Текст книги "История своей судьбы (СИ)"
Автор книги: Элина Солманская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
– Хорошо. Спасибо, Серёжа. Буду ждать твоего звонка. И удачи! Надеюсь, привезёшь хорошие для всех нас новости.
– Я тоже на это надеюсь. Давай, пока.
– Пока.
Павловский сел в машину и провернув ключ в замке зажигания, направился к своему дому, находившемуся в этом же коттеджном посёлке на соседней улице.
Глава 9
Милана проснулась рано. Попытка заснуть снова и отдохнуть полноценно не увенчалась успехом. Бурные события, произошедшие накануне, заставляли её уже больше часа бесцельно бродить по коридорам особняка и думать. Неприятный разговор с отцом Лизы, эмоции, оставленные после общения с дерзким садовником и единственный позитивный момент прошлого дня, это её работа с девочкой у фортепиано, наполнившая её приятными эмоциями и теплотой в сердце.
Их кропотливый урок уложился в один час. Второй был потрачен на экскурсию по огромному дому Ольховских, и неспешное общение двух новоявленных подружек в спальне у Миланы.
Она улыбнулась, вспоминая нежную искреннюю улыбку девочки, когда она, болтая ножками в воздухе, сидела на её кровати и, уплетая за обе щеки сочное яблоко, увлечённо рассказывала ей о последней прочитанной книге и подготовке к Новому году. Лиза поведала о том, что они с отцом уже ездили выбирать ель для гостиной и на следующей неделе собирались её устанавливать в доме.
Милана вспомнила, как смотрела на девочку и думала о том, как несправедлива судьба, отбирая у маленьких детей их родителей в таком нежном возрасте. Ей было тридцать, но она до сих пор остро нуждалась в тёплом участии мамы и отца в своей взрослой жизни.
Ольховская не заметила, как в чехарде терзающих её голову мыслей, оказалась на пороге своего кабинета. Открыв дверь, медленно вошла внутрь комнаты и резко остановилась на пороге.
На клавиатуре её рабочего ноутбука лежала красивая роза.
Длинный, изящный стебель, несколько маленьких шипов, сочные зелёные листья, словно искусно вручную обработанные по краю мелкими зубчиками. И венчающий всё это хрупкое великолепие, огромный бутон яркого лимонного оттенка, с соответствующей цвету, ноткой цитрусовых фруктов в тонком аромате, окутывающего нежные лепестки.
Милана взглянула на календарь и улыбнулась. Сегодня была среда, и видимо её таинственный соавтор перешёл в своих знаках внимания, с больших букетов на отдельных представителей роскошной цветочной флоры.
Она включила планшет и открыла его страничку в приложении.
Павел был в сети.
Милана немного подумала и написала ему сообщение первой.
– Доброе утро, Паша! Мой сегодняшний день прекрасен и начался с приятного сюрприза.
– Доброе утро, Милана! Очень рад за вас! Позвольте узнать причину вашего хорошего настроения…
– Я получила вашу великолепную розу в подарок. Спасибо! Она просто восхитительна!
– Розу?
– Да.
– Я не отправлял вам розу. Я отправил букет, как обычно. Но полагаю, его ещё не успели доставить, потому что он покинул мои руки буквально несколько минут назад.
– Вот как? Благодарю вас! Я его пока действительно не получала.
– Возможно, розу оставил ваш муж?
– Сомневаюсь. Мой муж не склонен к подобным сантиментам. Он у меня не романтик.
– Ну, значит, у вас появился ещё один поклонник, помимо меня.
Милана задумалась и написала ему ответ.
– У меня и раньше были поклонники, и я получала цветы от них, но в последнее время, цветы были только от вас.
– Ну, значит, кто-то ещё, помимо меня, смог оценить ваш авторский талант. И раз эта роза наполнила ваше утро радостью и счастьем, значит, этого человека просто необходимо поблагодарить за подаренные вам позитивные эмоции.
