Текст книги "Глас Извечной Силы. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Элио Морхем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава III. Лик Вселенной

«Скучно»

Анафрахион лежал на созданных им облаках над Обителью. Теперь там было лишь два замка, притом у некроманта он мрачного серого цвета, с множеством шпилей и с костьми различных существ, вбитых в стены.

Прошло довольно много лет с тех пор, как он сверг былых Богов. Множество миров уничтожились, некоторые закончились создаваться, а иные только-только вошли в стадию магического яйца. Следить за Вселенной и вправду было нелегко, но не столь сложно, как уверяла Айэла. А все потому, что былые Боги слишком много внимания уделяли всяким глупым мелочам. Рас и различных тварей во Вселенной великое множество, так что создавать новых просто не было смысла. Разобраться бы с уже имеющимися. Миры создаются сами и заселялись определенными расами в случайном порядке (спасибо Творцу за такое заклинание). Что еще осталось? Следить. А за чем именно следить? Какой смысл пытаться контролировать все галактики? Правильно! Нет смысла.

– Но так завещал Творец, – пыталась объяснить Айэла.

– Да. Но то было завещано первым Богам, а потом уже правило осталось для Эллариэля. Я же к сотворенным лично Творцом не отношусь.

На это эльфийке не нашлось что ответить.

Кроме того, у Богов, оказывается, столько ограничений. Ужас! Нельзя лично ни во что вмешиваться, нельзя лично сразиться с тем, кто жаждет тебя свергнуть, нельзя обучать других, нельзя оказывать им прямую помощь и так далее, далее, далее. Даже Обитель покидать нельзя!

Но человек решил воспользоваться полученными возможностями, дабы узнать как можно больше про Баланс. И он был расстроен и зол одновременно.

Такой вещи, как Баланс Сил попусту не существовало! Это просто была выдумка самого Эллариэля, дабы никто не вздумал стать настолько сильным, чтоб свергнуть Богов. А следили за всем этим особые существа, зовущиеся кикрисы. Выглядят просто как огромные летающие головы с сотнями глаз. О каждом нарушении Баланса они докладывали Эллариэлю, а тот решал, что делать. А вот самого некроманта, в ту пору именующегося Эльтраном, старший из Богов решил не убивать. Правильно сделал, ведь в итоге человек убил Хаорана, что облегчило жизнь Богам. А потом про него просто забыли, что было весьма кстати.

Анафрахион убил всех этих смотрителей, и более не было ложного Закона о Балансе. Когда же он спросил Айэлу, знала ли она об этом, то эльфийка удивилась.

– Я… я… нет, – она с трудом нашла, что и сказать на такое. – Эллариэль говорил, что таков был Закон самого Творца. Мы и не думали, что это так…, – ей было очень тяжело поверить в то, что высокоуважаемый, любимый старший брат обманывал ее все это время.

– Так, значит, эльфы не врут? Так ты сказала мне давным-давно, – злорадно произнес человек.

– Эльфы не врут, – подтвердила Айэла. – А Боги, получается, могут врать, что очень досадно, – никогда прежде не видел некромант ее столь грустной.

– Но мы-то с тобой честные, – попытался воодушевить ее человек.

– Надеюсь.

– О, хотел тебе вот что сказать. Может, не стоит тебе столь пристально следить за своими галактиками, а?

– В смысле?

– У тебя все живут дружно, нет войн, никто никого не убивает. Любой другой сказал бы тебе, что ты поступаешь правильно, но не я.

– И что же тебя не устраивает? – Айэла забыла про ложь Эллариэля и принялась возмущаться. – Хочешь, дабы миры тонули в крови и от края до края разгорался огонь войны? Дабы расы истребляли друг друга, а может, и целый мир? Ты этого хочешь? – резкая перемена, резкая.

