Текст книги "Проделки малышки"

Автор книги: Эмма Голдрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

В субботу фестивалю явно не повезло с погодой. Мрачные тучи заволокли небо. Время от времени громыхал гром. В десять часов утра, когда в соответствии с утвержденной программой танцоры начали свое выступление на площади, дождь полил как из ведра. Когда он прекратился, над землей повис туман. Но к двенадцати часам он рассеялся, на улицах стало сухо, только кое-где на площадях поблескивали лужи, но это не мешало соревнованиям идти полным ходом.

Мэг металась по дому бабушки с озабоченным лицом.

– Бабушка…

– И не упрашивай, моя девочка. У меня больное сердце, да и чувствую я себя сегодня неважно – все утро просидела в ванной комнате. Лучше поищи мне замену, дорогая.

– Может, я смогу вам чем-нибудь помочь? – осторожно предложила Гвен, которую уговорили уехать из дома на Виргиния-стрит под благовидным предлогом. По выражению ее лица было видно, что в глубине души она надеется, что ее помощь не примут.

– О Господи, конечно! – воскликнула Мэг, схватив Гвен за руку. – Все, что нужно, – это сопровождать меня, когда я пойду по церковному проходу к алтарю, и схватить меня, если вздумаю убежать.

Гвен улыбнулась:

– А что, есть такой шанс? Вы в самом деле смогли бы оставить моего братика у алтаря одного?

– Конечно, не смогу, – покачала головой Мэг. – Какая женщина способна бросить замечательного человека, когда он еще и так хорош собой?

– Я смогла, – сказала Гвен, – Такого красивого парня я больше не встречала. Что на меня тогда нашло, не знаю. Мне кажется, страх перед неизвестностью. Это случилось семь лет назад. Я бы все отдала, лишь бы начать все снова. Вы помните Уэнделла Стюарта, Энни Мэй?

– Помню, – ответила та. – Очень приятный молодой человек. Вот только один недостаток у него имелся – он вечно был без работы. Парень все еще в городе, насколько я знаю.

– И по-прежнему безработный? – поинтересовалась с усмешкой Гвен.

– Точно не знаю, но ходили слухи, будто он поступил работать в полицию. Платят там немного, зато работа постоянная, – сказала Энни Мэй. Раздался бой старинных часов. – Вам давно пора быть в церкви, а вы все еще за три квартала от нее! Ну-ка, быстро собирайтесь!

Последние необходимые приготовления, наконец, были закончены, и вот женщины нырнули в «кадиллак». Диксон сидел на водительском месте, совершенно невозмутимый – не он ведь женится, – и слушал музыку.

– В церковь, мэм? – спросил он.

– И как можно быстрее! – попросила Мэг.

– Если произойдет чудо, – проворчал великан. Он проверил, все ли дверцы хорошо закрыты, и осторожно тронулся в путь. Зачем торопиться, подумал Диксон, парад в этом месте пройдет около часа дня, а сейчас только десять минут двенадцатого.

– Где их черти носят? – Джеб в третий раз посмотрел на часы. – Может, она… Нет, Мэг на такое не способна.

– Вот-вот появятся, – успокоил его Элмер Картер.

Элмер, старый друг Джеба, был лодочником и каждый раз, когда Джеб решал отдохнуть от книг, предоставлял ему лодку, снаряжение, наживку и всячески поощрял вылазки Джеба на лоно природы. Они вместе служили в армии во время войны. Только сейчас, думал Элмер, оттягивая слишком тугой воротничок рубашки, я ничем не смогу помочь Джебу – я ничего не понимаю в свадьбах.

Удивительно, но мысль о том, что невеста не приедет, промелькнула и в голове преподобного Стэнтона, которому не раз доводилось видеть, как в самый последний момент легкомысленная невеста бежала из-под венца. Но, отбросив печальные мысли, настоятель попробовал голос, еще раз проверил речь – слова напутствия молодым – и подал знак миссис Ребурн, которая была не только членом общества ветеранов зарубежных войн, но и играла на органе, причем с яростным энтузиазмом, каждый раз, когда это было необходимо. Зазвучал орган, музыка заполнила церковь, и как раз в этот момент к парадному входу подъехал «кадиллак».

– Вот и они, – сказал настоятель, кивнув на центральный проход.

