Текст книги "Хэллоуин в книжном «Ленивые кости»"

Автор книги: Эммелин Дункан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 6

Оператор службы спасения сразу решила, что это розыгрыш. Но Колби взяла телефон и образцовым тоном библиотекаря, привыкшего усмирять детей, сказала ей, кто мы такие и почему бы не стали врать. И попросила вызвать скорую помощь.

– Вы же не из тех, кто не верит муниципальным служащим и оставляет без внимания сообщение о трупе, на который вот-вот наткнутся дети? – сказала подруга и повернулась ко мне. – Они уже в пути.

Мы стояли поодаль, дожидаясь скорую. Может, снять тыкву и сделать искусственное дыхание? Хотя, судя по всему, уже поздно. Шею жертвы прямо пересекала тонкая красная линия. Я заметила ее, когда наклонялась пощупать пульс, и теперь эта картинка не выходила у меня из головы. Надо бы отвернуться от скамейки, как Колби, но я почему-то не могла. Казалось, что фигура у меня за спиной тут же поднимется.

Как бы я хотела, чтобы это оказалось дурацкой шуткой. Что кто-то просто надел на себя тыквенную голову, чтобы попугать детей.

– Теперь понятно, почему Рекс Эббот так и не появился, – сказала я.

Меня трясло. От ужаса, а еще от чувства вины, ведь это я зазвала его на фестиваль.

– Ты уверена, что это Рекс?

– На нем те же самые часы «Монблан», что были вчера на приеме.

Элегантная форма, классический коричневый кожаный ремешок. Неброско, качественно и роскошно.

– «Монблан»?

– Дорогущий бренд. Эта компания еще и ручки выпускает. Наверное, писать ими одно удовольствие. Я подумывала, купить ли себе такую, но пока не готова потратить столько на ручку, какой бы шикарной она ни была. – Я помолчала. – Все остальное на сегодня надо отменить.

Предполагалось, что на детективной вечеринке в пабе у Эш посетители вместе с нашими авторами пообщаются в неформальной обстановке, расследуя вымышленное убийство.

Настоящее убийство в мои планы не входило.

В моем сценарии преступление выглядело гораздо веселее, чем в жизни.

Первыми прибыли пожарные, следом за ними – полицейский патруль и врачи скорой помощи. Нас с Колби отвели на другую сторону площадки.

Один из полицейских подробно расспросил о том, как мы обнаружили тело, и велел подождать. Усевшись на скамейку, мы с Колби наблюдали, как место преступления ограждают желтой лентой.

Из-за поворота показалась женщина с малышом, и полицейский быстро направился к ним. Осторожно выпроваживая их к выходу, он буркнул в рацию: «Выведите всех из лабиринта».

Колби уставилась на стену из сена напротив нас, будто на ней было что-то написано. Не так давно эта трава росла где-то на ферме под орегонским солнцем. Теперь же, высушенная и упакованная в тюки, она служила фоном полицейским, криминалистам и окружному судмедэксперту, занимавшимся своей работой. Неподалеку прожужжал коптер – наверное, снимали место преступления сверху.

Прошел всего час, но по ощущениям – несколько дней. Наконец к нам подошел мужчина в тесноватой форменной рубашке поло городской полиции, заправленной в темные штаны карго. На шее болтался жетон на цепочке. Лицо было смутно знакомым. Ну конечно, я видела его в магазине, он безуспешно спорил с двумя малышами. Его жена была постоянной покупательницей. Сидела в первом ряду на прошлогодней встрече с Мелани Уайлд.

Ни за что бы тогда не подумала, что он полицейский. Хотя мне до этого и дела не было.

Мы с Колби встали.

– Значит, это вы нашли тело, – сказал мужчина. – Назовите еще раз ваши имена.

– Давайте начнем с вашего имени, – ответила Колби. – И с того, зачем нам с вами разговаривать. Мы уже рассказали вашим коллегам, что произошло, и очень хотели бы уйти.

У подруги явно сдавали нервы: она переступала с ноги на ногу и теребила то кольцо на пальце, то часы. Я чувствовала себя не лучше.

