Текст книги "Тайна голландской туфли"

Автор книги: Эллери Куин (Квин)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Глава 6
ОПРОС

Предоперационная была правильной квадратной формы – с вклиненным отсеком, в виде куба, вблизи которого находилась дверь с надписью: «Лифт амфитеатра (только для нужд операционной)».

Из обстановки здесь были те же знакомые шкафчики, сияющие стеклом, эмалью и металлом, рукомойник, стол на колесиках и белое металлическое кресло.

Минхен остановился на минуту в дверях, чтобы распорядиться принести несколько стульев. Медсестры выполнили распоряжение; двери закрыли.

Эллери встал посреди комнаты, обозревая скудную меблировку.

– Нельзя утверждать, чтобы у нас были хоть какие-то ключи к разгадке, а, Минхен? – с унылой миной сказал он. – Это и есть, я полагаю, комната, в которой находилась миссис Дорн перед тем, как ее привезли в операционную?

– Так и есть, – мрачно подтвердил Минхен. – Ее привезли сюда в четверть одиннадцатого, я полагаю. В то время она, несомненно, была жива, если ты именно на это намекаешь.

– Старик, нам нужно решить несколько простеньких уравнений, – пробормотал Эллери. – Это кроме вопроса, была ли она жива, когда ее привезли в эту комнату. Между прочим, как ты можешь быть уверен? Она же была в коме, не так ли? Вполне вероятно, что ее умертвили еще до того, как привезли сюда.

– Дженни должен знать, – подумав, пробормотал Минхен. – Он тщательно обследовал труп.

– Давай сюда доктора Дженни.

Минхен направился к двери.

– Доктор Дженни! – позвал он тихо.

Эллери услышал звук приближающихся хромающих шагов. Дженни помедлил на пороге, затем сказал с вызовом:

– Да, сэр!

Эллери поклонился:

– Садитесь, доктор! Мы также устроимся поудобнее...

Оба сели. Только Минхен ходил туда-сюда перед дверью амфитеатра.

Эллери расправил на колене складку брюк, посмотрел на свой начищенный ботинок. И внезапно взглянул доктору прямо в глаза.

– Я полагаю, доктор, для нас обоих будет лучше начать с самого начала... Пожалуйста, изложите мне события этого утра, связанные с миссис Дорн. Мне нужны все возможные детали. Вы не станете возражать?..

Хирург фыркнул.

– Бог мой, мне что, вам здесь истории рассказывать? У меня назначения, пациенты, среди них тяжелейшие... мне нужно дело делать!

– И тем не менее, доктор, – улыбнулся Эллери, – вам должно быть известно, что в расследовании убийства нельзя медлить. Возможно, вы не читали Новый Завет: «Собери все осколки, и чтобы ничего не осталось без внимания»... Как редко ученые вспоминают слова Писания! Мне предстоит собрать все осколки. Я полагаю, у вас есть несколько из них. Итак, сэр!

Дженни пристально всматривался в ничего не выражавшую улыбку Эллери. Боковым зрением он на секунду уловил фигуру Минхена в дверях.

– Вижу, что вы меня не отпустите. Что именно вам нужно знать?

– Порядок вещей. Все, что можно.

Доктор Дженни скрестил ноги, достал сигарету твердыми, уверенными пальцами хирурга, закурил.

– В 8.15 этим утром меня вызвали, оторвав от первого обхода в хирургическом корпусе, на лестничную площадку между вторым и третьим этажом. Там я обнаружил миссис Дорн, ее только что нашли. Она упала с третьего этажа, результат – разрыв желчного пузыря. Предварительный осмотр показал, что на лестнице ее настигла типичная диабетическая кома – и вот вам потеря сознания и падение.

– Хорошо, – пробормотал Эллери. – Вы ее, конечно, сразу же увезли?

– Разумеется! – зло выпалил хирург. – В одну из отдельных палат третьего этажа, раздели и положили в постель. Разрыв был сильный; дело плохо. Требовалось немедленное хирургическое вмешательство. При этом сахарный диабет не позволял приступить к операции, пришлось снижать содержание сахара в крови... да, опасным, но очень эффективным методом: инъекциями инсулин-глюкозы. Кома, надо сказать, пришлась кстати... анестезия грозила бы большим риском... Как бы то ни было, мы снизили сахар ей в крови внутривенными инъекциями, и к тому времени, как я закончил первую срочную операцию в блоке А, наша пациентка пребывала в предоперационной.