Гости оживились. Элмер Картер в пятнадцатый раз проверил карман своего жилета – на месте ли обручальные кольца. Участники свадебной церемонии то сбивались в группу, то расходились, удивляя посетителей, пришедших отведать традиционную похлебку из устриц. Им было приятно смаковать стью, а заодно и любоваться на красавицу невесту, шествовавшую по главному церковному проходу.

Мэг была в белом кружевном платье с атласными лентами, на подкладке из тафты, которая шуршала при каждом движении. Платье плотно облегало торс, переходя в широкую юбку до пола. Узкие с фонариками рукава дали Мэг возможность спрятать носовой платок – на всякий случай. Расшитая крошечными жемчужинками белая шляпка придерживала короткую фату – ее Мэг надела по настоянию бабушки, разумеется.

Гвен, в последнюю минуту заменившая подружку невесты, была в платье цвета свежей мяты. Блуза с вырезом по шейке выглядела подчеркнуто простой, зато юбку украшали два яруса оборок.

Диксон, добровольный помощник в бедном на мужчин доме, был одет в черный фрак и голубовато-серые брюки и такой же жилет, петлицу фрака украшала бутоньерка. Мужчины просто загляденье, но все пришли полюбоваться не на них, ну, или почти все.

Миссис Ребурн взяла пробный аккорд, и вот уже зазвучал торжественный «Свадебный марш», разносившийся далеко по окрестностям. Диксон предложил невесте руку – проводить к алтарю.

Вот и началось мое путешествие, подумала Мэг. В ожидании этого часа и этого человека я прожила двадцать восемь лет. У нее запершило в горле. Надо было принять таблетку от кашля, подумала она. Шаг – остановка, шаг – остановка. Так положено идти невесте – таков ритуал.

– Полпути пройдено, – шепнул ей на ухо Диксон. – Если хотите убежать, это последний шанс.

Мэг испуганно взглянула на него. Диксон улыбнулся. Да он просто шутит. Она заставила себя улыбнуться ему, и последние двадцать футов до алтаря улыбка не сходила с ее лица. Диксон остановил ее, приподняв фату, поцеловал в щеку и передал ее руку жениху. Джеб так нервничал, что чуть не выронил руку Мэг. Свой букет Мэг отдала Гвен. Диксон отошел в сторону и сел на первую скамью. Четверо – невеста, жених, подружка невесты и шафер – повернулись лицом к алтарю. Мэг замерла.

– Друзья, – начал пастор, – мы собрались здесь, перед Господом нашим, чтобы засвидетельствовать и благословить соединение Маргариты Марии и Джона Эгмонта Бэзила в христианском браке.

Кого-кого? – мысленно переспросила Мэг. Зачем ему заменили имя на аббревиатуру «Джеб»? Джон Эгмонт Бэзил? Она взглянула на него. Он стоял так торжественно и, неподвижно, что казалось, от напряжения вот-вот переломится пополам. Джон Эгмонт Бэзил! Он все еще выглядел Джебом. Боже мой! Она сделала над собой усилие, чтобы не прыснуть от смеха.

– Институт брака установлен самим Господом Богом, который создал нас мужчиной и женщиной друг для друга, – продолжал пастор. – Иисус поведал нам о любви между мужем и женой, когда удостоил своим присутствием свадьбу в Кане Галилейской. Теперь Маргарита и Джон решили дать друг другу святое обязательство.

Дождалась! – подумала Мэг. Спокойно, детка, совсем ни к чему хлопаться в обморок, даже если ты не в силах вынести счастье, которое тебя переполняет! Она судорожно вцепилась в руку Джеба. Тот взглянул на нее встревоженно. Слова пастора не доходили до сознания Мэг, пока он не обратился к ней по имени:

– Маргарита, согласны ли вы взять себе в мужья Джона? Согласны ли вы жить вместе в святом браке? Согласны ли вы любить его, заботиться о нем, почитать и поддерживать его в горе и в радости и, все преодолев, оставаться верной ему всю оставшуюся жизнь?

Конечно, я согласна, подумала Мэг. Со всем согласна… Но почему все уставились на меня?

Пастор, улыбаясь, что-то подсказывал ей, кивая головой. Джеб легонько тряс ее руку. Мэг, очнувшись, сказала наконец:

– Согласна.

