Текст книги "Скрепим контракт поцелуем?"

Автор книги: Эмма Голдрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Мне нет никакого дела, сколько ванн и прививок было у этой проклятой собаки, – жаловался Гарри Мейсон на следующий вечер. – Я не собираюсь делить с ней мою постель. Убирайся, псина!

Собака заворчала, скатилась с кровати и поплелась вон через открытую дверь.

Лори быстренько отодвинулась подальше, почти к самому краю.

– Вообще-то это мояпостель, и вы не слышали, чтобы я возражала, когда вызабрались в моюпостель, не так ли?

– Что правда, то правда, – пробормотал он, захлопывая дверь и возвращаясь к кровати. – И надеюсь, не услышу. Я заплатил сегодня девяносто две тысячи долларов за этот дом. Этот дом и все под его крышей!

– Я стою гораздо больше, черт возьми, – пробормотала Лори. Он поднял ногу и коснулся холодной ступней икры ее левой ноги. Она постаралась не вскрикнуть.

– Чем вы недовольны?

– Я вам не грелка, – огрызнулась она. – Грейте ноги, прежде чем ложиться в постель.

– Угу. Как романтично!

– Не припомню, чтобы в нашем контракте упоминалась романтика. – Но тебе бы хотелось, чтобы она была, призналась себе Лори. И как можно больше. Было что-то очень сложное в ее чувствах к доктору… Когда он сердился на нее, холодок пробегал по спине. А когда улыбался, все озарялось тихим светом. Когда он смеялся, ей приходилось крепко обхватывать себя руками, чтобы сдержать трепет. Сложно? А может, просто глупость с моей стороны? – думала Лори.

Рука скользнула по ее телу, и ладонь опустилась на ее левую грудь. Большая ладонь, которая нежно сжала и затем принялась двумя пальцами теребить сосок.

– Мягкая, – сказал он, удовлетворенно хмыкнув. – Вот почему так приятно обнимать настоящую женщину.

– Я бы предпочла, чтобы вы этого не делали, – пробормотала Лори, отодвигаясь от него… и неожиданно упала на пол. – Проклятье, – выругалась она.

– На этой кровати хватило бы места для шестерых, – заметил доктор. Лори бросила на него свирепый взгляд. Он пододвинулся ближе и улыбнулся, глядя на нее сверху вниз.

– Мне это ни к чему, – сердито сказала Лори. – У меня завтра три разных семинара, а синяки у меня появляются очень легко. Что скажут студенты, когда увидят синяки на моей… на мне?

– Лучше бы им ничего не говорить. Ни слова. А вам надо всего лишь сообщить им, что вы только что обручились, собираетесь замуж и прекрасно провели время. – Он протянул руку и слегка ущипнул ее грудь. – Ну а теперь, если вы вернетесь в постель, мы сможем…

Лори перевернулась на живот.

– Сможем что? – осторожно спросила она.

– Прекрасно провести время.

Лори медленно встала на колени. Ральф никогда так себя не вел. Неожиданно до нее дошло, что мужчины неодинаковы, и пока она размышляла на эту тему, Мейсон очутился рядом с ней. Стоя в мягком свете ночника.

Нет. Глаза говорили ей, что Ральф не был таким. Не таков и Геркулес, сражающийся со львом, который стоит во дворе университета. Как это называют?.. Корень жизни? Господи, Гарри Мейсон одарен так, что хватило бы на двоих. Мужчин. И, может быть, этого слишком много для одной. Женщины.

В этот момент Гарри просунул руку под ее колени и поднял ее с пола. Она ахнула, когда он крепко прижал ее к груди.

– Больно?

– Н-нет, – судорожно вздохнула она. Зачем говорить ему, как это восхитительно. Он легонько поцеловал ее в лоб и нежно опустил прямо на середину кровати.

– Вот так, – сказал он, отпуская ее.

– Да, – прошептала она. – Вот так. – Она немного отодвинулась, но не слишком далеко. Матрас прогнулся, и он присоединился к ней. – Вы никогда не носите пижаму?

– Никогда. Это тебе мешает?

– Вообще-то да, – честно сказала она. – Мешает.

