Текст книги "Иностранка"

Автор книги: Элли Блейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Она вскоре поняла, что означало это «посмотрим». Дом уехал.

– Но он вернется? – поинтересовалась Грейси, завтракая на кухне.

– Вряд ли, мисс Грейси, – ответила Кэт по-английски. – Он приезжает домой только хорошо поесть, и вымыться перед очередным приключением.

– А он не скучает… по родным?

– Скучает, наверно. Да только приключения любит еще больше.

Как такое может быть? У Дома сказочный дом, чудесная дочка… Но тут она вспомнила брата и сестру. Она их любит, но ей этого недостаточно.

Грейси пошла в кабинет Луки. Даже не постучавшись на этот раз, она вошла и подождала, пока он закончит что-то печатать. Он поднял на нее усталые глаза. Ну конечно, не выспался.

– Какие у вас планы на сегодня? – спросила она, нарочито веселым тоном, подойдя к окну.

– А что?

Его стул скрипнул, Грейси почувствовала на себе его взгляд. Она оглянулась.

– Я тут подумала, не устроить ли нам пикник? Только вы, Мила и я. У вашего ручья. А я обещаю, что больше не полезу в воду.

– Я жду один очень важный звонок.

– А пусть Кэт позовет вас или пошлет сообщение на мобильный. И мы сразу прибежим.

Лука отрицательно покачал головой. Ну конечно. С чего вдруг он бросит все ради нее?

– Такая хорошая погода, – не отступала Грейси. – Ну, давайте устроим пикник. Вы заслужили отдых.

– Я не могу. – Его голос прозвучал непреклонно.

Грейси стало неловко. Стоит тут и упрашивает его провести какое-то время с ней.

– Тогда простите. Я просто подумала, что… Нет, значит, нет.

– Грейси, не расстраивайтесь вы так.

Грейси улыбнулась лучезарной улыбкой, хотя чувствовала себя задетой.

– Я расстраиваюсь? Ничего подобного! Я-то в полном порядке. Это про вас я подумала, что вам надо сделать перерыв.

Лука отодвинул стул и подошел к ней.

– Грейси, я же вижу. Уголки губ опущены, и морщинка на лбу.

Он провел пальцем по ее брови.

– Да нет, все о‘кей. – Грейси попятилась к двери. Вот уж чего ей не надо, так это чтобы этот тип ее жалел. – Я и сама больше ничего не хочу. И вообще у меня дела. Вы ждите свой звонок, а пикник устроим как-нибудь в другой раз.

– Мы его обязательно устроим, – сказал Лука, глядя на молчащий телефон.

Грейси вскипела

– Молчите, Лука! Сидите и ждите свой звонок. Я просто подумала, что вам полезно побыть на солнце, вот и все. – Грейси чувствовала, что ее понесло, но не могла остановиться. – А я буду возиться с вашим ребенком вместо того, чтобы искать в Риме моего отца. Сидите себе за своим столом и ждите звонка. А я уж как-нибудь перебьюсь. И вообще я не понимаю, с чего вдруг я обратилась к вам за помощью.

И тут зазвонил телефон.

Грейси уставилась на него, мысленно благодаря за то, что помешал ей наговорить еще кучу глупостей.

– Я выйду? – спросила она.

Лука показал рукой, чтобы она не уходила, и, быстро сказав что-то, протянул ей трубку.

– Это вас.

– Меня?

Посольство! – была первая мысль. Что скажут – нашли отца или не нашли? Грейси вдруг почувствовала, что ей не хочется брать трубку. Надежда все-таки лучше, чем правда.

Она посмотрела на Луку. Его лицо было непроницаемо.

Дрожащей рукой Грейси взяла трубку.

– Алло?

– Грейси, это ты? – спросил низкий мужской голос с сильным акцентом.

Грейси обмерла.

– Да, – хрипло ответила она.

– Грейси, я Антонио Грациано. Судя по всему, я твой отец.

Ноги Грейси подкосились, но Лука успел подхватить ее под руку и усадил на стул.

– Грейси! Ты еще здесь?

Грейси понятия не имела, что говорить и как к нему обращаться. Мистер Грациано? Антонио? Папа?

– Я здесь, – с трудом произнесла она. – Как вы меня нашли?

– Твой друг, Лука, он меня разыскал.

Грейси невольно поискала глазами Луку. Она думала, что он ничего не делает, а он старался и нашел ее отца. Но Луки не было.