Те же вопросы преподобный Стэнтон задал и Джебу.

– Согласен, – ответил тот.

Потом их попросили обменяться кольцами. Элмер Картер как безумный лихорадочно рылся в своих карманах и никак не мог найти то, что ему доверили. Джеб свирепо смотрел на него. Но, в конце концов, все было сделано как надо, и они вместе с прихожанами помолились Господу. Далеко, в задней части церкви, малышка Элинор, которой надоела вся эта процедура, начала жаловаться, сначала слабым голоском, а потом во всю силу своих легких.

Добрый пастор, отец четверых детей, ускорил венчание.

– Господь всемогущий благословил вас жить в любви и согласии друг с другом так, чтобы мир и благоденствие Христово воцарились в доме вашем! Любите Господа нашего всей душой и творите волю Его. Да хранит вас Господь во веки вечные! – И, обратившись ко всем прихожанам, добавил: – И вас тоже! Жених, поцелуйте невесту, – велел преподобный Стэнтон, – пока поцелуи не вышли из моды.

Тут миссис Ребурн исторгла из своего органа последние торжественные аккорды, под которые все поднялись и направились в вестибюль, чтобы там поздравить молодых.

Прием по случаю свадьбы решено было провести в доме бывшей таможни, в старом доме на Виргиния-стрит, в том самом доме, где и жил Джеб. В обычное время Джеб заказал бы зал в ресторане, но в дни фестиваля нигде свободных мест не было. А тут еще ровно в час дня должно было начаться фестивальное шествие. Это означало, что около ста приглашенных, стоявших сейчас в вестибюле церкви, оказались бы надолго изолированными от остального мира.

– Я заказал три школьных автобуса, – объявил Джеб гостям. – Оставьте свои машины здесь, к тому времени, когда вы соберетесь возвращаться домой, фестивальная суматоха уже пойдет на убыль. Вечером вас сюда доставят два взятых мною напрокат автомобиля, и вы на своих машинах вернетесь домой. А вот и автобусы подошли!

– Не представляю, что из всего этого получится! – прошептала ему Мэг. С того самого момента, когда добрейший пастор велел Джебу поцеловать Мэг, Джеб обнял ее за плечи да так и не отпускал.

– Не представляешь чего? Как целуют невесту? – спросил Джеб.

– Нет, я имею в виду автобусы, угощение, маршрут, не дай Бог встретиться с шествием…

– Чего я действительно не представлял, – перебил ее Джеб, – так то, как мы сами выберемся отсюда, отделавшись от этой толпы гостей, но я обзавелся пропуском для проезда по городу, и мы сможем уехать без них, что будет выглядеть вполне естественно.

– Что все это значит? – подзадорила она его. – Все та же песня?

– Тебе не мешало бы получше ее усвоить. Как это не пришло тебе в голову?

– Постепенно все образуется, – сказала она, покраснев. – Уверена, мы поладим, дай только время!

– Время, – проговорил Джеб. – Вот это меня и беспокоит. Ну, женушка, мы не станем трястись в автобусе, а поедем на «кадиллаке».

Диксон подогнал «кадиллак» к парадной двери церкви. Мэг, Гвен, Картер и Джеб с малышкой на руках сели в машину и уже собирались отъехать, как вдруг раздался оглушительный вой сирены и две полицейские машины влетели на автостоянку. С улицы тоже доносился вой сирены.

Из первой машины вышел лейтенант Овертон.

– Мисс Хаббард… – сказал он.

– Миссис Лейси, – перебил его Джеб. – Мы только что обвенчались. На Виргиния-стрит мы приготовили свадебный торт и угощение…

– А мне приготовили кошмар похлеще, чем в самом крутом луна-парке! Следуйте за мной, вы оба – миссис и мистер Лейси.

– Что?

– Это приказ, – повторил лейтенант. – Машина ваша? – он указал на «кадиллак».

– Наша ли это машина? – недоуменно переспросил Джеб.

– Следуйте за мной, пока нас не догнал этот чертов парад!

– Парад, – простонал Джеб. – Я думал, что мы… Послушайте, мы только что обвенчались. Нас ждет сто человек гостей, чтобы отпраздновать нашу свадьбу… и мы будем вынуждены держать усталого ребенка в машине…

Лейтенант свирепо взглянул на Джеба:

– Следуйте за мной!