– Вы правы. Хотя мне очень хотелось надеяться, что она от вас.
– Нет. Я со своим букетом, к сожалению, опоздал, и какой-то тайный воздыхатель сумел и без меня наполнить ваше утро хорошим настроением и счастьем. Милана, вы извините, но у меня сегодня рабочий день начался рано. Я жду вашу главу на свой электронный адрес. Вы её закончили?
– Закончу в течение часа и сразу же вам её отправлю.
– Хорошо. Жду с нетерпением. До встречи в полночь, Милана.
– До встречи! Удачного дня!
Она отключила планшет и, откинувшись на спинку кресла, внимательно посмотрела на лежавшую перед ней розу.
Тихий стук в дверь, заставил её повернуть голову, в сторону появившейся на пороге домработницы с букетом в руках.
– Доброе утро, Милана Святославовна! Вам передали цветы.
– Доброе утро, Элеонора Сергеевна! Спасибо большое!
Милана приняла цветы из рук женщины и внимательно посмотрела на букет. Неизменно нежная обёрточная бумага пастельного оттенка. Сегодня она была бледно-розовая.
Она осторожно развернула её.
Крупные герберы цвета коралла были соединены с крошечными белоснежными ромашками. Аристократичная роскошь и очаровательная простота и нежность. Павел не изменял себе, присылая ей еженедельно абсолютную цветочную уникальность, наполненную очарованием и магическим волшебством.
Она медленно открыла вложенный в цветы конверт и извлекла открытку.
– Женщине, способной чувствовать и сострадать, наполняя жизни тех, кто рядом безграничным светом и счастьем.
Она улыбнулась и, приложив открытку к губам, прикрыла глаза.
Тонкий, удивительный человек. Ей иногда казалось, что она знает его целую вечность. Будто они знакомы давно и очень хорошо знают друг друга. Он наполнял её жизнь своим незримым присутствием и возможно сам того, не желая делал её каждый день абсолютно счастливым.
Милана открыла глаза, и снова перевела взгляд на розу. Немного подумав, она резко поднялась на ноги и, забрав цветы, вышла из комнаты.
Спустя несколько минут она стояла у прозрачных дверей зимнего сада и наблюдала сквозь стекло за работой садовника.
Мужчина аккуратно засыпал грунт в подготовленные ниши для посадки будущего зелёного великолепия. Его лоб был покрыт капельками пота, которые он периодически смахивал тыльной стороной ладони.
Милана из своего тайного укрытия следила за его работой, при этом, не отказывая себе в удовольствии и представившейся возможности оценить взглядом не только его кропотливый труд, но и его фигуру.
Футболка, облегающая его крепкое тело, была слегка влажной на спине. Он был сегодня одет не в привычный рабочий комбинезон, а лёгкие брюки бежевого цвета. Сильные руки и большие ладони, искусно делающие свою работу, заставляли её неотрывно следить за его движениями. Его сосредоточенный взгляд на своей работе и красивый, словно вылепленный руками умелого скульптора мужественный профиль, заставляли её сердце волнительно биться чаще.
Внезапно, она поймала себя на мысли, что поступает легкомысленно, и её присутствие здесь было неправильным, но оторваться от этого увлекательного зрелища, когда красивый мужчина работал руками, было выше её сил.
Она затаила дыхание, наблюдая, как он, поднявшись на ноги, слегка потянулся, размял мышцы шеи лёгкими наклонами головы и, потянув рукой за ворот, снял с себя футболку и отбросил её в сторону.
Милане показалось, что в этот момент стук своего сердца она услышала в ушах. Она говорила себе, что нужно немедленно уйти, но как безумная продолжала созерцать обнажённый торс мужчины, не отрывая своих глаз от него ни на минуту. Он жадно пил воду из бутылки. Пролитые капли стекали по его груди, а у Миланы перехватывало дыхание от одного единственного и сейчас казалось сумасшедшего желания, просто зайти внутрь комнаты и коснуться его кожи руками.
