Текст книги "Алмазная нелюбовь (СИ)"

Автор книги: Элли Лартер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

13 глава. Вит

Первая мысль – отвезти ее в больницу. Несколько сладких секунд я смакую ее, воображая, что это и вправду возможно, но потом со вздохом отбрасываю: нихрена. Французская принцесса хоть теперь и моя официальная женушка, ни грамма доверия между нами нет, и я не могу оставить ее в больнице. Она может и копам настучать, и попытаться свалить. Я отобрал у нее все – паспорт, банковские карты, мобильник, – но в больнице придется валяться с документом, с ним же можно сбежать, а деньги взять у какой-нибудь подружки... Я ведь понятия не имею, сколько у нее знакомых дочек олигархов по всей Москве.

Вторая мысль – позвонить папаше и сказать ему, что тот мудак. Но он и сам это знает. Кроме того, ему сейчас не до меня. Последнюю неделю он не только разбирается с Маринкиным отцом и решает вопросы контрабанды алмазов, но еще и выясняет, куда делись три фуры с вином, отправленные в Казахстан и пропавшие посреди дороги. На границе их не задерживали – значит, они туда не доехали. Затормозились где-то еще на территории России. Если это конкуренты – всем жопа: это может означать и разборки с другой бандой, и проблемы с полицией, и возмущение партнеров, и потерю нехилой суммы денег. Мне бы тоже разгребать это дерьмо вместе с отцом и парнями – но пока я привязан к простуженной женушке и вынужден протирать штаны дома вместо того, чтобы орудовать в штабе или давно мчаться куда-нибудь на казахстанскую границу...

Третья и последняя мысль – заняться ее лечением. К моей печали, эта мысль единственно верная.

– Какие лекарства тебе нужны? – спрашиваю я как можно спокойней. Мне не приходилось сталкиваться с болеющими девушками. Только с умирающими мужиками – но те обычно умирали от пулевых ранений, а не от температуры, жара и головных болей. Какого хрена с ней вообще происходит? Лоб горячий, глаза слезятся, а пальцы дрожат от слабости. Когда-то, сто лет назад, мне приходилось заботиться об Асе, но тогда большую часть работы выполняла мать. Я только таскал сестренке горячий чай с малиной и накладывал на лоб прохладные компрессы... Кстати, о компрессах: – Если я положу тебе на лоб смоченное в холодной воде полотенце, тебе станет лучше?

– Не знаю, – ноет в ответ Марина, а я закатываю глаза. Ладно, мужик, ты справишься, говорю я себе. Выбора-то, черт побери, все равно нет.

Первым делом, я открываю для нее гостевую комнату и застилаю чистое белье. Забочусь и о самой принцессе – чтобы ей было просторней и спокойней, – и о себе – мало ли какую заразу она привезла из своих пафосных Канн. Заболеть следом за ней я не жажду, пардон.

Раздеваю ее до белья, укладываю в постель. Ей так хреново, что она даже не пытается прикрыться. Да и чего я там не видел! Не видел разве что, как она содрогается в муках оргазма, насаживаясь поглубже на мой член, но ничего, это приключение у нас еще впереди. Сейчас она такая растрепанная, вспотевшая и болезненная, что мне почти стыдно думать о ней в сексуальном плане... Хотя нет, погодите-ка, кого я обманываю? Не стыдно. Я не упускаю возможности провести ладонями по ее гладким бедрам, плоскому животу и быстро поднимающейся груди... Дышит она прерывисто. Может, воспаление легких? Пневмония? Бронхит? Или это все одно и то же?

Потом я и вправду приношу тазик с прохладной водой и, окуная туда махровое полотенце, медленно обтираю ее горячее тело. Ну что же, заботиться о больной не так уж сложно... Даже приятно.

Да ладно, ладно! Мне правда жаль девчонку. Красивая, образованная, богатая, она неожиданно оказалась в такой дыре и такой переделке, что я бы и врагу не пожелал. Но что поделать?

