Текст книги "Все закручено (ЛП)"
Автор книги: Эмма Чейз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
Эмма Чейз
Все закручено
Пролог
Женщины вечно балансируют на грани фола.
Скромница.
Распутница.
Стерва.
Мямля.
Определение того, кем вы являетесь для внешнего мира – постоянный процесс балансирования. Это изнуряет. Но для некоторых женщин – это в порядке вещей. Оправдание, которое позволяет им говорить все, что они думают, дает им право прощать даже тогда, когда они знают, что делать этого не стоит. И подталкивает их не отказывать себе в тех извращенных маленьких фантазиях – без греховных последствий.
Алкоголь.
Он может придать смелости говорить непристойности и позволить пойти домой вместе с барменом.
Это алиби. Прикрытие.
Это ведь были не вы, вами завладел Капитан Морган[1]1
Название рома.
[Закрыть] или Серый Гусь.[2]2
Название водки в США.
[Закрыть]
К сожалению, у меня очень хорошая переносимость алкоголя.
Хреново быть мной.
За все время, что мы были вместе, Билли никогда не удавалось меня споить. Ни разу. Может потому что я начала пить еще по молодости. Может, была рождена для этого.
В общем, мне требуется много выпивки, чтобы захмелеть и еще больше, чтобы напиться.
Вот почему в свое время я предпочитала травку.
На много больше толку.
Да, вы не ослышались. Кейт Брукс – та еще наркоманка. Я и Грейтфул Дэд?[3]3
Американская рок-группа.
[Закрыть] Мы могли бы стать лучшими друзьями. Травка придала мне храбрости сделать тату.
Печально, но это дела давно минувших дней. Как только я поступила в школу бизнеса, я поняла, что последствия от того, что тебя застукают с запрещенными веществами, слишком серьезны.
Так что теперь я довольствуюсь только санкционированными средствами. В основном, вином. Каждый вечер Дрю и я выпиваем немного, просто чтобы расслабиться. И раз в неделю у нас что-то вроде свидания – особенный вечер. Мы вместе готовим. Дрю большой фанат фахитас. Мы пьем, болтаем и еще пьем.
Сегодня мы выпили немного больше, чем обычно. Так что, даже если я не пьяная в стельку, то в моих конечностях все равно чувствуется слабость. Я расслаблена. Как и мои комплексы.
Я привлекла ваше внимание? Отлично.
Открывайте окно, дамы и господа! Сейчас здесь будет жарко.
* * *
Мы в постели.
Я лежу на спине, а Дрю у меня между ног.
Ну, точнее, его лицо.
– Я люблю твою киску.
Я издаю стон, а он усиливает свои слова действиями. Он очень хорош в действиях.
Влажных, боготворящих действиях.
– Я бы мог жить здесь внизу.
Он выбирает свой ритм, и прежде, чем вы успеете сказать «Шлепни меня хлыстом», я тяну его волосы и выкрикиваю его имя.
Мгновения спустя, Дрю гордо улыбается и ползет вверх по моему телу. Мои конечности ленивы от вина, и, конечно, от оргазма. Повсюду приятная дымка, легкая туманность, делающая все вокруг сказочным.
* * *
А потом мы целуемся. А по моему телу растекается тепло, как электрический ток, возвращая меня назад.
Заставляя меня чувствовать, насколько все реально.
Отрываю от него свои губы и шепчу, алкоголь делает меня храброй:
– Дрю… Дрю, мне хочется попробовать чего-нибудь.
Это привлекает его внимание.
– Что ты хочешь попробовать?
Его язык скользит по моему соску.
Я улыбаюсь и прикусываю губу.
– Чего-нибудь новенького.
Он поднимает голову. Его веки тяжелые и прекрасные.
– Я люблю новенькое.
Я смеюсь и отталкиваю его от меня, потом встаю и направляюсь к шкафу, врезаясь по дороге в ночной столик.
– Извините.
Я открываю верхний шкафчик и достаю оттуда две пары наручников. Долорес приобрела их для своего пост-девичника, но у нее уже были одни.
Не спрашивайте.
Я кручу одну пару вокруг своего пальца. Моя до жути сексуальная походка назад к кровати практически сорвалась, когда я чуть не свалилась на своих четырехдюймовых каблуках, и захихикала.
Дрю встал на свои колени. У него был голодный взгляд, как у льва, наблюдающего за сочным стейком, который нельзя достать.
