Текст книги "Защитить сбежавшую невесту (СИ)"

Автор книги: Элиз Холгер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Глава 68. Пепел. Рик

Я не чувствовал ничего, кроме огня. Он пожирал меня изнутри, выжигал каждую мысль, каждый вздох, оставляя после себя лишь пепел отчаяния. Но это был не мой огонь – это была её боль. Она горела, а я горел вместе с ней, бессильный, бесполезный, неспособный даже вдохнуть достаточно воздуха, чтобы закричать.

Эйдан взял ее на руки, и сказал открыть портал во дворец. Совсем скоро она обратится в пепел. Нужно, чтобы в момент перерождения она была дома. В родных стенах.

Файрас рванул рукой в сторону, и пространство разорвалось с хрустящим, противоестественным звуком. Его магия всегда была грубой, резкой – не изящные нити, а когти, рвущие ткань реальности. Он даже не взглянул на нас – его взгляд был прикован к Авроре. К её лицу, уже почти скрытому под золотистыми трещинами.

– Ави, держись, – проговорил Эйдан, хотя она не слышала его. Важно чтобы она чувствовала – мы рядом.

Голос его был спокоен. Слишком спокоен. Ледяной, ровный, будто выточенный из камня. Но я видел, как дрожат его ресницы, как напряжены мышцы челюсти. Он держался. Держался, потому что, если он сломается сейчас – сломаемся все.

Дайн, Зорий, Файрас и я… мы словно умираем вместе с ней. Хотя уверен, Эйдан чувствует тоже самое.

Казалось бы, она переродится. Все будет хорошо. Но что-то с ней не так. Мы это чувствовали. Каэль просто так не смотрел бы на нас с торжеством победителя. Тот клановец, что-то влил ей в рот. И это что-то – меняло ее.

Айвен остался.

– Идите. Я разберусь с кланом.

Его голос прозвучал глухо, будто сквозь толщу воды. На подходе были стражники, члены совета – всё это уже не имело значения.

***

Дворец встретил нас гробовой тишиной. Слуги разбежались, испуганные нашим возвращением, нашими лицами, тем, как Эйдан нёс на руках почти уже невесомый остов Авроры.

Только Лира, её горничная, осталась. Но и она застыла в дверях, её пальцы вцепились в косяк, глаза расширились до предела.

– Выйди.

Файрас даже не взглянул на неё. Его голос был тихим, но в нём звучало что-то такое, от чего Лира резко отпрянула и исчезла в коридоре.

Эйдан осторожно опустил Аврору на постель. Ее огонь не трогал его. Он нам никогда не навредит. Но сейчас, он исцеляет ее смертью, чтобы она переродилась. И это странно. Файрас рассказывал мне об их особенностях, когда я спросил. Они перерождаются, только когда их убили. Но Аврора изначально не умерла. Ей что-то влили в рот, и ее магия сама запустила процесс перерождения. Можно сказать, она горит заживо в собственном огне. И это пугало.

– Что они ей дали? – голос Файраса был хриплым, как будто он сам горел изнутри.

Эйдан не ответил. Он достал из кармана колбу с серебристой жидкостью, открыл её и аккуратно влил содержимое Авроре в рот.

– Что это? – спросил Дайн. Его голос звучал чужим. Зорий молча опустился на пол. Обычно болтливый, сейчас он не мог произнести и слова.

– Снадобье, – коротко ответил Эйдан.

– ЧТО ЕЙ ВЛИЛИ В РОТ?! – Файрас рванул вперёд, схватив Эйдана за ворот. Его глаза пылали, багровые узоры ползли по шее, как трещины. – ОТВЕЧАЙ!

Эйдан не сопротивлялся. Он просто посмотрел на него.

– Зелье смерти. Но не простое. Оно не убивает. Оно стирает.

Тишина.

Файрас отпустил его, отшатнувшись. Его лицо побелело.

– Нет...

Эйдан опустился в кресло, его руки дрожали. Он закрыл лицо ладонями.

– На ее запястьях следы от порезов. Брали ее кровь и частицы магии. Они обычно нужны для зелья смерти. Оно стирает всю магию. Каэль не хотел убивать ее. Но сделал хуже. Он хотел, чтобы она лишилась магии, чтобы в ней умер феникс. От нее останется одна оболочка. Но те, кто когда-то знал магию, кто чувствовал в себе силу магии, сходят с ума по итогу. Но с Авророй этого не будет.

