Текст книги "Близки как никогда…"
Автор книги: Элла Уорнер
Жанр:
Короткие любовные романы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
18
Джой отдавала себе отчет, что невозможно дольше скрывать беременность от своих родных. Невозможно вечно придумывать отговорки, тем более что ее семья живет в часе езды, в Олдбери. Судя по результатам последнего обследования, опасности выкидыша нет, стало быть, ей следует набраться мужества, чтобы предстать перед своими близкими и выдержать их пристрастные расспросы.
Тем не менее Джой продолжала откладывать поездку, не будучи уверена, хочет ли брать с собой Брайана. Пока в один прекрасный день Брайан, к изумлению Джой, не поднял эту тему по собственному почину.
– Я сегодня звонил отцу, – сказал он, одарив молодую женщину немного смущенной улыбкой. – Сообщил, что он скоро станет дедом. Отец хочет встретиться с тобой, Джой. Он со второй женой и моими сводными братьями живет в Корнуолле, на побережье, за Пейнтоном. Поедем к ним в воскресенье?
Джой впервые слышала о родных Брайана. Она почти ничего не знала о его семье, кроме того, что в ней не рождалось девочек. Воспользовавшись случаем, Джой стала расспрашивать Брайана и узнала, что его мать умерла, когда сыну исполнилось восемь, что его отец, строительный подрядчик, женился второй раз, когда Брайан уже был юношей.
– Я обычно езжу к ним на Пасху и на Рождество, – продолжал Брайан. – Братья еще дети, им до сих пор нравится получать подарки. – Он приподнял бровь. – Надеюсь, ты не в претензии, что я рассказал отцу про нашего ребенка?
– Нет, я буду рада с ними познакомиться, – искренне ответила Джой. – Очень приятно, что у тебя хорошие отношения с родными. То есть я хочу сказать, со второй семьей твоего отца.
– А твоя семья? – нахмурившись спросил Брайан. – Не знаю как ты, а я был бы рад возможности показать им, что собираюсь заботиться и о тебе, и о нашем малыше.
– О, это весьма удачно! – воскликнула Джой с облегчением.
– Что ты имеешь в виду? – удивленно поинтересовался Брайан.
Она моргнула.
– Ну, они живут недалеко, в Олдбери. И я не говорила им еще про ребенка. Я подозревала, что они захотят познакомиться с тобой, и боялась, что ты не…
Брайан перегнулся через стол и сжал руки Джой в своих ладонях. Сердце молодой женщины забилось чаще, щеки вспыхнули, а из головы – как всегда, под воздействием могучего магнетизма Брайана – улетучились все мысли.
– Я не брошу тебя, – сказал он, удерживая взгляд Джой. – Просто назначь день, и я отправлюсь в Олдбери вместе с тобой.
– Ох…
Джой онемела, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Значит, Брайан будет рядом, готовый отразить все критические замечания и разделить с ней всю ответственность! Джой сглотнула комок, застрявший в горле, пытаясь сдержать эмоции.
– Видишь ли, мои родители… люди старомодные, – осторожно начала она. – Мои братья счастливо женаты. И родные до сих пор недоумевают, почему мы с Беном развелись. Так что нам придется нелегко.
– Вдвоем нам будет гораздо легче, – подбодрил он Джой, сильнее сжимая ее руки. – Чем раньше твои родственники поймут, что нам хорошо вместе, тем лучше.
– Ты и правда так считаешь? – спросила Джой, с трудом веря, что Брайан готов ради нее на подобные подвиги. – Боюсь, они отнесутся к тебе… ну, как к человеку второго сорта. Мой папа… – Джой замялась. – Видишь ли, он особой деликатностью не отличается.
– Не волнуйся, Джой, я справлюсь. Я не дам в обиду нашего ребенка.
Нашего ребенка. Джой показалось, будто ее окатили ведром холодной воды. Брайан не любит ее. Все, что он делает, он делает ради своего драгоценного младенца. Их: личные отношения сводятся к сексу – так было и так будет. Всегда.
А с другой стороны, на что ей жаловаться? Брайан добр к ней, щедр, и она любит его. И все же безумно больно, что Брайан никогда не ответит ей взаимностью. Но этого она изменить не в силах.
