Текст книги "Королевства Драконов I"

Автор книги: Элейн Каннингем

Соавторы: Эд Гринвуд,Пол Кемп,Лиза Смедман,Ричард Бейкер,Томас Рейд,Роберт Сальваторе,Кейт Штром,Дон Бэссингтвейт,Эдвард Болм,Джесс Лебоу
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Горлист присоединился к тихому, злорадному смеху дроу и надел перчатки. Удерживая одну руку на эфесе меча Чиндры, он развязной походкой вышел на арену. Одобрительный вой толпы приветствовал его. Зал был полон.

Дымящиеся чаши окружали арену и гоблины-рабы следили за количеством угля. Горлист успел заметить Нисстира на трибуне до того, как темный дым из чаш не начал подниматься, скрывая зрителей. Так как Горлист не мог понять предназначение дымящихся чаш, их присутствие вызвало у него тревогу.

Затем врата открылись, и дракон рысью вбежал на арену. Это был, как предсказывал Нисстир, красный дракон, значительно массивнее молодого зеленого.

Горлист бросил гневный взгляд на врата арены.

Мурдинарк на языке жестов дроу просигналил: «Я не знал. Клянусь».

Воин усмехнулся и повернулся обратно, чтобы встретиться со своим противником. Он извлек меч Чиндры...

...который сразу вылетел из его рук.

Меч со звонким ударом приклеился к синему металлическому щиту, висящему на стене.

– Ух, хорошо продумано, Мурдинарк, – спокойно произнес Горлист.

Он не ожидал, что его друг мог иметь магнитный меч, чей эфес был схожим с мечом Чиндры.

Он вытащил другой клинок из ножен, закрепленных за спиной; этой перевязью Горлист занимался сам, потому и мечу этому он доверял.

А потом яркая вспышка ударила по глазам, и его самоуверенная ухмылка превратилась в гримасу от боли.

Ужасный свет заполнил арену, подобный яркому солнцу, которое обрывало радостную резню поверхностных рейдов и  заставляло темных эльфов бежать обратно в темные пещеры. Внезапно Горлист осознал, для чего предназначались чаши, расположенные по периметру арены. Толпа сидела в комфортной тени, наблюдая за битвой через фильтрующий дым, поднимающийся из заколдованных жаровен. Ему же придется драться почти в условиях дневного солнечного освещения.

Да будет так.

Горлисту пришлось собрать всю силу и волю, чтобы вытерпеть проклятое освещение. Он не падет из-за света, боли или  предательства. Слезы ручьем потекли из глаз, но он даже не сощурился. Он издал рев, отразившийся от стен пещеры.

Несколькими мгновениями позже Горлист осознал, что к нему присоединился чужой рев. Галдеж толпы перешел в тихое предвкушение. Рева дракона –  даже такого детеныша с тонкой чешуей – было достаточно, чтобы вызвать благоговение даже у капризной публики.

Горлист протер ладонью слезящиеся глаза и с трудом сосредоточился. Свет играл на кроваво-алых пластинах, заставляя их сиять подобно мстительным солнцам. А монстр наступал. Он двигался как ящер, волнообразно, но было в этом движении нечто, напоминавшее, что существо было нездешним: хищная грация, обещание неожиданной атаки. Впечатление усиливали крылья, высоко растопыренные и изогнутые, в любой момент готовые к полету. Существо прошипело как кошка, демонстрируя острые как кинжал зубы.

Но следующая атака дракона не имела ничего общего с зубами или когтями. Его длинный, алый хвост, словно плеть жрицы, хлестнул в сторону Горлиста. Дроу проворно отскочил, дракон оказался быстрее. Сильный удар настиг воина в воздухе и отбросил в сторону. Горлист перекатился, чтобы смягчить падение, и быстро поднялся на ноги.

