Текст книги "Проклятие ворона (ЛП)"
Автор книги: Эмилия Хартли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
Глава 4
Кириан вздохнул. Никто ей, видимо, ничего толком не сказал. Казалось, ведьмы похоронили правду, замели ее под ковер и исказили историю так, что она стала неузнаваемой. Он не должен был удивляться. Прошло больше времени, чем он предполагал. Поколения рождались и исчезали, оставив в итоге после себя Саманту.
Его проклятие… все случилось при странных обстоятельствах. Как бы он ни был зол из-за того, что произошло, он знал, что это был несчастный случай. Годы мучений, которые Кириан пережил, исказили его разум. Это усиливало его гнев, пока он не превратился в заостренный клинок, направленный на тех, кто проклял его. Это была борьба за то, чтобы отвернуть лезвие, вспомнить, что произошло на самом деле.
Воспоминания были туманными, как будто кто-то опустил завесу между ним и его собственной жизнью. И все же больше всего ему запомнилось ее лицо. После стольких лет, разделявших их, Кириан теперь знал, что то, что он чувствовал к ней, было похотью. Ему было стыдно признаться в этом, как будто это могло запятнать ее память.
Через окно он мог видеть ведьму Карвер, спящую на диване в своем кабинете. На коленях у нее были разбросаны старые журналы, а на полу в беспорядке валялись украшения для Хэллоуина. Пластиковые скелеты выглядели как жертвы убийства, устраивающие вечеринку, а перевернутые пластиковые тыквы с вывалившимися из них лентами выглядели как мультяшные расколотые черепа. Ни один из них не собирался выигрывать для нее конкурс «Дом с привидениями».
Кириан мысленно пнул себя за то, что даже не узнал ее имени. Он беспокойно захлопал крыльями. Если он слишком долго смотрел на комнату, пластиковые скелеты превращались в знакомые тела. Момент его проклятия прокрутился перед его глазами. Сцена была нечеткой по краям, но лезвие в его сердце все еще было острым.
Проклятый заставил себя отвести взгляд и перевел его на ведьму на диване. Она свернулась калачиком, книга в кожаном переплете упала на пол. Бандана на ее волосах соскользнула, и локоны распустились. В темной комнате ее кожа казалась смуглой. Осеннее солнце высветило оттенки бронзы и золота на ее скулах и груди.
Ее прабабушка была бледной англичанкой до кончиков ногтей. Эта же ведьма была другой. В ней смешалась кровь, создав новую ведьму. Там, где ее прабабушка имела острые черты, эта – идеальные губки бантиком, а брови тонкие и аккуратные, вся она была мягче.
Кириан не мог не заметить шикарные части ее тела, которые так манили его. У нее были полные губы и дерзкий взгляд. Хотя он видел дрожь в ее пальцах, когда она проходила мимо защитных знаков дома ранее.
Эта девушка не собиралась позволять ему помыкать собой. Ему придется потрудиться, чтобы заставить ее сделать так, как он просил. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы позволить ей вечно сопротивляться. Ему нужно было быть более решительным. Он сомневался, что ей часто приходилось иметь дело с демонами и адом. Но, с другой стороны, зачем еще у нее были такие сильные обереги?
Ведьмы Карвер знали обо всем зле в мире. Они также не позволили бы таким темным вещам овладеть ими.
Кириан устроился поудобнее, закрыв глаза на ночь, и в его голове промелькнула короткая молитва, в которой он просил мир грез держаться подальше. Междумирье – так назвала это ведьма. У него никогда не было названия для кошмара, который время от времени захватывал его разум. Все, что он знал, это то, что кошмар за раз отнимет у него от года до десяти лет.
Как раз в тот момент, когда Кириан собирался заснуть, звук воя пронзил ночь. Они были далеко, но звук все еще сотрясал его. Его перья взъерошились, и он, не раздумывая, взмыл в воздух. Ветер унес его прочь от дома ведьмы. И это привело его к реке, которая извивалась среди оранжевых и красных деревьев.
Под луной вода выглядела как бриллианты, падающие на стекло. Она проходила через центр города. Он последовал прочь, но вой за его спиной не становился отдаленнее. Демон не сильно отставал от своих любимых следопытов. Они найдут его здесь.