Он двигается, чтобы забрать у меня наручники, но я отталкиваю его от себя.
– На спину, мой мальчик.
Я знаю, о чем он думает. Разве вам не слышно его мыслей?
Ммм… Кейт хочет быть главной? Интересненько.
Он отступает назад и подносит свои запястья к изголовью кровати. Я одеваю ему наручники и застегиваю их.
Клик.
Клик.
Он тянет руки, проверяя их на прочность, а я остаюсь рядом с ним в своих шпильках, взглядом скользя по рельефному голому совершенству, что представляет из себя Дрю Эванс.
Красавец.
– Ты что-то задумала? Или собираешься пялиться на меня так всю ночь?
Я смотрю на него. А его глаза жаждут, побуждают меня к действию.
О, и я буду действовать. Даже не сомневайтесь.
С гордостью задираю подбородок и кладу свои руки ему между ног. Медленно потираю и массирую его яички. Скольжу рукой вверх по его уже твердому члену, сжимая его крепко – так, как, я знаю, он это любит – перед тем, как сделать несколько жестких движений вверх и вниз.
У Дрю начинает сильнее вздыматься грудь.
И, правда, интересненько.
И прежде, чем вы спросите, нет, я не всегда была такой. Такой авантюристкой.
Смелой.
Вся моя сексуальная жизнь с Билли включала два уровня: скромность и обыденность. Робость и механичность. Только после Дрю я поняла, как мы с Билли друг друга тормозили.
В сексе, в жизни.
В глазах друг друга мы всегда останемся Кейти и Билли. Незрелыми. Зависимыми. Вечно молодыми, как в том фильме про Тагов с источником бессмертия.[4]4
Бессмертные (Tucks Everlasting) – художественный фильм.
[Закрыть]
Потом в моей жизни появился Дрю Эванс, и откровенная, требовательная, и да, похотливая женщина, что росла внутри меня, наконец-то выбралась на волю. По крайней мере, в постели.
Его постели.
Я сгибаюсь, поднимая зад вверх, и захватываю ртом всю его длину. При этом он чуть дергается. Алкоголь, видимо, притупил мой рвотный рефлекс, потому что я могу заглотить его всего.
И я так и делаю.
Четыре, пять, шесть раз. Потом я встречаюсь с ним глазами. Во время минета? Парни любят зрительный контакт. Не спрашивайте меня, почему. Понятия не имею.
– Тебе нравится, когда я сосу твой член, Дрю?
Он тоже любит всякие непристойности. На самом деле, Дрю много чего любит.
Он закатывает глаза.
– Черт, да.
Я возвращаюсь к работе, пуская в ход свой язык.
Его голос с придыханием:
– Боже, малыш, ты – самая лучшая. Ты можешь давать хреновы уроки.
Ха, это забавно. Основной курс по Облизыванию Члена.
После того, как мы вместе провели практически два года, я эксперт по чтению языка тела Дрю. Так что, когда его бедра начинают вздыматься, а руки сжиматься в воздухе, я знаю, он уже близок. Его одобрительное мычание и рычание практически заставляют нарушить мой план.
Но я этого не делаю.
В последнюю секунду, пока он не успел кончить, я убираю свои руки. И сажусь прямо. Дрю сжимает глаза, ожидая разрядки, которой не следует.
Он открывает глаза, которые смотрят на меня в недоумении.
Я улыбаюсь, чувствуя себя могущественной.
И испорченной.
Я наигранно зеваю.
– Знаешь, вино отнимает у меня кучу сил. Я, вроде как, устала.
– Ч-что? – бормочет он.
– Думаю, мне нужна передышка. Ты же не возражаешь, правда?
Он рычит:
– Кейт…
Я сажусь на него верхом, зажимая его впечатляющий эрегированный член у себя между ног, не даю скользнуть ему внутрь.
– А еще я хочу пить. Пойду, схожу за водой. Тебе принести?
– Это ни черта не смешно, Кейт.
Оооо, он злится.
Как страшно.
Я веду своим пальчиком вниз по его груди.
– А кто смеется?
Он тянет руки, которые в наручниках. В этот раз сильнее. Но когда у него не получается, я хихикаю. Кто бы мог подумать, что дразнить льва так забавно!
– Расслабься, Дрю. Веди себя, как хороший мальчики я вернусь… – я пожимаю плечами, – Рано или поздно.