Его левая рука скользнула под плечи Лори, а правая приоткрыла ночную сорочку, которая скрывала ее грудь. Не так уж трудно было высвободить ее.

– Вы…

– Вы… что?

– Я… забыла.

– Ну, значит, это не важно. Верно?

– Я… не знаю, как сказать. Мы с Ральфом никогда не говорили о таких вещах.

– Бедняжка.

Его рука медленно двигалась вниз по ее груди и добралась до затвердевшего соска. Озноб пробежал по ее спине.

– Ты как шелк.

– Большинство женщин такие… – Она счастливо вздохнула, чувствуя, как его рука гладит ей грудь. – Погасите лампу. Я не привыкла… при свете…

– Боюсь, мне не достать до нее. К тому же я привык к этому.

Вытянув руку насколько возможно, она сумела дернуть за шнур. Лишь отблеск лунного света проникал теперь сквозь незашторенное окно.

Гарри Мейсон что-то сказал. Лори тоже что-то сказала.

– Я не знал, что женщины употребляют такие выражения, – заметил доктор.

– Некоторые употребляют. – Его рука двинулась вниз – к месту, надо признаться, более чувствительному, чем грудь. Она задохнулась. Рука остановилась.

– Этот парень, Ральф… Сколько ты была замужем за ним?

– Три… три года или около того. Почему вы спрашиваете?

– Три года? Но, кажется, ты не слишком знакома с… техникой?

Большой вопросительный знак в конце. Он понял! Лори прикусила губу. Это был не страх, это был стыд.

– Что-то не получилось с этим замужеством?

– Можно сказать и так.

– Где он теперь?

– Был в тюрьме строгого режима в Уолполе, Массачусетс, – прошептала она.

– Там довольно круто. Настоящая каторга.

Она была рада, что свет выключен, но все равно нырнула с головой под одеяло. Он слегка подтолкнул ее локтем:

– И что же?

– Это самая суровая тюрьма в штате. Бежать оттуда очень трудно.

– Я знаю.

Он убрал руку с ее тела и натянул одеяло. Она почувствовала себя покинутой, тоскуя по его дразнящей руке.

– И что дальше?

– Ничего. – Она прикусила губу, чтобы не заплакать.

– Ты можешь сказать мне. Я все равно узнаю.

– Зачем тебе знать?

– Потому что я хочу знать о тебе все.

– Будь ты проклят!

– Итак? Он был в тюрьме самого строгого режима в системе массачусетских тюрем?

– Да.

– И с каким приговором?

– Выбирай любой. Он совершил все возможное. Убийство. Вооруженное ограбление. Контрабанда наркотиков.

– Тебе не пришлось разводиться с ним? К какому сроку его приговорили?

– Пожизненное заключение. Его приговорили к смерти, но губернатор смягчил до пожизненного. Конечно, я развелась с ним. Из-за плохого отношения к жене и ребенку.

– У тебя есть ребенок?

– Теперь нет. Он убил нашего двухлетнего сына Дэна.

– И когда же произошли все эти ужасные события?

– Пять лет назад. Он связался с мафией в Новой Англии. Ральф видел в этом свой великий шанс. Он начал с наркотиков, а затем занялся грабежами. Потом он бежал из тюрьмы, но полиция штата поймала его. Однако он сумел угнать полицейский автомобиль и добрался до Западного побережья.

Для Ральфа это были прекрасные времена. Годом позже он оказался втянутым в мафиозную войну между группировками Лос-Анджелеса и Сан-Диего. Несколько человек было убито. Ральфа поймали с поличным, но ему опять удалось бежать, и он вернулся домой ко мне. Он ничего не знал о ребенке, решил, что мальчик не от него, и набросил на него пальто… затем он кинулся на меня. Полиция появилась как раз вовремя. Они забрали его. Подключились федеральные органы и признали его виновным во… во всем. И я развелась с ним.

– Это потому ты такая нервная? Все время оглядываешься назад?

Лори опустила голову и вытерла мокрые глаза.

– Да, он преследует меня.

– Не беспокойся. Теперь я позабочусь о тебе.

– Спасибо, – еле слышно прошептала она.