Где-то, через полчаса, дверь кабинета распахнулась, и влетел Цезарь. Словно почуяв состояние Грейси, пес положил тяжелую голову ей на колени.

– Привет, парень, – пробормотала Грейси, трепля его за ухом.

Цезарь застучал хвостом по полу.

Легкий шум заставил Грейси поднять голову. На пороге стоял Лука. Цезарь бросился к нему, лизнул в руку и исчез за дверью.

– Можно? – спросил Лука.

Господи, у него виноватый вид, а ведь все наоборот! Он во всем прав, а она не права. У Грейси перехватило дыхание. Что ему сказать?

– Не надо было уходить, – выдавила она.

Он пожал плечами.

– Я подумал, вам лучше остаться одной. Я бы вас отвлекал.

Знал бы он, как ее отвлекает! Грейси сглотнула.

– Почему вы мне ничего не сказали? Я тут несла бог знает что, а вы меня даже не остановили!

Лука подошел к дивану и сел.

– Хотите правду?

– Как всегда.

– Я не был уверен, что он позвонит.

Грейси захотелось провалиться сквозь землю. Лука просто оберегал ее, и все.

– Он хочет встретиться со мной. Завтра, – сообщила она.

– Я подброшу вас до Рима, если хотите.

– Правда? Вы и так потратили на меня столько времени.

– Ничего. Для меня это только удовольствие.

– Тогда ладно, – согласилась Грейси. Она внимательно посмотрела на Луку: – Но как вы его нашли? Когда?

– Слишком много вопросов, – проговорил Лука с этой своей улыбкой, от которой у Грейси заходилось сердце.

– Миллион, – подтвердила она.

– Придется долго отвечать. Может, я попрошу что-нибудь попить?

– Зачем вы спрашиваете?

Он снова улыбнулся и позвонил, чтобы принесли чаю.

– А я не слишком много времени у вас отнимаю? – забеспокоилась Грейси. – У вас, наверное, много работы.

Лука покачал головой.

– Телефонный звонок состоялся, так что теперь я весь ваш.

Ах, если бы! – подумала Грейси.

В дверь постучали, вошла Кэт с подносом, а за ней Мила, подпрыгивая и держась за ошейник Цезаря.

– Грейси, папа! – закричала она, подбегая к дивану и залезая на него. – Я помогала Кэт печь пирог, а она сказала, что это для взрослых, а я сказала, что я тоже хочу.

Мила посмотрела на Грейси, ища поддержки.

– Ну конечно, малышка. Можешь даже начать первая.

Мила соскочила с дивана и схватила кусок песочного пирога со сливами.

– А еще Пино хочет, чтобы мы покатались на трамвае по Мельбурну, и ты показала, где ты живешь. О’кей?

Хотя это означало, что возможность побыть вдвоем с Лукой, по крайней мере, сегодня, отпадает, Грейси не могла отказать девочке.

– О'кей, лапочка. Я тебе сегодня расскажу про Мельбурн. – Она взглянула на Луку поверх Милиной головки. – В другой раз, да?

Он кивнул, и Грейси показалось, что он так же расстроен, как и она.

На следующее утро Лука, сидя за своим рабочим столом, рассеянно смотрел в окно, когда на подъездной аллее показался кабриолет Джеммы.

Лука встал и потянулся, глядя, как машина остановилась, улеглась поднятая ею пыль, и подбежавший Цезарь прыгнул на грудь Джеммы, едва не сбив ее с ног. Она, что-то укоризненно говоря, погрозила псу пальцем, а тот лизнул его. Лука улыбнулся. Милая девушка эта Джемма. Странно, почему Доменико увлекся не ею, а Сариной. Ему нужен кто-то серьезный, кто держал бы его в узде, а вместо этого он сошелся с недалекой Сариной, и в результате, их отношения рухнули так же быстро, как и возникли, круто изменив жизнь обоих.

Да и не только их, подумал Лука. Нет, себя он не жалел, ему было жаль Сарину, ее родителей, Дома и даже Милу. А появление Грейси Лейн лишь высветило трещины в стенах, возведенных им с таким трудом.

– Тук-тук. – Джемма вошла в кабинет, преследуемая по пятам Цезарем. От стараний увернуться от него, ее лицо раскраснелось. – Цезарь может убежать, или попасть под машину, или сам задавит кого-нибудь. По-моему, его надо запереть.

– Всенепременно.