Быстренько целую его в нос, спрыгиваю с кровати, и спешу выбежать из комнаты, пока он кричит мое имя.
Не смотрите на меня так, я просто хочу его немного подразнить. Вы же знаете, он этого заслуживает. Ничего, ведь, страшного, правда?
* * *
Я бегу ну кухню, гордая сама собой. Когда я ступаю на холодный кафельный пол, по моему телу бегут мурашки. Я и, правда, хочу пить. Поэтому беру из шкафчика стакан и наполняю его водой.
Стоя возле раковины, я делаю большой глоток, закрывая глаза, когда прохладная жидкость освежает мое горло. Капля стекает по моему подбородку, потом ключице и вниз по груди.
И тут, без предупреждения, к моей спине с силой прижимается чья-то грудь. Я вскрикиваю и роняю стакан в раковину.
Не знаю, как он освободился, но наручники свободно болтаются у него на руках. Он жестко притягивает меня к себе, захватывая в ловушку.
По мне пробегает дрожь, когда на своем ухе я ощущаю теплое соблазнительное дыхание.
– Это было нехорошо, Кейт. И я тоже могу быть нехорошим.
У него тихий голос, не злой, но строгий. Невероятно возбуждает.
Одной рукой хватает меня за волосы на затылке и тянет, заставляя меня выгнуться назад, а нижней частью тела прижаться к краю раковины. Резко отклоняет мою голову на бок, а потом целует меня, запуская свой язык мне в рот, и я тоже набираю скорость, чтобы не отставать от него.
Поцелуй его властный.
Доминирующий.
Спустя мгновение он с легкостью входит в меня и начинает импульсивные движения, а низ его живота шлепками бьется о мой зад.
Это опьяняет.
Я слышу свои стоны. Животом ударяюсь о столешницу, но меня это не волнует. Все, что я чувствую, это Дрю.
Который контролирует меня. Сводит меня с ума. Владеет мной.
Его свободная рука берет мою и подносит ее к моему клитору. Прижимая мои пальцы, принуждая меня поласкать саму себя.
У парней особое отношение к мастурбации. Я поняла, что это их жутко возбуждает, прямо взрыв мозга – как бросить спичку в бензоколонку.
Он отпускает мою руку, но мои пальцы продолжают двигаться, как он этого хотел. Как будто я марионетка на веревочках, а Дрю кукловод. И потом он отклоняется назад, забирая все тепло своей груди с собой.
Ритм его толчков замедляется. И я чувствую, как он проводит своей рукой по моей спине. Между нами.
К моей попке.
Его рука массирует мою кожу, потирает ее. Потом его пальцы скользят по моим ягодицам. Вверх и вниз по гиперчувствительной дырочке между ними.
Я напрягаюсь.
Для нас это новая территория. Ну, для меня. И я понятия не имею, что Дрю, в тот или иной момент, побывал во всех доступных отверстиях женского тела.
Но для меня это неизведанно. И немного заставляет нервничать.
Он пальцами делает несколько безобидных нажимов до тех пор, пока я не расслабляюсь. Пока напряжение не сходит с моих плеч, и я опять не отвлекаюсь на глубокое чувство удовольствия, доставляемое ритмом его движений.
И потом он проникает одним пальцем внутрь.
Никакой боли. Или дискомфорта. Двойное проникновение больше похоже на прыжок с парашютом. Чтобы по достоинству его оценить, вам нужно попробовать это сделать. Это не описать словами.
Но я попробую: восхитительно.
В запрещенной, извращенной манере.
Медленно, Дрю входит своим пальцем внутрь, а потом наружу, в одном ритме с его членом.
А я издаю стоны, тихие и глубокие и ничем не стесненные. Своими собственными пальцами я растираю у себя впереди быстрее, сильнее. И ловлю ртом воздух, когда он растягивает меня шире, чтобы проникнуть еще одним пальцем.
Его движения неторопливые. Томительные и дразнящие.
И мне хочется открыть свой рот, чтобы умолять его о большем.
Больше прикосновений, больше страсти.
Быстрее. Сильнее. Пожалуйста.
Дрю подталкивает меня чуть вперед. Наклоняет меня так, что мои волосы падают на дно раковины. И потом все исчезло… его нет внутри моего тела.
И мне больно от этой потери.
Пока я не начинаю чувствовать, как влажная от моих соков головка его члена, прикасается к тому месту, где только что были его пальцы.
