Текст книги "Наследница темной крови (СИ)"

Автор книги: Эмилия Крук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Она не ответила, жестом показав на рюкзак. Мда… Если уж и говорит с трудом, ждать от подруги подвигов не приходится. Но я аккуратно достала пачку соли, выводя круг, который захватывал два дерева и небольшой островок земли между ними. Палатка поместиться должна.

Эля внимательно всматривалась в листок с выписанными из бабушкиной книги заклинаниями, но было слишком темно, чтобы что-то разобрать. Я не выдержала, вырвав из ее дрожащих рук бумагу. Злости не было, одна лишь усталая горечь и раздражение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Ты даже пульсар зажечь не можешь, какой ритуал! – сказала, отрезав любое сопротивление. – Я сама сейчас попробую.

Проговорила заклинание раз десять. Я запомнила, пока с Элей вчера магичили, листок держала в руках ради успокоения. Но не отозвалось изнутри даже слабой ниточки силы. Просто слова. Пустые, ненужные, бесполезные. Хотелось разрыдаться, выплескивая скопившееся за эти дни напряжение, но слабость, до сих пор наблюдающему за нами ворону, я показывать не желала.

 – Эля, на дерево нужно попробовать залезть. Сможешь? – я подошла к устало привалившейся к опоре подруге. – Веревки есть, помогу сначала тебе, потом сама. Мы с Юрой, когда в лагере на Кавказе были, ходили в поход, там показывали альпинистские узлы.

Подруга как-то неопределённо кивнула. Божечка, пожалуйста, дай ей сил хоть на это. Я особо набожной никогда не была, но сейчас вызвала в высшей силе с отчаянием и истинной верой.

Ветки у всех деревьев были достаточно крупные, особенно нижние, поэтому поместимся точно. Главное на них залезть. Недолго думая, потянула подругу за ругу, заставив подняться.

 – Давай, Эль, я сейчас попробую в коре хоть какие-то ступени ножиком прорубить.

Ступени – это, конечно, сильно сказано. Меня хватило лишь на углубления, размером в 2 пальца, благо бабушкин нож был острым и точно пропитанным магией, потому что пилил до неприличия легко. Но я одна, а выемок оказалось нужно много. Поэтому мы с волшебным ножом корпели долго.

Элю подталкивала под попу, практически неся на себе. И то, что она добралась до ветки, считаю чудом. Лоб девушки покрывала испарина, руки и ноги тряслись. Удерживая подрагивающее тело одной рукой, второй закручивала вокруг Эли веревку. Ноги, талия, грудь.

 -Пошевелиться можешь? – спросила с надеждой, но подруга не отреагировала. Надуюсь, я не пережала. Иначе за ночь затекут конечности, потом не слезет. Поцеловав холодную щеку Эли, легко слезла на землю. Было не высоко – метра 2 максимум.

На втором дереве выемок пилить почти не стала, сделала всего три, для удобства.

И привязавшись, огляделась. Было темно, но светящиеся фиолетовым глаза, слишком выделялись в окружающем монохроме.

 – Вытворишь что – нибудь ночью, прирежу, – пригрозила, открыто глядя на ворона. – У меня нож есть, а бросаю я метко, – показала птице зажатое в руке оружие. Показалось, что лезвие блеснуло, но я уже ни в чем не была уверена на 100% .

Ворон в ответ тихо каркнул, будто соглашаясь с моими требованиями. Надо же, какой покладистый…

Глава 27. Охотник и жертва

Меня словно подкинуло, резко и неожиданно. И лишь наличие больно впившихся в ноги веревок отрезвило, принеся понимание где нахожусь. Тревожное ощущение, преследовавшее во сне, не отпускало. Я будто до сих пор продолжала прятаться, пытаясь укрыться от чудовища. Но от кого точно бежала вспомнить сейчас не могла. Лишь мутные образы и гнетущее ощущение неизбежности.

Мышцы ныли, кожа была покрыта липкой испариной. А сознание продолжало плыть, сливая для меня реальность и события тяжелого сна. Было еще темно и рассмотреть на другом дереве подругу не удавалось, только темное пятно примерно на том же уровне, что и я. Но спускаться сейчас ни за какие коврижки не стала бы.