Глаза Эйдана полыхнули серебром, и мы все разом посмотрели на него, почувствовав искру надежды.

– О чем ты, – прошептал я, с силой выжав из себя слова.

– Перед тем как отправить ее на бал, я дал ей снадобье.

– Я помню, – глаза Зория так же заискрились надеждой. – Мы две последние недели работали над этим снадобьем. Она не хотела его пить так как и так вся была обложена защитными артефактами, но ты настоял.

– Что за снадобье? – спросил тихо Файрас, будто боялся спугнуть то хрупкое, что зарождалось в нас.

– Оно защищает от чужих чар. Поглощает чужую магию, – Эйдан тяжело выдохнул. – Я не могу сейчас сказать точно, так как ее огонь поглотил собой каждую частицу ее тела. Но на всякий случай влил в нее еще этого снадобья. Сработало оно или нет, мы узнаем только когда она очнется.

Аврора лежала на кровати, её тело медленно превращалось в золотые искры. Платье уже истлело, оставив лишь пепел на простынях. Её кожа светилась, как угли в костре, а золотые узоры пульсировали в последних судорогах магии.

Я стоял, сжав кулаки так, что ногти впились в ладони. Кровь капала на пол, но я не чувствовал боли. Всё, что было – это пустота. Пустота и бешенство.

Я должен был остаться с ней.

Эти слова бились в висках, как проклятие. Я оставил её одну. На том чертовом балконе. Думал, что артефакты защитят. Думал, что успею.

Но не успел. Каэль оказался хитрее. Сильнее.

Я подошёл к кровати. Аврора уже почти исчезла – лишь очертания, золотой пепел, медленно поднимающийся в воздух.

Я протянул руку, но не посмел прикоснуться.

– Прости... – прошептал я.

– Пора, – подошел Файрас к кровати и осторожно, медленно стал выпускать в пепел свою магию. – Каждый из нас должен пустить в пепел часть своей силы. Только так возрождаются фениксы. Сила истинных поможет восстановиться быстрее.

– А если феникс еще не встретил свою истинную пару? – спросил Зорий, вставая.

– Тогда восстановление проходит намного медленнее. От года до десяти лет, – пояснил Файрас, не отводя глаз от постели Авроры.

Следующим был я. Выпуская магию в пепел я видел, как он заполняется нашей магией. По нему проходились узоры, как те что обычно вспыхивали на коже Ави. Дальше был Дайн, затем Зорий и последним Эйдан.

Файрас двинулся на выход.

– Ты куда? – спросил Зорий.

– Здесь я больше ничего не могу сделать.

Файрас исчез в мареве портала. Теперь нам оставалось только ждать.

Глава 69. Ожидание. Рик

Три дня.

Три бесконечных дня, как от Авроры остался лишь горстка пепла, рассыпанная по шелку простыней. Золотистые искры еще теплились в нем, словно последние угольки костра, но с каждым часом их свет становился все ярче. Я сидел у кровати, вцепившись в подлокотник кресла так, что дерево трещало под пальцами. В носу стоял горьковатый запах гари – смесь сожженной магии и чего-то неуловимо «ее».

Остальные приходили и уходили, как тени.

Файрас появлялся редко – лицо его было каменной маской, но я видел, как багровые узоры на его руках мерцали неровно, будто пламя, задуваемое ветром. Он отдавал приказы, допрашивал пленных клановцев, подписывал указы – и все это механически, словно его душа осталась здесь, в этой комнате, с этим холодным пеплом.

Дайн приходил чаще. Садился напротив, его широкие плечи были ссутулены, а обычно яркие глаза потухли. Он молча смотрел на остатки Авроры, иногда протягивал руку, но так и не решался коснуться. Его пальцы сжимались в кулак, и он уходил так же тихо, как приходил – с тяжелыми шагами, от которых дрожали полы.

Дайн помогал Файрасу. Как и Айвен. Он иногда заглядывал к племяннице. В его глазах беспокойство. Тревога. Он не говорил пока ее родителям о случившемся. Ждал пока она очнется.

