Текст книги "Забытая мелодия"
Автор книги: Эллен Чейз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
Викки откинулась на спинку деревянного кресла и опустила руки на колени.
– Ноэль получил образование в Англии и работал в Шекспировском театре. Участвовать в фильме его пригласил Конрад Гарнер, который финансирует съемки. Ноэль великолепно играет Алекса Корвина, и наш сериал имеет успех во многом благодаря ему.
– Хитер Стюарт?
– Она просто прелесть! Модель, ставшая актрисой… И у нее прекрасный характер! В этом году она будет хозяйкой большого телешоу в День святого Валентина.
– Дэвид Кашинг?
– Он захотел выбраться из безумного Голливуда, приехал в Нью-Йорк и стал работать над телесценариями. Дэвид необычайно разносторонний человек, и еще он ужасно любит над всеми подшучивать.
– Питер Харрис?
– Если верить телевизионным журналам, Питер – фаворит этого года. Он и в самом деле такой же спортивный, каким выглядит на фотографиях: занимается бодибилдингом, каратэ, играет в гандбол. А кроме того, пишет чудесные акварели.
Дэн положил блокнот на стол, бросил сверху карандаш и захлопал в ладоши. Когда он заговорил, в тоне его слышался сарказм:
– Большое спасибо! Этот стандартный набор ответов я вполне мог получить и в офисе у Джерри.
– Вы же спрашивали мое мнение…
– И услышал хорошо продуманные и заранее отрепетированные фразы, не так ли? Я-то надеялся на более содержательный разговор…
Викки увидела, как Дэн, сделав еще одну пометку, закрыл блокнот.
– Содержательный разговор? А я полагаю, что вы надеялись услышать сплетни. – Викки произнесла это очень холодно и спокойно. – Не понимаю, чем вам не нравится слово «хороший». Может быть, ваших читателей раздражают хорошие люди? – Голубые холодные глаза смотрели на Дэна с вызовом. – Мы такие, какие есть: люди, работающие по восемнадцать, а то и больше часов пять дней в неделю круглый год.
Мыльные оперы у нас занимают сейчас первое место среди телевизионных зрелищ. Именно мы – не новости, не прославленные кинофильмы и не спортивные матчи – даем телеканалам возможность существовать! – Упершись ладонями в стол, Викки поднялась. Лицо ее было каменным. – Вы не оправдали своей репутации, Дэн Фолкнер. Я надеялась, что, работая здесь, вы сумеете быть не менее объективным, чем в ваших репортажах из горячих точек планеты. А вы явились сюда в поисках сенсаций, порочащих людей, и если не найдете грязи и скандала, то придумаете их! Ваша задача – оклеветать и опозорить нашу работу, но у вас ничего не выйдет! Сценаристы работают над мыльными операми уже четверть века. В каждой истории есть мораль, с помощью телевидения мы помогаем людям осознать многие общественные пороки, и все это понимают.
Да, некоторые проблемы гипертрофированы. Но только так к ним и удается привлечь внимание! Мы не только ставим вопросы, но и помогаем их решать. Здесь собрались хорошие люди, которые раскрывают свой талант на радость миллионам зрителей!
Сложив руки на затылке, Дэн с интересом наблюдал за ней.
– Значит, здесь все очень хорошие. Любопытно. – Взгляд его стал угрюмым. – А как насчет вас, Виктория Кирклэнд? Или сегодня вы блистали передо мной в роли Виксен Мэлори?
Тонкие пальцы с красными коготками неожиданно вцепились в его галстук с такой силой, что превратили его в шелковый шнурок. Викки заставила потрясенного Дэна Фолкнера подняться со стула и отпустила только тогда, когда они почти столкнулись лбами.
– О нет, Дэниэл Уэбстер Фолкнер, я – настоящая! – прошипели рубиновые губы у самого его уха. – Я – тот самый жареный факт, который вы ищете. Вам остается только решить, под каким соусом меня лучше подать. – Она с такой силой толкнула Дэна в плечо, что он снова шлепнулся на стул. – А теперь, если вы не возражаете, я пойду путаться с другим мужчиной!
