Текст книги "В любви дозволено все"
Автор книги: Элис Детли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Бормоча проклятия, Фрэнк стиснул ее железным кольцом своих рук, сильно сжал и привлек к себе, заставляя смотреть себе в глаза.
– Да, я похитил тебя, но только потому, что ты упорно отказывалась от нашей помощи. Да, я нагонял на тебя страху, но, черт возьми, лишь ради твоего же блага. Если бы я этого не делал, пришлось бы день и ночь держать тебя под замком, а мне, поверь, этого вовсе не хотелось. И я никогда не пользовался своим положением, миледи, в том смысле, какой вы придаете моим поступкам. Мы оба стремились друг к другу – я и ты.
– Но ты обманывал меня, – дрожащим, полным негодованиям голосом возразила она. – Даже после… Даже после…
– Потому что я не видел другого выхода, – ответил он резко. – Ты с самого начала не скрывала, что не намерена помогать нам. А я не мог допустить, чтобы ты выкинула какой-нибудь дурацкий фортель и поставила наши жизни под угрозу. Но ты, кстати, все-таки добилась своего, стоило мне лишь на миг потерять бдительность.
Фрэнк зашагал вдоль причала, таща за собою Сьюзен. Она не проронила ни единого слова, понимая, что он имеет в виду тайный звонок Глэдис, навлекший на них чудовищную опасность. Но, Господи, она же просто искала спасения, ей и в голову не приходило, какой смертельной угрозе она подвергает себя и Уайлдера.
– Знаешь, я не думала… – попыталась оправдаться Сьюзен, когда они наконец оказались у яхты.
– Правильно. В том-то и дело, что ты не подумала, и особенно в кабинете Максвелла, когда две недели назад он предложил тебе нашу защиту. Согласись ты тогда, и мы были бы избавлены от очень многих неприятностей. – Фрэнк швырнул дорожные сумки в рубку. – К сожалению, наш выбор теперь весьма ограничен. Так почему бы тебе не поднять свою попку на борт, не пойти в каюту и оставаться там, пока я не позову?
Сьюзен смотрела на него во все глаза, понимая, что он прав. Но его сиюминутная правота не убавила боли и обиды, которые испытывала она. Ни на йоту. Уайлдер может говорить в свое оправдание все что угодно, но факт остается фактом – он сознательно, умышленно, коварно ее обманул, и этого уже не изменить. И оттого, что она так беспечно доверилась ему, не подозревая о его вероломстве, Сьюзен чувствовала себя абсолютной идиоткой. Что бы он ни плел ей теперь о вынужденных мерах безопасности, она никогда не сможет простить обмана.
Сьюзен нехотя поднялась на борт яхты и молча стояла в стороне, пока Фрэнк не отдраил люк. Увидев, что путь открыт, она прошла мимо, стараясь оставить между ними максимально возможное расстояние. Но едва она достигла сходного трапа, Уайлдер вновь завладел ее рукой.
– Послушай, Сьюзен, мне очень жаль, – сказал он, явно желая примирения. – Я вовсе не собирался попирать твое достоинство. Последние две недели стали нелегким испытанием для нас обоих, и мы оба делали ошибки. Но поверь, дорогая, я никогда не желал тебе зла. Я лишь стремился уберечь тебя от беды и делал это в меру своих сил – лучше не умею.
И снова их взгляды встретились. Если бы он знал, как хочется ей разобраться во всем, это жизненно необходимо! Но как бы она ни пыталась, ей ни на миг не удавалось забыть, как жестоко обманул ее Уайлдер, вернее, продолжал обманывать, даже когда нужда в этом отпала.
– Довольно об этом, Уайлдер, – буркнула Сьюзен и начала спускаться по трапу.
– Когда ты будешь в полной безопасности, мы спокойно поговорим, во всем разберемся, ладно?
– Хорошо.