Она уловила в тоне Луки насмешку и бросила на него сердитый взгляд. Но тут же улыбнулась.

– Понимаю. Прости.

– И зачем приехала?

Она поставила на стол бутылку оливкового масла с этикеткой семейства Малфи.

– Я подумала, не поиграть ли мне с Милой. Мы уже две недели не играли, и мне как-то неудобно.

Лука никогда прежде не возражал, воспринимая такое неустанное внимание со стороны Джеммы как нечто само собой разумеющееся. Но на этот раз что-то изменилось. Почему Джемма должна переживать из-за того, в чем совершенно не виновата?

– Тебе вовсе ни к чему приезжать так часто.

– Это не трудно. Мне это нравится. Ради Милы…

Лука взял ее за руку, и она умолкла.

– Нет, правда, у нас все хорошо, – сказал он. – По-моему, тебе пора подумать о самой себе. Выйти замуж, завести собственного ребенка.

Джемма открыла рот, но не издала ни звука.

– В том, что Сарина погибла, ты виновата не больше, чем я.

Джемма опустилась на диван. С минуту, посидев, молча, она подняла блестящие от слез глаза.

– Ты прав, я это понимаю. Просто…

Лука присел рядом.

– Я знаю, – перебил он Джемму. – Но пора.

Девушка обняла Луку и прошептала ему на ухо.

– Спасибо. – Потом быстро отодвинулась и, проведя пальцами под глазами, хмыкнула. – Только вряд ли мне удастся найти себе мужа с размазанной по лицу тушью.

Лука смотрел на нее с улыбкой.

– Кстати, как там твоя австралийка? – спросила Джемма.

– Сегодня мы с ней едем в Рим.

И он рассказал о своем соглашении с Грейси. Сегодня она встретится со своим отцом. Это означает, что он выполнил свое обязательство, свое же она тоже выполнила, если вспомнить, как к ней относится Мила. Выходит, все вот-вот кончится.

– О, – заключила Джемма, когда Лука умолк, – как я понимаю, всем нам предстоит принять важные решения.

Заметив недоумение на лице Луки, она пояснила.

– Ну, Грейси добилась, чего хотела, я занимаюсь собой, Мила подрастает. А как насчет тебя?

– Меня?

– Сарины нет уже больше года, а ты хоть что-то сделал, чтобы наладить свою жизнь?

– Мне и так хорошо.

– А мне кажется, ты должен подумать о себе.

– Ради Милы?

– Нет, ради самого себя. Вспомни, ты молод и свободен, так попробуй стать счастливым, каким не был с моей сестрой. Знаешь, она ведь мне все рассказывала. Ты просто спас Сарину, женившись на ней.

– Но ты же сама видишь – этого не получилось.

Джемма тряхнула головой, по ее щекам потекли слезы.

– Это случилось бы намного раньше, если б не ты, твоя поддержка и необъяснимая любовь к Миле. И я тебе благодарна за то, что ты отодвинул ее смерть хотя бы на несколько лет. А теперь пойди и скажи этой девушке про свои чувства. Пора тебе спасаться самому.

– Не понимаю, о чем ты, – пробормотал Лука, но Джемма молчала.

В тот удивительный день, когда ей предстояло увидеться с отцом, Грейси проснулась от женского голоса, донесшегося из холла. Понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что это Джемма. А поняв, Грейси вскочила, накинула халат и выбежала на лестничную площадку.

– Джемма!

Только что вышедшая из кабинета Луки, Джемма быстро поднялась по лестнице. Грейси получила по поцелую в каждую щеку и облачко духов.

– У тебя есть какие-то планы на сегодня? – спросила она.

– Да вроде нет. Вечером у меня встреча в городе, а так я свободна. А что?

– Я хотела попросить тебя об одной услуге.

– Я готова.

– Может, ты поможешь мне с одеждой?

– А что, что-то важное?

– Ну… я сегодня первый раз в жизни встречусь с отцом, и мне хотелось бы произвести хорошее впечатление, а у меня с собой нет ничего подходящего. Я подумала, может, ты мне одолжишь платье или еще что-нибудь…

Грейси умолкла, ожидая неизбежных вопросов, но Джемма лишь улыбнулась.

– Ну конечно, одолжу! Не можешь же ты идти на свидание с отцом в потертых джинсах. Поехали, подберем что-нибудь.

– О’кей, я только по-быстрому приму душ и оденусь, и еще скажу Луке, где я.

