Текст книги "Хранитель историй (ЛП)"
Автор книги: Элизабет Хантер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Элизабет Хантер – Хранитель историй
Перевод: Solitary-angel
Корректор: So-chan, AlefTina
Вычитка: Лайла
Русифицирование обложки: Solitary-angel
Глоссарий
Григори (англ. Grigori) – по легенде высший чин ангелов, так называемые наблюдатели или хранители. История их появления подробно описана в ряде ветхозаветных апокрифов, связанных с именем патриарха Еноха.
«И ангелы, сыны неба … сказали друг другу: «Давайте выберем себе жён в среде сынов человеческих и родим себе детей!»
Книга Еноха, гл.2
Согласно этой истории, в незапамятные времена 200 ангелов, под предводительством Семиязы – сошли на землю для того, чтобы породить племя гигантов – нефилимов, жили среди людей, учили людей магии, науке и ремеслом, но затем были разгромлены небесным воинством, а нефилимы – смыты потопом. Однако выжившие в битве ангелы и их потомки по сей день остались скитаться по земле, не принадлежа ни небу, ни аду, и лишь молчаливо наблюдая за жизнью людей, вступая в битвы всякий раз, когда мир рискует потерять равновесие, причём сражаясь то на стороне небес, то – адов – в зависимости от того, какая из сторон нарушает равновесие.
Никто не знает, сколько из них все ещё живы, но, как и прежде, падшим запрещено иметь потомство, за ослушание данного запрета их убьют, как и детей.
Ирин (арамейский עִירִין, iyrin) – хранители или ангелы, которые посланы на Землю, чтобы следить за людьми.
Книжники (евр. ''соферим'', греч. γραμματεΐς – писцы) – библейское название класса людей, упоминаемых в Ветхом и в Новом Завете. Учителя Закона (законники). Они переписывали книги Священного Писания, толковали Закон, хранили письмена в памяти.
Падшие ангелы (англ. Fallen angel) – согласно представлениям христиан и иудеев это ангелы, которые, как и все остальные, изначально были созданы Всевышним добрыми и светлыми и были призваны бесконечно приближаться к Богу, то есть возрастать в добре, но отреклись от Господа, возгордившись, а гордость есть бунт против Бога.
Хранитель (англ. Watcher) – этот термин используется для библейских Архангелов, известных также как григори или ирин. Упоминается как в единственном, так и множественном числе в книге Даниила (2 век до н. э.), где идёт непосредственная ссылка на их святость. Хранители посланы на землю, чтобы наблюдать, давать наставления и помогать людям. Они являются посредниками между Богом и людьми.
В апокрифических книгах Еноха (1 и 2 век до н. э.) их относят как к хорошим (ангелы-хранители), так и плохим (падшие ангелы) фигурам.
Рассечение (англ. Rending) – целенаправленное нападение григори на убежища ирин по всему миру. Дети падших ожесточённо убивали детей ирин, особенно охотились на девочек. За несколько недель лета 1810 года погибло восемьдесят процентов женщин и детей. Численность ирин сократилась вдвое.
Убежища (англ. Retreats) – небольшие отдалённые деревни для семей. Существуют также поселения для певиц, куда они уезжают тренироваться и учиться.
Совет (англ. Council) – орган управления в составе семи певиц и семи книжников. Политики ирин, заседают в Вене.
Слова и термины с древнего языка, упомянутые в книге.
Архиталесм (англ. talesm prim) – активированные заклинания
Вашама (англ. Vashama) – Вернись ко мне.
Канем (англ. Canım) – моя любимая, моя душа, моя жизнь.
Решон (англ. Reshon) – благословения для ирин. Истинные половинки – ирин и ирина, предназначенные друг для друга Творцом.
Таласем (англ. Talesm) – заклинания, нанесённые на кожу ирин.
Чернила со слабым серебристым сеянием (англ. Luminescingс) – чернила, используемые для нанесения заклинаний.
Значение имён
Ава (англ. Ava; перс. آوا) – «голос, голосистая, известная».
Альфрид (нем. Alfred) – это мужское имя произошло от древнегерманского имени Альфрид, которое состоит из слов «Al», что означает «человек», и «fred», которое означает «подвиг». По другой версии, англо-саксонского происхождения, означающее «советник эльфов» (ælf – «эльф» и ræd – «советник»).
Барак (англ. Barak; араб. مبارك) – «благословенный».
Браги (англ. Brage; др. – скан. bragr) – «поэзия». В скандинавской мифологии Браги – сын Одина, божественный скальд.
Ва́су (англ. Vasu; др. – хинди वसु) – «добрый»
Вёлунд (англ. Volund; норв. Vølund) – «поле брани», «территория войны».