– Дрю…
Это глубокий стон, на половину от удовольствия, на половину от боли.
И все с мольбой.
– Скажи да, Кейт. Черт… пожалуйста, скажи да.
У него хриплый голос. Жесткий.
Нуждающийся.
Во мне.
И вдруг я ощущаю могущество.
Странно, если рассматривать положение, в котором мы находимся, но, тем не менее – это я здесь все контролирую. Он может умолять меня у моих ног.
Надеяться и ждать моей команды.
Я не трачу время на раздумья. Не взвешиваю все «за» и «против» и не думаю о последствиях. Я просто чувствую, погружаюсь в восторженные ощущения.
Я расслабляюсь.
И я доверяю.
– Да…
Медленно, как никогда, Дрю проникает в меня. На мгновение чувствую боль, тянущее жжение, и резко втягиваю воздух. Он останавливается. Когда я выпускаю воздух, он нежно продвигается вперед до тех пор, пока самая интимная часть его тела полностью не скрывается во мне. Потом он стоит, абсолютно не двигаясь. Позволяя моему телу привыкнуть к вторжению.
Я чувствую, как его рука спускается вниз по моему бедру, продвигаясь к моей вагине. Потом она скользит под мою руку, и его пальцы водят по мне круговыми движениями. Так чувственно и волшебно, как раз перед тем, как проникнуть мне внутрь. Снова и снова.
Я всегда думала, что анальный секс – это предел доминирования, принудительный, может даже оскорбительный.
Но сейчас я так не чувствовала.
Это первобытно… неизведанно… но также прекрасно. Божественно.
Как будто я только что подарила ему свою девственность. В какой-то мере так оно и было.
Я начинаю двигаться первой, толкаясь немного назад.
Разрешая Дрю, я хочу тем самым познать, испытать эти новые ощущения. Мне нужно пересечь конечную черту. Вместе с ним.
Это не просто эротично. Это интимно, сокровенно.
Дрю прижимается губами к моей спине. Целуя, сквернословя и шепча мое имя. И потом он единственный, кто совершает движения. Возвращая себе контроль. Скользя внутрь и назад, нежно, но стойко.
Божественно.
Накрываю своей рукой его руку, которая на моем клиторе. Мои ноги дрожат, и я понимаю, что уже близко. Так близко. Будто поднимаюсь в гору и чувствую что вершина всего в нескольких шагах от меня.
Мы тяжело дышим, глотая ртом воздух с каждым движением бедер Дрю.
– Да… да… да…
Оргазм у мужчин в девяноста процентах на физическом уровне. Им легче кончить, независимо от того, где сейчас их мысли. С женщинами сложнее. Наш оргазм зачастую зависит от наших мыслей. Что означает, если вы, парни, хотите довести нас до оргазма? Нам нельзя думать о куче нестиранного белья в соседней комнате, или завалах бумаг, что ожидают нас на столе.
Что объясняет, что это не рука Дрю, или его член делают со мной такое.
Это его голос.
Прижимаясь лбом к моему плечу, он бормочет:
– О Боже, о Боже, о Боже…
Это так на него не похоже.
Его голос такой открытый. Незащищенный.
Уязвимый.
Этот гневный мужчина, который всегда хочет быть главным, все контролировать. Мужчина, который и шагу не ступит, чтобы все не обдумать, не прокрутит все в своем великолепном уме – все «за» и «против», возможные последствия.
Он рассыпается на части позади меня.
И когда он шепчет проклятья и молитвы, я проваливаюсь в пропасть.
В экстазе.
Я запрокидываю голову назад и закрываю глаза. За закрытыми веками у меня взрываются фейерверки, когда я напрягаюсь и кричу, и наслаждение волной за волной бьется о мое тело.
Движения Дрю становятся несдержанными и резкими, более сильными и бесконтрольными.
Мгновение спустя, он прижимается к моим ногам, удерживая меня так, испуская последний гортанный стон со своих губ.
После этого мы пытаемся отдышаться. Наши тела все еще вместе и дрожат, как толчки землетрясения. Его руки гладят меня по плечам, когда он выскальзывает из меня.
Он разворачивает меня к себе лицом, гладит меня по щекам, а потом целует меня.
Не знаю почему, но мои глаза наполняются слезами.
Тут же, взгляд Дрю становится обеспокоенным.
