Текст книги "Мой обаятельный мерзавец (СИ)"

Автор книги: Эми Эванс

Соавторы: Ная Герман
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Впрочем, лелеять собственную злость на потомственного аристократа мне удавалось недолго. Сэйр Варнадо умело, филигранно и с неотвратимым напором продолжал меня ласкать, вытесняя из моих мыслей абсолютно все, не относящееся к одному благородному мерзавцу.

Он сжимал меня в своих объятиях и хрипло дышал на ухо, наслаждаясь всем происходящим не меньше меня самой. И от этих хриплых вздохов я сходила с ума окончательно и бесповоротно.

Но ведь не я одна должна получать удовольствие, так ведь?

Мои руки, безвольно лежащие на сидении, пришли в движение. Одна ладонь легла на мужское бедро и, не встретив никакого сопротивления, поползла выше.

Боги, что же я творю? И чем я занимаюсь, сидя в служебной машине с министром правопорядка и его водителем и направляясь в цитадель правителей?

Тэра Ирис Стейб сошла с ума, не иначе. Но почему-то подобное помутнение рассудка меня нисколько не волновало. Лишь бы один обаятельный мерзавец и дальше находился рядом, и творил совершенно немыслимые вещи.

Ладонь моя тем временем достигла мужской ширинки, огладила сквозь ткань брюк внушительных размеров достоинство и потянулась к ремню. Но, к большому моему удивлению, была молниеносно остановлена.

– Сейчас не время, – категорично прошептал мне на ухо сэйр Варнадо.

А после лишь усилил напор. И его пальцы задвигались в каком-то совершенно новом, сводящем с ума, ритме.

Мои веки сами собой сомкнулись, пальцы впились в дорогую ткань мужских брюк, варварски ее сминая, а хриплые выдохи окончательно сменились громкими стонами.

Мне казалось, что эта сладкая пытка, наполненная сплошным удовольствием, длится вечно. И я раскрывалась навстречу ласкающим движениям, подставляла шею под горячие поцелуи и бесконечно плавилась в руках одного бессовестного мерзавца.

В какой-то момент наслаждение достигло своего апогея, и я выгнулась с громким стоном в руках министра правопорядка. На несколько долгих мгновений зрение и слух полностью покинули меня. И вся реальность держалась лишь на крепких руках сэйра Варнадо, которыми он меня обнимал.

А после, учащенно дыша, как после долгого марафона, я откинулась на кожаную спинку сидения и, наконец, распахнула глаза, обводя осоловелым взглядом пространство вокруг.

– И давно мы стоим? – рассеянно поинтересовалась я, неожиданно хриплым голосом.

В ответ мне достался легкий смешок и последовавший за ним нежный поцелуй в висок.

– Уже пять минут, – доверительным шепотом поведал мне сэйр Варнадо.

Надо же, а я даже не заметила.

– У нас есть еще пара минут, чтобы ты пришла в себя, – мурлыкнул глава министерства правопорядка.

И от этих кошачьих, игривых ноток в его голосе, моя бровь медленно поползла наверх. А сйэр Варнадо, оказывается, тоже полон сюрпризов. И не так уж он и невозмутим, как пытается казаться.

Глава 7

Идти по мраморному полу главного холла цитадели правителей мне было неуютно. Здесь, кроме нескольких боевых магов, стоящий на своем посту, не было ни души. И каждый мой шаг сопровождался режущим слух цокотом каблуков и громким эхом.

Атмосфера в обители правящей десятки была под стать – давящая, мрачная и гнетущая. Я буквально всем телом чувствовала могильный холод, исходящий от этих стен. И мне с каждым новым шагом все сильнее хотелось развернуться и бежать от этого места без оглядки.

И единственным, кто дарил мне хоть немного успокоения, и в чьем присутствии я чувствовала себя даже безопасно, по иронии судьбы оказался сэйр Тобиас Варнадо. Незримая мощная сила, исходившая от него, обволакивала и убаюкивала.