Я кладу ей мокрое полотенце на лоб, запираю ее в комнате, а сам отправляюсь в город: мне надо вернуть мотоцикл и закупиться в аптеке. Фармацевт смотрит на меня с непониманием, пока я пытаюсь объяснить, что произошло с девчонкой.

– Вам нужно что-то от гриппа? – спрашивает она.

– Наверное, не знаю, – отвечаю я раздраженно. – Ее рвало.

– Может быть, это отравление? Что она ела на завтрак?

– Ничего необычного... Еще у нее акклиматизация.

– Что, все сразу? Может быть, стоит обратиться в больницу, чтобы вам поставили точный диагноз? Заниматься самолечением... – бормочет продавщица за прилавком, и тут я наконец выхожу из себя и требую дать мне всего и побольше: от простудных заболеваний и отравлений, а еще антибиотики и витамины. – Антибиотики только по рецепту... – тогда я обещаю достать пистолет, и она немедленно выкладывает на стол «Флемоксин Солютаб».

– Спасибо, – рычу я, быстро сгребаю все в охапку, плачу наличными и сматываюсь, пока тетка не вызвала полицию.

Дома я уныло читаю инструкции: сто лет не принимал никаких лекарств. В результате засовываю в Марину парацетамол, кагоцел, смекту, но с антибиотиком решаю пока подождать. Зачем раньше времени пичкать организм такими сильными штуками. Я слышал, это вредно. Даю ей зеленый чай (пакетированный, пардон) с малиновым джемом (варенья в магазине не нашлось, тоже пардон), укутываю получше, чтобы она, как посоветовала аптекарша, «хорошенько пропотела», закрываю плотно шторы, снова запираю ее в комнате...

Ближе к вечеру она просыпается: я слышу ее хриплый слабый голос, которым она зовет меня – сначала по имени, а потом «эй, ублюдок!», – и отпираю дверь ключом.

– Побереги силы, какого хрена ты орешь? Тебя тут что, режут? – спрашиваю у нее раздраженно. Она смотрит на меня своими огромными, осоловелыми после сна и лекарств глазищами, прикрывает голые сиськи одеялом, ведет обнаженным плечом и наконец выдает:

– Покорми меня... пожалуйста.

14 глава

Двое с лишним суток я изображаю из себя заботливую няньку: умываю французскую принцессу после сна и перед сном (а спит она много), кормлю ее (еду пришлось заказывать и гонять за ней на мотоцикле в другой конец загородного поселка), по расписанию выдаю лекарства (антибиотики все же пошли в ход), меняю на ее лбу мокрые полотенца, помогаю переодеваться. В туалет она ходит сама – и на том спасибо. Мне бы все-таки хотелось видеть ее киску и попку в других обстоятельствах...

В перерывах между визитами к ней я лениво курю на крыльце дома. Заканчивается март – стоять на улице уже не так паршиво, снег активно тает, хотя тут, за городом, его все равно больше, чем в центре Москвы.

Отец ночует в штабе. Заглядывает на полчаса-час, только чтобы переодеться, посмотреть с кривой усмешкой на спящую Марину – они до сих пор так толком и не познакомились, – и свалить обратно решать вопросы казахстанских фур. Машины с вином все еще не найдены – я уже предчувствую, как со дня на день папаша объявит общий сбор – явиться придется даже мне, – и мы будем думать, кто из конкурентов мог устроить нам такую подлянку. Лично я ставлю на Басманова с его шайкой головорезов: эти ублюдки способны не только остановить фуры и вылить на дорогу гребанное вино, но и водителей убить, если те будут сопротивляться. А я уверен: Егор, Эдди и Колян точно сопротивлялись.

Вечером третьих суток, как обычно, я укладываю Марину в гостевой спальне. Она уже не бредит, температура опустилась до тридцати шести и девяти, девчонка охотно поужинала, и я почти доволен своей работой, хоть она и смотрит на меня по-прежнему волчонком. Плевать: со временем и это пройдет, а я чертовски терпелив. Спать самому приходится особенно чутко: мне все время кажется, что ночью может заявиться Басманов со своими парнями... Зачем? Хрен знает. Это просто дурное предчувствие.