Мужчина, словно почувствовав её взгляд, резко обернулся на двери и она, вздрогнув, попыталась стремительно покинуть своё тайное убежище, но опоздала, ибо дверь распахнулась раньше, чем она смогла уйти.
– Милана Святославовна, доброе утро! Почему не заходите?
– Доброе утро, Владимир Александрович! Я просто шла мимо и…
– И решили посмотреть, как я работаю. Только не понимаю, почему тайно?
Мужчина хитро улыбнулся.
– Кто вам сказал, что тайно? Я только подошла к двери и…
– И не решились войти. Ну, тогда, я вас приглашаю сам, если вам конечно интересно…
– Интересно.
– Ну, тогда, прошу!
Он протянул ей руку.
Милана недоверчиво посмотрела на его ладонь.
– Я их только что вымыл, если вас волнует именно это.
Она улыбнулась.
– Я вовсе не об этом подумала.
– Ну, тогда тем более, прошу…
Его рука всё ещё была направлена в её сторону, и Милана немного подумав, нерешительно протянула свои пальчики в его большую ладонь.
Мужчина заключил её руку в крепкий замок и потянул её за собой, настойчиво увлекая в комнату.
Обстоятельно рассказывая ей о том, что он уже успел сделать, он визуально показывал ей, как всё будет устроено в зимнем саду по окончании работ. Мужчина не забыл упомянуть ей о том, что руководство уже одобрило вопрос относительно её желания заселить в зимнем саду семейство тропических бабочек.
Милана присела на подоконник и, обхватив свои колени руками, расположилась поудобнее и внимательно его слушала. Она пристально смотрела на него в течение нескольких минут, затем внезапно прервала его рассказ.
– Это вы сегодня оставили розу в моём кабинете?
Он резко обернулся и внимательно на неё посмотрел.
– А вам бы хотелось, чтобы она была от меня?
– Вот ещё. Я просто спросила. Сегодня утром на своём столе в кабинете я обнаружила розу. Вот я и подумала…
– Что она от меня.
– Больше некому.
– Вам она понравилась?
Он медленно направился в её сторону.
– Значит, она всё-таки от вас?
– Да.
Мужчина остановился перед нею, пристально вглядываясь в её слегка смущённое лицо.
– Зачем вы сделали это? – спросила Милана, слегка подрагивающим от волнения голосом.
Он улыбнулся и, подняв руку, осторожно провёл пальцами по её щеке.
– Потому что, вы нравитесь мне.
– Что?
Милана оттолкнула его руку и попыталась спуститься с подоконника на пол, но он не дал ей возможности этого сделать. Напротив, склонился ещё ниже, упершись в подоконник руками по бокам её тела, заключая в крепкие тиски и не давая ей сдвинуться с места.
– Отпустите меня, немедленно!
Она смотрела в его глаза прожигающим взглядом.
– Но ведь на самом деле вы не хотите этого… – тихо произнёс он.
– Что вы несёте? Вы сумасшедший? Пустите!
Она попыталась разомкнуть и оттолкнуть его руки, но мужчина сжимал их только крепче и приближался к её лицу.
– Не смейте! Слышите. Я буду кричать. Я вас уволю, слышите!
Мужчина улыбнулся и, прижав её к стеклу, стремительно накрыл её губы своими, сминая их и яростно врываясь в её рот.
Удары её рук обрушились на его плечи и лицо. Но уже через секунду, её хрупкие ладошки были скручены его сильными пальцами, а непослушные сопротивляющиеся губы податливо приоткрыты. Он ласкал её рот уже медленно и нежно, поочерёдно касаясь верхней и нижней губы, окутывая их своим теплом и заставляя принимать его требовательные поцелуи.
Оставив её губы, он уткнулся лицом в её шею, покрывая кожу на ней лёгкими, едва ощутимыми касаниями своих губ. Но Милана, словно опомнившись, оттолкнула его. И когда он отстранился и медленно приподнялся, пристально вглядываясь в её лицо, она занесла руку для пощёчины. Но её угрожающая ладошка была перехвачена в воздухе и прижата к его губам.
