Текст книги "Мертвы давным-давно (ЛП)"

Автор книги: Элизабет Паульсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Его величество выдал чёткие указания: каждый из вас может выбрать любую лошадь. Все они – здоровые животные, сильные и быстроногие. Ухоженные. Они славно вам послужат.

– Мы будем заботиться о них так же хорошо, как вы сами, – сочувственно сказал Джек. Он положил руку на плечо конюшего, но тот только стряхнул её.

– У нас тут не домашние животные, – коротко ответил он. Констебль Стерлинг шагал впереди.

– Я выберу серого пестрого мерина – с глубокой благодарностью к королю Вильгельму.

– Отлично, сэр, – конюший кивнул груму и тот немедленно начал седлать лошадь. Джек шагнул назад и вперед, прежде чем остановить выбор на гнедой кобыле. Он погладил её по бедру и приподнял шляпу:

– Премного обязан.

Наконец заговорила Кейт:

– Я бы хотела взять Уэстона.

Конюший остановился и повернулся к ней.

– Это лошадь процессы Эллы!

– Это не домашние животные, верно?

– Так и есть, – он немного помолчал, – Сейчас.

Кейт увидела, что на сей раз он не стал никому передавать задание. Вместо того он сам прошел к стойлу в центре конюшни, с любовью потрепал гриву рыжей красавицы и принялся смазывать седло и проверять копыта. Конюший готовил лошадь, а Кейт вглядывалась в глаза Уэстона, желая, чтобы тот мог поговорить с ней – о тайнах, что его хозяйка поверяла ему, о своих мыслях. Но Уэстон лишь спокойно на неё смотрел. Секреты Эллы были в безопасности. Пока Кейт глядела на коня и пыталась установить с ним спиритическую связь, конюший тихо вздохнул и погладил его по боку.

– Не беспокойтесь, – резко сказала Кейт.

– Мисс?

– Он мне не нравится, – заявила Кейт в ответ на пристальный взгляд конюшего. – Да и принцесса Элла захочет найти своего коня прекрасно ухоженным, когда вернётся. – Слуга позволил себе слегка улыбнуться:

– Ну что ж, хорошо. Могу я рекомендовать вам Люциуса, соболиную лошадь в самом последнем стойле? Это самая быстрая лошадь.

– Благодарю вас. Как только конюший вышел из стойла, Кейт быстро разворошила свежее сено на полу. Она не знала, чего ждала – там не было ни следа Эллы. Она огладила сучковатые сосновые стены и саму лошадь. Затем увидела кормушку Уэстона. Удостоверившись, что конюший занят новой лошадью, Кейт провела пальцами по дну кормушки, просеивая овёс, и почувствовала знакомую текстурированную поверхность. На ощупь это было похоже на мешковину, но Кейт задохнулась, поднеся руку к свету. Джек метнулся к ней, прежде чем она успела позвать его. Он смотрел, как она разворачивает ткань и достаёт гобелен – вышитый точно так же, как найденные в коттедже её бабушки. На этом была изображена горюющая Элла, сидящая на куче золы в углу темной клетки. Её руки были скованны; та же серебряная нить изображала звенья цепей, тянущихся от стены к её запястьям. Кейт заметила, что руки принцессы покраснели и опухли, как если бы она часами вымачивала их в щёлочи. Кейт видела такие руки – это были руки, знавшие тяжелый труд. Глаза Эллы казались настоящими, в них была просто бездонная печаль. И это пугало. Но поверху знакомыми неровными стежками были вышиты два слова, которые внушали ещё больший страх. «Ты следующая».

Глава 10

Джек тихо присвистнул и быстро встал.

– Идём, Кейт, – сказал он. Джек протянул руку, и она молча отдала свиток. – Мы не сможем поговорить на земле короля Вильгельма, – понизив голос, сказал он, складывая гобелен в мешок рядом с остальными. – Сначала доберёмся до дороги.