Страшно даже представить, каким уровнем дара обладает министр правопорядка. Ведь даже в месте, где вершатся судьбы и восседают сильнейшие мира сего, он ведет себя расслабленно. Двигается уверенно и даже капельку лениво. Широкие плечи гордо расправлены, волевой подбородок приподнят, а темные глаза лукаво щурятся. И глава министерства правопорядка уверенно движется по коридорам цитадели правителей с видом победителя, не обращая никакого внимания на случайно встречающихся сотрудников правительства.

Когда за очередным поворотом бесконечно огромного здания, леденящий душу холод вновь пробирает меня до костей, я недовольно морщусь, понимая, что могильный холод – лишь плод моего воображения, а вот сквозняки, гулящие по цитадели – отнюдь нет.

– Вы белье мне не вернули, потому что решили отправить меня на больничный, сэйр Варнадо? – тихим шепотом интересуюсь я у начальства, слегка скосив на него взгляд.

В коридоре, кроме нас, не было ни души. Но я все равно бы не осмелилась вести с министром правопорядка подобные диалоги в полный голос.

Сэйр Варнадо не сбивается с шага, и даже ни единый мускул на его лице не дергается, стоит ему услышать этот вопрос. Он продолжает с невозмутимым видом двигаться вперед, удерживая на лице маску беспристрастной вежливости.

И лишь мужская ладонь, внезапно опустившаяся на мою поясницу, дает мне понять, что благородный мерзавец вопрос мой все же услышал. Тепло, излучаемое его ладонью, разливается по всему телу и мгновенно согревает.

Восхитительно наглый мерзавец. Пользует магией направо и налево, прекрасно зная, что я себе подобной роскоши позволить не могу. По крайней мере, не в его присутствии так точно.

– Лучше? – участливо интересуется благородный сэйр.

И я благодарно киваю, немного ошеломленная подобными проявлениями заботы.

– А белье я оставил себе на память, – не отнимая руки от моей поясницы, шепчет мне на ухо начальство, резко поддавшись ко мне, – Так что, тэра Ирис Стейб, можете и не мечтать о его возвращении.

Сэйр Варнадо столь же резко отстраняется от меня и движется дальше по коридору с совершенно беспристрастным видом. Будто это вовсе не он только что нашептывал на ухо своей личной помощнице всякие непотребности.

Странный он. Совершенно непонятный, и оттого очень притягательный. Но в одной характеристике сэйра Тобиаса Варнадо я уверена точно – он истинный мерзавец. Такой же, как и все выходцы из древних аристократичных родов, которые содействуют правящей десятке и делают все, чтобы действующий политический режим процветал.

За очередным поворотом начинается заметное оживление. Здесь то и дело на нашем пути появляются люди, которым министр правопорядка вежливо кивает, с кем-то здоровается, а иногда даже останавливается, чтобы пожать руку.

На верхних этажах цитадели правителей кипит жизнь. И меня больше не преследует ощущение давящей атмосферы, несущей в себе тьму и опасность.

Люди, встречающиеся нам на пути, не носят ограничивающих магию браслетов. Все одеты изысканно и дорого, держатся ровно и уверенно. И все как один – выходцы из аристократии.

Усмехаюсь про себя, осознавая, что во всей цитадели нам не встретился никто, кто бы выглядел как обычный выходец из народа. Ну а чего, собственно, еще стоило ожидать от правящей десятки, которая долгие годы восхваляла свое происхождение и древнюю, как мир, кровь?

Сэйр Варнадо, идущий на шаг впереди, останавливается напротив огромной двухстворчатой резной двери, один лишь вид которой буквально кричит о помпезности, величественности и роскошестве.

Боевые маги, стоящие по обе стороны от громадной двери, узнают министра правопорядка, приветствуют его легким поклоном и открывают перед ним двери.

Сложно не догадаться, куда именно мы пришли. Верхний этаж, охрана, треклятые двери – это все буквально кричало о том, что правящая десятка восседает именно в этом месте.

