Текст книги "Академия Луминэрис: Пламя и иллюзии судьбы (СИ)"

Автор книги: Элис Яретти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 10. Террайн

Луна, холодная и безжалостная, пробивалась сквозь переплетение ветвей, освещая путь Арии. Конь под ней, со взмыленной шеей, хрипел от усталости, но продолжал скакать, подчиняясь отчаянным ударам пяток в бока. Воздух был густым от запаха хвои и прелых листьев. Каждый выдох Арии превращался в облако пара, а пальцы, вцепившиеся в поводья, немели от холода. Она знала, что за каждым деревом может скрываться стражник академии, каждый шорох – звук погони. Её плащ, пропитанный потом и пылью, хлопал на ветру.

Задолго до рассвета она свернула к ручью, петлявшему среди камней. Конь опустил морду к воде, жадно пил, а Ария сползла с седла, едва чувствуя ноги. Вода в ручье была ледяная, но она зачерпнула пригоршню, смывая с лица грязь и следы слёз. Отражение в зеркальной поверхности показало её истинное лицо: бледное, с впалыми щеками, губами, искусанными до крови, чтобы заглушить страх. Дрожа, она, сконцентрировавшись, представила лицо предполагаемого мужчины, в которого хотела перевоплотиться.

Боль началась с кончиков пальцев – будто тысячи игл впивались в кожу. Губы онемели, а в груди защемило, как от удара. Но когда она подняла голову, в отражении стоял незнакомец: мужчина лет сорока, с квадратной челюстью, шрамом через левую бровь и руками, покрытыми мозолями. Одежда трансформировалась в грубую рубаху и плащ. Даже голос, когда она пробормотала: «Довольно…», звучал чужим – низким и хриплым.

Три дня она ехала на север, минуя деревни, где на заборах уже висели прокламации с её именем. На третий день конь захромал, его бока вздымались, как кузнечные мехи. Оставив коня у ближайшей стойки Ария спешилась, провела рукой по его шее, чувствуя липкую пену. «Прости…» – прошептала она, прежде чем животное рухнуло на бок, увлекая за собой сумку с провизией. Дальше она шла пешком, волоча ноги в сапогах, натиравших пятки до крови. Иллюзия мужчины тяготила: мышцы горели, будто она тащила на плечах чужое тело.

К пятому дню, когда запас сил был на исходе, она увидела город Террайн.

Ария вошла в Террайн на рассвете, когда магические фонари медленно гасли, уступая место первым лучам солнца. Её плащ, покрытый дорожной пылью, сливался с серыми стенами городских ворот. Она двигалась быстро, стараясь не привлекать внимания. Город, раскинувшийся между горных хребтов, встретил её гулом голосов, звоном металла и шепотом магии.

Рынок уже кипел жизнью. Торговцы расставляли прилавки с магическими артефактами, редкими травами и диковинными украшениями. В центре площади бил фонтан с пламенем, меняющим цвет от багрового утром до сизо-голубого ночью.

«Первый этап выполнен, осталось только найти жилье и немного подзаработать», – решила про себя Ария. Пройдя по предоставленным ей объявлениям под личиной неизвестной девушки средних лет, ей наконец повезло быть принятой. Торговец Элрик, мужчина с узкими, пронзительными глазами, взял её помощницей без лишних вопросов. Её задача была проста: демонстрировать клиентам, как кристаллы искажают реальность, создавая голографические образы. Но каждый раз, когда мимо проходили стражи в плащах с вышитыми рунами академии, её пальцы непроизвольно сжимались. Одна ошибка – и иллюзия рухнет.

Когда солнце клонилось к закату, Ария пробиралась в Квартал Теней. Здесь, в лабиринте узких улочек и покосившихся домов, царил полумрак. Под маской мужчины она сливалась с местными обитателями: ворами, контрабандистами и беглыми магами. В подвале таверны «Чёрный Ворон» она узнавала информацию, подслушанную у других: «Академия разыскивает девушку с синими волосами и синими глазами», – шипел контрабандист с обкуренными пальцами. В Квартале Теней правды не существовало. Даже воздух здесь был пропитан ложью и дымом подпольных алхимических лабораторий, скрытых в глубине домов.