Кириан не должен был бояться, но мысль о том, что ведьма может пострадать, кольнула его на краю сознания. Образы девушки в руках демона пронеслись в его голове. Он попытался избавиться от этого, но звук ее крика пронзил его уши.
Ворон затрепетал, крылья потеряли течение, по которому он плыл. Прежде чем он понял, что делает, он развернулся обратно к городу. Его сердце бешено забилось. Он не должен заботиться о ней. В последний раз, когда он заботился о ведьме Карвер, она оставила его с проклятием.
Город снова вырос вокруг него. Кирпичные здания разделяли разросшиеся верхушки деревьев. Дороги прорезали природу, мир вокруг них тщательно был ухожен. Что он собирался делать? Как он думал, что сможет спасти ведьму? Единственное, что делал Кириан, – это отдавал себя в руки неприятностей. Как только он прибудет, демон заберет у него то, за чем он охотился все это время.
И все же, Кириан мчался к знакомому поместью Карверов. Башня появилась над крышами. Мягкое свечение исходило из офиса на его вершине. Его сердце бешено заколотилось. Ведьма была где-то внутри и кричала.
Нет, это было неправильно. Он больше не слышал ее крика.
Внизу знакомые светящиеся фигуры адских псов демона рыскали по улицам, неземные белые тела размером с маленьких медведей светились, как луна в ночи. Они принюхивались вверх и вниз, ища его запах. После его прибытия об этом будет известно всему поместью Карверов. В конце концов, гончие найдут его.
Крик был уловкой. Была ли это игра его разума или демона, он не был уверен. Кириану хотелось пнуть себя за то, что он был таким дураком. В любом случае, он попался на эту удочку и рано или поздно окажется в руках демона.
Он взгромоздился на верхушку башни, вцепившись когтями в старый флюгер, и наблюдал, как внизу рыщут адские псы. Они светились, адский свет исходил из-под их очерченных ребер, как будто внутри них горел сам ад. В их глазах был одинаковый свет. Когда они подняли глаза, Кириан вздрогнул. Он был рад узнать, что место, которое завладело его разумом, было не адом, а своего рода чистилищем.
Он не хотел знать, как выглядит ад.
Но если бы он был глупцом, все бы уже знали, как выглядит ад. Демон охотился на него из-за магии, заключенной в его перьях. Чародейка, ведьма Карвер, которая прокляла его, оставила частичку себя в его облике ворона. Даже при том, что она и ее сила давно ушли, эхо этого оставалось в нем.
Очевидно, демон решил, что этого было достаточно. Перья Кириана были бы ключом к аду, открывающим врата, чтобы впустить в мир более крупных и злых демонов. Независимо от того, каким человеком Кириан себя считал, он был не из тех, кто обрекает мир на адское уничтожение. Это все ставило его в затруднительное положение.
Он не хотел иметь дело с демоном, не хотел тратить свою жизнь, убегая от него. И все же, когда он наблюдал, как одна из адских гончих подбирается все ближе и ближе к дому ведьмы, в нем проснулся боевой дух.
Страх и гнев взревели, когда он расправил крылья. Собака перепрыгнула через забор и побежала к входной двери. Кириан бросился к первой дворняге. В последнюю секунду он откинул крылья назад, и его когти взметнулись вперед. Они врезались в плоть, как кинжалы. Он оставлял порезы, хотя кровь дворняги жгла ему ноги.
Ищейка повернулся к нему, теперь уже отвлеченный Кириан выдал себя. Глаза зверя нашли его. Они не оставят его, пока дворняга не будет мертва или Кириан не будет схвачен. Кириан хотел ударить себя, но вместо этого замолотил крыльями по воздуху. Позади него щелкнули зубы собаки. Укус дворняги задел его когти, но Кириану удалось увернуться.
Как раз в тот момент, когда он развернулся, взмахнув массивными крыльями и поднялся над поместьем, чтобы улететь, он увидел другого адского пса, скачущего к двери. Его желудок сжался. Кириан знал, что то, что он собирался выкинуть, было плохой идеей, но он все равно это сделал.