Кейт была благодарна Джеку за его решимость действовать. Если бы не он, она просто упала бы тут и зарылась с головой в свежее душистое сено. Ей хотелось верить в то, что Элла просто сбежала, но гобелен – этот преследующий её образ и угрожающая надпись – был напоминанием о том огромном зле, которому противостояла их маленькая группа. Которому противостояла лично она – Кейт знала, что когда придёт время, она не станет прятаться за Джеком и Стерлингом. Конюший и грумы подвели лошадей; Люциус выглядел могучим конем, как и было обещано. Джек помог ей забраться в седло и погрузил кладь. Констебль Стерлинг с беспокойством смотрел, как он взбирается на лошадь:

– Есть что-то, что я должен знать?

– Нет, – без промедления твердо ответил Джек.

– Да, – возразила ему Кейт. – Но сначала отъедем подальше.

Она взглянула на конюшего и его помощников:

– Спасибо вам за все.

– Мы все хотим помочь вернуть принцессу.

– Она подолгу здесь бывает? В конюшне?

Конюший кивнул:

– Да, так и есть. У них с Уэстоном особая связь. У её высочества есть свой подход к животным, – он поколебался, но добавил: – Животные иногда добрее людей.

Его тихое замечание навело Кейт на мысль, что Элла все же делилась с кем-нибудь. Может, с ним. А может, он просто прислушивался, когда принцесса поверяла свои тайны Уэстону.

Кейт кивнула:

– Верно. Спасибо ещё раз за вашу помощь.

– Да, спасибо, – эхом откликнулся Джек. Констебль Стерлинг приподнял шляпу.

Они втроем поскакали прочь, и Кейт все время непроизвольно прислушивалась, не слышно ли позади топота копыт. Не верилось, что король Вильгельм отпустил Кейт и Джека одних. Хотя он и не отпустил, конечно же. С ними был констебль Стерлинг. Кейт, Джек и Стерлинг скакали вперёд пару часов, прежде чем остановиться. Когда Джек поехал медленнее и направил коня к поляне рядом с тропой, Кейт с облегчением выдохнула. Она не привыкла ездить верхом, и все её тело болело от беспрестанной тряски – и в то же время она думала о том, что они и так потеряли много времени, чтобы останавливаться.

– Вроде неплохое место? – спросил Джек. Он спрыгнул с лошади и отвёл ее к ручью неподалёку. Затем он помог слезть Кейт и отвёл к воде Люциуса. Стерлинг последовал их примеру. Джек сказал:

– Если забыть об обстоятельствах, то ехать открыто очень здорово. Впервые за почти два года за мной никто не гонится.

Стерлинг кинул на него быстрый взгляд.

– Я бы на это не надеялся.

– Не хотите ничего рассказать, констебль? – спросил Джек. Кейт надеялась, что ей не придётся постоянно разнимать этих двоих. Ей хотелось напомнить, что у них уже есть общий враг.

– Ничего конкретного. – Стерлинг снова глянул на Джека. – И не путай мою осмотрительность с чем-то ещё. Я предан Королю Вильгельму.

Джек вскинул руки в притворной капитуляции.

– Ну конечно, конечно, командир.

Он присел, чтобы разжечь огонь.

– Уверен, что вы очень ему преданы.

Стерлинг попытался подобрать правильные слова:

– Просто у меня есть ... сомнения.

Кейт видела, как констебль колеблется.

– Вы говорили со мной. Тогда, во дворце. Но вслух вы ничего не произносили.

Стерлинг многозначительно посмотрел на Джека.

– Не понимаю, о чём ты.

– Понимаете, – возразила девушка. Она не собирается с самого начала скрывать что-либо от своего единственного друга.

– Вы – Необычный? – напрямую спросила Кейт у констебля.

Это, наконец, заставило Джека обратить на них внимание.

– Я не такой, как твоя бабушка, – ответил Стерлинг.– Но я ценю её силу. И я считаю, что необязательно быть Необычным, чтобы пользоваться подобным подарком судьбы.

– Почему королева Сесилия смогла околдовать Джека и короля, но не вас?

– Да о чём вы говорите? Околдовала? – поинтересовался Джек.– Она, конечно, женщина привлекательная, но не настолько, чтобы «околдовать» меня.

– Тебе-то откуда знать? Ты не слышал и половины из того, что она говорила, – парировала Кейт, и затем рассказала о странной глухоте, которую продемонстрировали Джек и король Вильгельм. – Но Стерлинг слышал все.

Она уставилась на него в удивлении:

– И вы даже говорили со мной, но не вслух. Я слышала ваш голос в своей голове.

