Текст книги "Согласие сердец"

Автор книги: Эллен Сандерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Да, я отлично спала. Спасибо, что проводил меня до дома.

– Вообще-то я рассчитывал, что ты пригласишь меня на чашечку кофе.

– Прости, – смущенно пробормотала она. – Я и в самом деле очень устала. Мне нужно было рано вставать…

Мартин рассмеялся.

– Не оправдывайся. К тому же у нас еще будет тысяча не менее замечательных свиданий, правда?

– Наверное.

– Наверное? – переспросил он с угрозой в голосе. – Вообще-то я хотел заехать к тебе после работы. Как ты смотришь на то, чтобы немного прогуляться, подышать свежим воздухом, перекусить в кафе…

– Отличная идея! Только… у меня завтра выходной в «Согласии сердец»…

– Еще лучше. Ты выспишься, отдохнешь. А к пяти я буду у тебя.

– Хорошо.

– Как там мои ученицы? По-прежнему названивают?

– Да вот уже два дня как нет, – вынуждена была признать Шерри.

– Наверное, после результатов контрольной вся их любовь сдулась, как шарик на морозе. – Мартин усмехнулся. – Тем лучше.

Надеюсь, про себя добавила Шерри. Ей вовсе не хотелось тягаться с импульсивными, эмоционально неустойчивыми подростками, возомнившими, что влюблены до конца дней.

– Я тебя крепко целую.

– Я… я… – Шерри никак не могла произнести то, что хотела. – Увидимся.

– До завтра, любимая.

Шерри положила трубку, боясь поверить в то, что все это ей не снится. Мартин казался ей воплощением мечтаний каждой женщины о сказочном принце. Добрый, заботливый, внимательный, веселый, понимающий… А главное – угадывающий ее желания и вкусы. Правда, в историю о том, как Мартину приснился номер ее домашнего телефона, могла поверить только самая наивная женщина на Земле. Впрочем, Шерри так хотелось побыть наивной и немножко поглупевшей от любви!

– Что это?

Шерри покосилась на бархатную коробочку в руках Мартина.

– Подарок.

– О, не стоило…

– Даже не спорь. Сделай мне приятное: позволь доставить тебе удовольствие. – Мартин заглянул ей в глаза, и у Шерри не осталось сил возражать.

– Посмо-о-отрим… – Она открыла коробочку и ахнула от изумления. – Что это за камень?! Божественно!

– Сапфир.

– Мой талисман. Как ты узнал?

– У тебя колечко с таким камнем.

Шерри посмотрела на свою правую руку.

Мартин не ошибся: на среднем пальце красовалось изящное золотое кольцо с сапфиром.

– Это подарок моего отца, – пояснила Шерри с грустной улыбкой. – Его уже нет с нами.

– Мне жаль.

– Нет, он уже давно погиб, так что… Он всегда говорил, что сапфир – это символ верности. Еще этот камень приносит счастье в любви и защищает женщин от клеветы. Хотелось бы верить, – со вздохом закончила Шерри. – Застегни цепочку.

Шерри повернулась к Мартину спиной и приподняла рукой волосы. Мартин быстро застегнул замочек и развернул Шерри лицом к себе.

Цепочка, на которой висел кулон с сапфиром, оказалась довольно длинной, поэтому камень почти скрылся в вырезе блузки Шерри.

Мартин заглянул Шерри в глаза, словно спрашивая разрешения, и, получив безмолвное согласие, расстегнул пару верхних пуговиц. Кружевной бюстгальтер поддерживал полную, соблазнительно приподнятую грудь Шерри, и Мартин не удержался от поцелуя. Он коснулся губами ложбинки между грудями и снова поднял взгляд.

Шерри потянулась к выключателю и погасила бра. Единственным освещением комнаты теперь служили лишь разноцветные бегающие огоньки на музыкальном центре, из динамиков которого лилась тихая инструментальная мелодия.

Мартин покрывал поцелуями ее шею, и Шерри закинула назад голову, чтобы насладиться приятными ощущениями. Он провел языком по изгибу ее шеи, плотно сжал губами мочку уха, а затем пощекотал языком ушную раковину. Шерри прерывисто вздохнула.