Когда Викки пришла на съемочную площадку, нервы ее были на пределе.
– Чарли, – обратилась она к режиссеру, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. – Мы со Стивом репетировали эту сцену в пятницу. Я готова. Может, начнем сразу снимать?
Чарли внимательно посмотрел на нее, потом кивнул и стал давать указания помощникам. Викки вышла на площадку, превратившуюся теперь в офис, и заговорила с партнером.
Спрятавшись за третьей камерой, Дэн мог спокойно наблюдать за актерами. В эпизоде были заняты Виксен Мэлори и деловой партнер ее мужа. По сценарию между ними должен был постепенно разгореться яростный спор.
Дэн был заворожен всем, что делала Викки: каждым ее словом, каждым жестом. Сцена была настолько точно сыграна, что когда партнер Викки занес руку и ударил ее, Дэн, не удержавшись, бросился к площадке.
Улыбающийся оператор остановил его и подмигнул сотруднику, отвечавшему за шумовые эффекты, благодаря искусству которого удар получился таким правдоподобным. Разжав кулаки, Дэн уже в который раз напомнил себе, что все вокруг иллюзорно.
Помотав головой, чтобы сбросить с себя наваждение, он двинулся к выходу. Взглянув в последний раз на актрису, он подумал о том, что воображаемое порой очень тесно переплетается с реальным. Но если Викки Кирклэнд скорее Виксен, чем Виктория, почему же тогда он бросился ей на помощь?
– Простите, я ищу мистера Фолкнера.
Миниатюрная молодая блондинка повернулась и посмотрела на Викки. Ее глаза расширились от удивления, когда она увидела норковую шубу.
– Он… он у себя… – секретарша указала на дверь.
Поблагодарив, Викки пошла к указанной двери.
Сегодня днем она допустила тактическую ошибку: сбросила маску Виксен и позволила появиться Викки. Она должна теперь восстановить свою власть над Дэном Фолкнером, заставив его видеть только то, что нужно ей, а следовательно, ей предстоит осторожно вывести его из равновесия и снова заморочить.
Викки до сих пор не поняла, попалась ли эта рыбка ей на крючок. Не исключено, что журналист ведет и свою хорошо продуманную игру. Дэн по-прежнему казался ей очень привлекательным мужчиной, чьи внешность и живой ум взбудоражили ее, возбудили интерес, требовавший удовлетворения.
Викки насмешливо улыбнулась. Похоже, у Виксен и Виктории много общего, и прежде всего – вполне здоровое желание очаровать приятного свободного мужчину с целью завладеть им.
«Так-так, детка, ты проделала большой путь, – снова заговорил внутренний голос. – Ты ведь была до того застенчива, до того пуглива и не уверена в себе, что боялась даже Грега! А что же теперь? Может быть, в этом мужчине есть что-то такое, что помогает тебе становиться уверенной в себе соблазнительницей? Может быть, он раскрепощает твое истинное „я"?»
– Если бы я знала… Мне бы и самой очень хотелось это понять, – бормотала Викки, на ходу расстегивая шубу, словно надеясь выпустить на волю Виксен, способную завлечь в свои сети Дэниэла Уэбстера Фолкнера.
В кабинете, похожем на стеклянную клетку, Викки застала сцену, напомнившую ей о короле Артуре и рыцарях Круглого стола. Восемь рыцарей двадцатого века сидели вокруг стола, заставленного кофейными чашками и забросанного бумагами, и оживленно что-то обсуждали.
Она нашла глазами Дэна Фолкнера. Он сидел к ней спиной и, судя по тому, как двигались его руки, перебирал бумаги.
Один за другим все рыцари «Ньюсмейкера» заметили в дверном проеме женщину в норковой шубе. Семь пар глаз, потеряв интерес к редакционной работе, устремились на нее.
Подняв руку, Викки кокетливо пошевелила пальчиками в знак приветствия и получила в ответ семь любезных кивков.
Она наблюдала за тем, как Дэн поворачивается на вертящемся кресле, хмурится, удивляется, а затем радостно улыбается. К изумлению Викки, его робкая, но при этом абсолютно мужская улыбка в точности передавала чувства, многократно описанные в любовных романах.