Сьюзен прошла в каюту, прикрыла дверь и подперла ее спиной, чтобы Фрэнк не мог войти. Хватит с нее объяснений. Она уже слышала все, что хотела узнать. И ей этого больше чем достаточно и ныне, и во веки веков.
Прислушиваясь к звукам, доносившимся сквозь дверь, она поняла, что Фрэнк повозился на кухне, потом снова поднялся на палубу. Наконец двигатель ожил, и «Утренняя звезда» пришла в движение. Зная, что Уайлдеру сейчас не до нее, Сьюзен покинула свою позицию у двери и села на кровать.
Только раз в жизни она попадала в такую переделку, как теперь. Это случилось, когда она обнаружила правду об отчиме. И тогда, и теперь она не могла избавиться от впечатления, что она доверчивая дурочка, а это чувство ей омерзительно.
Нет, ей вовсе не хотелось, чтобы Уайлдер действительно работал на бандита Трейдера. Честно говоря, в глубине души она торжествовала, потому что Фрэнк на самом деле оказался таким, каким она его и представляла. Оглядываясь назад, Сьюзен удивлялась, как она вообще, уже после первых дней, проведенных вместе, могла подозревать, что у него преступные намерения. Фрэнк не сделал ей ничего дурного. Более того, он старался, насколько это было в его силах, любым способом скрасить ее пребывание на его яхте. И обращался с ней добросердечно и заботливо. Спору нет, он обязан был с самого начала вести с ней честную игру. Так же, как это следовало делать ее отчиму. Правда, Сьюзен ни разу не спросила прямо, служит ли Уайлдер гангстеру Трейдеру. Будучи похищенной и увезенной далеко от дома, она и представить не могла, что имеет дело не с преступником. А потому слепо придерживалась своего мнения и в конце концов запуталась настолько, что очертя голову кинулась в объятия того, кого считала убийцей.
Не сомневаясь в намерении Уайлдера убить ее, Сьюзен сосредоточила все свои душевные силы на идее побега. Поэтому и совершила то, что считала при сложившихся обстоятельствах наиболее разумным, – позвонила своей приятельнице Глэдис и навела на свой след бандитов Трейдера. Из-за телефонного разговора, казавшегося ей тогда единственным путем к спасению, Сьюзен поставила под угрозу не только свою жизнь, но и жизнь Уайлдера.
Размышляя о сложностях жизни, она сидела в полутемной каюте, обхватив себя руками. Неожиданно Сьюзен обнаружила, что вспоминает тот день, когда Джералд Фэллоуз сказал ей примерно то же самое, что твердит теперь себе она сама.
Поверь мне, Сьюзен, я поступил так, как считал единственно возможным в той ситуации. Я никогда не желал смерти твоему отцу.
Тогда Сьюзен не питала к отчиму враждебных чувств, более того – они жили с ним душа в душу. Но выслушать его, попытаться понять его объяснения, а может, и простить она не пожелала… Джералд Фэллоуз служил в то время в полиции. Он почувствовал себя ответственным за судьбу беременной миссис Локвуд, потерявшей мужа. Фэллоуз всячески старался облегчить жизнь вдовы. Постепенно между ними возникло глубокое чувство. Они поженились несколько месяцев спустя после рождения Сьюзен. Отчим убеждал ее, что они собирались рассказать девочке об отце, но почему-то все откладывали, и она так и выросла, даже не подозревая о его существовании. А потом, когда умерла мать, Сьюзен сама добралась до правды, и все, чем она дорожила, пошло прахом…
В то время она была слишком разгневана, полагала, что с ней поступили подло, попросту предали, а потому с порога отвергала любые доводы Фэллоуза, страдавшего из-за ее упорного нежелания ничего слышать. Для нее, восемнадцатилетней девушки, не существовало в ту пору никаких нюансов и тонкостей. С юношеским максимализмом она делила людей на хороших и плохих, и Джералд Фэллоуз надолго стал для Сьюзен плохим. С годами к ней пришли опыт, терпимость и понимание того, как сложно подчас бывает принять единственно верное решение, а самый на первый взгляд взвешенный поступок на поверку оказывается никуда не годным. Теперь-то Сьюзен знает, что была не права, что ее поспешное мнение об отчиме – жуткое заблуждение. Он, может быть, не совсем честно обошелся с ней, утаив правду, но отказываться поддерживать с ним всякие отношения было чересчур жестоко. Фэллоуз всегда любил ее, оберегал от неприятностей и заботился о ней, пока она не ушла из дому. Так же, впрочем, как и Фрэнк Уайлдер сейчас.