Мужчина воззрился на Колби, достал из кармана визитницу и протянул каждой из нас по карточке.

«Эндрю Уитлок, детектив, департамент полиции Элиан-Холлоу», – прочла я.

– Значит, у нас в городке есть что расследовать? – спросила я.

– Здесь, конечно, не Портленд, но работы хватает. Правда, убийств не случалось лет двадцать.

Голос Уитлока смягчился. Видимо, он пытался нас к себе расположить. Или до него наконец-то дошло, что нежданная находка повергла нас в шок, хотя мы и держались довольно бодро.

– Я Колби Сноу. Возможно, вы видели меня в библиотеке, когда туда заходили. Я вас помню, – сказала моя подруга.

– Вы там работаете, верно?

– Да, в отделе для детей и подростков.

Уитлок сделал пометку и посмотрел на меня.

– А вы?

– Бэйли Бриггс.

– Бриггс… Вы, случайно, не родственница Хадсона?

– Да.

Новый испытующий взгляд.

– Его племянница, верно?

Я кивнула. Прикинула возраст детектива и решила, что он вполне мог ходить в школу вместе с Хадсоном.

Уитлок сделал еще одну пометку. Всегда странно, когда люди знают или по крайней мере думают, что знают некие детали о моем прошлом. Как в тот раз, когда у нас в школе был урок полового воспитания. Стоило учителю сказать, что несовершеннолетние матери часто оказываются в нищете, все одноклассники уставились на меня.

– Вы пришли в лабиринт по какой-то конкретной причине? – спросил детектив.

– Мы ходим сюда каждый год, но сегодня…

Я рассказала детективу Уитлоку, что Рекс не появился на запланированном выступлении, и поделилась своей догадкой.

– Видите часы на его руке? Кто еще это может быть?

– Вы не попытались снять тыкву с головы?

– Не хватило духу. Оказывается, я трусиха.

Он задал еще несколько формальных вопросов, а затем патрульный полицейский вывел нас из лабиринта.

Глава 7

Когда мы оказались снаружи, подошло время вечеринки в пабе. Сначала я хотела позвонить Эш, но потом решила поговорить с ней с глазу на глаз и рванула в паб.

У двери стоял один из барменов, готовый проверять билеты у посетителей. Рядом висела табличка «Закрыто на убийство» с куар-кодом на случай, если кто-то захочет купить билет на входе. Снизу черным маркером было заботливо приписано: «Мы откроемся для общего посещения в 20:00».

Я поморщилась.

– Вам нужен конверт с персонажем? – спросил бармен.

Каждому посетителю доставался персонаж, за которого надо было играть в рамках детективного сценария.

– Нет, спасибо.

На мне, как всегда, продажа книг. Это посетители могут повеселиться от души, раскрывая преступление, а для меня любая такая вечеринка – работа.

Может, вернуть всем деньги за билеты? А что делать с едой и напитками? После пережитого кошмара мозги у меня еле ворочались, но, кроме меня, некому принимать решения.

За отдельным столом Мелани Уайлд болтала с Тариком и его женой. На всех троих были бейджики с именами – судя по изящному почерку с завитками, их подписал Тарик.

Эш помахала мне рукой.

– Ты не знаешь, что происходит в лабиринте? Я слышала, его закрыла полиция. Ты как? Выглядишь не очень.

Я собралась с мыслями. Надо сказать, что сегодняшняя вечеринка, а то и весь фестиваль отменяется. И все из-за меня. Ведь это я пригласила местную знаменитость на ежегодный праздник, закончившийся для него смертью.

И вовсе не из-за несчастного случая.

Но прежде чем я успела открыть рот, на пороге появился человек. Спокойный и уверенный.

И не какой-то там человек.

Сам Рекс Эббот.

Следом в паб влетела Колби – и при виде писателя застыла на месте. Наши взгляды встретились.

Я так и смотрела на нее не мигая, когда Рекс подошел ко мне.

– Вы не умерли, – выдохнула я.

Рекс недоуменно моргнул. Да, он точно живой.

– Вы правы.