Галал (англ. Galal; араб. غلاء) – «ценный» «дорогой»
Гримольд (от др. – герм. Grimold) – «властный», «смелый»
Дамиан(англ. Damien; от др. – греч. Δαμιανός) – «покоритель», «усмиритель».
Джаспер (англ. Jasper от персидского gizbar) – «казначей» «хранитель сокровища». Также пишется Яспер, Каспер, Гаспар и Йеспер. Хотя нет прямого упоминания в Библии, но традиционно принято считать, что именно так звали одного из трёх волхвов.
Йосеф (англ. Joseph; иврит יוֹסֵף – букв. будет добавлен, прибавится) – имеет греческие корни в переводе – «Яхве воздаст» или в славянской интерпретации – «Бог да умножит», «Божья награда».
Камал (англ. Kemal; араб. كمال) – означает «совершенный», «целостность».
Кэндис происходит от 1. англ. (Candice) «светлая» «искренняя». 2. иврит (קנדיס) «королева-мать».
Лев (англ. Leo) – с иврита имя переводится как «сердце».
Максим (англ. Maxim; лат. Maximus) – превеликий, величайший.
Малахай (англ. Malachi; др. – иврит «Malaki») – «мой посланец», «посланник Бога». С арменского «malakha» – «мой ангел». На иврите Малахай или Малахи – библейский пророк и писец из последней книги Ветхого Завета.
Маттеус (англ. Matteus; нем. Matthäus) – немецкая форма библейского имени Матвей или Матфей. В переносном значении означает – «дар Бога (Яхве)» или «Божий человек».
Мела(англ. Mala; хинди. मेला) – «справедливая».
Михаэль (англ. Mikael; иврит מִיכָאֵל) – мужское имя еврейского происхождения, означающее «Кто как Бог».
Рис (англ. Rhys) – уэльское мужское имя, означающее «странник».
Сари (англ. Sari; араб. ثري) – арабское имя, означающее «знатный, благородный».
Сварог (англ. Svarog; др. – инд. Svarga) – «небо, небесный»
Ульрих (англ. Ulrich) – от немецкого uodal «наследие», «могущество», «власть».
Финн (англ. Phillip; ирл. Finn) – «справедливый».
Эврен (англ. Evre; татар. eβɾen) – Вселенная, мир, свет.
Ярон (англ. Jaron; иврит. ירון) – «будет радостно петь», «поющий», «крик радости».
Пролог
Клану Толерантной веры
за то, что подарили мне чувство дома
даже на расстоянии в тысячи километров.
Тель-Авив, Израиль
– Вы подумаете, что я сумасшедшая.
– А вы сумасшедшая?
– Нет, но думаю, большинство безумцев не считают себя таковыми. Поэтому моё мнение не имеет значения.
Последовала пауза, пока врач внимательно рассматривал молодую женщину. Расслабленные губы и непринуждённая манера поведения противоречили ожесточённому выражению золотистых глаз. Едва подавляемый гнев и… отрешённость. Странное сочетание для столь юного существа.
– Почему вы считаете, будто я решу, что вы психически неуравновешенны? Вы профессионал и, очевидно, умны, исходя из нашей прошлой беседы. С высшим образованием, успешны и весьма конкурентоспособны в сфере…
– Все думают, что я сумасшедшая, доктор Аснер.
Она поёрзала на стуле и устремила взгляд в окно, на усаженную деревьями улицу и мать, гуляющую с двумя смеющимися детьми.
Печальный блеск в глазах, и снова ничего.
– Все нормально. Я к этому привыкла.
– Вы слышите голоса?
– Никаких вопросительных знаков в конце!
Он моргнул и поднял глаза от блокнота.
– Простите?
Взгляд, которым она наградила его, был почти дразнящим. Тёмные кудри девушки рассыпались по плечам, когда она повернулась к доктору, скрестив руки на груди.
– Никаких вопросительных знаков. Я слышу голоса. Точка. Интонация в вашем заявлении слегка вопросительная, что указывает на сомнение в сказанном. Никаких вопросов. Я слышу голоса и уже раньше говорила вам об этом. Я слышу их так долго, сколько себя помню. Вы можете мне верить или считать безумной. Но это не вопрос.
– Вы изучили лингвистику.
– Лингвистику. Фонетику. Древние языки. Современные. У меня очень щедрый отчим, которому нравится моё частое отсутствие дома. Получение нескольких степеней показалась неплохим способом скоротать время.
– Но вы стали фотокорреспондентом.
– Я туристический фотограф. Давайте называть вещи своими именами.
