало интересовало. Я знал только одно: между волованами и профитролями кому-то придет крышка.

Сигнальные лампочки все не загорались. Я не то чтобы нервничал, но и особой успокоенности не ощущал.

По обе стороны от трех лампочек размещалось по прямоугольной белой кнопке. Та, что слева, удерживалась в притопленном положении слоем крема для бритья. Если ее нажать, сработает детонатор взрывного устройства, которое в нужный нам момент создаст суматоху. Рванет оно достаточно сильно, для того чтобы привлечь внимание всего Лондона, но при этом никого не убить. Крем для бритья защищал левую кнопку от случайного нажатия. Кнопка справа не защищалась ничем. Нажав на нее, я отдам приказ открыть огонь. Рядом с коробкой на маленькой треноге стоял бинокль, направленный на «стрельбище».

В коробке для завтрака помещались литиевая батарейка, клубок проводов и печатные платы. Две покрытые пластиком антенны, торчавшие из задней ее стенки, тянулись по столу к окну и свисали вдоль внешней стены здания.

Биг Бен отбил два часа. Я знал, что снайперы займут огневые позиции только в самую последнюю минуту, чтобы не мозолить людям глаза дольше, чем это необходимо, и все же мне хотелось, чтобы лампочки уже начинали мигать.

Наконец-то. Средняя лампочка, Снайпер Два, помигала, загоревшись пять раз на одну секунду. Я положил большой палец на кнопку передачи и три раза нажал на нее в том же ритме, давая знать, что сигнал принят.

Итак, Снайпер Два на месте, готов открыть огонь, связь между нами установлена. Теперь остались Один и Три, и можно будет заваривать кашу.

Я сообщил снайперам все, что им следовало знать: где расположиться, как туда попасть, что делать, заняв позицию, и как потом оттуда убраться, ну и, разумеется, где находится тайник с оружием и снаряжением. Ни один из них с другими знаком не был, меня они тоже не знали. Так эти вещи и делаются: каждый знает только то, что ему надлежит знать.

Я провел десять ночей, занимаясь рекогносцировкой, отыскивая удобные огневые позиции на территории больницы, стоящей на этом берегу реки, прямо напротив «стрельбища». Потом я изготовил для снайперов ключи, позволявшие им добраться до позиций, и зарядил тайники. «Тэнди», «Би-энд-Кью» и магазин радиоуправляемых моделей в Камдене сколотили на мне целые состояния, пока я раз за разом запихивал в их торговые автоматы свою карточку «Виза», выданную Шотландским королевским банком на имя Ника Самерхэрста – таково было мое имя на время этой операции.

Перед ее началом меня инструктировал лично Дасэр. Пока мы с ним, сидя на заднем сиденье лимузина с тонированными стеклами, катили по набережной к Парламенту, Дасэр извлек из папки две страницы формата А4 и начал инструктаж. Этот высокомерный идиот, заявивший, будто я – «особый случай», «единственный человек, способный выполнить это задание», сразу мне не понравился. А когда он особо подчеркнул, что в правительстве о задании никто ничего не знает, да и в самой Фирме знают только двое: «С», директор «Сикрет Интеллидженс сервис» (СПС), и начальник Отдела безопасности, на душе у меня спокойнее не стало.

– Ну и, разумеется, – улыбнувшись, добавил Дасэр, – мы трое.

Водитель, чьи расчесанные на косой пробор светлые волосы придавали ему сходство с Робертом Редфордом в молодости, посмотрел на меня в зеркальце заднего вида, и я на секунду поймал его взгляд. Мне было совершенно ясно, что никто ничего не знает по той простой причине, что ни один пребывающий в здравом уме человек подобную операцию не санкционирует и ни один таковой же человек за ее выполнение не возьмется. Возможно, именно поэтому выбрали меня. Тогда, как и теперь, я утешался тем, что по крайности деньги мне платят хорошие. Восемьдесят штук – сорок, упакованные в два здоровенных бумажных пакета, сейчас, а остальные после дела. Это предложение произвело на меня сильное впечатление. Только так я и могу объяснить свое согласие участвовать в деле, которое, как я прекрасно понимал, обернется кошмаром.

Мы уже приближались к Вестминстерскому мосту, Парламент с Биг Беном виднелись справа.

– Здесь вам придется выйти, Стоун. Осмотритесь как следует.

Роберт Редфорд подрулил к тротуару, я сдвинул заднюю дверцу и вышел. Дасэр взялся за ручку дверцы:

– Позвоните, если что-то понадобится или когда решите, что тем троим пора забирать снаряжение.