У нее задрожали колени, сердце забилось чаще. Разве кто-нибудь разгадал формулу химического вещества, способного воздействовать на сердце женщины? Может, для этого достаточно всего лишь улыбки ее избранника?
И этим избранником стал Дэн Фолкнер? За один день? Викки глубоко вздохнула, усмиряя скачущее сердце. Она всегда верила в судьбу и знала, что не все подвластно времени. И все же она решила, что до тех пор, пока Викки не разберется в своих чувствах, ситуацией должна владеть Виксен.
– Вот это сюрприз! – сказал Дэн после того, как они остались в его кабинете одни. – Чему обязан вашим посещением?
– Я пришла попросить прощения, – надув красные губки, произнесла Викки. – Я ужасно себя вела, накричала на вас. – Она подошла к нему ближе и, протянув руку, осторожно коснулась пальцами его лица, словно желая стереть с него усталость. – Дэн, вы устали из-за меня? – Сочувствие, прозвучавшее в ее голосе, на этот раз было искренним.
Его сильная рука сжала ее пальцы.
– Возможно. Вы сегодня выпустили коготки как настоящая Виксен. – Он старался не смотреть ей в глаза: чем дольше они были вместе, тем проще становилось ему отличить Викки от Виксен: Викки называла его Дэн, а Виксен предпочитала полное имя. Одна из них была открытой, другая все время притворялась. Сложность заключалась в том, что ему нравились они обе.
Мысленно отругав себя за неосторожность, Викки сказала вызывающим тоном Виксен:
– Вам еще повезло, Дэниэл! Обычно после встречи со мной у мужчин остаются куда более яркие воспоминания, даже если я на них сержусь.
Дэн откашлялся, стараясь вызвать в воображении образ скромной нерешительной женщины, который он рисовал себе целый день. Как ни странно, когда он заметил, что роскошный мех скрывает простенькую, в мелкий цветочек черную закрытую блузку, заправленную в вельветовую юбку, ему стало легче.
Увидев, что Дэн разглядывает ее, Викки решила этим воспользоваться. Сунув правую руку в карман юбки, она пошире распахнула шубу: хороша любая возможность привлечь к себе внимание репортера.
И все же Викки не знала, кто лучший артист в их дуэте… Тем не менее она решила действовать.
– Я пришла, чтобы пригласить вас пообедать у меня. – Она пропела пальцем по его подбородку и игриво добавила: – Ведь давно известно, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. – Опустив руку, Викки похлопала Дэна по плоскому животу.
– Никогда бы не подумал, что вы домоседка, – удивленно моргая, ответил он.
– Я же хочу посидеть дома не просто так, а с вами! – хищно улыбнувшись, пояснила Викки-Виксен. – А после обеда мы могли бы порепетировать завтрашнюю сцену.
– Сцену? – Дэн недовольно скривился. – Я совсем об этом забыл.
Викки достала из кармана свернутые в трубочку листки.
– У вас завтра несколько сцен, Дэниэл. В шесть утра вы должны быть на площадке. – И она сунула сценарий ему в руку.
– Утром я должен быть на редсовете, который закончится не раньше девяти, а затем у меня назначена важная встреча. Я должен редактировать рукописи, просматривать фотографии, а вы говорите, что мне надо прийти на студию в шесть утра!
– Неужели вы хотите сказать, что не сможете со мной пообедать?!
– Никаких обедов, завтраков и ужинов! – Он устало покачал седой головой. – Боюсь, скоро мне будет некогда даже дышать.
Викки тяжело вздохнула:
– Какая жалость, Дэниэл, а я-то как раз собиралась накормить вас не только обедом, но и завтраком… Ну что ж, – улыбнулась она, – в таком случае хотя бы проводите меня до лифта.
– Могу ли я надеяться, что получу приглашение еще раз? – спросил Дэн у лифта, нажимая на кнопку вызова.
– Мне казалось, Дэниэл, что мы уже договорились о том, что интервью будет предельно откровенным и углубленным… – Небольшая морщинка прорезала ее лоб. – Мне ужасно жаль, что вы не придете сегодня. – Викки снова коснулась ладонью его щеки.