Красивые брови Джеммы взметнулись вверх.

– Ты что, сообщаешь ему, где находишься в каждую отдельную минуту?

– Естественно, особенно если собираюсь надолго отлучиться.

– То есть ты и вправду считаешь себя, всего лишь учительницей Милы?

Грейси почудился некий намек в этих словах, но может, Джемма просто неудачно выразилась?

– А что, кем еще я должна себя считать?

Глаза Джеммы блеснули, и Грейси подумалось, что дело вовсе не в этом. Джемма приобняла ее за плечи, и повела к кабинету Луки.

– Ты намного больше, – проговорила она, – по крайней мере, многие на это надеются.

Джемма подтолкнула Грейси к двери и быстро пошла вверх по лестнице.

Войдя в кабинет, Грейси кашлянула. Лука поднял на нее строгий взгляд, и Грейси вспомнила, что она все еще в халате, непричесанная и босиком.

– Доброе утро, Грейси, – произнес Лука. Голос его звучал глухо и отчужденно, и после вчерашнего разговора ей это показалось странным. Вчера он не хотел, чтобы она уходила, а сейчас смотрит бирюком.

Грейси бессознательно затеребила поясок халата.

– Привет. Приехала Джемма. Она согласилась помочь мне подобрать какую-нибудь одежду, ну, для встречи с отцом.

Глаза Луки стали еще серьезнее. Грейси лихорадочно соображала, не сказала ли она чего-то лишнего.

– А то у меня только джинсы да футболки.

–Наверное, лучше что-нибудь купить, – согласился Лука. – Может, вам нужны деньги?

Он потянулся за кошельком.

Грейси замахала руками.

– Ни в коем случае! Даже не думайте! Я одолжу что-нибудь у Джеммы.

Лука подтолкнул к ней через стол пару крупных купюр.

– Грейси, пожалуйста! На всякий случай. Потом отдадите.

Грейси прикусила губу, но решила не отказываться.

– Спасибо. Я подумала, Миле лучше остаться здесь, с вами.

– Когда вас не было, я прекрасно с ней справлялся.

Грейси, вконец, растерялась.

– Я знаю… Я ничего такого не имела в виду, просто…

– Простите, – перебил ее Лука. – Мне сегодня как-то не по себе. Я… С Милой все будет в порядке. Поезжайте. Желаю хорошо провести время.

– Постараюсь. – Грейси уже собиралась выйти, когда в кабинет ворвалась Мила и схватила ее за руку.

– А где Джемма? ― спросила Грейси.

Мила словно не слышала.

– Ты куда-то уезжаешь, да? – закричала она.

– Ненадолго, с Джеммой. А твой папа будет здесь.

– И ты оставайся. Я покажу тебе, как я катаюсь на большом Пино.

Грейси отцепила пальчики девочки и легонько подтолкнула ее к отцу.

– Не сегодня, лапочка. Но мы с Джеммой скоро вернемся.

Мила снова подскочила к Грейси.

– Нет!

– Мила, иди сюда, – позвал Лука, вставая. Девочка не двигалась с места. В конце концов, Луке пришлось взять ее на руки и усадить к себе на колени, где она и заплакала навзрыд.

Грейси не знала, что делать. Уехать? Остаться?

– Я просто не понимаю, что на нее нашло, – проговорила она.

– Вам лучше уйти. Поезжайте, жду вас к трем часам, – сдавленным голосом сказал Лука.

Грейси кивнула и вышла за дверь.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Грейси и Джемма до полного изнеможения ходили по магазинам. Но, несмотря на усталость и на то, что впереди ее ждала важная встреча, Грейси не собиралась пока возвращаться домой.

У нее никак не шел из головы устроенный Милой скандал. Что-то было не так в этом доме, казалось, там назревает буря. И Грейси была полна решимости ее предотвратить. Тем более что, как ей казалось, это так или иначе связано с ней самой. Своим появлением она нарушила хрупкое равновесие в этом семействе, а это значило, что она обязана и все поправить. И у нее возникла идея.

Она повернулась к Джемме.

– Хочу попросить тебя еще об одной услуге.

Джемма посмотрела на нее с улыбкой:

– И какой же?

– Я хочу, чтобы ты представила меня кое-кому.

– Люблю знакомить людей, – сказала Джемма. – И с кем же ты хочешь познакомиться? С каким-нибудь симпатичным итальянцем?

