Текст книги "Магия звезд (СИ)"
Автор книги: Елизавета Рождественская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Глава 26
Джесс открыла глаза и уставилась в потолок. Уставшее за ночь тело отказывалось повиноваться. Шеннон признался ей в своих чувствах. Сердце заходилось от воспоминаний. Они занимались любовью, много разговаривали и снова занимались любовью. Нежно, страстно, бесконечно. Джесс ещё никогда не чувствовала себя настолько желанной и наполненной. Она лениво повернула голову. Шеннон ещё спал. Его веки подрагивали, грудь мерно поднималась и опускалась. Джесс улыбнулась и невесомо провела пальчиком по его щеке. «Ты мой. Весь, без остатка… мой», – с нежностью подумала она и заставила себя встать.
– Куда ты? – Шеннон приоткрыл один глаз и, схватив её за руку, потянул на себя.
– Отдыхай, пойду поставлю кофе, – Джессика поцеловала его за ухом и встала.
– М-м… – промурлыкал он. – Ещё пять минут, и я присоединюсь к тебе.
Утро выдалось зябким. Моросил дождь. Джесс надела объёмный свитер, налила в кружку горячий кофе и вышла на веранду. Морской воздух мгновенно наполнил лёгкие, внизу плескалась стихия, разбивая о скалы мечты. Джесс села на ротанговое кресло и закрыла глаза.
– Укрой свои сексуальные ножки, малыш, – Шеннон вышел следом, протягивая девушке большой клетчатый плед. – Погода сегодня не жалует загорающих.
– А я очень горячая, знаешь, – произнесла она с улыбкой, не открывая глаз.
Шеннон наклонился и припал к её губам глубоким поцелуем.
– Ты это мне рассказываешь? – он прикусил её губу, и мурашки запрыгали по коже солнечными зайчиками.
Шеннон сел в кресло рядом, и они замолчали, слушая шум прибоя. Каждый думал о своём, а может, оба они думали о том разговоре, что случился ночью. То, что происходило в жизни Шеннона, шокировало Джессику. Она никогда не имела дела с зависимостями. Ни алкоголь, ни наркотики, ни сигареты не коснулись её реальности за эти двадцать лет. Джесси всегда казалось, что достаточно просто сказать «нет» такой жизни, просто её не захотеть, и ничего не будет, ведь это – «твой выбор». Оказывается, есть обстоятельства, которые часто невозможно преодолеть, и не всегда грань между «хорошо» и «плохо» настолько очевидна, и это перевернуло её сознание.
Здоровый редко поймёт больного… практически никогда. Но Джессика знала, что нужна Шеннону, что должна быть рядом, хоть он и твердит, что не уверен, сможет ли она принять такую, тёмную и грязную, реальность. Говорил, что боится потерять её, не хочет втягивать, травмировать. Но как он себе это представляет? Она тут ждёт его, мечтая о розовых пони, а он где-то там сражается с тяжёлой действительностью? Глупо. Нет. Она не ребёнок, у неё тоже была своя история, не менее отвратительная и грязная. Просто Джесс сказала «нет» такой жизни и верила, что это возможно в любых обстоятельствах. Что ж, реальность не так проста, и это следует принять. И раз она выбрала Шеннона, значит, будет с ним при любом раскладе.
Звонок мобильного телефона нарушил молчание. Шеннон посмотрел на экран и нахмурился.
– Да… Энн? Привет, как ты?
Шеннон поставил телефон на громкую связь и посмотрел на Джесс. Та выжидающе смотрела на него.
– Привет, меня выписали…
– Как выписали?
– Как? – хмыкнула Энн. – Обыкновенно, Шеннон. Как выписывают людей?
– Но врач сказал…
– Ой, твой врач идиот. Сегодня одно, а завтра другое.
– Энни, я приеду завтра…
– Это не обязательно.
– Энн, мы же договорились. Я приеду завтра, – отчеканивал он каждое слово. – Не делай глупостей, хорошо?
– Я никогда не делаю глупостей, дорогой, – в голосе Энн звенела еле сдерживаемая злость.
– Ты понимаешь, о чём я. Энн, дождись меня у себя дома, хорошо?
– Как скажешь… значит, завтра, – она первая положила трубку.
Шеннон медленно поднял голову на Джесс. Она с тревогой смотрела на него.
– Её не должны были отпускать?
