Текст книги "Начало"

Автор книги: Эллен Шрайбер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Объявления о танцах свисали с потолка и были наклеены на стены.

– Неужели мало того, что и сама ты придурочная, и с Беки твоей никто водиться не хочет? Так еще завела себе и чокнутого кавалера?

– Ты ничего не знаешь! Ты вообще не знаком с Александром.

– А, Александр. У этого монстра есть имя. Я-то думал, что ты просто зовешь его Франкенштейном. Если я ненароком его встречу, то он у меня получит, вылетит из города, как пробка. Мы должны быть уверены в том, что можем спокойно ходить по улицам по ночам!

– Это ты у меня получишь, если только к нему сунешься или даже косо на него посмотришь.

– Если он хоть немного похож на тебя, то мне понадобятся солнцезащитные очки, чтобы защититься от слепящего безобразия.

Тут с нами поравнялся директор Смит.

– Надеюсь, что у вас двоих все в порядке. Мы еще не получили средства на новые шкафчики. – Потом он положил руку на плечо этого придурка и сказал: – Я слышал, Тревор, что во вчерашнем матче ты забил решающий гол.

Они отвернулись. Смит завел с Тревором разговор о спорте, и тому было не отвертеться.

– Откуда он узнал, что я встречаюсь с Александром? – спросила я Беки в полном недоумении.

– Ну, наверное, люди… знаешь, как много болтают у нас в городе.

– Да, сплетников у нас хватает, но Тревор-то откуда знает?

– Мне нужно сказать тебе кое-что, – начала Беки, и видно было, что она нервничает больше, чем обычно.

Но я отвлеклась на объявление о бале.

«Билеты уже в продаже. Купи заранее и сэкономь пять долларов».

– Билеты! Блин! Я и забыла, что мне нужны билеты! Где их купить, кто распространитель? Заказать по телефону? – Я рассмеялась. – Вот что случается, когда вдруг вылезаешь из своей скорлупы!

– Ага. Сдается мне, лучше из нее и не вылезать, снаружи ничего хорошего.

– Может быть, все билеты уже проданы? Тогда нам придется танцевать на лужайке перед школой, – пошутила я, но Беки не рассмеялась.

– Может быть, вам лучше устроить свои танцы в особняке Александра.

– И не увидеть лицо Тревора, когда я войду с Александром?

– Тревор много чего знает, Рэйвен, – странно сказала подружка.

– Прекрасно, значит, он поступит в хороший колледж. А мне какое дело?

– Я боюсь Тревора. Его отец владеет половиной нашей фермы.

– Он чем занимается, кукурузой или сахаром?

– Я должна тебе признаться…

– Оставь признание до воскресенья. Забудь о Треворе. Он только пугает.

– Я не такая сильная, как ты. Ты моя лучшая подруга, но Тревор умеет заставить людей делать то, что ему нужно. Пожалуйста, не ходи на эти танцы, – попросила Беки, схватив меня за руку.

Неожиданно зазвенел звонок.

– Мне пора. Я не могу получить еще один втык, а не то меня не допустят на танцы.

– Но, Рэйвен…

– Не бойся, малышка. Я защищу тебя от монстров.

19
Снежный бал

Я не могла спокойно сидеть на оставшихся уроках; алгебру, историю, географию еще кое-как выдержала, а вот английский провела под футбольными трибунами, сочиняя любовные стихи, посвященные Александру. Потом я примчалась домой, принялась кружить по спальне и примерять все имевшиеся наряды, пока не нашла идеальный вариант.

– Ты в порядке? – спросил Билли, просунув голову в мою комнату.

– Просто прыгаю и танцую, мой самый драгоценный братишка, – ответила я, светясь от счастья, и чмокнула братца в макушку.

– Ты сошла с ума?

Я глубоко вздохнула.

– Когда-нибудь ты поймешь. Ты встретишь кого-нибудь, с кем у тебя установится духовная связь, и тогда ощутишь покой и блаженство одновременно.

– Ты имеешь в виду такую женщину, как Памела Андерсон?

– Нет, какую-нибудь математичку или компьютерщицу.

Билли мечтательно уставился вдаль.

– Но, наверное, было бы совсем неплохо, если бы она выглядела как Памела!