– Тогда кто умер в лабиринте? – Я тут же пожалела, что эти слова сорвались у меня с языка.

– Что?.. В лабиринте кто-то умер? – произнесла Эш за моей спиной.

Я кивнула и взглянула на запястье Рекса. Часов не было.

Писатель уставился на меня.

– Кто-то умер в лабиринте – и вы решили, что это я? Почему?

– Потому что вы не пришли на свое выступление, – сказала я. Во мне снова поднялось недавнее возмущение. – Я ведь и в лабиринте оказалась, чтобы прогуляться и успокоиться. А не затем, чтобы наткнуться на труп.

– Ты нашла труп? – спросила Эш.

– Да, причем подумала, что это декорация. Будь я одна, пошла бы дальше. – Колби, стоявшая в полушаге от Рекса, приблизилась ко мне.

– Значит, вы обнаружили его вместе, – подытожила Эш. – Вам что-нибудь принести? Может, чаю заварить? У меня есть пара пачек в кладовке. Вроде бы люди после таких ужасных находок всегда пьют крепкий чай с кучей сахара.

– Разве что в английских детективах, – сказала я.

Рекс не сводил с меня глаз.

– С вами точно все в порядке?

Я выпрямилась.

– Все хорошо.

Но правда ли это? И что насчет сегодняшней детективной вечеринки? Может, не стоит ее отменять? Все три моих почетных гостя здесь.

И главный вопрос: кто в лабиринте? Ведь я была абсолютно уверена, что это Рекс.

У дальней стены уже хлопотали Оливия и Милана из фургончика «Вампирито», расставляя блюда и тарелки.

– Ладно, пусть все идет как запланировано.

Возможно, смерть в лабиринте вообще не имеет к нам отношения. Хотя непонятно, как объяснить загадку с часами.

– Думаю, для отмены нет повода, – подтвердила Колби.

– Да вот поди пойми, как лучше поступить.

– Случай в лабиринте – трагедия, но мы-то тут ни при чем, верно? – сказала Эш. – Давайте начнем.

Она открыла мне кладовку, откуда я забрала контейнер с книгами – их участники вечеринки заказали заранее. Выбрав стол напротив стойки, я накрыла его черной скатертью с белыми черепами по кайме. Мы уже упаковали и подписали все заказы, добавив к ним приятные мелочи вроде закладок и хэллоуинских мешочков с конфетами из местной кондитерской. Как «сладость или гадость» для взрослых, только в книжном стиле.

– Чем мы можем вам помочь? – спросил Тарик.

Я через силу улыбнулась.

– Просто будьте собой, как обычно.

– Обожаю встречи с читателями, – сказала Мелани.

Рекс Эббот опирался на стойку, держа в руке высокий стакан с лимонадом, и сверлил меня взглядом.

– Проверю, готова ли еда, и можем пускать посетителей, – сказала я.

Почему Рекс так на меня смотрит? И почему пропустил сегодняшнее выступление?

Я пошла к столу с едой. Все было так, как мы договаривались: два вида тамале, с курицей и с овощами, чили верде с нежной свининой, свежие тортильи, бобы, рис, гуакамоле, чипсы, сальса и пара салатов. Для готовки Оливия с Миланой арендовали кухню в ресторане, но вся еда у них получалась по-домашнему вкусной. Оливия не забыла распечатать подписи к мясным и вегетарианским блюдам, а также предупреждения об аллергенах. Отдельный стол она отвела для десертов.

Обычно я первым делом набрасывалась на салат с авокадо, а остальное приберегала для второго раунда. Но при мысли о еде желудок сжался, и я поспешно отвернулась.

Все, кто купил билет, получали любое угощение и напиток на выбор. Кулер с водой тоже поставили, так что больше проверять было нечего. И я вернулась к книжному столу, готовая встречать читателей, которые заплатили за визит и хорошее времяпрепровождение.

Рекс заступил мне дорогу.

– Простите, что пропустил выступление. Я думал, что оно запланировано на завтра.

У меня язык чесался ответить: «Если бы вы проверили свое расписание, то знали бы, что завтра у вас дискуссия “Вычитка и выпечка” на Тыковке». Но вместо этого я сказала:

– Я вам звонила много раз.