– Ты в порядке? Я… сделал тебе больно?
Я улыбаюсь сквозь слезы, потому что это слезы счастья. Потому что по какой-то странной, необъяснимой причине, я никогда не чувствовала себя ближе к нему, чем прямо сейчас.
– Нет. Все прекрасно. В следующий раз не стесняйся быть со мной нехорошим.
И тут он тоже улыбается. С облегчением и удовлетворением.
– Так и запишем.
Дрю поднимает меня на руки и несет в душ. Мы стоим под теплыми струями воды и боготворяще омываем друг друга. Потом Дрю заворачивает нас в толстые теплые полотенца и несет меня в кровать.
Накрывает нас обоих одеялом и прижимает меня крепко к себе.
И это заставляет меня чувствовать себя любимой.
Он заставляет меня так себя чувствовать. Всегда.
Желанной.
Обожаемой.
* * *
Чувствовала ли я себя болезненно на следующий день? Немного. Но все было нормально.
Слишком много информации?
Простите. Просто пытаюсь быть полезной.
В любом случае, боль и недомогание на следующее утро меня не волновали.
Но в чем смысл всего этого, спросите вы меня? Почему я делюсь этим с вами?
Из-за хорошего секса? Действительно, действительно хорошего секса?
Алкоголь здесь ни при чем. И речь идет не о совместимости, или практике или даже любви.
Все дело в доверии.
Расслабиться. Доверить себя другому человеку и позволить ему увести тебя туда, де ты никогда не был.
И я доверила Дрю. Свою душу, сердце и тело. Я доверяла ему полностью.
По крайней мере, тогда.
Глава 1
В старшей школе биология была моим любимым предметом. Что привлекало меня больше всего, так это то, что есть виды, которые могут трансформироваться в другое живое существо. Как головастики. Или бабочки. Они начинают, как одно существо, но заканчивают абсолютно другими.
Неузнаваемыми.
Все всегда смотрят на бабочек и думают: «Какая красота!». Но никто никогда не задумывается о том, через что им пришлось пройти, чтобы стать такими. Когда гусеница строит свой кокон, она не знает о том, что происходит. Она не понимает, что меняется.
Она думает, что умирает. Что мир на этом заканчивается.
Метаморфозы мучительны. Ужасны и таят неизвестность. Это только потом гусеница понимает, что оно того стоило.
Потому что сейчас она умеет летать.
И я чувствую то же самое. Я что-то большее, чем была раньше. Я стала сильнее.
Думаете, это я раньше была жесткой?
Обманула вас. Кое-что было просто бравадой. Показухой.
Иметь дело с Дрю Эвансом все равно, что нырнуть в одну из тех огромных волн на пляже. Он подавляет. И, либо ты усердно барахтаешься, чтобы держаться на плаву, либо он накроет тебя и оставит позади с лицом в песке.
Так что мне приходилось притворяться быть жесткой.
Больше мне не нужно притворяться, потому что теперь я – гранит. Непроницаемая, во всех отношениях.
Спросите кого-нибудь, кто выжил в землетрясении ночью, или в пожаре, который сметает все на своем пути. Непредвиденные разрушения меняют вас.
И я скорблю по старой себе. По своей старой жизни. Той, что я планировала навечно разделить вместе с Дрю.
Вам, кажется, непонятно. Простите, начнем сначала.
Видите там ту женщину? На качелях, на этой пустой площадке?
Это я – Кейт Брукс.
Ну, не совсем я. По крайней мере, не та Кейт, которую вы помните. Как я и говорила, теперь я другая.
Наверно, вам интересно, почему я здесь, снова в Гринвилле, Огайо, совсем одна.
С технической точки зрения, я не одна.
Но к этому позже.
Причина, по которой я оказалась в Гринвилле – проста. Я больше не могла оставаться в Нью-Йорке. Ни одного дня. Ни после всего, что было.
Дрю?
Он все еще в Нью-Йорке. Возможно, лечится от сильного похмелья. А, может, все еще пьяный. Кто знает? Не стоит переживать о нем слишком сильно. Он с привлекательной стриптизершей, которая позаботится о нем.
Да, я сказала стриптизерша. По крайне мере, я надеюсь, это была она. Это не могла быть проститутка.
А вы думали, что мы будем жить поживать и добра наживать? Жить долго и счастливо? Ага, и я так думала. Как оказалось, долго и счастливо длилось два года.