– Она будет выглядеть еще лучше! – сказала я, взъерошив его волосы. – А теперь выметайся. Я готовлюсь к балу.

– Ты собираешься на танцы?

– Да.

– Ну… – Было видно, что он пытается придумать что-нибудь, чтобы приколоть старшую сестру. – Ты будешь там самой хорошенькой.

– А ты, случаем, не травки курнул?

– Ты будешь там самой хорошенькой, если намажешь губы черной помадой.

– Ну вот, теперь это в твоем духе.

Наконец я прошествовала на кухню в виниловых сапогах по колено на высоких каблуках, чулках в сеточку, в мини-юбке, кружевной майке на лямках и с браслетами на запястьях, отливавшими металлом. Разумеется, все это было черным. Кашемировый шарф того же цвета скрывал мой любовный укус, а кожаные перчатки без пальцев оставляли открытыми лак на ногтях, сверкающий, как черный лед. Для Снежного бала все это было самое то.

– И куда же ты собралась идти в таком виде? – спросила мама.

– На танцы.

– С Беки?

– Нет, с Александром.

– Кто такой этот Александр?

– Любовь всей моей жизни!

– Там, я слышу, говорят о любви? – подал голос отец. – Рэйвен, куда это ты собралась в таком виде?

– Она говорит, что собирается на танцы с любовью всей ее жизни, – сказала мама.

– Никуда ты в таком виде не пойдешь! И кто он такой, эта любовь всей твоей жизни? Мальчик из школы?

– Александр Стерлинг, – объявила я.

– Из тех Стерлингов, что живут в особняке?

– Он, и только он!

– Только не Стерлинг! – воскликнула потрясенная мама. – О нем ходят ужасные истории! Я слышала, что он шляется по кладбищам. Его никогда не увидишь при свете дня, как вампира.

– Ты думаешь, что я собралась на танцы с вампиром?

Они оба странно уставились на меня и промолчали.

– Не уподобляйтесь обывателям! – крикнула я.

– Дорогая, но по всему городу ходят такие слухи, – зачастила мама. – Вот, например, вчера Натали Митчелл говорила…

– Мама, кому ты хочешь верить, мне или Натали Митчелл? Сегодняшний вечер очень важен. Это первые танцы не только для меня, но и для Александра. Он такой мечтательный и образованный. Он разбирается в искусстве, культуре и…

– Кладбищах? – спросил отец.

– Он не такой, как о нем говорят! Он самый потрясающий парень в нашей Солнечной системе, конечно, кроме тебя, папа.

– Ну, в таком случае желаю тебе приятно провести время.

– Пол!

– Но не в этом наряде, – быстро потребовал отец. – Сара, я рад, что она идет на танцы. В кои-то веки наша Рэйвен действительно отправляется в школу без принуждения. За долгое время это самый нормальный из всех ее поступков.

Мама бросила на него хмурый взгляд.

– Но не в этом наряде, – повторил отец.

– Папа, в Европе это последний писк.

– Но мы же не в Европе. Мы живем в тихом маленьком городке, где последний писк – это свитера с высоким воротом, застегнутые блузки, длинные рукава и длинные юбки.

– Ни за что! – заявила я.

– Этот юноша годами не выходит из дома, а ты хочешь позволить ему сопровождать твою дочь, да еще в таком виде? – возмутилась мама. – Пол, сделай что-нибудь.

Отец подошел к платяному шкафу.

– Вот, надень это, – сказал он, вручив мне один из своих спортивных плащей. – Он черный.

Я с сомнением уставилась на плащ.

– Или это, или мой черный банный халат, – заявил отец.

Я нехотя взяла плащ.

– А мы познакомимся с самым потрясающим парнем в Солнечной системе, когда он зайдет за тобой? – встряла мама.

– Ты шутишь? – поразилась я. – Конечно нет!

– Это будет только справедливо. Мы ведь даже не знали, что ты встречаешься с ним, и понятия не имели, что ты собираешься на танцы.

– Вы хотите подвергнуть его допросу и смутить, не говоря уже о том, что это расстроит меня.

– Уж если берешься ухаживать за девушкой, то нужно быть к этому готовым. Зато этот кавалер будет полностью в твоем распоряжении, если он выдержит встречу с родителями своей пассии и все наши расспросы, – подначил отец.