* * *

В помещение вхожу неуверенно и осторожно, следуя по пятам за начальством. Но, стоит мне оказаться внутри, как я облегченно выдыхаю.

Встречи с десятью старыми монстрами сегодня не предвидится. Это всего лишь приемная. Пусть и огромных, каких-то совершенно нереальных, размеров. Лепнина на стенах, красные дорогие ковры, позолоченные подсвечники и вырезанная на заказ мебель из натурального дерева – все кричит о статусе владельцев этого помещения. Интересно, а они когда-нибудь упьются своей властью? Или жажда к роскоши и вечному господству никогда не иссякнет?

Секретарь, которая выглядит лишь довершением всего убранства, столь же холодная, бездушная, но идеально красивая, моментально подскакивает со своего места, чтобы поприветствовать главу министерства правопорядка.

Алые губы молодой женщины, обильно накрашенные помадой, расплываются в чарующей улыбке. А подведенные черными линиями глаза окидывают сэйра Варнадо томным, многообещающим взглядом.

Она буквально пожирает взглядом моего начальника, облизывает алые губы и, словно невзначай, проводит ладонями по своему телу, от самой талии и вниз по округлым бедрам. Черное платье-футляр и стильные туфли на высокой шпильке удачно подчеркивают фигуру незнакомки.

И я невольно обвожу взглядом собственную одежду. Обычная белая блузка, серая юбка из плотной ткани и уже прилично изношенные туфли. М-да, с такими хищницами мне никогда не сравнится. Да, собственно, я никогда и не стремилась…

– Добрый день, сэйр Тобиас, – произносит госпожа-секретарь с придыханием.

И я невольно усмехаюсь. Сложно ее винить в желании привлечь внимание благородного сэйра и покрасоваться. У моего начальника множество достоинств и помимо притягательной внешности. А иногда даже высокого положения в обществе и внушительного достатка хватает, чтобы стать желанным объектом охоты.

Удивительно, но министр правопорядка остается совершенно невозмутим к чарам этой обаятельной нимфы. На лице – отчужденная холодность, а в голосе – твердая сталь.

– Сэйр Варнадо, – поправляет он ее, – Или министр Варнадо. Обратитесь ко мне неподобающим образом еще раз – сильно об этом пожалеете.

Он произносит это таким тоном, что даже мне становится немножечко страшно. И я делаю себе пометку на будущее – никогда не обращаться к начальнику, называя его как-то иначе, чем сэйр Варнадо.

Девушка гулко сглатывает и невольно отступает, потупившись. А когда она вновь поднимает взгляд, в нем больше нет томности или желания очаровать. Остается лишь прохладная вежливость.

– Уважаемые правители уже ждут вас, сэйр Варнадо, – произносит госпожа-секретарь, переходя на деловой тон. И, словно впервые, замечает мое присутствие, – Передать о том, что с вами прибыл сопровождающий?

– Не нужно, – прохладно отзывается министр правопорядка, – Моя помощница дождется здесь.

Мне достается лишь один короткий взгляд от начальства, и я тут же понятливо киваю и отступаю к диванчикам, стоящим у стены. Естественно, кожаным, безумно дорогим и удобным.

А сэйр Варнадо в сопровождении местной обольстительницы движется к резным дверям, стоящим в другой конце приемной. Они по размеру лишь немного уступают первым, но выглядят, пожалуй, еще более кричаще.

Стоит министру правопорядка скрыться за таинственными дверьми, скрывающими от меня правящую десятку, как с лица очаровательной нимфы слетает маска кроткости и добродушия. Мне достается колючий и почти что ненавидящий взгляд. И, пожалуй, это единственное проявление внимания, которого я удостаиваюсь.

Госпожа-секретарь вновь занимает свое рабочее место, и в приемной властителей мира наступает гробовая тишина.

Неужели даже водички из вежливости не предложит? Хотя, похоже, здесь считают пустым местом любого, чье происхождение не соответствует их высоким стандартам.

