Текст книги "Парень на спор (СИ)"
Автор книги: Эльвира Ялакас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Глава 20
Больница… Место, которое у любого вызывает дискомфорт. Наверное, никогда не смогу полюбить такие места. Нервно ерзаю на пластиковом сиденье, ожидая возвращения Елизаветы Николаевны из палаты Артема.
Всю неделю, семь чертовых дней я, как послушный пес, неслась после работы в больницу, и каждый раз меня встречает лишь холодное монотонное: «Вход только для родственников».
Может, я здесь лишняя? Плотнее кутаюсь в пальто. Коридоры больницы пронизаны запахом дезинфицирующих средств, и воздух за столько лет пропитался тоской и страхом.
В тот ужасный день «скорая помощь» приехала сразу же. Они увезли Артема, оставив меня звонить семье Мартыновых и объяснять, в меру моих ограниченных знаний, что произошло. Едва помню, как набирала номера.
Врачи успокоили, что пули не зацепили жизненно важные органы, но потребуется время, прежде чем Артем восстановится и вернется к обычному состоянию.
– Артем хочет поговорить с тобой, – Елизавета Николаевна легко касается моего плеча.
Слегка улыбаюсь ей в ответ, на что она, конечно же, не отвечает. Хотелось бы сказать, что происшествие нас сблизило, но нет… Опустив голову, иду по больничному коридору. Сердце стучит так сильно… Готово бежать впереди меня. Глубокий вдох и осторожно толкаю дверь палаты.
Глаза мгновенно вылавливают Артема внутри. Сказать, что даже после ранения Артем хорош собой – преуменьшение. На контрасте с белоснежными стенами больничной палаты демонстрирует загорелую грудь, челюсть плотно сжата, пока прижимает телефон к уху. Лишь трубки и катетеры, которые змеятся по туловищу, и бинты, плотно затянутые вокруг ребер, указывают на то, что он был ранен.
Так сильно хочется обнять Артема, сказать, что все будет хорошо, но слова теряются где-то глубоко внутри. Вместо этого застываю на месте. Карие глаза останавливаются на мне, поджимает губы.
– Я перезвоню, – бормочет человеку на другом конце, сбрасывая звонок.
Наконец, не выдержав, я решаю задать вопрос, который терзает с самого начала.
– Почему такое чувство, что ты недоволен мной? – голос дрожит.
– Потому что ты вечно перечишь и не способна следовать простым инструкциям.
Ну, конечно. Я не ушла, когда он просил. Мы оба пережили страшный момент. Но уйди я, как он и просил, что если Артем не остался бы жив? Смаргиваю ужасающие мысли. Он здесь и все позади.
– Ты все еще расстроен именно этим? Разве пребывание в больнице не сделало тебя милее? Спокойнее?
– Проявление заботы делает меня ужасным человеком?
Прикрываю глаза и тру их. Я начинаю вести себя как полная дура. Сейчас нахожусь в той точке, где даже простое слово вызывает бурю. Уязвимо и нелепо.
– Но я ведь в порядке, – заверяю больше себя, чем Артема.
– Ты уверена?
– Не в меня нахрен стреляли три гребаных раза.
– Учитывая, что ты смогла совместить «нахрен» и «гребаных», с тобой точно все окей, – саркастически протягивает Артем и усмехается.
– Большое спасибо. Ты высокого мнения обо мне, – отбиваюсь с таким же сарказмом.
– Это не так.
Рука машинально движется в сторону, готовлюсь ударить Артема за его слова, кулаки дрожат от непроизносимой злости, но вовремя сдерживаюсь. Артем ведь ранен.
– Ты козел, Артем, но у меня есть для тебя подарок, – ворчу и лезу в сумочку. – Отдала бы раньше, но твоя мама сказала, что посетить могут только близкие родственники.
– Чего?
В замешательстве поднимаю глаза, не сразу понимая, о чем он говорит.
– Что «чего»? Ты и слух потерял?