– Вы хотите сказать, доктор, что миссис Дорн была жива, когда ее поместили в предоперационную? – быстро спросил Эллери.

– Я не хочу сказать ничего такого, – в досаде хлопнул в ладоши хирург. – И не из-за интриг, а потому, что я лично не проверял, – вот и все. Пациентка находилась в ведении доктора Лесли, пока я оперировал в блоке А. Спросите лучше у самого Лесли... Судя по состоянию тела, я могу сказать, что она была мертва не более двадцати минут, возможно, даже меньше... к тому моменту, как мы обнаружили у нее на шее удавку.

– Так... доктор Лесли, говорите? – Эллери напряженно вглядывался в пол. – Джон, старик, нельзя ли позвать доктора Лесли, если он здесь? Вы не возражаете, доктор Дженни?

– Да-да. Конечно. – Дженни небрежно махнул сухой мускулистой рукой.

Минхен отошел и быстро вернулся с другим хирургом в белом облачении, из команды доктора Дженни.

– Доктор Лесли?

– Совершенно верно: Артур Лесли. – Он кивнул Дженни, который мрачно курил в кресле. – Это что – допрос?

– Вроде того... – Эллери подался вперед. – Доктор Лесли, это вы были рядом с миссис Дорн с того момента, как доктор Дженни оставил ее, чтобы оперировать пациента, и до момента, когда ее ввезли в амфитеатр?

– Вовсе нет. – Лесли вопросительно взглянул на Минхена. – Меня подозревают в убийстве, Минхен? Нет, старик, я не был возле миссис Дорн все это время. Я оставил ее в предоперационной под присмотром мисс Прайс.

– Понимаю. Но вы были с нею все время, пока ее не привезли в предоперационную?

– Это так.

Эллери тихонько постукивал пальцем по колену.

– Вы готовы под присягой показать, доктор Лесли, что миссис Дорн была жива все время, пока вы не ушли из предоперационной?

Брови хирурга удивленно вскинулись.

– Я не знаю, насколько аргументированной будет моя клятва, но... да! Я осмотрел больную, прежде чем покинул ее. Сердце ее определенно билось. Она была жива.

– Хорошо, хорошо! Наконец-то мы приходим к каким-то выводам, – пробормотал Эллери. – Ваши показания сужают период времени и подтверждают оценку доктора Дженни. Теперь можно обозначить примерное время смерти. Это все, доктор.

Лесли улыбнулся, повернулся на каблуках.

– Простите, и последнее, доктор, – спохватился Эллери. – В какое примерно время пациентку привезли в эту комнату?

– Слишком легкий для меня вопрос. Пожалуйста: в 10.20. Ее доставили из палаты на третьем этаже к лифту... – он указал на дверь с надписью «Лифт амфитеатра», – и прямо из лифта она попала сюда. Вам известно, что лифт и предназначен только для доставки операционных больных. Чтобы сделать свой ответ еще более точным, могу сказать: мисс Прайс и мисс Клейтон сопровождали меня вниз, после чего мисс Прайс осталась наблюдать за пациенткой, а я вошел в операционную для подготовки операции. Мисс Клейтон отправилась выполнять другие обязанности. Вам известно, наверное, что мисс Прайс является ассистенткой доктора Дженни.

– Она помогала доктору Дженни и опекала миссис Дорн на протяжении нескольких лет, – вмешался в разговор Минхен.

– И это все? – спросил доктор Лесли.

– Теперь да. Не попросите ли мисс Прайс и мисс Клейтон пройти сюда?

– Хорошо! – И Лесли ушел, с облегчением насвистывая.

– Послушайте-ка, Квин, – пошевелился Дженни. – Вам я больше, вероятно, не нужен. Позвольте мне уйти.

Эллери встал, расслабил мышцы рук...

– Простите, доктор... Вы все еще нужны нам! А... войдите!

Минхен раскрыл дверь, пропуская двух молодых женщин в белой униформе.

Эллери галантно поклонился, перевел взгляд с одной на другую.

– Мисс Прайс, мисс Клейтон?

– Я Клейтон, сэр, – быстро уточнила красивая высокая девушка с нежными ямочками на щеках, – а это – мисс Прайс. Какой ужас, правда? Мы...

– Конечно, конечно. – Эллери отступил на шаг и предложил им сесть.