Он пожал плечами.
– Ваши работы публиковались в ведущих журналах. Вы зарабатываете на жизнь свои делом. Вы стесняетесь своей работы?
– Нисколько.
– Тогда почему не признаете её?
– Я не верю в «красивые фасады». Отсутствие честности меня раздражает. Я не фотокорреспондент. Помните о щедром отчиме? Он выплачивает мне приличное пособие, чтобы держать за пределами своего дома и страны. Я могу позволить себе путешествовать и делать красивые фотографии. Журналам нравиться их покупать. Я не спасаю мир, не обнажаю ужасы войны. Моё занятие забавно, но не значимо.
– А вы хотели бы сделать что-то более значимое?
Её первой реакцией стал горестный смех.
– Боже, нет.
– Почему нет? Из-за… голосов?
– И снова невысказанный вопрос. Да, из-за голосов.
– Поэтому у вас никогда не было серьёзных отношений?
– Вам мама позвонила перед сеансом, да?
Аснер улыбнулся.
– Она волнуется. Это очевидно. Вы близки с матерью?
– Полагаю, да, – девушка пожала плечами. – Благодаря ей я не заперта в психушке, поэтому не могу на неё жаловаться.
Взгляд пациентки снова переместился на окно.
– Мисс Мэтисон?
– Ава.
– Простите?
Она моргнула и посмотрела на доктора.
– Называйте меня Авой. Мэтисон – фамилия отчима.
– Но он воспитал вас? Ваш отчим и мать вырастили вас?
– Да.
– И вы только недавно встретились с биологическим отцом.
Ава вопросительно прищурилась.
– Так вот почему мама и Карл настояли на этой встрече. Из-за моего отца?
– Он новый человек в вашей жизни.
– В самом деле – нет. Я была его поклонницей несколько лет.
Доктор посмотрел на неё пустым взглядом. Ава вздохнула.
– Да, он новый человек.
– Он музыкант?
– Пожалуйста, не притворяйтесь, что не знаете кто мой отец. Это раздражает. Я знала его как старого друга матери. Когда выяснила, что он мой настоящий отец, это не стало для меня откровением. Я с малых лет знала, что Карл удочерил меня.
– Но вы понятия не имели, что тот мужчина ваш отец.
– Нет.
– А он знал, что вы его дочь?
– Да, но позволил маме самой растить меня. Он не самый… уравновешенный человек. Он это и сам знает.
Аснер задумчиво промолчал.
– Вы думаете, что ваши голоса имеют какое-то отношение к отцу? Возможно… общий творческий потенциал?
Она поджала губы.
– Мой отец, каким бы чудаковатым ни был, гениальный композитор. Он слышит музыку в голове, записывает её и зарабатывает кучу денег. Я слышу искажённые голоса, которых не понимаю. Не совсем одно и то же. Людей не запирают, если они выдающиеся композиторы.
– Вы боитесь попасть в специальное лечебное учреждение?
Ожесточённое выражение вернулось.
– Зачем мне это? Как вы сказали, я успешный фотокорреспондент. К тому же, спасибо моему неожиданно обретённому папе, я достаточно богата, чтобы считаться эксцентричной, а не сумасшедшей.
Врач не смог сдержать улыбку.
– Расскажите мне больше о ваших голосах. Что они говорят?
Ава снова заёрзала, и вернула внимание к окну.
– Не знаю.
– Что вы имеете в виду?
– То, что сказала.
– Значит, вы не понимаете языка. Вы не слышите чужие мысли?
– Я не знаю, что слышу, но знаю, что вы верите мне больше чем другие. Интересно, почему.
– Я непредвзятый человек.
– Возможно.
– Расскажите мне больше. Откуда вы знаете, что я вам верю? Вы меня слышите?
– Да.
– О чем я думаю?
– Не могу сказать. Все не так работает.
– Вы ощущаете мои чувства?
– Дело в интонации вашего голоса. Во всяком случае, голоса, который я слышу.
– И какой это голос?
– Такой же, как у всех.
– Всех?
Она глубоко вздохнула, и врач снова увидел намёки на отстранённость.
– В каждой стране и в разновозрастной толпе различные голоса говорят на одном языке. Вот, что я слышу.
Он склонился над столом.
– Каждый голос звучит одинаково?
– Разумеется, нет. Это различные голоса. Они только говорят на одном и том же языке.
– В каждом уголку мира?
– Всюду, где я путешествовала. Так… много стран.
– И какой это язык?
– Не знаю.
– Что они говорят?
Вспышка отчаяния.
– Не знаю.