– Я два дня назад говорил с Патриком. Он сказал мне, что она неизлечима, и выпустил её? Не понимаю…
В этот момент снова раздался звонок.
– Патрик! Что… – Шеннон встал. – Она сказала… Твою ж мать, Патрик! Что у вас там за врачи такие!
Шеннон снова сел, сжал в кулак волосы на затылке и начал раскачиваться взад-вперёд.
– Я понял. Вылетаю первым рейсом. Хорошо. До встречи.
Он положил трубку и уставился в пространство. Джессика положила ладошку на его плечо.
– Что произошло?
– Энн сбежала из больницы, – монотонно произнёс Шеннон. – Переспала с дежурным врачом, пока Патрик был на конференции, и выбила себе выписку. А теперь не выходит на связь и не открывает двери медбратьям.
– Они не могут взломать дверь?
– Без полиции и специального разрешения, нет, – Шеннон закрыл ладонями глаза. – Они же не служба спасения…
– Да, точно… – подтвердила Джессика, обнимая мощную спину.
– Чувствую я, что ничем хорошим это не кончится… – тихо произнёс парень.
– Я еду с тобой.
– Нет! – Шеннон отчаянно замотал головой. – Джесс, нет! Я не знаю, что и как пойдёт. Не знаю, что сейчас в её голове.
– Шеннон… – Джессика обошла его и посмотрела в глаза. – Что бы ни произошло…. Я хочу поехать, а не изводить себя здесь. Мы договаривались.
В её глазах светилась такая твёрдая решимость, что Шеннон опустил голову, уткнулся в колени девушки и попросил:
– Обещай, что не будешь рисковать, не лезть, куда я скажу, и вообще… Джесс!
– Обещаю. Поехали, не будем терять времени.
Глава 27
Энн оттолкнулась от мягких диванных подушек и спустила босые ноги на ледяной пол. Часы показывали пять утра. Шеннон сказал, что приедет, а значит, времени на подготовку осталось всего ничего. Снова… снова он спутал все планы своей фальшивой заботой. Поднял такую панику, что уже через полчаса доблестные санитары чуть не вынесли дверь её студии.
«Ты сама ему позвонила…» – пронеслось в голове.
– Ну да, сама, – ответила она вслух.
С некоторых пор голос, пугавший её змеиным шипением, стал ровнее, увереннее. Возможно, потому что она признала его и стала отвечать вслух.
«Зачем?»
– Не знаю… Может, хотела, чтобы остановил… – задумчиво произнесла Энн. – А может, чтобы увидел, с кем имеет дело… Я не знаю. В любом случае, надо идти. Много дел.
Она встала и подошла к зеркалу, стараясь не думать о той, кого видела вместо своего отражения последний месяц. Смотрела не на лицо, только на тело, которое всё ещё оставалось прежним, человеческим…
– Ну что ж, неплохо, немного прибавилось здесь и здесь, – она огладила талию и бёдра. – Осталось подобрать нужную одежду и привести в порядок… лицо.
Девушка вышла на улицу и завела машину, уставившись пустым взглядом перед собой.
«Ты готова?» – на пассажирском сиденье, привалившись к двери, восседала чёрная собака. Пена из её рта капала на мягкую обшивку.
Энн вздрогнула, а потом раздражённо закатила глаза.
– Умоляю, убери нахрен свои стрёмные личины! Мне достаточно старухи в зеркале! – она провернула ключ в замке зажигания. – Зачем ты меня провоцируешь? Я уже всё решила!
«Провоцирую? Но я – это ты…» – засмеялась собака.
Энн стиснула зубы и вырулила на дорогу, зло глядя перед собой. Она ехала тем же маршрутом, что и в последний приезд Шеннона. Зачем? Сама не знала. Такой обрядовый круг. Проехала мимо ночлежек, посмотрела, как вокруг горящего бака играли дети, а женщина неподалёку полоскала бельё в металлическом тазу с помятым боком. Рядом с ней что-то вещал старик, сидевший в инвалидной коляске с оторванными подлокотниками, а женщина время от времени разражалась громким смехом. «Все мы на одной линии…» – подумала Энн и поехала к кладбищу, но останавливаться не стала. Лишь приветственно махнула родителям из окна машины, а они в ответ помахали ей.
– Всё верно, мама… Ты всё сделала верно…
После того, как всё намеченное было сделано, девушка вернулась в студию и подошла к окну.
