Текст книги "Проклятие ворона (ЛП)"
Автор книги: Эмилия Хартли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
В то время как губы бессмертного блуждали по ее обнаженной груди, его руки стянули с нее юбку и та быстро оказалась на полу. Саманта предстала перед ним абсолютно обнаженной.
– Ты не носишь нижнее белье?
– А смысл? – девушка изобразила сексуальную улыбку, зная, что отказалась от нижнего белья только потому, что накопилось много стирки, пока этот мужчина вмешивался в ее жизнь. Казалось, все обернулось к лучшему, так что она не собиралась жаловаться.
Его движения стали резкими и требовательными, Кириан развернул Саманту и направил ее обратно к дивану. Когда она подумала, что он собирается бросить ее на пол и поступить с ней по-своему, он прижал ее к спинке дивана. Карвер держалась, пока его член скользил по ее пояснице. Ее сердцевина запульсировала, а пространство между ног стало влажным.
Кириан раздвинул ее ноги и прижал свой член между ними сзади. Саманта высвободила еще один сгусток магии и проделала с ним то же самое. Каждый раз, когда он прикасался к ней, она позволяла призрачному прикосновению эхом отдаваться по коже Кириана. Он вздрогнул и зарычал, потянувшись, чтобы взять ее за плечо, когда нашел ее вход.
Саманта потеряла контроль над своей магией, как только Кириан скользнул в нее. Он заполнил каждый сантиметр ее тела так, как она никогда не думала, что это вообще возможно. Сильный пульс его члена вызывал у нее легкую дрожь и заставил ее пальцы сжаться на диване перед ней.
Он начал с медленных и чувственных поглаживаний. Его руки танцевали по ее коже, вверх по спине и вниз по талии. Пальцы нашли ее соски и снова подразнили их, превратив в тугие пики. Саманте показалось, что она может растаять в его руках. Ни один мужчина никогда не проводил с ней так много времени. Никто никогда не прикасался к ней так полноценно.
Затем его толчки стали жестче. Его хватка на ней усилилась до синяков. Мужчина толкнул ее вниз, чтобы его член мог проникнуть глубже. Саманта сжала в кулаках диванную подушку и подавила рвущийся из нее крик.
Удовольствие нарастало и усиливалось, становясь всепоглощающим. Саманта хотела, чтобы это прорвалось, пролилось сквозь нее и положило конец пытке. Кириан выравнивал ее толчки, переключаясь между жаждущей яростью мгновения назад и медленным поддразниванием, которое только заставляло ее хныкать.
– Кричи для меня, ведьма.
Она застонала и выдавила из себя одно-единственное слово:
– Никогда.
Кириан рассмеялся, низким и мелодичным звуком, который только сильнее сжал ее сердце. Ее колени задрожали под ней. Когда она освободится от этого? Когда она наконец-то достигнет оргазма? Саманта не хотела позволять ему победить, дать ему тот крик, который он медленно вытягивал из нее, но она опасалась, что это только вопрос времени.
Когда оргазм наконец разразился, Саманта уткнулась лицом в диван. Звук, который она издала, был не совсем криком, но слишком близким к нему. Ее колени предательски дрожали под ней. Она вцепилась в диван, в то время как оргазм сотрясал ее тело и сводил пальцы ног. Тем не менее, Кириан качнулся еще несколько раз. Он нашел самую глубокую точку в ней, посылая еще одну рябь от нахлынувшего на нее ощущения.
Саманта рухнула на спинку дивана, обессиленная, когда Кириан вызвал еще один оргазм, прогремевший по ее телу. На этот раз он взвыл от собственного экстаза. Мужчина кончил в нее, но у ведьмы не было времени размышлять над этим, пока она снова тонула в удовольствии.
Когда они оба закончили, он вышел из ее киски. Саманта рассмеялась в ткань диванных подушек, не в силах пошевелиться. Кириан поднял ее на руки и понес к лестнице. Их одежда была забыта, и он просто направился к ее спальне.