Не говоря о куче эсэмэсок, одном письме и сообщениях в разных соцсетях, хотя сомневаюсь, что Рекс ведет их сам.

– Я перевел телефон в режим «не беспокоить». Добавлю вас в список тех, кто всегда может мне дозвониться.

Спасибо, конечно, но поздновато опомнились.

– Ваши поклонники очень расстроились, они мечтали об автографах.

– Я с радостью подпишу книги завтра. И я хотел бы поговорить…

– Вы – Рекс Эббот?

Я узнала голос. Детектив Уитлок собственной персоной.

Рекс обернулся.

– Да, это я.

Уитлок посмотрел на меня.

– Похоже, вы промахнулись.

– Я не нарочно.

Тут же забыв про меня, он снова обратился к писателю:

– Какие у вас были отношения с Лансом Грегори?

Рекс застыл. Странное выражение мелькнуло в его глазах, но тут же исчезло, сменившись прежним непроницаемым спокойствием. Меня же чуть не разорвало от ужаса.

– Что?! Там, в лабиринте, – Ланс? – воскликнула я. В памяти почему-то всплыл момент, как он показывал мне мою детскую фотографию. – Вы уверены, что это он?

Детектив смерил меня взглядом.

– Документы лежали у него в кармане, но, конечно, мы должны провести процедуру опознания.

Я мысленно сравнила Ланса и Рекса. Одежда была похожа. Значит, Ланс надел часы Рекса? Но почему?

– На днях у вас случилась ссора с мистером Грегори. Есть свидетели.

– Да, я выгнала его из моего магазина.

Стоп. Неужели полиция считает, что наша с Лансом стычка дала мне повод его убить?

– Почему? – Уитлок прищурился.

– Его команда нанесла ущерб книжному магазину во время ночных съемок, – объяснила я. – Вы заходили к нам в магазин с детьми, я вас помню. Видели скелета у кассы? Его зовут Стэнли. Так вот, телевизионщики его разломали и повалили несколько стеллажей, из-за чего пострадали книги и разбились праздничные сувениры. И еще повредилось стекло на фотографии. Так что я не без повода выставила их за дверь и пригрозила иском за порчу имущества.

– Наверное, вы были в ярости.

– Похоже на обычный почерк Ланса. Он вечно все разрушает, – тихо произнес Рекс.

Детектив цепко посмотрел на него.

– Что вы имеете в виду?

– Ланс обычно действует, не задумываясь о последствиях.

– Вы давно его знаете? То есть знали.

Уитлок не спускал с писателя взгляда. Детектив был крепче писателя, но на полголовы ниже и лет на десять моложе. Я попятилась, не желая стоять между ними.

Рекс кивнул.

– Мы учились в одном классе здесь, в Элиан-Холлоу, так что да, я знал его с детства. Порой сталкивался с ним, когда жил в Лос-Анджелесе, но хорошим знакомым не назвал бы.

Однако вчера они ушли с приема одновременно. Что-то в словах Рекса цепляло меня, но я не успела обдумать, потому что Уитлок повернулся ко мне.

– Итак, вы, должно быть, очень разозлились на Ланса и – как вы сказали? – телевизионщиков.

Я старалась говорить сдержанно, не выдавая закипавшего гнева:

– Я не обрадовалась, что они устроили погром перед стартом активных продаж. Но я обсуждаю с продюсерской компанией возмещение ущерба. Один из участников команды мне помогает.

– Уточним: Грегори был у вас в магазине по предварительной договоренности? Вы упомянули о съемках.

– Вы же знаете, что он ведет программу про охотников за привидениями, которую как раз снимают в городе?

– Нет. А что за программа?

Я объяснила как смогла.

– Они заходили не только в книжный магазин, так что кто знает, что еще они натворили в городе и кого могли обидеть.

– Вы слышали другие жалобы?

– Вы ее в чем-то подозреваете? – вмешался Рекс. – В любом случае, Бэйли, прежде чем продолжать общение с полицией, поговорите с адвокатом.