Дженни не тронулся с места; он гневно смотрел на свою левую ногу.

– Присядьте, пожалуйста. Я так понимаю, мисс Клейтон, что вы с мисс Прайс привезли миссис Дорн на каталке с третьего этажа, сопровождаемые доктором Лесли. Это верно?

– Да, сэр. Потом доктор Лесли ушел в операционную, а я должна была идти обратно на третий этаж. Здесь оставалась мисс Прайс, – отвечала высокая девушка.

– Все верно, мисс Прайс?

– Да, сэр. – Вторая была среднего роста брюнеткой с ясными глазами и прекрасной свежей кожей.

– Прекрасно. – Эллери просиял. – Мисс Прайс, не будете ли добры вспомнить, что происходило, пока вы оставались в этой комнате с миссис Дорн наедине?

– Я все помню ясно.

Эллери бросил быстрый взгляд на присутствующих. Дженни по-прежнему гневно смотрел вниз; судя по его лицу, размышления его были не из радостных. Минхен внимательно слушал, опершись о стену. Мисс Клейтон, будто зачарованная, наблюдала за Эллери. Мисс Прайс сидела прямо, спокойно, сложив на коленях руки.

Эллери подался вперед:

– Мисс Прайс, кто входил в комнату после ухода доктора Лесли и мисс Клейтон?

Прямой вопрос будто бы ошеломил медсестру. Она некоторое время колебалась.

– Ну... никто, кроме доктора Дженни, сэр.

– Что? – прорычал доктор Дженни. Он вскочил с такой внезапностью, что мисс Клейтон вскрикнула. – Вы, должно быть, сошли с ума, Люсиль! Вы... вы сидите здесь и говорите мне прямо в лицо, что я заходил сюда до операции?!

– Да, доктор Дженни, – с испугом подтвердила мисс Прайс, и лицо ее побледнело. – Я... я видела вас.

Хирург с недоумением смотрел на нее; его длинные руки безвольно висели. Эллери взглянул на Дженни, затем перевел взгляд на мисс Прайс, затем на Минхена... и незаметно хмыкнул. Когда он заговорил, голос его чуть заметно дрожал:

– Вы можете быть свободны, мисс Клейтон.

Красивая сестра широко открыла глаза.

– Но я...

– Пожалуйста.

Она неохотно покинула комнату, бросив многозначительный взгляд через плечо, когда Минхен закрывал за нею дверь.

– А теперь, – Эллери снял пенсне, протирая стекло, – мы должны кое-что обсудить. Мы, по-видимому, пришли к некоторому несогласию во мнениях. Вы утверждаете, доктор, что не заходили в эту комнату до операции?

– Конечно нет! Утверждаю! – вспыхнул Дженни. – Это чушь, глупейшая чушь! Вы же сами разговаривали со мной в коридоре около 10.30 утра – и это после того, как я в течение двадцати минут делал операцию, и, вне сомнений, вы видели, как в сопровождении Кобба – привратника – пошел в комнату ожидания. Как я мог одновременно находиться в этой комнате? Люсиль, вы чудовищно ошибаетесь!

– Минутку, доктор, – прервал его Эллери. – Мисс Прайс, во сколько доктор Дженни вошел в эту комнату? Не можете ли припомнить?

Пальцы медсестры нервно теребили накрахмаленный фартук.

– Ну... я точно не помню, где-то... около 10.30... может быть, несколько позже. Доктор, я...

– А вы уверены, что это был доктор Дженни, мисс Прайс?

– Ну конечно! – Она нервно рассмеялась. – Я уверена, я узнала его... подумала, что это он.

– Подумала, что это он? – Эллери быстро встал перед нею. – Вы что, не видели его лица? Если бы вы видели его лицо – вы бы знали наверняка.

– Вот именно! – вмешался Дженни. – Мы с вами достаточно долго знакомы, Люсиль. Не могу понять... – Он был не просто раздражен – он был в растерянности.

Минхен тоже выглядел совершенно озадаченным.

– Ну, вы... то есть этот человек был одет в нашу хирургическую форму... – Девушка начала запинаться. – Я могла рассмотреть только глаза из-под маски. Да он и хромал, сэр, и был одного роста с вами. Вот что я имела в виду, говоря, что подумала...

– Бог мой, кто-то подражал мне! – воскликнул пораженный Дженни, в ужасе глядя на нее. – Ничего себе – имитировать хромоту... надеть маску... Квин, кто-то... кто?!