Находиться в цитадели правителей было неуютно. А еще немного нервно и жутковато было осознавать, что от главных монстров нашей страны меня отделяет всего лишь одна стена.

Хотя о чем это я говорю? С одним из главных монстров нашего государства у меня куда более близкие отношения, чем мне бы того хотелось.

Но почему-то без одного высокородного мерзавца я начинаю чувствовать дискомфорт от нахождения в этой приемной. Стоило сэйру Варнадо скрыться за дверью кабинета правящей десятки, как давящая мрачность этого места вновь опустилась на меня гранитной плитой.

Никогда бы не подумала, что в обществе главного палача нашего славного государства я смогу ощущать себя в безопасности. Это было дико и ненормально. Но это было и ничего с этим не поделаешь.

* * *

Глава министерства правопорядка отсутствует долго. Пожалуй, даже слишком долго. Настолько, что я невольно начинаю переживать.

Когда в полной тишине отворяются двери, ведущие в кабинет правящей десятки, я вздрагиваю и молниеносно вскидываю голову.

Внимательно изучаю взглядом начальника и отчего-то облегченно выдыхаю, видя, что он в полном порядке. Совершенно странная реакция. Я со своей паранойей и страхами уже схожу с ума, не иначе.

Сколько его не было? Тридцать минут? Больше? Кажется, больше.

На первый взгляд кажется, что на лице министра правопорядка господствует все та же, отчужденно-вежливая маска. Но я улавливаю пробивающиеся сквозь нее эмоции. Их видно в слегка нахмуренных бровях, плотно сжатой челюсти, в твердой поступи, уверенной и даже немного агрессивной.

И когда только я успела так хорошо изучить сэйра Варнадо? Сама не знаю ответа на собственный вопрос. И, пожалуй, даже и знать не хочу.

Благородный сэйр решительно движется к выходу, и на мгновение мне даже кажется, что про мое существование он напрочь забыл. Но мерзавец, под чьим руководством мне приходится работать, бросает на меня мимолетный взгляд и еле заметно кивает на дверь.

Все же не забыл.

По коридорам цитадели правителей мы движемся в полном молчании. Но на этот раз это молчание было мрачным, гнетущим и даже пугающим.

Сэйр Варнадо пересекает главный холл обители правящей десятки такими размашистыми шагами, что я едва поспеваю за ним. А еще этот противный цокот собственных каблуков по мраморному полу отдает острой болью в висках.

Но последнее, на что бы я решилась в данной ситуации, так это просить главу министерства правопорядка о промедлении. Он явно не в том настроении, чтобы ему перечить. И чем же его могли довести эти десять старых маразматиков?

Автомобиль и его верный водитель уже дожидались нас у самой лестницы. Но в этот раз сэйр Варнадо не стал дожидаться, когда его подчиненный распахнет перед ним дверь и пригласит переместиться в салон, а сам занимает свое законное место, хлопая несчастной дверью с такой силой, что мы с водителем невольно вздрагиваем.

От последнего мне достается удивленный взгляд и слегка приподнятая бровь. Но я лишь пожимаю плечами и юркаю внутрь. Самой бы знать, что там произошло.

Но, видимо, что-то серьезное. Потому как за все три года работы с сэйром Тобиасом Варнадо, в таком состоянии я его еще никогда не видела.

Искоса рассматриваю начальника, когда автомобиль приходит в движение, и замечаю, что маска вежливой отчужденности спала с него окончательно. Темные брови сошлись на переносице, через лоб пролегла огромная складка, а чувственные губы от напряжения побелели и сжались в одну твердую линию.

Поддавшись внезапному и совершенно безумному порыву, поддаюсь вперед и накрываю своей рукой ладонь министра правопорядка, сжатую в кулак.

И тут же корю себя за легкомысленный поступок. Ирис, ну к чему это проявление чувств и нежности? Между вами лишь ничего не значащая связь и не более того.