Ворон Кириана отступил назад, и ноги в сапогах коснулись земли. Эхо проклятия закружилось вокруг него, когда появилось его тело. Его ноги не издавали ни звука, когда он мчался ко второму зверю. Как раз перед тем, как существо добралось до двери, Кириан опустил кулак и тот врезался в кожистый череп.
Боль пронзила его от костяшек пальцев до плеча, но он не отпустил. Кириан схватил зверя и швырнул его подальше от поместья. Адский пес откатился в сторону, и Кириана затопило чувство триумфа. Он двинулся, чтобы шагнуть к упавшему зверю, но как раз в тот момент зубы второй ищейки вонзились ему в плечо. Кириан упал на колени.
Первая собака, та, которую он порезал когтями, тряхнула головой, вонзив зубы глубже. Кириан ощущал, как горячая кровь стекает по его коже. Острые зубы пронзили толстую кожу его мотоциклетной куртки и теперь впивались в кость плеча. Съежившись и борясь с болью, охватившей его тело, он потянулся назад и схватил зверя.
Он использовал все свое тело, чтобы перекинуть пса через плечо. Зубы вырвались из его плоти, но зверь ударился о землю с удовлетворительным стуком. Он извивался на спине, пытаясь освободиться, пока Кириан удерживал его. Второй зверь перекатился на лапы и, прищурившись, посмотрел на Кириана.
Он скоро нападет. Кириан знал это. Он крепче сжал горло первого зверя под собой. Его тело напряглось, готовясь ко второму нападению ищейки, но оно так и не последовало. Когда зверь под ним обмяк, второй, казалось, взвесил свои варианты. Кириан напряженно уставился на него, тяжело дыша.
Адский пес переминался с ноги на ногу, прежде чем, наконец, решил развернуться и убежать. Это позволило бы Кириану выжить сегодня вечером, но оно собиралось сразу же вернуться к своему демону-укротителю. Кириан испустил вздох. В его теле не осталось сил для борьбы. Он должен был погнаться за вторым адским псом, помешать ему привести своего хозяина обратно в поместье Карверов, но у него не хватило на это сил.
Он заплатит за это позже, подумал он. Кириан заставил себя подняться на ноги, но его колено подогнулось под ним. Его плечо пульсировало, каждый удар сердца посылал пламя, обжигающее все его мышцы. Рана заживет, хотя это и будет невыносимо медленно.
Адские псы кусали его несколько раз до этого. Раны всегда горели, как адское пламя, и заживали медленнее, чем ему хотелось бы, но все равно заживали. Проклятие не собиралось позволять ему умереть. Оно было полно решимости удерживать его в личных мучениях так долго, как только могло.
В доме зажегся свет. Кириан пришел в движение, закинув труп мертвого адского пса себе на плечи и исчезнув в ночи. Его тело протестующе кричало, но это нужно было сделать. Каждый шаг был подвигом силы воли. Он еле переставлял ноги по земле, но справился с этим.
Кириан надеялся, что никто случайно не выглянет из окна посреди ночи и не увидит, как мужчина тащит по городу мертвую собаку. В лесу, возле скалистого оврага, он сбросил труп адской собаки. Это помогло бы не напугать ведьму Карвер. Ей не нужно было видеть монстра.
Он не признавался в этом самому себе, но часть его надеялась избавить женщину от кошмара, в котором он жил. Если бы он мог заставить ее снять проклятие, каждый мог бы продолжать свою жизнь, как будто этого никогда не было.
Кириан боялся того, что конец проклятия может означать для него. Его жизнь была продлена силой чародейки. Его тело заживало невероятно быстро, и переход между человеком и вороном, казалось, перезагрузил его тело. Потребовалась целая вечность, чтобы научить магию вокруг него держаться за его любимую мотоциклетную куртку и ботинки.
До этого его современная одежда исчезала, и его костюм начала века каждый раз возвращался. Было проблематично продолжать постоянно заменять потерянную одежду. Теперь он снял куртку, чтобы осмотреть пропитанные кровью отверстия от зубов. Его пальцы пролезают сквозь оставленные дыры. Края, казалось, и вовсе были опалены.