После чего дверца задвинулась, и Редфорд, подрезав автобус, влился в поток машин, шедших через реку на юг.

С той минуты, как Дасэр высадил меня из машины с двумя бумажными пакетами в руках, я начал заботиться о своей безопасности куда усерднее, чем обычно. Я понимал, что, попадись я в лапы Специальной службы, Фирма от меня откажется. Таково непременное условие работы сотрудника категории «К» – нелегального оперативника.

То, чем я обычно занимался, на территории Великобритании делать не дозволялось. В этой же истории практически все пахло дурно, причем Дасэр явно не желал оказаться в рядах проигравших. Этот козел зарезал бы собственную бабушку, чтобы только побыстрей продвинуться по службе. И в то же время, раз полковник Линн подпустил его к делам нелегалов, значит, Дасэр подобрался так близко к заднице «С», что ему приходится прополаскивать рот по восемь раз на дню. Пойди что-нибудь не по плану, он не колеблясь сдаст меня, если это позволит ему все свалить на другого.

Мне нужно было как-то обезопасить себя, и я начал с того, что записал серийные номера оружия каждого из снайперов, прежде чем их соскоблить. Потом снял на поляроид и все снаряжение, и все три огневые позиции. В общем, запасся историей операции в картинках, присовокупив к ней ксерокопии инструкций снайперам. Все это отправилось в камеру хранения вокзала Ватерлоо вместе с прочим моим имуществом: парой джинсов, носками, трусами, умывальными принадлежностями и двумя шерстяными куртками.

После того как я зарядил тайники снайперов, мне больше не полагалось к ним приближаться. Однако я оборудовал пост наблюдения у тайника Снайпера Два, устроенного на окраине городка Тетфорд в Норфолке, из всех трех самого близкого к Лондону. Все тайники находились в безлюдных местах, чтобы снайперы могли сразу пристрелять оружие.

Внутри тайника, в стосемидесятилитровой бочке из-под машинного масла, лежала черная спортивная сумка, содержавшая все необходимое снайперу и никаких признаков контакта со мной не имевшая – ни отпечатков пальцев, ни какого-либо материала для генетического анализа. Облачившись в химзащитный костюм, я столько раз все прочистил и протер, что оставалось лишь дивиться стойкости покрывавшей стволы защитной краски.

Запаковавшись в непромокаемый плащ, я под моросящим дождем лежал в папоротниковых зарослях и ждал появления Снайпера Два. Я знал, что все трое будут при подходе к тайникам проявлять крайнюю осторожность, проверят и перепроверят отсутствие слежки или западни. Поэтому я устроился на некотором расстоянии от тайника, вооружившись «никоном» с мощным телеобъективом.

Я ждал, ежась от стекавшей по шее воды, и в конце концов, всего через тридцать скучнейших часов, Снайпер Два появился. Спасибо и на том, что он сделал это днем. Я смотрел, как фигура в капюшоне осторожно, как кошка, ходит, озираясь, вокруг свалки ржавых сельскохозяйственных машин и бочек из-под масла. Потертые синие джинсы, бурые кроссовки, бежевый дождевик. Я даже бирку различил на левом нагрудном кармане: «Л. Л. Бин». Не помню, чтобы когда-нибудь встречал эти магазины за пределами США.

Чего я точно не встречал за пределами США, так это женщин-снайперов. Ей было, вероятно, немного за тридцать: худощавая, среднего роста шатенка. Добравшись до бочек, она тщательно проверила нужную ей, убедилась, что та не заминирована, и вытащила сумку. Затем повернулась лицом ко мне и перекинула сумку через плечо. Я нажал спуск, камера зажужжала. Через несколько секунд женщина исчезла среди деревьев.

Я все еще смотрел на лампочки, ожидая сигналов Первого и Третьего. В небе пророкотал вертолет, летевший вдоль северного берега реки. На какой-то миг мне почудилось, что с вертолета обнаружили взрывное устройство, которое я прошлой ночью установил на крыше отеля «Королевская конная гвардия». Отель стоял за зданием Министерства обороны, на другом берегу реки, немного вправо от меня. Флаги трех родов войск, развевающиеся на крыше министерства, напомнили мне о необходимости проверить, как обстоит дело с ветром. Не выпуская из поля зрения лампочки, я глянул на реку.

