Текст книги "Под прицелом тьмы (СИ)"

Автор книги: Элиас Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Глава девятнадцатая

Монарх действительно молчал. Хотя оно и понятно. Ему ведь требовалось какое-то время, чтобы обработать полученную информацию и свести её концы с концами нынешней действительности. Ждать от него хоть какой-то эмоциональной реакции было бесполезно. Поэтому и понять, что он сейчас переживает или думает, всё равно что пытаться узнать об этом у гранитной статуи.

Но, кажется, его взгляд стал ощутимее тяжелее и пристальнее. Что-то в нём да изменилось. Правда настолько незначительно, что если бы Анна не изучала его поведение и мимику лица раньше и буквально под мощным «электронным микроскопом», то и вправду могла решить, что на него вообще ничего не действует, и ни на какие живые чувства он в принципе не способен.

– Это не меняет ровным счётом ничего, Анна. Я уже сказал. Тебе вполне могли внушить любые «воспоминания» – через глубокий гипноз, например, в специальных барокамерах с полной сенсорной депривацией (точнее, полным отключением чувств осязания). Я прекрасно знаю, как это всё делается, и какие для этого используют методы с нужными психотропными препаратами. Мы уже давно в двадцать первом веке, моя наивная девочка. А подобными вещами начали баловаться чуть меньше ста лет назад. А может и намного раньше. Просто в более ранних веках не имелось необходимых для этого технологий. Зато гипноз существовал всегда, как и поддающиеся гипнозу люди. Поэтому я и должен для начала узнать о тебе всю подробную информацию, чтобы сделать соответствующие выводы. И, конечно же, понаблюдать за твоим поведением. Насколько ты опасна, и что представляешь из себя в действительности.

– Поэтому вы не побоялись подпустить ко мне свою Анастасию? А вдруг я могла её покалечить? То, что у меня не получилось провернуть с вами, не означает того, что сделать это с более слабым для меня противником – не составит какого-либо труда.

Впервые за проведённое в этой комнате время в обоюдно напряжённой атмосфере и зашкаливающем эмоционально-«радиационном» фоне, мужчина позволил себе небольшую слабость. Позволил себе иронично усмехнуться.

– Она способна за себя постоять. Можешь в этом плане особо не беспокоиться. Тем более за тобой сейчас ведётся повышенная слежка, чтобы ты, не дай бог, не наделала каких-нибудь непредвиденных глупостей и не надумала сделать что-нибудь с собой. Но, раз уж ты решилась на данный шаг. Если захотела попросить у меня защиты и убежища, будь добра соблюдать установленные здесь правила, не только для таких, как ты, но и для кого бы то ни было. Я ещё не решил, что мне с тобой делать, и нужна ли ты мне здесь вообще. Скажи спасибо, что я привёз тебя в это место – в собственный загородный дом, куда без моего ведома не сумеет проникнуть извне ни одна любопытная муха. Мог бы просто сплавить настоящим профессионалам своего дела, и они бы тебя разложили на атомы ещё несколько часов назад. Я, конечно, могу всё переиграть и избавиться от тебя, как от совершенно ненужной для меня ноши. В любом случае, выбор за тобой, Анна. Либо принимаешь мои правила игры, либо катишься ко всем чертям, куда хочешь.

– Я просила у вас защиты не для этого, но и не для очередных подковёрных игр.

– С тобой никто здесь играться и не собирается. Только жизнь, увы, устроена именно так. Существуют сценаристы, игроки и игровые фигуры. Пока ты не подпадаешь ни под одну из всех этих категорий и, лучше истово молись, чтобы никогда туда не попала. Может биомусор (биоматериал) и звучит несколько оскорбительно для любого уважающего себя человека, но уж лучше оставаться его ни для кого не заметной частичкой, чем пытаться куда-то пролезть и в кого-то выбиться. Насколько мне известно, ни одна голливудская звезда не сумела получить своего заветного места под солнцем, не пройдя перед этим своеобразной инициации. А тот, кто отказался от неё, тут же предавался всеобщему забвению и порицанию. Некоторые и вовсе лишались жизни или изгонялись из священного Вавилона, если позволяли себе перейти недопустимую черту. Ты вчера соприкоснулась с краем данной жизни, почти что примерила на себя роль самой немощной и ни на что не способной пешки. Возможно, для неё тебя все эти годы и готовили. Только мой тебе совет. Не лезь во всё это, если хочешь остаться в живых и спасти свою драгоценную сестрёнку. Я могу тебе помочь отсюда уехать в любую точку мира. Может даже у меня получиться выкупить и твою сестру…