В следующее воскресенье они отправились в Корнуолл. Брайан заверил Джой, что ее ждет радушный прием, и оказался прав.
Чарлз Эпплйард выглядел постаревшей копией своего сына и легко расположил к себе Джой. Его жена, темноволосая Эдна, общительная и жизнерадостная особа, обожающая своего мужа, говорила почти без остановки, что помогло избежать неловких моментов. Супруги явно испытали облегчение, обнаружив, что Джой ничем не напоминает Джозефин.
– Она была такая холодная и расчетливая! – Эдна выразительно передернула плечами. – Очевидно, что с вами Брайану гораздо лучше. А ребенок – это просто чудесно!
И она тепло улыбнулась, прогнав из мыслей Джой элегантную и стильную Джозефин. Дом четы Эпплйард также не наводил на мысли о роскоши – большой, уютный, но без претензий. Обширные террасы выходили прямо на каменистый пляж, огражденный источенными ветрами и волнами скалами. По пляжу носились сводные братья Брайана, шумные и веселые мальчики, время от времени забегавшие в дом, чтобы поиграть и повозиться со старшим братом, что доставляло тому не меньше удовольствия, чем им.
– Из него выйдет неплохой отец, не так ли? – произнес Чарлз Эпплйард. – Я рад, что вы и ребенок появились в его жизни: слишком уж он занят работой. А в жизни есть вещи поважнее карьеры и денег. Его первая жена… – Отец Брайана на мгновение поджал губы и похлопал Джой по руке. – Я рад нашему знакомству. Очень рад.
Брайан по-прежнему занят деньгами и карьерой, подумала Джой. Но, может быть, после рождения ребенка все изменится? Если все, конечно, пройдет благополучно…
Словом, визит в Корнуолл следовало расценивать как успешный. И дело было не только в том, что Чарлз и Эдна одобрили потенциальную невестку, теперь Джой уже не так боялась свидания с собственной семьей. Слава Богу, Брайан не из семьи снобов. И он действительно приложит все усилия, чтобы очаровать ее родных.
Чувствуя поддержку Брайана, Джой взяла себя в руки и, позвонив матери, рассказала о своей беременности. Она решила, что родные спокойнее отнесутся к Брайану, если заранее поставить их в известность.
Но на том конце провода разразились слезами и упреками, восклицали о «благе ребенка». Джой, лишившись терпения, закричала, что не верит в браки, заключенные под дулом пистолета, что не собирается выходить замуж только ради того, чтобы считаться замужней женщиной, и что незачем заставлять ее чувствовать себя виноватой, а также устраивать семейный суд, который станет решать за нее ее, Джой, судьбу. Затем она швырнула трубку и тоже разрыдалась.
Ночью Джой сказала Брайану, чтобы он и думать забыл о визите в Олдбери, и долго плакала в подушку. А на следующий день Брайан сообщил ей, что сам поговорил с ее родителями и пригласил их к себе на ланч в ближайшее воскресенье. Так что, если Джой не возражает, пусть позвонит матери.
Джой немедленно исполнилась подозрений.
– Если ты сказал им, что собираешься жениться на мне…
– Ты же знаешь, Джой, что без твоего согласия мне не обойтись, – возразил он. – Я всего лишь сказал им, что поскольку ты находишься в деликатном положении, то твоим родителям, если они заботятся о тебе и о своем будущем внуке, следует всячески поддерживать тебя, а не расстраивать.
Ну да, конечно. Ничто, абсолютно ничто на свете не должно повредить его ребенку. Мистер Сейчас-Я-Все-Исправлю в действии! В этот момент Джой почти ненавидела Брайана. Однако, позвонив матери, которая извинилась перед дочерью и сделала все, чтобы исчез неприятный осадок в душе после предыдущего разговора, она почувствовала благодарность за его вмешательство – несмотря на то, что безумно ревновала Брайана к ребенку. Родные много значили для Джой, и она не хотела ссориться с ними.
Ее родители в оговоренное заранее время прибыли на Сент-Питер-стрит. Брайан произвел на них в высшей степени благоприятное впечатление, как и все, с ним связанное, начиная литой решеткой ограды и кончая огромным телевизором. Уехали они в полной уверенности, что оставляют дочь в надежных руках. Это уж точно, с готовностью признала Джой. Хотя временами ей хотелось удавиться.