– Пусти, слышишь! – закричала Милана с яростью в голосе, забывая о такте и об официальном обращении к мужчине, как к своему работнику.
– Я тебя давно не держу, если ты успела заметить.
Она оттолкнула его руки и спрыгнула с подоконника. Уже у порога она обернулась и, смерив его уничтожающим взглядом, громко произнесла:
– Никогда, слышишь, никогда больше не смей этого делать.
Мужчина поднял обе руки вверх.
– Обещаю…
Милана взялась пальцами за ручку двери, собираясь покинуть комнату, когда услышала за своей спиной его тихий голос.
– Только мне показалось, что тебе понравилось то, что я делал…
Милана резко обернулась и посмотрела на него с вызовом.
– Не будь никогда так самоуверен, когда говоришь со мной. Понял?
– Может, проверим ещё раз, кто из нас прав?
Он двинулся в её сторону, но Милана распахнула дверь и просто выбежала в коридор из комнаты.
Мужчина громко рассмеялся и, опустившись на подоконник, прислонился спиной к стеклу и прикрыл глаза.
Её вкус, её сладкий запах, её бурное недовольство и горячая ярость заставляли его кровь закипать в жилах. Господи, как же давно он хотел этого поцелуя, как давно думал о нём и представлял, как всё это произойдёт между ними.
Милана бежала, не разбирая дороги по нескончаемым коридорам особняка, пока не оказалась в своей спальне. И только укрывшись за закрытой дверью, она смогла перевести дыхание.
Грязный мерзавец! Да, она уже завтра выставит его на улицу из дома и забудет, как его зовут.
Ольховская металась по комнате, понимая, что её бушующая ярость сдавалась под натиском горячего желания. Которое разливалось сейчас по её телу, как только она снова вспоминала его дерзкие поцелуи, лишившие её не только сил, но и последнего самообладания.
Милана сбросила с себя брюки и кофту. Переоделась в купальник и, прихватив полотенце, направилась на первый этаж в бассейн.
Нырнув с трамплина в прохладную воду, она, наконец, почувствовала облегчение. Несколько сетов по длинной дорожке от бортика к бортику, лишили физических сил, зато наполнили тело бодростью. Нырнув в последний раз под воду, она появилась на поверхности уже у самой лестницы, намереваясь выйти из бассейна. Но когда подняла голову и вытерла ладонью капли влаги на глазах, невольно снова погрузилась в воду по самую шею.
– Что ты тут делаешь? – громко обратилась она к мужчине.
– Пришёл сказать, что я закончил свою работу на сегодня.
– И что? Решил, что должен теперь каждый раз сообщать мне об этом?
– Ну да. И заодно хотел узнать. Ты меня уволила, и завтра мне уже не стоит приходить в твой дом?
– У меня нет времени искать другого работника. Мне нужно, чтобы ты закончил свою работу к Новому году, а потом мы с тобой к моей величайшей радости распрощаемся навсегда.
Мужчина улыбнулся.
– Хорошо. Да, и извини меня за этот спонтанный поцелуй, просто ты была такой…
Она прервала его.
– Не продолжай! Иначе ты точно напросишься на увольнение.
– Выходи из воды, иначе замёрзнешь…
Он протянул ей полотенце.
– Не замёрзну. Оставь моё полотенце в покое и иди домой.
Отбросив его протянутую руку в сторону, она медленно начала подниматься из воды по ступенькам металлической лестницы. Но уже через мгновение, потеряла твёрдую опору под ногами, потому что он легко приподнял её в воздухе и, закутав в большое и тёплое полотенце, прижал к своей груди.
– Ты опять? Пусти! Слышишь!
Она вырывалась из его рук, но мужчина только сильнее прижимал её к себе. Он накинул на её голову небольшое полотенце и тщательно принялся вытирать её волосы.