 – Эль, – голос звучал хрипло и мало напоминал мой. Похожий скорее на мальчишеский. – Эля-я-я…

Послышался слабый писк, который тут же стих. Не иначе, снова игры подсознания. Я старалась, как могла абстрагироваться от шорохов и звуков просыпающегося леса, но не выходило. Только вчера размышляла о том, что в этом месте не чувствуется жизни, зато сейчас ясно поняла, как ошибалась.

Первое время сидела с закрытыми глазами, но слышать приближающиеся звуки, похожие на скольжение по шероховатой поверхности, и не знать кто подбирается к тебе, оказалось невыносимо тяжело.

Вокруг занимался новый день, отступали сизые тени, светлело тяжелое небо. Уходили все дальше подозрительные звуки. По земле стелился густой белесый туман, поднимаясь все выше, насыщая воздух свежестью и влагой. Хотелось вдохнуть полной грудью, но чувство самосохранения этого сделать не давало. Темный лес не нес в себе ничего хорошего, значит и безопасность тумана никто не гарантировал. Благо до меня он так и не добрался, распадаясь на капельки и опадая вниз примерно в метре от земли.

Я успокоилась, лишь когда между деревьев начали просачиваться оранжево-желтые лучи, полосами окрашивая окружающее пространство, яркими пятнами ложась на мясистые листья кустарников и тонкие иглы еловых веток. Веревку разматывала с осторожностью, боясь свалится от неловкого движения – мышцы затекли сильно и ноги пришлось разминать, надавливая большими пальцами глубоко, но мягко.

Прежде, чем спрыгнуть, попробовала носком ноги землю, ведь до сих пор свербело внутри ощущением опасности. Элю будила так, как это делала моя мама – ласково проведя пальцами по линии бровей, спускаясь постепенно к подбородку, затем ласково щекотя ключицы.

Она была до сих пор бледна, но глаза открыла быстро, да и сфокусировалась почти мгновенно. Значит полегчало и идти сможет.

 – Уже пора? – она говорила сипло, будто за ночь сорвала голос и сейчас приходилось до боли напрягать связки.

 – Рассвело… – я начала распутывать веревки. – Сиди смирно, помогу размяться.

Надо отдать Эле должное – даже не пикнула, хотя ощущения от застоя крови в конечностях, то еще удовольствие. Еды у нас не осталось, как, в прочем и воды, поэтому рассиживаться было смерти подобно. Похватав рюкзаки, мы двинулись в ту сторону, где деревья казались реже, лучшей ориентации на местности я придумать не смогла. Мха здесь не было, муравейников тем более.

Сухость во рту стала невыносимой почти сразу, как начали активно двигаться. Не спасал ни тенек, ни максимальное открытие кожи для обдува ветром. Я попыталась поковырять лиственные деревья, чтобы как в одном из любимых фильмов, добыть воду, но увы, специальной трубочки у меня не было, а ножом нужное углубление не получалось. Выход оставался только один – найти знакомое растение, чтобы длительным жеванием хоть немного утолить жажду.

 – Эль, ищи что-то похожее на нашу флору, иначе иссохнем, – по горлу скребло, вызывая сухой кашель, а раскаленный воздух, проникая в ноздри, разжигал внутри настоящий пожар. – Почему тут как в пустыне?

Я снова закашлялась, а утирая ладонью рот, поняла страшное – на губах кровь. В надежде, что это просто от сухости треснула кожа, провела пальцем по языку и зажмурилась, не желая верить в то, что вижу. Одно дело, знать, что скоро тебя сожрут свои же гены изнутри, а другое – осознавать возможность смерти прямо сейчас.

Перед глазами плыло, а из-под ног начала уходить земля. Я машинально схватилась рукой за что-то, и удалось не упасть плашмя.

 Свалилась на колени, придавленная неимоверной тяжестью, не физической, а какой-то неосязаемой. Меня гнуло и ломало, не давая вздохнуть, пригибая тело к земле, заставляя кланяться. Я готова была завыть, но могла лишь глотать жалкие дозы горячего воздуха, совсем не насыщающие легкие.