– Мы понимали друг друга, – просто объяснил Стерлинг. – Я бы не стал называть Сесилию Необычной. Классическая ведьма, может, но это не то же самое.

– Не то же самое? – с сомнением спросил Джек.

– На самом деле нет. Хочешь объяснить, Кейт?

Кейт качнула головой:

– Я не знаток.

Стерлинг, похоже, немного рассердился, но все же продолжил:

– Те, кого мы называем Необычными – это люди, которые от рождения или в результате тренировок умеют при помощи концентрации и практики использовать ясновидение. Со стороны способности Необычных кажутся колдовством. На самом деле это больше похоже на то, что Необычные используют мускулы, которые остальное человечество не тренирует. Временами, я уверен, у вас бывает ощущение... предчувствие того, что случится в будущем.

– Иногда я просыпаюсь утром и просто знаю, что пора уходить и строить другое убежище.

– И благодаря тому, что ты доверял своим инстинктам, ты и не был пойман.

– А ещё благодаря совершенной бестолковости закона, – ухмыльнулся Джек.

– Прекрасно, – сухо ответил Стерлинг. – Могу представить, как ты все больше и больше начал доверять своему чутью. Так обычно и происходит, когда люди живут в уединении.

Джек обдумал сказанное и кивнул.

– Это осложняет ситуацию с Необычными: они проявляют странные способности и их изгоняют из общества. Затем, живя в изгнании, они развивают свои способности ещё больше и передают традиции детям. Или внукам.

– А что насчёт ведьм?

– Если не считать экстраординарных способностей, общего, на самом деле, мало. Ведьмы не совсем люди. Они не рождаются младенцами. Они не взрослеют, как мы. Они – результат сделки человека с темными силами. Взамен за силу и сверхъестественные способности они предоставляют место демоническим силам в своём теле. Чем старше и слабее становится хозяин, тем больше места захватывает демоническая сторона.

– Поэтому самые могущественные ведьмы – старухи? – спросил Джек. Кейт решила, что он думает о Бабуле.

– Иногда они похожи на старух. А иногда одна из способностей, которые они взрастили – это сопротивление старению.

– Так вы думаете, сколько на самом деле лет Сесилии?

– Не так уж много. По крайней мере, она достаточно молода, чтобы иметь дочерей-подростков. Отчасти поэтому я и не думаю, что она – причина последней волны зла. Только чрезвычайно могущественная тварь смогла бы утащить дочь короля Вильгельма, – Стерлинг взглянул на Кейт: – Не говоря уже о твоей Бабуле.

– Потому что её бабушка – одна из Необычных?

Стерлинг промолчал, давая Кейт возможность ответить самой. Она глубоко вздохнула и ответила не сразу. Джек продолжал подбрасывать ветки в костёр, начинавший помалу потрескивать перед ними. Кейт смотрела на узкие язычки пламени, лизавшие щепки, и чувствовала на лице желанное тепло.

Она пристально глядела в яркое пламя и вдруг ощутила, что падает – как будто она упала с бревна, на котором сидела, и продолжает падать. Кейт не могла отвести глаз от пламени, пока вдруг не оказалось, что никакого пламени нет. Навес из деревьев над головой превратился в голый каменный потолок. Ни свежего воздуха, ни прохладного ветерка, ни травы под ногами. Только кирпичная стена и железная скамья. Которая становилась неприятно горячей. Она повернулась к Джеку, но мальчик с ней рядом не был Джеком. Он был гораздо младше, с пухлыми детскими щечками. Когда мальчик потянулся, чтобы взять её за руку, она заметила, что руки у них почти одной длины. Как же она могла стать такой маленькой? Её ноги свисали со скамьи, когда она оказалась здесь. Она поболтала ногами и удивилась, увидев белые носки и туфли с черными пряжками. Голые ноги саднили.

– Горячо, – захныкал мальчик.

– Горячо, – сумела согласно пискнуть она в ответ. Вот бы она могла ещё добавить:

– Потерялась. Боюсь.