Можете не проверять название книги. Все правильно. Вы все еще на шоу с Кейт и Дрю. Просто, все запутано. Наперекосяк. Добро пожаловать в страну Оз, Тотошка. Здесь хреново.
Что это? Думаете, я говорю, как Дрю? Долорес тоже так говорит, что он заразил меня своими ругательскими словечками. Она называет это «Дрю говорит». Думаю, после двух лет на мне это сказывается.
В общем, вижу, что вам интересно, что же произошло. Вы так любили друг друга. Идеально подходили друг к другу. Скажите мне это. А лучше скажите той стриптизерше.
В любом случае, хотите верьте, хотите нет, но реальная проблема не в другой женщине. Вернее, не главная проблема. Дрю не лгал, когда говорил, что всегда хотел только меня. Он хотел. И все еще хочет.
Он просто не хочет нас.
Все еще не понимаете? Это потому что я не совсем понятно изъясняюсь. Следует начать с самого начала. Видите ли, на прошлой неделе я узнала…
Нет, постойте. Это тоже не сработает. Чтобы вам понять, мне надо вернуться назад еще дальше.
Начало нашего конца случилось месяц назад. Начну оттуда.
* * *
За пять недель до этого
– Что ж, вот черт, похоже, мы заключили отличную сделку!
Парень в ковбойской шляпе? Подписывающий эту кучу бумаг, сидя напротив меня за столом переговоров? Это Джексон Говард старший. Молодая его версия в черной шляпе, сидящая рядом с ним? Это его сын, Джек младший.
Они разводчики крупного рогатого скота. Собственники самого большого ранчо в Северной Америке, и они только что приобрели самого инновационного разработчика программ GPS навигации в стране. Сейчас вы можете себя спросить, зачем двум уже успешным бизнесменам ездить по всей стране, чтобы расширять свою империю?
Потому что они хотят самого лучшего. А я – самая лучшая.
Или следует сказать мы.
Дрю забирает у него последние документы.
– Конечно, Джек. Я бы начал присматривать яхту для деловых путешествий, будь я на твоем месте. Когда твои отчеты по налогам начнут расти, твой налоговый консультант захочет списать побольше средств со счета.
Кейт и Дрю.
Команда мечты Эвансов, Райнхарта и Фишера.
Джон Эванс, отец Дрю, определенно знал, что он делал, когда свел нас вместе. И он с гордостью любит припоминать нам сей факт.
Говорит, что он знал, что Дрю и я будем непобедимой командой, если только не поубиваем друг друга. На самом деле, это был просто шанс, которым Джон хотел воспользоваться. Конечно, он не знал, что в конечном итоге мы будем вместе, как сейчас, но… он считает, что это тоже его заслуга. Начинаете понимать, откуда это в Дрю, да?
Сейчас входит Эрин с верхней одеждой наших клиентов. Она встречается взглядом с Дрю и показывает ему на часы. Он осторожно кивает.
– Предлагаю пойти и где-нибудь отпраздновать! Гульнуть хорошенько! Посмотрим, сможете ли вы городские жители обойти таких, как я! – говорит Джексон Говард.
Несмотря на то, что он приближается к семидесяти, в нем энергии, как у двадцатилетнего. И я подозреваю, что от него можно ожидать гораздо больше, чем несколько историй про бои быков.
Я открываю рот, чтобы принять приглашение, но Дрю меня перебивает.
– Мы бы с радостью, Джек, но, к сожалению, у меня и Кейт уже назначена еще одна встреча. Внизу вас ожидает машина, чтобы отвезти вас в самое лучшее заведение города. Наслаждайтесь. И, конечно, расходы мы берем на себя.
Они стояли, и Джек сделал реверанс в сторону Дрю.
– Это чертовски здорово, сынок.
– Не стоит благодарности.
Пока мы идем к дверям, Джек младший поворачивается ко мне и протягивает свою карточку.
– Было действительно приятно с вами работать, Мисс Брукс. Если вам когда-нибудь доведется побывать в наших краях, буду рад показать вам окрестности. У меня такое чувство, что Техас вам понравится. Может, вы даже захотите остаться там и пустить корни.
Да, он подкатывает ко мне. Может, вам покажется, что это грязно. Пару лет назад, я бы тоже так подумала. Как мне тогда сказал Дрю, такое часто случается. Бизнесмены хитрые, нахальные. Вроде как, такими они и должны быть.