– Именно так и будет, если ты будешь их столь рьяно опекать, – кивнул некромант. – Я провел эксперимент над одним миром. Я следил за ним, делал все, дабы не было там войн и жестокости. Миллион лет они жили дружно, и все было замечательно, прямо как у тебя. Но потом я ушел. Я не опекал их и оставил одних. Мир продержался чуть более четырех тысяч лет, а потом… Убийства, войны, насилие, жестокость, истребление, пытки…

– Как ты мог так поступить?! Зачем?! – ох, как закричала в этот момент эльфийка. Анафрахион даже на мгновение замешкал с ответом.

– Я просто представил, что нас тоже свергли и новые Боги не следили за мирами так, как ты. Все расы озлобились. Жажда крови и войн у каждой есть. У орков, к примеру, эта жажда больше, а у эльфов поменьше. Но желание уничтожать есть у каждого. Ты так опекаешь свои галактики… Представь, что с ними случилось бы, не оставь я тебя в живых. Весь сектор бы вымер. Что бы ты ни делала, как бы ни старалась им помочь и уберечь, они все равно возьмутся за мечи и направят либо на других, либо друг против друга. А ежели тебе все равно и мои слова ничего для тебя не значат… что ж, пусть. Но не забывай, что таково естество каждой расы. Ведь и ты не всегда была столь доброй.

– И что мне делать? – Айэла успокоилась. Видать, слова Анафрахиона на нее подействовали.

– Перестань так опекать их. Ослабь хватку. Пусть все идет своим чередом. Вы хотели контролировать всех и вся, но очень многие вас ненавидели. И вы устраивали глупые испытания для всех. Наслать орды нечисти и ежели во многих мирах расы падут, то сотрете их с лица Вселенной. Серьезно? Может, оставить их в живых и пусть время покажет, кто достоин, а кто нет? Слабые падут, сильные же останутся. А может, наоборот, слабые возвысятся и станут сильными. Так было и с людьми. Последняя из сотворенных Творцом рас, самая неприспособленная, самая слабая, живут люди мало, магией от рождения какой-то определенной не владеют, зачастую так и вовсе лишены подобного дара. Но что в итоге? Сейчас род людской довольно силен. Конечно, им помогали, обучали, направляли, но все-таки. Конечно, их возвышению способствовал и я, пусть и не целенаправленно. Я не считаю себя человеком, и ты это знаешь. Я не отношусь ни к одной из рас… но все-таки, я был рожден человеком, – ох и занесло же некроманта. Все говорил да говорил то об одном, то о другом. Собственно, а что еще делать тому, кто не мог даже треклятую Обитель покинуть? Правильно. Оставалось лишь размышлять обо всем и ни о чем, а также продолжать самосовершенствоваться.

– Эллариэль говорил, что это было нужно, дабы расшевелить смертных, ибо они топтались на месте и не развивались, – эльфийка попыталась оправдать поступки былых Богов в отношении к иным расам.

– Творец был куда мудрее, но разве он делал нечто подобное?

– Не знаю. Я его никогда не видела.

– Не делал. Лишь первые две расы он уничтожил, что были сотворены до эльфов. Но безо всяких испытаний и истребления он это сделал. Эллариэль не умел понимать сам, нужно расе жить дальше, иль нет. Творец мог это понять, но даже ему не удалось полностью уничтожить всех представителей самой первой из рас Вселенной.

– А ты научился понимать?

– Нет. Но я бы никого не уничтожал, даже если бы научился. Время само прекрасно разберется без моего вмешательства.

На том и закончили.

Айэла решила послушаться некроманта и дала галактикам больше свобод. Разумеется, проливалась кровь, королевства уничтожались, создавались и рушились империи, одни расы возвышались, иные же продавались забвению. Но тотального уничтожения не было.

Эльфы более не были главенствующей из рас, и Боги им не помогали. Похвально, конечно, что Эллариэль решил помочь, как он говорил, братьям своим меньшим, но он перестарался. Перворожденные, в большинстве своем, обленились. И не мудрено, ведь на них никто не нападал, им ничто не угрожало. Но довольно с них. И так почти ни на что не годны стали и жиром заплыли, образно выражаясь.