Грейси почувствовала, что краснеет.

– Вот уж это мне и в голову не приходило!

– Правда? А я думала, все женщины этого хотят.

– А ты сама, почему не выходишь замуж? – спросила Грейси, пытаясь отвести огонь от себя.

К ее удивлению, Джемма расхохоталась.

– Да что такое приключилось, что вы оба вдруг вознамерились выдать меня замуж?

Грейси не надо было долго думать, чтобы понять, что означает это «вы оба», по озорному тону Джеммы все и так было ясно.

–Я хочу познакомиться вовсе не с мужчиной, – сказала она.

– А с кем? – заинтересовалась Джемма.

Полчаса спустя Грейси стояла в гостиной деда и бабки Милы.

– Мама, папа, это моя подруга Грейси, – представила ее Джемма. – Она из Австралии.

– Очень приятно с вами познакомиться, Грейси, – произнес Бруно Мали, а Карла Мали дружески кивнула головой.

– И где же вы познакомились? – поинтересовался Бруно.

Ну вот, начинается, подумала Грейси.

– Я учу английскому языку вашу внучку, – сообщила она.

Улыбка застыла на лицах стариков.

– Джемма, что все это значит? – спросил Бруно.

– Папа, по-моему, пора покончить с этой глупостью, и съездить, наконец, к Миле.

– Она чудесная девочка, мистер Мали, – вставила Грейси. – Мне говорили, она вылитая Сарана. Как только вы ее увидите…

– Хватит! – воскликнул Бруно.

Мать Джеммы всхлипнула и выбежала из комнаты.

Грейси тяжело вздохнула. Наверное, она зря приехала сюда. Нет, не зря. Она так просто не сдастся. Ведь видно по их глазам, что Мила нужна им так же, как они ей. Нужны ли они Луке? Это уже другой вопрос.

Лука, в десятый раз, посмотрел на часы. Миновало три, а ее все нет.

Работа не ладилась. То и дело ему вспоминалось выражение лица Грейси, когда Мила разрыдалась, и его грудь как будто стягивало стальным обручем. Может, она побудет еще? Хотя бы несколько недель. Пусть познакомится получше со своим отцом. Или пока Мила пойдет в школу. От этой мысли ему стало немного легче. Ладно, он постарается как можно скорее предложить ей это, и все останется по-прежнему.

– Лука! – послышался голос Грейси от двери.

Он круто развернулся. Она стояла на пороге. В красном платье с рукавами до локтей и юбкой до колен, чудесным образом обрисовывавшем линии ее тела. Она выглядела умопомрачительно.

– Ну, как я вам? – неуверенно спросила Грейси. – Или чересчур?

Когда ноги снова стали повиноваться ему, он подошел к ней и, взяв за руки, развел их в стороны, чтобы рассмотреть ее получше. Ее волосы были подровнены и красиво уложены, на лицо был наложен неброский макияж. Тени сделали глубже ее синие глаза, румяна подчеркнули линию скул, а губы, подкрашенные темно-красной помадой, прямо напрашивались на поцелуй.

Чересчур? – заметалась мысль у него в голове. Если это чересчур, то он сделает это железным правилом навсегда. Он покачал головой.

– Вы почти совершенство.

Ее лицо осветилось такой сияющей улыбкой, что внутри у него что-то словно перевернулось, он отпустил ее руки и оперся о притолоку. Кого он обманывает? Он хочет вовсе не того, чтобы она осталась, пока Мила не пойдет в школу. И не того, чтобы все оставалось по-прежнему. Он хочет совсем, совсем другого.

– Почти? – спросила Грейси.

– Ну… чего-то не хватает.

Он взял ее руку, чувствуя, как она подрагивает. Бедняжка нервничает перед встречей с отцом. А он-то, почему нервничает?

– Думаю, это будет последний штрих к вашему новому облику, – произнес Лука, надевая на ее запястье старинные серебряные часы. Браслет свободно обхватил ее тонкую руку.

– Зачем это? – воскликнула Грейси.

– Это часы моей матери. Много лет они стояли, а потом я был в Риме и отдал их в починку. С вами у них начнется новая жизнь. Вы сегодня ведь тоже начинаете новую жизнь.

У Грейси перехватило горло.

– Спасибо, Лука. Они чудесные. – От ее милого голоса у него ослабели ноги. – Если вы готовы, пора ехать.