Джеб снова сел в машину. Малышка Элинор гулила у него на руках.

– Диксон, следуйте за полицейскими, куда они, туда и мы. Похоже, – сказал Джеб своей свежеиспеченной жене, – полицейские выжили из ума. «Следуйте за мной!» Кем он себя вообразил? Господом Богом?

– Видели, кто за рулем второй полицейской машины? – спросила Гвен, прерывисто дыша.

– Нет, не видел, – сказал Джеб. – Кто-нибудь из знакомых?

Гвен устроилась поудобней на заднем сиденье, на ее губах блуждала странная улыбка.

– Уэнделл, – сказала она, – это был Уэнделл Стюарт, у него на рукаве сержантские лычки!

– Уэнделл? Это тот самый парень, за которого ты едва не…

– И он работает, слышишь, брат, работает! А ты говорил, что этого никогда не произойдет! Ну, что ты теперь скажешь?

– Ровным счетом ничего, – ответил Джеб. – Если я и ошибся, то не нарочно. О Боже, смотрите, что там?

«Кадиллак» и полицейские машины только что свернули на Раппаханнок-авеню. Справа впереди – киоски с удешевленными товарами, а еще дальше, у сгоревшего дома, головная часть колонны – оркестр, клоуны, политические деятели, – которая, как предполагалось, пойдет на юг и повернет на Кросс-стрит около церкви, из-за чьей-то ошибки оторвалась от остального парада и пошла на восток по Раппаханнок-авеню и нос к носу столкнулась с мчавшимися полицейскими машинами и «кадиллаком».

Завизжали тормоза. Полицейская машина остановилась всего в дюйме от главного барабана. В это время оркестр исполнял «Под звездно-полосатым флагом». Барабан закачался, издавая жалобные звуки, и упал на землю.

– Я бы не прочь выпить, – заявил Элмер Картер. – А вы уверены, что мы едем правильно?

– Посмотрите, что там впереди, на углу, – сказал Диксон, плавно останавливая машину.

– Это все твой друг, Уэнделл, – сказал сестре Джеб, усмехнувшись. – Если он не научится водить машину как следует, то опять останется без работы. Что вы увидели, Диксон?

– Там на углу авария, – доложил Диксон. – Вижу горящий большой мусоровоз и серый длинный лимузин.

– О Господи, – прошептала Мэг. – Серый лимузин? А он нас не догонит?

– Это вы о ком? – спросила Гвен, наклоняясь вперед, чтобы посмотреть в окно машины.

– Не волнуйтесь, – сообщил Диксон. – Радиатор лимузина на два фута врезался в телеграфный столб. Лимузин, наверное, мчался как черт от ладана. Похоже, здесь без горячительного не обошлось. Мусоровоз стараются отбуксировать с дороги.

– О ком вы говорите? – настаивала Гвен с тревогой в голосе. – Чей это лимузин?

– Это лимузин Фрэнка Фангольда, – ответил Джеб.

– Фангольда? Господи, я должна бежать отсюда немедленно!

Гвен зарыдала, откинувшись на спинку сиденья. Мэг обняла ее и постаралась успокоить.

– Не расстраивайтесь из-за Фангольда, – проговорила Мэг. – Джеб защитит нас. У него получится.

– Здесь мы не сможем выйти из машины, – сказал Джеб. – Вот идут полицейские. Может, от них что-нибудь узнаем. – Мэг уверена, что я могу разделаться с Большим Фрэнком, подумал он. Легко сказать. Этот человек – убийца. Мэг думает, что я убью его выстрелом из своего карандаша? Я очень тебя люблю, Мэг Лейси, но не делай из меня мишень для Большого Фрэнка! Я смелый, но не до такой же степени!

Лейтенант Овертон подошел к «кадиллаку». Джеб опустил ветровое стекло и высунул голову.

– Автокатастрофа, – сообщил офицер. – Позади этих фестивальных палаток стоит палатка неотложной помощи. Мы сейчас идем туда. Выходите из машины, пойдете с нами.

– Скорей всего, вы пойдете туда без нас, – ответил Джеб твердо. – Моя жена в подвенечном платье, со свадебными аксессуарами, включая туфли на высоких каблуках. Я не разрешу ей даже выйти из машины. Придумайте что-нибудь другое.