– У тебя зуб на зуб не попадает. Ты замёрзла.
– Пусти меня! Эта дрожь не от холода. Это моя ярость на тебя. Ты меня бесишь!
Он пристально посмотрел в её глаза.
– Ярость?
– Да.
– А я думал, что вызываю у тебя другие чувства и ощущения.
Милана выдернула, наконец, свои руки из его пальцев и, оттолкнув его, развернулась и направилась к шезлонгу. Сбросив с себя полотенце, она подняла халат, и поспешно накинув его на плечи, плотно завязала пояс на талии.
– Послушай, тебе не кажется, что ты ведёшь себя нагло. И пользуешься тем, что я пока не могу тебя выгнать из своего дома, – обратилась она к мужчине.
Он подошёл к ней ближе.
– Кажется. Прости, я не хотел нарушить твой размеренный покой своим присутствием и наглым поведением.
Мужчина погладил её по щеке рукой и медленно направился на выход. Когда дверь за ним закрылась, Милана тяжело опустилась в шезлонг и прикрыла глаза.
Только этого ей и не хватало в её спокойной и размеренной жизни. Навязчивого внимания какого-то садовника. Обнадёживало только одно, что время бежит быстро и до Нового года он закончит все работы в зимнем саду, и покинет её дом. И она больше его никогда не увидит в своей жизни. Забудет его имя и его навязчивые знаки внимания.
Но Милана ошиблась. Календарные дни бежали стремительно, а знаки внимания со стороны садовника не прекратились. Правда, они ограничивались теперь лишь появлением на её столе ежедневно нового цветочного экземпляра королевы цветов. Каждый день новая роза, новый, роскошный цвет и новый аромат. Но сам мужчина больше не искал с ней встреч, и они ни разу не пересеклись в её доме.
Последняя предновогодняя неделя заполнила мысли Миланы предстоящими праздниками и активной подготовкой к ним.
В гостиной установили большую ель. Они потратили с Лизой несколько своих учебных часов, отпущенных на занятия у инструмента, на украшение лесной красавицы и всего особняка в целом. Девочка активно ей помогала во всём, рассказывая, что в её доме уже витает дух волшебства праздника, потому что они вместе с папой давно уже всё украсили.
Милана проводила воспитанницу домой и ещё раз обошла весь дом, любуясь красивым убранством особняка. Оно наполняло её душу ощущением счастья и предвкушением счастливых новогодних праздников и сказочных перемен в её жизни.
Влад, вернувшись, домой, отреагировал на её труды, слегка прохладно. Он внимательно осмотрел убранство дома и, похвалив её, сразу же направился в свой кабинет.
Обыденный семейный ужин с разговорами о делах дома и в бизнесе. С плавным переходом к совместному решению о покупке шампанского к празднику и её пожелания относительно подарка к Новому году.
Они перешли в гостиную, и спустя полчаса она осталась там одна, после того, как Влад, посмотрев по телевизору очередной спортивный репортаж, направился в спальню.
Милана поднялась с дивана, зажгла гирлянды на ёлке и, всматриваясь в переливающиеся огни, присела на полу.
Она думала о том, что Новый год непременно всё изменит в их семейной жизни. Ей очень хотелось в это верить. Надеялась, что уйдёт холодность в отношениях, пустота в душе и вернутся былые чувства и нежность. Она загадывала свои желания, касаясь пальцами зелёных иголочек на ёлке, и проговаривала свои мечты тихо вслух, словно заклинание.
У них с Владом ещё всё будет хорошо. Всё образуется, и всё наладится. Они поедут второго января в Париж, и возможно там, у них появится шанс, начать всё сначала. Шанс снова стать счастливыми.
– Милана Святославовна, – раздался за её спиной тихий голос домработницы. – Вам снова принесли цветы.
Милана обернулась и посмотрела на женщину.
– Спасибо, – ответила она, протягивая руки к одиннадцатому букету от Павла.