Мартин воспринял ее вздох как приглашение. Он опустил Шерри на диван, а сам навис над ней, не переставая целовать. Шерри отвечала на быстрые, нетерпеливые поцелуи Мартина, ловя его прерывистое дыхание… ее рука скользнула под его рубашку. От прикосновений к горячей коже по пальцам пробегали электрические разряды, накаляя Шерри все больше.

– Шерри, я хочу тебя, – прошептал Мартин, сжав ее в объятиях и уткнувшись головой в ее грудь. – Ты создана для меня, моя девочка.

– Я тоже… Мартин, я хочу быть твоей. До конца. – Шерри закрыла глаза и поцеловала его со всей неудержимостью, страстью и нежностью, на которые только была способна.

Больше не нужно было ничего говорить. Их тела сами знали, что нужно делать.

– Позвони своему боссу и скажи, что заболела, – предложил Мартин, всего несколько минут назад разбудивший Шерри с помощью поцелуя.

– Я не могу. Что он подумает обо мне?..

– Подумает, что ты влюбилась… провела ночь с мужчиной, но вам оказалось мало и вы не пожелали покидать постель, – как избитую аксиому произнес Мартин.

– А ты?

– У меня сегодня нет уроков.

– Ах ты хитрец! – воскликнула Шерри, перекатившись на грудь Мартина.

– Можно подумать, я предлагаю тебе что-то противозаконное или неприятное, – с лукавой усмешкой произнес он, поглаживая обнаженную Шерри по растрепавшимся волосам.

– В том-то и дело, что ты искушаешь меня…

– Единственный способ избавиться от соблазна – уступить ему.

– Людей, никогда не поддававшихся соблазну, гораздо больше, чем уступивших ему лишь раз.

– А что в этом плохого? Давай будем снова и снова поддаваться соблазнам. – Мартин озорно подмигнул Шерри.

– Тогда мистер Байл вздёрнет меня на первом суку.

– Пускай только попробует.

– Ты будешь моим защитником, храбрым рыцарем? – Шерри заглянула в смеющиеся глаза Мартина.

– Конечно, я набью физиономию каждому, кто посмеет обидеть тебя. – Он снова поцеловал ее, но Шерри выскользнула из его объятий и, обернувшись в простыню, поднялась с постели.

– Эй, а как же я?

Шерри улыбнулась.

– Ты? – спросила она с таким видом, словно совершенно позабыла о присутствии Мартина. – Если хочешь, можешь меня проводить. Я работаю недалеко от дома…

– В таком случае нам придется поспешить. Почему бы не принять душ вместе? Для экономии времени.

Шерри с сомнением покачала головой.

– Боюсь, мы тогда, наоборот, задержимся в ванной. Но если мистер Байл станет выговаривать мне за опоздание…

– Я набью ему физиономию! – подхватил Мартин и поспешил вслед за Шерри в ванную комнату.

8

– Мэг?

Шерри сначала удивилась. А затем еще больше удивилась своему удивлению. Что странного, что девушка, однажды обратившаяся за помощью по телефону доверия, прибегла к спасительной беседе с психологом вновь?

Конечно, звонков от влюбленных в Мартина школьниц не было уже почти месяц… Самый счастливый месяц в ее жизни. Они с Мартином проводили вдвоем каждую свободную минуту. Целовались, обнимались, занимались любовью… Просто гуляли по улицам, держась за руки…

– Да, Шерри, это я. – Девушка плакала навзрыд и, кажется, была еще более несчастной, чем раньше.

– Что случилось? – с искренней тревогой спросила Шерри.

– У мистера Фергюсона появилась любовница!

– Но ведь это вполне естественно, – медленно начала Шерри, осознав, в насколько трудное положение поставила ее судьба. – Твой учитель – взрослый мужчина…

– Я знаю! – перебила ее на полуслове возмущенная Мэг. – Он мог бы выбрать себе кого-нибудь получше!

– Получше? – осторожно переспросила Шерри, чувствуя, что в ней закипает ярость, недопустимая на работе.

– Какая-то старая лахудра! – со злостью и негодованием воскликнула Мэг.

Шерри попыталась себя успокоить, вспомнив, что подросткам свойственно воспринимать людей старше них даже на пять лет дряхлыми и ни на что не годными старцами. Но лахудра – это уж слишком.

– Мэг, милая, нельзя так говорить о незнакомой тебе женщине, – мягко заметила Шерри, стараясь не выдать охватившего ее волнения.