Ехать? Вот уж чего он не хотел, так это ехать! Взять ее за дрожащие руки, перекинуть через плечо и отнести в спальню – вот чего ему хотелось. Снять с нее это восхитительное платье, медленно, не торопясь, обнажив ее еще более восхитительное тело. И ласкать ее всю ночь напролет.

Только ей нужно совсем другое.

– Конечно, – сказал Лука, позволив себе лишь легонько погладить ее пальцы. – Пора вам встретиться с вашим отцом.

Они остановились у обшарпанного здания. Впрочем, мусорных ведер у двери больше не наблюдалось, а сама дверь висела на обеих петлях, да и дом казался уже не столько ветхим, сколько просто старинным. Грейси подумалось, что первое ее желание фонтан Треви выполнил, она снова в Риме. А через несколько секунд исполнится и второе. Она большая должница Нептуна.

– Я думал, они сделают больше, – пробормотал Лука.

– Вы о чем? – спросила Грейси, глядя на недовольное лицо Луки.

Он взял ее за обе руки и повернул к себе лицом.

– Я знаю, как это важно для вас. Но меня беспокоит, что вы поставили в зависимость от этой встречи свое будущее. Уволились с работы, отказались от дома, перелетели через полмира, чтобы только увидеться с этим человеком.

Грейси настороженно прищурилась.

– Я виделся с ним, и мне показалось, он хороший человек, Грейси, но всего лишьчеловек. Пусть то, как пройдет этот день, не повлияет на вас слишком сильно. Он может пройти прекрасно, а может и не очень. Но вы должны знать – я убежден, что вы сильная, очаровательная, замечательная, независимо от того, есть у вас отец или нет.

Не заботясь о том, что он подумает и как истолкует ее поведение, Грейси бросилась ему на шею. Он обнял ее, рука его зарылась в ее волосы. И ей стало тепло и спокойно.

– Спасибо вам, Лука, – пробормотала Грейси. – Вы сделали в сто раз больше, чем обещали.

– Если б вы знали, как высоко я вас ценю.

Если у отца была хотя бы десятая часть обаяния, которым обладает Лука, подумала Грейси, то становится понятно, почему ее мать не смогла ему отказать. И сама того не сознавая, она почти простила мать за то, что та так запутала ее жизнь. Она еще и в глаза не видела отца, а уже приняла его в свое сердце. И все благодаря человеку, которого обнимает.

– Пойдемте со мной, ну пожалуйста, – попросила Грейси, отстраняясь, чтобы лучше видеть его лицо, и уже не заботясь о том, что он прочтет в ее глазах.

– Вы, правда, этого хотите?

Не в силах говорить, Грейси взяла его за руку. Он сжал ее пальцы.

– Хорошо. Я войду и представлю вас моему новому другу Антонио.

Грейси, не отпуская его руки, пошла вверх по лестнице. Остановившись у квартиры, Лука постучался в дверь. Грейси услышала внутри шорох и почувствовала, что от волнения вот-вот потеряет сознание.

Дверь распахнулась, и она увидела человека, ради встречи с которым, приехала в Рим. Ей мельком вспомнилось, как мать порой с горечью поглядывала на нее и тут же отворачивалась. При взгляде на стоявшего в дверях мужчину с темными кудрявыми волосами и синими глазами все стало понятно. Она очень похожа на него, хотя он был совсем не таким, каким она его себе представляла: старше, меньше ростом, смуглее и грустнее. Сходство, однако, просто било в глаза – это явно был ее отец.

– Отец? – полувопросительно произнесла Грейси каким-то чужим голосом.

– Грейси, – отозвался он взволнованно. – Сердце мое, ты не представляешь, как я счастлив, что ты приехала ко мне.

Лука выпустил ее руку, и она кинулась в неуверенные отцовы объятия.

Через несколько часов они ехали домой в сгущавшихся сумерках. Грейси положила голову на плечо Луки, а он приобнял ее одной рукой.

Воспоминания теснились в голове Грейси. Оказывается, отец знал о ней. Он сделал предложение ее матери. Однажды лег в постель рядом с ней, а наутро проснулся один. Он бросил юридический институт и был готов уже последовать за ней, когда получил телеграмму, в которой она сообщала, что вскоре, после возвращения домой, потеряла ребенка и так убита этим, что больше не хочет его видеть.

Она лгала ему, но он этого не почувствовал. Теперь, после стольких лет, он понимал, что она это сделала ради него – чтобы он закончил институт, и устроился в жизни. А тогда он остался в Риме и больше ничего не слышал о ней.