Зорий… Боги, Зорию был хуже всего. Он врывался в комнату с улыбкой, которая не дотягивала до глаз, и начинал говорить с ней. О новых приемах с огнем, о том, как сжег дотла склад клана, о том, что повара приготовили его любимые пироги. Голос его звенел, как надтреснутый колокольчик, а пальцы беспокойно теребили край плаща. Иногда он замолкал на полуслове, и тогда в тишине было слышно, как сдерживаемые рыдания рвут ему грудь. И затем он продолжал уверенный в том, что она его слышит.

Эйдан стал призраком. Он либо сидел у кровати, не двигаясь, не моргая – ледяная статуя с пустыми глазами, либо исчезал в саду. Там, где они с Авророй танцевали среди ледяных кристаллов. Где он впервые поцеловал ее. Где смеялся по-настоящему, без привычной сдержанности. Теперь там лежал иней, даже в самый зной.

А я…

Я занимался саморазрушением.

Я снова все испортил. Должен был остаться. Должен был почуять угрозу, услышать шепот чужой магии, понять. Но я ушел. Оставил ее одну. И теперь…

Этого всего не произошло бы, если бы я был внимательнее. Эта мысль жгла горло, как глоток раскаленного металла.

– Ты ведь понимаешь, что ты не прав, – сел рядом Дайн, не отводя глаз от кровати. – Ей бы не понравилось, как ты убиваешься, виня себя во всех грехах.

– Но так и есть…

– Нет, – твердо ответил Дайн посмотрев на меня. В его глазах залегли тени. Хотя кто сейчас выглядел иначе? – Каждый из нас виноват, и одновременно никто не виновен. Это все вина Каэля. Он двадцать лет вынашивал свой план. Он хорошо скрывался. Он что-то сделал со своей магией, и эта магия скрывала его от защитных артефактов. Все это рассказали члены клана, которых мы допрашиваем вот уже три дня. У нас просто не было шансов.

В комнату вошел Файрас. Он был тверд, и внешне спокоен. Но за месяц нашего знакомства я отлично прочитал его. Внутри у него бушевала буря.

– Нас не было с самого начала рядом с Ави, когда ее похитили, – начал он, стоя в дверях. – Оказывается, было два зелья. Одно уже использовали ранее, но Ливерин впитал яд в себя, защищая ее. Второй был запасным планом Каэля. Как и сам Райд, который влил зелье в горло Авроры. Каэль экспериментировал над магией Райда. И создал идеальную машину. Райд стал самой тенью. Никто бы не заметил его. Он подобрался к Ави сзади, и его не было видно до последней секунды, пока он не схватил ее. У него был искалечен разум, он полностью подчинялся воле Каэля. Так что перестань винить себя. Не во дворце на балконе, так в любом другом месте они в любом случае добрались бы до нее. Это было делом времени. Я… – Файрас зло сжал челюсть, но продолжил. – Каэль столько лет был моим советником. Я даже не знал, что именно он убил отца Зория. Кому и убиваться от чувства вины, так мне.

– Главное сейчас просто ждать и надеяться, – тяжело вздохнул Дайн. – Эйдан с Зорием постарались на славу, создав то снадобье и дав его вовремя Ави. Будем надеяться, что оно сработает.

Не смотря на их слова, избавиться от чувства вины будет не просто.

***

На третий день пепел изменился.

Я заметил первым.

Он начал сгущаться – неспешно, почти неощутимо. Сначала это были лишь едва заметные бугорки, будто кто-то провел пальцем по пыли. К полудню очертания стали четче: изгиб плеча, легкий подъем груди, контуры пальцев. К вечеру уже можно было различить «ее» – хрупкие ресницы, тень ямочки на щеке, даже завиток волос у виска.

Я тут же позвал остальных.

Они сбежались мгновенно – даже Файрас, бледный, с запавшими глазами, появился в дверях, словно его вырвали из очередного допроса. Мы стояли вокруг кровати, затаив дыхание. В воздухе витал сладковатый запах – как после грозы, как «ее» магия.

На четвертый день она вернулась.

Совершенно такая же.

Ни шрамов, ни следов зелья. Ее кожа сияла, как перламутр. Ресницы отбрасывали тени на щеки, губы были слегка приоткрыты. Только грудь не поднималась. В ней пульсировала магия. Не ее. Наша.