«Совсем близко…»
* * *
Дорога от аэропорта до дома Энн проходила в неуютном молчании. Шеннон крепко сжимал руку Джессики, а она успокаивающе поглаживала его запястье, мандражируя всем своим естеством. Храбрость изменила ей ещё в самолёте, затея показалась по-детски глупой, но отступать она не захотела.
Когда они подъехали, Шеннон выпустил её руку и взял за подбородок.
– Ты остаёшься в машине, ясно?
– Но…
– Ты обещала, Джесс.
– Да, конечно… Шеннон, а если она… – Джессика замялась. – Я читала, что в состоянии аффекта…
– Господи, милая… – Шеннон поцеловал её в уголок губ и заглянул в глаза. – Читай романы о любви, окей? Ничего она мне не сделает. Я скоро приду, только дождусь Патрика и его ребят.
– А если тебя долго не будет? Если… – Джесс чуть не плакала – предчувствие беды не отпускало. – Шенн… Что мне делать?
– Давай так. Если услышишь что-то, что тебя напугает – вызывай девять-один-один. А сейчас оставайся тут и ни шагу из машины, – он снова её поцеловал. – Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю…
Шеннон ушёл, а Джесс откинулась на спинку сиденья и вся обратилась в слух.
«Нет, ничего не может произойти. Шизофрения не приговор, не приговор…» – твердила она как мантру, сжимая и разжимая край длинной футболки. Виски пульсировали, тело бил озноб, а звуки улицы стихли, будто её поместили в вакуум.
«Энн!» – услышала она крик Шеннона вдалеке. Стоп-кран сорвало. Не думая ни секунды, Джесс вылетела из машины и ринулась на голос, на ходу крикнув таксисту:
– Вызовите службу спасения! У меня нет местной симки.
* * *
Шеннон поднялся к большой железной двери. Отметив, что несмотря на заверения Патрика, она не была заперта, он бесшумно вошёл в студию и сразу наткнулся взглядом на Энн. Она стояла лицом к окну, одетая в то самое платье, в котором была при их первой встрече. Волосы ниспадали на плечи белокурыми локонами.
– Энн? – растерянно произнёс Шеннон.
Девушка медленно повернулась, перенеся руки за спину, губы её растянулись в улыбке, а в глазах появился нездоровый блеск.
– Привет, любимый! Я уже соскучиться успела, как долго тебя не было, – пропела она мягким голосом, но от окна не отошла.
Шеннон замер. Картинка транслировала прежнюю Энн. Ту самую милую и спокойную девушку, какой он её знал. Пазл сложился. Всё это время он даже на пятьдесят процентов не понимал, кто находится рядом. Тонкая струйка липкого пота стекла по шее, теряясь в вороте куртки. Шеннон прочистил горло, боясь сделать резкое движение.
– Как ты себя чувствуешь, Энн? Как проходит твоё лечение?
Неверный шаг. Грубая, непростительная ошибка. Девушка недобро усмехнулась и покачала головой.
– Не нравится, как я выгляжу?
– Нравится, – честно ответил Шеннон, делая маленький шаг вперёд. – Но важнее, как ты себя чувствуешь.
– Ты такой забавный, Ши… – Энн склонила голову на бок. – Заладил, как попугайчик: «Ты как? Ты как?»
– Энн, я…
– Ну как я могу быть, Шеннон, как? – в её вопросе прорезались нотки начинающейся истерики, но Энн держалась. – Я слышу голоса. Из зеркала на меня смотрит беззубая старуха с пустыми глазницами. Я уже даже не уверена, что я та, кто есть… А ты спрашиваешь «как».
– Энни… почему ты не говорила? – Шеннон попытался сделать ещё один шаг, но девушка дёрнулась, и он остановился. – Почему не говорила мне обо всём?
– Ой, да прекрати, Шеннон! – всё-таки взвилась она. – Тебе было плевать на меня!
– Ты не права, – он покачал головой. – Ты всегда была важна для меня, даже когда я был занят музыкой.
– Музыка… музыка… НЕНАВИЖУ эту твою музыку, – прошипела Энн. – Ты даже не замечал, что я тебе изменяю! Ничего не замечал.
– Энн…
– Ну хватит… – она выдохнула и достала из-за спины руку, в которой был зажат шприц с пустотой.
– Энн, что ты собираешься делать?
– Добавить немного кислорода моей крови, а то… дышать нечем от ванильных и разумных вас!
– Энн!!!