– Хотите сказать, что всё это вы готовы сделать для меня просто так? Практически задаром? Не требуя от меня ничего в замен?.. Особенно после того, что сделали со мной в отеле…

Конечно, поверить в подобную сказку не смог бы ни один здраво соображающий человек. А уж Анна, прожившая столько лет среди вечно лгущих ей людей и требующих от неё какие-то немыслимые дивиденды…

– Думаю, для нас обоих это был бы максимально приемлемый вариант. И своим полным здравым умом я это прекрасно осознаю и понимаю. И ты, к слову тоже…

– Скорее, это будет равносильно тому, как от меня избавиться и отдать обратно в руки тех людей, от которых я вчера, можно сказать, впервые в жизни сбежала не без вашей помощи. Думаю, вы это тоже сейчас прекрасно понимаете и не исключаете из возможных вариантов. Потому что они так просто меня не оставят. И мою сестру, к слову, тоже. Хотя бы для того, чтобы избавиться от нас или… вернуть обратно. Если их, как вы сказали, курирует и спонсирует ЦРУ или какие-то иные серьёзные теневые силы Запада, то им ничего не стоит вычислить наше местонахождение. Уверена, они уже и так сейчас осведомлены на тот счёт, где я сейчас нахожусь. А за вами они и без того следили денно и нощно на протяжении многих лет. Сильно сомневаюсь на счёт того, что вы, якобы, об этом ничего не знали.

И снова ощутимо затянувшаяся пауза, которая начинала давить на психику и натянутые до предела нервы своей раздражающей тишиной.

По крайней мере, Анне удалось показать Монарху, что их разговор действительно должен был состояться и вскрыть многие аспекты нынешней действительности, с которыми едва ли могла справиться его помощница Анастасия. Подобные вещи через посредников не обсуждают. Как и не принимают через них же окончательные решения.

Если Примакову и требовалось какое-то время, чтобы всё основательно обдумать – взвесить все за и против, то для этого ему требовалось куда больше информации, чем он мог получить через свою помощницу или других доверенных личностей.

– Ты слишком плохо меня знаешь, Анна. Вернее, совсем ничего обо мне не знаешь. А то, что тебе показывали и рассказывали, по сути, три сосны, за которыми никто из вас не видел настоящего леса. Если уж говорить начистоту, тебе лучше было бы держаться от меня подальше. Настолько подальше, насколько это вообще и в принципе возможно.

– А если я этого не хочу? Если, наоборот, хочу остаться?

– Тем хуже для тебя. – Монарх вдруг немного подался вперёд, тоже облокачиваясь о торцевой край столешницы, но при этом не спуская чересчур проникновенного (уже отнюдь даже не сканирующего, а именно пронизывающего или, скорее, нанизывающего своими смертельными клинками) взгляда. – Потому что, если ты здесь останешься хотя бы просто в качестве красивой мебели, тебе придётся считаться со всеми установленными для таких, как ты, правилами. Теми самыми, которые едва ли могут тебе понравиться. Не забывай. Я спустил на тебя до хрена «карманных» денег, на которые вполне мог купить себе виллу где-нибудь на Карибах, трехъярусную яхту или целый джет. Сомневаюсь, что ты соответствуешь данным предметам роскоши и практически им эквивалентна. Но, если я захочу, чтобы ты отработала каждое потраченное на тебя евро, обещаю. Ты отработаешь их сполна и прекрасно это прочувствуешь далеко не одной своей шкурой. Так что, выбор за тобой, Анна. Ты готова к уже настоящим и серьёзным «американским горкам»? Поскольку это будет последний в твоей жизни день, когда тебе давали соответствующие поблажки, в том числе и право выбора.

Наверное, ей всё же стоило задуматься над словами Монарха без каких-либо детских иллюзий на его счёт. И даже в какой-то степени сделать очевидные в своём роде выводы.

Но, видимо, в голове Анны тогда точно что-то перемкнуло. Или она временно успела подзабыть, какой Монарх настоящий в действительности. А его сегодняшнее «отчуждение» с защитной стеной были установлены ими не для того, чтобы скрыться за ней или спрятаться от самой Анны. Он воздвиг её между ними, чтобы защитить её от себя. Просто не объяснил этого сразу.