В своих размышлениях Сьюзен завершила полный круг. Однако она не могла бы с полной уверенностью сказать, что ей стало намного легче. В голове не только не прояснилось, но, по ощущениям Сьюзен, клубок противоречий затянулся еще туже. Оба – Джералд Фэллоуз и Фрэнк Уайлдер – делали ради нее все, что, как им казалось, должно было пойти ей на пользу. Тем не менее оба они, при всех их заслугах, опустились до лжи. Что касается отчима, она поняла, как была несправедлива к нему, и, если ей удастся невредимой выйти из ситуации, так неожиданно осложнившейся по ее же вине, она непременно поедет к Фэллоузу и признается в своей ошибке.
А как быть с Уайлдером, она все еще не могла решить. Ему хорошо известно, что значит для нее быть обманутой, к каким последствиям это может привести, – Сьюзен не раз об этом говорила. Он наверняка понимал, что Сьюзен любит его, доказательств тому было предостаточно. Наконец, для Фрэнка не могло быть секретом, как страдает Сьюзен, думая, что он бандит, посланный, чтобы убить ее. И все же он продолжал играть с ней в опасные игры, держал ее на коротком поводке, даже когда всякая необходимость в этом отпала. Вот почему она терзается теперь, думала Сьюзен, лежа на боку с закрытыми глазами. Неужели ему доставляет удовольствие мучить ее?
Фрэнк не мог припомнить, чтобы когда-либо жизни у него был такой сумасшедший день, как сегодня. После всего, что случилось утром, он выстоял пять часов подряд за штурвалом в сырости и холоде, промок до нитки, и каждый нерв в теле дрожал от перенапряжения. То и дело чертыхаясь вполголоса, он всматривался в стену тумана, постоянно сверяясь с компасом. Каким-то чудом, идя на малых оборотах двигателя, он до сих пор ухитрялся не сбиться с курса и не врезаться в прибрежные скалы. Если повезет, он выйдет прямо ко входу в бухту острова Коули. Если нет, им суждено исчезнуть в морской пучине.
Последнее становилось все вероятнее, но тут слева по борту сверкнул яркий луч, посланный островным маяком. Фрэнк вздохнул с облегчением, осторожно завел яхту в залив и подыскал место для стоянки как можно ближе к берегу. Чем дальше от входа в бухту, тем безопаснее. А сейчас все их надежды на то, чтобы получше спрятаться. Даже в хорошую погоду им не уйти на «Утренней звезде» от мощного катера гангстеров. Именно по этой причине Фрэнк и выбрал северный маршрут до Беллингхэма, хотя он и сложнее, чем прямой курс до Сиэтла.
Бросив якорь, Фрэнк помчался вниз, к Сьюзен. Все эти долгие пять часов он умирал от беспокойства за нее. С тех пор как они вышли море, она ни разу не появилась на палубе. Но удивляться не приходится, если вспомнить, как грубо он обошелся с ней там, у причала.
Столько всего свалилось на бедную Сьюзен за две недели, а события сегодняшнего утра, должно быть, просто подкосили ее. Конечно, она должна была дать ему почувствовать, как глубоко страдает и негодует. Да Фрэнк и сам уже давно предвидел, какой болью отзовутся в душе Сьюзен его признания. Ему бы следовало приласкать ее и утешить, но не мог же он бросить штурвал. Однако теперь нельзя терять ни минуты, иначе Сьюзен окончательно его возненавидит.