От крупных слёз на щеках мальчика у неё заболело в груди – так ей хотелось его утешить. Она схватила его за руку и стащила на пол. Пол был похож на глиняный, и тоже был слишком теплым, но прохладнее скамьи. Пол не обжигал, хотя она могла бы поклясться, что он становится все горячее. Они побежали в угол комнатки, к толстой металлической двери с окошком, забранным решеткой. Она показала пальцем, мальчик возбужденно кивнул в ответ и встал на четвереньки, чтобы она могла взобраться на его спину. Спокойно, спокойно. Шатаясь, она выпрямилась и потянулась изо всех сил к зарешеченному отверстию, когда почувствовала, что мальчик сдвинулся, и выбросила вперёд руку, чтобы удержать равновесие. Дверь обожгла ладонь, и она упала назад. Она потрясла рукой в попытке унять боль, но пальцы уже открылись волдырями. Ладошка было обожжена так, будто она прижала её к горячей сковороде. Она всхлипнула, и мальчик погладил её по голове, утешая, а затем легонько поцеловал руку. Ей сразу же стало легче. А потом они услышали шум. Причмокивание. Зловещий голос произнёс:

– Теперь уже недолго осталось. Не трогайте больше дверь, дорогуши. Мне не нужна хрустящая корочка на мясе!

И следом ужасное хихиканье. Несмотря на то, что температура в комнате поднялась ещё на несколько градусов, от этого смешка её пробрало холодом до самых костей. Их поджаривали заживо...

– Кейт? – она моргнула и обнаружила, что Джек внимательно её разглядывает. Костёр уже полыхал вовсю. – Ты в порядке? Ты сидишь ужасно близко к огню, лучше отодвинься. Надеюсь, ты не подумала, что я осуждаю твою бабушку...

– Нет, – ответила Кейт. Она не смогла бы объяснить Джеку и Стерлингу, что она только что видела, где была. Она и сама толком не понимала. Так что она заговорила о том, что знала наверняка.

– Да, – сказала она. – Моя бабушка из Необычных.

Джек пристально глядел на нее.

– Понятно, почему ведьма забирает кого-то из Необычных. Представьте зависть, которую испытывает тот, кто продал часть себя ради силы, которую Необычные просто передают друг другу.

– Это похоже на правду, – сказал Стерлинг Джеку, заметно впечатлившись. Кейт все еще пребывала в смятении из-за странных кошмаров. «Мне просто нужно найти Бабулю», – напомнила она себе. «Бабуля поймет, что означают эти видения. Она поможет мне их остановить».

– А что же с Эллой? – спросил Джек Стерлинга. – Уверены, что она не Необычная?

– Она могла бы быть, – ответил Стерлинг. – Она одинока и довольно умна. Любима слугами, которых мы видели сегодня, что говорит о высоком уровне эмпатии. В генах, может, у неё Необычности нет, но отчаяние могло развить её способности. Возможно, она поняла, кто её мачеха, и попыталась найти ответы в фольклоре.

– Что ж, похоже, ей это вполне удалось, верно?

– Джек! Она не виновата в том, что её похитили! – Кейт помнила железные кандалы на запястье, жар закрытой двери.

– Нет. Но и мы тоже. Прости, если я не расстраиваюсь по поводу того, как тяжела жизнь принцессы.

– Её жизнь действительно была тяжелой.

– Разумеется. Не с кем поговорить, кроме слуг и породистого коня. Бедная девочка сидела одна в своих уютных комнатах и пыталась проглотить еду, которую готовил ей повар. А шелковые простыни иногда царапали.

Кейт понимала его негодование, но не разделяла его – не после того, что она увидела.

– Она не так уж отличается от нас, Джек, – сказала она.

– Подумай о том, где ты ночевала последние несколько лет. Подумай о ночах, когда ты ложилась спать голодной. Мне приходилось копать себе жильё немногим больше могилы. Люди, которые кланялись Элле, охотились за мной. Без устали, как собаки. И вот вдруг я могу свободно передвигаться, и даже над землёй – потому что я готов рискнуть своей жизнью, чтобы спасти её. Уверяю тебя, принцесса очень отличается от нас с тобой. – Он бросил последнюю ветку в ревущий огонь. – Я сделаю то, что должен, потому что это мой билет из подземелья. И потому что ты хорошая, и если у тебя есть шанс вернуть свою бабулю… что ж, мне кажется, это стоит моих сил и времени. Но какая-то принцесса? Рыдающая в свою бархатную подушку? Я приберегу своё сочувствие для людей, которые того заслуживают.