– Так как вы…
– Это язык, доктор. В звучании есть интонация. Общие слова и фразы, повторяемые снова и снова. Я слышу одно и то же по всему миру. Только не знаю, что они говорят.
Ему пришлось сделать паузу, чтобы сдержать свою реакцию. Это не имело отношения к делу.
Она приподняла голову.
– Вам интересно.
Он улыбнулся.
– Это очень интересно, Ава.
– Интересно – единственное слово, которым можно описать все происходящее.
Аснер услышал в её голосе раздражение.
– Хотя уверен, что это довольно неприятно. Представляю, как это может отвлекать.
Уголки рта девушки поползли вверх.
– Достаточно, чтобы свести вас с ума.
Мужчина рассмеялся, и Ава слегка расслабилась.
– Как вы спите?
– Наверное, так же как и вы. Как правило, на кровати, но могу спокойно уснуть и в поезде. А вот автобусы практически невыносимы.
– Какое умное и юмористическое увиливание от моего вопроса.
Он вытянул ноги перед собой почти на весь маленький кабинет.
– А когда спите, вам снятся сновидения?
– Яркие и всегда реалистичные.
– И эти голоса… вы слышите их и в сновидениях?
Ава нахмурилась, и Аснер задался вопросом, был ли он первым профессиональным психиатром, задавшим этот вопрос. Ава Мэтисон знала больше, чем рассказывала.
– Нет. Нет, во сне я их не слышу.
Он улыбнулся.
– Какое, должно быть, облегчение.
– Да, это так.
– Именно поэтому вы предпочитаете работать в одиночестве? Так нет голосов?
– Да.
– И счастливые расслабляющие места. Курорты вместо зон конфликта.
– Всё встало на свои места, не так ли, док?
– Вы пробовали принимать лекарства?
– Всевозможные.
Она сжала подлокотник кресла.
– Большинство из них вызывают у меня сонливость. Убивают аппетит. На этом всё.
Доктор кивнул и записал что-то в блокнот, пока Ава пристально изучала его.
– Голоса… они всегда одинаковой громкости? Некоторые громче других?
– Все люди разные. Некоторые чётче. Вы, к примеру, сейчас очень тихий, но… настойчивый до крайности. Вы хотите получить информацию как можно быстрее, но пытаетесь сохранить спокойствие.
Он остановился и посмотрел на неё.
– Это очень обескураживает, Ава.
Она нервно улыбнулась.
– Представьте, каково мне. Что вам надо, док? Вы чего-то хотите.
Аснер помолчал, пытаясь решить, как ответить.
– Я хотел бы направить вас к коллеге. Он, по моему мнению, в состоянии вам помочь.
– Почему?
– Я помню, как он говорил однажды о пациенте с похожей симптоматикой. Вы не возражаете отправиться в путешествие и встретиться с ним?
Она махнула в сторону отдалённого океана.
– Я находилась на Кипре, когда позвонила мама и сказала лететь к врачу в Израиль на мой ежегодный приём «как дела у Авы?» Поэтому, как вы думаете?
– Превосходно.
– Хотя я подумаю насчёт поездки.
Она пожала плечами.
– Карл и мама становятся настойчивыми раз в год, но большую часть времени оставляют меня в покое. Особенно теперь, когда появились деньги Джаспера.
– Джаспер – это ваш отец?
– Да. – На лице появилось подобие улыбки. – Думаю, вы бы могли его так называть.
– Не хочу отнимать у вас слишком много времени. Я знаю, что мы просидели больше часа бесплатного курса, но… – Аснер по памяти написал имя и номер телефона. – Надеюсь, вы увидитесь с моим коллегой. Он в Стамбуле. Вы там раньше бывали?
Ава свела брови на переносице.
– Нет, но мне говорили, что там красиво, хоть и многолюдно.
– А вы не любите толпы из-за голосов?
– Это и отсутствие дезодоранта в жаркие дни. Может и съезжу. – Она пожала плечами. – Как я уже говорила, никаких гарантий. Если окажусь в Стамбуле, поищу его.
Аснер вежливо улыбнулся и поднялся на ноги, стоило Аве встать, чтобы собрать вещи: большую сумку, потрепанный чехол для камеры и лёгкий шарф на шею, чтобы избежать городской пыли. Она выхватила бумажку с номером и направилась к двери.
– Могу я спросить?..
Девушка повернулась и убрала локон за ухо, прежде чем надела солнцезащитные очки.
– Вы можете спросить все что хотите. Если я не захочу отвечать, то не стану.
Он нахмурился.
– Ваше имя, Ава, означает «голос» на персидском языке. Вы знали об этом?
Солнцезащитные очки скрыли глаза.