– Как знаете, – пожал плечами офицер, – но это в ваших же интересах. Там произошло что-то серьезное, один из офицеров связался с нами по радио. Хирург просил передать, что вы срочно им нужны.

– Я нужен им? Да вся моя семья в этой машине, кроме матери. Насколько я знаю, она в Париже, во Франции.

– Хорошо. Водитель! – обратился лейтенант к Диксону. (Тот повернулся к офицеру.) – Вы не могли бы перегнать машину вон туда?

– Мог бы, но мне мешает оркестр, – ответил Диксон.

Овертон отстегнул маленькую рацию, прикрепленную к портупее, и провел вполголоса совещание со своими подчиненными. В завершение разговора он ругнулся сквозь зубы.

– Ну, только подумайте! – воскликнул он. – Они вытащили мусоровоз из канавы и теперь перевозят его через автостраду, и поэтому перекрыто все, что можно. Сам мэр приказал – никуда не денешься!

– Боже мой, – Джеб покачал головой. – Не хватает только слона на парад вывести.

– На этот раз не выведут, – сообщил лейтенант, – хотя я слышал, что это обсуждалось прошлым летом. Собирались привести слона из цирка в Ричмонде, но цирк обанкротился. Здешние устроители аттракционов искали, с кем бы заключить сделку, чтобы взять животное напрокат. Слава Богу, этот пункт даже не вынесли на голосование. Ну как, вы сможете объехать этот оркестр? – обратился он к Диксону.

– Вот если бы они перешли к краю дороги, – сказал Диксон. – А я видел слона совсем близко, мне было тогда двенадцать лет. Это, должно быть, был какой-то аттракцион. Не мог бы оркестр переместиться?

– Может, стоит пройтись? – сказала нерешительно Мэг.

Джеб обнял ее за плечи.

– Мужество, стойкость – так держать! – похвалил ее он.

– Я тебе не Карлотта! – выпалила Мэг сердито. – Но я с легкостью могла бы убить великого князя Молдавии, хоть ты и обращаешься со мной как с ребенком!

Минут пятнадцать новобрачные ссорились, а машина тем временам поравнялась с палаткой неотложной помощи. Над ее входом развевался флаг Красного Креста. Здесь же стояла машина «скорой помощи».

– Я, пожалуй, пойду посмотрю, что там, – сказал Джеб.

– Я пойду с тобой, – заявила Мэг. – Уверена, помощь тебе потребуется, ведь ты вечно все забываешь.

– Нет чтобы сказать что-нибудь приятное, – обиделся Джеб. – А не развестись ли нам, пока не стемнело?

– Гвен, ты не подержишь малышку? – попросила Мэг.

– Я?!

– А вы, Элмер?

– Что вы, она меня не знает! – испуганно отмахнулся он. – Пойду покурю.

– Курить у медицинского учреждения? – Гвен смерила его суровым взглядом.

– Не идти же мне туда с ребенком! – сказала Мэг, вылезая из машины. – Никто не хочет? Ну что ж, придется взять малышку с собой.

Медсестра из добровольцев, в измятой форме, встретила их у двери. Вид у нее был усталый. Не глядя на них, медсестра взяла чистую анкету и спросила:

– Вид травмы?

– Лейси, – сказала Мэг.

– В анкете такой травмы нет. Вы массовик-затейник?

– Нет же, я Лейси, я только что со своей свадьбы, а полицейские сказали…

– А-а! Так вы к тому. Идите через это отверстие в «стене», там маленькая приемная. Доктор сейчас вернется. Вам надо поторопиться. Но учтите, там довольно грязно, как бы вам не испачкать свое красивое платье.

– Я буду осторожна, – ответила Мэг. Джеб догнал ее.

– Дай я помогу тебе, – предложил он.

– Сама справлюсь, – Мэг гордо вскинула голову. – Лучше выясни, какого черта нас сюда…

Тут к ним присоединился лейтенант Овертон.

– Сюда, – сказал он, придерживая занавеску, отделявшую следующую «комнату». Мэг наградила его ослепительной улыбкой и вошла первой, остальные последовали за ней.

Доктор Свитцер, с которым они уже встречались в больнице, где лежала бабушка, что-то писал. За доктором стояла каталка, а рядом стоял маленький столик, на котором работал аппарат для контроля сердечной деятельности. Каждый удар сердца больного посылал на экран монитора тонкую бегущую линию. Уэнделл Стюарт вошел последним. Все сосредоточили свое внимание на нем и блокноте, который он держал в руках.