Глава 7
ПОДМЕНА

Эллери положил руку на вздрогнувшую руку доктора Дженни.

– Не волнуйтесь, доктор. Сядьте, сядьте. Скоро мы доберемся и до этой разгадки... Ну хорошо. Войдите!

В дверь настойчиво стучали. И вот она открылась; вошел высоченный человек в цивильной одежде, с грубоватым лицом, широкоплечий, светлоглазый.

– Вели! – воскликнул Эллери. – А отец уже здесь?

Вошедший из-под густых бровей оглядел Дженни, Минхена, медсестру...

– Нет, мистер Квин. Он еще в пути. Люди из местной полиции и детективы из районного участка уже приехали. Просят разрешения войти. Я полагаю, вы не хотите... – Он со значением посмотрел на публику.

– Нет-нет, Вели, – быстро проговорил Эллери. – Подержите этих людей еще чуть-чуть там, займите их чем-нибудь. Я пока не впущу их сюда. Дайте мне знать, как только приедет отец.

– О'кей. – И гигант молча удалился, тихо закрыв за собой дверь.

Эллери вновь обратился к мисс Прайс:

– Ну так вот, мисс Прайс, теперь вам предстоит быть максимально точной и аккуратной в ваших показаниях – как если бы ваша жизнь от этого зависела. Расскажите мне, что именно здесь произошло с того момента, как доктор Лесли и мисс Клейтон оставили вас наедине с миссис Дорн, и до момента, когда ее ввезли на каталке в операционную.

Сестра облизнула губы и бросила на Дженни нервный, застенчивый взгляд: тот мрачно, как-то отчужденно смотрел на нее.

– Я... видите ли, – она делано рассмеялась, – это все так странно, но говорить нечего, мистер Квин... Доктор Лесли и мисс Клейтон ушли сразу после того, как мы привезли миссис Дорн с третьего этажа. Мне, собственно, ничего не оставалось делать. Доктор еще раз осмотрел пациентку, и все вроде бы было в порядке... Вы, конечно, знаете, что анестезию решено было не применять? – Эллери кивнул. – Это означало, что анестезиологу не было нужды присутствовать при пациентке и не было необходимости постоянно проверять ее пульс... Она находилась в коме и была готова к операции...

– Да-да, мисс Прайс, – нетерпеливо перебил ее Эллери, – мы все это уже знаем. Пожалуйста, переходите к тому человеку, который вошел к вам.

– Да, сэр, – вспыхнула сестра. – Человек – я думала, что это доктор Дженни, – вошел в предоперационную через десять – пятнадцать минут после того, как доктор Лесли и мисс Клейтон удалились. Он...

– В какую дверь он вошел? – спросил Эллери.

– В эту. – Медсестра указала на дверь, ведущую в помещение анестезиологов.

Эллери быстро обернулся к Минхену:

– Джон, кто находился в кабинете анестезии в это утро? Он использовался?

Минхен в недоумении молчал. Мисс Прайс уточнила:

– Там готовили к анестезии пациента, мистер Квин. Я полагаю, там работали мисс Оберманн и доктор Байер...

– Хорошо.

– Этот человек... он вошел хромая, одетый как хирург перед операцией, закрыл дверь...

– Быстро закрыл ее?

– Да, сэр. Он сразу же закрыл дверь за собой и подошел к каталке, на которой лежала миссис Дорн. Он склонился над ней, затем поднял голову и... как бы в задумчивости сделал движение руками, приказывая мне приготовить дезинфицирующий раствор.

– Что-что?

– Да, сэр, он не сказал ни слова – просто потер кисти рук друг о друга, будто омывая. Конечно, я немедленно поняла, чего от меня хотят. Это типичный жест доктора Дженни. Он означает, что ему нужно продезинфицировать руки... может быть, для того, чтобы окончательно осмотреть пациентку перед операцией. Поэтому я пошла вот в это стерилизационное помещение... – она указала на кубический отсек в углу предоперационной, – и приготовила бихлорид ртути и спиртовой раствор. Я...

– Как долго, как вы считаете, вы пробыли в стерилизационной? – видимо довольный результатом, спросил Эллери.

– Минуты три или около того. – Сестра явно колебалась. – Точно не помню... Я вошла обратно и поместила дезинфицирующие растворы возле умывальника. Доктор Дженни – я имею в виду, тот человек, которого я за него приняла, – быстро поднял руки...

