Текст книги "В любви дозволено все"
Автор книги: Элис Детли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
Второй раз за день слезы набежали на глаза, скрыв от нее разделочную доску. Может быть, пора признать, что ей не по силам тягаться с гангстером – и морально, и физически. Вероятно, Сьюзен избежит лишних страданий, если смирится наконец с судьбой и использует оставшееся время, чтобы обрести покой в душе и умереть с тихим достоинством. А может, надо просто вымаливать милость?..
Какое-то время Сьюзен размышляла об этом варианте. Повалиться в ноги Уайлдеру, трепеща от страха и горько рыдая, – соблазн настолько велик, что трудно удержаться. Рассудок взял верх – Сьюзен устояла, не сделала опрометчивого шага. В конце концов, ей было заведомо известно: сколько ни пресмыкайся, гангстера это ничуть не тронет.
Сохранив таким образом остатки самоуважения, Сьюзен глубоко вздохнула и потянулась за перцем. Ей нужно готовиться к худшему, Фрэнк вполне способен применить пытки, чтобы запугать и замучить ее. Так почему не воспользоваться оставшимся временем, не заняться пока совершенствованием приемов? Она оказалась неважной актрисой и не сумела скрыть свои замыслы. Может быть, у нее пойдет лучше, если она разыграет роль послушной маленькой девочки. А потом, когда он меньше всего будет ожидать…
Сейчас, мерзавец, я снесу тебе голову с плеч!Сьюзен одним быстрым, уверенным движением срезала верхушку, затем так же ловко удалила сердцевину ароматного перца, полную семян.
У нее над ухом тихонько фыркнул Уайлдер:
– Решили взглянуть на вещи моими глазами?
– По одежке протягивай ножки, – буркнула Сьюзен, сдвигая лезвием ножа в одну сторону кружочки перца, чтобы взяться за грибы.
– Что верно, то верно, – согласился Фрэнк, складывая в чашку для салата сначала перец, затем грибы.
Хотя Сьюзен почудилось, что Уайлдер имел в виду не только ее, она не стала продолжать разговор на эту тему. Не было желания тратить энергию на болтовню. Все равно ее жизнь оборвется от его руки, и в последнюю минуту будет совсем ни к чему убеждать убийцу, что она умеет быть любезной.
Сьюзен отдалась во власть сонаты Моцарта, которую передавала радиостанция для любителей классики, – на эту волну у Фрэнка был настроен стереоприемник. Сьюзен кончила резать морковь, а он тем временем смешал в стеклянном кувшинчике уксус, растительное масло и специи. Она предложила накрыть на стол, он согласился, и, когда все было готово, они сели ужинать.
Разумеется, Сьюзен и виду не подала, но приготовленное Фрэнком жаркое из говядины было великолепным. Она с удовольствием доела вторую порцию вместе с остатками салата и вдруг поняла, что за один сегодняшний день съела больше, чем за любые три дня минувшего года. Что это с ней приключилось, непонятно. Другой бы на ее месте потерял всякий интерес к еде от страха.
Однако у Сьюзен от одного общения с Уайлдером аппетит, кажется, возрастает. От этого человека исходят какие-то токи, заставляющие ее совершать неожиданные для нее самой поступки. Ему ничего не стоит разозлить ее или насмерть перепугать. И тут же без малейшего усилия внушить ей необыкновенное спокойствие. Так же легко и уютно было ей и сейчас, когда они, в полном молчании закончив ужин, продолжали сидеть за столом.
– Вы больше ничего не хотите? – нарушил тишину Фрэнк.
– Нет, пожалуй.
Сьюзен сидела и просто наблюдала за своим стражем. Вероятно, у нее был вид человека, потерявшего почву под ногами. Во всяком случае, самой ей уже начинало казаться, что она потихоньку сходит с ума. Опустив глаза, она заставила себя внутренне встряхнуться и встала из-за стола.
– Я все уберу и вымою посуду. Вы же приготовили ужин.
Сьюзен предложила свои услуги непроизвольно. Как часто у меня бывало с Эндрю, подумала она. И снова пришлось удивляться собственной непосредственности. Надо лучше контролировать себя.
– Я могу это сделать и сам. – Он тоже поднялся и принялся за уборку.