Это одна из причин, почему в этой области третий, самый высокий, уровень супружеских измен, сразу после дальнобойщиков и полицейских офицеров. Долгие часы, частые путешествия, интрижки становятся практически неизбежными. Всем известный результат.
Мы с Дрю с этого и начинали, помните?
Но Джек младший не похож на других придурков, которые делали мне подобные предложения. Он кажется искренним. Милым. Поэтому я улыбаюсь и протягиваю руку, чтобы взять у него карточку, просто из вежливости.
Но Дрю меня опережает.
– Мы бы с радостью. У нас особо нет дел на Юге, но если будут, мы обязательно примем ваше приглашение.
Он старается вести себя профессионально, безэмоционально. Но челюсть его сжата. Конечно, он улыбается, но вы смотрели когда-нибудь Властелин колец? Голлум тоже улыбался.
Как раз перед тем, как откусить тому парню руку вместе с «прелестью».
Дрю по натуре собственник и за свою территорию стоит горой. Такой уж он есть.
Однажды Мэтью рассказал мне историю, как для первого дня Дрю в детском саду, его мама купила ему коробочку для ланча. С изображением Йоды.[5]5
Йода – один из главных персонажей «Звездный войн».
[Закрыть] На площадке Дрю не выпускал ее из рук, потому что боялся, что кто-нибудь ее сломает. Или украдет. Мэтью потребовалась неделя, чтобы убедить Дрю, что никто не возьмет ту коробку, а если и так, то вместе они смогут надрать задницу любому, кто это сделает.
В такие моменты, я начинаю понимать, как чувствовала себя та коробка.
Я по-доброму улыбаюсь Джеку младшему, и он снимает передо мной свою шляпу. И потом они выходят за дверь.
Как только она за ними закрывается, Дрю рвет карточку Джона младшего напополам.
– Кретин.
Я толкаю его в плечо.
– Прекрати. Он был милым.
Дрю бросает на меня свой взгляд.
– Ты думала, что детская любовь между Люком и его сестрой Дейзи Дьюк[6]6
Герои телесериала «Придурки из Хаззарда».
[Закрыть] была милой? Правда? – он делает шаг вперед.
– Вообще то, да.
Он начинает через чур растягивать свои слова в манере Юга.
– Может, мне стоит прикупить себе ковбойские гамаши и шляпу.
Потом снова возвращается к своему акценту.
– Оооо, или лучше, мы приобретем такие тебе. Я могу стать твоим диким жеребцом, а ты будешь крутой девочкой-ковбоем, которая оседлает меня.
И, знаете, что самое смешное? Он ведь не шутит.
Я качаю головой, улыбаясь.
– Ну и что это загадочная встреча, на которую мы идем? В моем расписании ничего такого нет.
Он широко улыбается.
– У нас встреча в аэропорту.
Он достает из кармана два билета на самолет.
Первый класс, в Кабо-Сан-Лукас.
Я втягиваю воздух.
– Кабо?
У него сверкают глаза.
– Сюрприз!
За последние два года у меня было намного больше путешествий, чем за всю мою прошлую жизнь – цветущая сакура в Японии, кристальные водопады Португалии… Все то, что Дрю уже видел, места, в которых он уже бывал.
Места, которыми он хотел поделиться… со мной.
Я смотрю внимательней на билеты и хмурюсь.
– Дрю, самолет вылетает через три часа. Я ни за что не успею собраться.
Он достает из своего шкафа две сумки.
– Ну, хорошо, что я уже успел это сделать.
Я обнимаю его шею и сжимаю руки.
– Ты самый лучший бойфренд на свете.
Он улыбается такой улыбкой, от которой мне хочется одновременно его поцеловать и влепить пощечину.
– Да, я знаю.
* * *
Отель удивительный. Такие виды бывают только на открытках. Мы на самом верхнем этаже – пент-хаусе. Как Ричард Гир в Красотке, Дрю приверженец «только самого лучшего».
Мы прибываем на место когда уже совсем поздно, но мы оба подремали в самолете, поэтому взбудоражены. Полны энергии.
И голодны.
В наше время все авиакомпании экономят. Даже в первом классе. Сэндвичи могут быть бесплатными, но не значит съедобными.
Пока Дрю в душе, я быстренько начинаю распаковываться. Почему мы не моемся вместе? Мне не нужно отвечать на этот вопрос, верно?