В кухне оказалось значительно теплее, что с удовольствием отметил Фрэнк. Он пробыл там ровно столько, сколько требуется на приготовление кофе, и сразу же направился к каюте Сьюзен. Перед закрытой дверью остановился в нерешительности. Уайлдер подозревал, что скорее всего Сьюзен не обрадуется его вторжению, особенно если еще не остыла после столкновения с ним перед отплытием с Оркаса. Но он слишком беспокоился за нее, чтобы оставлять ее и дальше в полном одиночестве.
– Как ты там, Сьюзен? – Он тихо постучал в дверь, не отваживаясь войти без приглашения.
– А как ты думаешь? – глухо ответила она. Горьким упреком отозвались ее слова в душе Фрэнка.
– Послушай, нам надо поговорить. Я хочу, чтобы ты поняла…
– Можешь говорить что угодно, Уайлдер, – прервала его Сьюзен, – но только зря потратишь время, потому что я ничего не желаю слушать. А что до понимания, я и так все прекрасно поняла.
Фрэнк с трудом сдержался, чтобы не ворваться в каюту. Уф, с каким наслаждением он встряхнул бы эту женщину, может, хоть так он заставил бы ее трезво взглянуть на вещи! Его вовремя осенило, что, применив силу, он рискует потерять Сьюзен навсегда. И, если быть до конца честным, у Фрэнка никогда не лежало сердце добиваться чего-либо подобным манером.
Он устал, замерз, на душе тревожно. Впереди бесконечная ночь на палубе, и они еще далеко не выбрались из беды. Надо быть и физически, и морально готовым к худшему. Теперь для них обоих самое главное – обеспечить безопасность Сьюзен. Потом, когда угроза минует, Фрэнк позаботится о том, чтобы вернуть ее доверие.
Он возвратился в кухню, торопливо что-то проглотил. Затем уложил в сумку клеенчатую водонепроницаемую накидку, карманный радиопередатчик, аптечку и ракетницу. Расчехлил ружье, которое держал на всякий случай на яхте, проверил свой автоматический пистолет, что носил на поясе. Надо было предусмотреть все до мельчайших деталей. На случай, если придется спешно покидать яхту, Фрэнк хотел быть готовым и к такому исходу.
Налив кофе в термос, натянув на себя еще один свитер и прихватив спальный мешок, Уайлдер заступил на бессменную вахту. Несколько минут он провозился с резиновой лодкой, спустил ее на воду. Теперь можно было забраться в пуховой спальный мешок – хоть здесь он мог немного согреться. Промозглая, холодная мгла окружила Фрэнка. Его взгляд устремился туда, где за пеленой тумана скрывалось небо.
Ему совершенно необходимо отдохнуть. Но одно дело понимать это и совсем другое – забыться, отвлечься от тревог и забот. Мысли Фрэнка вновь вернулись к Сьюзен. Он не мог допустить, чтобы обман, к которому он был вынужден прибегнуть, разрушил их близость. Ему нужно найти способ восстановить ее доверие. Но как этого добиться, если Сьюзен заранее отвергает все, что он должен ей сказать?
Она любит его, по-настоящему любит. Фрэнку вспомнилось, как она умоляла его бежать, когда считала, что ему грозит тюрьма. Но позже, узнав правду, Сьюзен почти возненавидела Фрэнка. И он не может упрекать ее в этом. Он сам создал эту путаницу и дал ей повод думать, будто воспользовался ею для своих целей. Видит Бог, как он был далек от этого! А теперь его одолевала страшная мысль, что он безнадежно опоздал со своими объяснениями.