Поразило Анафрахиона еще вот что: он думал, что, став Богом, будет знать все обо всех и обо всем. Ожидания не оправдались. Оказывается, даже Богам надобно постигать ту или иную магию и узнавать что-либо. Но Боги ничего не забывали, и это очень хорошо. Они складывали полученные знания в глубины памяти и порой, дабы вспомнить что-либо необходимо пройтись по всей этой огромной библиотеке, открывая каждый фолиант. Да, магия Богов сильна, и они изначально владели множеством заклинаний, но Анафрахион достиг того, что оказалось не под силу даже им. Он познал саму суть магии. К тому же сделал это до получения столь высокой должности.

Но стоит рассказать и о том, что сделал некромант в первую очередь как стал Богом. Он нашел свой родной мир. Точнее то, что от него осталось. Мир стал безжизненным. Бескрайние леса сменились серыми, мертвыми пустошами; равнины превратились в пустыни; моря и океаны почти полностью высушились. Это был совсем иной мир. Не здесь родился Анафрахион. Того места более не существовало, а этот мертвый шар, висящий в пространстве космоса, вскоре окончательно погибнет. Он будет уничтожен. Таков итог любого мира.

Как же ему хотелось узнать, что случилось с Мастером, Кларисом, с племенем орков, гномами, хаоромом Тарсо. Но более всего его интересовала Соэла. Даже спустя столько лет он не забыл о ней и не мог себе простить то, что не сдержал данного Мастеру Слова. Обещал ведь вернуться и забрать их с собой в иной мир. А Соэла… даже за два столетия она не переставала верить в него, в его человечность. Девушка до последнего отказывалась верить в то, что он стал столь бесчувственным и равнодушным. И она продолжала любить его. Глупец ты, некромант, ибо лишь сейчас понял это и осознал всю свою триумфальную безмозглость. Но ты всегда винишь себя в этом. За масками безразличия и беспечности скрывался одинокий человек, что всегда терзал сам себя за свои поступки молодости. Но что было – то было. Нет нужды смотреть в прошлое. Так почему тебе все равно не спокойно на душе?

С другой стороны, он мог бы призвать души погибших друзей и поговорить с ними, узнать все и попросить прощения, но не стал. Души мертвых тревожить не надо. Он знал, что никого из них не прокляли и что они не превратились в бродячих по мирам духов, которых некромант и обращает в теней.

Прошлое – прошло, будущее – грядет. Так сказал один из Архимагов в его родном мире. Но, каково будущее? Для смертных оно определено. Смерть. Как бы они себя не вели, но все придут именно в объятия Костлявой. Ей все равно кто кем был, ибо пред ней все равны. Даже Творец в ее глазах ничем не лучше простого человека. А каково твое будущее, некромант? Ты бессмертен, самый древний средь людей во Вселенной. И что же тебе делать? Вечно скитаться по мирам и искать достойного соперника? Вечно быть Богом и ждать, когда появится тот, кто сумеет свергнуть тебя? Ты уже не находишь себе места, ибо тебе надоела божественная сущность.

«Нет. Пока я здесь, меня словно бы не существует. Я везде и нигде, я все и ничто. Как же это ужасно, знать, что ты столь могущественный, но в то же время сознавать свое бессилие»

И тогда Анафрахион пришел к единственному решению.

– Что? Как это уходишь? – Айэла не верила своим длинным ушам. Может, это лишь сон?

– Вот так. Не волнуйся, я уже нашел себе замену, – человек был серьезен.

Нет, это было наяву, а не во сне.

– Как? Почему? Что же мне делать? – сломленным голосом спросила эльфийка.

– Вас снова будет двенадцать, и будете из первых рас, как и прежде. И ты теперь главная средь Богов.

– Но почему?

– Ну, так нас только двое. Так что более некого было назначать, – некромант попытался подшутить, но не получилось.

– Почему ты уходишь?

– Скучно мне, Айэла. Быть Богом – не мое. Ты идеально подходишь для этого, а я нет.

– И что мне делать?