Заметив вошедшую в паб Эвелин, я отчаянно замахала ей.

– А вот мой адвокат.

Вроде бы мой.

Пока я посвящала ее в курс дела, паб заполнялся людьми. Многие держали в руках листы с описанием своих персонажей, читая на ходу.

– На этом этапе я могу вам помочь, но вообще я не веду уголовные дела, – сказала Эвелин. – Если понадобится, порекомендую проверенного коллегу.

Она повернулась и посмотрела на детектива Уитлока.

– У вас есть еще вопросы к Бэйли, детектив?

– Где она была до того, как произошло убийство?

– А убийство уже случилось? Тогда где тело? – спросила одна из участниц, совладелица винодельни. Она повернулась к детективу Уитлоку и указала на бейджик с именем на груди. – Вы кто? Я – Чарджер, шеф полиции. Начинаю седеть, и мне скоро в отставку. О! Какой у вас жетон! Надо было принести реквизит?

– Нет, вы не шеф полиции, а выдавать себя за полицейского офицера… – резко оборвал ее Уитлок.

– Это игра, – поспешно объяснила я. – У нас детективная вечеринка с расследованием убийства, и эта дама играет детектива Чарджер.

Настоящий детектив посмотрел на меня так, будто я вру.

Сюрприз! Я говорила чистую правду.

– Всем, кроме приглашенных писателей и персонала, выдают имена и истории персонажей. – Я повернулась к владелице винодельни. – Это детектив Уитлок, он действительно работает в полиции Элиан-Холлоу.

– Я окружной прокурор! – вмешался еще один посетитель. – У меня скоро выборы, так что мне надо тут всех умасливать. Кто хочет пожертвовать на мою предвыборную кампанию за бесплатное угощение?

Понятно, что наши участники пришли не для того, чтобы оттачивать актерское мастерство, но их энтузиазм впечатлял. Вокруг собралось еще несколько человек.

– Я библиотекарь! Решительно против цензуры и считаю, что люди должны читать любые книги, какие им нравятся, – сказал мужчина, который явно не был коллегой Колби, потому что я знала их всех.

– Детектив Уитлок не играет, но тут есть шеф полиции Чарджер, так что поговорите с ним.

Я оттеснила участников игры от настоящего детектива, расследующего настоящее убийство. Вела я себя уверенно, как будто у меня все под контролем, хотя на самом деле земля уходила из-под ног. Мельком я заметила, что Колби встала за мой стол с книгами и принялась раздавать пакеты. Она проверяла имена, так что, надеюсь, каждый получил свой заказ.

Эвелин дотронулась до моей руки.

– В вашей игре я бесшабашная хозяйка кофейни, которая сует нос в расследования убийств. Но пока мы имеем дело с полицией, я не буду входить в роль.

– Что мне теперь делать, Эвелин?

Мое тело толком не знало, как реагировать. Второе дыхание, открывшееся при виде живого и здорового Рекса, потихоньку угасало, и я чувствовала себя совершенно вымотанной.

– Ты не сделала ничего плохого и пока не должна говорить с полицией. Ты выполнила свой гражданский долг, вызвала службу спасения и дала показания полиции о том, как нашла тело. Живи своей жизнью. Если тебя попросят прийти в участок, позвони мне и ни в коем случае не ходи с ними без ордера на арест. Если арестуют – веди себя тихо, не отвечай на вопросы. Молчи. И позвони мне. Серьезно, твое единственное слово на этот случай: «Я хочу позвонить своему адвокату».

– Это пять слов.

Эвелин искоса посмотрела на меня.

– Ты же поняла, да?

– Это очень утешает.

В ответ на мое саркастическое замечание Эвелин легко улыбнулась.

– Я просто говорю прямо. И знаю, кому позвонить, если тебя арестуют. Эта моя коллега – настоящий питбуль: прелестна, когда зевает или в игривом настроении, но стоит ей зарычать – берегись. Местные полицейские опомниться не успеют, как она вцепится в них мертвой хваткой. Надеюсь, до этого не дойдет.

– Но я действительно орала на Ланса.