– Ну и как, ты получила то, что хотела? – спросил Лука.

– И да, и нет.

– А можно поподробнее? – попросил он.

Грейси устало зевнула.

– Он мне понравился, и это уже хорошо для начала.

Хотя до этого Грейси как-то не задумывалась всерьез, что будет после того, как она увидится с отцом, теперь перед ней стало, более или менее, ясно прорисовываться, чего она хочет. Встреча с отцом, казавшаяся прежде конечной точкой, теперь оказалась лишь началом дальнейшего пути.

– И что дальше? – спросил Лука.

– А дальше долгая дорога домой. – Грейси поерзала, прижавшись к теплому боку Луки, и заснула.

Она проснулась часа через два, когда автомобиль остановился перед виллой Сиракуза.

– Грейси, мы дома, – прошептал Лука ей в волосы, и она стряхнула тяжелую дрему.

– У меня все тело затекло, – пожаловалась она шепотом, словно боясь нарушить вечернюю тишину. – Пойду, попрощаюсь на ночь с Милой и в постель, хорошо?

Девочку Грейси не видела с того самого мгновения, когда она сидела, рыдая, на коленях у Луки. Так что прежде чем удастся лечь спать, предстояло преодолеть пару препятствий.

– Конечно, – сказал Лука тихо.

Чувствуя спиной его взгляд, она вылезла из машины и поднялась по ступенькам.

Кэт сидела, читая что-то, в кресле-качалке, а Мила играла на полу. При появлении Грейси Кэт подняла на нее глаза, кивнула и вышла из комнаты.

Грейси села на Милину кровать.

– Ну и как прошел обед с прабабушкой?

– II pranzo era buono, grazie [25]25
  Обед был хороший, спасибо (итал.).


[Закрыть], – ответила Мила, не отрывая глаз от Пино.

– Прости?

Грейси все поняла, но ей хотелось, чтобы Мила сказала это по-английски.

– Il… pranzo… era… buono… grazie, – размеренно повторила Мила.

– Что, больше учиться не будем, да?

Мила пожала плечиками.

– Ну и ладно, тогда я оставлю тебя пока с Пино, а когда тебе захочется узнать, кто такой Баньип, приходи ко мне.

Мила с любопытством взглянула на Грейси и тут же опустила голову. Грейси сделала несколько медленных шагов к двери, когда детский голосок окликнул ее:

– Грейси!

Она повернулась.

–Да?

– Ты меня положишь спать?

– С радостью, – весело ответила Грейси и, вернувшись обратно, раздела Милу и уложила в постель.

Она делала это не первый раз, но сегодня все было исполнено особого смысла. Грейси и сама не знала, то ли это оттого, что она впервые задумалась о создании собственной семьи, то ли потому, что, как ей казалось, это были почти последние мгновения, проведенные с Милой.

– А ты не знаешь, как мама себя чувствует на небесах? – спросила девочка, словно и не прерывала разговор, состоявшийся несколько дней назад.

– Ну…

– А ты не моя новая мама?

Грейси замерла. Требовалась осторожность. Она медленно опустилась на краешек кровати.

– А зачем тебе новая мама? – спросила она.

– Я раньше думала, что моей новой мамой станет тетя Джемма, но папа сказал, что нет.

– А тебе не кажется, что вы с папой отличная команда и сами по себе?

– Наверно.

– Ну вот, ты сама и ответила. Не каждая семья состоит обязательно из мамы, папы и маленькой дочки.

Мила задумчиво поморгала.

– В некоторых семьях есть бабушки и дяди…

– Как у меня! – воскликнула Мила.

Грейси ласково погладила ее по голове.

–Да, как у тебя. Если в семье все любят друг друга, то не имеет значения, из кого она состоит.

– А ты любишь меня и папу?

Ну вот, в самую точку.

– Я очень-очень вас люблю, Мила, и надеюсь, что мы останемся друзьями на всю жизнь.

– А ты действительно скоро уезжаешь от нас?

– Когда-нибудь, – ответила Грейси и, увидев, как задрожала нижняя губка девочки, продолжила: – А откуда ты знаешь, может, ты первая от меня уедешь? Ты же растешь. Может, ты уже будешь ходить в школу, когда я уеду.

– Правда?