– Нет, нет, в самом деле. Я хочу поработать, – возразила она, отбирая у него тарелки и ставя их в мойку.
– Но почему?
Вернувшись к столу за салатницей, Сьюзен взглянула на него и недоуменно пожала плечами.
– Один готовит, другой моет. Так у насбыло всегда заведено.
Хотя она и не заикнулась об этом, но ей обязательно нужно было подвигаться. И, может быть, такое обыденное занятие, как мытье посуды, поможет ей обрести утраченное душевное равновесие. Пока ничто иное не действовало на нее столь благотворно.
– «У вас» – это надо понимать: у вас и вашего мужа?
Уайлдер подошел с кастрюлей из-под жаркого и поставил ее в раковину. Скрестив руки на груди, он терпеливо ждал ответа.
– Да, – тихо прошептала Сьюзен.
Как это ему удается? Разве возможно с такой поразительной точностью читать ее мысли, а потом сказать именно то, от чего в голове у нее все разом снова переворачивается? Не осмеливаясь посмотреть на Уайлдера, она открыла воду, наполняя кастрюлю.
Фрэнк молча протянул руку и закрыл кран. Затем приподнял ладонью подбородок Сьюзен, вынуждая ее смотреть ему в глаза.
– Я не ваш муж.
Ее удивило и напугало, сколько страсти было в его взгляде и голосе. Не оставалось сомнений, что он напоминал не только Сьюзен, но и самому себе, какова суть их отношений.
– Я знаю, – поспешила заверить она и, усмехнувшись, продолжила, не скрывая сарказма: – Вы мой похититель. Вы сильнее, коварнее и еще, черт его знает в чем, превосходите меня…
– Сьюзен! – ледяным тоном прервал ее Фрэнк. В его голубых глазах вспыхнуло что-то похожее на сожаление. Его рука скользнула ей на затылок, потом нежно погладила щеку. – Успокойтесь, пожалуйста, – голос Уайлдера стал мягче.
– Но вы же сами начали… – возразила она. Не так просто принудить себя смотреть ему прямо в глаза, не дрогнув ни одним мускулом.
– Позавчера вы сами ввели себя в заблуждение и внесли путаницу в наши отношения. Я не хочу, чтобы вы снова повторили ту же ошибку.
– Вам хорошо известно, какой наркотик вы мне подсунули. Теперь я могу соображать нормально и прекрасно понимаю, кто вы и что собой представляете. Поверьте, Уайлдер, надо совсем свихнуться, чтобы забыть об этом, вымыв для вас пару тарелок.
К сожалению, подумала Сьюзен, на нее начало действовать тепло его руки, поглаживавшей ее затылок с необычайной нежностью. Она вновь поймала себя на том, что засматривается на его губы.
– Да уж, постарайтесь не забыть, – буркнул Уайлдер.
Наконец он с видимой неохотой опустил руку. Сьюзен показалось, будто его что-то угнетало. Отвернувшись, Фрэнк открыл шкаф, достал пару чашек.
– Хотите кофе? – спросил он, снимая с огня закипевший тем временем кофейник.
– Нет, спасибо.
Сьюзен, пытаясь унять дрожь в руках, налила моющий раствор в кастрюлю из-под жаркого. Она и так уже превратилась в сплошной комок нервов, только кофе ей не хватает. После него она, пожалуй, на стенку полезет.
– Тогда чаю? – Фрэнк потянулся за чайником, кипевшим на плите.
– Нет, – решительно отказалась она.
Словно почувствовав, что Сьюзен вот-вот взорвется, он отошел наконец от стойки. Впрочем, далеко он не ушел – устроился в одном из кресел здесь же, на кухне. Сьюзен пробовала сосредоточиться на задаче, которую перед собой поставила, но не переставала думать о том, что Уайлдер наблюдает за ней. Почему-то она стала чувствовать себя все более и более неуклюжей. Каким-то чудом ей удалось все-таки домыть посуду, ничего не разбив; затем она поскорее протерла плиту и конфорки.
Покончив с мытьем и уборкой, Сьюзен обратилась к Уайлдеру, тщательно избегая при этом встретиться с ним глазами:
– Если вы не возражаете, я вернусь в спальню. Что-то я устала.
Хотя она продремала почти всю вторую половину дня, теперь Сьюзен не лгала. Под таким неусыпным надзором, на какой способен только он, силы ее совершенно иссякли.