Ночью она находила приют в старой мельнице, накинув маску бабки Мэй. Рядом стояла хижина, крыша которой просела под грузом времени. Хозяйка, женщина с лицом, изборождённым морщинами, как высохшая река, вышла на порог, жуя табак.

– Три серебряных в месяц, – буркнула она, плюнув в сторону Арии. – Воды нет, дрова носить самому.

Хриплый мужской голос Арии ответил: – Устроит.

Комната была крошечной: прогнивший деревянный пол, дырявая печь и кровать с сеном вместо матраса. Зато здесь не было окон. Ночью, когда город затих, Ария развела огонь и сбросила иллюзию. Тело затрепетало, как освобождённая пружина. Каждый сустав болел, язык прилип к нёбу от жажды. Она достала черствый сухарь, но есть не смогла – тошнота подступила к горлу.

«Слишком рискованно оставаться здесь надолго», – подумала она, разглядывая трещины на стене. Стража академии искала беглянку, но любой незнакомец вызывал подозрения. Старухи же были невидимы. Они сидели на лавках, шептались у колодцев, их забывали в тот же миг.

«Долго удерживать личину чужого я не смогу, поэтому придется применить магию», – сказала про себя Ария.

Новое заклинание требовало больше сил. Ария вырезала кинжалом круг на полу, расставила свечи из ворованного воска и встала в центр. Шепот заклинания заполнил комнату, воздух затрепетал. На этот раз боль была огненной – будто кости ломали, а кожу растягивали. Когда дым рассеялся, перед потухшими свечами стояла Мэй: сгорбленная, с седыми волосами, собранными в пучок, и лицом, изъеденным прожилками морщин. Трость в её руке дрожала, как и должно быть у старухи.

Утро Мэй начинала с того, что медленно, шаг за шагом, шла к колодцу. Её ноги, подкошенные иллюзией, волочились по земле. Соседка Марика, полная женщина в цветастом платье, уже ждала её с глиняным кувшином.

– Опять без платка, Мэй? – крикнула она, размахивая руками. – Ветерок тебя унесёт!

– Старая кость тяжела, – прохрипела Ария, нарочито кашляя.

Она научилась подражать диалекту местных: растягивать гласные, добавлять гортанные звуки. За неделю обустроила хижину: заделала щели мхом, развесила пучки мяты и шалфея, чтобы заглушить запах сырости. На рынке выменяла старый горшок и посадила у порога герань – «для счастья», как сказала торговке.

Но спокойствие было обманчивым. Каждую ночь Ария просыпалась от шорохов, воображая, что за дверью стоят стражи. Она плела защитные чары: вплетала волосы в дверной косяк, рисовала руны сажей на пороге. Однажды, вернувшись с рынка, она обнаружила, что горшок с геранью сдвинут. Кто-то был здесь.

Через пару дней в город въехали пятеро всадников. Их чёрные плащи развевались, как крылья воронов, а на спинах алел вышитый пылающий глаз – символ академии. Ария, стоявшая у мясной лавки, замерла. Капитан Теодор соскочил с коня. Его лицо, изрезанное шрамом от старого боя, было бесстрастным, но глаза метались по толпе, выискивая малейшую аномалию.

– Ищем беглянку, – его голос прокатился над площадью. – Волосы и глаза синие. Награда – сто золотых.

Толпа загудела. Ария прижалась к стене, чувствуя, как иллюзия колеблется от волнения. Её рука, под видом старческой дрожи, ухватилась за трость. Теодор прошёл в двух шагах, его плащ задел её плечо.

– Эй, старуха, – он остановился, и её сердце замерло. – Не видела здесь чужаков?