– То же, что делали мы. Но если вновь будете заниматься глупостями, то я приду, и ох вам больно будет! – строгим голосом пригрозил Анафрахион, показав на эльфийку указательным пальцем. Айэла попыталась улыбнуться, после чего подошла к нему и обняла. Как ни крути, но она успела привыкнуть к нему. Особенно ей будет не хватать его здравого смысла и этих глупых шуточек.

Сложив с себя божественные обязанности, Анафрахион отправился в один из крупных населенных миров. Будучи Богом, он узнал, как миры могли отличаться друг от друга. Точнее, как в них жилось. Вот он и отправился в довольно развитое место. Тут и дома были в двадцать и более этажей, и дороги заасфальтированы. Кроме того, имелось много средств передвижения. Езда на лошадях превратилась в нечто особое и была для любителей и ценителей, а умные люди брали с глупцов деньги, и притом весьма неплохие. Их заменили странные нелепые конструкции из стали и с четырьмя небольшими колесами. В них не было грации, не было той красоты, что была присуща лошадям. Называлось это нечто странно – автомобиль. Их было огромное количество, но он не видел меж ними разницы. Что один вид – тюрьма на колесах, что другой. Кроме автомобилей, были и велосипеды, и роликовые коньки, поезда, вертолеты, самолеты (они поразили его более всего, ибо сперва он посчитал, что они умели летать за счет магии… ошибка). Странные маленькие прямоугольные устройства, которые прикладывали к уху и говорили в них; какие-то провода из карманов, вставленные в уши; непонятное прямоугольное стекло с пластиком, которые было почти у каждого, без кнопок, больше тех устройств, в которые говорили, и оно показывало странные картины, которые постоянно менялись. Вместо лука и мечей использовали какие-то куски железа, на которые достаточно было нажать (в принципе, так и арбалеты устроены) и они мгновенно изрыгали огонек, а в теле существ появлялись небольшие дырки. Сначала Анафрахион посчитал, что это эдакое устройство, которое стреляет сильно сконцентрированным небольшим потоком Воздуха или же особым видом Огня, но нет, все было печальней.

Таких чудес видеть ранее ему не доводилось. Но было много минусов. Обитали здесь гномы, эльфы, люди, сцерры и немного троллей, но это мелочи. Женщины (особенно у людей) одевались так, что любая шлюха из мира некроманта казалась небывалой скромницей, а вели себя тут как… Во многих не так развитых мирах жрицы любви хоть были наделены разумом. Тут же норма – по уму не превосходить убогих и тупых, и быть достойным того, дабы тебя сравнивали с табуреткой.

Мужчины были ничуть не лучше по внешности. Сначала некромант посчитал, что они пытались стать похожими на эльфов, но он и не подозревал, как сильно ошибался. Женоподобные, следящие за каждым волоском на голове; некоторые с накрашенными губами и веками; распахнутая или с вырезом до середины груди рубаха, обтягивающие штаны, бабские повадки, брови специально сделанные тонкими, и голоса как у женщин.

Но и это еще не все! Такая вещь, как кино ему понравилась. Сама идея гениальна, но содержимое… Конечно, коль были «спецэффекты» и притом хорошие, качественные, то ему нравилось смотреть на них. Но, в общем и целом, ситуация была весьма плачевной. А книги! Ранее это были кладези знаний, которые могли многому научить и рассказать. Тут же это превратилось в тупой способ заработать. Они ничему здешних жителей не учили (в какой извращенской позиции можно совокупляться, о чем писать книги само по себе являлось золотой короной идиотизма; про жутких магов и колдунов, в чьи возможности входило лишь умение убивать странным заклинанием, летать, парализовать другого, иногда читать мысли и еще реже – телепортироваться), да и написаны были столь скудно, что Анафрахиону стало не по себе. И магии, магии тут почти не было! Про нее изредка говорили, кто-то даже пытался что-то сделать, но, как таковой, ее здесь не было.