– То есть более быстро, чем обычно? – уточнил Эллери.

– ...да, я заметила это, мистер Квин, – ответила она, отвернувшись от Дженни, который, облокотясь о колено, пристально смотрел на нее. – А затем он вытер руки хирургическим полотенцем, которое я ему протянула, и подал знак, чтобы растворы убрали. Пока я несла их в стерилизационную, я заметила, как он подошел к каталке и снова наклонился над пациенткой. Когда я вернулась, он как раз распрямился, вернув простыню на место.

– Очень хорошо, мисс Прайс, – похвалил Эллери. – А теперь несколько вопросов, если позволите... Когда вы стояли возле этого человека, а он мыл руки, вы отметили, какие у него руки?

Она нахмурила брови.

– Руки... нет, ничего особенного. Видите ли, я ничего не заподозрила и все это восприняла как нечто совершенно обыденное...

– Жаль, что вы не рассмотрели его руки. Это очень важно. Мисс Прайс, скажите-ка мне: надолго ли вы выходили в стерилизационную вторично – когда относили растворы?

– Не больше чем на минуту. Я просто вылила растворы, сполоснула посуду и тут же вернулась.

– И как скоро после вашего возвращения этот человек ушел?

– Да сразу же!

– Он ушел через ту же дверь, через которую вошел, – через кабинет анестезии?

– Да, сэр.

– Так... – Эллери прошелся по комнате, постукивая в задумчивости пенсне по подбородку. – То, что вы нам рассказали, мисс Прайс, совершенно меняет дело. И то, что ваш таинственный посетитель не произнес ни слова за это время... может быть, хоть одно слово, какое-нибудь ключевое приказание?

– Вы знаете, мистер Квин... он рта не раскрыл за все это время! – Мисс Прайс выглядела изумленной своим открытием, и взгляд ее был направлен в пространство.

– Это неудивительно, – сухо сказал Эллери. – Гениально сработано... И вы ничего ему не говорили, мисс Прайс? Вы не поприветствовали его, когда он вошел?

– Нет, я не приветствовала его, сэр, но я обратилась к нему, когда готовила растворы в отсеке.

– Что именно вы ему сказали?

– Ничего важного, мистер Квин. Я достаточно хорошо знаю характер доктора Дженни: он иногда бывает нетерпелив. – На ее губах появилась улыбка. Она тут же исчезла, как только доктор Дженни хмыкнул. – Я... я предупредила его: «Еще секунду – и все готово, доктор Дженни!»

– Вы назвали его «доктор Дженни», так? – Эллери вопросительно взглянул на хирурга. – Превосходный у вас помощник, я скажу, доктор. – Дженни что-то неясно пробормотал. Эллери вновь обратился к медсестре: – Мисс Прайс, не вспомните ли еще что-нибудь? Вы совершенно точно описали нам, что случилось, пока этот человек был в комнате?

Она задумалась.

– Ну, если я правильно помню, случилось еще кое-что. Но это не важно, мистер Квин, – извиняющимся тоном произнесла она, смущенно глядя на детектива.

– Поймите, здесь очень важны детали, мисс Прайс, – улыбнулся Эллери. – Так что же случилось?

– Пока я была в первый раз в стерилизационной, я услышала, как в предоперационной открылась дверь, и мужской голос сказал после некоторого колебания: «О, простите!» – а затем дверь закрылась. По крайней мере, я слышала звук закрываемой двери.

– Какая именно дверь?

– Простите, сэр, но я не знаю. Ведь нельзя определить издалека направление звука; по крайней мере, я не смогла. И конечно, мне не было этого видно.

– Ну что ж. А узнали ли вы голос?

Ее пальцы нервно задвигались.

– Боюсь, я не смогу вам сказать, сэр. Он показался мне знакомым, но мне не было до этого дела – и я не вслушивалась. В самом деле, не знаю, кто это был.

Хирург устало встал, в отчаянии бросил взгляд на Минхена.

– Бог мой, какая чушь! – почти прорычал он. – Глупость несусветная. Джон, хотя бы ты веришь, что я не замешан в этом деле, – или нет?

Минхен нервно поправил воротничок.

– Доктор Дженни, я не могу... я не могу не верить. Но я не знаю, что и думать.