Она медленно подняла голову, сделала вид, что переспрашивает:

– Чего? Глуха я, милок…

Теодор сморщился, бросил монету к её ногам и ушёл. Ария ждала, пока его шаги не стихли, прежде чем подобрать монету дрожащими пальцами.

Ночью она не спала. Сидя на полу, вырезала обереги из пергамента, смешивая чернила с собственной кровью. Каждый символ жёг пальцы, но она повторяла: «Не найдут. Не найдут». Сны, когда они приходили, были кошмарами: Стражник разрывал её иллюзию когтями, академия требовала назад, угрожая расправой над теми, кого она любила.

На рассвете у двери лежала роза. Алые лепестки, идеальные, как будто выкованные из рубина, а шипы аккуратно срезаны. Ария схватилась за косяк, чтобы не упасть.

– Бабуля, это вам? – Девочка лет семи, дочь соседа-кузнеца, подбежала, указывая на цветок.

Мэй наклонилась, преодолевая спазм в спине, и подняла розу.

– Нет, дитятко, – она сунула цветок в маленькую ладонь. – Это тебе. Красота – для молодых.

Девочка убежала, кружась с розой в руках, а Ария закрыла дверь, прислонившись к ней спиной. В хижине пахло травами и страхом. Она достала кинжал, спрятанный под соломой, и прижала лезвие к груди.

Поправив личину Мэй, она вышла во двор, сделала вид, что поливает герань. Глаза искали в тенях движение, уши ловили каждый звук. Этот город больше не был убежищем.

Глава 11. Плетение Судьбы

Рынок бурлил, как котел, подвешенный над адским пламенем. Воздух гудел от криков торговцев, звонких, как колокольчики у повозок: «Свежий окорок!», «Корень мандрагоры для любовного зелья!». Ария, сгорбленная под тяжестью иллюзии, пробиралась сквозь толпу. Каждый сустав её «старого» тела ноюще напоминал, что магия, имитирующая возраст, не щадит мышцы. Под платком, плотно обвязывающим голову, прятались седые волосы, туго заплетенные в косу, а лицо, изборожденное морщинами, было покрыто липким слоем травяной пасты – чтобы даже случайное прикосновение не смыло иллюзию. Она остановилась у прилавка с вяленым мясом, делая вид, что перебирает куски, но на самом деле считала стражников у городских ворот. Их было пятеро. На три больше, чем вчера.

– Посторонись! – Рыночный грузчик, потный и краснокожий, толкнул её в бок, едва не сбив с ног. Ария едва удержала равновесие. Её рука инстинктивно потянулась к кинжалу за пазухой, но вовремя сдержалась – старухи не носят клинков.

– Ай, осторожнее, – прокричала Она.

– Сорри, бабушка, – грузчик скорчил гримасу, заметив «дрожащие» руки Мэй. – Не приметил.

Она кивнула, симулируя одышку, и двинулась дальше. В сумке из грубой холстины уже лежали лепешки, завернутые в вощеную бумагу, мешочек соли, связка сушеных грибов.

Почувствовав небольшую боль, девушка глянула на плечо. «Где же я так?» – подумала Ария, смотря на рану, что уже начала гноиться, но тут же вспомнила грузчика, что задел ее чем-то металлическим. – «Ну что ж, придется купить еще бальзам для ран, хорошо, что под одеждой ее не видно было».

У лавки алхимика пахло горечью полыни и сладковатой гнилью. Ария наклонилась над склянками, разглядывая флакон с мутной зеленой жидкостью.

– Для суставов, бабуля? – Торговец, тощий как жердь, протянул ей пузырек с коричневой взвесью. – Или сердце шалит?

– Ромашку, – прохрипела она, указывая на сушеные цветы.

Внезапно за спиной раздался лязг доспехов.

– Эй, травница! – Голос прозвучал слишком близко.

Ария медленно обернулась. Два стражника в синих плащах с вышитой серебром змеей стояли вплотную. Один, с лицом, изуродованным шрамом, склонился к ней, и от него пахло луком и брагой.

– Говорят, ты тут травы собираешь. Не попадалась девка с синими волосами? Глаза такого же цвета.