– Пострадавший управлял лимузином сам, – сообщил он. – По показаниям свидетелей, он вел машину со скоростью сорок миль в час и совершил наезд на головную колонну праздничного шествия. Другой свидетель сообщил, что по пути сюда водитель лимузина останавливался у четырех киосков и в каждом пил сидр.

– Сидр? От сидра же ничего не будет. Это всего лишь яблочный сок!

Оба полицейских взглянули на Мэг, и Стюарт сказал:

– Что вы в этом понимаете! Сидр сидру рознь. И если перегнать его, то уже получится яблочная водка.

Мэг покраснела и крепко сжала губы. Сколько раз ей приходилось слышать, что сидр – это яблочный сок! Вот и бабушка так говорит.

Стюарт улыбнулся ей и продолжал свое сообщение:

– Лимузин столкнулся с мусоровозом, который перекрывал въезд на Раппаханнок-авеню, от сильного удара потерял управление и врезался в телефонный столб. По неизвестной причине под капотом машины произошло возгорание. Из пожарного депо прибыла пожарная машина. Спасательная команда извлекла водителя, пока не вспыхнуло пламя, и доставила его для оказания медицинской помощи сюда.

Доктор Свитцер оглядел присутствующих.

– Я думаю, это еще не все. Есть все основания считать, что у пострадавшего случился инсульт до автокатастрофы. Возможно, это и явилось причиной несчастного случая.

– Но это помещение предназначено для лечения синяков и ссадин, – заметил Джеб. – Почему же спасательная команда не отвезла его прямо в больницу?

– Я не разрешил везти его дальше, – сказал доктор. – Травмы слишком серьезные. Если бы я достал вертолет! Но не смог. Этот Рейси еще не появился?

– Лейси, – поправил Джеб. – Лейси. Это я. Кто пациент?

– Фрэнк Фангольд, – сказал Стюарт.

– Вроде бы так, – согласился доктор. – Ел и пил слишком много, а двигался мало. Каждого, кто ведет подобный образ жизни, ждет такой же конец.

– Доктор, как вы считаете, какой прогноз? – спросил Овертон.

– Почти нет никакой надежды, что он выживет. Десять процентов, не больше. Мы делаем все возможное для его спасения. Стейси?

– Да, это я, – откликнулся Джеб, порядком устав от борьбы за правильность произнесения своей фамилии.

– Он хочет что-то узнать у вас и о чем-то попросить, – сказал доктор. – Он говорить может, но с большим трудом. Подойдите к нему поближе.

Джеб протянул руку Мэг. Она оперлась на нее, и выражение враждебности и ожесточенности исчезло с ее лица. Несмотря на всю неприязнь к Фангольду и те переживания, причиной которых он стал, Мэг не могла подавить в себе невольное сострадание – он был жизнелюбом до мозга костей. Чувства Джеба к Фрэнку были несколько другого рода. Ему Фрэнк Фангольд представлялся большой гремучей змеей, готовой укусить каждого, кто наступит ей на хвост. С такими мыслями он подошел к больному.

Фрэнк Фангольд лежал на каталке. Белая простыня закрывала его до плеч. Закрепленная на штативе капельница над головой соединялась трубкой с его правой рукой, сеть проводов шла от иглы в левой руке к аппарату для контроля за работой сердца. Джеб тихо кашлянул. Фрэнк открыл один глаз и уставился на Мэг, облизнул пересохшие губы.

– Какая хорошенькая, – сказал он и закашлялся. – Время на исходе, – он говорил с трудом. После приступа кашля он лежал неподвижно, пристально всматриваясь в обступивших его людей одним глазом. – Хорошенькая, – повторил он. – Обвенчались, да?

Мэг наклонилась к нему:

– Да, мы только что обвенчались. Час назад, – подтвердила она.

– Хорошо, – сказал Фрэнк. – У меня не получилось. Тоти не согласилась венчаться, как это принято в Италии. Такая милая женщина. Я хочу… Где она, вы не знаете?

– Тоти умерла, – сказала Мэг тихо.

Фрэнк широко открыл глаза.