Однако Уайлдера никто не мог упрекнуть в трусости. Слишком дорога ему Сьюзен, чтобы спокойно наблюдать, как она отдаляется от него. Как только они уйдут от преследования и она немного успокоится, он сумеет добиться, чтобы она его выслушала. И, может быть – чем черт не шутит, – ему удастся убедить Сьюзен, что он достоин не только ее доверия, но и любви.
Хоть Фрэнк и не надеялся заснуть, но, разомлев в тепле спального мешка, он несколько раз за ночь принимался дремать. Незадолго до рассвета, когда его вновь одолевал сон, Фрэнк вдруг почуял неладное. Сердце громко стучало. У него было смутное ощущение, что вокруг что-то изменилось. Уайлдер стремительно выскочил из спального мешка, пытаясь понять, что происходит. Еще не начало светать, и в густом тумане, опустившемся совсем низко над водой, ничего не было видно. Фрэнк прислушался… Что это?
Со стороны моря к ним приближался уверенный, глухой рокот мощного мотора. Насколько он разбирался в морском деле, судно еще не вошло в бухту, но было где-то на подходе к узкой горловине.
Кляня на все корки бандитское отродье, Фрэнк пересек рубку и стремглав слетел вниз по трапу. Он нисколько не сомневался в том, кто к ним пожаловал, но даже если бы это было не так, он все равно должен был принять необходимые меры предосторожности.
– Сьюзен, проснись! – распахнув дверь, закричал Фрэнк с порога.
– Что тебе надо, Уайлдер? – не открывая глаз, пробормотала она и приподнялась на локте.
– Скорее, милая, надевай свою ветровку, – тормошил ее Фрэнк. Сьюзен села на кровати, и Фрэнк порадовался, увидев, что она спала одетой, даже в башмаках.
– Но в чем дело? – спросила Сьюзен. Вяло опираясь на Фрэнка, она позволила натянуть на себя куртку без малейшего протеста.
– Мы уходим на остров.
– Среди ночи? – Сьюзен откинула голову назад и сонно зажмурилась.
– Рассвет вот-вот наступит, и кто-то, если я не ошибаюсь, приближается к нам на катере. Пока мы на «Утренней звезде», мы для них – просто мишени, как сидящие на месте утки. На острове у нас по крайней мере будет шанс защититься с оружием в руках.
Фрэнк застегнул молнию на куртке Сьюзен и помог ей встать на ноги.
– Ты считаешь, это люди Трейдера? – Проснувшись наконец окончательно, она уставилась на Уайлдера широко раскрытыми от ужаса глазами, рукой судорожно вцепилась в рукав его куртки.
– Возможно. – Как бы ему ни хотелось успокоить Сьюзен, он понимал, что обязан подготовить ее к самому худшему. – Но на острове нам ничего не страшно. Мы знаем там каждую тропинку, а они не смогут ориентироваться.
К тому же, по счастливой случайности, Фрэнк – прекрасный стрелок. Но он умолчал об этом, так как подозревал, что Сьюзен пока не в состоянии рассуждать о возможной перестрелке.
– Ведь это я виновата, что они нашли нас, не так ли? – уныло спросила Сьюзен, дрожа от страха. – Если бы я не позвонила Глэдис…
– Ты позвонила своей знакомой, потому что была перепугана, а испугал тебя я, когда позволил считать, будто я – член банды. Значит, если кого и винить, то только меня, – скороговоркой произнес Фрэнк и привлек Сьюзен к себе. – Прости меня, дорогая. Мне чертовски жаль, что я втянул тебя в такую переделку. – Он нежно погладил ее по голове и, понимая, что нельзя терять ни минуты, с сожалением разомкнул объятия. – Нужно уносить ноги, пока не рассвело. – Фрэнк слегка подтолкнул ее к двери.