Шеннон было рванул к ней, но девушка поднесла иглу близко к коже и дёрнула головой.
– Не подходи! Не подходи… – её трясло. – Лучше вали отсюда к своей фее и дай мне уже закончить этот грёбанный спектакль!
– Энн, прошу… – Шеннон вытянул руку вперёд. – Давай поговорим. Пожалуйста.
Внезапно взгляд девушки метнулся ему за спину. Глаза расширились, в них вспыхнул огонь злорадства.
– Вот это сюрприз… – протянула она с лёгкой иронией. – Зрителей прибавилось… Такого я не могла себе представить даже в самых смелых фантазиях.
Шеннон резко повернулся. Страх накрыл лавиной.
– Джесс, что ты тут делаешь? Где я сказал быть?
– Ты сказал, если… – Джессика запнулась. – Я услышала крики…
– Какая отважная малышка… – усмехнулась Энн. – Ты, кажется, совсем ещё девочка, а? Сколько тебе лет?
– Джесс, прошу… – настойчиво попросил Шеннон, стараясь не терять Энн из вида. – Тебе будет лучше подождать меня в машине.
– Прости, ты прав, – Джессика медленно кивнула и направилась к выходу.
– Уже уходишь? – громко произнесла Энн, привлекая к себе внимание. – Я ещё не закончила!
Шеннон повернулся к ней, не замечая, что и Джесс замерла. Голос Энн, вкупе со взглядом, гипнотизировал и лишал воли.
– Знаю, что я как заноза в заднице, Шенн, – произнесла она, но в голосе сквозило раздражение. – Я неизлечимо больна, а ты весь такой из себя благородный рыцарь, который таскается ко мне из чувства долга.
– Энн…
– Да заткнись ты! – сорвалась девушка. – Боже, дай мне просто закончить! Как я от вас всех устала! Как устала от этой жалости! Ненавижу! Лицемеры! Корчите сочувствующие мины, а сами… Где вы все были, когда были нужны??? Где был ты⁈ А сейчас ты мне не нужен, никто не нужен… я устала…
– Энн, чёрт возьми! Что ты несёшь⁈ – нервы сдали, и эмоции вышли из-под контроля. – Ты обвиняешь всех, в то время как сама даже не попыталась что-то сделать! Зачем ты сбежала из клиники⁈
Снова неверный шаг. Если бы кто-то рассказал ему, как вести себя в таких ситуациях, но в школе такому не учат… Энн вздёрнула подбородок и тихо произнесла:
– Я больна, Шеннон, но не дура… Да это уже и не важно… – она перевела взгляд на Джесс, замершую в дверях и повысила голос. – А ты, девочка, запомни: любви нет. Всё это полная хрень. Людям плевать друг на друга! Сними розовые очки и просто посмотри, что становится с теми, кто верит в сказку, Джессика…
В одно мгновенье Энн размахнулась и вколола шприц себе в вену. Голова её резко запрокинулась, глаза широко открылись, и на секунду в них застыл ужас. Лицо исказила гримаса боли. Рука девушки распрямилась и отпустила шприц, который так и остался болтаться на игле, загнанной под кожу. Она осела на пол, тело неестественно выгнулось. Несколько секунд агонии, и она успокоилась…
* * *
– Уйди…
Слова Шеннона были обращены к Джесс. Та застыла на месте, не в силах сделать ни шага.
– Я же просил не приходить… – процедил он. – ДЖЕСС! ВЫЙДИ ОТСЮДА! НЕМЕДЛЕННО!
Девушка начала пятиться, не отводя глаз от тела, лежавшего на полу. Губы её тряслись, глаза были полны страха и боли.
– Я. Сказал. УЙДИ! – рявкнул Шеннон.
Джессика стукнулась плечом о дверной косяк и вывалилась из студии.
Шеннон медленно опустился на колени перед телом. Рот девушки был приоткрыт, одинокая слезинка прощальным росчерком скатилась из уголка глаза. Сердце не билось. Комнату накрыла оглушающая тишина. Из безжизненных глаз Энн на него смотрела смерть…
«Что же ты наделала…»
Шеннон просто сидел рядом с бездыханным телом. Он не знал, сколько здесь находился, не видел и не слышал ничего. Мигалки, сирены, куча людей… они что-то фотографировали… Носилки… Тонкая рука безжизненно болталась из-под белого покрывала, а пол рядом с ним опустел…
Его пытались о чём-то спрашивать, но он продолжал смотреть на то место, где несколько минут назад лежала Энн. Всё закончилось… уши снова заложило от тишины. Слёз не осталось… На плечо опустилась тяжёлая ладонь, и кто-то сел рядом.