Время для меня останавливается, когда я жду, что сэйр Варнадо в раздражении отдернет руку. И даже дергаюсь, чтобы отстраниться самой. Но не успеваю…

Ладонь министра правопорядка разжимается. Он переплетает наши пальцы, и большим пальцем своей руки поглаживает кожу на моей ладони. В немом жесте благодарности в ответ на мою безмолвную поддержку.

Одна минута сменяется другой, в то время как за окном мимо нас проносятся дома. А мы по-прежнему сидим, держась за руки. И это одновременно дико и странно, но отчего-то так правильно.

– Сэйр Альмандо Джорельти серьезно болен, – через некоторое время нарушает тишину в салоне автомобиля глава министерства, – Правители всерьез опасаются, что вскоре он может отойти за грань. И потому они открыли конкурс на место в правящей десятке. Я один из кандидатов.

Вот так. Сухим и безэмоциональным голосом сэйр Тобиас Варнадо поведал мне столь шокирующую и ужасающую новость.

Собственных эмоций мне сдержать не получается. Шумный вздох вырывается из груди, ладонь против воли крепче сжимает руку главы министерства правопорядка, а взгляд впивается в его лицо. И пытается там отыскать хоть какой-нибудь намек на его отношение к происходящему.

Но меня ждет разочарование. Сэйр Тобиас Варнадо уже сумел взять себя в руки. И сейчас его лицо не выражает ровным счетом ничего. На нем все та же, безупречная маска вежливой отчужденности.

Но с чем связано его первичное раздражение? Неужели он разозлился из-за наличия конкурентов? Вероятно, так и есть…

Но абсолютно ясной для меня становилась еще одна вещь – теперь сэйр Тобиас Варнадо становится для меня опасен как никогда.

Глава 8

В тот день, когда мы вернулись в министерство, все оставшиеся часы рабочего дня я так и не смогла себя заставить сделать хоть что-либо. Все мои мысли и тревоги крутились лишь вокруг одной фигуры.

И одна короткая фраза сумела разрушить прочно выстроенный за эти годы мир. Что будет, если сэйра Варнадо изберут в правящую десятку, я не представляла. Но явно ничего хорошего подобный поворот событий для меня не сулит. Как и для всего остального магического мира отверженных и угнетенных.

Молодая кровь, добравшаяся до верхушки власти, принесет вслед за собой и изменения. И что-то мне подсказывает, что эти изменения будут отнюдь не радужными для сил Сопротивления. Хотя, казалось бы, правители уже ужесточили все правила и придумали уйму запретов. Но ведь нет предела совершенству?

В подобной прострации прошел и следующий день. Благо хоть, шокирующую новость министр правопорядка решил сообщить мне в последний рабочий день перед долгожданными выходными.

Иначе своего поста личного помощника я лишилась бы гораздо раньше срока только лишь потому, что не сумела бы взять себя в руки и сделать хоть что-нибудь.

А на следующее, воскресное, утро на моем запястье появилось короткое послание, выведенное чернильными сгустками тьмы. Темная, запрещенная магия, за которую представители правопорядка могли бы легко казнить и меня и отправителя послания, служила практически единственным верным средством связи между членами Сопротивления, которую невозможно было отследить.

Темные ритуалы и практики никогда не привлекали меня, несмотря на то, что это был один из главных родовых даров по линии отца. Но я, в отличие от тетушки, никогда не стремилась достигнуть тех же вершин в темной магии. И, откровенно говоря, до ее мастерства мне было далеко даже сейчас.

Но когда судьба подкидывает тебе новые испытания, а темная магия – единственный верный способ спастись и надежно укрыться, волей-неволей приходится постигать азы запрещенной магической науки.

Сурин, выходец из такого же рода темных магов, дар свой скрывал не менее надежнее моего. И оттого выбор его профессии казался совсем абсурдным. Но, как оказалось, даже слабого светлого дара, который имелся в крови друга детства, в нынешних реалиях оказалось достаточно, чтобы получить лицензию врача.

Когда сгустки тьмы растеклись по моему запястью, складываясь в буквы, я уже догадывалась, по какой причине Сурин мог отойти от обычного плана и предложить мне встречу в главном штабе сил Сопротивления. Я даже примерно понимала, зачем я им понадобилась так срочно, и о чем может пойти речь.