Подхватив на ходу свою сумку, он помог Сьюзен подняться по трапу. Быстро спустившись за борт, они пересели в лодку. Хотя катер еще не вошел в бухту, было явственно слышно, что рокот усиливается с каждой минутой. Фрэнк терялся в догадках, откуда бандитам стало известно, что «Утренняя звезда» ушла к острову Коули. Или кто-то, видевший яхту в заливе у Оркаса, сообщил о них гангстерам, не подозревая, с кем имеет дело, или те методически обшаривали бухту за бухтой, и им наконец повезло. Как бы там ни было, их неизбежное прибытие – серьезная опасность.
Фрэнк торопливо греб, а Сьюзен сидела на носу лодки, держа сумку в руках. Вокруг них все еще клубился туман, хотя уже настолько прояснилось, что можно было различить очертания берега и правильно выбрать место для высадки.
Лодка скользнула по намытой волнами гальке, они выпрыгнули на берег. Фрэнк забрал у Сьюзен сумку с оружием, и они вместе потащили лодку в заросли со скоростью, на какую только были способны.
– Давай подождем немного, посмотрим, кто это, – предложил Фрэнк. – Вдруг я ошибся, приняв честных людей за бандитов.
Сьюзен молча кивнула и снова забралась в лодку. Фрэнк пристроился рядом. Почувствовав, что Сьюзен бьет сильный озноб, он обнял рукой ее за плечи и прижал к себе. Надо было согреть и как-то приободрить свою спутницу, и Фрэнк, мужественно скрывая растущее беспокойство, принялся нашептывать ей на ухо какие-то нежные слова.
Потянулись томительные минуты ожидания. Окрестную тишину нарушал только приглушенный шум двигателя. Наконец на воду легла длинная тень неумолимо приближавшегося катера. Судно уверенно направлялось к «Утренней звезде». Выругавшись вполголоса, Фрэнк еще крепче прижал к себе Сьюзен. Значит, он не ошибся: люди Трейдера нашли их.
– Может, лучше уйти отсюда? – подумала вслух Сьюзен. Она говорила полушепотом и льнула к спасительно-теплому боку Фрэнка.
Никогда в жизни ей не приходилось переживать такого ужаса, от которого холодеют руки и ноги, как в это утро. Чуть живая от страха, Сьюзен тем не менее твердо верила, что Фрэнк не даст ей погибнуть. И все-таки какая-то сила гнала ее прочь – убежать как можно дальше и скорее, до того как гангстеры догадаются, где их искать. Они не должны их заметить, иначе будет трудно найти надежное убежище.
– Еще есть время, – так же шепотом ответил Фрэнк. – Я хочу посмотреть, с чего они начнут. – Ему было невыносимо больно видеть, как страдает Сьюзен. Он наклонился и поцеловал ее в щеку. – Не бойся, дорогая. Я не подпущу их к тебе и на пушечный выстрел. – В голосе Фрэнка послышались веселые нотки.
– Я всегда была в этом уверена, – ласково возразила она.
– Ну что ж, приятное начало, – усмехнулся Фрэнк, вновь принимаясь за наблюдение.
Сьюзен последовала его примеру, не желая доискиваться до точного смысла как будто между прочим брошенных им слов.
Катер тем временем подошел вплотную к «Утренней звезде», двое вооруженных людей перебрались на яхту и быстро спустились в трюм. Прошло, как показалось Фрэнку и Сьюзен, довольно много времени, прежде чем незнакомцы вновь появились на палубе. Вскоре, перевернув на яхте все вверх дном, они вернулись на свой катер. И тут – Сьюзен даже рот открыла от изумления – катер пошел не к берегу, а назад, к выходу в море.
– Неужели они уплывают? – с робкой надеждой спросила Сьюзен.
– Не думаю, – хмуро буркнул Фрэнк, предчувствуя недоброе.
Из своего укрытия беглецы видели, как катер постепенно растворился в тумане. Не успел затихнуть шум работающего двигателя, как наступившая тишина раскололась от взрыва. Огненный столб, осветив предрассветные сумерки, взвился к небу – «Утренняя звезда» разлетелась в щепки.