– Так ты здесь только из-за денег? – подытожил констебль Стерлинг.

Кейт почувствовала себя опустошенной и утомленной от всей боли мира. «Зачем его еще больше в это втягивать?» подумала она.

– Это уважительная причина, – перебила она его, сказав себе, что так ей не придется слушать оправдания Джека.

– Это не только из-за золота. – Джек пристально поглядел на них обоих. – И это было не только из-за золота в последний раз.

– Ты имеешь в виду великана? – спросила Кейт, и ей тут же захотелось ударить себя. Конечно же, он имел в виду великана. Но Джек просто пожал плечами и сказал:

– Хорошо бы снова свободно передвигаться. Я никогда не стремился быть городским злодеем.

– Было бы не так ужасно стать парнем, который спас принцессу вместо пацана, который издевался над великаном, – подытожил Стерлинг. Джек кивнул, как раз когда Кейт отметила:

– Ну, тебе действительно нужна принцесса для этого. Поэтому просто не отталкивай Эллу. – Она порылась в пакетах, которые собрали для них люди Короля Вильгельма, и отрезала пару кусков от палки колбасы. Кейт поморщилась, надеясь, что Джек и Стерлинг не заметили. Она не могла заставить себя есть мясо даже тогда, независимо от того, как ужасно ее телу было нужно пропитание.

– Так возможно, Сесилия не организовывала похищение, но вы думаете, что она в нем участвовала?

– Думаю, что она получила выгоду. Так же, как и ее дочери. – Джек был в этом уверен. Кейт кивнула, соглашаясь, а Стерлинг добавил:

– У королевы, вероятно, есть возможность отправить сообщение о нас. С кем бы мы ни столкнулись, они будут знать, что мы идем.

– И с кем же мы столкнемся? Есть предположения? – Стерлинг говорил осторожно.

– Я думаю, что твоя Бабуля – ключ.

– Ты можешь вспомнить кого-нибудь, кто хотел навредить твоей бабушке? – мягко спросил Джек. Кейт вспомнила свои еженедельные походы через лес и отказ Бабули переезжать в деревню, несмотря на растущую разруху ее дома.

– У нее было много врагов... на самом деле, целая деревня. Я никогда не знала, почему. Она оградила меня от всего этого. У меня всегда была мысль, что это было связано с моими родителями. Констебль Стерлинг, вы знали моих родителей? Они были примерно вашего возраста.

– Твоих родителей? – Стерлинг отвел взгляд и уставился на лес. У Кейт создалось стойкое впечатление, что он избегал этой темы.

– Моего отца звали Джозеф. Он женился на Ребекке Витерс. Бабуля говорила, что она была довольно красива.

– Прости...

– Бабуля рассказывала мне, что у той было несколько ухажеров. Хотя ее семья была, по слухам, Необычной, ею интересовались всего несколько молодых мужчин. Она выбрала моего отца, который был просто путешествующим учеником. Джозеф Худ. Он был кузнецом.

– Прости, – произнес Констебль тверже. – Я не помню.

– Ну, конечно, вы помните их исчезновение? – Джек внимательно изучил лицо Стерлинга, потом подсказал Кейт говорить дальше.

– Они просто однажды исчезли, верно?

– Не совсем. Они ушли. У меня сохранилось размытое воспоминание о том, как они паковали вещи, а бабушка плакала и умоляла их остаться. Они усадили меня, сказали, что они обязаны служить, и что я должна хорошо себя вести у Бабули, пока они не вернутся. – Она криво усмехнулась. – Поэтому я пыталась быть хорошей в течение десяти лет.

Стерлинг все еще отказывался на нее смотреть.

– Я уверен, чтоб твои родители гордились бы тобой. – Он встал, стряхнул с себя сухие листья и пыль. – Уже темнеет. Это хорошее место для остановки, Джек. Предлагаю присесть и отдохнуть.

– Кажется, рано, чтобы спать. – И слишком рано прекращать говорить, хотела добавить Кейт.

– Чем раньше мы ляжем спать, тем раньше встанем утром и отправимся в путь.