Призвала собственную тьму, которая с годами лишь окрепла и набрала полную мощь. И она нещадно впитала в себя крохи чужой силы, оставляя лишь гладкую светлую кожу безо всяких следов.

Ответного послания от меня не требовалось. Сурин и так поймет, что весть до меня дошла и в штаб Сопротивления я прибуду вовремя.

Бросила взгляд на часы, сиротливо висящие на голой стене моей небольшой квартиры. Отлично, у меня есть около часа для того, чтобы собраться и успеть добраться до места встречи.

На то, чтобы привести себя в порядок, времени ушло немного. Неприметная темная одежда, светлые волосы, собранные в хвост. И руны, которые я с особым сосредоточением выводила на собственной коже. Руна сокрытия на левом запястье, затем ее точная копия на правом. Обязательный ритуал, проводимый мною уже в течение тринадцати лет изо дня в день, помогал спрятать собственный дар.

Руны, зелья, темные ритуалы и все это только ради одного – чтобы никто даже и не заподозрил во мне сильного мага. Созданный годами, отшлифованный и доведенный до идеала образ неприметной тэры Ирис Стейб, которая легко сливалась со стеной и не привлекала к себе лишнего внимания, служил мне щитом и оберегал меня все это время.

Узнай хоть одна живая душа в системе правопорядка о том, что я стихийник высшей категории, потомственный темный маг и нелицензированный рунолог, смертный приговор мне подписали бы в считаные дни. И никто бы даже не посмотрел на то, что долгие годы я работала на систему правопорядка и ответственно выполняла возложенные на меня обязанности.

Для них я всего лишь опасность и угроза существующему режиму. И пока режим живет, такие как я жить не могут.

Выходя из своей скромной обители, проверила руны, начерченные прямо на дверном косяке, а после наложила дополнительные слои чар на дверь, замыкая защитный контур. Темная рябь, прошедшая поверх деревянной поверхности, растворилась, не оставив и следа. Но я знала, что теперь моя неприметная квартирка превратилась в неприступную крепость, взломать защиту которой мог только высший маг.

Трудные, энергозатратные ритуалы давным-давно превратились в ежедневную обыденность, заставляя действовать механически, прокачивая резерв. Но я знала, что осторожная предусмотрительность никогда не бывает лишней. И, возможно, в какой-то момент именно она меня и убережет.

Осеннее полуденное солнце встретило меня приветливо, согревая едва ли не в последний раз перед затяжными месяцами зимы. Прекрасный день, и погода просто чудесная. Вот только повод, заставивший меня выбраться из дома, отнюдь не такой радостный.

С этими мыслями я и двинулась вниз по улице, с каждым шагом отдаляясь от переулка Пустых грез.

* * *

Томас Шервуд нетерпеливо постукивал кончиками пальцев по деревянной столешнице, то и дело поглядывая на часы. До назначенной встречи с тэрой Ирис Стейб оставались считаные минуты, и Томас невольно начинал нервничать.

Сложно было оставаться спокойным и хладнокровным, когда вопрос, стоящий на повестке дня, решал будущее всех сторонников Сопротивления. Да и его будущее тоже, если не кривить душой.

Целых пять лет он возглавлял Сопротивление, усердно работал, налаживал связи, координировал действия повстанцев и все это ради одной-единственной веры в то, что подходящий момент когда-нибудь настанет. И им удастся свергнуть правящую десятку и вернуть магию и свободу в каждый дом.

Похоже, фортуна улыбнулась Томасу Шервуду. Потому что более подходящего момента, чем серьезная болезнь одного из членов правящей десятки, и представить себе невозможно.

Главное – этот удачный момент не упустить. И лидер Сопротивления надеялся, что тэра Ирис Стейб, за которую был готов поручиться его ближайший соратник, в этом ему поможет.