Натягивая куртку обратно на плечи, он задавался вопросом, закроются ли отверстия при следующей трансформации. Он хотел вернуться в свою форму ворона и улететь обратно в поместье, но у него не осталось сил. Он шаркал ногами по земле при каждом шаге.
Город будто стал в разы больше. Пешком улицы казались бесконечными. Он мог бы поклясться, что пугало подмигнуло ему, когда он проходил мимо. Наконец, он снова нашел поместье Карверов. Поднявшись на крыльцо, он, спотыкаясь, добрался до садовой качели и рухнул на нее.
Вскоре его сморил сон. Даже бессмертным оборотням нужен был сон.
Глава 5
Саманта проснулась с затекшей шеей и пульсирующей болью в затылке. Она не могла поверить, что проспала большую часть ночи на диване в офисе. В какой-то момент она проснулась и заставила себя переместиться на кровать, едва остановившись на миг, чтобы снять одежду, прежде чем упасть лицом в постель. Но по всей видимости, перемещение с дивана на кровать ей не сильно помогло.
Ее тело до сих пор ненавидело ее. Саманта спустилась на кухню на автопилоте. Она поставила свой чай настаиваться, прежде чем поискать в шкафчиках баночку с мазью. Где-то должен был быть миорелаксант. Только когда девушка услышала стон снаружи, то вспомнила все, что произошло накануне.
Саманта поплотнее запахнула халат, скрывая колдовской каламбур на своей ночной рубашке-футболке, и отважилась направиться к входной двери. Кириан сидел на качелях на крыльце. Ведьма прислонилась к дверному косяку на долгое мгновение, позволяя себе полюбоваться темными волосами, падающими на его идеально очерченное лицо. Его скулы были четкими линиями, по которым ей захотелось провести пальцами.
В воздухе витал неприятный запах металла. Это заставило Саманту сморщить нос и нахмурить брови. Чувство вины кольнуло ее, когда она увидела, как что-то темное и вязкое стекало по его куртке. Она, спотыкаясь, вышла из дома, направляясь к нему и слегка отодвинула кожанку.
Кириан вздрогнул и проснулся. Он схватил Саманту за запястье, обхватив ее стальными пальцами. Саманта сумела сдержать уверенный взгляд, несмотря на громовой стук своего сердца. Его глаза впились в нее, загоревшись самым горячим синим огнем. Мгновение изучая ее лицо, ворон откинулся на спинку лавки. Его хватка на ее запястье ослабла, но полностью девушку не отпустили.
– Что ты здесь делаешь? – проворчал он, хотя половина слов была едва понятной.
– Видимо, играю в медсестру. Что с тобой произошло этой ночью? Потому что выглядишь ты так, словно пошел в бар и потом затеял драку с бензопилой.
Кириан рассмеялся. Его глаза затрепетали и закрылись. Саманта подумала, что он наверняка снова проваливается в сон, но потом осознала – ворон наблюдал за ней из-под своих темных ресний. Ее сердце вновь совершило глухой удар, но в добавок к этому сжался еще и желудок.
Саманта решила, что его красота для нее же губительна.
– Просто дай мне взглянуть на свои раны. Я могла бы помочь, если бы ты мне позволил.
– И почему это ты желаешь мне помочь? Это твоя семья прокляла меня. Разве ты не хочешь, чтобы я страдал?
Саманта не хотела, чтобы кто-либо страдал. Она не хотела, чтобы в ней снова появилась та неотъемлемая часть ее души, которую иногда она ненавидела, видя в своем отражении в зеркале. Бывали ночи, когда сон обходил ее стороной, когда она размышляла не является ли та сила, что передавалась в ее семье из поколения в поколение природной тьмой, или же то проклятие, наложенное прабабушкой, не могло ли оно запятнать их чем-то злым.
Саманта хотела верить во второй вариант, что не они были злыми, а просто жили в тени. И эта вера пробудила желание помочь Кириану, просто чтобы избавиться от своих сомнений. Но она не могла понять, что же заставляло ее так нежно к нему прикасаться. Он не заслуживал ее помощи. Ей правда стоило оставить его одного истекать кровью.
Но эта мысль казалась ей слишком злой.
– Просто заткнись и позволь мне помочь тебе, – прошептала она.