– Если хотите посмотреть телевизор, я выключу стереосистему, – любезно предложил Фрэнк.
– О нет, не стоит, право. – Сьюзен рискнула взглянуть на него и поймала пристальный взгляд; в уголках губ залегли жесткие складки. – Музыка прекрасная, и я просто немного почитаю перед сном, – добавила Сьюзен, предупреждая попытки Фрэнка задержать ее.
– Как вам угодно.
С чашкой в руке он поднялся и направился к стойке.
– Ну что ж, тогда спокойной ночи. – Сьюзен бочком пробралась мимо и пошла по коридору.
– Угу-у, спокойной ночи. Насколько это возможно.
Не желая ломать голову над загадочными словами Уайлдера, Сьюзен поспешила в спальню, радуясь, что у нее есть укромный уголок, где она может спрятаться от своего надзирателя. Она привела в порядок постель, что, собственно, следовало сделать уже давно, сбросила тапочки и устроилась на подушках с романом о таинственных приключениях, который начала читать утром.
Сьюзен пробежала лишь несколько страниц и отвлеклась. В конце концов она вообще захлопнула книгу. С приглушенным проклятием швырнула роман на ночной столик и вытянулась, лежа на боку лицом ко второй кровати.
Собирается ли он спать здесь этой ночью? Если так, достаточно ли крепок у него сон, чтобы Сьюзен представился шанс размозжить ему голову настольной лампой, вытащить ключи и покинуть коттедж? Сомнительный шанс. Если только этот тип вообще спит по ночам, он, вероятно, уляжется на диване в холле, и то лишь после того, как запрет Сьюзен в спальне. А предварительно позаботится, чтобы она не смогла выбраться оттуда, во всяком случае, не наделав шума.
Как ни неприятно признавать, но на эту ночь она опять застряла здесь. В его лапах. Но кое-что Сьюзен могла бы предпринять. Могла бы. Пока Уайлдер даже пальцем ее не тронул, не причинил ей боли. Кроме того, он пообещал, что не пустит в ход кулаки или оружие, если Сьюзен будет вести себя в рамках допустимого. Наверняка у нее не все в порядке с головой, но она почему-то поверила Уайлдеру. Впрочем, выбирать-то было особенно не из чего.
Стоило весь день провести в поисках хоть какой-нибудь лазейки для побега, чтобы удостовериться: ничего из ее затеи не выйдет. Если продолжать думать, как выполнить невозможное, недолго и свихнуться. Лучше уж не заглядывать дальше завтрашнего дня и не унывать.
В Сиэтле Глэдис поутру первым делом свяжется с Джорджем Максвеллом. Расскажет, в какую переделку попала Сьюзен. Тот пошлет на острова розыскную группу, и через несколько часов она будет спасена.
Пока Уайлдер держится мирно – а он, кажется, предпочитает обходиться без обострений, – Сьюзен должна лишь набраться терпения и ждать. Ничего лучшего не придумаешь. Помощь придет, и, если все будет хорошо, уже завтра к этому часу Сьюзен вернется домой, а Уайлдер сядет за решетку. Никогда больше ей не придется видеться с ним, а тем более общаться, подумала она, взбивая подушку, и закрыла глаза. Прекрасная перспектива, с ее точки зрения.
– Сьюзен, проснитесь.
– М-м, зачем?
Ей снился дивный сон. Какой-то голубоглазый красавец скачет на белом коне ей на помощь. Сьюзен уже представляла, что вот сейчас он подхватит ее на лету, и в его ласковых руках она почувствует себя в полной безопасности.
Голос Уайлдера прозвучал мягко, но настойчиво:
– Вам нужно принять таблетки.
– Таблетки? – Стремясь во что бы то ни стало удержать сновидение, Сьюзен с трудом открыла глаза. Даже слабый свет ночной лампы, стоявшей за кроватью, заставил ее зажмуриться.
– Да, чтобы вы снова не заболели.
– О-о.
Со вздохом Сьюзен приподнялась на локте и взяла таблетки, протянутые ей Уайлдером, запила их водой из стакана, который он держал в руке. Откинувшись назад на подушку, она едва слышно поблагодарила его и снова закрыла глаза.
– Вам не нужна ванная?