Это ведь не она в надежных руках, а ребенок, ребенок и еще раз ребенок!
Джой едва сдерживалась, ведь Брайан был так добр, так отзывчив, так ласков и нежен в постели – особенно теперь, когда будущая мать становилась все толще и толще. Он разминал ее ноющие плечи, массировал затекшую поясницу, втирал в кожу масло, чтобы та лучше растягивалась. Когда Брайан попросил взять его за покупками для малыша, Джой поняла, что отказать было бы просто гадко.
Сама она выбрала лишь самое необходимое из мебели и одежды, суеверно надеясь, что это не отразится на ребенке плохо. А Брайан… Джой пришлось силой увести его из отдела мягких игрушек, и то они ушли, унося плюшевых Винни Пуха, Тигренка и Поросенка. Потом внимание Брайана привлекли тропические рыбки и луна с вращающимися вокруг нее звездами.
Самой Джой казалось, что они искушают судьбу, что каждая покупка все выше и выше поднимает планку ожиданий. Она хотела, чтобы Брайан остановился, но никак не могла принудить себя испортить ему удовольствие.
Еще Джой с трудом гнала от себя мысль, что он мог бы купить что-нибудь и для нее хотя бы лишь потому, что она мать его ребенка. Но раз Брайану эта мысль не пришла в голову, неразумно мечтать о несбыточном. В конце концов, ведь и она ничего не купила отцу своего ребенка.
В последнем триместре страхи Джой почти окончательно рассеялись. Она, как говорили ей все и каждый, расцвела. А ребенок в чреве шевелился так бодро, что она прозвала малыша горнолыжником. Эти толчки и прикосновения ручки или ножки приводили обоих родителей в непередаваемый восторг.
Часто звонила мать Джой, чтобы проверить, как идут дела, и дать ценный совет. Брайан встречался с братьями Джой. Несмотря на долгую дружбу с Беном, те одобрили «нового парня» сестры, который беседовал с ними обо всем на свете, от оптовых цен на стройматериалы до спортивных матчей. Кроме того, вся ее семья убедилась, что Брайан заботится о благополучии Джой и малыша.
Срок родов становился все ближе и ближе. Брайан водил Джой в больницу, в которой заказал уже для нее отдельную палату, на курсы для будущих рожениц и их мужей. Однажды им показали киносъемки родов. Джой это зрелище изрядно напугало. Она училась правильно дышать, но наотрез отказалась смотреть фильм про кесарево сечение.
А Брайан посмотрел и его, поскольку хотел быть готовым ко всему. Ну конечно! Самое главное – его ребенок. А что Джой придется пройти через весь этот кошмар – сущие пустяки.
День, примерная дата родов, прошел безо всяких событий.
Ожидание было ужасно. Джой перестала появляться в «Радости сердца», не в силах выносить расспросы и выражения симпатии. Каждый день Брайан по множеству раз интересовался, не начинаются ли у нее схватки, и она с трудом сдерживалась, чтобы не ответить какой-нибудь резкостью.
Джой знала, что ребенок уже повернулся головой вниз и готов появиться на свет, однако ничего не происходило. Себе самой она казалась похожей на кита: из-за живота не было видно собственных ног. А Брайан ни о чем, кроме своего драгоценного отпрыска, и думать не мог. Врач сказал, что, если за пять дней ничего не произойдет, придется стимулировать роды.
В восемь часов вечера на пятый день Джой прибыла в больницу. Ее отвезли в палату и стали втирать в живот какой-то гель, потом велели полежать пару часов, чтобы лекарство подействовало. Однако насколько могла судить Джой, толку от него не было никакого.
Брайан, который, естественно, находился рядом с ней, включил телевизор. Они смотрели какой-то фильм, чтобы чем-то заполнить время, но сколько бы Джой ни пыталась, она так и не смогла вспомнить впоследствии, о чем он был. Когда фильм закончился, Брайан выключил телевизор и выжидательно посмотрел на нее.
– Ничего, – горестно сказала Джой. – Кажется, малыш не торопится на этот свет.
– Это вопрос времени, – уверил ее Брайан; глаза у него горели.