Сестра быстро поднялась, подошла к Дженни и успокаивающе положила руку ему на плечо.

– Доктор Дженни, пожалуйста... я не хочу вам причинить вреда... конечно, это были не вы... мистер Квин это понимает...

– Хорошо, хорошо! – воскликнул Эллери. – Время, время! Давайте не будем разыгрывать в такой неподходящий момент мелодраму. Пожалуйста, сядьте, сэр. И вы тоже, мисс Прайс.

Они сели и напряженно застыли.

– Не показалось ли вам что-либо необычным, странным, когда этот... назовем его «налетчик»... когда он находился в комнате?

– В то время – нет. Но конечно, теперь я понимаю, то, что он не произнес ни слова, и его требование помыть руки, и все это... теперь я вижу, что это странно.

– А что случилось после того, как «налетчик» вышел?

– Ничего. Я поняла это так, что доктор пришел осмотреть пациентку и убедиться, что все в порядке. Так что я просто сидела и ждала. Никто больше не заходил, ничего не происходило, пока персонал операционной не пришел за пациенткой и не увез ее. Я последовала в операционную за ними.

– Вы не смотрели на миссис Дорн все это время?

– Я не подходила, чтобы осмотреть ее или сосчитать пульс, если вы это имеете в виду, мистер Квин, – вздохнула сестра. – Конечно, я время от времени посматривала на нее, но я знала, что она в коме – лицо ее было очень бледно, – да и доктор осмотрел ее...

– Понимаю, – серьезно заметил Эллери.

– Во всяком случае, мне было приказано не беспокоить пациентку, пока не случится чего-либо серьезного...

– Конечно! Но еще один вопрос, мисс Прайс. Вы не заметили, на какую именно ногу опирался наш «налетчик»? Вы помните, вы сказали: он хромал?

Ее тело на кресле как-то обмякло.

– Хромал – на левую. Она была явно слабее. Он – как и доктор Дженни – опирался на правую ногу. Но впрочем...

– Да, – подтвердил Эллери, – любой, кто хотел бы ввести нас в заблуждение, был бы внимателен к этой детали. С вами – все, мисс Прайс. Вы нам очень помогли. Можете идти.

– Спасибо, – полушепотом сказала она, посмотрела на доктора Дженни, улыбнулась Минхену и вышла через дверь амфитеатра.

Наступила тишина. Минхен молча закрыл дверь. Он некоторое время потоптался на месте, кашлянул и опустился в кресло, в котором только что сидела мисс Прайс. В другом кресле Эллери, откинувшись на спинку, поигрывал пенсне. Дженни взял сигарету и раздавил ее сильными пальцами. Внезапно он вскочил.

– Послушайте, Квин, – заорал он, – дело зашло слишком далеко, не так ли?! Вам прекрасно известно, черт побери, что меня здесь не было! Это мог быть любой мерзавец, знакомый со мной и обстановкой госпиталя! Все здесь знают, на какую ногу я хромаю. Все знают, что три четверти времени на работе я одет в хирургическую униформу. Эти детали яйца выеденного не стоят! Бог мой! – И он в ярости затряс головой.

– Это вполне может оказаться покушением на вашу врачебную честь, доктор, – спокойно сказал Эллери, глядя доктору в глаза. – Но одного нельзя отрицать: этот мерзавец весьма умен.

– Я согласен отдать должное его уму, – проворчал доктор. – И мисс Прайс хороша – ведь она работала со мной несколько лет... И ее провели! А ведь он обвел вокруг пальца еще пару человек, что находились в кабинете анестезии... Но послушайте, Квин, а что вы намерены делать со мной?

На этом месте Минхен нервно пошевелился. Брови Эллери изумленно подскочили.

– Делать? Доктор, мое ремесло имеет диалектическую подкладку. Я задаю вопросы... Так что я намерен задать вопрос – и знаю, что вы ответите на него честно, – где вы были, доктор, на протяжении всего этого зловещего спектакля и что делали?

– Вы же знаете, где я был, – оскорбленно фыркнул Дженни. – Вы слышали, как меня вызвал Кобб и как я накричал на него. Вы видели, как я ушел с ним – к посетителю. Бог мой, это несерьезно, послушайте, это прямо детский сад.

– Но я совершенно серьезен этим утром, доктор... Как долго вы говорили с вашим посетителем? И где? Это все детали, которые весьма важны, доктор...