Развернув плотный бумажный свёрток, она улыбнулась.
Белоснежные орхидеи с нежными тонкими, почти прозрачными лепестками изящно переплетаясь, были туго собраны в круглом букете. Она вдохнула их сладкий аромат и зажмурила глаза. Орхидеи пахли спелыми летними фруктами.
– Очень красивые цветы! – произнесла над её головой Элеонора Сергеевна. – Здесь ещё коробка. По всей видимости, с подарком.
Женщина протянула картонную коробку бледно-розового цвета.
Милана дождалась, пока домработница покинет комнату, и поспешно открыла крышку коробки.
Увидев содержимое подарка, она прикрыла глаза и невольно улыбнулась. На дне коробки, удивлённо взирая на неё голубыми глазками, лежал точно такой же белоснежный ангел, как она подарила Лизе.
Маленькая записка была вложена в игрушечную ручку небесного создания.
– Он мне напомнил вас. Надеюсь, этот ангел принесёт в Новом году в вашу жизнь настоящее волшебное чудо. С наступающим!
Милана снова посмотрела на переливающуюся огнями ёлку и задумалась.
Старый год заканчивался и не принёс в её судьбу особых перемен. Но этот таинственный человек, внезапно появившийся в конце года и сотворивший в её жизни маленькую сказку, реально существовал в этом мире. И разве этот факт не был тем самым понятием обретения счастья и удачным завершением года, встретить подобного человека, несмотря на то, что в её жизни он пока существовал только виртуально.
Милана закрыла коробку крышкой и, прижав к своей груди подарок и цветы, направилась в свой кабинет, дописывать новую главу книги, и с нетерпением ждать очередного свидания в сети со своим таинственным волшебником.
****
Сергей приехал в дом Павла поздно ночью.
Две чашки крепкого кофе и плотная тёмно-синяя папка, которую он сжимал в своей руке после приезда, оказались на столе перед Романовым, когда они оба присели за столом в кабинете Павла.
Павловский тяжело откинулся на спинку кресла, а Павел внимательно смотрел в лицо друга.
– Может, отдохнёшь сначала с дороги?
– Нет. Я хочу, чтобы ты это увидел сегодня, вернее прямо сейчас.
Павел согласно кивнул и, придвинув к себе документы, скрупулёзно принялся изучать содержимое большого пакета документов.
Спустя час, он отодвинул от себя папку и, облокотившись о стол руками, обхватил пальцами свою голову.
– Ты, понял, что произошло? – тихо спросил у него Сергей.
– Сволочь! Сволочь! Сволочь!
Павел резко ударил кулаками несколько раз по столешнице и ответил:
– Он заменил один психотропный препарат другим, более эффективным.
– Да. Этот Сибутрамин, который обнаружили в последней партии, является сильнейшим психотропным препаратом. Его используют, как правило, для лечения последней стадии ожирения. Он блокирует центры головного мозга, отвечающих за голод. Но его длительный приём у людей со слабым здоровьем и хроническими заболеваниями почек и сердца может вызвать необратимые последствия, вплоть до летального исхода.
– Именно так и случилось с Яниной.
– Ты прав. Знаешь, Паша, этот препарат запрещён к использованию в странах Евросоюза и его нелегальное использование грозит производителю длительным сроком тюремного заключения.
– Да, только у нас, похоже, запрета нет, раз он его использует в производстве.
– Не скажи. Я говорил со специалистами. У нас на него тоже введён запрет с 2007 года. Он может использоваться только в пределах стационара и отпускается только по рецепту врача. Ты хоть понимаешь, какую бомбу замедленного действия ты держишь сейчас в своих руках? – спросил Сергей.
– Ещё бы.
– Ведь если эти документы обнародовать в соответствующих органах, то полетит с плеч не только голова Ольховского, но и тех чиновников и влиятельных людей, которые помогли ему получить разрешение на производство и позволили выпускать этот препарат.