Сменил вчера постельное белье – новое непривычно и сладко пахнет свежестью. Пистолет под подушкой. Свет выключен. Спать бы да спать, но сон не идет... Долго я валяюсь с растопыренными глазами, туплю ими в темный потолок и размышляю обо все подряд. Наверное, проходит дофига времени, прежде чем глаза начинают наконец постепенно закрываться, дыхание выравнивается, и я проваливаюсь в сонное марево...

Когда дверь в комнату начинает скрипеть и открываться, я не сразу соображаю, что происходит. Золотистая полоска света разрезает темноту, и я наконец рывком сажусь в постели, быстро выдергивая из-под подушки пистолет и направляя его на вошедшего...

– Марина?! Какого хрена, мать твою! – это не Басманов и не кто-нибудь другой из наших конкурентов или врагов. Это просто гребанная сонная полуголая девчонка! – Как ты вышла из своей спальни?!

– Это твой отец, – шепчет она испуганно и все еще стоит в дверях маленьким дрожащим силуэтом.

– Мой отец открыл тебе дверь?! Зачем? – ничего не понимаю я.

Она пожимает плечами.

Я рычу, отбрасывая одеяло, бросаю пистолет на кровать, показываю Марине пальцем на кресло:

– Посиди пока, я щас, – и быстро выхожу за дверь, шагаю нервно по дому, отыскивая виновника. Папаша оказывается на кухне, дожирает гуляш из свинины, который я заказывал для нас с Мариной. На меня он смотрит равнодушно: наверное, уже задолбался в штабе настолько, что на все остальное глубоко насрать. – Ты какого хрена девчонку выпустил?! – рыкаю я с порога, не здороваясь с ним.

– Решил проверить, не выскочила ли она в окно. Или не похитили ли ее парни из какой-нибудь шайки. Ты ведь знаешь, что я не одобряю твоего решения выделить ей отдельную комнату, – мрачно отвечает папаша. Мне становится все ясно: он злится на меня. Ну зашибись.

– Она болеет, – отвечаю я.

– Мне насрать, – какой неожиданный ответ!

– Мне тоже, – наверное, вру, потому что здоровой она мне нравится больше. – Но я не хочу от нее заразиться.

– Лучше заразиться, но соблюдать правила безопасности.

– Из соображений безопасности ты не стал запирать ее обратно?

– Нет, решил проучить тебя. Надеялся, что она свалит из дома, и тебе придется ее искать. А она почему-то поперлась в твою комнату. Видать, классно ты ее уже на члене провертел, и ей хочется еще.

– Иди нахрен, – я показываю ему средний палец и, сплюнув ему под ноги, прямо на паркет, возвращаюсь к Марине.

Та не сидит в кресле, как я велел, а валяется в моей постели.

– В чем проблема? – я щурюсь.

– Холодно, – отвечает девушка.

– Возвращайся в свою комнату, – говорю я.

– Не хочу. Твой отец меня пугает.

– А я не пугаю? – я насмешливо фыркаю. Она смотрит на меня серьезно, не отрывая взгляда зеленых глаз:

– Не настолько, – замечает резонно.

– Массаж? Секс без оргазма? – предлагаю я, все еще надеясь, что она свалит, но вместо этого она повторяет мой собственный жест, сделанный минуту назад: показывает средний палец. Я думаю съязвить в ответ, но потом отбрасываю эту идею: черт с ней, пускай остается. Мне даже льстит, что в моем обществе ей спокойней. Бесит другое: если она будет лежать рядом, я с еще меньшей вероятностью усну, половину ночи вдыхая до боли запах ее волос и дергая пухнущий от возбуждения член.

Но Марина, конечно – скорей всего! – не думает об этом, а потому устраивается в моей кровати, плотно кутаясь в собственное одеяло и поворачиваясь ко мне спиной.

– Доброй ночи, – произносит сухо, но меня удивляет сам факт этого пожелания.

– Доброй ночи, – говорю я в ответ.

15 глава. Марина

Ладно, давайте признаем: его забота меня трогает. Он совершенно очарователен в своих попытках сделать все правильно, он правда старается, это заметно. Не будь он тем, кем является, – я бы влюбилась, черт возьми. Да и как тут устоять? Ты болеешь – а за тобой ухаживает такой заботливый, привлекательный мужчина.