– Да.
– Кто дал вам это имя?
Она помолчала.
– Мой отец. Это единственное, что он попросил. Назвать меня Авой.
– Знаете ли вы почему?
– Нет.
– И вы никогда не спрашивали?
Она пожала плечами.
– А это имеет значение? Ава – красивое имя. Возможно, ему нравилась актриса с таким именем, кто знает?
– Имена очень важны.
Девушка непринуждённо улыбнулась.
– До свидания, доктор Аснер. Было весело с вами поболтать. Вероятно, больше не увидимся.
***
Михаль Аснер наблюдал через окно, как Ава ускользала через узкие улочки Неве-Цедек и направлялась на север в сторону центра города. Маленькая женщина с волнистыми чёрными волосами легко сливались с городским пейзажем: опытному путешественнику привычно смешиваться с толпой. Он понаблюдал ещё пару минут, затем поднял трубку и набрал по памяти номер.
– Ты какое-то время не звонил, – ответил голос на другом конце провода.
– Я нашёл кое-кого интересного.
– Ты дал ей мой номер?
– Да.
– Её имя?
– Ава Мэтисон. Американка.
В трубке последовала заметная пауза.
– Она приедет? – поинтересовался собеседник.
– Честно, не знаю.
– Ты сказал ей, что я могу помочь?
– Конечно.
– Тогда она приедет.
Глава 1
Стамбул, Турция
На окраине базара Малахай заметил солдата григори. Тот медленно продвигался через рынок специй, изредка останавливаясь и рассматривая товар, который никогда не собирался покупать, в действительности он изучал толпу в поисках…
Её.
Тёмные вьющиеся волосы скрывали лицо миниатюрной подвижной фигурки. Человеческая женщина излучала энергию, даже вышагивая сквозь какофонию звуков, видов и запахов, которые неслись по рынку в центре Старого Стамбула. Продавцы выкрикивали название товаров, туристы пробовали разнообразные специи и сухофрукты, а ловкие мальчишки, уклоняясь от движения, подносили подносы с чёрным чаем.
Женщина, казалось, существовала в своём собственном мире, не выделялась на красочном базаре и ни с кем не разговаривала.
Малахай перевёл взгляд на григори. В голове прокручивался сценарий: он незаметно приближается к нему, преследует до пустынного закоулка, тихо хватает, вонзает острое лезвие в затылок и убивает смертоносное создание, освобождая душу, которая предстанет перед судом Творца. После этого Малахаю останется лишь раствориться в толпе. Ещё одно мимолётное путешествие на перекрёстке миров.
«Ты безрассуден. Ищешь проблемы вместо того, чтобы включить голову», – дразнил его голос последнего хранителя. Поэтому этим утром Малахай не исполнил ничего из задуманного. Он дал отпор слепому гневу и продолжил внимательно следить за григори.
Тот охотился.
Между делом поправив серебряные кинжалы под рубашкой, Малахай бросил несколько лир продавцу и схватил маленький пакетик с жареным миндалём – ещё один безымянный турист, гуляющий этим утром по рынку. Хотя он был одним из самых высоких мужчин в толпе, сотни лет практики научили Малахая искусству смешиваться с окружающими. Он следил за григори, который в свою очередь следил за женщиной. Охота на него, охота на неё. Солдат держался на расстоянии, но не позволял цели слишком удалиться. Не чувствовалось никакой спешки, характерной для охотящихся григори. Он выглядел практически расслабленным, если только не брать во внимание, что тёмные глаза прикованные к женщине, пока та прокладывала себе путь во двор, отделявший мечеть от базара.
С виду григори был невзрачен, как и подобает лучшему солдату. Предположительно местный, хотя Малахай его прежде не видел. Однако он только недавно вернулся на родину после нескольких веков отсутствия. Возможно, один из его братьев знаком с солдатом, который с такой невозмутимостью выслеживал женщину.
«Кто она?»
Густые волосы по-прежнему скрывали лицо. Может быть турчанка или иностранка, местная или туристка. В обычной одежде: свободных льняных штанах и рубашке с длинными рукавами. Скромно, но не религиозно. Примечательной казалась лишь огромная сумка через плечо. Дорогая. Поношенная. Мужская.
«Отца? Брата? Явно мужская вещь для столь миниатюрной женщины».
Незнакомка остановилась у входа в здание в форме буквы Г, повернулась сделать снимок маленьким чёрным фотоаппаратом – просто ещё один турист, рассматривающий достопримечательности. Когда она подняла голову к солнцу, Малахай разглядел её лицо. Европейка… с явно смешанной кровью. Довольно типичная внешность для такого города как Стамбул. Лёгкий ветерок играл её вьющимися волосами, когда она подняла и сфокусировала камеру на входе в дом. Григори остановился возле небольшой горки фундука и попытался игнорировать нетерпеливого продавца-зазывалу.