Мэй закашляла, прикрывая рот платком.

– Ой, милок… – голос дрожал искусственно, но стражник не заметил подвоха. – Я тут только для своих микстур…

– Врешь, – второй стражник, коренастый и рыжий, схватил её за запястье. – Ты, старушенция, точно что-то приметила в городе.

Его пальцы впились в кожу, и иллюзия дрогнула – морщины на миг поплыли, как рисунок на воде. Ария почувствовала, как пот стекает по спине. Ещё секунда – и магия рухнет.

– Отпустите… больно… – застонала она, но тот, что со шрамом лишь засмеялся.

– Идем, поговорим в клетке.

Она уже собиралась вырвать руку и ударить клинком, но воздух вдруг наполнился треском, будто лопнула тысяча стеклянных шаров. Стражники взвыли, отпуская её – их пальцы покрылись инеем.

– Отпустите её.

Рю Соларис стоял в трех шагах, его серебристый плащ развевался без ветра, будто соткан из самого света. Лицо холодное, как горная вершина, с острыми чертами и глазами цвета чистого неба. На ладони, обращенной к стражникам, танцевал голубой огонек.

– Высший маг… – прошипел стражник, отступая. – Мы просто…

– Уходите, – Рю сжал ладонь, и огонек погас. – И передайте своим: этот сектор под моим наблюдением.

Когда стражники растворились в толпе, маг повернулся к Мэй. Его взгляд упал на её запястье, где иллюзия уже восстановилась, но кожа всё ещё сохраняла красный след от хватки.

– Вам нужен лекарь, – произнес он, и в его голосе не было ни жалости, лишь холодная констатация факта.

– Сама справлюсь, – буркнула Ария, делая шаг назад. Но Рю уже протянул руку – жест помощи, не терпящий отказа.

– Проводите меня до хижины, я сама лекарь, – она впихнула магу в руки сумку и уже шла впереди.

– Ну что ж, как скажете, – Рю плелся сзади, осматривая улицы.

Войдя в хижину, Ария забрала сумку, поблагодарив мага, и ждала, когда он уйдет.

– Я останусь с вами, чтобы убедиться, что все хорошо, – проговорил Рю, садясь на стул.

Но тут Ария резко ослабела, голова начала кружиться, и, не дав ей упасть, маг придержал ее за руку…

Их пальцы соприкоснулись.

Мир взорвался белым светом.

Ария услышала собственный крик – молодой, звонкий, не искаженный маской. Иллюзия Мэй дрогнула на долю секунды, но маг на это не обратил внимания. Рю вскрикнул, но не отпустил руку. На их запястьях, словно выжженные раскаленным железом, проступили символы: два полумесяца, сплетенные в круг, с языком пламени в центре.

– Истинная Пара… – прошептал маг, и его ледяной тон дал трещину, сменяясь на более нежный.

Ария рванулась прочь, но он держал её с силой, которой не ожидала даже от высшего мага.

– Кто вы? – его глаза метались между её лицом и знаком.

– Отпустите! – она зашипела, но Рю внезапно ослабил хватку.

– Вы… ранены, – он указал на её плечо, где через иллюзию проступало темное пятно. – Инфекция. Без лечения умрете через три дня.

Ария замерла. Он не лгал – маги чувствовали болезни.

– Почему вы… – она начала, но он перебил:

– Судьба – шутница. Но знак не выбирает. Присядьте.

Хижина Мэй оказалась крошечной, с прогнившим полом и очагом, дымящим смолистыми сосновыми шишками. Рю, не спрашивая разрешения, сбросил плащ на деревянную лавку и достал из складок одежды флакон с прозрачной жидкостью.

– Снимайте платье.

– Что?! – девушка отпрянула к стене.

– Рану нужно обработать, – он поставил флакон на стол с таким видом, будто командовал армиями. – Или хотите, чтобы гангрена съела руку?

Она колебалась, но боль в плече пульсировала в такт знаку на запястье.