Он поднял меч и ринулся в атаку. Дракон поднял бронированную лапу, якобы принимая удар, затем сделал ловкое круговое движение, жутко похожее на прием, используемый фехтовальщиками для того, чтобы обезоружить противника – при условии, что оппонент слишком нетвердо держал оружие в руке.

К удивлению Горлиста эта тактика сработала. Его меч вылетел из рук. Когда дроу нырнул, уворачиваясь от следующего удара драконьей лапы, он быстро провел перчаткой по своей щеке. Кожа была щедро обмазана маслом. В таких перчатках он никогда бы не смог надолго удержать меч в руках.

Он отскочил назад, стаскивая перчатки, внутри него все кипело от предательства и задетой гордости. Дракон знал слабости Горлиста. Ведь монстр обезоружил его – трюк, который еще ни один дроу не сумел провести против Горлиста.

Дракон наступал. Горлист сорвал щит со стены и защитился им от надвигающегося удара, но коготь без проблем пробил толстую кожу. Горлист в ответ ударил щитом по морде дракона – и лишившийся зубов монстр выплюнул их на арену.

Взревев от боли и яростного гнева, дракон пришел в бешенство и встал на задние лапы. Алые нагрудные пластины сдвинулись, когда монстр втянул воздух, готовясь воспользоваться своим смертоносным дыханием. Уверенный в магии отца, Горлист швырнул маленький хрустальный бутылёк в открытую пасть.

Дракон выдохнул, испуская клубы дыма. Из пасти монстра вышел не дым затушенного пламени, но облако отвратительно пахнущего газа.

Горлист зашатался: его мучила тошнота и удушье. Слезящимися от света глазами он успел различить огромную, алую массу, приближавшуюся к нему. Воин потянулся за кинжалом, но нашел, что тот был крепко-накрепко привязан к ножнам.

Тихо проклиная новое вероломство, Горлист откатился в сторону, успевая схватить окровавленный зуб. Не теряя ни мгновенья, воин резанул кожаный ремень, выхватил кинжал. Он вслепую сделал резкий выпад, когда  огромная туша обрушилась на него, унося его во мрак.

Горлист проснулся в странной тишине, прерываемой пронзительным звоном в ушах. Он тряхнул головой, чтобы избавиться от звона и тут же пожалел об этом. Тошнота подкатила к горлу. Сильные руки помогли воину сесть и поддержали его, пока он чувствовал тяжелое недомогание.

Когда тошнота прошла, Горлист осознал, что он до сих пор находится на арене. Зрительские места опустели. Дракон лежал мертвым, и рукоять длинного кинжала торчала меж двух грудных пластин. Лицо Горлиста пронзила жгучая боль, и он заметил, что весь залит кровью.

– Чья это кровь? – пробормотал он, указывая на красные пятна. Перед ним показалось знакомое лицо: узкое, лисье и обрамленное густыми волосами цвета меди.

– Не твоя и не дракона, – ответил Нисстир.

– Чья же тогда?

– Если встанешь, я покажу тебе.

Горлист кивнул и позволил Нисстиру поднять себя на ноги. Оцепенение вскоре прошло, и он с облегчением заметил, что не имеет серьезных ран. При помощи Нисстира он подошел к громадному трупу.

– Посмотри на нагрудник, – указал маг.

Горлист посмотрел: чешуя была покрыта алыми пятнами, а под этим ярким цветом проглядывался совершенно другой.

– На самом деле это был зеленый дракон, перекрашенный так, что в ярком солнечном свете казался красным, – сказал Нисстир с явной досадой. – Я не верил, что Сливифар перехитрит меня.

– Значит, порошок, который должен был погасить пламя красного дракона, никак не повлиял на клубы газа?

– Эффект был небольшим, к счастью. Иначе ты бы был уже мертв. Я полагаю, тебе помог магический дым, который не позволял ядовитым испарениям просочиться за границы арены и защищал толпу. А Сливифар умна… – Нисстир заключил подавленно. – Свет одновременно исполнял три роли: помехи для тебя, маскировки истинной сущности дракона и обманчивого объяснения фильтру яда.