Мне льстит и то, что он меня хочет. Может, он и смог устоять в ту гребанную ночь и не дал мне кончить, может, он и думает, что я не слышала, как он дрочил тогда под одеялом – и как дрочил сегодня, в последнюю ночь, когда я перебралась к нему из гостевой, – но я слышала, я все понимаю, и меня это забавляет. Печалит только то, что я тоже мастурбировала, правда, в душе, чтобы он не видел. Как-то тупо жить в одном доме, спать в одной постели даже, хотеть друг друга, дрочить друг на друга, но – до сих пор не потрахаться. Может, пора бы это исправить?

Я быстро отгоняю дурную мысль. Помни, Марина: он может быть тысячу раз сексуальным и тысячу раз заботливым, но он все равно тебя похитил, он хам и язва, и неизвестно, что он предпримет, если ты попытаешься его соблазнить... Второго унижения я точно не хочу.

А впрочем...

Утром я просыпаюсь раньше него. Чувствую себя гораздо лучше: кажется, болезнь отступила. Но болеть было не так уж плохо: можно было просто спать, есть и ни о чем не думать. Теперь же предстоит многое наверстать: встретиться с организатором свадьбы, найти платье (о ужас!) и кольца, разобраться со списком гостей и приглашениями, букетами и тортом, дизайном и музыкой... Конечно, я не обязана всем этим всерьез заниматься – это же липовая свадьба! – но Вит говорил, что все мероприятия распланированы, а значит, придется мотаться по городу в его компании, говорить «да» и «нет», улыбаться на камеру и все такое. За это время я намерена завоевать его доверие, чтобы потом, поймав момент, сбежать.

Я считаю, что первую монетку в копилку его доверия я уже забросила: не ушла из дома, когда меня выпустил из спальни его папаша. Заявилась к нему в спальню. Хорошая девочка, скажите? Сказала ему, что Красоцкий-старший меня пугает. Он и вправду мерзкий тип, но не то чтобы я была так уж сильно напугана. Скорее, мне хотелось показать: видишь, я могла сбежать, но осталась... Интересно, он повелся?

Я поворачиваюсь к нему лицом и подпираю щеку ладонью. Вит сладко, даже как-то по-детски сопит, завалившись на спину, руки разбросаны по сторонам, голова повернута в мою сторону, на лбу морщинки. Какой милаха, усмехаюсь я мысленно. Все мы такие милахи, когда спим! Вот только признак его мужественности, как сказал бы какой-нибудь писатель-романист, его огромный багровый член торчит вверх, сразу разрушая все мысли о его кажущейся невинности...

Я приподнимаюсь, отбрасывая одеяло, которое и так едва прикрывало его ноги. Тихо перемещаюсь по постели, устраиваюсь между его бедер... Хитрость и жесткость, напоминаю я себе. И мягко, но крепко обхватываю его член пальцами. Провожу большим пальцем по лоснящейся, бархатистой головке, выдавливая немного смазки, и ладонью быстро размазываю ее по твердому, покрытому сеткой сосудов стволу...

Он ерзает во сне, морщит лоб, но пока не просыпается. Я веду себя смелее, провожу по члену вниз и вверх, легонько сминая крайнюю плоть, снова размазываю смазку... Потом отпускаю его член, пробираюсь выше, встаю коленями по обе стороны от его тугого пресса, упираюсь кулаками по обе стороны от его головы, наклоняюсь...

Он очень резко распахивает глаза.

– Доброе утро, – говорю самым соблазнительным голосом из всех существующих. В прошлый раз он был сверху – мне было так сложно себя контролировать. Сейчас сверху я – а значит, все в моих руках.

– Что ты задумала, маленькая стерва? – спрашивает он мрачно. Не так-то просто тебя обвести вокруг пальца, правда, мистер бандит? Но я только улыбаюсь и наклоняюсь к его лицу, чмокая в губы. Моя ладонь скользит по его груди и прессу, прослеживает дорожку жестких волос, ведущих от пупка к торчащему члену, обхватывает его... вниз-вверх, вниз-вверх...