– Это нечестно. Может, и вы хотите пойти с нами?

– Да, – разом ответили папа и мама.

– Кошмар! Это самый важный вечер в моей жизни, а вы хотите его испортить!

Тут послышался звук мотора. На подъездную дорожку въехала машина.

– Он приехал! – воскликнула я, выглянув в окошко. – Смотрите, чтобы все было путем, без вывертов!

Я заметалась по комнате и принялась уговаривать родителей.

– Пожалуйста, представьте себя на моем месте, вспомните времена хиппи, любовные фенечки и Джонни Митчелл.[14]14
  Канадская рок-певица, особо популярная в семидесятые годы. (Прим. перев.)


[Закрыть] Думайте о расклешенных джинсах и травке, а не о штанах для гольфа и фарфоровых сервизах, – взмолилась я. – И ни слова о кладбищах!

Я хотела, чтобы этот вечер удался, как если бы это был день моей свадьбы, но чувствовала себя как невеста, которой вдруг захотелось сбежать с женихом. Сейчас, когда родителям предстояло познакомиться с моим парнем, у меня затряслись руки. Оставалось надеться, что у него нервы покрепче и он не выпадет в осадок, оказавшись под их взглядами в этой комнате, освещенной вызывающе ярко.

Когда раздался звон дверного колокольчика, я со всех ног помчалась открывать дверь. Александр выглядел потрясающе. На нем был модный шикарный черный костюм-тройка и красный шелковый галстук. Он походил на одного из баскетболистов-миллионеров, которых можно увидеть по телевизору, когда они дают интервью. В руках у него была коробочка, завернутая в подарочную бумагу в цветочек.

– Bay! – сказал он, оглядывая меня.

Отец жестом показал, чтобы я надела спортивный плащ, но уж дудки – я повесила его на стул.

– Мне, наверное, следовало надеть вязаную шапочку или лыжные ботинки, – смущенно сказал Александр. – Я не очень соответствую теме.

– Забудь об этом! Ты будешь королем вечера, – сделала я ему комплимент и повела в гостиную. – Это мои родители, Сара и Пол Мэдисон.

– Приятно познакомиться с вами обоими, – нервно сказал Александр, протягивая руку.

– Мы много слышали о тебе.

Мама зарделась, пожимая ему руку.

Я бросила на нее суровый взгляд.

– Садись, пожалуйста, – продолжила мама. – Хочешь чего-нибудь выпить?

– Нет, спасибо.

– Устраивайся поудобнее, чувствуй себя как дома, – сказал отец, указал на диван и уселся в бежевое кресло.

Ух! У меня раньше не было парня, и я чувствовала, что папочка собрался воспользоваться этим на всю катушку. Ладно, если этого инквизиторского допроса не избежать, то пусть уж все закончится побыстрее.

– Итак, Александр, как тебе наш город?

– Нахожу его прекрасным, с тех пор как встретил Рэйвен, – вежливо ответил он и улыбнулся мне.

– А как вы познакомились, если ты не посещаешь школу? Рэйвен так и не просветила меня на этот счет.

О нет! Я заерзала на стуле.

– Ну, в общем, мы просто случайно натолкнулись друг на друга. Просто так совпало, нужное место в нужное время. Как говорится, все дело в своевременности и удаче. Должен сказать, я очень счастлив, с тех пор как встретил вашу дочь.

Отец нахмурился.

– Нет, не подумайте ничего дурного! – добавил Александр.

Он повернулся ко мне. Я увидела краску на его призрачно-бледном лице и попыталась подавить смех.

– А чем именно занимаются твои родители? Похоже, они не так уж часто бывают в городе.

– Мой отец торгует произведениями искусства. У него есть галереи в Румынии, Лондоне и Нью-Йорке.

– Звучит впечатляюще.

– Это замечательно, но его никогда не бывает дома, – сказал Александр. – Он все время мотается по всему свету.

Мама с папой переглянулись.

– Нам пора, а не то опоздаем! – быстро вмешалась я.

– Чуть было не забыл, – сказал Александр и смущенно встал. – Рэйвен, это для тебя.

Он вручил мне пакетик из подарочной бумаги.