Перед глазами промелькнуло что-то темное, но четко разобрать я просто не могла, лишь какие-то разноцветные слои, мешающиеся с серыми подтеками. Во мне бурлила сейчас сила, которая не находя выхода, норовила или разорвать изнутри, или разнести все вокруг.

А потом резко все это схлынуло, оставляя внутри странное ощущение пустоты. Первым вернулось зрение и понимание, что мир замер. Эля – с искореженным в крике ртом и подавшемся вперед телом, наверное, увидела, как я падаю, и хотела кинуться помогать. Раскалившиеся до красна стволы окружающих нас деревьев, как и застывший слоистый воздух.

Я хотела дотронуться до слоев пальцами, но была остановлена громким раскатистым «Карр», послышавшемуся откуда-то сверху. А вот отыскать ворона удалось не сразу. Потому что я в первую очередь осматривала воздух и землю, а уж потом перевела взгляд на деревья. Он сидел, сверкая своими невозможными глазищами и даже вида не подавал, что там горячо. То есть только мы вдвоем могли тут двигаться и говорить. И это означало, что ворон либо данную вакханалию и организовал, либо каким-то образом ее остановил.

 – Ну и кто ты? Друг или враг? – я задала риторический вопрос, вовсе не ожидая ответа. И чуть не свалилась, когда из клюва птицы послышалась четкая человеческая речь.

 – Это смотря с какой стороны посмотреть.

 – Что? – ну не укладывались еще у меня в голове все чудеса этого мира. Порталы, перемещения, застывающие в воздухе предметы, пляшущие в темноте тени. И вот теперь животные говорящие.

 – С какой стороны смотреть, говорю, – еще раз повторил мне ворон, как дитю неразумному. – Если не начнешь своим ножичком кидаться, то вроде как друг. Да и эту свою приструни сначала, видишь психованная какая. Глазищи безумные, на пальцах огонь занимается, мало ей пожара вокруг, – ворон повернул клюв в сторону застывшей Эли, смотря на нее очень выразительно с каким-то укором и неприятием.

Вот теперь у меня дар речи пропал точно. Какая все-таки наглая морда, или что там у птиц вместо лица. И видя, как я беззвучно открываю и закрываю рот, ворон продолжил:

 – А ножичек хороший, ты его береги. Древний, родовой…да и поможет тебе в трудную минуту, главное держи под рукой.

Я с того момента, как эту птицу увидела, поняла, что не простая она. Но после вот этих слов… Как с одного взгляда на предмет определить его древность и тем более привязку к роду?

 – Слушай, Птица Говорун, а как из леса выйти не подскажешь случайно? – мне отчего-то вежливой быть не хотелось. Возможно просто стало обидно за Элю, ведь она меня защищать бросилась, а ворон все благородные стремления обесценил.

 – Случайно? Дай подумать. Случайно точно нет. А вот за услугу вполне возможно, – ворон сейчас издавал каркающие звуки, подозрительно напоминающие смех.

Я не отвечала, просто стояла и смотрела на него. Ведь сказал «А», значит и «Б» не за горами. Он перестал смеяться как-то резко, оборвав себя на высоком гортанном звуке.

 – Капля твоей крови, девочка.

Меня от его слов будто ледяной волной окатило. Машинально дотронулась рукой до губ, проверяя, не запачканы ли, и это движение от ворона не укрылось.

 – Началось уже? Чувствуется в тебе какая-то неправильность. И пока магия не проснется окончательно, ожидай любопытных. Вроде бы своя тут, но искажение сильное и хочется посмотреть поближе, проверить в чем подвох. Сам попался, несколько дней летел, как привязанный, а разобраться вот только-только получилось, – он мотнул головой в сторону застывших в огне деревьев. – Это начало, дальше хуже будет. И такая прорва магии рядом пробуждает в тебе спящее.