В палату вошла медсестра.
– Ну как? – спросила она.
– Не шелохнется, – коротко ответила Джой.
– Тогда попробуйте уснуть. Иногда в таких случаях роды начинаются только утром, так что, я думаю, ребенок родится завтра к вечеру.
Целый день родовых мук! Джой передернуло от одной мысли об этом.
Медсестра повернулась к Брайану.
– Вам бы тоже лучше отправиться домой и немного отдохнуть. Вы ничем не поможете Джой, если будете зевать и заснете в самый ответственный момент.
Брайан нахмурился.
– Не хочу бросать Джой. Вдруг роды начнутся еще до утра?
– Мы вам позвоним, – уверила его медсестра. – Да и будущая мама лучше выспится в одиночестве.
Нет, я и глаз не сомкну, в ужасе подумала Джой. К тому же не хотелось оставаться одной. Именно в эту ночь Брайан нужен был ей как никогда, поскольку она безумно боялась завтрашнего дня.
– Думаю, это благоразумно, – неохотно произнес Брайан, поднимаясь со стула, стоящего рядом с кроватью Джой.
Нет-нет, останься! – мысленно закричала та. Ах, если бы Брайан не был столь благоразумен, Джой сказала бы ему о своих страхах, умоляла бы его остаться… Но она знала, что услышит в ответ: самое главное – это ребенок. Роды пройдут легче, если она как следует выспится. Малышу завтра понадобится вся ее помощь.
Брайан наклонился и нежно поцеловал Джой. Отвел волосы со лба и улыбнулся, чтобы ободрить будущую роженицу.
– Завтра вечером мы уже будем держать его на руках, – сказал он. – Усни, и пусть тебе приснится именно это.
Джой же не могла думать ни о чем – впереди лежала глухая, длинная, жуткая ночь.
– Не уходи, – прошептала она; слова с трудом выходили из пересохшего, сведенного судорогой горла.
Брайан мгновение колебался, затем покачал головой.
– Чем раньше я уйду, тем скорее вернусь. Не бойся, я появлюсь сразу, как только мне позвонят.
– Знаю, – сказала Джой, смиряясь с неизбежным, однако тут же добавила: – Но я-то уж точно не расположена вести себя благоразумно.
– Я тоже, – пообещал Брайан и снова поцеловал Джой, заставив ее сердце забиться в безумной надежде. Потом прошептал «доброй ночи» и ушел.
Весьма благоразумно.
Джой так и не сомкнула глаз. Она лежала, глядя в темноту сухими глазами, и думала, что ненавидит Брайана, ребенка и себя – за то, что была такой дурой и так радовалась будущему материнству.
19
Брайану очень не хотелось уезжать от Джой, но он заставил себя. Прошлой ночью она почти не спала: никак не могла улечься удобно и беспокоилась из-за того, что схваток все нет и нет. Роды станут для Джой сушей пыткой, если она не выспится.
Брайан знал, что она боится предстоящих родов, и теперь думал, что ей не стоило смотреть кинофильм. Очень уж натуралистично все было показано. Сам Брайан готов был помочь Джой в любых обстоятельствах, но ему вовсе не доставляла удовольствия мысль о ее страданиях. Он только надеялся, что все закончится быстро.
От больницы до дома было десять минут езды. Брайан оставил машину на тротуаре перед калиткой, чтобы не тратить время, выезжая из гаража. Намереваясь как следует отдохнуть, он принял горячий душ и отправился в постель. Насчитав где-то с тысячу овец, он наконец заснул.
Что его разбудило, Брайан так и не понял. Поначалу ему показалось, что это была резкая трель телефонного звонка. Снаружи было темно, как в аду. Брайан с трудом нашарил аппарат и вгляделся в светящийся циферблат: три пятнадцать.
– Да? – рявкнул он в трубку, чувствуя, как сердце сжимается от тревоги.
Но в ответ раздались длинные гудки.
Что же случилось? – недоумевал Брайан. Или это сработало подсознание? Или какое-то шестое чувство заставило его проснуться? Нет, зря он уехал из больницы, бросил Джой в пустой белой палате. Наверняка ей не спится от снедающего ее беспокойства.