Рю с интересом рассматривал ее, ту, которую так долго ждал и искал, но судьба сыграла шутку.

– Ложитесь, – приказал он, смачивая тряпицу в жидкости. – Это больно.

Он не соврал. Когда состав коснулся раны, она впилась зубами в ремень, брошенный им на подушку. Рю работал молча, его пальцы, несмотря на грубость процедуры, были удивительно точны.

– Почему вы помогли мне? – выдохнула она, когда боль стихла.

– Они были пьяны… – он завязал бинт и откинулся на спинку стула. – Когда-то я верил, что Истинная Пара – это награда. Теперь понимаю – это испытание.

Он поднял руку, где символ светился тускло, как уголь под пеплом.

– Теперь я обязан защищать вас. – Его голос дрогнул. – Теперь вы связаны со мной, – он встал, подойдя к окну. За ним клубился туман, проглатывающий края леса. – Завтра мы уходим на север. В горы. Там нас не достанут.

Мэй села, натягивая рубашку. Знак на её запястье жёгся, будто напоминая о связи.

– Мы? – она засмеялась горько. – Вы думаете, я доверюсь незнакомцу?

Рю обернулся. В его глазах вспыхнуло что-то опасное.

– Вы доверитесь, потому что у вас нет выбора. Как и у меня.

Он бросил у ног сверток – сушеное мясо, сыр, флягу с водой.

– Спите. Я буду на крыльце.

Дверь захлопнулась. Она прижала ладонь к знаку, чувствуя его пульсацию. Где-то снаружи, за стеной, слышался шепот заклинаний – маг ставил защиту. Она закрыла глаза, вспоминая слова матери: «Истинная Пара – это не подарок, дитя. Это зеркало, показывающее то, чего ты боишься».

А боялась она теперь не только Академии, но и того, что этот маг, с его ледяным взглядом и обжигающими прикосновениями, увидит в ней больше, чем она готова показать.

Рю Соларис высший маг и истинная пара Арии.

Глава 12. Игра Судьбы

Свинцовое небо за окном сгущало тучи, словно сама тьма пыталась просочиться в комнату. Рю стоял у входа, сжимая в руках чашку с уже остывшим чаем. Его мысли, словно осенние листья, кружились вокруг одной неудобной истины: он чувствовал влечение к ней – хрупкой старушке, чьи морщинистые пальцы дрожали, когда она брала посуду, а голос звучал как шелест пергамента. Её движения были слишком отточенными, а глаза – слишком яркими, слишком пронзительными.

«Безумие, – мысленно корил себя маг. – Она вдвое старше тебя… или даже больше». Но сердце упрямо стучало в ритм её шагов, а разум цеплялся за догадки: её манера смотреть, будто сквозь время, её странная осведомлённость о рунах, которые не должна знать простая крестьянка… Руна «Илдран», выжженная ею на двери, пылала в его памяти. Этот символ он видел лишь в запретных архивах Академии. Кем она была? Что скрывает? Он вздохнул, поставил чашку и твёрдо кивнул собственным мыслям. «Будь что будет. Я обязан её защитить».

Пока Рю привел лошадь, Мэй уже собрала вещи и оставила хозяйке деньги за месяц. Ветер выл, разрывая тишину, а копыта вороного жеребца вздымали клубы пыли от земли. Мэй прижалась к спине Рю, её дыхание, едва слышное, касалось его шеи. Каждое движение её пальцев, вцепившихся в его пояс, заставляло кровь пульсировать в висках.

– Держись! – крикнул он, но порыв ветра унёс слова в предрассветную мглу.

– Не учи меня, – ответила Мэй, но её голос оборвался.

У переправы через реку чернели силуэты. Плащи с гербом Академии трепетали на ветру. Рю замер. Стражники. Они настигли их.

– Документы! – прогремел голос предводителя, и артефакт-искатель в его руке вспыхнул кровавым светом. Магия Академии сдавила разум Рю, вытягивая наружу страх, боль, сомнения.