Это напомнило ей, что он уже бывал в поместье Карвер раньше. Он знал дом, и с легкостью нашел ее спальню. Кириан поставил девушку на дрожащие ноги и позволил ей, пошатываясь, направиться в свою ванную, чтобы привести себя в порядок.
За закрытой дверью у Саманты было мгновение, чтобы обдумать то, что она только что сделала. Когда она откроет дверь, его уже не будет. Ведьма ожидала, что ворон вылетит в окно и исчезнет в ночи, только чтобы вернуться утром и напомнить ей об их соглашении.
Вместо этого она обнаружила обнаженного Кириана, распростертого поперек кровати. Ее сердце бешено колотилось, когда она смотрела на него. Мужчина поднял глаза, поймав ее взгляд. Мир, казалось, остановился вокруг них, замер только для того, чтобы они могли рассмотреть друг друга.
Его глаза блуждали по ней. Они были голодны, как будто он только что не попробовал ее на вкус.
– Женщины в наши дни такие худые. Они выглядят хрупкими. Ты выглядишь… мягкой и сладкой.
Саманта наклонила голову, и ее вьющиеся волосы упали на лицо. Она определенно не была похожа на большинство ведьм Карвер. В ее семье были стройные женщины, в то время как сама Саманта унаследовала гены своего испаноязычного отца. Его кровь придала ей изгибы и грудь. Это сделало ее плюшевой, в то время как другие Карверы были гибкими.
Кириан протянул руку и пригласил ее в постель. Девушка позволила проклятому притянуть себя в свои объятия. Если бы хрустальный шар внизу показал ей это, она бы только поглумилась и рассмеялась. Кириан держал ее невероятно нежно сладко.
Кто был этот мужчина, который ворвался в ее жизнь? Существовала пропасть между историей, которую она знала, и человеком, которым он был. Саманта хотела узнать больше, прежде чем выполнить свою часть сделки. Интуиция подсказывала ей, что Кириан был лучшим человеком, чем говорила ей ее семья.
И все же что-то из ада охотилось за ним. Саманта не знала, что произошло, ведь кто-то отметил его проклятием. Запах серы защекотал нос и девушка задумалась, стоит ли ей связывать себя с Кирианом. Она почувствовала, как струны ее сердца медленно стали обвиваться вокруг мысли о нем, вокруг того, как он обращался с ней и прикасался к ней, дорожа каждой частичкой этого.
Если она оттолкнет его, то это причинит ей боль. Их тела притягивались друг к другу, руки обнимали друг друга, пока их формы не слились воедино. Это казалось естественным.
Саманте нужно было напомнить себе, что ее прабабушка прокляла Кириана не просто так. Каждый удар его сердца под ее ухом пытался прогнать эту мысль, но она держалась за нее. Это не могло длиться вечно.
Тем не менее, тихий голос в глубине ее сознания сумел сорваться с ее губ.
– Почему моя прабабушка прокляла тебя? Что ты ей сделал?
Кириан отстранился от нее, садясь так, чтобы прислониться спиной к спинке кровати.
Глава 8
– Было время, когда я и Имоджен… – Кириан как-то драматично отвел взгляд.
Саманта ткнула его в ребра, призывая продолжать. История между ним и ее семьей была окутана рассказами поколений. Саманта знала, что это было изменено, перекручено, чтобы превратить его во что-то, чего следует бояться.
Кириан рассмеялся и горько выдохнул.
– Имоджен и я были любовниками.
Саманта аж подскочила на месте.
– Ладно. А вот теперь ты лжешь.
Кириана сжал губы в мрачной и печальной гримасе. Это не было ложью. В правду было труднее поверить, чем в вымысел. Он знал, что Саманта не захочет в это поверить, и пытался скрыть это. Девушка упала обратно на кровать.
– Я не понимаю. Если вы были любовниками, почему она прокляла тебя?
– Потому что я подвел ее. Я убил ее мужа.
Саманта поморщила нос.
– Только не говори мне, что ты выкинул какое-то дерьмо с мыслью, что если убьешь моего прапрадеда, то вы с Имоджен могли бы быть вместе.