Брайан отшвырнул трубку и соскочил с постели. Кое-как одевшись, схватив ключи и бумажник, он вылетел из дому со скоростью молнии. Терзая стартер, Брайан ругал себя за то, что оставил Джой одну. Как он мог! Он же отец ее ребенка. Разве можно полагаться на медперсонал в таком деле!
На улицах было пустынно, и Брайан доехал до больницы за считанные минуты. Лифт наверх полз так медленно, что мужчина успел известись. Когда двери наконец открылись на нужном этаже, Брайан кинулся по коридору и распахнул дверь в палату, где поместили Джой. Кровать была пуста.
Неужели роды уже начались и Джой перевели в родильную палату?
Брайан собрался было броситься на поиски, как раздался какой-то шум, доносящийся из ванной. Душ? Дверь в ванную была открыта, и Брайан заглянул внутрь.
Джой была там. Она сидела на белом пластиковом стуле, закрыв глаза, направляя струю горячей воды на живот, который массировала другой рукой.
На мгновение Брайан застыл на месте, пораженный красотой ее обнаженного тела – этого воплощения женственности. Большие темные ареалы вокруг сосков, высокий живот, где шевелится его ребенок, красивые длинные ноги.
О, как бы ему хотелось сфотографировать Джой именно такой, сохранить навеки ее образ, образ женщины, которая была ему ближе всего на свете, без которой он не чувствовал себя настоящим мужчиной! Которая подарила ему ребенка и многое, многое другое. Неизмеримо много…
Джой запрокинула голову, и из ее груди вырвался глухой стон.
– Джой… – произнес Брайан. – Я здесь, любимая. Что мне сделать для тебя?
Ее глаза широко распахнулись, в них стояла безнадежная боль и тоска.
– Это просто ужасно, – простонала она.
– Знаю, знаю, – попробовал он утешить ее.
– Не знаешь! – Джой уже плакала. – Это ведь не тебе так… так бо-о-ольно!
И она согнулась, словно пытаясь облегчить боль. Брайан упал на колени рядом с ней.
– Давай, я подержу душ, – заботливо предложил он.
– Мне надо обезболивающее, – зарыдала Джой. – Так больно… просто невыносимо!
– Сестра! Сестра! – закричал Брайан, напуганный собственной беспомощностью.
В палату вбежала женщина.
– Что такое?
– Джой нужно обезболивающее.
– Давайте тогда отведем ее в палату. А потом я позову врача.
Это было нелегко – вытереть Джой полотенцем и надеть на нее халат. Она все норовила согнуться пополам и плакала, моля об обезболивании. Брайан уверял ее немного потерпеть. Но когда они добрались до палаты и акушерка осмотрела Джой, выяснилось, что обезболивание давать поздно. Лучше сосредоточиться на родах.
– На родах! – выкрикнула Джой в промежутке между двумя стонами. – Да вы… спятили!
– Перекатись на бок, Джой, – настаивал Брайан. – Я разомну тебе спину.
– Где ты был? – плакала она.
– Прости меня, любимая, я попробую все исправить, – обещал Брайан, осторожно помогая ей повернуться.
– Не называй меня так! – всхлипнула Джой. – Ты меня не любишь! О Господи, пошли мне смерть!
Брайан, не прекращая гладить ей поясницу, наклонился и прошептал:
– Нет же, Джой! Я люблю тебя. И я не хочу, чтобы ты умерла из-за меня. Так что будь хорошей девочкой и старайся правильно дышать.
– Ты только и делаешь… что обманываешь меня… Ой-ей-ей! – Джой попыталась подтянуть колени к животу. – Ты никогда меня не любил, – выдохнула она. – Только ребенка!
– Неправда.
– Пра-а-вда.
Нет, это боль говорит ее устами, решил Брайан. Джой не может не знать, как много значит для него.
– Джой, ты самое лучшее, что было и есть в моей жизни! – воскликнул он, напуганный ее состоянием.
– Это только из-за ребенка… – простонала Джой.
– Да нет же!
Почему она так считает? Все пошло неправильно с самого начала. Будь проклята Джозефин, опошлившая слово «любовь»! Если Джой недостает только этого… Проклятье! Тогда он сам во всем виноват и обязан исправить ошибку, заставить Джой все понять. Как же так, получается, Джой рожает его ребенка и думает, что он не любит ее?