– Ей уже лет тридцать!

Двадцать семь, мысленно возразила ей Шерри.

– Что Мартин мог в ней найти?!

– Может быть, она интересный человек…

– Она просто предложила ему себя, а он не смог отказать! – заявила Мэг таким тоном, словно лично присутствовала при описываемой сцене. – Наверняка она соблазнила его самым грязным и постыдным образом. Мужчинам нужен только секс! – Мэг разревелась.

– Нет, милая. Это не так. Мужчины вовсе не похотливые животные, которыми движут низменные инстинкты…

– Я тоже должна была прийти к мистеру Фергюсону и предложить себя. Какая же я идиотка! Записалась в его дурацкий кружок, зубрила учебники…

– Мэг, пойми: если бы ты предложила себя учителю, он мог в самом лучшем случае потерять к тебе уважение.

– А в худшем?

– А в худшем – выставить тебя на посмешище перед всем классом или… воспользоваться твоей наивностью и…

– Именно этого я и хочу! Господи, не понимаю, что он нашел в своей лахудре!

– Ты ее сама видела? – осторожно осведомилась Шерри.

– Да их все видели! Они словно специально таскаются по улицам, чтобы все могли поглазеть на то, какие они раскованные. Не удивлюсь, если их оштрафуют в городском парке за нарушение норм общественной морали.

Шерри покраснела, вспомнив недавнюю прогулку с Мартином. Когда они и в самом деле едва не занялись любовью прямо на парковой скамейке в уединенном уголке липовой аллеи.

– Может быть, они любят друг друга, – предположила Шерри, боясь задеть чувства ранимой Мэг.

– Но… но Мартин не может любить никого…

– …Кроме тебя? – продолжила за нее Шерри.

– Да. Он ведь столько времени строил мне глазки, заигрывал…

– Может быть, ты сама себе все это придумала? Возможно, твой учитель обращается с тобой так же, как и с другими учениками. Или выделяет тебя лишь потому, что видит твою заинтересованность и способности к его предмету. Многие учителя выбирают любимчиков из числа лучших учеников.

– Нет, Мартин смотрел на меня не только как на ученицу, – упрямо возразила Мэг.

К своему стыду и неудовольствию, Шерри почувствовала весьма ощутимый укол ревности. Однако тут же укорила себя за глупость. Не хватало еще ревновать любимого и любящего мужчину к его ученицам! Девчонки вечно фантазируют и преувеличивают. Мартин – ее Мартин! – просто не мог заигрывать с ученицей. Пусть даже Мэг моложе и красивее, чем его «старая лахудра».

Забавно, Шерри и Мартин почти ровесники – однако Мэг почему-то не желает признавать учителя стариком. Для нее Мартин воплощение мужской красоты, ума и всяческих талантов. Мэг готова была до скончания века петь ему дифирамбы. Правда, это нисколько не мешало девушке поливать помоями своих соперниц. Причем чем более удачливыми они ей казались, тем более жестоко она критиковала их.

– А может ли быть такое… – Мэг внезапно перестала плакать, словно утешительная мысль в мгновение ока овладела ее умом. – Вдруг Мартин решил вызвать мою ревность?

Кем себя возомнила эта соплячка?! – раздраженно подумала Шерри, однако профессионализм взял верх, и вслух она произнесла то, что от нее требовали обязанности подросткового психолога из анонимной телефонной службы:

– Ты полагаешь, что мистер Фергюсон намеренно появляется в обществе другой женщины?

– Вполне логично, не так ли? – с надеждой и плохо скрываемой радостью в голосе спросила Мэг.

– А по-моему, это полная чушь, – не сдержалась Шерри. В конце концов, в ее обязанности не входит поддерживать во влюбленных девчонках напрасные надежды и иллюзии.

– Не мог же он и в самом деле влюбиться в нее! – упорствовала Мэг, для которой весь мир делился на черное и белое. Если учитель неровно дышит к ней, то как же он может обнимать и целовать другую женщину?

– Почему не мог?

– Потому что она старая, – уверенно сказала Мэг.