Ворон захлопал крыльями, увеличиваясь в размере, меняя окрас с черного на пурпурный и обратно. Я в панике отступила на шаг, готовая бежать, но он не дал, притянув будто за невидимые нити. А вокруг успокаивалось пламя, на мгновение выведенное из застывшего состояния.

Я оглянулась на Элю и поняла, что она несколько секунд вновь текучего времени даже не осознала, смотря вперед все тем же стеклянным взглядом, не сдвинувшись ни на сантиметр.

 – Выход из леса направо, вы в нужном направлении сейчас идете, но советую сначала воды набрать. Еще сутки в сухую не выдержите.

Я протянула ему руку и кивнула. Все так. Пусть скорее берет свою каплю крови и улетает куда ему угодно. Даже думать не хочу, что он может со мной сделать, имея такой биологический материал в распоряжении. Ничего хорошего, это и ежу понятно. Но и жить мне оставалось не сказать чтобы долго, а если он не поможет сейчас, то счет пойдет на часы.

Ворон клюнул в венку на запястье – больно, но тут же залечил. Спасибо ему что ли сказать, благородному такому?

 – За водой идите в обратном направлении до большого дуба, потом налево минут 10. Останавливайся и прислушивайся почаще, течение там сильное, слышно задолго до приближения. И меня дождитесь, я слетаю проверю тропу одну, по ней быстрее к городу выйдете.

Я кивнула. Тоскливо было и муторно. Какое-то начало конца, ей богу.

Устало волоча ноги, подобралась к подруге, ожидая, пока ворон снимет с нее неподвижность. И сразу обняла, как только поняла, что та готова бежать вперед чисто по инерции.

 – Тише, тише, все хорошо, – шептала, гладя по спине. – Я узнала где речка. Воды наберем сейчас, помоемся.

Она мычала, но хотя бы дергаться перестала, успокаиваясь под звучание знакомого с детства голоса.

 – Как узнала-то? – всхлипнула Эля, спрятав лицо на моем плече.

 – Да ворон один нашептал. Мы его около речки подождем, познакомитесь.

Она пошла вперед, потянув и меня. Но я, смеясь, дернула подругу обратно.

 – Нам немного назад до дуба, потом сориентируемся, – и показав двумя пальцами на глаза, добавила. – Смотри в оба.

Дошли быстро. И хотя и знали, что сразу накидываться на воду после долгого воздержания, нельзя, все равно не устояли. Я так точно. Жадно глотала прохладную воду, пока не пришло чувство глубокого насыщения. Это было ни с чем не сравнимое удовольствие, особенно для исстрадавшегося горла.

 – Ну что, купаться? – Эля, не дожидаясь ответа уже спешила к ближайшему дереву, сбросить рюкзак и быстрее раздеться.

Я едва успела отойти, как в воду с разбега бухнулась развеселившаяся подруга. Визга было больше, чем брызг. Спасибо ей за то, что плескаться не стала, как любит. Пожалела все-таки мою одежду, чистой у нас в обрез.

И должна была отпустить тяжесть, прочно обосновавшаяся на сердце. Ведь Эля своим хорошим настроением зажигать всегда умела. Но только не в этот раз. Я отошла, устроившись под раскидистой сосной. На прошлогодних иголках было мягко и не пугал даже смолянистый ствол. Я ждала возвращения ворона, подсознательно ожидая от него какую-то подлянку. Ну не получалось у меня верить в такой неожиданный гуманизм.

Прикрыла ненадолго глаза, идти купаться прямо сейчас не хотелось и, видимо, задремала. Потому что от громкого девичьего крика резко подскочила с насиженного места.

Успевшую надеть только нижнее белье, Элю, прижимал к земле огромный черно-бурый зверь. Не медведь, хотя габаритов подходящих. Что-то среднее между огромной мохнатой собакой и росомахой. Он прижимал лапами руки девушки, практические сидя на ее ногах, и нагло обнюхивал. Сначала лицо, постепенно перемещаясь на шею и грудь.

Эля визжала, пытаясь скинуть его с себя, укусить, разодрать ногтями, но сражаться с монстром не выходило. Сопротивление лишь отбирало у нее силы, не причиняя противнику никакого вреда. В экстренной ситуации подруга совсем забыла, что является магом.