– Полагаю, он здорово ненавидел тебя и твою семью.

– Да. Когда его выволакивали из суда, он клялся, что сбежит и доберется до меня. Но не думаю, чтобы он когда-нибудь слышал об этом городе. А в прошлом году до меня дошел слух, что его убили ножом в драке в тюрьме.

Гарри поцеловал ее, обнял и держал в объятиях, а она плакала о своем сыне, о трагедии, постигшей ее, пока не заснула.

* * *

Ранним утром Гарри очнулся от беспокойного сна. Придвинувшись ближе, он обхватил Лори обеими руками, и трепетные мурашки страсти побежали там, где его руки касались чувствительных местечек.

– Я еще сплю, доктор Мейсон. У меня три утренних занятия в больнице и… Не надо.

– Природа-матушка, – заверил он ее. – Если уж ее машина запущена, ничем не остановишь.

– Прекрати. – Она шлепнула по его блуждающим рукам и промахнулась, оставив красный отпечаток на собственном плоском, цвета слоновой кости животе.

Она захныкала от причиненной себе боли и накинулась на него:

– Почему ты не оставишь меня в покое… чудовище?

Было очень трудно выдавить хоть пару слезинок, но она постаралась – и испытала чувство законной гордости, когда две большие сверкающие капли потекли по щекам.

– Красиво, – нежно пробормотал доктор, снова заключил ее в объятья и, одной рукой лаская ее грудь, поцелуями стер слезы. – Расслабься и позволь мне доставить тебе удовольствие.

Она перестала сопротивляться и отдалась любовной ласке. Запретный огонь вспыхнул в ней. Ральф никогда не был таким нежным, таким замечательным. Она приподнялась навстречу его страсти и вернула ее в полной мере.

– Мамочка! Папа! Я замерзла.

В кровати началась лихорадочная возня. Гарри Мейсон тщетно пытался расправить простыни, пока Лори, не сумев нащупать выключатель, искала в темноте ночную рубашку. Наконец ей это удалось, но понадобилось несколько минут, чтобы натянуть ее.

– Что ты делаешь в нашей спальне, Сузи?

– Я не могла спать, мне холодно, и я услышала, как вы болтаете…

– Беседуем, – поправила ее Лори. – Мы беседовали о разных вещах… О свадьбе. Понимаешь, есть миллион маленьких проблем, которые надо решить, чтобы свадьба прошла успешно.

– Ха!

Не слишком приятно услышать такое от девятилетней девочки.

– Мне холодно.

Лори взглянула на Гарри и пожала плечами.

– В нашей постели тепло и приятно, почему бы тебе не залезть к нам? Ты принесла медвежонка?

– Забыла. Пойду принесу. Оставьте мне местечко.

– Да, оставьте ей место. – Ее будущий муж мистер Ворчун взгромоздил подушки за спиной и сидел, свирепо уставившись на нее.

– Она же совсем малышка, – защищала ее Лори. – Она в новом доме, в новом окружении и с новыми родителями. А через неделю пойдет в новую школу. Девочка нуждается в заботе, пока не освоится.

– А тем временем я должен скрутить себя в узел и забыть о своих потребностях.

– Нет, милый, нам было так хорошо вместе. – Она поцеловала его и проговорила на одном дыхании: – Мы непременно вскоре повторим.

– Когда?

– Ты же взрослый, – мягко укорила она. – Неужели не можешь потерпеть ради своего ребенка? Ей плохо.

– Да, конечно. – Мейсон повернулся, прихватив при этом все одеяла. – У меня нет убежища, кроме как в больнице. – Через минуту он захрапел. По-настоящему или притворно, но очень громко.

– Я делаю это только для блага семьи, – возразила она.

– Пожалуйста, без одолжений, – парировал доктор. Храп все же был притворный. Я ему устрою за это утром, мысленно пригрозила Лори Майклсон. Устрою.

Я задам ей утром за это, пообещал себе достойный доктор. Свадьба состоится сразу же после завтрака. Будь я проклят, если не состоится. И тогда пусть все катится к дьяволу.