– Мэг, тридцать лет еще не старость, – возразила Шерри, чувствуя обиду не только за себя, но и за всех своих сверстниц, которых незаслуженно списывают раньше времени со счетов девчонки вроде Мэг. А с учетом того, что они не стесняются в выражениях…

– Да и одета она совсем не по моде. Какие-то платья и кофты из бабушкиного сундука. Нафталином несет за милю! А прическа? Смотреть тошно. Никакой стрижки или укладки. При этом глупо смотрит на Мартина…

Интересно, детка, как ты на него смотришь?! – ядовито подумала Шерри. Мартин не раз жаловался ей, что порой не может вести урок из-за взглядов и подмигиваний старшеклассниц, которые призывно улыбаются, даже если он говорит о многомиллионных жертвах Второй мировой войны.

– Возможно, подруга твоего учителя и не носит ультрамодные наряды, как ты. – Шерри тщательно подбирала слова, боясь обидеть Мэг или выдать себя. – В конце концов ты сама сказала, что она старше…

– На вид ей все сорок! – запальчиво добавила Мэг.

Спасибо за комплимент, подумала Шерри. Обычно мне давали меньше лет, чем есть на самом деле. Пообщаешься с молодежью – так либо под нож пластического хирурга ляжешь, либо заработаешь комплекс неполноценности.

– Наверняка Мартин специально попадается мне на глаза, чтобы я ревновала, – с завидной самоуверенностью заявила Мэг.

– Мэг, не хочу тебя обидеть, но, возможно, твой учитель даже не замечает тебя.

– Как это? – с угрозой в голосе спросила школьница.

– Я имела в виду те моменты, когда он вместе со своей пассией, – уточнила Шерри.

– Нет, я уверена, что он устроил весь этот спектакль только ради меня!

– Мир вовсе не вертится вокруг тебя, – возразила Шерри.

– Ух, попалась бы она мне! Я бы ей все волосы повыдирала!

– Мэг, так нельзя говорить. Ты ведь совсем ее не знаешь.

– Мне незачем пить с ней вечерний чай, чтобы понять, на какой крючок она поймала мистера Фергюсона.

– Неужели ты не доверяешь выбору своего учителя? Ты ведь уверяла меня, что он самый умный, рассудительный и проницательный человек на всем белом свете.

– Так и есть, – озадаченно согласилась Мэг, еще не догадываясь, к чему ведет Шерри.

– Если он остановил свой выбор на «старой лахудре», как ты ее называешь, значит, нашел в ней что-то…

– Я уже сказала, что он мог в ней найти. Просто ее не нужно было долго уламывать. Если бы я только узнала, откуда она взялась…

– Мэг, не горячись. Я надеюсь, что дальше слов ты не пойдешь, ведь так?

Она не ответила.

– Мэг, ты меня слышишь? – позвала затаившуюся собеседницу Шерри.

– Как же я ее ненавижу! – с недетской злобой произнесла Мэг. – Даже больше, чем Николь.

– Ты не должна ненавидеть ни Николь, ни кого бы то ни было другого. У нее есть те же основания влюбиться в Мартина, что и у тебя, и у… хм… старой лахудры.

– Нет, Мартин должен быть только моим!

Шерри вздохнула.

– Мэг, Мартин – не игрушка в ваших руках. Позволь ему самому решать, с кем быть. Перестаньте ссориться из-за него. Вы ведь давно дружите с Николь.

– Уже нет. Я не желаю ничего слышать о ней.

Шерри снова вздохнула. Ну почему женщины не могут поделить мужчин? Почему лучшие подруги влюбляются в одного и того же парня?

– Николь переживает не меньше твоего.

– Откуда вы знаете? – насторожилась Мэг. – Она тоже звонила? Наверняка обливала меня грязью.

– Вовсе нет, – покривила душой Шерри. – Николь очень сожалеет, что…

– Ничего она не сожалеет, – оборвала ее на полуслове Мэг. – Она видит, что я нравлюсь мистеру Фергюсону гораздо больше, вот и бесится. Надо же быть такой дурой – нажаловаться мамаше! Мартина могли в два счета выставить из школы, если бы директор не был его старым приятелем. Кроме того, всем известно, что мать Николь – скандалистка и стерва высшей пробы. Надеюсь, что и Николь получила от нее по первое число, – со злорадной усмешкой закончила Мэг.

– Не будь такой бессердечной, – попробовала урезонить ее Шерри. – Николь сейчас очень одиноко. Мать ее не понимает. Мужчина, которого она полюбила, недосягаем… а лучшая подруга – делает вид, что ненавидит ее.