 – Сожги его! – закричала я, кидаясь с родовым кинжалом на вскинувшегося зверя.

Целилась в плечо, ведь убить была морально еще не готова. Как не готова была и к тому, что монстр окажется оборотнем, и в процессе трансформации, когтистой лапищей отшвырнет меня, словно пушинку.

Меня с хрустом приложило о дерево и боль, яркой вспышкой, пронзила куда-то в районе лопатки. На попытку вздохнуть пришел спазм, практически лишивший сознания. Чертов оборотень сломал мне ребра!

Я хотела оттолкнуться от дерева, подавшись немного вперед, но отчего-то не выходило. Где-то совсем рядом снова закричала Эля. Только теперь как-то истошно и жалобно, выворачивая на изнанку душу. В районе груди запекло так, что слезы из глаз брызнули, и опустив взгляд вниз, я рассмотрела торчащий оттуда сук. Сломанный совсем недавно, с острыми неровными краями, прошивающий меня насквозь. Значит не ребра...

Страха не было, лишь желание, чтобы это поскорее закончилось. И я все-таки смогла сфокусировать взгляд, чтобы рассмотреть Элю, вырывыющуюся из захвата огромного мужчины. Она кричала ему что-то, постоянно кивая на меня, но он лишь плотоядно скалился. Тот самый, что напугал возле палатки 2 дня назад. Значит тоже следил, пытаясь разгадать. Только вот купающаяся Эля взбудоражила в нем и другие желания, а активное сопротивление разожгло еще и азарт. Я принесла нам обоим гибель…

Нагревался ключик на шее, перед глазами темнело. Но я все же смогла рассмотреть полыхнувшую огнем девушку и повалившегося на землю мужчину. Он катался по траве, пытаясь сбить слишком яркое пламя, вызывая у меня последнюю в жизни злорадную ухмылку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 28. Юра

Он сидел в кабинете. Стол из красного дерева, серебряная пепельница, дорогая бумага, ручка с платиновым корпусом… Здесь такой древесины вообще не найти, значит не поленились притащить с Земли. Вся эта роскошная мелочь вызывала стойкую неприязнь, ведь собрана не для уюта и комфорта, а ради показа своей значимости.

Когда в ванной почувствовал, что сердце Леры больше не бьется, лишь на секунду потерял контроль. Но этой секунды хватило, чтобы тьма рванулась на волю, круша любые преграды. Антимагические браслеты, сдерживающие артефакты, расстояние между мирами – все тлен, когда перестает дышать та, ради которой еще дышишь ты сам.

У контролеров видимо сработали сигналки, потому что он еще форму не успел принять после перемещения, а на руках уже снова были защелкнуты браслеты. Благо многослойная защита, наложенная на деревню, исказила конечный пункт, и его выбросило километров за 20 до озера. Радиус большой, и даже если ищейки подберутся вплотную, деревню не найдут, проверено Николасом.

 – Ты же понимаешь, что грозит за потерю контроля, да? – Лех, лично присутствующий тут, осклабился, показывая раздвоенный змеиный язык.

Но ответить ему не успел, потому что волной накатила тревога, тут же сменившаяся на полный хаос внутри. Это ничего. Пусть хоть всю душу вывернет, ведь чувства не него. А значит Лера жива – дышит, движется, перемалывает в себе случившееся. Только вот, если он начал чувствовать ее так остро, связь укрепилась. А такое возможно лишь в случае активации магии у партнера.

 – Давай, давай, Юра, покажи на что ты способен.

Он бы показал сейчас, как владеет кулаками, и вместо груши использовал тело старого Леха, но тогда его быстренько переправят в Ринарин, оставив здесь полный состав группы контролеров. Допустить подобное – смерти подобно. Ведь в Лере активировалась магия, не дай бог случайно ключ по назначению использует. Артефакт такой силы ощутят даже сквозь щиты.

 – Метр, пойдемте уже. Я выложился до предела, труп же вам тут не нужен? – говорил, вкладывая в голос зверскую усталость и апатию. Должны поверить, ведь любого другого от такого выброса пополам сложило.