– Блядь, нет, – Артем хмурится. – Ты сказала, что только близкие родственники.
– Да. И?
– Как Анна прошла?
– Чертова пластиковая змея. Почему твоя мама врет мне?
– Я не знаю. Мне мама сказала, что ты занята работой и просила не звонить.
– Она ненавидит меня, – Артем лишь кивает, не утруждая себя отрицаем всем известного факта. Вкладываю ему в руки подарок. – Вот. Вдруг пригодится для следующего раза с Анной.
– Ты… Что… Мила, что за хрень?
– Знала, что тебе понравится, – бормочу с искусственной улыбкой, будто все в порядке, хотя это далеко от истины.
Будь проклята Анна…
– Есть проблемы, о которых не говорят, да, Мила? Можешь оставить их себе.
– У меня нет члена. Только фальшивый парень.
Артем, однако, не находит мою «шутку смешной» и отбрасывает коробочку на прикроватную тумбу.
– Когда я должен пользоваться ими, если «встречаюсь» с тобой?
– Ну… – стук в дверь прерывает меня.
Дверь приоткрывается, и в комнату входит медсестра, слегка улыбаясь. Она обращается к Артему с вежливым приветствием и объясняет, что ей нужно проверить его состояние.
– Что-нибудь болит? – девушка делает записи в карту.
– Нет.
– Это хорошо. Так, теперь нужно… О… – ее щеки краснеют от одного взгляда на презервативы. – Вам действительно не следует… Еще слишком рано и…
– Мы не собирались, – перебивает Артем, тяжело выдыхая.
Не могу сдержаться и хихикаю, понимая как смешно выглядит ситуация со стороны.
– Хорошо… Я зайду чуть позже.
– Бедная девушка, – откашливаюсь, присаживаясь на кровать, рядом с Артемом. Его пальцы почти неощутимо касаются моей ладони. – Почему у тебя такая мягкая больничная койка?
– Потому что…
– Не говори! Эта больница тоже твоя? – догадываюсь сама. Артем улыбается и качает головой.
– Нет, но одна из больниц, которым я помогаю.
– Одна из…? Скольким ты помогаешь? – невольно восклицаю, удивляясь его благотворительности.
– Не знаю. Последний раз, когда проверял отчеты, было почти сто.
– Черт возьми! Сколько у тебя денег?
– Деньги есть деньги, Мила, – Артем пожимает плечами. – Это просто цифра.
И вот для меня открывается еще одна сторона Артема, о которой даже не догадывалась. Вглядываюсь в его глаза, где вечная тайна. Я нашла кого-то особенного, кого не встретить на каждом шагу. С Артемом я чувствую себя живой.
– Хотела бы и я быть такой богатой.
– Ну, у тебя есть богатый «парень». Ты всегда можешь прийти ко мне и попросить какую-нибудь модную сумочку.
– Ничего себе! – наклоняюсь вплотную к Артему. – Что ты сделал с вечно недовольным Мартыновым? Ты кто? Где настоящий Артем?
В глубине глаз мелькает легкое недоумение, но затем его смех звучит мягко и искренне, мелодией летнего дождя.
– Наверное, ответы нужно спросить у тебя, – Артем приподнимает бровь и игриво улыбается. – Что сделала со злым Артемом, а, Милка?
Ва-ау…
– Черт, Мартынов, – и мои губы накрывают его.
«Поспешные решения, Мила! Поспешные!» – кричит мне сознание. Честно говоря, сама не знаю, как противостоять этому.
Аккуратно, чтоб не сделать больно, скольжу по его плечам, касаюсь кожи. Артем медлит, дает право выбора. А я не хочу выбирать. Хочу его, и точка. Мы целуемся, как безумные, не в силах оторваться друг от друга.
– Ты не знаешь, что со мной делаешь… – шепчу, а он лишь улыбается.
Артем, как контрольный выстрел, сводит с ума и убивает. Ладонями крепко сжимает бедра, кусает мои губы, языком скользит по подбородку к шее.