Мужчина отрицательно покачал головой.
– Я никогда не хотел ранить никого из них, но ее муж намеревался причинить боль Имоджен. Это проклятие изначально предназначалось ему. Когда Имоджен создавала его, то хотела наказать мужа за все, что он сотворил. Просто все так совпало. Той ночью я пришел к Имоджен, чтобы забрать от мужа, а она как раз готовилась проклясть его.
Когда он застал ее за созданием проклятия, то напал на Имоджен. И я сделал единственное, что мог. Я дрался за нее. Во время боя я зашел слишком далеко. Моя злость затмила разум, превратив меня в монстра. Я убил ее мужа, чтобы защитить ее же, но Имоджен видела только кровь на моих руках.
Имоджен знала, что не будет в безопасности ни с одним мужниной в ее жизни. У нее была семья, которую нужно было защищать, наследство, которое нужно было обезопасить. Поэтому она кинула проклятие на меня. В один миг я возненавидел ее, но при этом знал, что заслужил это. Потерявшись, как вы говорите, в междумирье, я был в ловушке не имея ничего, кроме своих мыслей. Та ночь прокручивалась в голове больше раз, чем я мог бы сосчитать. Каждый раз все заканчивалось одинаково, как бы сильно я не хотел все изменить.
Саманта протянула руку и коснулась его бедра. Ей хотелось прижать его к себе и держать до тех пор, пока в его глазах не появится хоть какое-то тепло. То, что произошло, было вне ее контроля, история, которую она никогда не знала.
Когда Кириан, наконец, посмотрел на нее, в его глазах была горькая покорность судьбе.
– Я не собираюсь выгонять тебя, если это то, чего ты ждешь, – Саманта обняла его за талию и прижалась щекой к его бедру. Ведьма не сказала этого, но ей хотелось держаться за него вечно. Было странно думать, как сильно она влюбилась в мужчину, которого всю ее жизнь изображали монстром. Она не сказала бы ему, зная, что он, скорее всего, вылетит в окно. Кириан не разделял тех же чувств, что и она.
Звук, который он издал, был сокрушительным. Это было избавление от всех страхов, и когда его руки подняли ее с того места, где она лежала, притянув в свои объятия, его тело словно растаяло и слилось с ее телом. Голова Саманты покоилась на его ключице так, что она могла слышать ровное биение его сердца. Что-то мокрое коснулось ее макушки. Она не подняла глаз, но, тем не менее, знала, что проклятый плачет.
– Думаешь, Имоджен была твоей родственной душой? – вопрос сам сорвался с ее губ, прежде чем Карвер смогла себя остановить. Как только слово вошло в мир, никакая магия не смогла бы вернуть его обратно. Ей пришлось прикусить язык, чтобы не ляпнуть что-нибудь еще.
Между ними воцарилось молчание. Саманте захотелось пнуть себя. Ей хотелось отстраниться и перевернуться на другой бок, чтобы скрыть свой стыд. Единственная причина, по которой она спросила, заключалась в том, что она сама хотела быть его второй половинкой. Это была глупая идея, навеянная единственной ночью сексуального блаженства. Это не было основой для отношений, но ей было так трудно разделить их после того, как она так долго была одна.
Это была астрономически плохая идея. Ей следовало бы прочитать свои собственные карты и знать, как избежать беспорядка, в который она неизбежно превратила себя. Желание удержать этого человека, когда-то бывшего монстром, никогда не исполнится. Он собирался получить от нее то, что хотел, и уйти.
– Нет, – наконец-то заговорил снова Кириан. – Имоджен не была моей второй половинкой. Она была… красивой и сильной, заботливой и решительной. Но она не была любовью всей моей жизни. То, что произошло между нами, никогда бы не случилось, если бы это было по-настоящему. Ее муж никогда бы не умер от моей руки. Она никогда бы не прокляла меня.