– Я вовсе не делаю вид. Я действительно ненавижу ее.

– Мэг, ты не можешь ненавидеть всех, кому понравится твой учитель. Николь ведь не виновата, что полюбила его. Уж кто-кто, а ты должна понимать ее лучше других.

– Ну уж нет! Она знала, что я влюбилась в мистера Фергюсона с первого взгляда. Я рассказала ей об этом первой. Она тогда уверяла меня, что этого не может быть. Что Мартин учитель, что он намного старше… что у него наверняка есть жена и так далее и тому подобное. А через пару недель ее мать устроила скандал на всю школу, обвинив мистера Фергюсона в совращении ее невинной дочурки. Единственное, что спасло Николь от моего гнева, это то, что Мартину на нее на-пле-вать. – Последнее слово Мэг намеренно произнесла по слогам, подчеркнув, насколько безразличен учитель истории к ее подруге.

– Мэг, ты не думаешь строить козни или мстить?

– Николь – нет, а вот подружка Мартина у меня попляшет. Если, конечно, попадется на моем пути.

– Ты ведь говоришь все это несерьезно. На самом деле ты милая, хорошо воспитанная и благоразумная девушка…

После долгих увещеваний Шерри чувствовала себя выжатой как лимон. Мэг, похоже, относилась к типу энергетических вампиров, которые выкачивают из собеседника все силы, а сами при этом чувствуют себя превосходно.

Шерри заварила себе чай с мятой, однако седативные свойства травяного настоя оказались бессильны перед нервным напряжением. Безусловно, Шерри прекрасно понимала, что у девочек, учениц Мартина, сейчас переходный возраст. Они слишком импульсивны… Вряд ли они и в самом деле станут строить козни…

Однако Шерри все же крайне неприятно было услышать оскорбления и проклятия в свой адрес. Надо же! «Старая лахудра»!

– Хм, старушка моя, – усмехнулся Мартин после того, как выслушал гневную отповедь Шерри. – Дай-ка я тебя поцелую. – Он нарочито внимательно огляделся по сторонам.

– Хочешь убедиться, что твоя обожаемая Мэг следит за нами? – съязвила Шерри.

– Шерри, не злись. Это ведь глупо. – Мартин прижал ее к груди и поцеловал в лоб.

– Я знаю. Прости. Однако, честное слово, еще два-три звонка от твоих учениц, и я им так прямо и скажу, что «старой лахудре» всего двадцать семь и она никому не уступит их учителя.

– Шерри, помнится, ты предупреждала меня об осторожности, мягкости и деликатности в общении с подростками, – улыбаясь, напомнил Мартин.

Она вздохнула.

– Верно. Придется и дальше играть две роли. Отзывчивой Шерри Янг из службы телефона доверия и «старой лахудры», которая соблазнила и развратила непорочного Мартина Фергюсона.

– Кстати, почему бы тебе не сделать это снова?

– К тебе или ко мне? – с игривой улыбкой спросила Шерри, тут же выбросив из головы ревнивые мысли.

Он прижал к себе и начал покрывать легкими поцелуями лицо, шею… Шерри призывно раскрыла губы, и Мартин не заставил долго себя ждать. Она тут же ощутила горячее дыхание, и требовательные губы прижались к ее жаждущим любви устам. Их языки сплелись, и этот танец дарил неземное наслаждение.

Шерри забыла обо всех своих страхах и переживаниях. Сейчас она была наедине с Мартином. Они были вместе. Ничто на свете не имело значения. Только он и она. Мартин все углублял поцелуй, его язык врывался с потоком воздуха в ее рот, сталкивался с ее языком, затем отступал… Это блаженство могло продолжаться бесконечно. Шерри вздохнула, еще сильнее прижавшись грудью к Мартину, давая ему почувствовать даже через одежду проступавшие напрягшиеся соски.

Мартин оценил это как призыв к действию. Одна его рука продолжала обнимать Шерри за талию, а другая скользнула под тонкую шелковую блузку. Пара нежных и одновременно страстных прикосновений… Ловким движением Мартин расстегнул бюстгальтер. Шерри разочарованно вздохнула, когда рука Мартина пропала с ее спины. Однако спустя мгновение она была щедро вознаграждена – теплая ладонь снова появилась, но теперь уже на ее груди. Ни на секунду не отрываясь от губ Шерри, Мартин ласкал ее груди. Тихий стон удовольствия слетел с губ Шерри, когда Мартин сжал пальцами сосок.