Сузи примчалась назад… и не одна. Собака была слишком мала, чтобы забраться на кровать, но пара услужливых рук подталкивала ее, пока она не оказалась прямо в середине постели, где зарылась в самом теплом месте и принялась лизать доктора в лицо – надо же как-то оправдать свое присутствие.

– Проклятая собака, – пробормотал доктор. – Неужели не удастся хоть немного поспать!

– Тебе вовсе этого не хотелось несколько минут назад, – возразила Лори, поворачиваясь спиной к нему, и натянула одеяло. Сузи поползала по ним, пока не нашла уютное местечко между Лори и отцом. Поскулив немного, Арман свернулась рядом с девочкой, хихикнувшей, когда собака лизнула ее в нос, и вскоре все они забылись беспокойным сном.

Два плотника неутомимо стучали молотками на лестнице главного входа больницы, когда на следующий день к дверям подкатил переполненный «кадиллак». Доктор вел машину. Полусонная Мейбл полулежала, прислонившись к дверце, и, не смолкая, всю дорогу жаловалась. Мрачные Лори и Сузи сидели в разных углах заднего сиденья.

– Зачем это надо? – повторяла девочка. – Зачем?

– Затем, что мы с Лори собираемся пожениться! – рявкнул ее отец, резко затормозив. Тяжелая машина протащилась по земле, подняв облако пыли.

– Это ты зря, – заметила Лори. – Машину сломаешь.

– Да заткнись ты, – мрачно буркнул доктор.

– Вот она любовь, вот оно счастье. – Лори вздохнула, пожав плечами. – Твой отец – брюзга, – шепнула она своей будущей дочери.

– Я-то это знаю, – ответила девочка.

– Но я не знала, – взорвалась Лори.

– Надо было получше присмотреться, – пробормотала Сузи. – Или меня бы спросили. Я бы могла вам такое порассказать.

– Да уж, наверное, – печально сказала Лори. – Как мое платье, нормально?

– Лучше, чем мое. Надо было мне джинсы надеть.

– Что за глупости, – вмешалась Мейбл с переднего сиденья. – На свадьбах всегда носят белое. Лори, где моя бутылка?

– Дома на столе в кухне, – сказала Лори. – Я не собираюсь выходить замуж с подвыпившим свидетелем. И раз уж мы коснулись этого вопроса, я также не собираюсь жить с пьяницей матерью.

– Пора идти, – встрял доктор Мейсон.

– Заткнись, – подчеркнуто выговорила Лори.

– Да, заткнись, – поддержала ее Сузи.

– Да, в самом деле, – добавила Мейбл, поворачиваясь к ним спиной.

– Если кто-нибудь хочет попасть на эту свадьбу, лучше вылезайте, – заявил Гарри Мейсон. – Я не собираюсь ехать дальше.

– Интересно, что еще будет, – сказала девочка, щелкнула замком и вылезла из машины.

– Да, интересно, – согласилась Лори. Через минуту они стояли рядом, держась за руки.

– А почему на вас не белое платье?

– Это самое подходящее, что удалось найти. Такой оттенок называется «цвета слоновой кости». Все, что было в магазине, – объяснила Лори. – Тебе не нравится? – неуверенно спросила она.

– Нет, смотрится здорово, только вот дурацкая штука у вас на голове…

– Понимаешь, это называется «вуаль». В церкви женщины должны прикрывать голову. По крайней мере, так сказано в Библии. Я могу ее снять…

– Не беспокойтесь из-за меня. Каждая женщина имеет право иногда выглядеть глупо.

– Спасибо, – вежливо, но без энтузиазма сказала Лори.

Отец Сузи выбрался с переднего сиденья и захлопнул дверь.

– Ты выглядишь прекрасно, – проговорил он, взяв Лори под руку. – Что касается вас, молодая леди, больше никаких замечаний. Ни одного. Слышишь?

– Или ты меня побьешь? – поинтересовалась девочка, совершенно не обеспокоенная подобной угрозой.

– Когда я последний раз тебя бил? – требовательно спросил отец.

– Никогда, – признала Сузи. – Зато мама старалась за двоих. Так, что дальше?