Ведьма выдернула свое запястье из его руки. Ее желудок вновь перевернулся, когда его пальцы задержались в ее. Саманта пыталась не обращать внимания на это ощущение, но оно последовало за ней в дом, как молчаливый призрак. Ощущение его пальцев в своих оставалось до тех пор, пока она не нашла банку с мазью и коробку с бинтами.
Когда девушка вернулась, то Кириан уже стоял в проходе. Он склонился перед домом, словно был учтив, но она могла сказать, что это была просто боль. Его щеки покраснели, и девушка видела, как дрожали его губы. Она задавалась вопросом как он вообще мог стоять? Была ли это такая сила воли?
– Могу ли я войти, верховная жрица?
Саманта хмуро посмотрела на него. Как в сказке о вампирах, как только она пригласит его пройти мимо своих чар, они больше не смогут удерживать его. Саманта без колебаний обработала бы его раны на крыльце, но миссис Бьюкенен в конце концов прокрадется мимо. Она увидит состояние Кириана и начнет распространять слухи, как любила делать старая леди.
Саманта вздохнула и понадеялась, что это было правильным решением. Подбежав к дверному косяку, она прикоснулась пальцем к символам, обрамляющим внутреннюю часть двери. Частица ее магии двинулась к нему с ее новой просьбой.
Защита замерцала перед ее глазами, прежде чем снова встать на место. Кириан приподнял бровь. Она задавалась вопросом, позволило ли проклятие ему увидеть, что она только что сделала.
– Ну? – он оттолкнулся за несколько секунд до того, как его колено подогнулось. Уже прислонившись к дому, он не упал. Ворон быстро сделал движение, чтобы казалось, будто это было целенаправленно, зацепив одну ногу за другую.
В ответ Саманта молча вышла наружу, подставила свое маленькое тельце под его плечо и помогла ему переступить порог. Кириан испустил тяжелый вздох, который, вероятно, не хотел, чтобы она услышала. С того места, где она стояла, ей были видны дыры в его кожаной куртке. Они выглядели так, как будто… что-то покусало его.
Это заставило посмотреть на него снова. Что привело ворона к ее порогу? Ведьма думала, что это чистая жадность, ярое нежеление и дальше находиться в ловушке проклятия. Но так же она задумалась и о том, не произошло ли что-то еще, о чем она пока не знала. Позже она расставит еще больше украшений к Хэллоуину и проверит, нет ли где случаем еще крови.
Сейчас ей нужно было сосредоточиться на Кириане. Она помогла ему взобраться на кухонный стул и бросила медицинские принадлежности на кухонный островок.
– Снимай куртку.
Мужчина слабо улыбнулся.
– Ты уже просишь меня раздеться. Если бы я знал, что это единственное, что нужно, дабы попасть в поместье Карверов, я бы прибыл сразу голым.
– Не умничай, – Саманта закатила демонстративно глаза, борясь с улыбкой, тронувшей уголок ее губ.
Куртка упала на пол, издав хлюпающий звук, соприкоснувшись с деревом. Нужно было бы убрать это месиво, но Кириан оперся всем своим весом на стол, и девушка поняла, что сперва нужно разобраться с ним.
Через его мокрую футболку она смогла увидеть татуировки, которые обвивали его руки. Кончики черных перьев свисали с тыльной стороны его ладоней, как пальцы. Крылья обвились вокруг его рук. Они связывали его. Саманта со смущением обнаружила, что не могла отвести взгляд.
Саманте пришлось встряхнуться и вспомнить, кто был перед ней. Ее пальцы коснулись его обнаженной кожи, пока она помогала ему снять черную футболку. Мышцы под ней перекатывались и невольно гипнотизировали ее. Татуировка продолжалась у него на спине. Тело ворона распласталось по его мускулам, клюв поднялся вдоль обнаженной шеи.
Теперь идеальную картину портили проколы, из которых сочилась кровь. Кожа вокруг ран была обугленной и черной. От него исходил запах серы. Она сразу догадалась, что это точно был не собачий укус.
– Что с тобой случилось ночью?
– Просто драка в баре, – сказал он, повторив ее шутку ранее.