Кейт уставилась на Джека, желая остановиться и снова разговорить Стерлинга.

– Кто-нибудь хочет еще что-нибудь съесть? – предложил он. Это было все, что он мог придумать в сложившейся ситуации.

– Нам лучше позаботиться об условиях, – сказал Стерлинг решительно, и Кейт чуть не заплакала от обиды. Она снова повернулась к Джеку. Тот встал.

– До наступления темноты нам нужно осмотреть пару вещей. – Джек подошел к своей лошади и взял мешок. – Если мы втроем посмотрим на них вместе, то, возможно, появятся какие-то мысли... какие-то воспоминания... я не знаю. Эти гобелены – наши единственные подсказки. Как констебль, вы должны знать больше о людях на них, чем Кейт и я. И фон каждого выглядит уникальным... вы знаете, как реальное место. Мы все должны быть начеку и знать, что именно мы ищем.

Констебль Стерлинг заколебался, но что он мог сказать? Кейт видела, что он искал выход, но не было ни одного. Джек обратился с совершенно разумной просьбой.

– Конечно, – сказал Стерлинг, поглядев на них с фальшивой улыбкой.

– Отлично. Давайте смотреть. – Джек начал раскатывать вышитые фигуры на плоском куске мха под массивным дубом.

Разложенные бок о бок гобелены создали ужасающую выставку. И Кейт больше всего напугало, что они решили исследовать их в лесах, а всего несколько деревьев давали им приют. Ее кожу закололо. Казалось, будто что-то злое спикировало и устроилось на одном из деревьев над ними.

– Здесь отчетливый узор на кирпичах. – Стерлинг провел по нитям пальцами. – Один и тот же дизайн на стене в этой сцене и в той. – Он наклонился, чтобы взглянуть еще ближе. – Я хочу, чтобы вы оба посмотрели на эти листья. – Он указал на лозы, вьющиеся вдоль стен на гобелене с изображением девушки с бритой головой. – Мы должны искать похожую растительность. И в стройке: все это одна и та же кирпичная кладка, но это несколько темниц. Похоже на большой дворец... по шкале Вильгельма. Или это здание предназначено для содержания пленников. Может быть, тюрьма. – Стерлинг наклонил голову. – Твоя бабушка ткала такие?

– Да. Я думаю, что да. Так это выглядело, парочка все еще висит на ее ткацких станках. Они были везде. Некоторые были закончены, какие-то в процессе создания. Но на самом деле я никогда не видела, чтобы она работала над ними. – Кейт слышала себя, но не могла перестать лепетать. Не имело значения, что Стерлинг, казалось, встал на их сторону. Он все еще был слугой короля, и она знала, что ткачество гобеленов Бабули могло ее обвинить.

– Ты видела их раньше? Или другие гобелены?

– Нет. Бабуля иногда расшивала постельное белье... наволочки, например... но никогда ничего настолько... яркого.

Джек покорно растянул наволочку так, чтобы Стерлинг увидел для сравнения образец намного проще.

– А когда ты в последний раз навещала ее?

– На прошлой неделе.

– Уверена? – надавил констебль. Кейт кивнула. – Абсолютно уверена?

– Да. Я ходила... хожу... каждую неделю в ее домик с продуктами из бакалеи. Мне не нужно было приходить чаще. Значит, прошло семь дней.

Стерлинг кивнул на коллекцию сложных вышивок.

– Много событий может произойти за семь дней. Но представь картину, твоя Бабуля щурится при свете свечей, или как у нее, должно быть, болели пальцы.

Джек подвел итог.

– Что-то вело ее. Отчаяние.

Констебль продолжал исследовать доказательства.

– Ты сказала, что эти работы показывают типичные навыки твоей Бабули?

Кейт сочла вопрос глупым. У него же была наволочка. Очевидно, Бабуля могла вышить сцену, но ничто столь ошеломляющего, как гобелены. Она с раздражением посмотрела на Стерлинга.

– Они явно этого не делают. – Она чувствовала, как надежда поднялась в ее груди, затем снова разлетелась вдребезги. – Там больше никто не оставался. Там была только Бабуля. Мне хотелось бы верить, что у нее не было визитера, какого-то опытного ткача с разрушительным воображением, и я бы знала, если бы у нее был гость. Для гостя она попросила бы дополнительные продукты.