– Артем Сергеевич? – резко отстраняюсь, отпрыгивая от Артема. В палату снова просовывается голова медсестры. – К вам посетитель, – девушка тупит глаза в пол, но, кажется, не замечает, от чего именно отвлекла нас. – Скорее всего, ваш брат? Он выглядит точь-в-точь как вы.
Чувствую, как Артем напрягается, лицо сразу же теряет прежнюю радость. Вот так быстро вся эйфория испаряется, как туман, рассеивающийся на ветру.
– Впустите его.
Медсестра кивает и выходит из палаты, а Артем спешно вытаскивает катетеры из своего тела. Я не могу понять, что происходит, руки сами собой тянутся к нему, останавливая.
– Артем… – прошу с предупреждением, обхватываю его щеки ладонями, заставляя смотреть точно на меня, – не психуй и не причиняй ему вреда.
– Я бы никогда.
По какой-то причине я не верю ему.
– Пожалуйста, подумай об этом хорошенько. Он твой брат.
– Именно так.
Когда я вижу голубые глаза Александра, сердце сжимает от тревоги. Хочу предупредить о его возможной смерти, которая надвигается, но с момента появления Александра в палате до момента, когда кулак Артема врезается ему в челюсть, проходит всего доля секунды.
Брат-близнец с силой ударяется о стену позади, но Артем, видимо, заканчивать не собирается. Он безжалостно обхватывает ладонью шею Александра, перекрывая любые попытки вдохнуть воздух. Руки Александра взлетают к шее, он пытается оторвать пальцы своего брата.
– Артем! Ты сказал, что не будешь психовать! – ноги несут меня ближе к ним.
– А я ничего не делаю. Не так ли, братец? – Артем рычит брату на ухо, пока тот медленно отъезжает.
Я не видела его таким, полным бешенства и боли. Однако слова не достигают Артема, он словно окаменел, погружен в свою гневную ярость. Видя, что Александр едва держится, собираю все силы и не думая, бросаюсь к Артему, схватив его за плечо.
– Он, блин, дышать не может. Как, по-твоему, ему ответить?
Артем отступает назад, ослабляя хватку. Александр сразу же оседает на пол, выхватывая ртом воздух с прерывистыми всхлипами. Но даже в этот момент от меня не ускользает его ухмылка, как и от Артема, который сразу пинает его в живот.
– Тебе лучше начать говорить.
– Дай мне минуту прийти в себя, – сплевывает Александр.
– У тебя нет минуты. Так что начинай нахрен говорить. Или тебе помочь? – Артем надрывно подчеркивает последнее, и я вижу – он серьезен. Артем готов к действию, и ситуация может выйти из-под контроля в любую секунду.
– Значит, эта баба еще здесь, – матово-голубые глаза встречаются с моими.
Ладно, в следующий раз я сто раз подумаю, прежде чем спасти этого мудака. Артем наклоняется, теперь пару раз приложившись кулаком по ребрам брата.
– Хочешь жить? Объясняй, почему, блядь, в меня стреляли и как ты узнал об этом, вместо того, чтобы обращать внимание на мою девушку. Она не твоя забота.
– А она реально твоя девушка? – Александр прижимает руки к животу, защищаясь, когда Артем снова двигается ближе к нему. – Хорошо-хорошо, я расскажу.
– Десять секунд.
– С чего бы начать? Я могу с…
– Восемь.
– Да пошел ты. Я едва могу дышать, не говоря уже о том, чтобы нормально говорить.
– Четыре, – продолжает свой мрачный отсчет.
– Ты даже считать нормально не можешь.
– Заткнись нахрен! – кричит Артем, и это крик проходит сквозь меня леденящим дождем.
– Я по уши в долгах. Огромный долг. А люди, которые стреляли в вас? Ну…
– Ну…?
– Они пришли, чтобы убить меня.
Тишина… стоит такая давящая, что можно почувствовать, как она сжимает грудь, нависает тягучим облаком.