Мы бы поддерживали друг друга, пока работали, чтобы быть вместе. То, что произошло тогда, было трагедией. Это было несчастливое время, отягощенное тьмой, которую каждый из нас чувствовал. Филип хотел контролировать все вокруг себя. Имоджен же ничего так не хотела, как собственной свободы, того самого стремления, которое, возможно, привело ее ко мне. Все, чего я хотел, – это ее счастья. Каким же дураком я был.
У Саманты не было слов. Кириан позволил истории войти во тьму ее спальни. Правда растянулась, как кошка, которая слишком долго была скручена калачиком. Это было то время, которое Саманта не могла видеть. А Кириан мог исказить ее представление о нем так, что она никогда и не догадается.
Но тут ведьма осознала, что был способ убедиться ей во всем лично.
Она не хотела просить Кириана пережить это заново, но она попросила его разрешения заглянуть в прошлое. Его прошлое. Прошлое ее семьи. Девушка пожалела, что не сделала этого раньше. Если бы она додумалась до этого до того, как Кириан вошел в ее жизнь, она бы лучше поняла правду.
Кириан кивнул, но решил не следовать за ней. Он остался, растянувшись на кровати и уставившись в потолок. В его глазах что-то мерцало, возможно, та самая сцена, которую она хотела найти. Пока ведьма отправлялась на поиски этого, та ночь преследовала бессмертного, как призрак, решивший разорвать его по кусочкам.
Саманта накинула халат на голое тело и прокралась вниз к столу в гостиной. Хрустальный шар, который очаровал ее на днях, сидел и ждал. Он кружился с неестественным свечением. Свет танцевал по столу, перемещаясь, как северное сияние в небе.
Саманта опустилась в кресло и положила руки по обе стороны от светящегося хрустального шара. На днях он предложил ей образ, не совсем предупреждение, но намек на то, что должно было произойти. Она попросила его показать ей, что уже произошло. Было ясно, что сфера хотела, чтобы Саманта была вовлечена во все это, и поэтому она подумала, что шар мог бы удовлетворить ее просьбу.
Изображение внутри хрустального шара не изменилось. Затаив дыхание, Саманта подумала, что, возможно, ей придется сдаться. Это не помогло бы ей сегодня вечером. Затем начали появляться цвета и формы. Ее зрение сузилось, и звуки коснулись ее ушей.
***
Кириан наблюдал, как тени перемещаются в темноте спальни Саманты. Он не хотел признавать, что страх скрутился в его груди. Обнимая ее, прикасаясь к ней, он ощущал себя так, как никогда в жизни не чувствовал. Он думал, что знает, что значит любить и быть любимым, но Саманта все изменила.
Она обнимала его и заставляла чувствовать себя желанным, чего он не испытывал с тех пор, как проклятие охватило его. Она боролась с криками, которые он мог бы вырвать у нее, хотя бы для того, чтобы он мог продолжать бросать вызов. Чтобы они могли снова достичь пика вместе.
До этого она ухаживала за его ранами. Это был странный опыт. Он не привык видеть, как другие беспокоятся о нем. Даже Имоджен ни на миг не забеспокоилась о нем. Тогда он был мужчиной, и его считали сильным и независимым.
Теперь, как монстр, он был сильнее, чем когда-либо. Тем не менее, Саманта заботилась о нем и наблюдала за болезнью, которая медленно ослабляла его.
Теперь ведьма была внизу, ища ответы на прошлое, которое должно было быть похоронено навсегда. Кириан не гордился той ночью. Это преследовало его. Это разрушило его. Как только Саманта увидит правду, она тоже оставит его.
Надвигающийся конец того, что расцвело между ними, скрутил его внутренности. Ему хотелось сбежать вниз и сбить шар со стола. Как только он разобьется и расколется, правда будет похоронена навек. Но Кириан не мог так поступить. Эта Карвер заслуживала знать правду о нем.
Он хотел остаться с ней больше, чем должен был признать, но не тогда, когда она была поймана в ловушку за стеной лжи.
Кириан прижал тыльные стороны ладоней к глазам и ждал, пока беспокойство грызло его изнутри.