– Вы собираетесь оставить меня в этом проклятом автомобиле? – взвизгнула Мейбл.

Плотники перестали работать и отошли в сторону. Двойные двери больницы распахнулись, и появился оркестр. Не такой, как на парадах, но все же четверо мужчин и две женщины. Одна из женщин, сестра Джеймс, выбивала на барабане гулкую дробь. Сестра Харт вскинула трубу и заиграла с большим энтузиазмом. Совершенно очевидно, что сыграть «Свадебный марш» на этих инструментах было довольно сложно, поэтому они решили исполнить «Дивную благодать».

– Неплохо получилось, – осторожно признала Лори. – Кто это там за трубачом?

– Доктор Энн Проктор. Вчера приступила к работе. Психолог, между прочим.

– Хорошенькая.

– Да? Я не заметил.

– Как бы не так, черт возьми! – прошептала Лори. Доктор Мейсон с удивлением взглянул на нее.

– Мамочка, – вмешалась Сузи, – тебе не полагается произносить такие слова. – (Лори остановилась в дверях.) – Ты уже была замужем? Это потому у тебя платье цвета слоновой кости?

– Да, дорогая.

– Но у тебя нет детей.

– Не было до сих пор, – тихо ответила Лори. – Но теперь у меня есть ты.

– Да, – с удовлетворением согласилась девочка и, взяв Лори за руку, крепко ее сжала. – Папа, ты знаешь, что мама уже была замужем?

– Да, знаю. Но, как бы то ни было, мне она здорово нравится. Давайте войдем. Капеллан ждет у двери. Не будем заставлять его мерзнуть на ветру.

– Скажи мне только одно, – прошептала Лори – она была неважного мнения о капеллане Донохью. – Он трезв?

– Только этого не хватает, – пробормотал Гарри. – Одного пьяницы вполне достаточно.

– О чем вы там болтаете? – спросила Мейбл. – Здесь на ветру довольно холодно.

Оркестр двинулся впереди них по проходу, все еще наигрывая «Дивную благодать», пока из глубины зала не грянул во всем великолепии «Свадебный марш» в исполнении органа.

– Возлюбленные мои, – провозгласил капеллан Донохью, после чего Лори уже перестала следить за происходящим. Но вот отзвучали последние слова, и церемония закончилась.

Объявили, что завтрак состоится в столовой. Лори тихо стояла, пораженная поздравлениями от штата больницы. Она знала имена и должности большинства сотрудников, но не была лично знакома с ними. К Гарри подошла Энн Проктор и попыталась подхватить его под другую руку.

– Ни за что в жизни, – пробормотала Лори, отчаянно вцепившись в него. Доктор закачался под напором с двух сторон.

– Эй, – прошептал он. – Вы раскачиваете лодку, а я гроша ломаного не стою как пловец.

– Не дразни меня, – проговорила она на грани слез. – Ты мой… мой.

– Я и не подозревала, что вы подумываете жениться, – сказала Энн. – И вот, пожалуйста.

– Вообще-то я не собирался, – задушевно произнес доктор. – Но тут я встретил Лори, ну, вы знаете, как это бывает.

– Знаю, – подтвердила Энн. – Один неверный шаг, и ты пропал. В какой области вы специализируетесь, Лори?

– О, Лори не занимается медициной, – торопливо вмешался Гарри. – Она актриса. И… участвует время от времени в учебных программах нашей больницы.

– Что вы говорите?!

– Да, случается.

Доктор Энн прикусила нижнюю губу и постаралась придать своему лицу участливое выражение.

– Какое интересное сочетание. Полагаю, вам трудно ладить с Сюзанной.

– Вы имеете в виду Сузи? Нет, у нас нет никаких проблем, не правда ли, солнышко?

– Пока нет, во всяком случае, – сказала Сузи, плутовато улыбаясь. – Этамне нравится.

После такого ее заявления все остальные могли заключить, что они не принадлежат к числу избранных.

Что же я наделала? – вскрикнула Лори в душе. У него все это время была подружка. Доктор! И я оказалась в составе команды. Все равно, что добровольно согласиться на роль клоуна-мишени в тире!