Женщина остановилась и чуть обернулась. Григори не заметил, как она бросила на него взгляд и слегка повернула камеру, чтобы тот попал в объектив. Малахай улыбнулся. Умница, заметила хвост и сфотографировала преследователя раньше, чем тот успел метнуться в сторону. Но, не заметив Малахая, она повернулась и быстрым шагом пошла на восток. Звон утренних молитв эхом отдавался в тяжёлом летнем воздухе.
«Кто она?»
Григори наконец отделался от продавца фундука и стал выискивать цель. Малахай продолжил следить на расстоянии, наблюдая за воином и соответственно за женщиной. Она не обратила внимание на муэдзина[1]1
Муэдзин – служитель мечети, с минарета призывающий мусульман к молитве.
[Закрыть], зовущего верующих на молитву, легко ступая по переполненной улице и пробираясь обратно к железнодорожному вокзалу. Свернула направо возле парка Гюльхане[2]2
Парк Гюльхане – один из старейших парков Стамбула, простирающийся по полого спускающимся к морскому берегу склонам, составлял часть дворцовых садов Топканы.
[Закрыть] и, поднимаясь на холм, прошла вдоль трамвайной линии, минула несколько кварталов, прежде чем остановиться возле входа в крупный отель со стеклянным фасадом.
Затем вошла в здание и скрылась из виду. Остановившись в квартале от отеля, григори несколько минут наблюдал за входом, достал сотовый, набрал номер и оживлённо с кем-то переговорил. После короткого разговора григори бросил последний взгляд на отель и пошёл прочь в сторону железнодорожного вокзала.
Малахай ждал. Григори не знал, что его засекли. Малахай видел, как на лице женщины мелькнуло подозрение. Она не знала этого человека, но поняла, что он следит за ней. Возможно, почувствовала это. Незнакомка оказалась проницательнее простого человека, поэтому Малахаю было необходимо проявлять осторожность. Он зашёл в уличное кафе, заказал чай и продолжил жевать миндаль. Наблюдая за улицей поверх солнцезащитных очков, он делал вид, будто читает оставленную кем-то газету.
По пришествии сорока пяти минут женщина вышла. Недолго потопталась у входа, держа перед собой карту, а на самом деле окидывая взглядом улицу из-под очков. Убедившись, что преследователь ушёл, она снова начала восхождение на холм.
Пересекла улицу и направилась в сторону ипподрома. Малахай пошёл следом, волосы на его затылке встали дыбом. Стены из булыжной кладки и византийского мрамора нашёптывали многовековые тайны. Краем глаза он видел, как древние надписи на стенах переливались чёрно-серым сиянием. Женщина остановилась, сделала снимок старого кладбища и пошла дальше. На ходу Малахай заметил, как на солнце лениво потягивается кошка.
«Кто она? Почему привлекла внимание солдата григори? И главное, почему тот так необычно охотился за ней?»
Григори не проявляют сдержанности при соблазнении жертвы. Их порочное очарование непреодолимо. Если жертва переживала встречу, то слетала с катушек. За столь осторожной слежкой скрывался довольно-таки загадочный мотив.
Незнакомка прошла вдоль ипподрома мимо очередных туристических «ловушек» и свернула направо к небольшому кафе. Дойдя до переулка, убрала карту и увернулась от выезжающей со стоянки машины. Казалось, она целенаправленно шла к тупику, но затем резко свернула влево и исчезла. Малахай осторожно последовал за ней, надеясь, что не бросается в глаза. Он подошёл к зданию, занавешенному брезентом, и остановился прочесть табличку с подробным описанием реконструкции строения, в котором размещался музей. Краем глаза он заметил, как женщина подошла к старинному османскому дому, который вероятно был одним из многих «бутиков-отелей», возведённых за последние пару лет. На улицу вышел обходительный швейцар, распахнул дверь и заметил Малахая. Тот сразу же пошёл прочь.
Малахай повернул к ипподрому, рассмотрел горящие красные фонари перед китайским рестораном около отеля и отправился обратно к Галате[3]3
Галата́ (тур.Galata, греч.Γαλατά, итал.Galata) – исторический район на территории ильчеБейоглу в европейской части Стамбула. Основан генуэзскими колонистами в поздневизантийскую эпоху как предместье Константинополя, позднее стал основным торговым районом города. Границы Галаты примерно совпадают с современным районом Каракёй, знаменит одноименной башней. Галатскую башню видно почти со всех точек центральной части города. Высота башни 61 метр, диаметр – 9 метров, высота над уровнем моря – 140 метров. Башня является одним из символов Стамбула.