– Думаю… – начинает Артем, протирая глаза. Он борется со своими эмоциями. – Я закончу их работу.
Последовавший за этим шум разносится по палате, а я бросаюсь к Артему, пытаясь остановить его. Но я слишком мала и слаба, чтобы сдержать его ярость. Мой визг настолько пронзительный, что сама пугаюсь. Медсестры и охранники прибегают на помощь, разделяя их и останавливая драку.
Напряжение в палате можно потрогать. Невидимой стеной разделяет комнату на две части: с одной стороны – Артем, с другой – Александр. Несмотря на то, что над Артемом до сих пор суетятся медсестры, которые возвращают на место катетеры, я беспокоюсь о том, что он снова попытается прибить брата. Его гнев все еще тлеет и в любой момент может вспыхнуть с новой силой.
– Отличная работа, брат. Ты чуть не убил меня, – Александр прижимает пакет со льдом к скуле и кроваво насмехается.
– В следующий раз я буду стараться усерднее.
– Пустые угрозы, – из меня вырывается полустон. Зачем он опять провоцирует? – Так о чем я говорил до того, как ты попытался покончить с моей жизнью?
– Собирался объяснить, как, нахрен, оказался в долгах.
– Ну, все началось с тебя, – Александр невесело хмыкает. – Я никогда не хотел компанию отца, и никто не соглашался с моей идеей продать ее.
– Интересно, почему? – саркастически бормочет Артем.
– Поэтому я делал свои собственные вложения, то тут, то там, ждал, когда что-то стрельнет. Я вложил бабки в ювелирную компанию, которой управляет уважаемый Васильев. Жаль, что на самом деле он кусок дерьма. Он просил еще и еще, обещал великие дела, а я давал ему бабки, начал занимать у него же. Короче, когда требования стали заоблачными, я оборвал любые связи с ним. Посыпались угрозы, он типо поставил меня на процент. Я никогда не смог бы их выплатить эти долги сам.
– Если только не получил бы компанию отца, – заканчивает за брата Артем.
– Да, и все, что мне было нужно – чтобы ты остался холостяком, чтобы компания перешла ко мне. Но ты притаскиваешь эту суку…
– Александр…
– Твоя Мила, – он фальшиво кривит губы в улыбке, – рядом и лишает всех возможных шансов на компанию. Когда Васильев узнал, что компанию я не получу, только грозился пристрелить меня. Я не думал, что мужик перейдет к действиям! Меня не было в стране, поэтому я знал, что он собирается убить именно тебя. Так что, даже тот факт, что твоя смерть мало что значила бы для меня, я все равно предупредил, и вот мы здесь сегодня.
После слов Александра следует молчание, и оно кажется более неприятным, чем громкие словесные перебранки. Я пытаюсь проглотить ком в горле и нервно откашливаюсь, словно это поможет справиться.
– Свали, – Артем первым приходит в себя и бесстрастно кивает на дверь.
– Что?
– Свали.
– И это все? Ты не собираешься помочь?
– Как ты и сказал: «Твоя смерть мало что значила бы для меня».
– Пошел ты… – Александр яростно реагирует. – Пошел ты нахер!
– С таким отношением я вообще не стану тебе помогать.
– Говорить мне, чтобы я свалил, не равно помогать!
– Сколько долг?
– Сто миллионов.
Артем прищуривается, изучая брата. Он задумывается над своим следующим шагом, и я не могу предугадать, что он решит.
– Теперь ты должен мне именно эту сумму, – звучит твердо, как будто это окончательное решение.
– Из одного долга в другой? Какого хрена? И как ты собираешься платить Васильеву? Он только попросит еще.
– Я позвоню тебе позже, – карие глаза Артема коротко мажут по мне. – А теперь убирайся.
И на этот раз Александр уходит. К моему счастью. Раздраженно скрещиваю руки на груди и откидываюсь на спинку стула.
– Что ты планируешь, Артем?
– Это не имеет к тебе никакого отношения.