– Умерла? Я даже предположить такое не мог… Где это произошло?

– В Канаде, Фрэнк. Гвен похоронила ее под Торонто.

– Как положено, со священником? – спросил Фрэнк.

– Да.

– Это хорошо. Она заслуживала лучшей участи, ее мать это понимала.

Очередной приступ кашля долго не отпускал его. Он закрыл глаза. Джеб взглянул на доктора, тот жестом показал на экран монитора. Сердце Фрэнка работало с перебоями. Доктор Свитцер пожал плечами.

Наконец Фрэнк открыл глаза.

– Отчего она умерла? – спросил он. – Не по моей вине? У меня и в мыслях такого не было…

– Ее подкосили роды.

– А, ребенок. Тоти всегда плохо переносила боль. Я не хотел ей зла… Это все из-за меня… Я так мечтал о сыне… А где ребенок?

– Вот, рядом с вами.

Мэг откинула угол нарядной пеленки с лица спящей девочки. Мадыщка тут же проснулась, ее глазки засияли. Она взглянула на родного отца и заворковала.

Фрэнк судорожно облизал запекшиеся губы. Подошла медсестра и дала ему воды. Он с трудом сделал пару глотков.

– Господь, будь милостив к ней, – прошептал Фрэнк. Его голос угасал вместе с угасанием сигналов монитора. – Имя… Как ее имя?

– Мать назвала ее Элинор, – сказал Джеб.

– Так зовут мать Тоти, – прошептал Фрэнк. – Обязательно передайте ей. А второе имя?

– Фрэнк, мы хотим назвать ее в честь вас и Тоти – Элинор Фрэнсис, а фамилию дать нашу – Лейси. При крещении мы дадим ей эти имена.

– Куда же вы ее пристроите, ведь у нее нет ни дома, ни семьи!

– Она будет жить с нами, как наша дочь, – сказал Джеб.

– Хорошо. Где Мэрфи, этот парнишка, что был со мной? Все мои деньги у него.

– Он стоит у входа, – сообщил полицейский.

– Пошлите за ним, – попросил Фрэнк, тяжело дыша. – Он вполне приличный паренек…

– Фрэнк, у нас достаточно денег, хватит и на нас, и на Элинор Фрэнсис.

Большой Фрэнк с наслаждением произносил имя дочери, повторяя его с большим чувством.

– Прекрасно, – прошептал он и закрыл глаза. Его лицо исказилось от боли. – Док, мне уже не выкарабкаться? – спросил Фрэнк.

– Я так не думаю, – ответил доктор Свитцер. – Мы делаем все возможное.

– Тогда порядок, – пробормотал Фрэнк. – Тридцать лет я не был в церкви, и вот сейчас ко мне придет священник и совершит последнее причастие… А Тоти в Канаде?

В палате появился тот самый молодой человек, который переплыл бухточку на резиновой лодке и был потом задержан не без помощи Джеба.

– Да, Тоти в Канаде. Она в руках Господа, – кивнула Мэг.

– Точно так же говорила моя мать, – сказал Фрэнк. Он перешел на едва слышный шепот, но, собравшись с последними силами, произнес: – Берегите нашу дочь, Лейси. Она заслуживает самого лучшего. Когда она подрастет, скажите ей, что Большой Фрэнк любил ее. Я хотел бы…

– Что вы хотели, Фрэнк?

– Мэрфи, узнай, можно ли меня похоронить рядом с Тоти. Она была такая милая… И вот что еще…

– Что? – Мэг и Джеб склонились над Фрэнком. Его голос был едва слышен, и было видно, какие невероятные усилия он прилагает, чтобы говорить.

– Элинор Фрэнсис… Слушайте! Я отдаю свое дитя вашей супружеской паре. Заботьтесь о ней. Я буду следить…

– Мы о ней позаботимся, – Мэг коснулась рукой плеча Фрэнка. – И когда…

Доктор Свитцер остановил ее. Она впервые поняла, что такое гнетущая тишина. Сигналы монитора прекратились.

– О Боже! – охнула Мэг и, обернувшись, упала на грудь мужу. Захныкала Элинор. К каталке подошла медицинская сестра и закрыла глаза Фрэнку Фангольду, накрыв затем его лицо простыней. Мэг заплакала. Ее слезы падали на цветок, приколотый к лацкану фрака Джеба.