Лех смотрел зверем, точнее змеем. Но сказать ему было нечего. Обморок перед ними что ли изобразить? Но актерского таланта при рождении не доложили.

Угрюмый метр открыл портал – личный, впаянный в огромный изумруд на кольце. Не иначе, дар императора.

Юру переместило сразу в кабинет, всех остальных, видимо на общее собрание. Думали он испугается? Не маленький мальчик, в одиночестве способен посидеть без истерик. Да и наказание придумали – так себе. Неизвестность долгой не будет, все равно ведь дед потом расскажет.

Тревожила только невозможность что-либо узнать о Лере. Открытие магических потоков грозит ей обнаружением. Любая ищейка почует, дар-то сильный. Надежда только на Серафиму, что не выпустит внучку в город.

Когда отворилась дверь, впуская в кабинет до неприличия радостного василиска, Юру передернуло. Деда нет, значит нашли лазейку, в обход сильнейшему темному магу Ринарина.

 – Не скучал? – оскал пожилого метра впечатлял. А проявившиеся клыки едва не вспарывали кожу губ.

 – Не пришлось, – на подначки Юра не поведется, как бы Лех ни старался.

 – Совет вошел в твое незавидное положение…

Договорить метр не успел, потому что прямо в кабинете темными змеями заструилась тьма, закручивая вихри. Леха отшвырнуло прямиком в книжный шкаф, да так, что на него сверху посыпались учебники. Юра лишь облегченно выдохнул. Он не боялся самого разговора, опасался только последствий.

Тьма приняла форму разъяренного темного, который в одно мгновение оказался рядом с Лехом, схватив того за грудки.

 – Вы всем советом видимо что-то не поняли в моих предыдущих предупреждениях? – Эльмир был в домашнем – свободные брюки из светлой ткани и простая хлопковая рубашка. Значит перемещался экстренно, игнорируя систему защиты здания, пользуясь силой тьмы.

 – Это твой внук что-то не понял в словах «запрещено любое использование силы и перемещение за пределы Ринарина», – Лех откинул руки Эльмира, резко принимая полубоевую трансформацию. Выглядело жутко – огромный змеиный хвост и человеческое тело. Голова вместо волос теперь была покрыта крупными сверкающими чешуйками. – Он не контролирует тьму. И благодари всех Богов и благословенную Бездну, что совет готов пойти вам навстречу.

Эльмир обернулся, внимательно всматриваясь в Юру, четко выхватывая все изменения в его ауре. И как близкий родственник, он ясно видел рисунок образовавшейся связи. Она и раньше была, только почти незаметная. Теперь же Лера полноправно стала членом их рода, не хватало только консумации, чтобы точно такой же рисунок проявился и на ее ауре.

Эльмир нервно дернул шеей. Со стороны не заметно, но Юра этот жест знал с детства, как и то, что деда лучше не злить.

 – Что решил совет? – гаркнул потемневший лицом Эльмир. Ведь нужно было соглашаться на их предложение, чтобы не вздумали устроить Юре внеочередную проверку. Пронюхают про обряд, начнут выкапывать кто избранница.

 – До конца учебного года он отправляется в магическую школу, – глаза Леха блеснули зеленью.

 – Что-о-о? – Юра с дедом прокричали это одновременно, но продолжил только Эльмир. – Какая школа, Лех? У него знаний на аспирантуру Академии.

 – Ему не откроют доступ в Академию, пока не будет заключения от комиссии школы. Что он стабилен. Я предупреждал. Еще лет 10 назад, когда ты настоял на обучении в земной школе. Я понимаю, сын – взрослое решение мага, где и как ему жить. Тем более, что приемником его ты бы никогда не назначил, уровень силы не тот. Но пойти на поводу у сопляка внука… – у Эльмира почернели ногти. Еле держался от того, чтобы тьма не начала стекать с кончиков пальцев. – Такую мощь учатся контролировать с рождения, закрепляя знания обучением. И только ваша семья всегда бунтовала. Невозможно научить всему самому, Эльмир, тем более, когда Юра большую часть детства провел на Земле.