– Спасибо!

Я взволнованно улыбнулась, разорвала обертку и извлекла великолепную бутоньерку для корсажа с красной розой.

– Какая прелесть! – воскликнула мама.

Я приложила букетик к груди, а Александр попытался приколоть его. Вышло это у него неловко, потому что мой кавалер явно нервничал.

– Ой!

– Я уколол тебя? – спросил он.

– У меня палец укололся, а так все в порядке.

Он внимательно посмотрел на капельку крови, алевшую на кончике моего пальца.

Мама подошла к нам с бумажной салфеткой, которую она взяла с журнального столика.

– Пустяки, мама, просто капелька крови. Я в порядке.

Я быстро сунула в рот уколотый палец, пососала его и повторила:

– Нам пора.

– Пол! – умоляюще произнесла мама.

Но мой отец решил, что раз тут ничего не поделаешь, так нечего и пытаться.

– Не забудь плащ! – только и сказал он. Я схватила плащ, взяла Александра за руку и потащила его за дверь, пока маме не вздумалось осенить его крестным знамением.

* * *

Танцевальную музыку мы услышали с парковочной площадки. Красного «камаро» нигде не было видно. Нам ничто не угрожало, во всяком случае, пока.

– Не забудь жакет, – напомнил мне Александр, когда я вышла из машины.

– Тебе придется согревать меня самому.

Я подмигнула ему и оставила плащ, навязанный отцом, на заднем сиденье.

Две красотки, выряженные как для арктической экспедиции, в полном изумлении уставились на нас.

Я провела Александра к главному входу. Его, как ребенка, одолевали волнение и любопытство. На здание он смотрел так, словно вообще ни разу в жизни не видел школы.

– Нам не обязательно заходить внутрь, – заметила я, чувствуя его нервозность.

– Нет, все в порядке, – сказал он и сжал мои пальцы.

Два придурка, болтавших в коридоре, увидели нас, умолкли, разинули рты и вытаращили глаза.

– Смотри, сейчас зенки на пол уронишь, – бросила я одному из них, проходя мимо вместе с Александром.

Александр внимательно изучал все, что видел, – атрибуты Снежного бала, надписи на доске объявлений, стенд с призами. Он провел рукой по шкафчикам, прикасаясь к холодному металлу.

– Все так, как по телевизору показывают!

– Неужели ты никогда не был в школе? – удивилась я.

– Нет.

– Ни фига себе! Ты самый везучий парень на свете. Тебе никогда не приходилось есть школьный завтрак. Должно быть, с желудком у тебя все в порядке.

– Но если бы я ходил сюда, то мы встретились бы раньше.

Я прижалась к нему покрепче под тем самым объявлением о бале, под которым накануне мы препирались с Тревором.

Моника Хэйверс и Джози Картер прошли мимо нас. Они не сразу въехали, кого увидели, а когда сообразили, у них глаза на лоб полезли.

Я была готова к тому, что они не преминут высказаться. Александр ощутил мое напряжение и сжал запястье, призывая меня сохранять спокойствие. Девчонки пошептались, похихикали между собой и пошли дальше в сторону спортзала.

– Вот место, где я не учу химию, – сказала я, открыв незапертую дверь. – У нас тут разные кабинеты, в которых я не учу разные предметы и проскальзываю туда, когда опаздываю на урок. Давай и сейчас туда заберемся.

– Кстати, я все время хотел узнать, зачем ты забралась в…

– Посмотри сюда! – прервала я его, указывая на мензурки, стоявшие на лабораторном столе. – Тут уйма таинственных снадобий и растворов, иные и бабахнуть могут. Но тебе это, наверное, не интересно?

– Я это люблю! – возгласил Александр и поднял мензурку, словно бокал с изысканным вином.

Я подтолкнула его, чтобы он сел за стол, а сама написала его имя на доске.

– Кто знает буквенное обозначение калия, пусть поднимет руку.

Александр моментально поднял руку.

– Я знаю!

– Да, Александр?

– «К».

– Правильно, ответ на высший балл!

– Мисс Мэдисон, – сказал он, снова подняв руку.

– Да.

– Можете подойти сюда на минуточку? Похоже, что мне нужна ваша помощь. Как, по-вашему, вы можете мне помочь?