Руки Дэниэла, неожиданно скользнув под ее шубу, стали уверенно ласкать спину Викки. Подавшись к нему, Викки обняла его за шею. Прикосновение его губ было мгновенным, но пьянящим как глоток прекрасного коньяка.
Она ощутила внезапную решимость. Ей хотелось сейчас просто быть, хотелось чувствоватьэтого человека…
Ее пальцы погрузились в его густые серебристые волосы, она теснее прильнула к нему. Оторвавшись на секунду от губ Дэна, Викки умоляюще посмотрела на него:
– Дэн, неужели никак нельзя перенести дела на завтра или хотя бы закончить их немного раньше?
Вглядевшись в темные зрачки, окруженные сапфировым блеском, он честно ответил:
– Вы не представляете себе, как бы я хотел отменить всеради вас, Викки.
Лифт подошел к их этажу и открылся.
– Но увы, я вынужден пожелать вам доброй ночи и вернуться к работе.
– Очень, очень жаль… – ответила Викки и, поцеловав его на прощание в щеку, вошла в кабину.
Дэн поглубже вздохнул, чтобы успокоиться: теперь он был уверен, что Виктория Кирклэнд куда сложнее, чем Виксен Мэлори. Конечно, четыре года на флоте научили его быть готовым к любым приключениям, но он сомневался, что выстоит в такую бурю.
На пятом этаже Викки поняла, как беспомощна Виксен: Викки оттеснила ее. Викки больше не хотела быть хамелеоном. Упиваясь силой, которую она неожиданно обрела, Викки знала, что может теперь положиться не только на Виксен, но и на себя. Она была готова обрести новый опыт, и этот опыт был связан с Дэниэлом Уэбстером Фолкнером.
5
– Опусти подбородок. Глаза вниз. Улыбайся, солнышко! Нет-нет… так уж слишком. Не показывай зубы, Викки! Вот, так лучше. Гораздо лучше! Закинь руку за голову. Более плавно, детка, ты же не мешок поднимаешь! Можешь отдохнуть. Поправь прическу. Оближи губы. Поверни голову. Так… так… Опять плохо, черт побери!
Питер Финч полз на коленях по покрытой ковром площадке, пока его подбородок не уткнулся в голую коленку Викки.
– От шеи и ниже ты – Виксен. – Он быстрым взглядом окинул изящную фигуру Викки в красном бикини. – К сожалению, твоя чересчур задумчивая мордашка все портит, мы теряем пленку и время.
Викки откинулась на черную шелковую подушку.
– Прости, Питер, я сегодня встала не с той ноги. Как в понедельник.
– Но сегодня вторник, детка! У тебя восхитительные бедра. – Он подкрутил светлые усы. – Хочешь чего-нибудь выпить?
– В десять утра?
– Тогда, может, покурить или понюхать?
Голубые глаза смотрели на него с неодобрением.
– Виктория, детка, до чего точно тебе выбрали имя! Ты умеешь быть невероятно упорной! Поделись с дядюшкой Питом своими проблемами! Неужели тебя расстроила рекламная кампания? Не может быть! На прошлой неделе все получилось замечательно! Сегодня нам осталось сделать совсем немного.
– Я просто не думала, что придется заниматься этим опять, тем более сегодня. – Викки устало закрыла глаза. – Мы снимали сегодня с шести и закончили только сейчас, от тебя я должна буду снова вернуться в павильон и работать до десяти вечера, а в двенадцать ночи мне сниматься в ролике для организации «Матери против пьянства за рулем».
– Да-а… Ну и денек у тебя сегодня! – Питер поморщился. – Я, кстати, говорил тебе, что согласился сделать бесплатно несколько плакатов для «Матерей»? – Он на минуту оторвался от фотокамеры и подмигнул ей. – Ну почему ты не могла так улыбнуться пять минут назад?
Викки состроила ему рожицу и, протянув руку, шутливо подергала его за волосы.