– Она точно не опоздает? – подняв голову, поинтересовался он у Сурина, когда стрелка часов отсчитала, что до назначенной встречи оставалось не более пяти минут.

– Ирис? – фыркнул тот, а после заявил уверенно, – Можешь не сомневаться, она явится вовремя.

– Как думаешь, она согласится выполнить нашу просьбу? – задал новый волнующий его вопрос лидер сопротивления и слегка выгнул бровь, внимательно изучая лицо его ближайшего соратника.

Но для Сурина все эмоции, написанные на лице Томаса Шервуда, оставались неведомы. Сумеречная маска, сотканная из чистой тьмы, была непроницаемой. И даже Сурин, проводивший много времени бок о бок с лидером Сопротивления, понятия не имел, что за лицо скрывается под ней.

– Ирис верна Сопротивлению, – откликнулся Сурин, – И ненавидит правящую десятку и всю систему правопорядка даже больше, чем мы все вместе взятые. Но однозначного ответа на этот вопрос я тебе дать не могу. Когда Ирис в последний раз передавала нам списки приговоренных к смертной казни, ее едва не поймали.

– Вот как? – удивился в ответ тэр Шервуд и продолжил задумчиво барабанить пальцами по крышке стола, отбивая на этот раз какой-то беспокойный и нервный такт.

С каждой минутой Томасу все меньше верилось, что эта встреча принесет положительный исход. Вдруг окажется, что тэра Ирис не готова взять на себя больше ответственности, чем она несла ранее? Вдруг испугается? Решит, что это может быть слишком опасным для нее? А, вдруг, вообще окажется так, что Сурин ошибается насчет своей подруги детства, и ей нельзя доверять в полной мере?

Скорее бы выяснить ответы на все эти вопросы и перейти к дальнейшим пунктам их плана, список которых был внушительным. Все, что Томас Шервуд успел сделать за последние пять лет и рядом не стояло с тем, что ему только предстоит провернуть за ближайшие дни или недели.

И самым скверным в этой ситуации было то, что он не мог никому дать никаких гарантий успешного финала. Даже самому себе.

Все эти тревожные мысли пронеслись в голове лидера Сопротивления буквально за считаные мгновения. А потом дверь, ведущая в комнату для совещаний, где они с Сурином и расположились, отворилась. И внутрь вошла Ирис Стейб. Спокойная, уверенная и безмятежная на первый взгляд.

* * *

Когда я оказалась в главном столичном штабе Сопротивления, в котором Томас Шервуд проводил большую часть времени, жизнь там кипела вовсю. Это на улицах столицы в законный выходной горожане напоминали ленивых мух, греющихся под полуденным солнцем, никуда не спеша и ни о чем не тревожась. А в катакомбах, находящихся прямо под закрытым еще двадцать лет назад заводом, соратники тайного политического движения не теряли времени даром и трудились в поте лица.

– Тэра Ирис? – окликнул меня мужчина.

И, обернувшись на голос, я мгновенно узнала его владельца, несмотря на то, что в штабе мне доводилось бывать нечасто. С одним из служащих столичного музея я познакомилась еще пару лет назад во время одного из общих собраний Сопротивления.

Оказалось, что тэр Норрети раньше преподавал магию рун в столичном университете Темных искусств. Удивительным было то, что магистру удалось не только остаться в живых, но и занять свое место в претерпевшем изменения обществе.

– Тэр Шервуд уже вас ждет, – мягко улыбнулся мне пожилой профессор, – Позвольте, я проведу вас в его кабинет.

Томас Шервуд? Хотя это был ожидаемый исход. Лидер Сопротивления не мог не заинтересоваться моей скромной персоной в свете последних событий.

Любезность тэра Норрети не знала границ. Потому что встречаться один на один с лидером Сопротивления мне раньше не доводилось, и я понятия не имела, как проходят эти встречи.

Расспрашивать бывшего рунолога я не решилась и покорно двинулась вслед за ним по узким и темным коридорам катакомб.