[Закрыть]. Женщина, кем бы она ни была, остановилась в небольшом отеле. Он найдёт её снова, если захочет. Что касается странного поведения григори…
Нужно расспросить Дамиана, видел ли он нечто подобное прежде. У его хранителя на столетия больше опыта. Может он и склонен к безрассудству, но знает, как использовать данные ему таланты.
Засунув миндаль в карман, Малахай переключился на решение более практичных вопросов. Из-за жары и слишком большого количества съеденного солёного миндаля его мучила жажда. Бросив последний взгляд на деревянный фасад отеля, он направился домой.
***
Малахай захлопнул дверку небольшого холодильника.
– Неужели никто кроме меня не покупает пиво? – разнёсся крик по пустой кухне. – Раз не покупаете – не пейте!
– Ты слишком много времени провёл в Гамбурге. Сейчас ты в Стамбуле, здесь пьют ракию[4]4
Ра́кия – балканский крепкий алкогольный напиток (бренди), получаемый дистилляцией ферментированных фруктов (слива, виноград, персики, абрикосы, яблоки, груши, черешни, инжир, шелковица, можжевельник и айва). Обычная крепость 40 %, но домашняя ракия может быть более крепкой – от 50 до 60 %. Сливовая и виноградная ракии иногда смешиваются после дистилляции с другими ингредиентами, такими как травы, анис, мёд, вишня и орехи. Основное отличие от водки – выдержка продукта дистилляции в дубовых бочках, что свойственно для бренди (коньяка).
[Закрыть], – послышалось тихое бурчание сверху.
Максим, без сомнения, валялся в кровати, ожидая, когда спадёт жара.
– Или чай, – вторил ему ещё один голос с сильным русским акцентом. Если Максим на верху, там и его брат Лев. – Галлоны чая.
– Я бы сказал океаны.
– Если бы в Босфоре текла водка…
– Братья из Одессы могут уже заняться этой проблемой.
Дамиан вошёл на кухню, не сводя взгляда с верхнего этажа, где продолжали подшучивать друг над другом двоюродные братья.
– Пей воду. Ты пока не привык к местной жаре.
Малахай состроил гримасу.
– Я в порядке. Я же стамбулец.
Хранитель достал бутылку из холодильника и кинул ему.
– Но ты не жил здесь сотню лет, в городе стало жарче.
– Глобальное потепление, – выходя из библиотеки, прокомментировал Рис и протянул руку за бутылкой. Бедняга не переставая потел уже три дня – не удивительно, учитывая, что столько же не работал кондиционер. Тёмно-каштановые волосы прилипли ко лбу, обычно бледная кожа раскраснелась.
– Человеческая активность вырабатывает тепло. Больше людей – больше тепла. Не говоря уже об изменении климата. Проклятые люди и их машины уничтожат нас всех.
Дамиан и Малахай лукаво переглянулись. Сварливый британский учёный вечно тосковал по до индустриальным временам.
– От жары ещё никто не умирал, Рис! – прокричал сверху Лев.
– Но твоё нытье отлично заменяет пытки, – добавил Максим. – Разве Женевская конвенция не запрещает скулёж?
– А она на нас распространяется?
– Спроси Риса, он все знает.
Лицо учёного становилось все багровей.
– Если бы я не единственный работал….
– Прекратили.
Нужно было только одно тихое слово Дамиана, чтобы четверо мужчин замолкли. Даже на втором этаже могли слышать голос хранителя.
Дамиан был среднего роста и веса. Стоило ему захотеть, люди останавливались, заглядываясь на него, или же проходили мимо – всё зависело исключительно от него. Единственным приметным в нём были замысловатые татуировки, полностью оплетавшие руку. Малахай знал, что они были и на ногах, но Дамиан тщательно скрывал узоры. Малахай взглянул на свои собственные татуировки. Четыре века работы книжником, а он и на половину не покрыт такими же узорами, как Дамиан. Кто знал, сколько ему лет?
Дамиан продолжил тихим голосом.
– Лев, ты позвонил по поводу кондиционера?
На лестнице и в холле раздался быстрый топот. Дверной проём заслонила массивная фигура.
– Сказали, придут завтра. Начало лета – работы много. Они заняты.