– Я попросила вашей защиты не для того, чтобы тут же от неё отказаться. Мне всё равно некуда идти. Только если вернуться обратно… Правда, конечно, есть и другой выход. Только вы сами не захотели его использовать. Наверное, потому, что побрезговали замарать об меня руки. К тому же, да. Вы на меня безумного много потратились. Такую сумму невозможно вернуть, такой, как я, даже через несколько жизней. Но я действительно готова отработать каждый цент до последнего, поскольку вы сделали для меня куда больше, чем просто выкупили. И не можете этого не понимать.

Конечно, он прекрасно всё понимал. Он уже давно не мальчик, и знал, что такое ответственность за чью-то жизнь, пусть ничего для него и не значащую.

Может поэтому он и не ответил сразу, в который уже раз. Ненадолго задумавшись и покрываясь изнутри пугающим отчуждением. Перед тем, как избавиться от раздражающей его «маски» живого человека и обнажит лицо себя настоящего.

– Я тебя предупредил, Анна… В последний раз. И про правила для таких, как ты. Правила, да, существуют, причём довольно жёсткие. Только играться тут с тобой никто не собирается. А я так и подавно. Так что, спрашиваю в самый последний раз. Ты готова здесь остаться уже по-настоящему?.. Потому что никаких письменных контрактов за этим не последует. Это равносильно тому, как буквально «продать» свою душу Дьяволу. После чего я уже не стану с тобой цацкаться. Да и навряд ли кто-нибудь здесь станет на данный счёт как-то и чем-то возражать.

Ей бы действительно всерьёз задуматься над его словами или, скорее, нешуточными угрозами. Но она и без того потратила бесконечное количество часов, чтобы всё как следует обдумать, взвесить и просчитать. Тем более, пара лишних минут едва ли что-нибудь успеет изменить.

Да, она снова испугалась не на шутку, глядя сейчас в глаза истинной смерти или кого-то даже пострашнее, прекрасно понимая, что ей всё это не показалось. Монарх действительно тот, о котором ходит столько ужасающих слухов, и которые, на самом деле, вовсе не и не слухи, а чистейшая правда. Скорее, о нём ещё очень многого не знали и не представляли, кто он такой в действительности и на что способен в принципе.

Ей бы хоть как-то правильно отреагировать на обледеневшую изнутри от дикого ужаса сущность, вскочить со стула и побежать в ближайший угол, а то и вовсе в окно с воплем о помощи, но…

– Я уже давно всё обдумала и приняла для себя решение. Никакого нового ответа вы не получите. И не думайте, что вы сумеете чем-то меня запугать. Едва ли до вас я не прошла через что-то, чего со мной ещё не делали, чтобы меня сломать…

А вот последовавшую за её отчаянным ответом практически оскалившуюся белозубую улыбку от Монарха, она точно не ожидала. И это, определённо был не принятый им от девушки вызов. Кажется, он просто позволил себе немного расслабиться. В коем-то веке. Поэтому и прошёлся по видимой части фигурки Анны своим тёмным (возможно даже плотоядным) взглядом, от которого невольно проступали крупные мурашки по всему телу. Разве что не облизнулся. Хотя, вероятней всего, и хотел.

– Тогда задам тебе уже более существенный вопрос, раз пошла такая пьянка. Почему ты до сих пор не перекрасила волосы, как я указал на это ещё при тебе в отеле?

Глава двадцатая

Видимо, подобного поворота событий она совсем не ожидала. А в купе с резко «изменившимся» поведением Монарха – это было равносильно удару под дых.

Она даже часто заморгала и застопорилась с собственным ответом, поскольку действительно не знала, что на это сказать. Ведь даже Анастасия настаивала на этом далеко не раз и не два. Как будто заранее знала, чем это в итоге могло закончиться для них обеих.

– Это что… и в самом деле так для вас важно? Или вы… не любите шатенок?

– Ты угадала. Терпеть не могу. В особенности крашеных, ещё и в такой оттенок. Я, конечно, догадываюсь, почему твои хозяева решили сделать на это свою ставку. Только тебя лично подобные вещи касаться не должны. Хочешь здесь остаться, будешь делать абсолютно всё, что тебе скажут. А если об этом скажу я лично…

– Хотите мне окончательно их испортить и пережечь новой покраской? Не проще ли тогда просто побрить меня на лысо?