– Но я только что поставила вам отличную оценку!

Я подошла к нему. Он усадил меня себе на колени и нежно поцеловал в губы, но тут мимо приоткрытой двери пробежали какие-то хихикающие девчонки.

– Нам лучше пойти отсюда, – предложил он.

– Нет, все в порядке.

– Я не хочу, чтобы тебя исключили, и вообще нам нужно идти на танцы, – сказал он и встал, так что пришлось встать и мне.

Я шла рука об руку с парнем, вызывавшим у меня в крови сильнейшую химическую реакцию. Его имя осталось написанным на доске.

Когда мы подошли к спортзалу, я уже чувствовала холодные взгляды. На Александра все смотрели так, как будто он явился с другой планеты, а на меня – как всегда.

Мисс Фэй, наша носатая учительница алгебры, собирала билеты у двери.

– Вижу, Рэйвен, что на танцы ты пришла вовремя. Вот если бы ты и на мои уроки не опаздывала. А этого молодого человека я никогда в нашей школе не видела, – добавила она, внимательно разглядывая Александра.

– Это потому, что он сюда не ходит, – пояснила я, подумала, что вообще-то ее дело – проверять билеты, буркнула что-то в качестве представления и потащила Александра в Снежный зал.

Не знаю, то ли потому, что я была с парнем, то ли потому, что это был мой первый бал, но белый цвет никогда не казался мне столь прекрасным. Пластиковые сосульки и снежинки свисали с потолка, на котором поблескивал иней, а пол был припорошен искусственным снегом. Все были одеты в блестящие зимние наряды, брюки из вельвета и свитера, варежки, шарфы и шапочки. Для усиления впечатления вовсю работали кондиционеры.

Даже рок-группа вписывалась в тему. Ребята были в вязаных шапочках и лыжных ботинках. Под табло стояли напитки и закуски – фруктовый лед, сидр и горячий шоколад.

Проходя мимо собравшихся в кучки учеников, я слышала перешептывания, смешки, охи и ахи. Даже музыканты не оставили нас без внимания.

– Хочешь горячего шоколада, пока то да се? – спросила я, решив отвлечь Александра от всего этого внимания.

– Мне пить не хочется, – ответил он, наблюдая за танцорами.

– Ты вроде бы говорил, что все время испытываешь жажду?

Группа заиграла электрическую версию «Winter Wonderland» Дайаны Росс.

– Могу я рассчитывать на этот танец? – Александр предложил мне руку, и я, восторженно улыбаясь, проследовала с ним на танцпол, припорошенный снегом.

Я чувствовала себя на седьмом небе. У меня самый лучший кавалер на Снежном балу. Никто здесь не выглядел шикарнее Александра, а о том, как он танцевал, можно было только мечтать. Отдавшись ритмам, мы позабыли о том, что на нас все пялятся, и танцевали без остановки так самозабвенно, словно были завсегдатаями модного клуба. Спортзал вращался, нас осыпали крохотные снежинки.

Мы с Александром заверещали от восторга, споткнувшись о перебравшего футболиста, который изображал на полу снежного ангела. Когда музыка умолкла, я как сумасшедшая стиснула его в объятиях, словно мы находились здесь только вдвоем.

Но конечно, мы были не одни, о чем мне напомнил знакомый голос.

– А в дурдоме знают, что у них побег? – спросил Тревор, который появился вдруг рядом с Александром.

Я отвела своего парня к столу с напитками и схватила две трубочки замороженного вишневого сиропа.

– Санитар знает, что ты здесь? – спросил Тревор, не отставая от нас.

– Уходи, Тревор, – сказала я, загородив Александра.

– О, да это никак Невеста Франкенштейна[15]15
  Невеста Франкенштейна – персонаж одноименного фильма ужасов Джеймса Уэйла. (Прим. перев.)


[Закрыть] с предменструальным синдромом?

– Тревор, кончай!

Я не видела реакцию Александра, но ощущала его руки на своих плечах. Он отводил меня назад.

– Но это только начало, Рэйвен, только начало! У них в склепе что, танцулек не устраивают? Это танцы для тех, кто ходит в школу, – сказал он Александру. – Но, сдается мне, в преисподней все не по-людски.