Глава 9
Комната в башне была совсем не такой, какой помнила Саманта. Видение имело странный оттенок сепии, как на старой фотографии, хранящейся где-то глубоко на чердаке. Вдоль стен тянулись полки, бутылки были спрятаны за стеклянными панелями. С потолка свисали травы, а на столе в центре комнаты стоял котел. Время отмотало само себя назад и перенесло Саманту в середину давно минувшего дня.
За столом стояла женщина в простой одежде. Ее волосы были туго собраны в пучок, а на шее красовался кружевной воротник. Когда женщина наклонилась над котлом, с ее груди слетел медальон. Он изогнулся и поймал свет. Поверхность была неповрежденной, словно еще до того, как была пробита.
Женщина резко подняла голову. Дверь распахнулась, заставив Саманту подпрыгнуть, хотя на самом деле ее там и не было. Ворвался мужчина. Его голова была лысой, а рот широко раскрыт от гнева. Это была карикатура на лицо, которое она знала. Ее прадедушка Филип.
Звук был тихим, но она уловила обрывки. Филип думал, что выбил из нее колдовство. Почему Имоджен не могла научиться жить без дьявола? Его ругань продолжалась и продолжалась. Она стояла перед ним, стол и котел между ними, в то время как ее челюсть сжалась. Саманта заметила, как вызов скользнул в глазах родственницы.
Магия потрескивала в комнате. Это было знакомо, просачиваясь в кости Саманты даже через видение, как будто оно могло найти ее на расстоянии многих лет. Мысль о перьях мелькнула на краю поля зрения Саманты. Проклятие кипело внутри этого котла, ожидая своей намеченной цели. Имоджен прижала ладонь к котлу и начала шептать.
Мужчина зарычал. Он схватил ее за запястье и отшатнулся, когда ее магия атаковала его.
Это было не то, чего ожидала Саманта. Ее пальцы покалывало от холода. От видения или от собственной паники, она не была уверена. Так мало когда-либо говорилось о ее прадедушке, но это была не та история, которую ей рассказывали. Это было так, как если бы эта часть истории была вычищена из имени Карвер.
Саманта услышала тихие шаги и мягкий, знакомый голос звал Имоджен. Карвер повернулась и увидела Кириана, который как раз вошел в комнату. Он выглядел как-то моложе, хотя она и знала, что он эти столетия не менялся. Возможно, дело было в юношеском страхе на его лице или в коротких волосах, что мгновенно растрепались, когда она бросилась вперед.
Лысый мужчина потянулся к ближайшему кристаллу и поднял его. Имоджен закричала, когда он запустил его в нее. Медальон подпрыгнул в воздухе и поймал кончик кристалла, прежде чем тот смог причинить ей боль. Кристалл разбился как раз в тот момент, когда Кириан схватился с лысым мужчиной. Они вместе упали на пол.
Полетели кулаки, двое мужчин повалились друг на друга, чтобы выиграть бой.
Саманте хотелось закричать, когда лысый мужчина поднял кусок хрусталя над головой Кириана. Затем, так же быстро, как это произошло, Кириан увернулся и кристалл врезался в пол.
Ее желудок перевернулся, узнав дыру в полу. Его отремонтировали, когда она была маленькой, но в детстве ей было так весело наблюдать за всем, что происходило в комнате внизу, из отверстия. Теперь, когда она знала, откуда это взялось, Саманте стало плохо.
Руки Филипа сжались на горле Кириана. Ее колени дрожали. Саманта ничего не могла поделать, пока разыгрывалась эта сцена, хотя ее сердце боролось против нее и требовало, чтобы она что-нибудь сделала. Хоть что-то.
Позади нее работала Имоджен. На этот раз она схватилась за горловину котла, наклонила голову и быстро произнесла заклинание. Саманта заставила себя подойти к столу, разглядывая ингредиенты, разложенные вокруг котла. Несмотря на то, что все ее тело сопротивлялось ей, Саманте удалось запечатлеть то, что Имоджен использовала для создания проклятия.
Аконит волчий, Вербена, Болиголов.