Ходят слухи, будто их вырыли еще четыреста лет назад. И подземные туннели охватывают всю столицу, соединяя город воедино. А в разных частях города есть отдельные входы в катакомбы, большая часть из которых затеряна навсегда.

Говорят, что этими тайными ходами пользовались представители тайной службы Императора еще в те далекие времена, когда единоличный монарх правил нашей страной.

Но так ли это было на самом деле, я не знала. Вот только оказываясь каждый раз в этих подземельях, начинала опасаться, что в какой-то момент потолок обрушится прямо на меня.

Благо мои страхи не спешили подтверждаться, и потолок в этот раз не планировал придавливать к земле мою бедную голову.

За очередным поворотом бесконечной сети коридоров тэр Норрети внезапно остановился. Пальцы пожилого рунолога сложились в замысловатую фигуру, а в следующее мгновение неприметная на первый взгляд стена из серого камня начала стремительно меняться. Блеклый и унылая отделка стекала вниз, оставляя за собой на месте стены прочную металлическую дверь.

В Сопротивлении не принято задавать лишних вопросов. Но в этот раз я, пожалуй, впервые поступилась этим негласным правилом.

– Вы еще и маг иллюзий? – выдохнула я с восхищением, наблюдая за тем, как качественный морок продолжает исчезать с двери.

В штабе Сопротивления защита ничуть не уступает той, что наложена на мою квартиру. Пожалуй, даже моя темная магия и руны – детская шалость по сравнению с тем уровнем подготовки, который я могу наблюдать здесь.

– Седьмого уровня, – не без гордости отметил тэр Норрети.

Когда иллюзорные чары растворились окончательно и впитались в землю, магистр рунологии отворил дверь и жестом пригласил войти меня внутрь.

В небольшом помещении подземелья было весьма мрачно. А весь свет исходил от магических светильников, висящих у стен и над столом, за которым расположился лидер Сопротивления и его правая рука.

Странно, но даже в такой мрачной атмосфере мне было куда уютнее находиться, чем в цитадели правителей, залитой ярким светом.

– Добрый день, тэра Ирис, – приветственно кивнул мне Томас Шервуд, лицо которого скрывала все та же сумеречная маска.

Зато по лицу старого друга, сидящего рядом с лидером повстанцев, можно было понять, что разговор, ради которого я оказалась здесь, ждет меня совершенно не радужный.

* * *

– Не знаю, в курсе ли вы, но один из членов правящей десятки, Сэйр Альмандо Джорельти, смертельно болен. И ему уже ищут замену, – произнес Томас Шервуд, когда я заняла свое место за овальным, продолговатым столом.

К счастью или к сожалению, этот факт мне уже был известен. Можно даже было сказать, что я получила информацию из первых уст. Но вот откуда это стало известно лидеру Сопротивления, являлось для меня большой загадкой.

– Да, я слышала об этом, – едва слышно прошептала я пересохшими губами, гипнотизируя взглядом сумеречную маску, которая закрывала лицо собеседника, сидящего напротив.

Удивительно, но даже не знаю, как именно выглядит Томас Шервуд, я все же считала его обаятельным мужчиной. Молодой, с приятным голосом и крепким телосложением, он создавал приятное впечатление, даже несмотря на всю его скрытность. Вот только вечно сутулые плечи напоминали о тяжкой ноше, которую лидер Сопротивления был вынужден нести изо дня в день.

– У нас есть некоторые предположения, касающиеся того, кто может занять место сэйра Джорети в правящей десятке, – взял на себя слово Сурин, – И мы составили список предполагаемых кандидатов.

Сэйр Варнадо тоже упоминал, что он лишь один из нескольких кандидатов на членство в правительстве. Выходит, и список, составленный главой повстанцев и его помощником, основывается не только на их догадках и предположениях. Очевидно, что сеть Сопротивления растянулась так далеко, что нужная информация попадает к Томасу Шервуду достаточно быстро.

– И кто же находится в этом списке? – поинтересовалась я, обтирая вспотевшие от нервозности ладошки об ткань собственных брюк.