В городе ветер может дуть в самых разных направлениях – все зависит от домов, которые ему приходится огибать. По временам улицы обращаются в аэродинамические трубы, изменяя направление ветра и мгновенно усиливая его. Ветер может даже дуть по кругу. Поэтому снайперам необходимы индикаторы ветра, позволяющие скорректировать прицелы. Особенно полезны флаги. А их тут было больше, чем на саммите ООН. Снайперы знали, куда глядеть, поскольку я обозначил все, что могло бы им помочь, на помещенных в тайники картах. На уровне реки ветер был в самый раз, всего только легкий намек на бриз.

Я оглядел террасу, прижав один глаз к окуляру бинокля, другим же неотрывно следя за лампочками. Обслуживающий персонал втекал в шатры и вытекал наружу, расставляя по столам пепельницы и закуски.

По крайней мере, погода на нашей стороне. Если бы пришлось стрелять через окно одного из шатров, это бы сильно осложнило задачу.

Позиции снайперов находились на моем берегу реки, на территории больницы Св. Фомы. Три позиции с разными углами прицела, то есть три шанса поразить мишень. Снайперы увидят свои огневые позиции в первый и последний раз в жизни. Сразу после выстрела они разъедутся на поездах компании «Евростар», уходящих с вокзала Ватерлоо, до которого отсюда десять минут ходьбы, – кто в Париж, кто в Лилль, кто в Брюссель.

Я задумался о Снайпере Два. Ей предстояло осторожно пробраться на позицию, предварительно убедившись, что путь свободен, – примерно так же, как она делала, подбираясь к тайнику и, вероятно, используя маскировку. Парик, плащ, темные очки меняют облик человека куда сильнее, чем принято думать, и, даже если сотрудники Специальной службы потратят сотни часов, изучая пленки, отснятые больничной службой безопасности и камерами слежения за основными магистралями, они все равно ничего не обнаружат.

Натянув хирургические перчатки, она полученным от меня ключом открыла нужную дверь, вошла, закрыла ее за собой и загнала между дверью и полом два резиновых клина, которые не позволят никому ворваться к ней снаружи. Потом облачилась в купленный в «Би-энд-Кью» рабочий костюм, подобие комбинезона, закрывающего голову и ступни. Крайне важно не оставить никаких следов ни в помещении, ни на оружии и снаряжении, которые ей придется бросить на месте. На них не должно быть волокон ее одежды, ничего, что позволило бы составить о ней хоть какое-то представление. Рот ее закрыт защитной повязкой, которая не позволяет попасть на оружие даже микроскопическим капелькам слюны.

Помимо прочего, комбинезон и перчатки защитят ее одежду и кожу. Иначе, если ее задержат сразу после выстрела, на одежде и руках могут обнаружиться пороховые следы. Я и сам был в хирургических перчатках, но для меня это было всего лишь обычной мерой предосторожности. Я не собирался оставлять следов, ничего, способного навлечь на меня подозрения.

В укрытии она отодвинула от окна стол, прикрепила к потолку сетчатую завесу, расправила ее, так чтобы та опустилась до пола. Затем закрепила у себя за спиной кусок светонепроницаемой черной ткани, так чтобы и та свисала до самого пола. Такое сочетание создает иллюзию погруженной во мглу комнаты. Если кто-нибудь и заглянет в окно, он нипочем не увидит наставленного на него дула винтовки.

Минут через пятнадцать после появления на месте Снайпер Два уже сидела во вращающемся кресле у стола. Собранная винтовка стояла на столе, опираясь на двуногу. Винтовки снабжены глушителем. Пуле он преодолеть сверхзвуковой барьер не мешает, что не страшно, поскольку порождаемый этим звук раздастся достаточно далеко от места выстрела, зато ни персонал больницы, ни туристы на набережной стрельбы не услышат.

Окно ей пришлось открыть. Стрельба через стекло может и туристов насторожить, и сказаться на точности.

На столе у нее, как и у меня, стоит закрепленный на треноге бинокль, а рядом – пластмассовая коробка для завтрака. Ее волшебная шкатулка световыми индикаторами не оборудована – только антенной, проводом с наушниками и кнопкой.

Послав мне сигнал готовности, она приготовилась ждать. Если какой-нибудь дурак из больничной службы безопасности проявит излишнее усердие и попытается закрыть ее окно, женщина, одетая на манер инопланетянина из «Секретных материалов», будет последним, что он увидит в жизни.

Как только кто-то из снайперов получит хороший обзор мишени и уверится, что может поразить ее, он нажмет кнопку и будет удерживать ее нажатой. Соответствующая лампочка загорится на моем столе и будет гореть все то время, в течение которого снайпер сохраняет возможность выстрелить. Потеряв мишень, он отпустит кнопку, и лампочка погаснет.