Саманта поджала губы и решила оставить эту ложь. Ни за что на свете не могло быть, чтобы это было результатом драки в баре. Нет, если только кто-то не привел в бар свору собак, собак, от которых разило серой и которые оставляли после себя обугленную кожу. В то время, как маленькие города часто были такими странными, она бы уже услышала о том, что кто-то делает подобное. В ее городе не было других заклинателей или необычных существ.
Пока Кириан, тяжело дыша, прислонился к кухонному островку, Саманта обрабатывала раны на его плече. Они уже заживали. Неотъемлемая часть проклятия, поняла она. Должно быть, это то, что поддерживало в нем жизнь все эти годы. Тем не менее, раны зажили недостаточно быстро, чтобы сдержать инфекцию. Они воняли, а это означало, что рот того, кто его укусил, был кладом вирусов.
Саманта открыла баночку с мазью. Вообще-то, она сделала ее, как помощь при порезах и ожогах, но могло помочь и сейчас. Чтобы было наверняка, она влила в мазь частику своей магии через кончики пальцев. Это оживило природную магию внутри растительных масел, заставив ту воспламениться.
Кириан зашипел, как только она прикоснулась к одному из укусов.
– Не будь ребенком, – пожурила ворона ведьма. Он был проклятым бессмертным, который раньше наверняка страдал куда больше, но сейчас вел себя как ребенок, у которого раньше никогда не брали кровь. Саманта сильно сомневалась, что это могло быть правдой.
– Попробуй подвергнуться нападению двух адских псов посреди ночи, а утром расскажи мне, как ты себя чувствуешь, – произнес Кириан.
Вот она, правда. Саманта ничего не сказала. Если бы она дала ему понять, что он проболтался, ворон бы наверняка замолчал. Саманта никогда особо не задумывалась об аде. Это был не тот источник силы, в который когда-либо вмешивалась ее семья. Почему это теперь преследовало Кириана, Саманта не знала.
– Ты не обязана была приглашать меня в дом, – проворчал Кириан. – Но ты сделала это, поэтому я должен тебя отблагодарить.
Палец Саманты скользнул в другую из его ран, размазывая мазь и напоминая ему, что она все еще не из тех, с кем нужно считаться. Мужчина зашипел соответственно и отпрянул от ее прикосновения. Когда его взгляд остановился на ней, на его лице появилась странная улыбка. Это была смесь раздражения и юмора. Саманта обнаружила, что ей это нравилось.
Это был нехороший знак.
Кириан был проклят не просто так, напомнила она себе. Он приложил руку к смерти ее прадеда. Он разрушил жизнь ее прабабушки. В каком бы кошмаре он ни жил, он это заслужил.
Саманта подошла, чтобы обработать раны на его теле. По его груди и ребрам были разбросаны другие царапины и синяки. Чтобы дотянуться до них, ей пришлось протиснуться между его ног. Это была компрометирующая поза, но она была полна решимости помочь ему и делала все возможное, чтобы игнорировать прикосновение его бедер к своим.
Сказать, что Кириан не был для нее лакомым куском, было бы ложью. Даже таким избитым, каким он был, в его глазах горел огонь, а тело было хоть и вялым, но словно умоляло ее сделать шаг навстречу его теплу. Саманте пришлось прикусить внутреннюю сторону щеки и сосредоточиться на своей боли, чтобы не обращать внимания на то, как он наблюдал за ней.
– Скажи мне свое имя, чтобы я перестал называть тебя ведьмой.
– Зови так и дальше. Мы не друзья.
Он наклонился вперед. Пространство между ними сократилось, жар усилился, пока не опалил ее кожу. Саманте хотелось убежать, но она стояла на своем. Его дыхание обдало ее ухо и спустилось по шее. Она поняла, что с того места, где она стояла, он мог видеть ее футболку с V-образным вырезом спереди.
И все же, когда она наконец повернулась к нему лицом, то поняла, что его взгляд был прикован не к ее груди, а к кулону, который висел между ними. Это был маленький медальон с кусочком хрусталя, вставленным в центр, как будто кто-то проткнул его насквозь. Он не открывался, так что она понятия не имела, что лежало внутри.