Казалось, что в буфете собралось вчетверо больше людей, чем на свадебной церемонии. Она упомянула об этом несоответствии матери.

– Так всегда бывает, – успокоила ее Мейбл. – Любители выпить на дармовщинку. Кажется, твой муж пользуется авторитетом среди коллег.

– На самом верху лестницы, – не могла удержаться от укола Лори. – Почти на уровне аптекаря, ты это хотела сказать?

– Ну, может быть, не настолько высоко, моя дорогая. Но это прекрасный шаг наверх. Где, черт побери, они прячут приличную выпивку?

– Я велела бармену убрать ее после первого часа. Ты же знаешь, мы не миллиардеры.

– Это неблагородно.

Мать икнула и побрела к двери. Лори несколько раз сосчитала до десяти, наблюдая, как та пошатывается на ходу. Но на этом ее испытания не закончились. Только она вздохнула с облегчением, как тут же ощутила легкое прикосновение к своему локтю.

– Итак, расскажите мне, Лори, – осведомилась доктор Энн, – как вам удалось отхватить лучший приз на ярмарке женихов.

– Отхватить? – Лори постаралась вежливо улыбнуться. – Иду, а он лежит в грязной канаве, совсем один. Как птица со сломанным крылом. Как было не подобрать его и не подлечить?

– К вашему сведению, моя дорогая, – приятная улыбка исчезла со вспыхнувшего лица, – он был мой, полностью мой. Меня вызвали в Европу по делам, и совершенно неожиданно какая-то дикая индейская девица похищает его. Что только доказывает, что никогда нельзя оставлять свое имущество без присмотра. О, Гарри, твоя очаровательная женушка как раз рассказывала мне, как она в тебя влюбилась. Так мило. Теперь расскажи ты, как это вышло. – Она подхватила доктора за свободную руку и потащила его в гущу толпы в тот самый момент, когда чья-то предприимчивая душа включила проигрыватель.

– Сразила наповал, – пробормотала Лори.

Сузи, стоя рядом с ней достаточно близко, чтобы не выпускать платье своей новой мамы из рук, тихонько дернула ее за подол.

– Я бы не взяла ее в приличную компанию, – проговорил ребенок. – А что она подразумевала под этим диким индейством?

– Просто такое выражение, радость моя. Как-то она узнала, что я частично индианка… чероки, кстати говоря. Тебе неприятно, что твоя мама немножко индианка?

– Неприятно? Мне очень даже приятно. А ты можешь исполнить танец войны?

– Сузи! Не здесь же! Честно говоря, я едва ли вообще могу что-нибудь станцевать.

– Ну, давай, мам. Давай немного потанцуем вместе. Ты не должна позволять какой-то бледнолицей расстраивать себя. С какой стати?

– Наверно, – вздохнула Лори. – Но я ни разу не танцевала в последние шесть или семь лет и подозреваю, что разучилась.

– Не беспокойся, мама. Я тебя выучу.

– Научу, – поправила Лори.

– Что?

– Научу, а не выучу.

– Хм, – задумчиво произнесла девочка. – Я кончу свои дни привязанной к учителю английского языка. Но все равно тебя выучу. Пойдем, старушка, они исполняют вальс.

Похоже на вальс. По крайней мере, оркестр пытался сыграть что-то в этом роде. Однако, прежде чем Сузи удалось осуществить свое намерение, появился ее отец и потребовал свою жену.

– Но это мой танец, – настаивала Сузи.

– Девушки не танцуют с девушками, солнышко.

– Танцуют, когда нет под рукой мужчин. А тебя не было, ты выплясывал с назойливой блондинкой и…

– Попридержи язык, девочка, – сказал отец. – Это моя жена, моя свадьба, и мы собираемся танцевать первый танец. Потом будет твоя очередь.

Сузи сдалась. Она пожала плечами, как юная француженка, примериваясь, не подставить ли ему ножку.

– А ты знаешь, – спросила она достаточно громко, чтобы перекрыть оркестр, – что ты женился на индианке?

– Кто, я?

– Да, ты. Лори – чероки. А ты этого не знал, верно?

– Нет, вообще-то не знал. А в чем дело, она собирается снять с меня скальп или еще что-нибудь?