Решив, что пора стрелять, я трижды, с секундным интервалом, нажму кнопку. Первое нажатие укажет снайперу или снайперам, что следует задержать дыхание, дабы непроизвольным движением не сбить прицел. Второе – что следует начать мягко нажимать на спусковой крючок, так чтобы винтовка в момент выстрела не дернулась. Одновременно со вторым нажатием я приведу в действие взрывное устройство. После третьего нажатия снайпер произведет выстрел. Взрыв не только заглушит звук выстрела, но и привлечет общее внимание к северному берегу, что позволит нам всем уйти.

Ни один из снайперов не будет знать, стреляют ли другие. Услышав в наушниках троекратный сигнал, каждый поймет, что выбор сделан. Если кто-то из них потеряет цель, он, соответственно, и стрелять не станет.

После взрыва, независимо от того, выстрелил он или нет, каждый должен будет покинуть свою позицию – снять комбинезон и осторожно скрыться, унося всю одежду в сумке. Прочее снаряжение, в том числе и винтовки, рано или поздно обнаружит полиция, но это не имеет значения, поскольку снайперы получили ее в стерильном состоянии, а каждый из них достаточно профессионален, чтобы в таком же состоянии ее и оставить.

Вспыхнула еще одна лампочка. Снайпер Один занял позицию, к выстрелу готов.

Приникнув к биноклю, я заметил, что на террасе появились новые люди. Похоже, вновь прибывшие составляли что-то вроде передового отряда – десять мужчин, все белые, в строгих двубортных костюмах. По виду это были политики и государственные служащие.

Краем глаза заметив вспышку, я опустил взгляд на коробку. Третья лампочка. Снайпер Три получил от меня соответствующий сигнал. Биг Бен пробил три раза.

Мне вдруг сразу стало спокойнее, и теперь хотелось лишь одного: чтобы все побыстрее кончилось и я добрался «Евростаром» до парижского Северного вокзала, а оттуда в аэропорт Шарля де Голля. К девяти утра я тихо-мирно пройду регистрацию на рейс «Американ эрлайнз» до Балтимора, а там увижусь с Келли и наконец улажу наши дела с Джошем.

Наше «стрельбище» заполняли люди. Латиноамериканцев легко было отличить от остальных – они намного лучше одеваются: носят хорошо скроенные костюмы, умело повязывают галстуки.

Дасэр должен был появиться минут на десять позже всех прочих. Согласно плану, он помнется у дверей и позвонит по телефону, что позволит нам засечь его. А после выйдет на террасу и укажет цель.

Когда он появился в дверях, у меня в поле зрения уже толклось множество людей. В Дасэре метр шестьдесят пять росту, на нем был темный деловой костюм и ярко-красный галстук – главная его отличительная черта. У снайперов имелось подробное его описание, впрочем, проще всего его было узнать по неизменно красной физиономии.

Вытащив из кармана мобильник, Дасэр прислонился к стене, давая нам возможность разглядеть галстук.

К нему приблизился молодой официант с уставленным бокалами подносом, но Дасэр отослал его прочь. Наш начальник не пьет и не курит.

Закончив телефонный разговор, Дасэр протиснулся сквозь толпу и остановился у группы сбившихся в кружок мужчин. Я различил лица некоторых из них. Четверо-пятеро показались мне явно латиноамериканскими. Но когда один латиноамериканец обернулся в мою сторону, я понял, что это китаец.

Ему было за пятьдесят, и ростом он оказался выше Дасэра. Как он попал в состав южноамериканской делегации, оставалось для меня загадкой, впрочем, мне было куда интереснее, как с ним поздоровается Дасэр. Все ограничилось обычным рукопожатием. Китаец представил Дасэру стоявшего справа от него, спиной ко мне, человека невысокого роста. Они обменялись рукопожатиями, и Дасэр положил руку ему на левое плечо.

Как ни неприятно мне это признавать, но сработал Дасэр отлично. Он даже развернул мишень лицом к реке, показывая на новое колесо обозрения и на мосты по обеим сторонам от здания Парламента.

Мишень наша, стало быть, тоже китаец, хотя бы отчасти. Юноше было никак не больше шестнадцати-семнадцати лет. Нарядный блейзер, белая рубашка, синий галстук – молодой человек, на свидание с которым любой родитель с удовольствием отпустит дочь. Вид у него был счастливый, даже восторженный, он улыбался всем и каждому. Отвернувшись от реки, юный китаец снова присоединился к общему разговору.