– Успокойся, Кейти. Он просто пытается помочь.

Кейт заметно ощетинилась на слова Джека. Она отказалась смотреть ему в глаза и признала его дешевое предательство. Стерлинг поспешил успокоить ее.

– Прошу прощения, – сказал он, это прозвучало правдоподобно. – Я не хочу относиться к этому, как к игре. Но важно, чтобы ты сделала свой собственный вывод. Физически, мы все приняли, что твоя бабушка, должно быть, вышила эти сцены. Но эта работа для нее не типична, и сроки, в течение которых она закончила гобелены, не реальны. Кейт, молча, уставилась на них обоих.

– Разве ты не видишь, Кейт? – влез Джек. – Твоей Бабулей, должно быть, управляли. Ей руководило какое-то зло, но зло не началось с нее. Кейт осторожно кивнула.

– Для меня это имеет смысл. Я подумала об этом сразу же, как только в первый раз увидела их... когда мы нашли их. Но я все равно не хотела делиться ими, на всякий случай... – Она замолчала.

– Хорошо. – Стерлинг кивнул сам себе. – Тогда мы все думаем одинаково. И все мы понимаем, что твою бабушку нужно спасать, точно также как и любую другую невинную жертву. Эти гобелены этого не изменят.

– Да. – Кейт почти поблагодарила его, но заставила себя замолчать.

– Тогда ладно. Она услышала что-то нежное в его голосе и ухватилась за это. – Констебль Стерлинг, вы должны помнить моих родителей.

– Я бы хотел помочь тебе. – Голос Стерлинга прозвучал достаточно нежно, что Кейт поверила ему. – Но возможно я смогу помочь вернуть твою бабушку домой. Это уже кое-то. – Он оглянулся назад на лес, будто искал ответ в деревьях. Кейт почувствовала нежную руку на своей спине. Джек.

– Давай закончим на сегодня, – тихо сказал он. – Проверим лошадей и устроим навес. Так нас не будет видно с дороги. – Кейт немного прижалась к нему. – Ну? Разве так правильно? Нам всем нужно немного поспать. Может быть, утром посмотрим на картины свежим взглядом.

Ни Стерлинг, ни Кейт не кивнули. Они просто пошлепали к лошадям и приступили к уходу за животными. Они сняли седла и похлопали лошадей по бокам. Они проверили, чтобы трава на земле подходила для выпаса скота. Кейт вытащила тяжелые шерстяные одеяла из сумок. Для каждой лошади и для каждого наездника. Ночь была теплой и ясной, поэтому никто не стал разбивать брезентовую палатку, которая лежала в сумке Кейт. Девушка устроилась первой. Она чувствовала, как ее грудь сдавливал вопрос, где ляжет Джек. На краткое мгновение она позволила себе представить, каково это – спать, положив голову ему на грудь. Его фланелевая рубашка была бы мягкой для ее щеки. Она могла бы даже услышать его сердцебиение. Краем глаза она увидела, как констебль разложил свое одеяло в нескольких футах справа от нее. Под голову он подложил сумку и уставился в небо. Она слышала, как Джек, прошаркав ногами, остановился между нею и Стерлингом.

– Огонь еще тлеет. Я подожду, пока он потухнет.

– Звучит хорошо, Джек. Хорошая работа на сегодня, – сказал ему констебль. Кейт сделала вид, что спит, делая глубокие вдохи. Она слышала, как Джек задержался, а потом раздалось потрескивание веток. Она решила, что он вернулся к огню. В конечном итоге она провалилась в глубокий сон без сновидений. Она подтянула одеяло повыше. Джек разбудил ее, тряся и стаскивая ее одеяло.

– Кейт, проснись, – прошептал он так близко, что ее уху стало щекотно. Его голос звучал отчаянно. – Послушай, у меня плохое предчувствие по поводу Стерлинга. Пожалуйста, Кейт. Я хочу, чтобы мы ушли.

Глава 11

– Куда ты хочешь, чтобы мы пошли? – спросила Кейт, поднимаясь на локтях.