Она не просыпалась.

Мы переложили ее на свежие простыни – шелк цвета сливок, ее любимый. Артефактом очистили ее тело. Одели в то самое голубое платье легкое, как туман, в котором она любила бродить по саду.

А потом снова ждали.

Файрас скрипнул зубами и ушел – дела, казни, отчеты. Но теперь он возвращался каждый час, будто боялся пропустить то мгновение, когда она очнется. Дайн стоял на страже у дверей.

Зорий тренировался до кровавых мозолей на ладонях. Но по ночам прокрадывался сюда и засыпал, свернувшись у ее ног, как щенок.

Эйдан…

Эйдан просто ждал.

Как и я.

Глава 70. Пробуждение

Тьма.

Не та, что мягко укутывает перед сном, а тяжелая, бездонная, словно меня поглотила сама пустота. Я висела в ней, как пылинка в космосе, не чувствуя ни тяжести тела, ни биения сердца. Лишь смутные отголоски – голоса, будто доносящиеся сквозь толщу океана.

« Ави... Ты слышишь? Я разработал новый прием. Просыпайся и я покажу тебе, насколько он крутой… Я смог создать из огня дракона. Кажется, Дайн завидует. Мой то покруче его Кхарда будет… О, Ави, я тут узнал, что Лира встречается тайно с Исдером. Ну тот из стражи дворца. Мне кажется они хорошая пара… Я придумал крутой фокус, который можно сделать во время вальса. Просыпайся, и я покажу тебе... »

Зорий. Его слова, обычно звонкие и насмешливые, теперь звучали приглушенно, словно он говорил, сжимая зубы, хоть он и старался быть веселым. Я представила его: сжатые кулаки, дрожащие ресницы, алые искры магии, рвущиеся сквозь пальцы.

« Мы здесь. Вернись. »

Файрас. Его бас, всегда такой властный, теперь дрожал, как пламя на ветру. Я видела его перед собой: сгорбленную спину, пальцы, впившиеся в подлокотник кресла, багровые узоры на шее, пульсирующие в такт тревоге.

Я пыталась закричать, пошевелиться, но мое тело растворилось. Лишь сознание металось в этой черной пустоте, как птица в клетке.

А потом – воспоминание.

Горло обожгло, будто мне влили кипящую смолу. Боль волной прокатилась по жилам, и моя магия взревела в ответ, превратив тело в факел. Золотые узоры вспыхнули, как солнце, и я сгорала, чувствуя, как пламя пожирает каждую клетку. Это был очищающий огонь перерождения. Моя магия судорожно пыталась спасти меня.

Теперь я чувствовала... пустоту.

Моя магия, всегда теплая и живая, будто второе сердце, замерла где-то далеко. Ее золотое сияние сменилось тусклым мерцанием, словно звезда, погасшая на рассвете.

Зато я ощущала «их».

Дайн – его магия пахла дымом и железом. Зорий – искры его силы танцевали, как безумные огоньки, щекоча кожу. Рик – холодная сталь, пронизывающая тьму, будто клинок, рассекающий пелену. Файрас – багровые спирали, вихрем вьющиеся вокруг, как крылья феникса в полете.

И... Эйдан.

Его магия струилась ледяными ручьями, обвивая мои запястья, шею, виски. Она не обжигала – скорее, замораживала боль, превращая страх в хрустальные осколки. Но от нее мне было холодно. Будто я лежала на снегу, а они пытались согреть меня через толщу льда.

« Почему я не могу проснуться? »

И вдруг – ветерок.

Легкий, едва уловимый, он скользнул по коже, принеся с собой запах жасмина и... корицы.

В какой-то момент что-то щелкнуло.

«Вздох.»

Первый. Резкий, как удар ножом. Воздух ворвался в легкие, обжигая холодом.

«Второй.»

Теплее. Я почувствовала грудь, поднимающуюся под чем-то мягким – шелком? Простыни пахли жасмином, как всегда.

«Третий.»

И голоса стали четче, будто кто-то прибавил громкость.

« Аврора... Пожалуйста .»

Зорий. Его голос сорвался на полузвуке. Вспомнила его при первой нашей встрече. Он тогда танцевал и был самим огнем. Я потянулась к нему, мысленно цепляясь за его магию, как за спасательный круг.