– Я знаю. Поэтому и заскочила вчера в магазин. Но ты не угрожала его убить – тебя спровоцировали на скандал. И требование компенсации за ущерб не имеет ничего общего с убийством.

– Я сказала Лансу, чтобы держался от меня подальше, а то он пожалеет, – ответила я.

– Божечки, меня отравили! – раздался громкий крик в центре зала, и на пол театрально упала женщина.

Уитлок тут же встрепенулся, но я жестом остановила его.

– Это часть сценария. Она – жертва убийства на вечеринке.

– Какая чушь, – фыркнул он.

Похоже, настоящим детективам не по душе детективные вечеринки.

Подошедший Рекс встал между мной и Уитлоком. Совсем как Джек, когда он не уверен в человеке, с которым я разговариваю.

– Детектив, я полагаю, что паб, где проходит развлекательное мероприятие, не лучшее место для опроса свидетелей и других достойных членов общества, – сказала Эвелин. – Наверняка у вас есть другие, более эффективные методы расследования, и вы можете прибегнуть к ним прямо сейчас.

Детектив ощетинился, но не стал спорить. Лишь бросил мне напоследок:

– Мы с вами еще не закончили, мисс Бриггс.

И ушел.

Глава 8

После детективной вечеринки мне немного полегчало. Все прошло точно по сценарию: два разоблачения в стиле Пуаро – оба ошибочных, а затем решение загадки от Мелани под общие аплодисменты. Многие предлагали мне регулярно устраивать в пабе детективные вечеринки с расследованием убийства, и я обещала подумать.

– Только представьте себе рождественскую игру «Кто грохнул Санту», – сказала владелица винодельни.

– Д-да, посмотрим, кто заслужил полный носок угля, – подхватил ее спутник. Сегодня он не угадал преступника и жаждал реванша.

– А сколько веселья нас ждет на День святого Патрика, когда мы выйдем на след шайки киллеров-лепреконов!

Паб открылся для всех, но участники игры не спешили расходиться. Эш принимала у них заказы, широко улыбаясь.

– Если Бэйли согласится на еще одну вечеринку, я буду только за, – пообещала она.

– Нам надо поговорить. – Рекс подошел ко мне, когда я паковала разную мелочевку в складную тележку, на которой Дэнби привезла в паб книжки из магазина и все необходимое для мероприятия.

Мне хотелось только доволочь все это добро до «Ленивых костей», а потом прийти домой и рухнуть в постель. И чтоб никакого общения. Возможно, утром все случившееся окажется сном. Над таким сюжетным поворотом я бы охотно посмеялась.

– Не сейчас. Завтра у нас мероприятие на Тыковке, «Вычитка и выпечка». Там и поговорим. – Я сама удивилась, какой безжизненный у меня голос.

– Я приду, даже не сомневайтесь.

Эш помахала мне на прощание из-за стойки. Я выкатила тележку из паба и направилась в «Ленивые кости». Рекс стоял в дверях, провожая меня взглядом. Я отвернулась.

Дотащившись до закрытого магазина, я быстро освободила тележку и нагрузила ее книгами для завтрашней продажи. Как бы я ни устала, лучше заняться этим сразу.

Несмотря на свинцовую тяжесть в ногах, я завернула на Тыковку вместо того, чтобы идти домой кратчайшим путем. В первую субботу хэллоуинского фестиваля у нас проводят церемонию зажжения тыквенных фонарей. Она начинается до заката, около половины седьмого – уже сумеречно, но еще не совсем темно. Сначала приходят дети, расставляют свои тыквы и зажигают свечи под присмотром родителей. Через час к ним присоединяются подростки, а в восемь вечера – взрослые. Члены жюри обходят площадь, фотографируют каждую тыкву и выбирают победителей, портреты которых потом вывешивают в торговой палате. А еще про них пишут в местной газете и в соцсетях.

Я сделала несколько кадров – выложу потом с тегом фестиваля на нашей страничке. Меня всегда умиляли тыквы, вырезанные детьми, и поражала креативность подростков и взрослых. В прошлый раз я и сама хотела поучаствовать со своим всадником без головы. Но в итоге выставила его в «Сонной лощине», где он стал звездой социальных сетей. Мэрион снимала его для каждого поста. Особенно хорошо он получился на фото с дегустации вина и сыра.