«Не шевелись!» – голос Мэй вонзился в его сознание, резкий и властный.

Иллюзия рухнула. Старуха исчезла, а с моста рухнул стражник, захлебнувшись собственной кровью. На его месте возникла девушка с волосами темнее полночи и глазами, полными магического огня. Её плащ взметнулся, обнажив кинжал с алыми рунами.

– Ария… – прошептал Рю. Её имя звучало как проклятие и надежда. Беглянка, чьи портреты висят на каждой улице.

– Хватит мечтать! – её голос звенел сталью. Она вскочила на коня поверженного врага, и ветер подхватил её смех. – Вперёд, пока они не опомнились!

Лес сомкнулся вокруг них, ветви хлестали по лицам, а за спиной рвались заклятья, ослепляя вспышками. Ария, развернувшись в седле, чертила в воздухе огненные символы. Её пальцы двигались с безумной скоростью, сплетая магию и иллюзии.

– Испепели! – её команда прокатилась громом.

Стена пламени взметнулась ввысь, пожирая землю и сосны. Рю видел, как призрачные воины и искажённые тени смешивались с огнём, создавая хаос.

– Ты владеешь двумя стихиями… – пробормотал он, чувствуя, как её магия пульсирует в его крови.

– Удивлён? – она обернулась, и в её улыбке мелькнула тень былой дерзости. – Судьба любит неожиданности, маг.

Проехав половину пути, Рю при помощи артефакта переместил их к башне. Башня, вросшая в скалу, стояла непоколебимо, будто часть самой горы. Маг приложил ладонь к камню, и стена со скрежетом отступила, открывая зал, наполненный запахом древних свитков и дымом от камина. Книги громоздились до потолка, а пламя озаряло стены танцующими тенями.

– Отец построил это убежище, – её голос дрогнул. – Здесь его убили.

Рю молчал, наблюдая, как она сбрасывает плащ.

– Почему? – Ария приблизилась, и её глаза искали ответ в его взгляде. – Ты рисковал жизнью ради старухи. Зачем?

Он отвёл взгляд, чувствуя, как жар разливается по щекам:

– Думал… это судьба. Что нас что-то связывает.

– А теперь? – её пальцы коснулись его руки, и он вздрогнул.

Он не ответил. Тишина между ними стала густой, как смола. Её дыхание смешалось с его, а в воздухе повисло нечто большее, чем страх или долг – намёк на выбор, который изменит всё. Через пару минут они расположились у камина. Ария от усталости почти сразу же уснула у очага, укрывшись его плащом. Рю сидел рядом, изучая её лицо – резкие черты, губы, сжатые даже во сне. Её рука сжимала край ткани, будто она готова была в любой миг вскочить и сражаться.

Он накинул на неё шарф, и его пальцы невольно задержались на её плече… «Ты настоящая», – подумал он, замечая, как её ресницы вздрогнули. В свете огня шрамы на её руках казались всего лишь тенями, а сейчас, в этой тишине, она была просто девушкой – хрупкой, уставшей, но невероятно сильной.

– Спи, – прошептал он, едва касаясь её волос. – Я здесь.

Она не открыла глаз, но уголки её губ дрогнули, словно уловив мягкость в его голосе. Где-то за стенами бушевал ветер, но здесь, в убежище, время остановилось. Рю осторожно провёл пальцем по её ладони, сплетая их пальцы в немом обещании. Её рука сжалась в ответ – слабо, но достаточно, чтобы его сердце забилось чаще.

«Пусть придут», – подумал он, глядя на их сплетённые руки. Теперь он сражался не только за правду. Он сражался за этот миг – за тепло её кожи, за тихий вздох, который она издала, прижавшись к нему. Академия, опасности, проклятия – всё это исчезло, растворившись в простом чуде: она доверилась ему.

А где-то в горах завыла гигантская сова, предвещая бурю. Но пока буря ждала. А здесь, у огня, рождалось нечто новое – хрупкое, как первый снег, и сильное, как сталь.