Вообще-то Сьюзен могла обойтись и без вечернего туалета, но раз уж у него не хватило деликатности не совать свой нос…
– Пожалуй, – проворчала она и передвинулась на другой край кровати.
Пошатываясь, Сьюзен побрела в ванную. Через некоторое время, все еще в полусне, она вернулась в спальню и, к своему удивлению, обнаружила, что Уайлдер все еще не ушел. Она заметила также, что он заботливо поправил одеяло на ее постели.
Сьюзен опустилась на кровать. Внезапно ее охватила тревога: что это он затевает? Однако Уайлдер не двигался с места. Он просто сидел и смотрел на нее усталыми глазами. Сьюзен подумала, что похищение – утомительное занятие как для жертвы, так и для преступника. Но ни жалости, ни особой симпатии к гангстеру она не ощутила.
– Вы собираетесь спать в свитере? – спокойно спросил он.
– Да.
– Вам еще что-нибудь нужно? Может, воды?
– Нет, я хочу только спать, – пробормотала она, надеясь, что он поймет намек.
Сьюзен поджала ноги и зарылась лицом в подушку.
– Да-а, я бы тоже не против, – со вздохом признался Уайлдер.
Страшная усталость сквозила в его голосе.
– Не намерена вам мешать.
– И на том спасибо.
Матрас спружинил под нею, но Уайлдер почему-то не удалялся, а был где-то совсем рядом. Сьюзен была убеждена, что он тотчас уйдет, как только увидит, что она снова заснула. Поэтому она заставила себя закрыть глаза и лежать не шевелясь. Матрас опять спружинил, Сьюзен услышала, как что-то металлическое звякнуло о спинку кровати, затем раздался странный сухой щелчок. А спустя мгновение Уайлдер схватил ее правую руку, сжал запястье чем-то холодным, стальным. И опять прозвучал тот же странный щелчок.
– Что за?..
Сьюзен в смятении открыла глаза и попыталась сесть. Онемев от страха, она уставилась на свое запястье, перехваченное наручниками. Мерзавец приковал ее к одному из тонких прутьев медной спинки кровати. Впившись в бандита ненавидящим взглядом, Сьюзен отчаянно пыталась высвободить руку от сковавшего ее металла.
– Как вы смеете проделывать со мной подобные номера? – возмущенно вскричала она.
– С вами – смею, – невозмутимо заявил Уайлдер. Он встал и перешел ко второй кровати.
– Зачем? Чтобы мучить меня?
– Если б я хотел мучить вас, я бы проявил гораздо больше… творческой инициативы. – Он оглянулся через плечо, по лицу его скользнула ироничная и в то же время какая-то грустная улыбка. В следующее мгновение он уже стягивал с себя свитер. Отбросив его в сторону, Уайлдер сел на краешек кровати, снял башмаки и носки. – Вас пришлось приковать, потому что я вам не доверяю, но и отделаться от вас я пока не могу. – Он снова встал и принялся расстегивать ремень.
– В чем не можете доверять? – добивалась Сьюзен.
Тут ее осенило, что он намерен преспокойно раздеваться и дальше у нее на глазах; она быстро отвела взгляд и, стараясь сохранять достоинство, заговорила вновь:
– Вы же знаете, я не могу выйти из спальни. При запертой двери и заколоченных окнах. Поэтому отправляйтесь спать на диван, в холл.
– И это в то время, когда можно понежиться на мягкой кровати? Не глупите, Сьюзен. – В его голосе звучали насмешливые и оскорбительные нотки. Он вытащил ремень из джинсов и положил его на свитер. – Я возился с вами три ночи подряд. Мне надо отоспаться, и я непременно сделаю это, причем с наибольшими удобствами, какие только возможны в наших условиях. И буду спокойно спать, зная, что вам отсюда не улизнуть, поскольку вы надежно прикованы к кровати.
– Если вы сейчас же не снимете с меня эту штуку, я закричу и буду кричать до тех пор, пока не одумаетесь, – пригрозила Сьюзен. Она принялась дергать рукой, колотя наручничками по спинке кровати. – Посмотрим, как вам удастся заснуть при таком шуме.
– Знаете, вы мне нравились гораздо больше, когда были настолько слабы, что потеряли способность огрызаться, – задумчиво сказал Фрэнк.