– О, это имеет ко мне самое прямое отношение.
– Почему?
– Ты мой «парень».
– И что?
– Если ты умрешь, то я проиграю.
– И какое это имеет отношение к тому, что ты узнаешь?
– Я только что объяснила!
– Я не скажу тебе, – Артем просто прикрывает глаза.
– Разве такое законно? Артем! Ради всего святого.
– Почему это должно быть незаконно? – он отвечает, не открывая глаз.
– Не знаю. Ничто из того, что ты делаешь, не является нормальным.
– Пожалуйста, Мила, не выноси мозг.
Окей… Я, подчиняясь бессознательному импульсу, хватаю стакан с водой с прикроватной тумбы, и решительно выливаю его содержимое на голову Артема.
– Освежись. Сильно, наверное, головой ударился.
– Значит, твой выбор облить меня водой?
– Я заеду за тобой завтра.
Глава 21
Артем забрасывает свою дорожную сумку на заднее сиденье и растягивается на пассажирском, пока я наблюдаю за ним. Узнав Мартынова ближе, даже не жду пламенных приветствий и объятий. Плавно выруливаю с больничной парковки. Тем более, он выглядит уставшим и спящим, но это будет не Артем, если что-нибудь не ляпнет.
– Ты вообще умеешь водить машину? – прерывает тишину салона, покрытую лишь шорохом двигателя.
Пальцами крепче сжимаю руль. Почему всегда так?
– Тебе обязательно оскорблять меня? – вырывается на эмоциях.
– Я не сказал ничего такого. Простой вопрос.
– Ну, а на что похоже, Артем? Машина сама себя не поведет.
– Будь это так, я бы чувствовал себя в большей безопасности.
– А вот это оскорбление.
Артем лишь смеется и подключает свой телефон. Салон заполняет мягкий голос певца. Меня это раздражает еще больше. Он просто отключается от всего, даже не замечает, как слова могут ранить. Но кое-что ранит еще глубже. Равнодушие. Артем продолжает расслабленно наслаждаться музыкой, а мне хочется высказать все, что накопилось внутри.
Боюсь, он не поймет. Или, возможно, не захочет понимать. Будто мы каждый день начинаем с чистого листа…
– Кто дал тебе ключи от моей машины?
– Дорогой Антон Павлович. Он сказал, цитирую: «как твоя девушка я могу пользоваться твоим дерьмом так же, как и его, если вдруг ты не разрешишь мне что-то взять».
– Что? – Артем, кажется, шокирован. – Реально?
– А я сказала ему, что мне не нужно твое разрешение, – продолжаю, чувствуя какое-то внутреннее удовлетворение.
– Не трогай мои вещи, Мила.
– Поздно, – вздыхаю, закатив глаза, – я уже водила все твои машины. И, кстати, они великолепны. Хороший вкус и выбор.
Его машины это нечто! В каждой нашлось что-то уникальное, отражающее его самого. Были те, что воплощали агрессивную силу и скрытую энергию, как гроза, готовая разразиться в мгновение ока, и другие – спокойные и утонченные.
– Ты…
– Я – что?
Впервые, пожалуй, вижу, как Артем не может найти что-то подходящее, отворачивается к окну и игнорирует, пока я не торможу на подземной парковке. Ставлю машину на сигнализацию и спешу за ним.
– Боже! Как же я тебя ненавижу! – запыхавшись, проскальзываю в закрывающиеся двери лифта.
– Почему ты здесь? – Артем удивлен моим резким появлением. Думал, я просто так оставлю его? Ага, сейчас. – Я ранен, но и не инвалид.
– Проявление заботы делает меня ужасным человеком? – напоминаю слова, которые он сказал вчера.
Артем вздергивает мой подбородок вверх и зажимает его между большим и указательным.
– Я в порядке, Мил. Иди домой, – глубокий, все же насмешливый тон.
– Уверен? – еле слышно выдавливаю из себя. – Потому что я…
– Хорошо, – прерывает. – Если это тебя успокоит, можешь остаться ненадолго.