– Ш-ш-ш! Я просто думаю, что так лучше. Давай просто пойдем вдвоем. Нам не нужен Стерлинг. Кейт потребовалось несколько минут, чтобы очистить голову от паутины сна. Она села и потерла глаза. Темнота не давала ей ясно увидеть лицо Джека. Он вырисовывался над ней как белая, неясная фигура. Она видела, как он был напряжен. За Джеком Кейт видела спящего констебля. Ее веки все еще чувствовались тяжелыми.

– Джек, иди спать. Мы поговорим об этом утром.

– У нас не было шанса поговорить один на один. У меня нет времени все объяснять. Он может проснуться. Пожалуйста, поверь мне. Кейт...

–Ладно, ладно.

Кейт отбросила одеяло и вскочила на ноги. Теперь она полностью проснулась. Девушка слышала тяжёлое, учащённое от адреналина дыхание Джека, храп Стерлинга. Сквозь темноту чётко проступали очертания предметов, и Кейт начала быстро и осторожно собираться. Джек схватил её за руку:

–Ты серьёзно? Уверена?

Если б Кейт не знала, что их может выдать любой шорох, она бы фыркнула.

– Нет, не уверена. Но я тебе доверяю.

Джек решительно кивнул.

– Отлично. Тогда идём.

Собрались они быстро. Все вещи были упакованы ещё до сна, просто на всякий случай.

Кейт подхватила свой мешок и взяла Люциуса под уздцы. Конь был не рад ранней побудке, переступал ногами и бил хвостом. Девушка похлопала его по боку.

– Прости, дружок, – пробормотала она. Затем оглянулась на Джека. – Куда идём?

Вместо ответа он взял свою лошадь за поводья и обогнул Кейт, прокладывая дорогу в ночном лесу. Когда они отошли, Кейт оглянулась назад на Констебля Стерлинга. Глубина горя, которое она почувствовала, удивила ее. Она не думала о том, что он ей понравился. Было приятно отдать управление хоть на несколько часов кому-то взрослому. Слезы жгли ее глаза. Она наклонила голову. Даже в темноте она не будет рисковать, чтобы Джек увидел ее чувства. Парень тщательно прокладывал путь через лес. Было глупо ожидать, что лошадь пойдет на незнакомую территорию в кромешной тьме. Они медленно продвигались, поглядывая на тропинку. Часто гладили лошадей, пытаясь успокоить нервничающих существ, которых баловали всего ночь назад. Кейт знала, что они были открытыми мишенями для тех, кто выдвигал обвинения, для тех, кто на них охотится. Несколько раз они пересекли покрытую листвой долину реки, которая была похожа на идеальное место для переселения, но она позволила Джеку вести ее. Она понимала, что им необходимо проложить реальное расстояние, если они действительно хотели оставить Стерлинга позади.

– Мы должны сесть в седла и поехать? – прошептала она, но Джек решительно покачал головой.

– Слишком опасно. Лошади достаточно своенравны, и мы не знаем, какая земля перед нами.

– Умные существа, эти лошади, – пробормотала Кейт, прежде чем смогла остановиться. – Как же это понимать?

И сразу же Кейт пожалела, что не держала рот на замке. Какой был смысл слепо следовать за Джеком только для того, чтобы скулить как своевольная младшая сестра?

– Прости, Джек. Но я просто не понимаю.

– Ты не почувствовала ничего странного от этого мужчины? – Голос Джека стал громче от недоверия. Он немедленно исправился и зашептал, – Кейт, когда мы встретились в первый раз с ним, он связал нас веревкой.

– По приказу короля. И это было в основном театром, разработанным для того, чтобы доставить нас к Вильгельму, в качестве отчаянных преступников. Так, чтобы мы помогли ему.

– Мужчины в той толпе, требующие утопить нас в реке... они не считали это театром. Все могло закончиться очень плохо, ты знаешь. Они бы одолели Стерлинга. Он мог быть проще и просто попросить нас. Большинство людей будут служить, когда просят.

– Мы не походим на большинство людей. Ты действительно будешь служить, если попросят?

Джек ответил не сразу.

– Скорей всего нет. Но я предпочитаю сам принимать решение, зная все факты. Вильгельм дал мне выбор: отправиться на поиски его дочери или сгнить в темнице. Так себе выбор, если честно.

Кейт кивнула. Она понимала, что он имеет в виду.