« Ави, моя райнира. Я рядом .»

Дайн. Его ладонь шершавая, теплая – легла на мою руку. Я ощутила мозоли на его пальцах, запах дыма и металла.

« Птичка... Открой глаза. Порадуй нас своим смехом. »

Файрас. Его пальцы впились в мои запястья, будто он пытался удержать меня в этом мире. Багровые узоры на его руках жгли кожу, но это было приятно – как напоминание, что я жива.

« Ты сильная. Ты сможешь вернуться к нам. »

Эйдан. Его голос прозвучал прямо над ухом, холодное дыхание коснулось шеи. Его магия сжалась вокруг меня, как панцирь, отталкивая остатки тьмы.

« Ави… »

Шепот Рика. Всего одно слово, но в нем – целая буря. Я представила его глаза: серебристо-карие, с вертикальными зрачками, смотрящие на меня с гордостью и любовью. Его пальцы дрожали, касаясь моего лица.

Я рванулась навстречу, из последних сил ломая невидимые оковы.

Я открыла глаза.

Потолок, расписанный фресками с фениксами, плыл в дымке слез. Шелковые занавески колыхались, пропуская солнечные блики, которые танцевали на стенах, как золотые мотыльки. Воздух был напоен ароматом жасмина и яблок – кто-то поставил на стол корзину с фруктами.

И – они.

Зорий застыл на краю кровати, его пальцы впились в покрывало. Алые волосы были растрепаны, Глаза, казавшиеся потухшими остановившись на мне, вдруг наполнились золотыми искрами.

– Ты здесь... – голос его сорвался, и он бросился вперед, обхватив меня так, будто боялся, что я рассыплюсь.

Дайн стоял у изголовья, его мощная фигура отбрасывала тень на стену. В глазах – облегчение. Он сжал мою руку сильнее, и я почувствовала, как дрожат его пальцы.

– Не смей больше так пугать, – прошептал он, прижимая ладонь к щеке.

Файрас не двигался. Он сидел в кресле, его поза была царственной, но багровые узоры на шее пульсировали бешено. Взгляд – тяжелый, пронизывающий буравил меня, будто он пытался прочесть каждую мысль.

– Птичка, – наконец произнес он, и в этом слове прозвучала вся вселенная: гнев, страх, бесконечная нежность.

Эйдан стоял у окна, его пальцы сжимали подоконник так, что мрамор треснул. Голубые глаза, холодные как ледники, теперь светились внутренним огнем. Он не говорил ни слова, но его магия – та самая леденящая, была со мной все время моего перерождения.

И Рик...

Он сидел на краю кровати. Темные волосы, острые скулы, шрам у виска. Его пальцы дрожали, когда он коснулся моих губ, будто проверяя, реальна ли я. Он осунулся. Мне это не понравилось. Все они, выглядели измученными. Уставшими.

– Ты вернулась, – проговорил Рик, и в голосе его прозвучала хриплая нота, которую я никогда раньше не слышала.

Я попыталась улыбнуться, но губы не слушались. Тело было словно чужим – тяжелым, непослушным. Я подняла руку, разглядывая кожу: золотые узоры поблекли, словно выцвели на солнце.

Но они были.

– Мой огонь... – прошептала я, и голос звучал хрипло, как скрип ржавой двери.

Файрас встал, его плащ взметнулся, как крыло.

– Он на месте, – улыбнулся он тепло, не сводя с меня глаз. – Просто тебе нужно время на восстановление.

– Как это может быть? Разве то зелье…

– Эйдан позаботился о тебе. За нас всех… – усмехнулся Файрас посмотрев в сторону ведьмака. – Если бы не его снадобье, не знаю, что бы сейчас с тобой было.

– Снадобье? – прошептала, и я вспомнила как выпила зелье, которое мне дал Эйдан перед балом. – Оно защитило меня? Против зелья смерти?

Дайн рассмеялся. И в этом смехе отразилось облегчение и радость:

– Он нас уделал. Эйдан создал снадобье способное защитить нашу истинную лучше, чем какой-либо артефакт. Клан просто был обречен.