Бисеринка поты усеивали бледный лоб парня, светло-русые волосы торчали во все стороны как солома. Вслед за Львом шёл Максим, зеркальное отражение брата. Эти двое были неразлучными кузенами, что среди их народа столь же редко, как рождение второго ребёнка. Матери парней были близняшками, и поэтому они сами выглядели как близнецы. Даже их татуировки казались практически одинаковыми, а вот характеры полностью противоположными.
– Значит, до завтра кондиционера не будет? – уточнил Рис.
Дамиан пожал плечами.
– Спим на крыше. Там есть кровати, а после захода солнце ветер будет не таким горячим.
По какой-то причине Малахай вспомнил о женщине, которая проскользнула в деревянный дом неподалёку от Айя-Софии[5]5
Айя-София – Поистине, самой известной достопримечательностью Стамбула является музей Айя-София. Величественное здание храма Святой Софии возведено в 537 году по приказу византийского императора Юстиниана I выдающимися архитекторами Анфимием из Тралл и Исидором из Милета. По замыслу Юстиниана, храм должен был превзойти все когда-либо существовавшие храмы своей грандиозностью и роскошью. Со всех концов империи свозились глыбы редкого мрамора, серебро, золото, слоновая кость, драгоценные камни, шедшие на убранство храма. Более пяти лет велось строительство собора, а когда оно было завершено, мир был поражен его величием и совершенством. После завоевания султаном Мехметом II Константинополя, храм Святой Софии, был превращен в мечеть, и впервые в 1453 году под огромными куполами раздался голос муэдзина. На протяжении четырнадцати веков одно из самых красивых творений в мире служило христианству и исламу, оставаясь местом духовного очищения. В 1934 году мечеть была упразднена, и здесь был открыт музей, сохранивший в своих стенах характерные черты двух религий: лучезарные лики святых на христианских мозаиках и мусульманские медальоны с золотыми арабесками. Существует поверье, что если положить руку в отверстие «плачущей колонны», повернуть кисть на 360 градусов и загадать желание, то оно обязательно сбудется. Теперь здесь можно встретить представителей всех религий, пришедших полюбоваться одним из самых величайших творений.
[Закрыть]. Тот ничем не выделялся: классическая османская постройка. Вероятно, внутри темно и прохладно. Возможно, даже дворик есть. И кондиционер.
– Нужно было дальше следить за той женщиной, – пробормотал он.
Дамиан уловил фразу.
– Какой женщиной? Почему ты за ней шёл? Знаешь ведь, что тебе это запрещено.
– Я похож на глупого мальчишку? – Малахай взглянул на хранителя. – На рынке специй была женщина. Она привлекла внимание солдата григори. Я следил за ним, а он за ней.
Веселье в комнате как ветром сдуло. Все знали как опасно нападение григори.
– Успел ли ты его убить, прежде чем он добрался до девушки? – спросил Максим.
При мысли о смерти григори Рис кровожадно улыбнулся, забыв про свои страдания.
– Освободил ли ты душу, чтобы та отправилась на суд, брат? Жаль, я не смог помочь.
– Нет, не убил. Я ведь должен соблюдать осторожность, забыл? – он пристально посмотрел на Дамиана. – Кроме того тот вёл себя… странно. Я хотел расспросить тебя об этом.
Дамиан сощурил глаза.
– Странно, это как?
– Он охотился за ней, но не как обычно. Ни разу не приблизился. Не попытался очаровать. Наоборот, старался остаться незамеченным.
Лев покачал головой.
– Нет, так они не охотятся. Они соблазняют. Они…
– Мы все знаем, как ведут себя григори, Лев. – Дамиан пристально посмотрел на Малахая. – Что произошло?
– Он проследил за ней до отеля и…
Максим не выдержал.
– И что?
– Ничего. Он просто проследил за ней, куда-то позвонил и ушёл.
Дамиан молчал. Остальные тоже. Это подтвердило подозрения Малахая насчёт необычного поведения солдата. Он надеялся, что у Дамиана будут догадки, но лицо Хранителя ничего не выражало. Ни потрясения, ни понимания. Совершенно ничего.
Наконец, хранитель сказал:
– Выходит, ты знаешь, где живёт эта женщина?
Малахай ухмыльнулся.
– Я знаю то, что неизвестно григори.
– Но ты ведь сказал…
– Она засекла слежку на рынке. Сфотографировала, когда тот отвлёкся. Вошла в фойе одного из отелей вблизи дворца, подождала минут сорок, пока он не убрался, и только потом направилась в свой настоящий отель. Григори не видел, где она на самом деле живёт.
Дамиан кивнул. Казалось, он был впечатлён сообразительностью человека.
– Умно.
Лев кивнул и усмехнулся.
– Мне нравятся умные. А она красивая?
Максим толкнул кузена локтем.