Меня охватило ощущение, что я вляпался в историю, куда более дрянную, чем предполагал до сих пор.

Разговор на террасе продолжался и после того, как Дасэр простился с этой группой людей, махнул рукой еще кому-то и исчез из поля моего зрения. Вряд ли он сейчас уйдет – это выглядело бы подозрительно. Он просто не хочет быть рядом с юношей, когда мы его завалим.

Секунду спустя вспыхнули все три лампочки. Снайперы ждали, когда у них в ушах прозвучат три гудочка.

Мне все еще было не по себе, однако рефлексы брали свое. Смахнув крем для бритья, я положил пальцы на обе кнопки. И уже почти нажал их, когда все три лампочки погасли.

Я снова одним глазом прилип к биноклю, не отнимая пальцев от кнопок. Китаец обнял юношу за плечи – должно быть, это его сын, – и оба направились к заставленному закусками столу.

Неведомо почему меня одолели сомнения, и я попытался встряхнуться. То, что творилось в моей голове, решительно не делало чести профессионалу.

Юноша набрал на тарелку еды, оглянулся на отца – не хочет ли тот чего-нибудь. Я вглядывался в его молодое лицо, пока он размышлял, какая закуска лучше всего подойдет к стакану кока-колы.

Все три лампочки снова загорелись. А как же иначе?

И в это мгновение планы мои изменились – я решил сорвать стрельбу, а потом найти кого-нибудь, на кого можно будет свалить неудачу. Остановиться я уже не мог.

Кто еще видит картину в целом, снайперы знать не могли, не похоже также, что завтра утром мы встретимся с ними за чашкой кофе, чтобы подробно обсудить происшедшее. Придется мне одному объясняться с Дасэром.

Юноша уже вернулся в толпу, поближе к отцу. Все три лампочки погасли. Прав я или нет, но мне пора было действовать.

Не спуская глаз с юноши, я дважды нажал кнопку связи со снайперами и одновременно со вторым нажатием – кнопку детонатора. Потом я послал третий сигнал снайперам.

Взрыв на другом берегу Темзы прозвучал оглушительным громовым раскатом. На террасе поднялась паника, отец юноши стал подталкивать его к дверям. Потом в поле зрения возник Дасэр. Лицо его выражало озабоченность, не имевшую, впрочем, никакого отношения к взрыву, зато более чем имевшую к тому, что мишень не поражена.

Дасэр бросил взгляд в мою сторону. Где именно я нахожусь, он не знал, но меня пронзило чувство, что он смотрит мне прямо в глаза.

Мне еще предстояло все это расхлебывать, и я понимал, что должен придумать для Дасэра такую историю, чтобы комар носа не подточил. Но не сегодня: пора уже было отправиться на вокзал Ватерлоо. Мой «Евростар» отходил через час и пять минут.

Чтобы вытащить антенны, я слегка приподнял окно. Прохожие застыли на месте, глядя на облако черного дыма, нависшее над крышей Министерства обороны. Закрыв окно, я как можно быстрее уложился, справившись с предусмотрительно сделанной поляроидом фотографией, расставил по местам грязную чашку из-под кофе, модель каботажного судна.

Снаружи творилось нечто странное.

Я выглянул в окно, и увиденное мгновенно насторожило меня. Вместо того, чтобы глазеть на столб дыма, люди смотрели в сторону больницы. Они таращились туда, где располагались позиции снайперов, вслушиваясь в глухие хлопки – шесть или семь коротких, отрывистых, единичных выстрелов… Потом под окном поднялся крик, смешавшийся с завыванием быстро приближавшихся полицейских сирен.

Я поднял окно, отодвинул сетчатую занавесь, высунулся наружу и вгляделся в территорию больницы. С набережной туда уже свернула вереница полицейских машин. Одновременно полицейские торопливо выстраивали оцепление.

Дело худо, причем так худо, что хуже и некуда. То, что я видел, было спланировано и подготовлено заранее. Полиция хоть и суетилась, но вела себя слишком организованно, чтобы это можно было счесть импровизированной реакцией на прозвучавший несколькими минутами раньше взрыв. Нас подставили.

Еще три выстрела. Следом вспышка и звук взрыва. Это накрыли позицию Снайпера Три.

Похоже, я следующий.

Я опустил окно. Мысли в голове обгоняли одна другую. Единственный, кроме меня, кто знал о расположении снайперов, – это Дасэр, которому необходимо было развернуть мишень лицом к ним. Где буду находиться я, он не знал, поскольку этого не знал и я сам. И все же ему было известно достаточно много.