Грейси подумалось – потребуется провести не один день с отцом, прежде чем они как-то сблизятся. Выходит, что ей, возможно, придется задержаться здесь дольше, чем она планировала. Эта мысль осенила ее внезапно.

– Все возможно, – сказала она.

– О’кей. А теперь Пино хочет поговорить о чем-нибудь другом.

– Как насчет сказки? Ее любят все австралийские дети. Она называется «Волшебный пудинг».

– Там про… Баньипа?

– Вообще-то, она о том, как…

Лука отошел от двери Милиной спальни и прислонился к стене.

Ему и в голову не приходило, что Мила и Грейси ведут такие разговоры. Мила никогда не спрашивала его так прямо о Сарине. Сердце кольнула зависть, и в то же время он почувствовал страх, что будет с Милой, если… когда Грейси уедет?

Лука потер рукой грудь, хотя знал, что массаж не умерит мучающей его боли. Избавиться от нее можно было только единственным способом – сделать Грейси предложение, от которого она не сможет отказаться.

Грейси, убедившись, что Мила заснула, сошла вниз и, к своему удивлению, обнаружила Луку в кабинете.

– Я думал, вы пошли спать, – сказал он.

– Собиралась… Вы не против, если мы поговорим?

Надо сказать ему, пока не передумала. Пока чувства не возобладали над разумом.

– Лука, по-моему, мне нужно уехать.

Он резко выпрямился.

– Почему?

– Мила беспокоится… Она спросила меня, не стану ли я ее новой мамой.

Грейси ожидала, что Лука засмеется, или рассердится, или расстроится… Ничего подобного.

– Но вы пока не можете уехать, – сказал он спокойным тоном.

– Вы думаете, я не знаю? – проговорила Грейси, закипая, может быть, и из-за этого спокойствия. – Устроюсь как-нибудь в ближайшем городке. Или посплю на диванчике у моего отца.

– Тогда оставайтесь.

– Но разве у меня есть выбор?

– Сделайте то, о чем просит Мила.

Грейси затрясла головой:

– Я не поняла. Что вы конкретно предлагаете?

– Я предлагаю вам остаться и стать новой мамой Милы. Оставайтесь и выходите за меня

замуж.

По растерянному лицу Грейси, Лука видел, что такое ей не приходило в голову, как и ему самому. Но уж если он произнес это вслух, значит, так оно и должно быть.

Грейси судорожно сглотнула.

– Вы это серьезно?

Он подошел и взял ее за руки.

– Иначе я не стал бы этого и говорить.

– Но вы сами-то хоть задумывались об этом раньше? – хриплым шепотом спросила Грейси.

– По правде говоря, нет. Но, по-моему, это здравая идея. Мы прекрасно ладим. Мы оба любим Милу. По-моему, это прекрасное решение.

Прошло несколько мгновений, прежде чем Грейси, красная, растерянная, заговорила.

– Вдумайтесь в то, что вы сказали. Вы предлагаете мне выйти за вас, потому что это прекрасное решение? Это несерьезно!

– Серьезно.

– Лука, вы один раз уже женились ради ребенка, не можете же вы повторить это снова!

– Но я был счастлив с Сариной.

Сказав это, Лука в тот же миг понял, что это неправда, потому что чувства, какие он испытывал к стоявшей перед ним девушке, он еще не испытывал ни к кому.

Но что чувствует она сама, и вообще, чувствует ли хоть что-то по отношению к нему? Если ничего, то он не должен жениться на ней. Иначе она медленно, но верно разобьет вдребезги его сердце, и так раненное Сариной.

– Вы правы, – с трудом выговорил он, хотя был убежден в обратном. – С моей стороны было ошибкой делать это неожиданное предложение. И мне жаль, что я поставил вас в неловкое положение, вынудив отказать мне. Но, прошу вас, не уезжайте. Я как-нибудь улажу все с Милой. В последнюю неделю я полностью передоверил вам ее воспитание, и вы с ней, я знаю, занимались не только английским языком.

Грейси залилась краской.

– Извините, но она спрашивала, я же не могла ей не отвечать! Вот я и говорила ей все так, как я чувствую…

Лука покачал головой:

– Грейси, пожалуйста, не извиняйтесь. Я хотел сказать, что я вам благодарен. Вы не представляете, как вы нам помогли.

Ты появилась – и в доме снова послышался смех Милы, ты дала почувствовать Доменико, что у него есть родной дом, ты заставила Джемму поверить, что ей больше не обязательно о нас беспокоиться.