В одних джинсах, обнаженный до пояса, он пошел в другой конец комнаты, достал свою сумку и начал что-то искать в ней.
– А вы мне вообще никогда не нравились и сомневаюсь, что когда-нибудь понравитесь. – Сьюзен мрачно покосилась на Уайлдера, возвратившегося на место. – Снимите… это… с меня! – потребовала она, старательно выговаривая каждое слово. – Иначе я буду кричать, кричать и…
– Рискую повториться, но должен сказать: у меня сегодня одна-единственная цель, – оборвал ее Уайлдер, присаживаясь к ней на кровать. Голос его звучал вкрадчиво, но таил в себе угрозу.
Сьюзен увидела у него в руках пестрый платок. Инстинктивно она попыталась отодвинуться, однако наручники не позволили ей сдвинуться с места.
– Что вы задумали?
– Что касается меня, то я намерен сегодня хорошенько выспаться. У вас же есть выбор: или вы замолчите сами, или я заткну вам рот этим платком и все равно заставлю замолчать. Решайте, миссис Ранделл, – невозмутимо предложил Уайлдер.
Он скрутил платок в жгут. Сьюзен наблюдала за ним как завороженная; довольно хорошо изучив своего похитителя, она понимала: он не шутит. Он действительно заткнет ей рот, а в придачу еще и свяжет так, что пальцем не пошевелишь. И продержит в таком виде, пока не выспится. Плевать он хотел, как долго она сможет выдерживать пытку. Если он и вправду поступит так, как грозится, к утру она сойдет с ума.
Сжав кулаки, Сьюзен вновь упала на подушку и отвернулась.
– Ладно уж, я буду молчать.
– Мудрое решение. – Уайлдер поднялся, перешел к другой кровати. Пестрый платок бросил на ночной столик так, чтобы Сьюзен видела его, но не могла достать. – Если ночью вам что-нибудь понадобится, разбудите меня. А лучше постарайтесь поспать. Мы отплываем на рассвете.
– Отплываем? – Сьюзен оторопела. Молча повернула голову и изумленно взглянула на Уайлдера.
Как раз в этот момент он привычным жестом снял джинсы. На нем не оставалось ничего, кроме синих матросских трусов. Когда их взгляды встретились, Сьюзен опустила глаза.
– Мы опять выйдем в море.
– Но я… Мы не можем… – Если Уайлдер увезет ее с острова, как ее найдут люди Максвелла? – Я еще не совсем здорова…
Краем глаза Сьюзен видела, как он скользнул под одеяло. Тут же комната погрузилась в темноту: Уайлдер погасил свет.
– Коли вы в состоянии закатывать мне скандалы, то не пропадете и на яхте.
– Нет, правда, я… – робко попыталась возразить Сьюзен, уже не скрывая охватившего ее отчаяния.
– Советую вам поспать, Сьюзен.
– Но послушайте, Уайлдер…
– Надеюсь, вы не забыли, о чем я говорил пять минут назад?
– Конечно.
– Ну, так следуйте моему совету.
Закипая бессильным гневом, она повернулась на бок и подложила руку под голову. Ее так и подмывало уязвить его чем-нибудь напоследок, но она вовремя спохватилась: обозлив Уайлдера, она ничуть не приблизит свое освобождение. Перспектива провести ночь связанной по рукам и ногам, с кляпом во рту ее отнюдь не привлекала.
Глаза медленно привыкали к темноте. Сьюзен припоминала, что сказал ее страж. Уайлдер, кажется, решил увезти ее с острова и спрятать на яхте. Когда он запрет ее на этой проклятой посудине, не только уменьшатся ее шансы на побег, но и полиция собьется со следа. Поди отыщи иголку в стоге сена. Если Сьюзен не будет все время стоять у бушприта, никто и не заметит ее. А Уайлдер едва ли захочет держать ее на носу яхты вместо аллегорической фигуры, как на какой-нибудь каравелле. Скорее всего, он просто-напросто запрет ее в каюте.
В который уж раз за последние двенадцать часов ее захлестнуло острое чувство безысходности. Нет, нипочем ей не вырваться из лап Уайлдера ни сегодня, ни завтра – никогда! Свои последние дни, те, что ей отпущены судьбой, она проведет под замком, беспрекословно подчиняясь этому негодяю, приставленному надзирать за ней. И никто в этом не виноват, кроме самой Сьюзен. Снова она потеряла рассудок, придя в бешенство при упоминании о Джералде Фэллоузе, и снова расплачивается за это.