– Я это понимаю и надеюсь, что будет именно так.
– Паша, это очень опасная игра. И прежде чем обнародовать всё это, хорошо подумай, сможешь ли ты после этого сам устоять на ногах?
– А ты хочешь, чтобы я остановился в финале и повернул назад, просто испугавшись последствий? А Ольховский продолжит медленно убивать людей. Нет, дружище, не будет этого, и я всё доведу до конца. Ты не волнуйся, я сделаю всё сам. Ты нигде не засветишься и останешься в тени. Это моя личная вендетта и я доведу её до конца, даже если для этого мне нужно будет рискнуть своей жизнью.
– Не говори ерунды! Ни в какой тени я оставаться не собираюсь. Мы начали это дело вместе и доведём его до конца сообща. Так с чего начнём?
Романов слегка задумался.
– Мне нужно пару дней на подготовку и консультацию у нашего юриста.
– Юриста?
– Да. У меня к господину Ольховскому будет деловое предложение.
– Предложение?
– Да.
– Не понимаю.
– Послушай, Серёжа. Было бы проще всего передать завтра же эти документы в следственный комитет России, и просто дождаться проверки на производстве Ольховского. Только скажи мне, кто в таком случае окажет помощь пострадавшим семьям?
– Ты имеешь в виду семьи тех женщин, что пострадали семь лет назад?
– Да. Я ведь, когда умерла Янина, разыскал их родных. Бедственное положение и маленькие дети. У одной муж алкоголик и двое детей школьников, у второй только пожилые родители и годовалый сын. Они все находятся за чертой бедности. Я лишь последние два года, чем мог, помогал им. Но ты же понимаешь, я не могу помогать им пожизненно.
– И ты хочешь?
– Я хочу, чтобы пожизненно им помогал виновник горя, случившегося в их семьях. Я хочу, чтобы он выплатил им компенсацию, остановил производство этого препарата и добровольно сам сдался властям, явившись с повинной.
– И ты наивно полагаешь, что он согласится, и сделает всё, как хочешь ты?
– Не сделает сам, всё равно окажется за решёткой. Только уже с моей помощью.
– Не нравится мне всё это! Вся эта игра ва-банк. Может всё-таки лучше обратиться в соответствующие государственные органы? А вдруг он снова вывернется, а мы окажемся под угрозой?
– Серёжа, я тебе уже сказал, выходи из игры. Я знаю, ради чего иду на это. Тебе это зачем? Подумай ещё раз хорошо.
– Подумаю. Потом как-нибудь. Ну что стратег, и когда начнём это твоё рискованное мероприятие?
– Через два дня. Тридцатого декабря.
– Хочешь преподнести господину Ольховскому новогодний подарок?
– Именно. Я думаю, он его заслужил.
– Ну что ж, как скажешь. Значит, решение принято и обжалованию не подлежит?
– Да. Кстати, Серёж, забыл тебе ещё кое-что рассказать. Я сегодня получил от службы безопасности запись, сделанную в доме Ольховского за неделю в его кабинете.
– И что?
– Дома он встречается и общается в основном со своим тестем и местными представителями власти. Похоже, прибыль от дел Ольховского делится между ними поровну.
– Ты хочешь сказать, что и отец Миланы в доле прибыльного бизнеса Владислава Алексеевича?
– Именно это я и хочу сказать. И, похоже, их деловой союз длится уже много лет. Думаю, с момента небезызвестных тебе событий, повлекших смерть моей жены.
Сергей тяжело откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.
– Чёрт, как я сразу не догадался. Влиятельные связи отставного полковника оказались, как нельзя кстати. Теперь понятно, как Ольховский так легко доказал свою невиновность семь лет назад. Пашка, это просто какой-то пчелиный улей.
– Да, ты прав. И очень скоро мы его потревожим.
– И он начнёт жалить нас со всех сторон.
– Ничего, справимся. Игра стоит свеч.