«Вместо магии тут технологии. Одно с другим никак не совместимо? Но ведь магия сильней! Я могу переместиться и очутиться в любом месте мира за секунду, в то время как их перелет займет часы. Мне нет нужды носить с собой странное оружие, которое стреляет небольшими… эм… кругляшками свинцовыми. Или чем оно там стреляет. Я могу воспламенить любого простым взмахом руки, могу обратить горы в прах одним лишь словом, могу день сменить ночью, обрушить на них смерч, какого они еще не видели, заставить небеса запылать алым пламенем, воскресить мертвецов себе на служение. Перечислять можно очень и очень долго. Да, в отличие от иных миров, в которых я бывал, тут знают куда больше об устройстве Вселенной и вон какие технологии создают. Но какой от этого всего смысл, коль магии почти нет, а без нее вы не познаете и сотой части того, что ведомо мне? Срамота и позор!»

И некромант решил более не попадать в такие миры.

Он переместился обратно в Междумирье прямо на одной из площадей города, где было довольно много народу. Кто-то даже не заметил, что человек растаял в воздухе, а те же, кто это увидел, постарались как можно скорее это забыть, или даже не поверили своим глазам.

Он сидел в старом добром деревянном трактире и выпивал эль. Он не делал этого уже очень и очень давно. Вошел один старик и разговоры тотчас же прекратились и все устремили свои взоры на него. Оказывается, тот был известен всем.

– Вот и старый Драд Гартрад! Ну же, кретины, дайте ему, где сесть. Да не стул только, а стол целый давайте! – принялся командовать владелец трактира.

Его послушались и четверо людей действительно встали, выделив старику целый стол. Это заинтересовало некроманта, и он пристально следил.

– Драд, какой историей порадуешь сегодня? – спросил владелец.

– Да! Расскажи что-нибудь! – подхватили остальные.

Старец поджал сухие губы, веки его наполовину закрывали обесцвеченные глаза, а голова немного тряслась вверх и вниз. У него не было четырех пальцев на правой руке, а на левой некогда вырвали все ногти. Он хромал, а на одной стороне лица от виска и до подбородка тянулся шрам.

– Желаете услышать что-нибудь новое иль старый сказ хотите услышать? – голос у него был сильным для своих лет.

– Новое давай, – сказало большинство.

Драд немного подумал и начал говорить:

– Некогда в нашем мире существовали драконы. То были прекрасные существа. Благородные, мудрые, сильные. Они правили небесами. Про драконов существует множество легенд всеразличных. Кто-то считает, что они сотворили наш мир, иные же полагают, что те были самыми первыми обитателями мира…

– Так ты про драконов уже рассказывал, – возмутился один из посетителей трактира, за что в него полетела пустая кружка и попала прямо в нос.

– …Но драконы появились не просто так, – непринужденно продолжил говорить Драд. – Были у них Прародители. То были самые первые из драконов во всех мирах. Размеров столь колоссальных, что даже горы были малы по сравнению с ними, а хвосты такой длины, какими бывают лишь самые большие из рек. Несколько дней назад ко мне явился один маг и поведал множество интересных вещей. Рассказал он про Вселенную, в которой мы обитали и в которой мириады иных миров, как населенных различными расами, так и пустующих вовсе.

С этого момента интерес некроманта возрос. Маг? Неужели еще один из странствующих по мирам, подобно ему? А может, то был один из Великих? Анафрахион обозвал себя всеразличными бранными словами, ибо, будучи Богом, он напросто забыл узнать что-либо про Великих. Глупец!

– …И рассказал он мне про Прародителей драконов. Но и это еще не все. Он поведал мне о совсем ином существе. Дракон, но другой. Именно от него и произошли все Прародители, – все слушали его затаив дыхание и с приоткрытыми ртами, даже пить перестали. – Прозвал его маг величественно – Вселенский Дракон. Уверял, будто пред этим существом все иные ничтожны. Размеры его таковы, что никто и представить себе не сможет. Одним лишь ревом своим способен Дракон уничтожить тысячи миров, а ежели откинет он тень, то она накроет десятки тысяч. Самому магу это нечто видеть не доводилось, но существует множество легенд в иных мирах, а легенды на пустом месте не возникают.

– А Дракон красив? – нежданно-негаданно спросил тот, в кого метнули кружку.