Ну тут он не прав, но объяснять что-то метру дед не будет. Юре знания давались не просто хорошие, а на уровень выше, ведь такой библиотеки с собранием редких книг даже у Верховного мага нет.

 – Браслеты сними. Он под моим контролем. В какую школу определили? – фразы у Эльмира выходили короткими и сухими. Так что Юре и самому хотелось прокашляться. Как Лех держался – загадка.

 – Кенингтон, – быстро проговорил метр, предварительно не забыв переползти подальше, якобы за ключами от браслетов, но они то знали правду. Их родовой магии боятся даже темные.

Эльмир раза три глубоко вздохнул и выдохнул, и проговорил почти в том же сухом тоне:

 – То есть в глуши на окраине королевства моего внука смогут обучить лучше, чем в столице? И учителя там наверняка самые высоквалифицированные…

 – Там Мэри, Эльмир. Ее заключения, думаю, даже совету будет достаточно.

Юра ожидал очередной колкости от деда, но тот неожиданно молча кивнул. Мэри, значит. Интересно.

Лех уже спокойнее пододвинулся к Юре, открывая замки на браслетах. И даже по плечу потрепал, змей изворотливый. К деду найти подход дорогого стоит.

 – Завтра к вечеру быть на месте, Эльмир. Мэри будет докладывать о всех вспышках напрямую Верховному.

Едва переместились, дед скрылся в кабинете, махнув рукой, чтобы не беспокоил. Его можно понять, но и расспросить про странную Мэри тоже хотелось.

Юра прошел в свою комнату. Судя по тому, что Эльмир не среагировал на выброс такой силы, его в тот момент здесь не было. А в кабинет к Леху он переместился в домашней одежде. У них был еще  родовой замок в горах, но там практически не жили. Думать о том, что дед может жить на 2 дома, и у него есть любовница, не хотелось.

Темные к своим избранницам относятся по-особенному. Есть страсть, которая утоляет голод человеческого тела, есть потребность, которая нужна для усмирения тьмы внутри. А есть то необыкновенное, что чувствуешь лишь к своей женщине. Пустую влюбленность мы себе практически не позволяем, разве что стараемся найти эти чувства в той, с которой решили связать жизнь. Ведь нет смысла строить отношения, понимая, что вместе вам не быть никогда.

И Юра знает, что у деда и бабушки все оказалось сложнее, чем они планировали, и неспособность принять тьму полностью, едва не стоила ей жизни. Но друг друга они любили, и обряд провели по всем правилам. Так зачем нужен кто-то на стороне, если есть человек, которого ты максимально чувствуешь и понимаешь?

И Юру терзало, что это за Мэри такая? Она не просто так засела у него в голове. Но и спросить у деда не решался, ведь тот явно не в духе, а субординация у них в семье была четкая.

Очень неприятна ситуация со школой. Его просто высылают подальше, стараясь запереть на неопределенный срок под строгим контролем сторонних лиц. Ясно, что взбудоражили всех эти «видения» с Демианом, и пока не найдут Николаса, держат на мушке возможных участников конфликта. Но идти вот так нагло против сильнейшей династии темных, нонсенс. Да дед один может полкоролевства разнести, а сила Юры даже больше, хоть об этом и знают всего несколько человек. Они с Лерой похожи –  два семейных скелета в толстых застенках старинных шкафов.

Юра вытер воду в ванной и сел на пол, стараясь сосредоточиться на чувствах Леры. Понять где она сейчас, как ощущает в себе магию. Но не выходило, будто снова эта линия истончилась…

 – Юр, ты вещи собираешь? – послышалось в коридоре, совсем рядом с его комнатой.

 – Угу, – лениво было даже говорить. Он не привык так глубоко закапываться в себя и сейчас от этого устал.

 – Освободишься, заходи.

Отошел, значит. Быстро. Или просто он за всеми размышлениями не заметил истекшего времени. Не теряя и секунды, призвал тьму для переноса. И с каждым разом это получалось все проще. Казалось, что резерв стал неограниченным. Портал между мирами вообще вещь затратная, но их родовая магия отличается и в этом. Перемещение происходит не из точки А в точку Б, а теневыми тропами, проложенными давним предком. Если искать аналог – своеобразный тонельный лабиринт, доступный лишь тем, в ком течет их кровь.