– Мне бы твоего оптимизма. Кстати, Пашка, у меня к тебе ещё вопрос. Ты ещё долго собираешься продолжать этот маскарад в доме у Ольховских? – спросил Сергей, пристально вглядываясь в лицо Павла.
Романов поднял голову и посмотрел на друга с улыбкой.
– Уже донесли?
– Мне, когда Марат сказал, что видел тебя у них в доме, да ещё в таком виде, я ушам своим не поверил. Зачем тебе всё это?
– Серёга, отстань со своими допросами. Ты же сам хотел, чтобы в доме был проверенный человек. Я нахожусь там, потому что так нужно. Это моё дело, понимаешь?
– Боюсь, мне тебя не понять. А, впрочем, поступай, как знаешь. Твоё дело, значит твоё дело. Ладно, я поехал домой.
– Может, останешься и переночуешь в моём доме? Зачем тебе ехать в ночь?
– Нет, не останусь. Поеду. Светка знает, что я вернулся из Москвы. Не появлюсь, устроит мне очередную сцену ревности.
Романов улыбнулся.
– А что уже были прецеденты?
– В последнее время довольно часто.
– Что, дал повод?
– Повод? Для неё каждое моё отсутствие дома ночью, это повод.
– Она просто любит тебя. Знаешь, я ведь не завистлив по жизни, а тебе завидую белой завистью. Хорошо, когда есть жена, такая как она у тебя. Любящая, верная и заботливая.
Сергей улыбнулся.
– Ничего, Романов, вот упрячешь господина Ольховского за решётку и начнёшь ухаживать за его безутешной… женой.
– Серёга, ну ты, как всегда, в своём репертуаре. Ты можешь быть серьёзным, хоть иногда?
– А что я такого сказал? Зачем хорошей женщине пропадать. Думаю, что роль декабристки ей не подойдёт. Знаешь, наблюдая за ними тогда на вечере, я многое заметил. Натянуто между ними всё как-то. Это же видно невооружённым взглядом. Нет между ними ни искры, ни страсти. Хоть Света и говорила о слухах, про неземную любовь между ними, лично мне кажется, там ею и не пахнет. Она была сама по себе, он сам по себе весь вечер. Ни одного поцелуя и нежного прикосновения.
– Думаешь?
– Уверен. Жаль, что нет случая, проверить эту гипотезу. Но на поверку случись, уверен, что он, не задумываясь, поставит её на вторую чашу весов, в противовес своей бизнес империи.
Романов задумался и спустя мгновение, взглянув на Сергея, тихо произнёс вслух:
– Проверить, говоришь…
Павловский с удивлением во взгляде посмотрел на задумчивое лицо друга.
– Паш, ты чего?
Он коснулся рукой плеча Романова.
– Да, нет ничего. Так, просто мысли вслух.
– Ладно, Паш, я умоюсь, а то глаза слипаются. Вызови мне такси, пожалуйста.
– Хорошо.
Когда Сергей вышел из кабинета, Романов вызвал такси, и немного походив по комнате, остановился у окна.
Он смотрел прямо перед собой, обдумывая последние слова Сергея относительно Миланы и Ольховского. Безумная идея, внезапно охватившая его мысли, больше не давала ему покоя, с момента отъезда Сергея домой и до самого утра, пока на пороге его рабочего кабинета не появился юрист его компании.
Пожилой мужчина внимательно выслушал повествование Павла, пытаясь уловить суть проблемы, и лишь в конце разговора бросил на Романова взгляд полный удивления, после того как руководитель озвучил ему свою дополнительную просьбу по этому делу. Мужчина долго смотрел на своего работодателя, словно всё тщательно обдумывая, и наконец, согласно кивнув, сделал пометку в своём ежедневнике.
Расставшись с юристом, Романов занялся текущими делами, с нетерпением ожидая тридцатое декабря. День, который станет поворотным, и изменит, возможно, не только его жизнь, но и жизни многих других персонажей, задействованных в его собственном романе с остросюжетным содержанием.