Я кладу сумки на кровать и открываю их. Многие мужчины смотрят на пустой чемодан, как на уравнение по физике – они могут часами на них смотреть, но так и не найти ответа, что с этим делать.
Только не Дрю.
Он Мистер-я-думаю-обо-всем.
Он упаковал всякие мелочи, о которых многие мужчины даже не задумываются. Все, что мне пригодится, чтобы сделать отдых комфортным и веселым.
За исключением нижнего белья. Во всех этих чемоданах нет ни одной пары трусов.
И это не ошибка.
Мой парень серьезно против нижнего белья. Будь его воля, мы бы оба расхаживали как Адам и Ева, конечно не прикрываясь листочком.
Но он взял с собой остальные принадлежности. Дезодорант, крем для бритья, косметику, противозачаточные, лосьон, другие мои антибиотики от ушной инфекции, которая была у меня на прошлой неделе, крем для глаз и так далее.
И здесь надо сделать паузу, для короткой социальной рекламы.
У меня есть несколько клиентов из фармацевтической области. И в тех компаниях есть целые отделы, которые занимаются только написанием.
Написанием чего, спросите вы? Знаете, тех маленьких вкладышей, которые идут вместе с вашим лекарством? Те самые, которые перечисляют все возможные побочные эффекты, и что вы должны делать, если какие-то из них случаются? В случае сонливости, не управляйте большими устройствами или аппаратами, сразу обратитесь к врачу и бла, бла, бла.
Многие из нас просто открывают коробочки, достают оттуда свои таблетки и выкидывают аннотацию. Многие из нас так делают… но не должны. Не собираюсь читать вам лекцию. Все, что я скажу в данный момент: Читайте аннотацию. Вы будете рады, если сделаете это.
А теперь, назад в Мексику.
Дрю выходит из ванны с полотенцем вокруг бедер, и я забываю про наш багаж. Знаете, есть мужчины, которые тащатся от сисек, другие от женских задниц? То же самое и у женщин. Я прусь от мужских рук. Есть что-то в них… сексуальное. Мужественное… во многих смыслах этого слова.
Дрю самый прекрасный из тех, кого я когда-либо видела. Подтянутый и загорелый – не слишком большой, и не слишком худой, с нормальным количеством растительности на теле. И я уверена, что начинаю пускать слюни.
А, может, все-таки меня привлекают задницы.
– Знаешь, невежливо так пялиться.
Я поднимаю свой взгляд к его глазам. Он улыбается. И я делаю шаг к нему, как пантера к своей жертве.
– Да, правда?
Дрю облизывает свои губы.
– Определенно.
По его груди стекает капелька воды.
Кто-нибудь еще испытывает жажду?
– Ну, я не хочу быть грубой.
– Боже упаси.
Как только я собираюсь наклониться к нему, чтобы слизать с него эту капельку, у меня урчит живот. Громко.
Рррррр.
Дрю смеется.
– Может, стоит тебя сначала покормить. Для того, что я запланировал, тебе понадобятся силы.
В предвкушении, я прикусываю губу.
– У тебя есть планы?
– На тебя? Всегда.
Он разворачивает меня вокруг и шлепает по ягодицам.
– А теперь, тащи эту восхитительную задницу в душ, чтобы мы могли идти. Чем быстрее мы поедим, тем быстрее сможем вернуться сюда и трахаться до рассвета.
Он на самом деле не собирается быть таким грубым, как это может показаться.
Да, вы правы, наверно, собирается.
* * *
Час спустя мы направляемся на ужин. Дрю удивил меня новым платьем – белое платье-бюстье с цветочным набитым рисунком, длиной до колена. Мои волосы распущены, чуть завиты, как, я знаю, нравится Дрю.
Что касается моего бойфренда – я не могу оторвать от него глаз. На нем светлые брюки и накрахмаленная белая рубашка, верхние пуговицы расстегнуты, рукава завернуты до локтя.
Великолепен.
Мы приходим в ресторан.
Всегда считала латинскую культуру очень интересной. Музыка. Люди. Полные энергии. Веселые. Живые.
Страстные.
Все эти слова описывают место, в котором мы находимся сегодня. Здесь темно, освещение исходит только от свечей на столе и сверкающих лампочках на потолке. Небольшая группа музыкантов в углу наигрывает ударные ритмы.