– Это принадлежало Имоджен, – его голос стал ниже, а все тело напряглось.
Упоминание имени ее прабабушки было не таким горьким, как она могла бы предположить. Вместо этого, голос Кириана был словно подавлен чем-то другим. Это было одиночество, печаль, огорчение, все это вместе и многое другое.
Это заставило ее взглянуть на него по-другому. Она поняла, что его слова могли быть уловкой. Этот мужчина чего-то хотел от нее, и поэтому он пытался исказить ее представление о нем, пока он не стал хорошим парнем в ее глазах. Это был не самый глупый план.
– Когда-то, да, – ответила Саманта. Она приложила ладонь к черному синяку на его ребрах и подожгла мазь магией.
Кириан сделал глубокий вдох. На секунду воцарилась тишина, ее рука все еще была на его обнаженной коже.
– Это был ее муж, который вставил кристалл в центр этого. Он пытался убить твою прабабушку. Удивительно, что дурацкий медальон, который я ей подарил, спас ей жизнь.
Саманта слегка отстранилась. Внезапно цепочка на ее шее стала невыносимо тяжелой. Она была обременена невозможными вещами.
– Не лги. Я не дура, чтобы попасться на твои уловки.
Хотя она и хотела этого. Саманта хотела верить, что он может быть хорошим человеком, пока ее руки все еще были на нем. Ее желудок снова сжался, и она безуспешно попыталась отстраниться.
***
Кириан не лгал. Хотя, он понимал, что ведьма не собиралась ему верить. Он мог бы рассказать для нее эту историю, если бы она просто послушала. Казалось, что правда была искажена с течением времени. Возможно, Имоджен пыталась сохранить лицо перед своими детьми и сочинила историю, в которой Кириан предстал плохим парнем в этой ситуации.
Он не винил ее. То, что случилось, было так давно. Его гнев на нее всегда вспыхивал жарко, прежде чем угаснуть в одинокой горечи. Он сделал все, что мог, чтобы спасти Имоджен, но она все равно наложила на него проклятие, как будто даже она не могла вынести того, что он сделал.
Теперь он позволил ее правнучке ухаживать за его ранами. Это была странная ситуация. На лице этой ведьмы он мог видеть глаза Имоджен. То, что словно старая волшебница снова посмотрела на него, наполнило его множеством эмоций.
Но ни одной из этих эмоций он не дал волю. Он запихнул их в темный уголок своего сознания, чтобы они там и оставались. И все же, когда ведьма посмотрела на него из-под ресниц, ее рука все еще была теплой на его грудной клетке, и в нем вспыхнул новый набор ощущений.
Не раздумывая, он потянулся к ней. Его рука обхватила ее лицо сбоку. Ведьма оказалась на удивление податливой в его руках, когда он притянул девушку к себе. Ее губы уже были приоткрыты, когда он поцеловал ее. У нее был вкус трав и прохладного ветра осенней ночи.
Его язык скользнул по ее губам, чтобы впитать как можно больше этого вкуса. Ее рука на его ребрах напряглась. На мгновение вспыхнула боль, синяк все еще не совсем зажил, но это никак не остановило его. Он хотел от Саманты столько, сколько мог получить. Кириан осознал, что никогда не насытится этой ведьмой.
Затем она отшатнулась назад. Ее губы припухли от его поцелуя, но глаза вспыхнули гневом.
Кириан знал, что облажался. Это не было частью плана. Он не мог поверить в то, что сделал. Между ними ничего не должно было быть. Эта ведьма была средством для достижения цели и не более того. Это была единственная причина, по которой он защищал поместье Карвер прошлой ночью. Кириан лгал себе снова и снова.
– Ты – кусок дерьма, – прорычала девушка, собирая свои вещи и выбегая из комнаты.
Он хотел броситься в погоню, посмотреть, где он мог бы уложить ее и исследовать остальную часть ее тела. Желание было сильнее, чем все, что он когда-либо знал. Он почти хотел, чтобы междумирье восстало и спасло его от самого себя.
Медленно, вдумчиво он поднялся и последовал за ней. Ведьма была в гостиной, вытряхивала содержимое пластикового мусорного ведра на пол.