В этом году голубая лента победителя среди взрослых досталась просто невероятной работе. Автор вырезал на боках тыквы «Звездную ночь» Ван Гога, заменив кипарис на призрака.

У меня потеплело на сердце, когда я заметила знакомую фигуру дедушки в вощеной куртке, которая была намного старше меня, и в зеленой клетчатой кепке на седой голове. Вместе с Джеком они разглядывали тыквы, изготовленные детьми. В этой картине не хватало только моей бабушки, и я ощутила болезненный укол потери, как и всегда, когда думала о ней. Заметив, кто стоит рядом с ним, я чуть не развернулась, чтобы уйти, но дедушка увидел меня и жестом подозвал к себе.

– Бэйли! – Он улыбнулся.

– Привет, Капитан.

Джек затанцевал на месте, пару раз переступил передними лапами и ткнулся в меня носом. Пусть я не попаду домой прямо сейчас, его присутствие все равно успокаивает. По крайней мере, он всегда хорошо обо мне думает.

Хадсон окинул меня взглядом, и появилось ощущение, что я чему-то помешала.

– Это моей дочки, – сказал Хадсон и показал на тыкву с классической однозубой улыбкой.

Для четырехлетки она была вырезана слишком твердой рукой, так что здесь поучаствовал либо сам дядюшка, либо его не менее образцовая жена.

– Мило.

Я удержалась от замечания, что мне больше нравится соседняя тыква – кривоватая, зато наверняка сделанная ребенком.

– Как прошла детективная вечеринка? – спросил дедушка.

– Превосходно. Все, кто пришли, с энтузиазмом отыграли свои роли и, похоже, прекрасно провели время. Теперь мечтают о новой встрече.

– Я слышал, сегодня в сенном лабиринте произошел какой-то несчастный случай, – встрял Хадсон. – Хорошо, что это не помешало вашему маленькому фестивалю.

– О, если ты об этом… – Я рассказала им, как нашла тело жертвы.

– А сейчас ты нормально себя чувствуешь? – заволновался он.

Кажется, это было неподдельное волнение. Он сразу превратился в того Хадсона, которого я так любила в детстве. Который охотно играл со мной в настольные игры или катался на велосипеде. Пока не пошел в старшую школу и не начал беспокоиться о своем имидже. Удивительно, что у моих практичных бабушки с дедушкой, которые двадцать лет ездили на одной и той же машине – работает же, – появился сын, который высоко ценил внешние проявления успеха вроде вечно меняющихся люксовых автомобилей, взятых в аренду.

И все же Хадсон вернулся в Элиан-Холлоу, так что, может быть, я и ошибалась в нем.

– Нормально, но очень вымоталась, – ответила я.

– Ты молодец, что все это преодолела, – сказал дед.

Джек плотнее прижался к моей ноге, как будто тоже хотел меня подбодрить.

– Ланс ведь учился с мамой в одной школе? – спросила я.

– Хм, кажется, да, – ответил дед. Он перевел взгляд с меня на Хадсона. – Кажется, я что-то о нем слышал. Твоя бабушка сразу бы вспомнила, что именно. Может, так звали мальчика, которого травили? Или я его с кем-то путаю?

– Ты про того, которому сломали нос и ему пришлось сделать пластическую операцию? – уточнил Хадсон.

– Может быть.

Если дядя и прав, то сейчас не скажешь, что когда-то Лансу подпортили лицо. Сейчас нос у него абсолютно прямой, практически идеальный. Хотя его форма выглядит слишком безупречной, скульптурной.

Впрочем, это лишний раз доказывает, что не стоит судить о прошлом человека по его внешности.

Дедушка проводил меня с Джеком до дома, а Хадсон увидел каких-то своих друзей и отправился с ними поболтать. Пока мы шли по улочкам Элиан-Холлоу, у меня внутри бушевал ураган.

На каждом крыльце горел свет и стояло как минимум по одной тыкве. Как-никак вечер официальной церемонии зажжения хэллоуинских фонарей. Теперь они будут гореть в каждом квартале до конца праздников.