– Не знаю, ибо маг мне этого не сказал. Но, думаю, что он будет прекрасен.

– А где его найти? – спросил какой-то толстяк.

– Коль было бы известно, то многие бы уже нашли его. Но то неведомо никому, и тому магу тоже.

«Никогда прежде мне не доводилось слышать об этом Драконе. Удачно я зашел в этот мир. Весьма удачно»

Пока остальные продолжали осыпать старика вопросами, некромант вышел их трактира, завернул за угол и растворился в воздухе.

Анафрахион посетил огромное количество миров и узнавал все, что только было можно про Вселенского Дракона. Узнать почти ничего не удалось. Лишь сказители говорили об этом существе, но истории их были схожи, а потому некроманту пришлось искать иные пути. Книг и пергаментов не было, от сказителей никакого толку. Что оставалось?

«Что ж, придется искать самому»

И он взялся за дело.

Искал очень долго. Бродил по Вселенной, но не нашел ни единого следа исполина. В Междумирье он почти не выходил, ибо бескрайние просторы космоса нравились ему куда больше. Перемещался по мирам почти мгновенно, ибо побывал уже во многих из них. Но в последнее время он почти не покидал Вселенную, и нога его не ступала на землю какого-либо мира. Ни есть, ни пить ему не нужно, так как магия поддерживала в нем жизнь. И дышать тоже не обязательно, хотя Вселенная была наполнена особым магическим, так сказать, воздухом, предназначенным для таких вот магов.

Ему казалось, что он осмотрел чуть ли не половину космоса (хотя понимал, что это далеко не так), но Дракона так и не нашел. Неужели его просто не существовало? В это некроманту верить не хотелось. Но как тогда объяснить то, что он до сих пор не нашел исполина? Нужно подумать. Книг и пергаментов про Дракона не имелось. Единственный источник сведений – сказители. Но у них-то истории почти полностью повторялись! Просто каждый добавляет некую мелочь, но на всю картину это не влияло. У каждого говорилось про мага, который… Минутку. Маг? А может кто-то, кто научился путешествовать по мирам, решил подшутить и рассказать всем одну и ту же историю? Вроде бы логично, но это не так. Ибо получалось, что этому магу нужно было быть одновременно в сотнях миров. В них время отличается, но, узнав более-менее точное время встреч сказителей с магом, он вычислил, что по вселенским меркам это произошло в одну и ту же минуту. Так сильно разорвать себя не мог даже Анафрахион. Кто-то из Великих решил поиздеваться? Как знать, как знать… ведь он до сих пор не встретил ни одного из них, а потому ему не ведом предел их могущества.

Нет, глупость! Некромант понимал, что здесь что-то не так, но также он чувствовал, что Дракон существовал на самом деле.

Когда поиски ни к чему не привели, человек махнул на это дело рукой и решил отдохнуть. Он висел в пространстве космоса. Точнее, лежал. Глаза его были закрыты, и он наслаждался музыкой Вселенной. Да-да, у нее была своя музыка. Дабы ее услышать, требовалось обладать определенным магическим слухом. Звуки были всеразличными: то спокойные и расслабляющие, с пением птиц, то схожие на скрипку, гитару, контрабас иль виолончель, то звуки были тяжелыми и растянутыми, словно они доносились из пересохшего колодца. Но Анафрахиону нравился каждый звук, ибо они его успокаивали.

Он ощутил легкие движения вокруг себя. Что-то принялось извиваться, менять само пространство космоса. Некромант открыл глаза и увидел, как звезды сорвались с мест, как множество галактик распались, и миллиарды светящихся точек разошлись. В пространстве словно стало создаваться что-то, или кто-то. Звезды выстраивались в определенных последовательностях, создав огромный контур существа.

«А вот и Дракон»

Анафрахион смотрел на происходящее с улыбкой. Множество солнц, планет и всеразличных звезд были внутри исполинского «тела». Кроме того, в нем появлялись и пропадали Океаны Силы. «Тело» величайшего из существ, коих доводилось видеть некроманту, кроме всего этого состояло из пустынных пространств космоса. Ярко-красный, чуть ли не пылающий, Океан Силы показался в Драконе и стал постепенно пропадать. А глаза его состояли из двух спиральных галактик, вращающихся к центру.