– Что ж. Твой ответ вполне приемлем.

Наверное, она и вправду слишком плохо его знала и, то, что видела до этого, по сути, являлось вершиной айсберга или, как он сам недавно выразился, «тремя соснами» от него настоящего. Поэтому и дёрнулась панически всем телом (чуть было не вскрикнув от испуга), когда он резко встал со своего стула, из-за чего тот со скрипом и от не особо сильного толка проскрипел ножками по напольному покрытию. Сам же скрип ударил по слуху и нервам девушки, как настоящий выстрел из огнестрельного оружия. Не удивительно, почему её сразу же потянуло отклониться назад, как можно подальше, а лучше уж самой, как можно быстрее, вскочить со своего места и куда-нибудь побежать.

Вот именно. Куда-нибудь. Здесь такой большой выбор и неограниченные на данный счёт возможности…

Но, похоже, она ещё больше оцепенела на месте при виде двинувшегося в её сторону Монарха. Как и от его чётких и размеренных действий. Точнее движений внушительных ручищ, с помощью которых он принялся развязывать на своём горле брендовый галстук ценою в две тысячи евро (а может и больше). Внутренности Анны при этом лизнуло очередным приливом ледяной паники, хотя, куда уж ещё холоднее. Скоро она вообще ничего не будет чувствовать, как и всего своего тела.

– Ч-что… в-вы собираетесь… д-делать?.. – как быстро с неё слетела былая бравада храброй портняжки. Причём до такой степени, что у неё теперь зуб на зуб не попадал от накрывшего её ужаса.

Что бы она раньше о себе не говорила и как бы не хорохорилась, но она действительно не имела никакого понятия, на что был способен Монарх и до чего готов был зайти. Ведь человек его габаритов и психотипа ещё никогда и ничего с ней не делал. Не пытал и не принуждал к определённым вещам определёнными действия со своей стороны.

– Демонстрирую то, что ты не должна будешь делать в будущем. Если не захочешь получить соответствующего наказания. Или почти наказания.

Его низкий и ложно спокойный голос, казалось, забрался далеко не только ей под кожу, поскольку он усилил воздействие внутреннего хаоса девушки едва не в разы. Тем самым подтвердив своё реальное существование и будущие намеренья.

– Поскольку на настоящее наказание это совершенно не тянет. Так. Лёгкий шлепок по попке.

Он уже обошёл её со спины и даже нагнулся над её затылком, из-за чего Анна оцепенела окончательно, испытав воистину убийственный шоковый удар насквозь и от его пугающей до смерти физической близости, и от опалившего ей кожу на голове гортанного демонического баритона.

Дальше, как говорится, только хуже. Особенно, когда он обхватил ей запястье своей огромной лапищей и притянул на себя вместе с корпусом, заставив девушку буквально впечататься лопатками в спинку кресла-стула. Не удивительно, почему она не сразу сообразила, что именно он собирался с ней сделать. Тем более, когда прижал ей руку к сквозному подлокотнику. Дошло уже через последующую пару секунд, после того, как он накинул на её локтевой сгиб снятый им до этого галстук и принялся, до ужаса спокойно и умело наматывать петлю за петлёй. Да, да, привязывать буквально ей руку к подлокотнику!

Она было потянулась другой трясущейся кистью (причём на чисто врождённом защитном рефлексе) к уже намотанным им петлям, но…

– Даже не думай. И положи, будь добра, вторую руку на второй подлокотник…

Он не то, что не повысил голоса, скорее даже его заметно понизил.

– Зачем?.. – всхлипнула Анна, не сразу осознав, что по её щекам уже вовсю бегут обильные ручейки самопроизвольных слёз. – Неужели нельзя…

– Уже нельзя. – он довольно туго затянул на её запястье узел, как и самый первый в районе локтевого сгиба. Так что без чужой помощи она едва ли сумеет развязать его сама. И тем более, не сейчас. Не в подобном, как у неё шокированном состоянии. – Не мне тебе рассказывать, как лучше всего доносить желаемую информацию до нужных ушей.

Он немного сменил своё положение, а, точнее, сместил свой гигантский корпус к левому плечу девушки. Правда, от этого, покрывшая её полностью Тень мужчины меньше ощущаться ею не стала.