Он расстегнул на ней блузку и, опустив голову, поцеловал ложбинку между грудями. Затем медленно обвел языком один сосок, другой…

Пощекотал напрягшийся бугорок кончиком языка… Шерри запрокинула голову, предоставляя Мартину полную свободу действий.

9

Нэнси как всегда оказалась права: только отношения Шерри и Мартина приняли характер постоянных, Шерри отказалась от ночных дежурств на телефоне доверия. Теперь она вела жизнь обычной женщины. Утром уходила на работу в «Согласие сердец». Оказывала психологическую помощь клиентам, а вечером приходила домой и перевоплощалась из бизнес-леди в любовницу Мартина Фергюсона.

Раньше Шерри и не подозревала, каким счастье может быть даже простое приготовление ужина для любимого мужчины. Три месяца безмятежного счастья пролетели как один день.

Шерри старалась не думать о том, что Мартину беспрестанно досаждают старшеклассницы. Какое это имело значение, если они жили вместе?

– Милая, я спущусь в булочную за круассанами к завтраку. Хочешь что-нибудь еще?

Шерри, завернувшись в полотенце, из ванной послала Мартину воздушный поцелуй.

– Нет, спасибо.

– Я мигом.

Шерри окинула комнату взглядом в поисках халата. Она обнаружила его на письменном столе – результат вчерашнего порыва страсти.

Вот черт! – выругалась про себя Шерри, уронив папку Мартина с конспектами. Какая же я неуклюжая!

Она присела на корточки и принялась собирать разлетевшиеся чуть ли не по всей комнате листы. А это что такое? Шерри покрутила в руках маленькую открытку в форме сердечка.

Валентинка?

Борьба любопытства с совестью длилась не более минуты и закончилась полным поражением чувства долга и приличия. Шерри открыла валентинку и прочитала лаконичное: «Мартин, я тебя люблю. Твоя Мэг». Большего и не требовалось. Шерри пришла в такое бешенство, которое вряд ли было бы больше, посвяти неугомонная Мэг Мартину целую любовную поэму. Что эта девчонка возомнила о себе? Твоя Мэг! При этом ей отлично известно, что обожаемый ею учитель уже давно живет вместе со «старой лахудрой». Нэнси иногда со смехом рассказывала подруге о звонках школьниц, которые буквально исходили ядовитой слюной, рассказывая о мистере Фергюсоне и Шерри. При этом сама Шерри не только не смеялась, но и улыбку выдавливала из себя с большим трудом.

Когда Шерри обнаружила еще шесть любовных посланий от других девушек, ее состояние было близким к шоку. Конечно, Мартин просто забыл выбросить их. Ему ведь абсолютно наплевать на всех других женщин – сколько бы лет им ни было – кроме нее, Шерри Янг. Собрав все бумаги Мартина, Шерри положила папку на прежнее место. Правда, валентинки она все же решила выбросить лично. Послания мало чем отличались друг от друга.

В каждом были сердечки, признания в любви и прочая чепуха, которую могут писать только по уши влюбленные девчонки.

Шерри невольно представила себе высоких, стройных старшеклассниц. Их бархатистую ровную кожу, на которой еще нет ни одной морщинки. Ровные белоснежные зубки, которые они то и дело демонстрируют в ослепительных улыбках. Их тела, молодые и упругие… Мэг так вообще должна быть красавицей, к тому же она капитан школьной группы поддержки. Следовательно, у нее первоклассная спортивная фигура. Шерри сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Какая глупость – ревновать Мартина к ученицам. Они ведь взрослые люди, которые любят друг друга… Собственные увещевания показались Шерри еще более неубедительными, чем доводы Нэнси.

Как-то раз она призналась Мартину, что начинает его ревновать, а он лишь улыбнулся и поцеловал ее. Похоже, он даже не воспринял всерьез ее слова. Будто сама мысль о том, что он мог бы обратить внимание на школьницу, казалась ему абсурдной.

– А вот и я. Почему ты сидишь на полу? – озадаченно спросил Мартин, похрустев над головой Шерри бумажным пакетом с булочками и круассанами.

– Потеряла кулон, – быстро нашлась Шерри, спрятав в карман халата валентинки.