Искажая и изменяя правду о вещах. На столе рядом с котлом лежало одинокое воронье перо. Имоджен окунула его в содержимое котла и подняла в воздух, как ручку. С его помощью она проделала дыру между мирами. Удушливый воздух междумирья вырвался наружу, как вздох.
Как раз в тот момент, когда Имоджен собиралась закончить свое проклятие, Кириан схватил кристалл с пола. Бой переменился. Кириан был на высоте. Его губы искривились в злобной гримасе, когда он опустил кристалл.
В отличие от Кириана, Филип был недостаточно быстр. Оглушительный треск эхом разнесся по комнате. Даже Саманта почувствовала это, разделенная годами между сценой и реальностью.
Имоджен запнулась, изумленная тем, что произошло. Она наклонилась и схватилась за сердце, беспомощно глядя на открывшуюся ей картину. Это продолжалось недолго. Имоджен снова взяла себя в руки и повернулась к Кириану.
– Я не могу допустить, чтобы в моей семье был такой мужчина, как ты, – сказала ему Имоджен.
Он поднял взгляд с удивлением. В его глазах он спас ее. Затем Кириан посмотрел на окровавленный кристалл в его руках и на то, что он сделал. Кристалл с тяжелым стуком упал на пол. Его глаза потемнели. Молодой мужчина ничего не сказал в свою защиту, уставившись на труп Филипа.
Проклятие поразило его. Оно завернуло его в перья и потащило к разрыву в мирах. Его глаза встретились с ее глазами, полными гнева и предательства. Имоджен вцепилась в стол перед собой, почти рухнув под тяжестью того, что произошло, под той ролью, которую она сыграла в этом.
Когда она подняла глаза, это было почти так, как если бы ее взгляд встретился с Самантой. Затем Имоджен выпрямилась и закрыла портал. Кириан исчез. Филип был мертв.
Маленький ребенок закричал на лестнице, подтолкнув Имоджен к действию. Ее лицо изменилось с виноватой ведьмы на испуганную мать, когда она выбежала из комнаты. Внизу бабушка Саманты была всего лишь младенцем.
***
Темная гостиная снова обрела четкость. Ничего не изменилось. Оранжевый свет уличного фонаря снаружи освещал кривые прямоугольники на стенах гостиной. Хрустальный шар потемнел, магическое свечение исчезло, как только его работа была выполнена.
У Саманты было ощущение, что за ней наблюдают. Когда она посмотрела снова, знакомое лицо выглянуло из темнеющей поверхности шара. Полные сожаления глаза Имоджен смотрели на Саманту. Дух ее предка сделал то, для чего пришел, показав Саманте память об истории, над изменением которой так усердно работала ее семья.
Именно из-за стыда Имоджен решила скрыть произошедшее. За одну ночь жизни двух мужчин, одного хорошего и одного плохого, изменились навсегда.
Все было именно так, как и сказал Кириан.
Саманта, пошатываясь, отошла от стола. Ее тело задрожало, последствие видения или результат ее изумления, девушка не была уверена. Что она действительно знала, так это то, что независимо от того, что она видела и как она должна была чувствовать себя по этому поводу, она все еще была готова простить Кириана.
Ее сердечные струны натянулись, когда она попыталась выкинуть проклятого из головы, но они держались за него. Кириан никуда не собирался, и Карвер это знала.
Шаг за шагом Саманта поднималась обратно наверх. Она задержалась в дверях, наблюдая за обнаженным мужчиной, закрывающим руками глаза. Он знал, что девушка все увидела, и ждал ее реакции. То, что произошло, тяготило его. Саманта могла видеть, как годы исказили его. Он больше не был тем человеком из видения.
Проклятие и его собственная вина слились воедино и связали его. Это заставляло бессмертного чувствовать, что он, возможно, никогда не будет свободен.
Саманта медленно пересекла комнату. Она ничего не сказала, забравшись на кровать и снова улегшись рядом с ним. То, что произошло, нельзя было изменить, но они могли помешать аду забрать его. Утром она спросит его об этом. А пока девушка устроилась поудобнее и наслаждалась подаренными им моментами покоя.