– К счастью, я взглянул на свои часы как раз в то время, когда оставил вас, – вздохнул Дженни. – Если вспомните, было 10.29. Часы у меня точные – по крайней мере, я так полагаю. Я ушел с Коббом, встретился с посетителем в комнате ожидания, прошел вместе с ним в свой кабинет, который находится через коридор как раз рядом с главным лифтом... И все, я полагаю.

– Вряд ли, доктор. Как долго вы находились в кабинете вместе с посетителем?

– До 10.40. Операция приближалась, и мне пришлось сократить встречу. Мне еще предстояло приготовиться: облачиться в свежую униформу, пройти дезинфекцию... Так что посетитель ушел – и я пошел прямо в операционную.

– Войдя в нее через дверь западного коридора, как я это видел, – пробормотал Эллери. – Проверим... вы проводили посетителя к главному входу? Вы убедились, что он вышел?

– Естественно. – Хирург вновь занервничал. – Послушайте, Квин, вы допрашиваете меня прямо как преступника! – Он вновь был в ярости. Голос его уже срывался на крик; на шее вздулись вены.

Эллери улыбнулся ему с упреком:

– Между прочим, доктор, кто был этот посетитель? Поскольку вы были со мной так откровенны во всем, вы не станете скрывать его имя?

– Я... – Ярость медленно покидала Дженни. Он побледнел. Внезапно он встал, щелкнул каблуками, облизнул губы...

Тихий упреждающий стук в дверь показался собеседникам громом небесным.

– Войдите! – крикнул Эллери.

Дверь открылась – и тощий маленький человечек в темно-сером пиджаке, с седыми волосами и серебряными усами вежливо улыбнулся присутствующим. Позади него стояла группа людей с непроницаемыми лицами.

– Привет, папа. – Эллери поспешил навстречу. Они пожали друг другу руки и радостно посмотрели в глаза. Эллери покачал головой. – Ты приехал в весьма драматический момент. Это самая запутанная история из всех, в которые мы вляпывались, сэр. Приступим!

Он отступил на шаг. Инспектор Ричард Квин сделал знак, чтобы сотрудники следовали за ним. Он быстрым, оценивающим взглядом окинул комнату, кивнул доктору Дженни и доктору Минхену и решительно вошел в комнату.

– Входите, парни, входите, – поощрил он своих ребят. – У нас тут много работы. Томас, войди и закрой за собой дверь. Эти джентльмены? А, они врачи! Хорошая профессия... Нет, Ритчи, ты ничего не обнаружишь в этой комнате. Я так полагаю, что убитая лежала здесь перед смертью? Какой ужас, что ни говори!

Он оглядывал все пронзительными маленькими глазками, ничего не упуская, и при этом беззаботно болтал.

Эллери представил ему двух врачей. Оба молча поклонились. Детективы с инспектором заняли всю комнату. Один с любопытством потрогал каталку; та прокатилась несколько дюймов по полу.

– Местные детективы? – с ухмылкой спросил Эллери.

– Ритчи привык быть в курсе всего, – улыбнулся с иронией старик. – Они делают свое дело, ты – свое... Пройдемте в этот угол, сэр, и выкладывайте все. Я полагаю, загадка будет не из легких.

– Вы правильно полагаете. – Усмешка Эллери была мрачной.

Они тихо двигались и еле слышно говорили между собой. Эллери шепотом изложил отцу суть дела. Кратко передал результаты опроса. Отец кивал. По мере рассказа лицо инспектора становилось все серьезнее. Он покачал головой.

– Дела все хуже и хуже, – заключил он. – Но такова жизнь полицейского. Каждый случай может потребовать университетских знаний. Включая университет криминалистики... Так, сначала нужно кое-что сделать.

Инспектор повернулся спиной к сотрудникам, подошел к высокому сержанту с тяжелой челюстью – Вели.

– Что там сказал док Праути, Томас? – осведомился он. – Нет, сидите, доктор Минхен, я похожу пока... Ну так что?

– Медэксперт что-то вызнал, – глубоким басом сообщил Вели. – Будет здесь с минуты на минуту.

– Хорошо. Ну так вот, джентльмены...

Он хотел было что-то сказать. Эллери обращал на него мало внимания; боковым зрением он наблюдал за доктором Дженни. Тот отошел к стене и стоял, рассматривая свои ботинки.

Было весьма заметно, что ему полегчало.