Мои мысли упорно возвращались к сегодняшнему кошмару.

Я была почти абсолютно уверена, что жертва – Рекс.

Мне никак не давал покоя вопрос: ну почему это произошло именно сейчас?

По крайней мере, я добралась до дома. С крыльца, как маяк в ночи, светили тыквенные фонари с электрическими свечами внутри.

– Хочешь чего-нибудь? – спросил дедушка, когда мы закрыли за собой дверь.

– Ничего, только упасть.

Я направилась на второй этаж – Джек вился у моих ног, – а дедушка пошел на задний двор, в свой уголок для чтения на свежем воздухе. Я частенько заставала там деда в любой час.

Жила я по-прежнему в своей детской, переделав ее в нечто среднее между гостиной и студией. Кровать я переставила в соседнюю комнату, у которой была отдельная ванная, – чтобы не пользоваться общей. Самая маленькая комната на втором этаже служила гостевой. Дедушка, сколько я его помню, занимал большую спальню, тоже с ванной комнатой и мансардой, где под наклонным потолком стояли дополнительная кровать и уютный диван, чтобы было где почитать зимой.

Хадсон был прав: даже несмотря на мое присутствие, дом стал слишком большим для дедушки. Однажды он предпочтет одноэтажный коттедж с двором поменьше. Или вообще квартиру.

Но нам было удобно. И самое главное, дед не собирался ничего менять. А если ему понадобится помощь – я всегда рядом.

Вот только если меня арестуют за убийство, которого я не совершала, для нас разом все изменится.

Когда я вышла из ванной, Джек уже дрых на своей лежанке. Стоило бы сразу отправиться в страну снов, но вместо этого я залезла в кровать с ноутбуком. Все тело ныло, но мысли по-прежнему водили хороводы. Поискав в Сети и в библиотечном архиве новостей, я нашла ранние статьи о карьере Рекса. Он был молод, когда вышла его первая книга, – всего двадцать четыре года, и один из журналов о литературе ужасов посвятил длинную статью ему лично и его дебютному роману.

«Первый черновик “Братьев из забытого замка” я написал между первым и вторым курсом в Беркли. Следующие полгода я возвращался к тексту во время учебы и заключил договор с агентом в последнем семестре, перед выпуском, – цитировал автор слова Эббота. – Я думал, что поиск агента займет годы, но все сложилось как по велению судьбы».

Я пролистала еще несколько материалов о Рексе, но нашла не особо много. Свою личную жизнь он держал при себе, хотя я и нашла заметку о его женитьбе на одной голливудской сценаристке. Я полистала ее соцсети, которые она активно вела. Там нашлась масса фоток, на которых она миловалась с мужчиной, который определенно не был Рексом.

Значит, развелись. Судя по всему, эта сценаристка доросла до штатного автора телесериалов – карьера надежная, но о ее бывшем это ничего не говорило.

Я отправила Рексу короткое письмо с напоминанием выбрать время для автограф-сессии, а потом вернулась к ноутбуку и набрала в поисковой строке «Ланс».

Появились уже знакомые мне картинки: портрет с сайта «Угробленных упырей», кадры из фильмов его голливудского периода. Конечно, я всего лишь торгую книгами в маленьком городке, но что-то мне подсказывало, что карьера Ланса была не очень впечатляющей. Хотя она выглядела довольно ровной. Что это, если не признак успеха? Судя по моему опыту, основанному на просмотре сериалов вроде «Барри», многие не достигают в профессии даже уровня Ланса. Но много ли останется на жизнь, если один-два раза в год сняться в сериале, причем далеко не в главной роли? Возможно, участие в программе про охотников за привидениями стало для него карьерным прорывом. Или ему пока не выпал заветный шанс. И уже никогда не выпадет.

Меня неотвязно преследовала мысль о моей детской фотографии, которую показал мне Ланс.

Я уже готова была задать вопрос маме, но мне никак не удавалось найти нужную формулировку. Не писать же как есть: «Ланс Грегори – мой отец?»