– Могла бы. Индейские женщины очень свирепые. И если ты не перестанешь заигрывать с этой… этой…

– Назойливой блондинкой? – услужливо подсказала Лори.

– Точно, с этой назойливой блондинкой… кто знает, что может случиться?

Сузи топнула ногой и погрозила пальчиком, но на доктора это не произвело никакого впечатления. Он схватил Лори в объятия и закружил под звуки венского вальса. Или чего-то в этом роде.

Доктор был скорее энергичным, чем умелым танцором. К тому времени, когда они завершили третий круг, Лори запыхалась.

– Мы обязаны проявлять… такой энтузиазм? – выдохнула она.

– Можешь мне поверить. Моя дочь наблюдает за нами, моя секретарша стоит с открытым ртом, а доктор Проктор, похоже, ищет в своей сумочке скальпель. Так ты действительно индианка?

– Действительно. Почти. Моя прапрапрабабушка была настоящей чероки.

– И?

– Мы, индейские девушки, когда выходим замуж, не делимся ни с кем.

– Это угроза?

– Будь уверен. Только не говори моей матери. Для нее мы обе – просто красавицы южанки. И не наступай больше мне на ноги, доктор. Я не единственная в этом зале, кому не мешает немного попрактиковаться.

– Да, но слишком много сюрпризов для одного дня.

– Понимаю. Обрати внимание: кроме нас, никто не танцует. Оркестр умолк пять минут назад. А твоя дочь не сводит с нас глаз, и палец у нее во рту. Тебе лучше пригласить ее на танец.

– Это глупо. Мужчины не танцуют с детьми.

– А женщины не танцуют с маленькими девочками. Люди могут подумать, что у нас… проблемы.

Когда доктор перестал танцевать, раздались аплодисменты. Он раскланялся, привлек к себе Лори и поцеловал ее в лоб.

– Вот подожди, доберемся до дому… – прошептал доктор, – тогда держись.

– Дрожу от страха, – кокетливо сказала она. – Не могу дождаться. – Она отступила от него и сделала реверанс. – Надеюсь, ты не доведешь себя до полного изнеможения.

– Давай, папа, моя очередь. – И парочка Мейсонов унеслась от Лори в танце, названия которого она даже не знала. Лори наконец твердо стояла на ногах и смогла перевести дыхание.

– Вы пожалеете, – раздался голос. – Вы ужасно пожалеете. – Лори обернулась. Доктор Энн Проктор стояла рядом с ней, нетерпеливо барабаня пальцами по миниатюрной сумочке. – И очень скоро.

Лори почесала нос. Неожиданно она вспомнила старую поговорку: «Если не хочешь драться, поцелуй дурака». Она пристально посмотрела на назойливую блондинку.

– Возможно, вы правы, – сказала она со вздохом. – Очень может быть.

В этот момент доктор с дочерью подлетели к ним, сделав классически плавный, завершающий пируэт.

– Пора домой, – объявил он, тяжело дыша.

– Вот именно! – воскликнула доктор Проктор. – Я без машины, Гарри. Не могли бы вы…

– Подбросить домой, Энн? Конечно. – Он любезно взял ее за руку. – Мы, Мейсоны, будем просто счастливы оказать вам услугу.

Сузи придвинулась к своей новой маме и дернула ее за платье.

– Как бы не так, черт возьми, – сердито пробормотала девочка. – Это все равно, что пригласить в гостиную парочку гремучих змей.

– Сузи!

– Но это же правда, да?

– Конечно, правда, – шепнула ей Лори. – Но девочка в твоем возрасте не должна употреблять такие выражения.

– Ха!

– Ха?

– Нужно знать язык, если собираешься быть Мейсоном. И нам лучше поторопиться, если мы еще надеемся попасть домой.

Лори оглянулась. Два доктора уже были на полпути к дверям, болтая на том особенном языке, который медики используют для общения друг с другом.

– Не могу с тобой не согласиться, – сказала Лори девочке и, схватив ее за руку, потащила через танцевальный зал, вспомнив, что с боем часов ее карета может запросто превратиться в тыкву.