– Решила отблагодарить тебя за заботу, – сообщаю ему сладким шепотом в губы. Он в ответ ухмыляется:

– Неужели? И даже дашь мне кончить?

Вот ведь ублюдок! Сразу догадался. Ну и что, что только что проснулся, ну и что, что возбужденный, ну и что, что мое потекшее скользким соком влагалище в каких-то сантиметрах от его члена... Он умеет себя контролировать. Это и бесит, и заводит. Но я решаю попробовать.

– Конечно, – улыбаюсь.

– Врешь. Ну да ладно, валяй...

Я прикусываю нижнюю губу, сдерживая свою обиду. Но моя ладонь все еще держит его твердый член, и я решаю выполнить задуманное... насколько это возможно.

Чтобы раздразнить его посильнее, я сажусь на его бедра, зажимая возбужденный член между его животом и своей промежностью, принимаясь елозить назад и вперед... Чувствую, как сквозь тонкую ткань моих трусиков проступает смазка, и наши соки перемешиваются, становясь все более обильными и пахучими.

– Ну, иди сюда... Поцелуй меня, принцесса, – шепчет Вит, притягивая меня к себе за волосы и вцепляясь губами в губы... Я не сопротивляюсь. Наши зубы, десны, языки сталкиваются, я царапаю ногтями его грудь, продолжая двигаться и чувствуя, как он подается навстречу быстрыми, жадными, нетерпеливыми толчками...

Главное – не пропустить момент!

Я быстро скатываюсь с него, задыхаясь и сводя бедра, а он неожиданно разражается хохотом. Я кошусь на него. Это выглядит стремно: голый, потный мужик с истекающим смазкой членом валяется на постели и хохочет во всю глотку.

– Какого хрена?! – возмущаюсь я.

– Ты так хотела отомстить мне, что совсем позабыла, что это не только мое болезненное возбуждение, но и твое... Что, подрочим теперь вместе, киска? Чтобы кончить? – он быстро обхватывает свой член ладонью. Ему надо всего несколько движений, чтобы завершить начатое, а я вскакиваю с постели и подрываюсь в душ: мне надо проглотить свою обиду и... да, тоже кончить.

Я снова ему проиграла.

16 глава

– Как ты себя сегодня чувствуешь? – спрашивает Вит, пока мы завтракаем яичницей с беконом и запиваем все это дело апельсиновым соком.

Я кошусь на него с недоверием:

– Тебе правда интересно?

– Глупый вопрос, иначе зачем бы я столько с тобой возился? – хмыкает мужчина, засовывая в рот большой кусок яичницы и смачно причмокивая перепачканными в желтке губами. – Мне как минимум любопытно, получилось ли у меня сделать то, чего я раньше никогда не делал.

– Ты никогда не видел простуженных людей? – удивляюсь я искренне. – У тебя что, мама никогда не болела? Или там... братья, сестры, кто у тебя есть? Или близкие друзья?

– Моя мать умерла, когда мне было десять лет, – отвечает он холодным тоном. Сталь его голоса скрипит, скрежещет, царапает его собственное горло, так что мне сразу становится как-то не по себе.

– Прости, – я тут же сразу теряю запал и язвительность, а потом добавляю тихо: – Моя тоже.

– Я знаю, – он кивает.

– Откуда? – удивляюсь.

– Проверял по своим каналам, прежде чем похищать тебя, – он пожимает плечами, словно для него это обычное дело: пробивать людей по каким-то секретным бандитским базам данных, а потом вкалывать им в шею шприцы со снотворным. Интересно, он поступал так с кем-нибудь до меня? Интересно, он убивал кого-нибудь? Я тяжело вздыхаю и поднимаю на него глаза. Кажется, я скоро привыкну к этому мужчине – такому невозмутимо-холодному, такому обжигающе-соблазнительному, такому наглому и хитрому, такому непростому, но чертовски интересному.

– Вот оно что, – говорю рассеянно, чтобы хоть как-то отреагировать на его слова.