– Заткнись! Неужели у тебя нет собственной подружки? Или вместо нее у тебя Мэтт? – саркастически спросила я.

– Очень хорошо. Умная девочка, – сказал Тревор Александру. – Умная, да не слишком. Нет, моя подружка вон там, – добавил он и указал на вход.

Я посмотрела туда и увидела Беки, которая явно нервничала, стояла у двери, одетая в длинную плиссированную юбку, бледно-розовый свитер и длинные белые носки с мокасинами.

Сердце мое упало. Мне стало худо.

– Я придал ей слегка новый облик, – похвастался Тревор. – И это еще не все, детка.

– Если ты тронешь ее, я убью тебя! – крикнула я.

– Я ее пока еще не тронул, но время есть. Танцы только начались.

– Рэйвен, что происходит? – спросил Александр, повернув меня в сторону от этого подонка.

Тревор сделал знак Беки, чтобы она подошла. Она оказалась рядом и даже не смотрела на меня. Тревор схватил ее за руку и нежно поцеловал в щеку. Я вся съежилась, меня замутило.

– Отстань от нее!

Я схватила Беки за руку, чтобы оттащить от него.

– Рэйвен, это тот парень, который достает тебя? – спросил Александр.

– Ты хочешь сказать, он не знает меня? Он не знает о нас? – гордо спросил Тревор.

– Нет никаких нас! – попыталась объяснить я. – Я единственная девушка в школе, которая не считает, что он крутой, и отшила его. Он никак не может смириться с таким обломом, поэтому и не оставляет меня в покое. Но, Тревор, как ты смеешь впутывать в это Беки и Александра?

Беки стояла, не отрывая глаз от пола.

– Я думаю, тебе пора оставить Рэйвен в покое, чувак, – сказал Александр.

– Чувак? Мы что, с тобой теперь приятели? Ладно, можем погулять или сыграть в футбол, но только, ты уж извини, чтобы все было по-людски. Никаких там клыков и накидок с капюшоном. А не то чеши обратно на кладбище.

– Тревор, кончай, иначе я врежу тебе прямо сейчас! – пригрозила я.

– Все в порядке, Рэйвен, – сказал Александр. – Пойдем танцевать.

– Беки, брось ты этого типа, – выкрикнула я. – Да скажи же что-нибудь!

– Она уже сказала кое-что, – заявил Тревор. – Она много чего порассказала. Забавно, что есть в нашем городе такие особы, которым стоит только намекнуть, что весь папашин урожай может сгореть от случайно брошенного окурка, и они тут же начинают трещать просто без умолку, – сказал Тревор, глядя на меня в упор, а потом повернулся к Александру. – Просто удивительно, как быстро у нас распространяются слухи.

Я посмотрела на Беки, которая уставилась на свои мокасины.

– Прости, Рэйвен. Я пыталась предупредить тебя, чтобы ты не приходила сюда сегодня вечером.

– О чем это он говорит? – не понял Александр.

– Давай уйдем, – сказала я.

– Я говорю о вампирах! – заявил Тревор.

– Каких вампирах? – воскликнул Александр.

– Заткнись, Тревор!

– Я говорю о слухах!

– Каких слухах? – сказал Александр. – Я пришел сюда, чтобы потанцевать со своей девушкой.

– Своей девушкой? – удивился Тревор. – Даже так? И вы что, собрались соединиться на целую вечность?

– Заткнись! – приказала я.

– Расскажи ему, зачем ты проникла в его дом и что там увидела.

– Мы уходим! – заявила я, собираясь так и сделать, но Александр не сдвинулся с места.

– Расскажи ему, зачем ты к нему залезла, – не унимался Тревор.

– Больше ни слова, Тревор!

– Расскажи ему, зачем ты пошла на кладбище!

– Замолчи!

– Почему ты упала в обморок.

– Заткнись!

– И почему ты то и дело смотришься в зеркало!

– О чем он говорит? – спросил Александр.

– Еще расскажи ему об этом, – сказал Тревор и сунул Александру под нос поляроидные снимки со следом моего укуса.

Александр схватил фотографию и внимательно рассмотрел ее.

– Что это?