Ей хотелось плакать. Такое желание возникало у нее не впервые, но на этот раз она готова была выть от своего бессилия что-либо изменить. Уайлдер засопел во сне, и ее охватила злоба. Будь она в состоянии дотянуться до настольной лампы, то непременно запустила б ее в голову гангстеру. К счастью, светильник слишком далеко.
Уайлдер лег не больше десяти минут назад, и уже спит без задних ног, а ей предстоит без сна ворочаться до утра. В конце концов, может это не так уж и плохо: неровен час, Уайлдер опять явится ей во сне в образе спасителя, несмотря на то что Сьюзен доподлинно известно, кто он на самом деле.
Уайлдер – обыкновенный мерзавец, напомнила себе Сьюзен. Не имеют значения ни его высокий рост, ни белокурые волосы, ни эффектный вид, особенно когда на нем нет ничего, кроме матросских синих трусов, – такое не забудешь.
Уайлдер – негодяй. До мозга костей. И он особенноотвратителен, когда на нем нет ничего, кроме синих матросских трусов…
Вопреки опасениям, Сьюзен проспала до утра. И если ей что-нибудь снилось, то, к счастью, она не могла вспомнить подробности, проснувшись от звука льющейся воды.
Прошло несколько минут, прежде чем она пришла в себя и сообразила: должно быть, близится рассвет; Уайлдер принимает душ; она все еще прикована к кровати. Из-за того, что она всю ночь пролежала в одном положении, тело болело, руки затекли. Ругаясь сквозь зубы, Сьюзен попыталась сесть, насколько позволяли наручники. Свободной рукой пригладила волосы. Затем, прожигая ненавидящим взглядом дверь ванной, приподняла закованную онемевшую руку и начала осторожно массировать.
Если у Уайлдера было намерение заставить Сьюзен до конца осознать свое унижение и беспомощность, то он, безусловно, преуспел. Но ни за что на свете она не согласится признаться ему в этом. Не следует делать поспешных шагов. Ведь он объявил, что станет обращаться с ней еще хуже, если найдет для этого веские причины. Сьюзен не собирается ползать перед ним на коленях. Однако будет осторожнее в словах и поступках, по крайней мере, пока не узнает, что готовит ей Уайлдер.
Шум в ванной стих. Сьюзен услышала, как ее мучитель, тихо напевая, пустил воду в раковину: ага, собирается бриться. Намылит щеки, возьмет бритву, которой она пользовалась, наводя красоту на ногах, и…
– Ох! Будь все проклято!.. – Уайлдер выдал целую обойму ругательств, потом прокричал во все горло: – Если вы еще хоть раз дотронетесь до моей бритвы, я посажу вас на хлеб и воду! Вы слышите?
– Вас слышала, вероятно, добрая половина жителей острова, – дала отповедь Сьюзен.
Подобрав ноги, она положила подбородок на колени. На лице у нее заиграла злорадная улыбка. Она торжествовала свою маленькую победу. На общем фоне, разумеется, пустячок, но приходится довольствоваться и малым.
Несколько минут спустя Уайлдер вышел из ванной. Сьюзен облегченно вздохнула, когда увидела его полностью одетым. Он прошел мимо ее кровати, и Сьюзен заметила у него на подбородке солидную заплатку из пластыря. Она едва не расхохоталась, но сдержалась, поймав его злобный взгляд.
– Я не предполагала, что это ваша бритва, – пропела она самым невинным тоном, на какой была способна, прибегая к откровенной лжи. Уайлдеру незачем знать о ее маленьких уловках.
– Я не шучу. – Он сел на край кровати и включил настольную лампу, затем бросил ей на колени несколько запасных лезвий.
– Глубоко порезались, да? – спросила Сьюзен, изо всех сил стараясь не улыбнуться.
– На ваше счастье, просто поцарапался.
Уайлдер извлек из кармана джинсов небольшую связку ключей и отпер замок наручников, отсоединяя их от спинки кровати.
– Я действительно не знала…
– Кому же, по-вашему, принадлежала бритва? Мышке, что живет в ванной?
– А разве в ванной есть мыши?