– Потому что пять минут назад ты еще не сказал мне, что согласился бесплатно сделать плакаты. Ты молодец, Питер! «Матери против пьянства» – замечательная и, увы, очень нужная организация. Если в школах развесят плакаты, сделанные знаменитейшим фотографом Питером Финчем, ученики наверняка обратят на них внимание и, возможно, больше не сядут за руль, выпив пива. Пять тысяч пьяных подростков-водителей погибли в прошлом году в автокатастрофах! – Викки вздрогнула, несмотря на жару в студии, освещенной тысячеваттными кварцевыми лампами. – Такая нелепая смерть…
– Расскажи мне, какой ролик вы будете снимать на телевидении.
– Кроме меня в нем заняты еще трое актеров из «Завтра и всегда». Ноэль Темплар будет обращаться к пожилым людям, его задача убедить их почаще проверять зрение, если они водят машину; Питер Харрис возьмет на себя молодежь; Дэвид Кашинг – женщин. А я попробую доказать, что настоящий мужчина – тот, кто ни за что не возьмет в рот спиртного перед дорогой.
– Да, ты – лучшее доказательство того, что в жизни есть нечто гораздо более привлекательное, чем алкоголь. – Питер показал пальцем на красное бикини. – И это означает, что нам пора вернуться к нашему делу. На прошлой неделе ты позировала в черном на красном фоне, а сегодня ты – алая женщина на черном фоне для духов «Виксен». – Он подмигнул ей, стараясь приободрить. – Постарайся изобразить на лице страсть!
– Сегодня у меня гораздо лучше получается уныние, – мрачно ответила Викки.
Питер недовольно покачал головой, встал и выключил освещение.
– Отдохни, Викки, выпей кофе. Я схожу к себе в кабинет, мне надо кое с кем созвониться, а затем мы попробуем продолжить.
Зарывшись лицом в атласную подушку, Викки закрыла глаза. Ей хотелось забыться, и причиной этому был Дэн Фолкнер.
Беднягу Дэниэла Уэбстера Фолкнера совершенно замучили на прошлой неделе. Если у него не было репетиций, он мчался в «Ньюсмейкер», чтобы успеть сделать самые неотложные дела, а когда снова приезжал на студию, эти черти из «Завтра и всегда» выматывали из него всю душу. Дэн ничего не мог сделать как надо с первого раза и оставался с режиссером и еще несколькими членами их команды после того, как все уходили домой.
– Ничего не понимаю, – пробормотал он как-то после одной из бесконечных попыток, – меня ведь называли «молниеносным Фолкнером», когда я работал в телевизионных новостях…
Вспомнив о том, что было в пятницу, Викки невольно улыбнулась. Дэн никак не мог взять в толк, каким образом его последняя любовная сцена с Виксен будет сниматься без Викки.
– Как это я, по-вашему, должен заниматься любовью с куском отпечатанной пленки?
– Мы всегда так снимаем! На наше счастье Господь создал видеоредакторов. Викки должна сняться в рекламе духов «Виксен». Ее часть роли уже записана на пленку, и позже ее совместят с вашей. Все это очень просто и позволяет человеку находиться в двух местах одновременно.
– Мне, наверное, придется повторять эту сцену сто раз, – пожаловался Дэн, в очередной раз пытаясь задать Викки несколько вопросов для интервью.
– Дэниэл, вам будет совсем не трудно, если вы сумеете правильно подготовиться к съемке! – Викки привела растерянного репортера в пустую гримерную. – Соберитесь с мыслями и дайте волю своему воображению. – Она налила ему кофе, указала на стул, а затем произнесла свою любимую фразу: – Мозг – главная эрогенная зона любого организма. Не мешайте ему работать. Берите пример с меня. – Викки беспечно улыбнулась. – Я только что представила себе вас в постели обнаженным. Я начала с макушки и постепенно опускала глаза ниже. – Викки не прикасалась к Дэну, но то, как она смотрела на него, и ее голос не могли оставить его равнодушным. – Я начинаю чувствовать себя Далилой, когда касаюсь ваших густых волос, Самсон. Серебристые волны напоминают мне об опыте и мужественности и действуют возбуждающе… – Черные шелковистые ресницы скромно опустились. – Мне очень любопытно узнать, всюду ли у вас серебристые волосы, Дэниэл…
Затем я начинаю смотреть на мочки ваших ушей. Они необычайно аппетитны. – Викки облизала кончиком языка верхнюю губу. – Я могла бы часами покрывать поцелуями ваши скулы, ямочку на подбородке. А ваши губы… – она по-кошачьи мурлыкнула, – м-м, теплые, влажные, упоительные и в то же время требовательные. Язык быстрый и ловкий.