Сьюзен онемела от ужаса. Бессильная, дрожа всем телом, она прижималась к Уайлдеру. Фрэнк чувствовал, как бешено колотится ее сердце, но слова утешения не шли на ум. Сжавшись как пружина и ощущая в горле горячий ком, он не мигая смотрел туда, где догорала его яхта.
– Прости меня, Уайлдер. Умоляю, прости меня, – пробормотала наконец Сьюзен. Плечи ее опустились, голова поникла, казалось, еще мгновение, и она разрыдается.
«Утренняя звезда» так много значила для него, и Сьюзен не могла не винить себя за гибель судна.
– Все в порядке, дорогая, – выдохнул Фрэнк и опустил руку ей на плечо. – В этом нет твоей вины.
– Но если бы не я… – Сьюзен принялась яростно кусать себе губы, чтобы не заплакать.
– Нет, если бы не я… – заспорил было Фрэнк, но вдруг негромко чертыхнулся. – Они возвращаются.
Проследив за взглядом Фрэнка, Сьюзен увидела вынырнувший из тумана катер. Он медленно приближался к узкой полоске кремнистого берега, где высадились беглецы.
– Пора уходить, – сказал Уайлдер.
Он встал, перекинул сумку через плечо и помог Сьюзен подняться. Они вошли в лес, держась за руки. Между деревьев еще держался сильный туман, а в кустах по обеим сторонам тропинки прятались тени.
– Куда мы идем? – спросила Сьюзен, вцепившись в рукав Фрэнка. Передвигаться приходилось чуть ли не на ощупь, она то и дело спотыкалась.
– К маяку. Туда ведет единственная тропинка, и, пока они отыщут ее, я успею подготовить им достойную встречу. Им придется иметь дело со мной, а значит, тебе не о чем беспокоиться – бандитам не видать тебя как своих ушей.
– Но разве нельзя просто спрятаться? – недоумевала Сьюзен.
Она понимала: Фрэнк решил своими силами дать бой головорезам Трейдера, чтобы защитить ее, но она так же хорошо понимала, что не может позволить ему этого. Она не допустит его гибели.
От одной мысли об опасности, нависшей над Уайлдером, у нее подкосились ноги. Сердясь на себя за собственную слабость, Сьюзен остановилась. Мороз пробегал по коже; она многое бы дала, чтобы этого кошмара не было. Да, Фрэнка можно упрекнуть за то, что он ввел ее в заблуждение по поводу собственной персоны, но в остальном он был предельно честен с нею. Он не делал секрета из того, что в его намерения не входит применять к Сьюзен насилие или даже убить ее. Наоборот, он готов был пойти на любые жертвы, только чтобы ей было хорошо.
Всего две недели они вместе, а кажется, будто знакомы много лет. Сейчас она обижена на Фрэнка, можно сказать, потрясена до глубины души его обманом, но это ничего не меняет. Она любит своего похитителя, и потерять его было бы равносильно собственной смерти.
– Спрятаться здесь не так-то просто. – Фрэнк тоже остановился, давая Сьюзен собраться с силами, но через минуту уже вновь уверенно шагал по тропе, увлекая за собой спутницу. – Суд над Трейдером идет вторую неделю, и преступники чувствуют, что дело принимает плохой оборот. Чтобы хоть как-то повлиять на процесс, им нужна ты, и они ни перед чем не остановятся, чтобы поймать нас. Они не упустят взятый след, и я предпочитаю, чтобы наша встреча состоялась там, где у меня будет преимущество.
– Но я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, Уайлдер.
– Уверяю тебя, наши желания совпадают. – Фрэнк взглянул на нее через плечо и лукаво улыбнулся.
Не сбиться с пути было сейчас его главной заботой. Сьюзен ни капли не успокоил ответ Фрэнка, но, может быть, ей удастся уговорить его не связываться с подонками, когда они будут на маяке. Впрочем, что-то ей подсказывало, что лучше не тешить себя иллюзиями.