Двери лифта открывают с характерным щелчком, и мы оказываемся в его квартире. Артем выходит первым, а я осторожно за ним, чувствуя настороженность в воздухе.
– Ты была в моей квартире? – оглядывается подозрительно.
– Кто-то ведь должен был следить за ней все это время, – неловко заламываю пальцы, оправдывая внезапное появление в его личном пространстве.
– Дайте мне сил! – голос Артема пропадает на кухне.
– Тебе нельзя пить! – чуть не валюсь с дивана, когда вижу коробку пиццы и банку пива.
– Я не буду.
Он солгал.
Открываю глаза и быстро-быстро моргаю. Спросонья не понимаю, где нахожусь. На журнальном столике куча пивных банок, что, очевидно, означает, что я сделала что-то, о чем опять могу пожалеть, и темная люстра на потолке точно указывает, что я провела ночь в квартире Артема… в который раз.
– Ты замечала, как тебе подходит фамилия «Скворцова»? – Артем шутливо улыбается и тычет пальцем в бок.
– Пф… Почему? – прогоняю странное напряжение и пульсацию в груди.
– Ты очень болтливая.
– А ты сильный и возмутительно красивый, – вырывается на автомате. – Ой…
Фильм забывается, и все внимание уделяется только ему. Начинается наша параллельная реальность. Артем двигает меня чуть ближе к себе.
Пальцами проскальзываю к волосам, перебираю короткие пряди на затылке, Артем ладонями обхватывает под попу. Усаживает сверху. Вдыхает запах, ведет языком по нижней губе. Он целует меня, прижимает, не давая вырваться.
Это… прекрасно.
– Тебе ведь нельзя, – шепчу я, пытаясь отстраниться от него.
Но Артем настойчив. Целует снова. В губы, в нос. Настойчивый и полный желания. Мое тело начинает плавиться, и это сводит с ума. В голове все начинает плыть, и, скорее всего, я отключаюсь.
Квартира Артема становится частым свидетелем моих неукротимых слабостей. Всю ночь мы смотрели фильмы, пили и целовались. Никто не выходил за рамки. Артему такие активности еще противопоказаны, а я… я просто стараюсь смириться и привыкнуть к нему. К его неожиданным эмоциональным всплескам; равнодушию и отстраненности, граничащей со страстью и желанием.
Тру свою опухшую ото сна щеку, ощущаю, как кто-то наблюдает за мной. Нервно оборачиваюсь и в дверном проеме вижу Артема с веселым взглядом.
– Ты выглядишь глупо, – присаживается рядом на диван.
– И тебе доброе утро, – ворчу в ответ. – Который час?
– Начало десятого.
– Вот блин! Мне нужно идти.
– Куда?
– Работа, Артем. Некоторым из нас приходится работать за деньги.
Не то чтобы Антон отчитывал меня за опоздания… Да я как-то и не проверяла. Приходила вовремя и даже раньше.
– Сарказм тебе не идет, и сегодня Антон справится без тебя. Ты остаешься здесь, – думаю, мне это снится. Да, я просто еще сплю. Или Артем точно поехал головой.
– Нет.
– Да.
– Ты мне не начальник.
– Когда я проверял в последний раз, именно так и было.
– Я ненавижу тебя! Ты такой… А-а-а! – визжу, ведь Артем решает, что это нормально – вылить на меня воду из своего стакана. – Ты… ты…
Вытираю остатки со лба. Волосы неприятно липнут к вискам, нечастые капельки скатываются по ключицам и впитываются в ткань моего топа. Пересчитываю в уме осколки своей ярости.
– Теперь никуда не денешься, – ухмыляется, наслаждаясь своим «триумфом».
– Тебе повезло, что ты ранен, – злюсь и снимаю топ через голову, запоздало вспомнив, что рядом Артем, но он даже не смотрит в мою сторону. Пинаю его ногой, привлекая внимание. – Где у тебя одежда?