Викки заметила, как напрягся на его шее кадык, однако Дэн ни разу не перебил ее.
– Я представляю себе, как делаю вам массаж: он позволяет партнерам успокоиться и в то же время подстегивает желание. Я ощущаю под своими пальцами энергию, заключенную в ваших мышцах. Мои руки поглаживают круговыми движениями вашу спину, лопатки, затем двигаются вверх и вниз, от основания шеи к ягодицам. Ваша кожа становится теплой и скользкой от подогретого ароматического масла.
Затем я переворачиваю вас на спину и обрабатываю вам руки, грудную клетку, плечи. Похлопываю, глажу, разминаю. Расставленные пальцы ложатся на вашу грудь и снимают напряжение. Затем, опустившись ниже, находят и начинают ласкать более интимные части тела. – Викки приподняла одну бровь. – Вот видите, Дэниэл, когда я играла мою часть любовной сцены, вы были со мной. Я видела вас, дразнила вас, касалась вас и обладала вами. – Викки улыбалась, не обращая внимания на его явное смущение. – Я даже не заметила отпечатанной пленки.
Перевернувшись на спину, Викки посмотрела на укрепленные у потолка прожекторы с линзами Френеля. Каждый прожектор окружали металлические пластины, благодаря которым можно было добиться концентрированности света. Викки с изумлением подумала о том, что сама стала напоминать такой прожектор – всю свою энергию она направила на Дэна Фолкнера.
На прошлой неделе Викки окончательно поняла, что ее интерес к этому человеку не связан с хитроумным планом, придуманным ею и ее друзьями. Рядом с ним она переставала быть Виксен Мэлори и становилась сама собой. Именно Виктория Кирклэнд неожиданно оказалась женщиной, жаждущей наслаждений.
СЕКС! Четыре строчные буквы, неожиданно превратившиеся в ее сознании в прописные. Викки глубоко вздохнула. У нее никогда не случалось мимолетных и беспечных романов: ей было небезразлично то, что с ней происходило. Только один человек сумел заслужить ее любовь и доверие, но и их отношения складывались годами.
Грег Чейстин. Последние несколько дней Викки не случайно вспоминала его. Закрыв глаза, она подумала о том, что время залечило рану и стерло в памяти его образ. Как следует сосредоточившись, Викки восстановила в памяти картины четырехлетней давности.
Ровесники вечно дразнили Грега за излишнюю собранность и аккуратность, а он не обращал на них внимания и всегда коротко подстригал свои светло-каштановые волосы.
– Разве будут люди доверять нечесаному, неопрятному доктору? – спрашивал он серьезно, и только во взгляде его голубых глаз таилась насмешка. – И потом, если закрыть уши, будет неудобно пользоваться стетоскопом.
Когда они встретились, Викки было двадцать и она училась на втором курсе факультета журналистики Сиракузского университета. Грег был второй год в ординатуре. Очень серьезный, очень положительный и самоуверенный немолодой мужчина, он не произвел на нее большого впечатления при первой встрече.
– Почему вы решили взять интервью именно у меня? – спросил Грег.
– Я вас не выбирала. Так вышло. Нам всем дали задание сделать интервью с начинающим врачом.
– Отлично. Давайте поднимемся в галерею. Вы можете задавать мне вопросы, пока я наблюдаю за операцией на мочевом пузыре.
К большому огорчению Грега, она высидела операцию до конца, не отводила глаз и не боялась. Но через час, когда Грег разрезал сосиску и полил ее кетчупом, она, теряя сознание, чуть не уронила голову в тарелку с супом.