– Я построю целое крыло для Эйдана. Пусть теперь варит хоть целыми днями. Наймет помощников. У него будут лучшие травы со всего Ливерина. Лучшие материалы. Все – только бы он продолжал создавать то, что спасет тебя, – сказал Файрас на полном серьезе. И Эйдан наконец улыбнулся. Краем губ, но улыбнулся.

– Главное она жива. Остальное не важно, – проговорил он.

Зорий прижал лоб к моему плечу, его дыхание горячим потоком обжигало кожу:

– Верно. Ты жива. Это главное.

Эйдан наконец подошел, его шаги были бесшумными, как всегда. Он взял мою руку, и его магия просочилась под кожу, наполняя меня силой.

– Зелье... не смогло уничтожить тебя, – произнес он, внимательно рассматривая меня. – В тебе еще есть частицы яда. Совсем немного, но они исчезнут через пару дней. Нужно просто еще пару раз выпить мое снадобье. Его у меня достаточно.

Дайн усмехнулся:

– Значит, все их планы пошли прахом.

Я закрыла глаза, вдыхая смесь их запахов – дым, мороз, железо, специи. Моя магия со мной. И они были здесь.

Их руки, голоса, тепло – это стало новым якорем.

Файрас наклонился, его губы коснулись лба – жарко, как поцелуй солнца:

– Больше никогда не повторяй этого, птичка.

А потом заговорили все сразу – Зорий захлебывался от вопросов, Дайн шутил сквозь ком в горле, Эйдан молча слушал, а Рик... Рик просто держал мою руку, как будто это было самое важное в мире.

Глава 71. Домик Эйдана

Эйдан протянул мне очередную колбу, его пальцы едва дрогнули. Взгляд, обычно холодный как лед, сейчас таял от беспокойства.

– Выпей. Нужно всего два приема, – голос его звучал мягче обычного, будто он боялся разбить хрупкую тишину.

Снадобье обожгло горло сладковатым холодком. Я закусила губу, чувствуя, как магия Эйдана вливается в вены, переплетаясь с моим ослабленным пламенем.

Зорий тут же устроился рядом на кровати, прижав ладонь к моей спине. Его огонь, вечно неугомонный, осторожно просочился под кожу, согревая изнутри.

– Не переживай, солнышко. Мы тебя быстро на ноги поставим, – он улыбнулся.

Файрас, стоя у окна, молча протянул руку. Его магия мощная, древняя – обвила меня багровыми спиралями. Я вздрогнула: их силы, смешиваясь, зажигали внутри искры жизни, но тело все еще отказывалось слушаться.

Сон накрыл внезапно, словно тяжелое одеяло. Последнее, что я запомнила – тепло их ладоней и уставшие глаза.

***

Следующие пару дней все так и продолжалось. Зорий и Файрас как фениксы наполняли меня своей магией, а Эйдан следил за моим состоянием, и давал снадобье. Я то спала, то принимала магию парней. Но что мне нравилось, все они стали выглядеть в разы лучше. Словно тяжесть последних дней больше не довлела над ними.

Проснулась от тишины. Лунный свет струился сквозь шторы, рисуя на полу серебристые узоры. Под одеялом уже не ломило мышцы, а в груди тихо трепетало пламя – слабое, но «мое». Мне понадобится намного больше дней на восстановление, но это уже не важно.

Накинув на плечи шерстяную шаль, решила навестить Файраса. Знала, что он не спит, так как была переполнена его магией, и ощущала его движения в соседних покоях.

Файрас сидел за столом, уткнувшись в гору свитков. При моем появлении багровые узоры на его шее вспыхнули ярче.

– Птичка, – он поднялся, мгновенно оказавшись рядом, и усадил меня к себе на колени. – Все в порядке?

– Да, – прижалась к его груди, вдыхая знакомый запах кедра и дыма. – И хватит так за меня переживать. Я жива. Здорова. И прихожу в норму. Я рядом Файрас. И никуда не денусь.

Он тяжело выдохнул.

– Я никогда в жизни не испытывал такого страха. И такой ярости и злости на самого себя. Каэль…

– Забудь о нем. Он сгорел ни оставив за собой и пепла. И унес собой все зло, что когда-то сотворил, и чуть было не сотворил. Давай просто идти дальше?

Файрас был хмур, но кивнув поцеловал меня. Нежно. Осторожно. Словно это и не Файрас вовсе. Словно я что-то хрупкое и вот-вот растаю.