Обернувшись через плечо, Сьюзен не без трепета посмотрела в сторону ванной. Впрочем, она ничего не имеет против грызунов, пока они не вторгаются в ее жизненное пространство.
– Ага, попались!
Уайлдер улыбался той же злорадной улыбкой, что и накануне вечером, когда говорил о своих творческих способностях. Но сейчас Сьюзен понимала: он изволит шутить довольно добродушно, и тоже чуть не расплылась в улыбке. Уайлдер нагнулся к ней и отпер другой замок наручников, все еще сковывавших ее запястье. Он как бы напоминал, что, хотя у него есть чувство юмора, он остается самым строгим из ее новых знакомых.
Освободившись наконец от наручников, Сьюзен хотела было отодвинуться подальше, но Уайлдер удержал ее за руку. Он поднял ее запястье к свету с необычайной нежностью провел пальцем по красному рубцу, оставленному металлическим кольцом.
– Больно? – спросил Уайлдер голосом, полным заботы.
– Нет, – призналась она с некоторой неохотой. Хотя красная полоса выглядит не очень изящно, но, честно говоря, беспокоит не больше, чем след от резинки. Однако Сьюзен не хотелось, чтобы Уайлдер думал, будто она не страдала. – Но рука онемела, а плечо затекло, когда я проснулась, – пожаловалась она.
– А как сейчас?
– Жить буду, – натянуто ответила Сьюзен и тут же пожалела, что, не подумав, произнесла именно эти слова.
Сколько ей осталось жить? Сьюзен опустила глаза и отвернулась.
– Конечно будете, – мягко согласился страж.
Сняв руку с ее запястья, он погладил Сьюзен по плечу. Умелые пальцы быстро избавили ее от боли.
– Мне… Мне надо… – Сьюзен кивнула в сторону ванной, внезапно ощутив, как под его целительными прикосновениями по телу разливается блаженство. Ей не устоять перед нежным, ритмичным поглаживанием, хотя не следовало бы терять хладнокровия. Если она не вырвется от него немедленно…
– Мне очень жаль, что пришлось использовать наручники, – пробурчал он и провел рукой по волосам Сьюзен и погладил ее по щеке. – Знаю, вы не поверите, но я приковал вас для вашей же пользы. Больше я этого делать не буду, кроме самых крайних случаев.
– Неужели вы думаете, что успокоили меня? – спросила Сьюзен, не сумев скрыть удивления.
Еще чуть-чуть, и она свернулась бы клубочком у него на коленях и замурлыкала. Но реальность состоит в том, что он просто совершенствует свои манипуляции с нею. Сьюзен резко отпрянула. Уайлдер, очевидно, решил, что пряник на нее подействует вернее, чем кнут, но его ухищрения не сработают! Ее не удастся умаслить жалкими извинениями.
– Послушайте, – прорычал он, снова хватая ее за руку. – Я не какой-нибудь кровожадный садист, испытывающий наслаждение от издевательств над женщинами.
– Ах, в самом деле? Но меня вы не смогли в этом убедить.
Более чем когда-либо прежде Сьюзен хотелось воздвигнуть между ними непреодолимую преграду. Она надменно отвернулась и забилась в дальний угол кровати.
Глухо бормоча проклятия, Уайлдер притянул ее к себе, обнял за талию и посадил себе на колени, так что ее спина оказалась прижатой к его груди. Она посопротивлялась немного, шепча бранные слова, но объятия становились все крепче. Наконец ей стало почти невозможно дышать. Вцепившись в рукава его свитера, она отталкивалась головой от плеча Уайлдера, выгибалась, царапалась.
– Отпустите меня немедленно!
– Не отпущу, пока вы не выслушаете меня. – Он говорил тихо, но решительно, низко склонясь к ее голове. Ни гнева, ни раздражения в его голосе не было. – Обещаете вести себя спокойно?
Теплое дыхание щекотало ей щеку. Сьюзен слышала, как ускоренно билось сердце Уайлдера. Его бедра тесно соприкасались с ее ягодицами, локтями он туго сжимал ей грудь. Сьюзен прикрыла глаза и приказала себе не придавать особого значения затянувшимся объятиям, но, вопреки ее желанию, по телу разлилась приятная истома. И вдруг жаркая волна захлестнула Сьюзен с такой силой, что, боясь выдать себя, она не осмеливалась произнести ни слова.