Они достигли высоты, на которой стоит маяк. Фрэнк обнял Сьюзен за плечи и, заслоняя собой, бегом провел через двор с подсобными строениями, используя их как прикрытие. У подножия маяка беглецы задержались лишь для того, чтобы сбить камнем ржавый замок. Дверь со скрипом приоткрылась, и они по железной винтовой лестнице поспешили наверх, на площадку вокруг прожектора, который не прекращал работать и в эту кошмарную ночь.
Сьюзен, как Фрэнк и предвидел, и слышать ничего не хотела о его рискованном плане. Чтобы не пускаться в долгие объяснения и уговоры, ему пришлось поскорее обнять ее и закрыть ее рот своим. Воспользовавшись тем, что Сьюзен на мгновение лишилась дара речи, он отстранил ее, раскрыл сумку и вытащил ружье вместе с коробкой патронов.
– Умеешь обращаться с этим? – с вымученной беззаботностью спросил Фрэнк, передавая ей оружие.
– Отчим учил меня когда-то, – хмуро ответила Сьюзен. – Но я не уверена, что смогу…
– Если кто-нибудь попытается войти в ту дверь внизу, стреляй без промедления, – деловито наставлял ее Фрэнк. – Ружье заряжено, но стоит на предохранителе.
Уайлдер достал из сумки несколько обойм к своему автоматическому пистолету и набил ими задние карманы джинсов. Сбросил плащ, отдал Сьюзен сумку.
– Здесь карманный радиомаячок. Если я не вернусь к ночи, нажмешь кнопку, и утром Максвелл сможет тебя найти. Чтобы полиция быстрее тебя заметила, можешь воспользоваться ракетницей. А коли проголодаешься, в сумке есть печенье, – добавил он, чуть заметно улыбаясь.
С этими словами Фрэнк начал спускаться по лестнице.
– Не уходи, Уайлдер! – Сьюзен бросила сумку, положила сверху ружье с патронами и кинулась следом за Фрэнком.
– Я вернусь, – пообещал он. Ничего еще он не желал с такой силой, как того, чтобы его слова сбылись. Фрэнк не удержался от соблазна еще раз обнять Сьюзен, и они долго не могли оторваться друг от друга. – Обещай мне, что не уйдешь с маяка, что бы ни случилось.
– Обещаю.
– Вот и умница.
Фрэнк склонился к ней, поцеловал и повернулся, чтобы идти.
– Береги себя, Уайлдер, – проговорила Сьюзен еле слышно.
Бросив на нее прощальный взгляд, Фрэнк спустился по винтовой лестнице и скрылся в чаще.
Уже рассвело, но тяжелый туман все еще висел над островом. Серые тени под деревьями чередовались с почти черными пятнами мрака, облегчая Фрэнку маскировку. Он выбрал себе укрытие в молодом подлеске – здесь он встретит гангстеров. Возможно, ему не составит особого труда разделаться с ними, если те будут подходить по одному. Задача усложнится, если они будут действовать группой. Но ничего, у него меткий глаз и твердая рука. И он знает, что любовь к той, кого он должен защитить даже ценой собственной жизни, поддержит его в тяжкую минуту и укрепит в нем мужество. Решимости в нем хватит, чтобы противостоять хоть десятерым негодяям.
Он ведь не шутил, когда признался Сьюзен, что она – лучшее, что повстречалось ему в жизни. И, хотя она была куда сдержаннее в выражении своих чувств, Уайлдер не сомневался, что дорог Сьюзен, даже несмотря на размолвку. Будь он проклят, если потеряет эту женщину теперь. Тем более что она снова дала ему надежду на будущее. На их будущее.
При мысли о Сьюзен у него сладко защемило сердце. Полный отчаянной смелости, он расстегнул кобуру и вынул пистолет. Люди Трейдера – сколько бы их ни было – и близко не подойдут к Сьюзен. Он будет драться до последней капли крови.