– Но твою мать не убивали, как мою, – сообщает он.

– Что?! Твою мать убили?! – вырывается у меня невольно, но Вит уже встает из-за стола и вытирает губы салфеткой:

– Довольно болтовни. Из-за твоей болезни у нас здорово съехал весь план подготовки к свадьбе. Папаша бесится, а я просто хочу поскорее со всем покончить. Сегодня мы едем выбирать тебе платье.

– Мы?! – я офигеваю. – Разве это не должны делать невеста с подругами, без участия жениха?

Не то чтобы я надеялась, что он отцепится от меня... но вдруг?

Но нет. Не прокатило.

Первый раз садясь на его мотоцикл, я чувствовала себя неуютно. Соврала ему даже, что боюсь: мол, это очень опасно! Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт – подпишись на страничку в VK. Но неужели он правда думал, что я такая уж пай-девочка? Я прыгала с парашютом, черт возьми. Ходила по горным тропам в Африке. Занималась дайвингом. Плавала с акулами. Пробовала тараканов в Таиланде. Его мотоцикл пугал меня не больше, чем ровная асфальтированная дорога. Но мне было неуютно, не хотелось прижиматься к нему всем телом, обнимать за талию, чувствовать, как его запах забивается в ноздри вместе с попутным ветром.

Сегодня мне тоже неуютно, но уже меньше. Пожалуй, я смогу это пережить. Точно так же, как смогу пережить совместную примерку.

Мотоцикл мчит нас в отлично знакомый мне салон – дорогое, элитное место в самом центре Москвы. Полагаю, Виту пришлось старательно погуглить или даже потрясти моего папашу, чтобы вычислить этот салон.

На входе нас встречают с бокалами шампанского, бутербродами с красной икрой и свежими креветками. Вит, конечно, немедленно принимается все это поглощать. Администратор по имени Валерия смотрит на него с недоумением, но он тут же включает свое обаяние и выкручивается самым изящным образом:

– Ох, простите... Я только с утренней тренировки. Хотели заскочить с Мариной в ресторан, но не успели. Только кофе в Старбаксе выпили. Вы ведь представляете, как это мало для взрослого и здорового мужчины – стаканчик латте с пенкой? – он улыбается, показывая белоснежные зубы, и Валерия расплывается в улыбке за ним следом:

– Ничего страшного, приятного аппетита!

– Благодарю!

После этого Валерия обращается ко мне:

– Госпожа Раева, мы подобрали для вас несколько вариантов платьев...

– Неужели? – я удивляюсь. Мало того, что без меня меня женили, так еще и свадебные платья мне без меня подобрали? Очаровательно.

Впрочем, все оказывается не так паршиво, как я думаю поначалу. Во многих элитных свадебных салонах это стандартная процедура. Откуда мне было знать? Я ведь раньше никогда не выходила замуж – да и сейчас не планировала, черт возьми.

– Мы взяли на себя смелость отсмотреть ваши выходы на благотворительных приемах и презентациях ювелирных коллекций вашего отца, чтобы понять, какой стиль вы предпочитаете, – объясняет мне Валерия. – Безусловно, если эти варианты вас не устроят, мы будем искать другие.

– Давай покончим с этим поскорее, – шепчет мне на ухо Вит, и я принимаюсь остервенело тереть ухо, засвербившее от его горячего дыхания. – Выбирай что-нибудь поскорее, и поехали. У нас еще полно дел.

Поскорее, значит? Ха-ха, размечтался!

Я поворачиваюсь к Валерии:

– Я вся ваша на ближайшие несколько часов, – очаровательно улыбаюсь, и женщина тут же подхватывает меня под локоть:

– Ох, вам непременно должен понравиться вариант от Версаче. Новая коллекция просто блеск...

Прежде чем уйти вглубь салона, я оборачиваюсь на Вита: тот уже понял, что я намерена провести здесь как можно больше времени, чтобы позлить его, и в его взгляде читается отчетливое «я тебя убью».

Ну что же, попробуй, милый, но сначала придется немного потерпеть... хотя нет, что это я: много потерпеть!