Сказать, что он был огромным – значит, ничего не сказать. Некроманта нельзя было назвать даже песчинкой по сравнению с ним.

– Ну, здравствуй, – попытался начать разговор человек.

Дракон на мгновение засиял и начал уменьшаться. Однако, даже очень сильно уменьшенный он был размером с целый мир. Пусть в пространстве Вселенной понять разницу в расстоянии почти невозможно (пока что некромант не научился это высчитывать), но было понятно, что Дракон находился на огромном от человека расстоянии, ибо он перестал казаться столь колоссального размера.

– Анафрахион, – протянуло существо, не открывая пасть, и глаза его слегка ярче засияли. Но есть и еще кое-что: голос показался некроманту безумно знакомым.

– Рад, что знаешь меня, – шутливо произнес человек.

Дракон хоть и был с крыльями, но они были сложены. Зачем столь могущественному существу использовать их? А исполин обладал поистине невообразимой силой, способной… мда… способной, пожалуй, на все.

– Почему ты перестал искать меня? – при произнесении каждого слова глаза Дракона сияли ярче обычного.

– Так смысл мне от поисков, коль ты не хочешь, дабы тебя нашли? Вот я и решил поступить иначе. В итоге ты сам пришел ко мне.

– Мудрое решение. Но с чего ты взял, что я непременно явлюсь к тебе?

– Из-за магов. Точнее, из-за одного мага, который единовременно был в тысячах мирах. Ведь то был ты, так?

– В миллиардах мирах, Анафрахион, – поправил некроманта Дракон.

– Тем более! Нигде о тебе нет никаких упоминаний, лишь сказители говорили про тебя. И истории были одинаковы. Почти слово в слово. Значит, ты хотел, дабы я узнал о тебе, верно ведь?

– Истинно так.

– То есть, ты и вправду самый первый средь драконов? Отец отцов? – голос некроманта слегка задрожал от перевозбуждения. Вот так встреча!

– Нет. Я созидатель всего.

– То есть… ты Творец? – решил уточнить человек, ибо это уже было весьма странно.

– Ты сам узнаешь чуть позже.

«Ну почему мне не хотят говорить что-либо сразу? Почему нужно тянуть время и издеваться надо мной, испытывать мое терпение? Ну заче-ем?!»

– Ла-адно…, – недовольно протянул Анафрахион. – А зачем я тебе? – он перешел сразу к делу.

– Ты медлил. Ты поздно раскрыл свои возможности. Свои истинные возможности. Ты поздно узнал про Дарату. Ты сверг Богов позже, нежели я думал. И ты еще не узнал о себе все.

– Что же еще я должен узнать о себе?

– Очень важное, если ты будешь готов.

«Он точно издевается!»

– Я не понимаю. Ты сам хотел, дабы я узнал о тебе, но ты еще не знаешь, готов ли я… к чему-то там?

– Твой вопрос глуп. Ежели ты не понимаешь, то ты не готов, и я зря явился к тебе.

«Да чтоб тебя люкр парализовал, а потом проглотил Эмельмет»

– Я вспомнил, когда слышал твой голос! – попытался задержать некромант Дракона, дабы тот не исчез. – Когда Дарата сказала мне, что я должен назвать имя, она сказала: «ОН ждет», а потом я услышал странный голос. Ты. Это был ты. Дарата говорила о тебе.

– Догадался, некромант, – похоже, удалось удержать вселенского исполина.

– Зачем я на самом деле тебе нужен?

– Поговорить. Ты должен знать.

– Но о чем…

– Что ты знаешь о Вселенной? – резко спросил Дракон, не дав человеку возможности договорить.

– Она огромна, быть может, бесконечна. В ней неисчислимое количество миров и галактик.