– Ты тогда сказала, что дело только в сексе, – сказал Брайан, – но это не так. Я просто не понимал, как много ты значишь для меня… пока ты не выставила меня за дверь.
– Но ты же… не вернулся, – выдохнула Джой сквозь стиснутые зубы.
– Я был ужасно растерян, – покаялся Брайан. – И не хотел признаться даже самому себе, насколько ты важна для меня. Я говорил себе, что волнуюсь только за ребенка. Но, Джой, это к тебе я вернулся, а не только к ребенку.
– Не в-верю, – простонала она.
– Богом клянусь! Я хочу всегда быть с тобой!
– Никогда раньше… ты мне… не говорил… – И Джой снова разрыдалась.
– Говорил, – настаивал Брайан, – в тот день, после обследования, помнишь?
– Ты меня не любишь…
– Черт тебя побери, Джой, говорю же, что люблю! Спроси кого хочешь: моего отца, твоих родителей! Они скажут, что я люблю тебя. Я заставил твоих родных понять, что мною движет не только любовь к будущему малышу. И еще я сказал им, что во всем виноват этот ублюдок Бен.
– Бе-ен? – сорвалось с губ Джой.
– Ну да, кто же еще! До того тебя довел, что ты разучилась полагаться на других. Этот парень не любил никого, кроме себя!
Джой тяжело дышала, слова давались ей с трудом.
– Ты ведь… женился на Джозефин… всего через три месяца… после…
– Потому что был дурак. – Брайан продолжал изо всех сил разминать поясницу Джой, не обращая внимания, что начинает болеть собственная спина. – Мы с тобой и так гораздо больше муж и жена, чем когда-либо были я и Джозефин, – продолжал он в промежутках между схватками, которые стали чаще. – И мы бы уже поженились, если бы ты согласилась.
– Тебе бы… только… дать ребенку твое имя! – выкрикнула Джой.
– И тебе, Джой, и тебе тоже, – с напором произнес Брайан, пытаясь достучаться до нее. Ему было очень плохо оттого, что Джой не верит ему. – Но ты сама не захотела выйти за меня. И Пенни посоветовала не давить на тебя, подождать, пока родится ребенок.
– Кто… эта… Пенни?
Было просто страшно слушать, как она тяжело, с надрывом дышит.
– Моя секретарша, хорошая женщина. Она-то знает, что я без ума от тебя. Я даже работать толком не могу, все время думаю о тебе.
– Правда? – Это единственное слово прозвучало еле слышно.
– Как я только ни пытался удержать тебя, сделать так, чтобы ты поверила мне, Джой, любимая! Я здесь ради тебя. Если это не любовь, то что же! – воскликнул Брайан в отчаянии.
– Не… из-за ребенка?
Ее страх, ее неверие просто убивали Брайана.
– И из-за ребенка тоже, ведь он часть тебя, часть меня, часть нас обоих, – говорил он с жаром подлинной страсти. – Но даже если бы не ребенок, Джой, я все равно бы полюбил тебя. Ты как будто сотворила для меня новый, лучший мир. Я так счастлив с тобой!
– Да… – еле слышно прошептала Джой, а потом вдруг вскрикнула: – Брайан, я не могу! Сделай хоть что-нибудь! Ой, не-е-ет…
– На помощь! – воззвал Брайан во всю мощь своих легких.
В палату вошли акушерка и сопровождающая ее медсестра.
– Врач сейчас будет. Джой, мы дадим тебе газ. Боль утихнет, и ты сможешь нормально дышать.
– Слава тебе Господи, – пробормотал Брайан себе под нос.
– Дыши глубже, – наставляла роженицу медсестра. – Вот, молодец. Еще раз, так…
– Дело пошло на лад, – сказала акушерка. – Давай, начинай тужиться.
Джой изо всех сил вдыхала газ через резиновую маску, и Брайан сомневался, что она слышала хоть слово. Медсестра заставляла роженицу дышать в нужном ритме, а Брайан думал о том, что совершенно бесполезен. Он машинально продолжал гладить спину Джой, надеясь, что это облегчает ее муки, надеясь, что его слова тоже облегчили ее боль. Брайан с ужасом воображал, как она лежала в темноте одна, думая, что он не любит ее, что он заботится только ребенке. Что еще он может сделать для нее? Поверила ли она ему?