Викки и сама не знала, как и почему продолжилась их дружба. У них было много общего: у обоих большие дружные семьи, оба работали, чтобы иметь возможность получить университетское образование. Долгое время Викки относилась к Грегу как к старшему брату – поддразнивала его, делилась своими секретами, часто спорила с ним. Они переписывались и встречались во время летних каникул, и постепенно их дружба переросла в пылкую преданную любовь.
Грег стал ординатором и поселился в Нью-Йорке, а Викки сумела найти работу в Нью-Хейвене на небольшой телестудии, готовившей образовательные программы. Она жила дома, откладывала большую часть жалованья на заветную свадьбу и проводила все свободное время с Грегом.
Любовь к Грегу сделала ее другим человеком. Прежние робость и задумчивость сменились энергией и волей, направленными на то, чтобы добиться успеха и счастливого будущего вместе с Грегом. Будущее – какое прекрасное… и ненадежное слово!
Викки отбросила мысли о прошлом, чтобы подумать о настоящем. Она наморщила лоб. До сих пор она не осознавала того, что последние три года старалась жить одним днем. Вернее, вначале одной минутой, затем одним часом и только через какое-то время притерпелась к ежедневной рутине – работа с утра до вечера, и даже по ночам – сны о работе.
За последнюю неделю все изменилось. Ее мысли были теперь заняты мужчиной утром, днем и вечером, и Викки вовсе не нужно было дожидаться ночи, чтобы мечтать о нем. Она видела перед глазами его черты, ей казалось, что она ощущает на губах вкус его губ, ноздри ей щекотал терпкий запах его одеколона.
Склонная всегда скорее сидеть и ждать, что будет, Викки сейчас получала удовольствие от того, что шла в наступление. Она вела себя так, словно для нее не существовало неписаных правил морали. Пять дней она как могла старалась поддразнить и завлечь Дэна, а в итоге только измучила себя.
Дэн Фолкнер завладел ее чувствами. Дело было вовсе не в том, что Викки был нужен мужчина. Ни одна из встреч, что были у нее после Грега, не взволновала ее всерьез. Она многое испробовала, но теперь точно знала, чего хочет… а вернее – чего не хочет. У Дэниэла Уэбстера Фолкнера было больше плюсов, чем минусов. К тому же они удачно дополняли друг друга: он обладал внутренней энергией, которой недоставало ей.
Викки нравились сдержанность Дэна, его чувство юмора, целеустремленность. За неделю она в полной мере сумела оценить эти его качества: как ни морочила она ему голову, он ни на минуту не забывал о том, что должен взять у нее интервью. Викки вспомнила о еще одном их ланче на скорую руку, когда он, положив перед ней доклад Пенсильванского института по изучению средств массовой информации, посвященный дневным телепрограммам, сказал:
– Давайте поговорим об этом.
Викки положила на тарелку сандвич с тунцом и улыбнулась.
– А-а, об этой исследовательской группе, которая подсчитывает количество поцелуев, прикосновений, соитий, насилий и гомосексуалистов, упомянутых или показанных в дневное время, – заметила она с насмешкой. – У них, должно быть, получилась потрясающая научная работа! Так и вижу их сидящими перед четырьмя экранами и щелкающими калькуляторами.
– «Завтра и всегда» лидирует по числу сексуальных сцен в час. Два других университетских исследования подтвердили мнение о том, что подростки, которые много смотрят дневные программы, имеют «искаженное представление о сексуальности взрослых». – Дэн замолчал, намазывая горчицей сандвич с сыром и ветчиной, затем продолжил: – Девяносто четыре процента всех половых актов в дневное время происходит вне семьи, а потому вы в вашем фильме пропагандируете плотские утехи, безудержный секс и такие общественные пороки, как насилие, супружеская измена и проституция. – Дэн бросил в кофе сахар так же решительно, как бросал свои обвинения. – Секс, если верить исследованиям, – самый дешевый способ повысить рейтинг и получить прибыль, в этом все и дело!
– А как по-вашему, жизнь – отражение искусства или искусство – отражение жизни? – спросила Викки, прожевав очередной кусок сандвича. – Иначе: что первично – курица или яйцо? – Она с любопытством посмотрела на Дэна. – Интересно, когда вы делали свои репортажи из Ливана, вы думали о том, что, показывая войну, оружие и мертвые тела, побуждаете к таким же действиям жителей Буффало в штате Нью-Йорк?