– Она не безгранична. У нее есть границы, которые постепенно расширяются, ибо галактик с мирами становится все больше и больше. И это все? – недовольно спросил Дракон.

– Вся Вселенная взаимосвязана. В ее центре есть концентрация Силы, от которой образуются те вселенские Океаны, от которых отходят моря и реки, кои пронизывают галактики и миры.

– Еще.

– Хм… Творец сотворил все то, что есть внутри Вселенной. Миры, галактики, солнца. Ты об этом? – некроманта начинал раздражать такой разговор.

– А откуда появился Творец?

«Ну что за вопросы?!»

– Он… просто появился, – неуверенно ответил Анафрахион, скривив лицо, мол, я угадал, нет?

– Такого не бывает. У всего есть начало, кроме одного.

– И у чего же нет начала?

– Откуда появился Творец? – повторил Дракон свой вопрос, уйдя, тем самым, от ответа. – И откуда взялась Анатиял?

– Творца кто-то создал… получается, что так. А Анатиял тоже создали, но не Творец, ибо странно выглядит, что он создал ту, кто может его убить.

– И кто же создал? – настаивал Дракон.

«Ты меня к чему-то ведешь… Создал. Кто создал. У всего есть начало, кроме одного. Почему ты так настаиваешь на этом?»

– А вот это лучше ты мне скажи. Кто создал тебя? – понял Анафрахион, какой вопрос нужно задать.

– Никто. Я есть и все.

– То есть, ты появился из ниоткуда?

– Не отвлекайся, Анафрахион. Кто же создал Творца?

– Сама Вселенная…, – тихо произнес некромант, ибо ответ пришел неожиданно, но он чувствовал, что это не все. – И Анатиял тоже.

– Ты почти прав.

Человек приподнял одну бровь и уставился во вращающиеся глаза-галактики исполина. К тому же, до этого разговора ему казалось, что это у него некогда был равнодушный и бесчувственный голос. Ан нет, по сравнению с Драконом некромант в молодости был очень чувствительным.

– Ты знаешь, что есть множество галактик, некромант? – тот утвердительно кивнул. – А не задумывался ли ты о том, что могут быть и иные Вселенные?

– Эта мысль несколько раз посещала меня, но думать над ней не получалось. Всегда находились иные дела, так что…

– Так знай же, что Вселенных существует множество. Они чем-то схожи, но различий у них достаточно. Представь себе огромный шар. А теперь представь, что внутри него много маленьких шаров, не соединенных друг с другом. Эти маленькие шары – Вселенные.

– Примерно также можно представить себе модель Вселенной, – кивнул некромант. – Но как назвать эту большую сферу?

– Это Сила, Анафрахион. Магическая энергия невообразимых почти ни для кого размеров. Оттуда и тянутся нити магии, что наполняют все Вселенные.

– И ты бывал в других Вселенных? – вот это уже было очень интересно.

– И да, и нет.

Некромант сузил глаза и спросил Дракона:

– Ты – олицетворение той Силы, в которой находятся все Вселенные. Я прав?

– Истинно так, – Дракон ответил сразу же. Видимо, он ждал подобного вопроса.

– Внутри тебя рождаются Вселенные, и ты заселяешь каждую из них Творцом и Смертью, – некромант постепенно начинал все понимать.

– Все верно, Анафрахион.

– Творец Творцов. Дарату тоже ты создал?

– Да.

– Она – верховная, скажем так, Смерть, я правильно понимаю?

– Да.

– Она следит за всеми Вселенными… как и ты?

– Я не слежу. Вы живете сами. Она же старается следить, но обязанности у нее иные. В каждой Вселенной есть своя Смерть. Здесь это Анатиял. У каждой галактики есть Смерть, а в каждом мире есть Жнец, коему доверили следить за погибшими. Но ежедневно умирают сонмы существ, а потому Жнецам помогают ангелы смерти, коль ты слышал про таких.

– А что же на счет тебя? Почему ты не следишь за Вселенными, что сам же создал? – в «теле» Дракона появилась леденяще-синяя концентрация Силы и вскоре стала гаснуть, заменяясь иной.