Джой снова застонала, и внутри у Брайана что-то оборвалось. Роженица медленно перекатилась на спину, отбросив резиновую маску. Брайан взял ее руку в свои. Ногти Джой впились в его ладонь, когда она наклонилась вперед. Брайан быстро обхватил ее за плечи, поддерживая. Его сердце стучало как молот.
– Давай, Джой, тужься, – сказала акушерка, – но не очень сильно.
Тут появился врач.
– О, вы уже начали, – удовлетворенно произнес он.
Внезапно все пришло в движение. Врач и акушерка выкрикивали инструкции и приказы, роженица пыталась им следовать. Брайан же хотел только одного – чтобы Джой поскорее перестала мучиться.
Наконец в руках врача оказалось красноватое тельце, и палату огласил плач новорожденного младенца. Все притихли. Изнуренная Джой откинулась назад.
– Все в порядке, – шептал Брайан, отводя с ее глаз влажные волосы. – Я так тебя люблю, что просто слов нет.
Джой слабо улыбнулась ему.
– И кто же у нас родился?
Брайан заставил себя отвернуться от нее. Младенца уже вымыли, и он громко вопил, видимо недовольный окружающим миром.
– Кто у нас, доктор? – спросил Брайан.
– Мистер Эпплйард, у вас… прекрасная, здоровая дочь.
И протянул ребенка отцу.
– Дочь, – повторил ошарашенный Брайан. Он повернулся и передал девочку матери. – У нас дочь, Джой.
– Ой, Брайан, посмотри, какие у нее волосики – черненькие, густые! – Джой нежно погладила малышку по голове, потом подняла на Брайана огромные сияющие глаза. – Ты не против, что у нас девочка?
– Я? Против? Да это просто здорово! Но, видишь ли, я знаю, что надо делать с мальчиками, а вот девочки… Это же целый новый мир! И она как ты, Джой. Я уже люблю ее.
Занятые своими переживаниями молодые родители не обратили внимания на насупленный вид врача и на акушерку, что-то тихо говорящую медсестре.
И в тот момент, когда глаза усталой Джой наполнились слезами умиления, она неожиданно опять почувствовала… схватки.
– О Боже, – простонала она и недоуменно посмотрела на врача. – Что это? Неужели так должно быть?
– Только в том случае, когда родится двойня, – сосредоточенно пояснил врач, готовясь принять очередного младенца.
Появление на свет второго ребенка заняло гораздо меньше времени, чем первого, и не доставила роженице стольких страданий.
– Мистер Эпплйард, у вас еще одна прекрасная и здоровая дочь, – сообщил врач, улыбаясь, и протянул ему новорожденную.
– Как это может быть? Ведь нам никто не говорил, что будут близнецы, – пораженно произнес Брайан, бережно беря из рук врача свою вторую дочь.
– Иногда случается, что один ребенок как бы располагается за другим, а их сердцебиения совпадают по ритму, поэтому не удается распознать, что это двойня. Надеюсь, вы не разочарованы?
– Ни в коей мере! – воскликнул Брайан, рассматривая малышку, как две капли воды похожую на первую. – Мне кажется, я еще никогда не чувствовал себя более счастливым. И я люблю всех трех моих женщин, самых прекрасных на свете! А ты что скажешь, Джой?
– Я тоже люблю наших малышек и тебя, Брайан. Прости меня за все, что я тут наговорила.
Брайан осторожно протянул ей вторую дочь и поцеловал руку, которой она прижала малышку к себе.
– Просто скажи, что выйдешь за меня замуж.
– Выйду. И наверняка буду счастлива. Очень счастлива.
Сердце Брайана переполнилось облегчением и радостью. Первая малышка вдруг смешно пискнула, словно пробуя голосок, вторая подхватила, и все находившиеся в палате рассмеялись, радуясь двум новым жизням. Потом взгляды Брайана и Джой встретились – и для них навсегда исчезли все преграды, все тени прошлого. Остались лишь близость и тепло.
Брайан раньше не знал ничего подобного. Вот она, душа, – открытая, любящая. Он понял, о чем говорила ему Пенни.