– Она использовала тебя, – сказал Тревор. – Я пустил слух, который разросся как снежный ком. Я сделал так, что все в городе поверили, будто ты вампир. И вот что забавно!.. Твоя дорогая, ненаглядная Рэйвен поверила в эти слухи больше, чем кто-либо!

– Заткнись! – крикнула я и запустила подтаявшим фруктовым льдом в лицо Тревору.

Но тот только рассмеялся и вытер вишневые ледяные брызги, а вот Александр уставился на снимок.

– Что происходит? – спросила подошедшая миссис Харрис.

Александр растерянно и недоверчиво посмотрел на меня, потом обвел беспомощным взглядом глазеющую толпу, которая ждала его реакции, резко схватил меня за руку и потащил к выходу. Мы оставили позади падающий искусственный снег и вышли под натуральный моросящий дождь.

– Постой! – крикнула Беки и побежала вслед за нами.

– Что происходит, Рэйвен? – требовательно спросил Александр, проигнорировав мою подружку. – Откуда он знает, что ты забиралась в мой дом, о кладбище, о том, что ты упала в обморок? И что это такое? – Он показал мне снимок.

– Александр, ты не понял…

– Ты так и не сказала мне, зачем залезла в мой дом, – сказал он.

Я заглянула в его одинокие глубокие глаза, такие душевные и несчастные. Что могла я сказать? Не лгать же ему. Поэтому я не сказала ничего, просто изо всех сил сжала парня в объятиях.

Снимок выпал из его руки. Он отстранился.

– Я хочу услышать это от тебя, – потребовал Александр.

К моим глазам подступили слезы.

– Я пошла туда, чтобы опровергнуть эти слухи, хотела положить им конец, чтобы твоя семья могла жить спокойно!

– Значит, я был для тебя лишь персонажем из истории с привидениями, которую ты решила проверить?

– Нет! Беки, скажи ему, что это не так!

– Не так! – воскликнула Беки. – Она все время говорит только о тебе!

– Я думал, что ты другая, Рэйвен. Но ты использовала меня. Ты такая же, как все. – Александр отвернулся.

Я схватила его за руку и взмолилась:

– Не уходи! Это правда. Меня заинтриговали эти слухи, но как только я впервые увидела тебя, то сразу поняла, что никогда не испытывала таких чувств ни к кому. Вот почему я делала все остальное!

– Я думал, что понравился тебе сам по себе, а не из-за того, кем, по-твоему, могу быть, или из-за того, кем ты хотела стать.

Он убежал.

– Не уходи! – заплакала я. – Александр…

Но он проигнорировал меня, ушел, вернулся в свою комнату в мансарде.

Я ворвалась в спортзал. Музыка оборвалась, все молча пялились на меня, когда я шла через зал.

– Конец, – объявил Тревор и захлопал в ладоши. – Конец! Но какая прекрасная была постановка, если можно так нескромно выразиться о своей работе.

– Ты! – заорала я.

Мистер Харрис схватил меня сзади, видимо опасаясь, что я покалечу футболиста.

– Ты дрянь, Тревор! – кричала я, молотя руками в безуспешной попытке вырваться из хватки тренера. – Тревор Митчелл, ты чудовище! – Я обвела взглядом лица учеников, собравшихся вокруг меня. – Неужели вы этого не понимаете? Вы оттолкнули самого доброго, воспитанного, благородного и умного человека в этом городе, но зато рады водить компанию с мерзким, злобным подонком только потому, что он одевается так же, как и вы. Тревор только и думает, как бы кому нагадить. Он готов человеку жизнь испортить, а вы рады смотреть, как он играет в футбол, и ходить с ним на вечеринки. Настоящего ангела вы погнали прочь только потому, что он одевается в черное и учится на дому!

Слезы брызнули у меня из глаз, и я выскочила на улицу.

Беки выбежала следом за мной.

– Прости меня, Рэйвен. Прости! – кричала она.

Не обращая на нее внимания, я бегом припустила к особняку, перелезла через скользкие от дождя ворота и забарабанила в дверь молотком в виде змеи. Вокруг освещенного крыльца кружили огромные мотыльки.

– Александр, открой!

Свет погас, разочарованные мошки улетели. Я села на ступеньку крыльца и заплакала. В первый раз в жизни темнота не принесла мне утешения.