Шеннон невидящим взглядом посмотрел на подошедшего Патрика:
– Что это было… – голос куда-то пропал, остался лишь хриплый шёпот. – Я ничего не понимаю, Патрик…
Тот помолчал, опустив голову, а потом тихо произнёс:
– Не знаю, что тебе сказать, брат… Прости…
Шеннон проглотил камень, мешавший дышать. На задворках сознания мелькнула мысль. Он что-то забыл… Что-то важное… Его ждут… Его ведь ждут? Снова адреналин… ОНА… Шеннон резко встал и огляделся по сторонам.
– Где Джесс?
* * *
Джессика вылетела из здания и упала на ступеньки. Её колотило, к горлу подступали рвотные спазмы. Таксист, всё ещё ожидавший их с Шенноном, подлетел к ней и помог подняться:
– Вам…
– В аэропорт… – еле слышно произнесла девушка.
Перед глазами стояло бледное лицо Энн, в ушах набатом стучало: «Просто посмотри, что становится с теми, кто верит в сказку, Джессика…»
Если бы она не пошла… что было бы, если бы она осталась в машине? Эта мысль била в спину тупым ножом. Шеннон всё понимал. Он просил, предупреждал, а она не послушалась… Малолетняя идиотка…
«УЙДИ, ДЖЕСС!» – его крик с силой вонзился в сердце. Она ошиблась… И её ошибка всегда будет стоять между ними…
– Быстрее! – похлопала девушка по спинке водительского сиденья.
Джесс казалось, что чем быстрее она окажется дома, тем быстрее исчезнет, сотрётся увиденное. Она не могла поверить в то, что произошло. Такого не могло случаться с людьми, они не должны творить такое с собой! Перед глазами стоял последний вздох Энн и этот взгляд, полный ужаса и осознания…
Девушка влетела в здание аэропорта. Стойка регистрации, последний билет и тёмные грозовые облака, сгущавшиеся на небесном своде. Они везде. И голос… Голос Энн, крик Шеннона… Джесс с силой закрыла уши ладонями и уткнулась лицом в колени. Дышать было трудно, слёзы градом катились по щекам. Реальность произошедшего душила, больно вонзая свои когтистые лапы в самые светлые чувства и воспоминания. Как дальше жить, что будет – сейчас это было неважно. Главное, сбежать, укрыться, стереть из памяти случившееся. Остальное потом… потом…
Глава 28
Вечернее небо Африки отражалось в глазах тысячами оттенков красного. Закат растекался по линии горизонта огненной полосой.
Прошло полгода с тех пор, как Шеннон последний раз сошёл с трапа самолёта «Лондон – Лос-Анджелес». С тех пор, как он последний раз видел Джесс…
Казалось, прошёл миг, и вот он уже смотрит закат на живописном обрыве, где-то в недрах африканского континента. На небе начали появляться первые звёзды. Маленькие и большие, яркие и тусклые, они спешили занять видное место на бархатистой поверхности стремительно темнеющего неба. Шеннон смотрел на них и думал о совершенстве природы, о котором всегда говорила Джесс. Его маленькая звёздная мечта. Потерянный рай…
Как забыть тот ужас? Её большие глаза, полные слёз и боли. Он втянул её в это, позволил оказаться в аду, а потом выгнал, растворяясь в жалости к себе. Догнать, обнять и успокоить. Вот что нужно было сделать тогда. Стереть своей заботой тот мрак, что довелось увидеть, но нет… Ошибка за ошибкой привели к неизбежному – он всё-таки её потерял…
Когда Шеннон смог прийти в себя, он пытался звонить, искать встречи, но Джесс словно испарилась. Как мираж, которого не было. Шесть долгих месяцев он утопал в работе: съёмки, интервью, записи, концерты, музыка… много музыки. Он побывал на двух континентах, окунулся в самые разные культурные пласты мира, но никак не мог заставить себя жить без её улыбки, прекрасных голубых глаз и звонкого смеха.
Смерть Энн, такая внезапная, такая бессмысленная и жестокая, разделила их жизни, перенесла его в параллельный мир, где оставалось только существовать, нацепив маску брутального барабанщика.