Дед стоял около окна. Задумчивый и какой-то излишне тихий.

 – Мы учились вместе – Лех, Мэри и я. Сначала школа, потом Академия. Темные всегда пользовались большей свободой, потому что ограничивать нас сложно. У оборотней и эсхолатов любые проступки списывались на зверя. Тех же, в ком была сильна тьма изначальная, контролировать не пытались вовсе. Браки между темными не всегда были запрещены, хотя оборотням даже сейчас в случае встречи истиной пары существуют послабления. Нам ведь искать спутника среди своих проще. Тьма тянется к себе подобным. Но начались волнения, во многом даже обоснованные. Потому что те, кому все позволялось, начинали стирать границы норм и морали. Легко объяснить убийство буйством внутреннего зверя, легко списать воровство на тягу второй ипостаси. А истинные темные пошли еще дальше – сильнейшие роднились с сильнейшими, порождая монстров. Тьма у них брала верх над человеком, переставая подчиняться, отказываясь идти на компромисс. Король, будучи и сам темным магом, был вынужден ввести ограничения.

Оборотней проверяли на стабильность, эсхолаты подвергались всестороннему тестированию второй ипостаси, истинных, не способных держать в узде свою тьму, приговаривали к ношению антимагических браслетов. Но основной мерой стал запрет на браки. При смешивании крови, тяжелая магия слабела и жители, наравне с королем, вздохнули спокойно.

Но предыдущий король, объявив себя императором, возомнил, что может внести небольшие коррективы в правящий род, и любовницей выбрал молоденькую, но сильную темную. Мэри – его внебрачная дочь. И сестра нынешнего императора, соответственно.

Но ее мать была умной женщиной. Поняв, что беременна, быстренько сбежала замуж, оградив ребенка от излишнего внимания отца и контролеров. Огласка императору была не нужна, вот и живет себе Мэри спокойно. От отца помощь принимать отказывалась, с братьями общается тайно, но вес ее голос имеет. Не знал, что она подалась в директрисы. Ее наверняка попросили за тобой приглядывать. Сам понимаешь, чем грозит любая вспышка.

 – Если браки между темными запретили давно, откуда столько силы во мне и тебе?

 – Артефакты, Юр. Во всех родах с истинной тьмой в крови, такие существуют. Их нельзя уничтожить, да и отобрать никто не посмеет, ведь главой рода может стать только сильнейший. Все в рамках. Но один из наших предков обладал слишком пытливым умом и изрядной долей авантюризма. Именно он занимался перемещением по теневым тропам и нахимичил с артефактами. Сила не просто передается, она возрастает с каждым поколением. Лех что-то подозревает, иначе бы не вцепился так. И наверняка, на правах председателя совета магов, сообщил верховному. Я свою тьму иногда сдерживаю с трудом. Ты сильнее. Поэтому, спросить о случившемся сегодня обязан.

 – Ты видел окрепшую связь. У Леры проснулась магия.

 – Но выброс…Бездна их всех задери! Угроза жизни? – Эльмир сейчас напоминал грозовую тучу.

 – Да. Меня оглушило на секунду, но тьма успела вырваться. И я не понимаю, как контролеры без браслета так быстро смогли отследить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Иди-ка сюда, – Эльмир действовал осторожно, проверяя каждый миллиметр тела Юры. И все-таки нашел. – Маячок.

Тонкая, с волос толщиной, иголка, воткнутая в шею. И столько проблем из-за этой гадости!

Когда могли нацепить, почему он ничего не почувствовал? Миллион вопросов и минимум ответов. Юра лежал на постели, и все никак не мог заснуть. А когда провалился в тяжелое забытьи, постоянно бежал и пытался скрыться.

Он проснулся в липкой испарине. Ему снились высокие деревья, шепчущиеся тени и огромные монстры… Лерка! Куда ты могла уже влезть?