– Так обещаете или нет? – добивался Уайлдер. Его слова мягко звучали у нее над ухом.
– Обещаю, – выдавила из себя Сьюзен, проклиная свою слабость; голос предательски дрожал.
– Поверьте, вся эта история мне так же не по душе, как и вам. – Он слегка ослабил свои объятия. – Но сейчас речь не о том. Так случилось, что мы обречены провести в обществе друг друга, может быть, несколько недель. Согласен, удовольствия в этом мало, и тем не менее хорошо бы как-то скрасить это время. Давайте думать, что мы получили непредвиденный отпуск, передышку в делах. Предлагаю вам успокоиться; попытайтесь воспользоваться случаем, чтобы как следует отдохнуть. Иначе вас могут ожидать большие неприятности.
– Отпуск, говорите? – Ей не верилось, что у человека может хватить наглости сказать ей этакую чушь. Выходит, это всего лишь увеселительная прогулка! Ее призывают расслабиться и отдыхать, и это в то время, когда жизнь ее висит на волоске! Подлец, он возомнил, будто в его приятной компании она обо всем забудет! – Как вы смеете так шутить? – взорвалась Сьюзен.
– Я говорю вполне серьезно. Мне больно видеть, как вы мучаетесь.
– В таком случае, почему бы вам не отвезти меня назад в Эверетт и просто… не исчезнуть? – взмолилась Сьюзен, слегка повернувшись, чтобы заглянуть ему в глаза.
– Этого сделать я не могу.
– По той причине, что вам пришлось бы отказаться от мнимых выгод, которые обещаны за расправу надо мной? Не верю, чтобы такой тертый калач, как вы, терял голову в погоне за деньгами.
– И правильно, что не верите, – мрачно заметил он, посмотрев вдруг на Сьюзен с особым значением.
Та ответила ему растерянным взглядом: уж не ошибается ли она в этом человеке? Ну нет, так можно окончательно потерять бдительность. Не следует слишком обольщаться его лучшими качествами. Уайлдер – бандит, и этим все сказано.
– На таких условиях вам будет легче выполнить ваше задание? – спросила Сьюзен, как бы продолжая вслух свои размышления.
– Немного, – согласился Уайлдер с кривой усмешкой.
– Ну, так можете на это не рассчитывать.
Упрекая себя уже за то, что дрогнула, что ей на мгновение захотелось забыть, кто такой Уайлдер, она напрягла спину и отвернулась в сторону.
– А я и не рассчитывал. – Он взял ее за талию и снял с колен. – Минут через тридцать прошу в кухню на завтрак. Потом мы сразу же покинем наше убежище.
– Вот и прекрасно, – отозвалась она, презрительно фыркнув, и отодвинулась подальше, избегая его взгляда.
Уайлдер вдруг снова схватил ее, не дав отдалиться и на фут. Держа за руки повыше локтей, протащил ее по всей кровати.
– Должен предупредить вас, миссис Ранделл. Отныне вы выполняете то, что вам сказано. Любое неповиновение будет наказываться – я буду запирать вас в каюте, а если потребуется, то и связанной, с кляпом во рту.
– Хорошо, – прошептала она чуть слышно. Сердце тревожно забилось: рушились все надежды на освобождение. Придется повиноваться, черт бы его побрал. Еще бы, Уайлдер слов на ветер не бросает. А Сьюзен, как оказалось, панически боится тесного, замкнутого пространства. Когда он в первый раз запер ее в крошечной каюте, Сьюзен находилась в наркотическом опьянении, потом была слишком слаба, чтобы обращать внимание на то, в каких условиях ее содержат. Теперь все иначе. Угроза надолго засадить ее под замок подавила в ней волю, Сьюзен готова была выполнить любое его требование, лишь бы избежать подобной пытки.
Уайлдер удовлетворенно кивнул и отпустил ее руки.
– Полчаса, – напомнил он.
– Договорились.
На этот раз она наконец-то поднялась с кровати и пошла в ванную. Пришлось приложить некоторые усилия, потому что ее трясло как в лихорадке. Началось это еще на коленях у Фрэнка, и было ясно, что ей не унять эту странную дрожь и через тридцать часов, какие уж тут тридцать минут!