– Шеннон! – Том похлопал его по плечу.
– Ещё несколько минут… – не отрывая взгляда от звёзд, попросил Шеннон.
– Машина ждёт, – парень отошёл в сторону.
«Будем пытаться жить дальше…» – музыкант в последний раз посмотрел на чёрное южное небо, бархатом окутавшее всё вокруг, вдохнул сухой, разгорячённый воздух и направился к машине.
* * *
Джесс монотонно постукивала карандашом по компьютерному столу, безразлично разглядывая серость за окном.
«Устала, наконец-то устала…»
– Джессика! – на стол бухнулась пухлая ладонь с узкими короткострижеными ногтями. – Ты закончила разворот? Дизайнер приедет вечером, что за чистый лист? Джесс, если тебе надоело работать, то я тебя не держу!
Главный редактор журнала «Magic of history» полетел дальше по коридору, причитая, что никто, кроме него, работать не хочет. Его нервы можно было понять. Небольшой коммерческий журнал стоял на пороге новых высот. Его рейтинги наконец позволили достойно заявить о себе. Следующим шагом стал выход на интернет-площадки, а там, в мечтах этого же редактора, недалеко было и до славы мировых изданий.
Джессика играла в этом успехе одну из ключевых ролей. Только у неё получалось писать о королях и королевах, о тёмных рыцарях и кровавых войнах в духе культовых художественных произведений. Тексты, словно искусно сплетённые кружева, захватывали и не отпускали до самого конца. Смесь исторических фактов, философских размышлений и тонких параллелей с современностью, отличали уникальный стиль Джесс. Читатель, даже тот, кто не питал особой любви к истории и её тайнам, взахлёб зачитывался каждой новой статьёй. Редакцию заваливали письмами, с просьбой добавить в разделы журнала ещё больше материала от автора под псевдонимом Дженни Винд.
И вот сейчас, в самый важный момент, когда нужно было собраться и единым порывом привести журнал к новой ступени развития, Джессика наконец ощутила чувство, которого ждала целых полгода. Усталость. Её больше не душили мысли и воспоминания, о которых она молчала все эти месяцы. Ей не хотелось плакать, кричать, работать до изнеможения, только бы убежать от реальности… ничего. Она просто сидела и смотрела в окно и чувствовала бесконечную усталость.
– Надо прогуляться, – заключила девушка, встала и вышла из кабинета.
Сильный ветер сковывал тело, мелкий дождь моросил, оставляя на лице паутину микроскопических капель. Джесс натянула капюшон и направилась на набережную, единственное место, которое она не забыла за это время. Клуб, крыша, мечты… всё осталось где-то далеко, и лишь здесь, у кромки мутной воды, она позволяла себе на минуту погрузиться в воспоминания.
Она никому не рассказала о случившемся. Сменила жильё, найдя маленькую квартирку на окраине Лондона, перестала выступать, убрав гитару на антресоли, устроилась работать в журнал. Родители и друзья видели повзрослевшую Джессику, которая совмещала успешную учёбу с перспективной работой, а свободное время посвящала семье, друзьям, приюту для бездомных животных и путешествиям по Англии. Автобусные туры по историческим местам родной страны стали для неё одним из любимых видов времяпровождения. Много действий, забитый ежедневник… Главное, не думать и не вспоминать.
Набережную заволокло туманом. Джессика подошла к небольшой смотровой площадке и, повиснув на перекладине, обратила взгляд на рябь на поверхности воды. Через десять минут стало зябко, девушка огляделась по сторонам – никого, кроме одинокой мужской фигуры, точно так же смотревшей на воду. Джессика бездумно пошла навстречу, ведя пальцем по мокрому железу. Эти волосы… очки… профиль… татуировка на шее в виде перевёрнутого треугольника… Она остановилась, сердце резко дёрнулось, причиняя боль грудной клетке. Захотелось убежать, но ноги отказались повиноваться.
Шеннон медленно повернул голову, повинуясь минутному желанию. В один миг всё внутри оборвалось. Он с силой сжал перекладину, заставляя себя остаться на месте…
Уйти или сделать шаг вперёд? Оттолкнуть или прижать к себе того, без кого жизнь бессмысленна? Знать бы, какой путь окажется правильным, какие слова сказать. Почему так тяжело просто всё забыть?
«Просто уйти – просто отвернуться».
Невозможно. В их глазах соединилась вечность, и только она могла знать, что ждёт дальше…