Невольно тут же вспомнились не самые приятные моменты со вчерашней ночи, когда он её прижимал к своей груди и зажимал тисками мощных бёдер. Тогда она и вправду пережила с ним свой первый микроинфаркт, а может даже и клиническую смерть. Просто очень недолго пробыла на том свете. Вернее, он сам не захотел её там надолго оставлять.

Сердце в её груди теперь вновь молотило, как заведённое и, казалось, по большей части сотрясало её сердце от убийственной трясучки. Поскольку двух галстуков Монарх носить не привык. Так что в дело пошёл его ремень из натуральной кожи. Ещё довольно новенький и без явных изъянов.

– И нет, куколка. Это не вынужденные меры. Я знаю, что ты можешь сидеть ровно и не шевелиться, если тебя очень хорошо об этом попросить. Но на данный момент, так надо. Хотя бы потому, что мне придётся сейчас уйти на некоторое время. А тебе придётся всё это время ждать моего возвращения. И не шевелиться. А не шевелиться ты сможешь только в подобном положении. По крайней мере, я в этом больше уверен, чем при иных обстоятельствах.

– П-пожалуйста… я не…

– Т-ш-ш, Анна. Ты сама захотела остаться, так ведь? – теперь он нагнулся к её затылку собственной головой и чуть было не буквально обжог ей край ушка своим демоническим громким шёпотом. От которого, да, внутренности начинают жить своей жизнью, скручиваясь в тугой, болезненный и пульсирующий комок из непонятного месива. При этом ласково обхватив ей подбородок и скулы пальцами, которыми мог всего одним незаметным движением свернуть ей шею в любую ближайшую секунду или мгновение. Одновременно фиксируя положение её головы в нужной ему точке.

Она лишь коротко кивнула и жалобно всхлипнула, поскольку действительно боялась его до чёртиков. Боялась теперь по-настоящему, даже если он вдруг и вправду решил попросту её разыграть.

– Если до этого я ещё давал тебе какие-то поблажки и мог дважды, а то и трижды повторить своё требование, то теперь уже всё. Лимит имевшихся у тебя до этого бонусов исчерпан. А последние больше не считаются действительными. Поезд ушёл. Так что сиди. Жди. И не шевелись.

Похоже, он всё-таки не шутил. Пусть при этом его голос и звучал с наигранной лаской и вкрадчивыми нотками от сказочника-загадочника. Только, скорее, от его тональности хотелось буквально куда-нибудь провалиться или испариться. А когда он вдруг выпрямился, отпустил ей лицо и практически сдёрнул с неё всю свою удушающую тень… Ей совершенно от этого не полегчало. Может даже полностью наоборот. Ведь он направился далеко неспешным шагом к выходу из комнаты и за всё это время ни разу к ней не обернулся. Даже когда выходил в коридор и закрывал за собой двери.

Почему она сама не попыталась ни разу его остановить и попросить не делать того, что он намеревался с ней делать? Она ведь могла для этого применить любую из действующих на мужчин уловок. Впасть в истерику, в причитания, которые бы он попросту не смог бы ничем перебить, кроме как зажатием ей рта своей исполинской ладошкой.

Но, в том-то и дело. Она понятия не имела, на что он был способен и что мог после этого с ней сделать. Да и времени на всё про всё у неё явно не хватило. А способность хоть как-то здраво соображать бесследно улетучилась в неизвестном направлении.

К тому же, он совершенно её не предупредил о том, как надолго отсюда ушёл, а, главное, для чего и зачем. Да и что она ему вообще такого сказала, чтобы вызвать у него подобную реакцию? Причём всё равно неизвестно какую.

Он совсем не походил на взбесившегося маньяка. Просто взял и ни с того, ни с сего…

Новый поток слёз брызнул из глаз девушки под давлением очередного неконтролируемого приступа животного страха. Ведь она действительно могла всего этого избежать, если бы не стала так бездумно качать права и что-то там для себя требовать. Монарх, наверное, всё это время над ней потешался и по-своему развлекался. Так сказать, мстил за то, что она решила пойти против выдвинутых им условий. Ещё и в его доме. Вначале выслушал все её ничего не значащие для него аргументы, а потом… Потом решил продемонстрировать ей наглядно, кто был в данном доме законным хозяином.

Ну, что ж, молодец, Анна. Ты добилась своего. Раздразнила зверя, после чего тут же выпустила его на волю. И это аккурат после того, как она сама ещё совсем недавно пыталась перерезать ему глотку.