– Это немного пугает, Мила. Тебе необязательно соблазнять своего фальшивого парня.
«Ага, аж губы болят после поцелуев с „фальшивым“ парнем», – но я прикусываю язык. Кручу перед носом Артема средним пальцем.
– Я промокла из-за тебя, так что дай мне что-нибудь надеть!
– Звучит о-очень неприлично, – брови Артема ползут вверх от моего заявления.
– Не обольщайся. Когда я рядом с тобой, то становлюсь суше, чем Сахара, – не всегда я подбираю слова с умом.
– Тебе не нужно лга-ать, – протягивает Артем и встает. – Пойдем. Дам тебе футболку.
Взглядом скользит по моим промокшим волосам, ниже, по плечам. Мои щеки уже просто горят! Прикрываю свой лифчик ладонями.
В комнате Артема, как обычно, все на своих местах, так что ему не требуется много времени, чтобы швырнуть мне в руки черную футболку. В ожидании стою, жду, что он уйдет, но Артем лишь присаживается на кровать и печатает что-то в телефоне. Откашливаюсь, а он не обращает на это внимания. Инициатива, как всегда, в моих женских руках. Выхватываю телефон и киваю на дверь.
– Выйди.
– Это моя спальня. И будь осторожна с моим телефоном.
– Я не буду его выбрасывать, – улыбаюсь, насмешливо качая им перед лицом Артема.
– Тогда отдай.
Медленно протягиваю телефон, и в последний момент отдергиваю руку, делая вид, что собираюсь его бросить. Однако Артем оказывается быстрее, чем я ожидала. Одним плавным движением встает и выхватывает свой драгоценный телефон, притянув меня вплотную к себе.
– Отпусти меня, – бормочу ему в грудь. Он слишком сильно вжимает в себя.
– Ты собираешься уходить?
– Артем…
– Мила… – вторит мне.
– Отлично, – фыркаю и шлепаю его по спине. – Я останусь. А теперь отпусти.
Артем отпускает и оглаживает по голове, как послушного ребенка. Ужас… Морщу нос. Он выходит из комнаты, отвечая на входящий звонок, и оставляет меня наедине с собой. Скидываю мокрое белье и проклинаю Артема.
– Вечно контролирующий, надоедливый и… – замолкаю, заметив уголок ноутбука под подушкой.
Артем хочет, чтобы я осталась? А это значит, что мне нужно развлечение. Быстро избавляюсь от последствий ночи, оказавшись в душе, и привожу себя в порядок. Надеваю футболку, которую дал Артем, и запрыгиваю под одеяло. Всунув в уши найденные наушники, открываю ноут и не встречаю пароль, что значительно упрощает доступ к браузеру.
Я готова к сериальному запою.
– Милена! – кричит мужской голос, выводя меня из видео-комы и дремоты. Прищуриваюсь, яркий свет экрана бьет по глазам.
– Что? – я немного сбита с толку, и быстро восстановить связь с реальностью не получается.
– Это твой ноут?
О… это Артем.
– Почему задаешь такие глупые вопросы? Ты же знаешь ответ.
Артем захлопывает крышку ноута у меня перед носом. Обескуражено хлопаю глазами. Пытаюсь открыть его снова, но Артем просто отбирает ноутбук и кладет высоко на шкаф.
– Ты козел! – шиплю в спину.
Он прекрасно понимает, что я не смогу дотянуться до него даже в самых смелых мечтах.
– Нужно поесть.
– Ты… – специально цепляю его плечом и выхожу из спальни, – держишь меня в своей квартире, – достаю хлопья из шкафчика, – и не даешь повеселиться, – заливаю их молоком. – Я что, похожа на домашнее животное?
– С твоим ростом ты можешь сойти за шетлендского пони.
– Что ты сказал?
– Может быть, даже чихуахуа.
Да он намерено провоцирует меня! Это происходит само, без моего контроля. Только Артем ухмыляется, а в следующую секунду уже стирает сырое разбитое яйцо со своего лица.