– Вы передергиваете. Мы просто даем документальную хронику с места событий.
– А мы просто показываем развлекательную программу! Люди смотрят мыльные оперы, чтобы отвлечься, так же как они смотрят Джеймса Бонда, миссис Марпл или «Кукол». Правдоподобие сделало бы фильмы скучными, а потому мы фантазируем и побуждаем зрителей фантазировать вместе с нами.
– Не все люди способны отличить реальность от фантазии, – заметил Дэн.
– В таком случае для них опаснее смотреть новости и читать газеты: каждое жестокое преступление непременно влечет за собой случаи подражания. Возможно, мы и позволяем себе немного больше, чем подцензурные телеканалы, но и наша свобода самовыражения не безгранична, и у нас есть свой внутренний цензор. Если вы сопоставите сюжетные линии сериала, то увидите, что, пройдя определенный жизненный цикл, каждый герой непременно получает по заслугам.
– А как насчет тех, кто недостаточно терпелив, чтобы в этом убедиться? – Дэн пролистал доклад и нашел страницу с пометками. – Здесь говорится о подростках, которые увлеклись вашим фильмом во время каникул. Именно эта возрастная группа, которой труднее всего отличить фантазию от реальности, видит секс, показанный с унижающей его степенью откровенности, секс, забывший о своем месте в жизни человека.
– Если бы исследовательская группа не жалела времени, то непременно отметила бы, что в летние месяцы сюжет меняется, – сказала Викки. – Большинство сериалов затрагивает темы, которые волнуют самую чувствительную возрастную группу тинэйджеров. Сценаристы «Завтра и всегда» включили в фильм эпизод побега подростка из дому, показали, к чему это может привести, настоящий психиатр-консультант обратился к родителям и дал номер телефона горячей линии. Попросите Джерри показать вам, сколько благодарственных писем мы после этого получили!
Викки обратила внимание на то, что Дэн сделал пометку в блокноте, и продолжила:
– В одном очень любопытном университетском исследовании говорится, что подростки, которые смотрят мыльные оперы, менее склонны к наркотикам. Нет, Дэн, если бы я была матерью, то меня беспокоило бы не то, что мой ребенок смотрит телевизор, а то, как влияют на него ровесники, или потеря им контакта с близкими. Зрительской аудитории надо доверять! Люди не дураки, и у них хватает ума понимать все так, как надо.
Викки заметила, что ее слова произвели впечатление на Дэна.
– Вы не будете возражать, если я сошлюсь на вас? – спросил он.
– Разумеется, не буду! – воскликнула Викки. Она не сомневалась, что Дэн не станет искажать ее слова.
Внешне он был очень любезен со всеми, кто работал над картиной, – актерами, сценаристами и техническим персоналом. И тем не менее все, а Джерри Кори в особенности, по-прежнему относились к нему настороженно и недоверчиво. Все с нетерпением ожидали очередного выпуска «Ньюсмейкера» и с огорчением нашли там всего лишь уведомление о том, что очередная статья о мыльной опере появится через две недели – в номере, целиком посвященном дневному телевещанию.
Викки была разочарована не меньше, чем все остальные. Она тоже не переставала гадать, что именно то и дело записывает Дэн в свой журналистский блокнот, который он оберегал и прятал от посторонних глаз так, будто там содержались тайны мироздания.
И все же больше всего Викки хотелось, чтобы последующие четыре дня длились вечно. Ирония судьбы! Вначале она мечтала о том, чтобы время летело как можно быстрей, а теперь желала остановить его, продлить каждую минуту тех девяноста шести часов, которые она должна провести рядом с Дэном.
Случай свел ее с человеком, в котором она нуждалась. С человеком, благодаря которому она снова смогла смотреть на мир сквозь хрустальную призму радости и который принес ей веру в завтрашний день. Ей отчаянно хотелось, чтобы он сумел разглядеть в ней Викки Кирклэнд, хотелось надеяться, что она смогла его заинтересовать.