Неужели Монарх оказался прав, и воздух свободы ударил ей по мозгам непредвиденными побочными последствиями.

Вот теперь она точно не знала наверняка, чего сейчас хотела больше всего. Его личного возвращения или кого-то другого? Например, той же Анастасии.

Но она различила в мёртвой тишине комнаты каким-то воистину неимоверным образом едва слышные шаги со стороны коридора. И они едва ли могли принадлежать цокающим каблучкам женских туфель. Слишком уж… тяжёлые. И размеренные… До ужаса уже знакомые.

Она даже перестала плакать и всхлипывать. Как и озираться по сторонам в поисках неизвестно чего или кого. Может, хотела найти наконец-то где-то одну из скрытых камер? Или наивно понадеялась, что действительно могла как-то освободиться, а потом бежать?

Куда и как?

– Пожалуйста! Глеб Олегович! Я всё-всё-всё сделаю, что вы только не скажете. Только, умоляю, не делайте мне больно… – она затараторила практически сразу, как только замок в дверях издал характерный щелчок, после чего белая панель подалась внутрь комнаты.

Правда, Монарх вообще не обратил на её заранее подготовленную молебную речь никакого внимания. Будто и вправду её не слышал. Зато всё так же спокойно и не особо спешно приблизился к столу и выложил перед девушкой на его край…

Ей действительно не причудилось? Это был… Кляп? Резиновый кляп из чёрного шарика, плотно закреплённый в стальных скобах на кожаном ремешке.

– Ещё хоть одно слово или звук, Анна… И он окажется у тебя во рту, пока я всё не закончу. Дважды повторять или делать последнее китайское предупреждение тоже не стану. Либо ты делаешь то, что тебе говорят…

Он снова обошёл её со спины и встал так, что кроме его огромной тени и смертельно опасной физической близости девушка больше ничего не ощущала и не видела. Но обернуться или откинуть голову назад боялась до смерти. Даже после того, как он принялся распутывать в её собранных на затылке волосах чёрную резинку. Уже через пару секунд длинные пряди начали падать ей на шею и плечи мягким ласкающим шёлком.

– Либо я не буду тебя ставить сразу в известность, какое применю к тебе следующее наказание. Я просто это сделаю. Даже если ты начнёшь кататься по полу передо мной, ползать на коленях, умоляя в слезах и соплях ничего с тобой не делать.

Она всё-таки дёрнулась и несдержанно всхлипнула, поскольку, несмотря на своё шокированное состояние, не сумела не ощутить, как он собрал в руку одну из прядей её волос, слегка закрутил её в жгут и…

Этот звук точно ни с чем не спутаешь. Почти шипящий, царапающий по нервам и заканчивающийся металлическим щелчком ножниц с последующим чувством «облечения»…

О, боже! Он действительно только что с ней это сделал? Отрезал ей волосы?

Как же ей захотелось зажмуриться в ту секунду и завопить во всю глотку. Поступить вопреки всем его предупреждениям. Но её и вправду как парализовало. Причём настолько, что она не решилась даже повести глазами, чтобы скосить ими в сторону. Поскольку, судя по невероятно осязаемым движениям Монарха, он только что вытянул рядом с её левым боком свою левую руку знакомым выбрасывающим движением. А потом опять вернул её к голове девушки и вновь принялся собирать внушительную прядь из оставшихся волос Анны.

– Стоп-слова в данном случае для тебя (по крайней мере, пока) тоже не предусмотрено. Провинилась. Получай соответствующее наказание. – очередное «шипение» почти в одно нажатие на лезвия ножниц, как если бы он отсекал их безумно остро заточенной катаной. Теперь её голова полегчала куда более ощутимей, разве что внутри девушки прибавилось неподъёмных «камней» ещё на пару тонн сверху.

– Кстати, это я всё говорю тоже в первый и последний раз. Чтобы потом не было каких-то претензий и недопонимания. Ничего из этого мною приниматься во внимание уже не будет. Так что, Анна, старайся делать нужные для себя выводы уже сейчас. К слову, передумать ты уже теперь тоже не можешь. Поскольку мне очень сильно захотелось «вернуть» потраченные на тебя деньги. Точнее, воспользоваться выкупленным мною товаром по его прямому назначению. Буквально до зуда в тестикулах.