Сердце сжалось. Вытянула ладонь и вложила все силы что были, создав из пламени крошечного феникса. Он кружил над ладонью, рассыпая искры. Файрас усмехнулся, подхватив огненную птицу – та растворилась в его багровых спиралях.

– Видишь. Я иду на поправку. Так что не нужно так трястись надо мной, улыбнулась, целуя его. И в этот раз он ответил с большей пылкостью и страстью, напоминая мне того самого Файраса, которого я знаю.

С трудом оторвавшись от жениха, я тяжело вздохнула.

– Что тебя тревожит? – Спросил Файас.

– Рик, – коротко ответила я. – Он почти не приходил за эти последние два дня. Я переживаю за него. В ваших глазах я вижу радость, счастье. А он словно… словно не может выкарабкаться.

Файрас вздохнул, пальцы в моих волосах замерли:

– Винит себя. Днем дежурит у дверей, ночью прячется в домике Эйдана. Думает, не смог уберечь. С самого начала он был нанят тобой как защитник, и не справился.

Я покачала головой. Ну какой же он невозможный!

– Иди к нему, – прошептал Файрас, гладя меня по спине. – Только ты сможешь вытащить его из этой тьмы.

Спальня Рика была пуста, постель нетронута. Бегу к озеру, у которого расположен домик Эйдана. В окне горит тусклый свет. Сердце бешено стучит: за дверью он. Мой тигр. Моя тень.

Я приоткрыла дверь в домик Эйдана. Теплый запах кедра и сушеных трав обнял меня. Гостиная, вся в дереве, казалась уютной даже ночью: резные полки с книгами, мягкие шерстяные ковры на полу, пледы, брошенные на диван с горкой подушек. В камине тлели последние угольки, отбрасывая дрожащие тени на стены. На столе кристаллы в медных подставках и чашка с недопитым чаем, давно остывшим.

Пройдя мимо кухни, я задержалась. Полки ломились от банок с лепестками, кореньями и сушеными ягодами. На столе стоял массивный котел, окруженный колбами с переливающимися жидкостями – синей, как ледник, и багровой, словно закат. Все здесь дышало Эйданом.

Спальня была в конце узкого коридора. Из-под двери струился тусклый свет. Сердце забилось чаще, когда я нажала на ручку...

Рик лежал на спине, закинув руки за голову. Ноги в сапогах были перекрещены на одеяле, взгляд прикован к потолку. Казалось, он даже не моргал. Свет ночника падал на его лицо, подчеркивая резкие скулы и тени под глазами. Он был здесь... но будто отсутствовал.

– Привет, – тихо сказала я, и он вздрогнул, резко повернув голову. Серебристые глаза расширились, в них мелькнуло что-то больное, прежде чем он узнал меня.

– Ави? – Он вскочил, сбивая одеяло. – Ты должна отдыхать! Что ты...

Он схватил меня за руку, осторожно, словно я стеклянная, и потянул к кровати. Я усмехнулась, вырвавшись:

– Я уже здорова, Рик. Смотри.

Собрала в ладони слабую искру магии. Пламя дрогнуло, приняв форму птицы, но рассыпалось, едва взмахнув крыльями. Рик схватил мои пальцы, сжав их, будто хотел передать свою силу.

– Еще недостаточно сильна, – прошептал он, и в его голосе зазвучала привычная жесткость, но глаза выдали страх.

– Просто я уже показывала этот фокус Файрасу. И я немного ослабла, – нахмурилась, раздражаясь из-за того, что восстановление идет так долго.

– А ты чего здесь? – спросила следом, садясь на край постели. – Почему не в своей комнате? Или хотя бы рядом со мной?

Он отвернулся, сжимая челюсть. Его магия завилась вокруг нас беспокойными волнами.

– Я… Ави, – тяжело выдохнул он, садясь на край кровати. – Я не смог защитить, – выдохнул он, и это прозвучало как приговор. – У меня было только одно задание. Защитить тебя. И я не справился.

– Что? Боги, Рик! – я зло посмотрела на него.

Он все ее считает меня своим заданием. Но это я сама виновата. Давно нужно было ему дать понять, что контракт в прошлом, и он теперь просто мой истинный.

Мой жених.

Мое будущее.