– У меня нормальный средний рост, черт возьми! – восклицаю, угрожающе держа в ладони еще одно яйцо. – Ну, давай, скажи еще хоть слово, мой дорогой!
– Конечно, – Артем снисходительно улыбается, снимает липкий белок с челки. – Пони, вероятно, думают то же самое.
Артем извлек урок из первого яйца, пригнувшись так, что второе с плеском ударяется о стену.
– Надеюсь, у тебя хватит запала убраться, – предупреждает, все еще прячась за кухонным островком.
– Осмелюсь попросить тебя сказать что-нибудь приятное о моем росте!
Он ничего не отвечает, что сразу же вызывает подозрения. Артем обычно не сдается просто так. Прихватив с собой бутылку кетчупа, тихонько забираюсь на столешницу. Я почти устойчиво располагаюсь на коленях, когда перед глазами мелькает белая пыль. О, нет, не пыль… мука. Зажмуриваю глаза, их заливает новой порцией воды. Снова. Застываю в ужасе, с волос мерзко капает вода, смешанная с мукой, и постепенно превращается в жижу.
– У тебя тут небольшой беспорядок! – Артем смеется где-то рядом.
– Ха! Ты такой забавный.
– Не я первый начал.
– Я всего лишь бросила яйцо, а не самодельный цемент, – тыльной стороной ладони вытираю щеку. Фу, мерзость.
– Два яйца, – поправляет он.
И тут я вспоминаю. У меня в руках еще есть открытая бутылка с кетчупом. Хитро улыбаюсь во все зубы, пришло время ответить ему. Со всей силы жму на нее, превращая некогда белую футболку Артема в произведение искусства с красными брызгами.
– Твою мать, Мила!
Времени на размышления нет. Бежать! Срочно! Но сбежать не получается. Артем моментально реагирует и подхватывает меня за бедра, легко перебрасывает через плечо.
– Отпусти меня! – все, что получаю в ответ – молчание.
И вот она я… Во всей красе. Кверху жопой в одних стрингах, ведь штаны я так и не надела, на плече у подстреленного Артема, который не упускает момента отвесить шлепок по голой коже.
– Артем! – визжу и отталкиваюсь руками от его спины, но безуспешно. Ладонь на моей пояснице мешает полностью выпрямиться.
– Чего ты орешь?
– Тебе нельзя носить тяжелое! Ты меня не слушаешь!
– Я просто не делаю то, что ты хочешь.
Артем движется быстро, с моего ограниченного обзора понимаю, что мы снова в его спальне.
– Отпусти меня! – медленно повторяю я, на случай, если он еще не догнал.
Артем открывает еще одну дверь, в ванную. Только нас окутывает звук льющейся воды, понимаю – что-то не так. Наконец, Артем опускает меня, поставив на ноги, но уверено удерживает за запястья, не давай шанса на побег. Включенный душ, и его намерения ясны.
– Время привести себя в порядок! – весело объявляет и заталкивает меня под теплую воду.
Закрывает створки душа, что дает ему фору. Перед неминуемой смертью. Единственный плюс – вода смывает кашу с волос и лица. Выбегаю из его спальни, промокшая и дрожащая, протираю на ходу глаза и оставляю после себя мокрые дорожки.
– Я убью тебя, Артем! Ты такой козел! – улавливаю слабый смех со стороны кухни.
Меня трясет, хоть в квартире достаточно тепло. Зубы клацают друг о друга. Мокрая футболка липнет к телу, просвечивает мои соски, оттягиваю ее как можно ниже.
– Милена, почему ты мокрая?
Целенаправленно пересекаю гостиную, когда меня останавливает знакомый женский голос. Голос, который я слышу с рождения, и могу узнать из тысячи. Мама… Она стоит в коридоре с удивленным взглядом, приподняв брови. Мой отец рядом с ней и вид у него крайне недовольный.
– Что здесь происходит?
– Э-э… Догонялки?