Мартин недоверчиво смотрел на нее.

– Уже нашла, – поспешила добавить Шерри. – Все в порядке.

– Кофе готов?

– Да.

– Тогда давай скорее. Иначе мы опоздаем на работу.

– Есть, капитан.

Шерри улыбнулась, однако неприятный осадок в ее душе остался.

Мартина все же что-то насторожило. Заглянув в ее глаза, он спросил:

– Что-то случилось?

– Нет, что могло случиться?.. Наверное, не выспалась.

– Это я виноват. Мучил тебя полночи. – Мартин притянул Шерри к себе и поцеловал в губы.

– Еще вопрос, кто из нас кого мучил. Кажется, вчера ты назвал меня ненасытной.

– Как же я тебя люблю.

– Я тебя тоже.

Шерри чувствовала жгучий стыд за то, что усомнилась в Мартине. Подвергла минутному – но все же сомнению – его любовь и верность.

– И все-таки ты что-то не договариваешь. Неужели у тебя уже начали появляться от меня какие-то секреты?

– Да. И первый из них – у меня сегодня выходной. Уж не знаю, что нашло на шефа, но он вчера сжалился над половиной сотрудников и предложил каждому из нас выбрать себе по внеочередному отгулу.

– Извини. – Мартин потер лоб и виновато покосился на Шерри.

– За что?

– Я поднял тебя ни свет ни заря.

– Пустяки. Ты ведь знаешь, я обожаю вставать и завтракать вместе с тобой. Так бы я проспала до обеда. Полдня насмарку.

– Какие планы?

Шерри пожала плечами.

– Не знаю. Пожалуй, проведаю Нэнси. Она вчера звонила и жаловалась, что я совсем ее забыла. Кажется, ее новая напарница не подарок. В общем, Нэнси не терпится перемыть новенькой все косточки.

– По сравнению с тобой, милая, любая напарница покажется стервой. Видимо, она отказалась дежурить вместо Нэнси, вот твоя подружка и дуется.

– Может быть. Сегодня выясню. А теперь пойдем пить кофе. Иначе ты опоздаешь к «твоей Мэг».

– Мне показалось или в твоем голосе действительно прозвучало злорадство? Уж не вздумала ли ты снова ревновать меня?

– Почему бы и нет?

– Брось, Шерри. Я люблю только тебя. Как мне это тебе доказать? Хочешь, вместе пойдем в школу и я перед всем классом признаюсь тебе в любви?

– А потом меня найдут с перерезанным горлом в темной подворотне, – мрачно пошутила Шерри. – Спасибо. Разбирайся со своими поклонницами сам.

Жаркий поцелуй мигом заставил обоих забыть о размолвке. Однако трещина, наметившаяся в отношениях Мартина и Шерри, неумолимо увеличивалась и грозила со временем превратиться в пропасть.

– Шерри, сколько лет, сколько зим! – Нэнси вскочила со стула и бросилась обнимать подругу.

– Привет. Я страшно соскучилась по тебе и по этой каморке, – призналась Шерри с сентиментальной слезливостью в голосе. Она осмотрелась и, не обнаружив ничего нового, заметила: – Словно вернулась в прошлое.

– Да уж… Тоска смертная. Без тебя совсем туго стало. Клэр редкая зануда. Такое чувство, что ее воспитанием занимались монахини. Ты не представляешь, какого размера были ее глаза, когда я сказала, что не собираюсь еще лет пять выходить замуж, а предпочитаю гулять без поводка! Я думала, ее морализаторствам не будет конца.

Шерри снисходительно улыбнулась.

– Догадываюсь, с каким видом ты делилась с ней своими планами на будущее. У бедняжки, наверное, был шок. Я-то привыкла к твоей откровенности.

Нэнси уперла руки в бока.

– Да, я не стесняюсь в выражениях, когда речь заходит об отношениях мужчины и женщины. Что в этом плохого? Мы ведь взрослые люди. Зачем строить из себя снобов и ханжей? Все занимаются сексом. Кто-то готов предаваться любовным утехам у всех на виду, а кто-то только под одеялом в кромешной темноте собственной спальни. Это нормально. Однако это вовсе не означает, что все грезят связать себя узами брака. Я уже побывала под венцом и пока не тороплюсь в очередную кабалу. И никого не осуждаю за тот образ жизни, который они выбрали для себя.

Шерри всплеснула руками. – Неужели? А сколько ты меня пилила за то, что я сижу дома?

– Я беспокоилась за тебя, вот и все, – обиделась на несправедливое обвинение Нэнси. – Тебя ведь и саму не устраивало одиночество, верно? Если бы я видела, что ты счастлива без мужчины, что ты живешь полной жизнью, я бы и не пикнула.

– А Клэр, по-твоему, тоже не удовлетворена своей жизнью?

– Ей уже двадцать два, а она еще девственница. Вернее, так говорит.

– Это ее право. Возможно, она еще не встретила мужчину, ради которого стоило так долго ждать, – заметила Шерри.

– Не удивлюсь, если на самом деле непорочная Клэр подрабатывает стриптизершей в ночном клубе. В тихом омуте… Зачастую такие благочестивые тихони ведут двойную жизнь. Вчера я своими ушами слышала, как она рассказывала какой-то девушке о пользе воздержания.

– Ну и что в этом плохого? Мне тоже кажется, что современные подростки слишком торопятся вступать во взрослые отношения…

Нэнси скептически покачала головой.

– Ага, только потом эта девица перезвонила в мою смену и попросила куда более конкретного совета. Она беременна, и срок слишком большой для аборта. Какое уж тут воздержание! Ладно. – Она махнула рукой. – Лучше расскажи, как у тебя дела.

Шерри невольно сдвинула брови, вспомнив об утренней находке.

– Поссорилась с Мартином?

– Нет, у нас все чудесно.

Нэнси недоверчиво посмотрела на нее и покачала головой.

– По твоему тону этого не скажешь. Выкладывай.

– Вот. – Шерри протянула подруге несколько валентинок.

Нэнси просмотрела их и вернула Шерри.

– Только не говори, что стащила их у Мартина из кармана.

– Они случайно выпали из его бумаг.

– А ты случайно не забыла их положить на место? Мартину вряд ли понравится, что кто-то – пусть даже любимая женщина – копался в его вещах.

– Я как-то не подумала об этом… – Шерри озадаченно пощелкала языком. – Не станет же он требовать от меня вернуть ему любовные записки от других женщин?

– Значит, ты втихомолку стащила адресованные ему открытки.

Шерри кивнула.

– Почему же ты не поинтересовалась мнением Мартина?

– По поводу чего?

– По поводу всего. Главное – что он думает относительно твоей ревности. Шерри, ты хоть сама понимаешь, как все это глупо?

– Конечно. Однако временами на меня что-то находит… даже не могу объяснить. Словно в меня вселяется злой демон… и тогда я уже ни в чем не уверена.

– Мартин любит тебя.

– Я тоже люблю его.

– Тогда выкини из головы всякую чепуху.

– Если бы это было так легко… Постараюсь. – Шерри улыбнулась и указала взглядом на телефон. – Как работа?

– Надоело. Хочу замуж, кучу ребятни и жизнь домохозяйки. Шучу, шучу! – рассмеялась Нэнси, увидев, как широко распахнулись от изумления глаза подруги.

Шерри перевела дух.

– Фу-у-у… Я уж испугалась, что у тебя что-то не в порядке с головой… Уж кого-кого, но тебя я не представляю примерной матерью семейства. Я порой скучаю по ночным дежурствам.

– Неужели Мартин дает тебе скучать? – игриво подмигнув, спросила Нэнси.

Шерри снисходительно вздохнула.

– Ты ведь поняла, о чем я, Нэнси. Доверительные разговоры с неопытными, во многом наивными подростками…

– Хочешь тряхнуть стариной?

– В каком смысле? – не поняла Шерри.

– Следующий звонок – твой.

– Нет, Нэнси, я не могу…

– Возражения не принимаются. – Нэнси освободила стул. – Садись. Я с удовольствием отдохну полчасика.

– Мне на прием к стоматологу в два, – предупредила Шерри.

– Сейчас еще только половина первого, – успокоила ее Нэнси. – Жди звонков от прогульщиков.

Долго ждать не пришлось. Первый звонок раздался через десять минут. Десятилетний мальчик жаловался на отчима, который лупит его за плохие отметки в школе. Шерри посоветовала ему обратиться к школьному инспектору и в специальную комиссию, которая приструнит «боевого папашу».