Горлист кивнул, устало воспринимая новость.

– Мое лицо. – вымолвил он, прикасаясь к пылающей от боли щеке.

– Боль пройдет, – заверил его Нисстир, – но вот шрам останется. Я позволил себе вольность подарить тебе волшебную татуировку, которая будет светиться разными цветами – невидимая для всех глаз, кроме дроуских – которые будут отвечать цвету любого дракона поблизости.

– Татуировка? – повторил Горлист, находя эту идею страшно привлекательной. Иметь шрамы было недопустимо, но магическая татуировка, отмечавшая его как убийцу драконов? Ее он мог бы носить с гордостью.

– Пусть это будет напоминанием для нас обоих. Драконы – коварные чудовища, но их сущность можно узнать и их действия легко предопределить. Однако эта истина не распространяется на наших самых опасных врагов – самих дроу. Нам теперь опасно оставаться в Чед Насаде.

Горлист ответил саркастичным смешком.

Его отец резко отмахнулся от сарказма и сказал:

– Я без клана, что делает меня легкой добычей для любого. Как только ты покинешь стены этой арены, ты оставишь за собой защиту, которой располагают успешные гладиаторы. Но не думай, что гнев Сливифар не будет тебя преследовать.

– Но куда мы направимся? В дикое Подземье?

– В огромный мир, – ответил Нисстир. – Там есть другие мужчины вроде нас, другие места, которые мы сможем посетить и другие боги, которым мы может поклоняться.

Последние богохульные слова поразили Горлиста, словно удар под дых, но мысли о новых возможностях его опьяняли. Он еще стоял в безмолвном молчании, когда к нему подошел Мурдинак с поднятыми руками в знак примирения или капитуляции. Незаметно Горлист собрал горстку драконьих зубов и положил среди них пузырек с ядом. Сжав руку в кулак, он разбил пузырек и пропитал резцы ядом.

– Горлист, клянусь, что не знал об этом. Сливифар...

Горлист резко вскочил на ноги, врезался в Мурдинака и, протащив его несколько шагов, припечатал к стене арены. Горлист надавил локтем на горло предателя, едва позволяя тому дышать. Свободной рукой он воткнул драконий зуб в плечо Мурдинака.

– Это за меч из магнитного металла.

Он пронзил зубом ноздрю Мурдинака.

– Это за удар хвостом.

Другой зуб пришелся в живот дроу.

– А это за тайком привязанный кинжал.

У Горлиста оставалось еще несколько обид и достаточно драконьих зубов, чтобы подробно и выразительно их перечислить. Когда остался последний зуб, он поднял его к лицу Мурдинака, готовясь всадить его тому в глаз.

После коротких раздумий, он отпустил тяжело дышащего воина и отбросил зуб в сторону.

– Каждый дроу имеет тайное оружие, – сказал он тихо, – и ты был оружием Сливифар. Ни один воин не переплавляет меч только потому, что он был использован против него. Пойди к Сливифар и скажи ей, что я вернусь на арену через десять дней. Я вызываю ее на бой и я убью ее, как некогда убил Чиндру.

Он бросил беглый взгляд на Нисстира, который едва заметно кивнул ему в знак одобрения. Каждый дроу имеет тайное оружие. Горлист использует оружие Сливифар против нее самой. Он презрительно пнул отравленного ядом дроу в последний раз и пошел за своим отцом подальше от арены, подальше от Чед Насада.

И он ни разу не оглянулся.

ХРАНИТЕЛЬНИЦА ТАЙН
Эд Гринвуд

Год Плачущей Луны (1339 ЛД)

Шел канун Пира Штормов, и, как того пожелали боги, этот вечер удался теплым и ветреным в переполненном и вонючем Глубоководье, с таким нетерпеливым восходящим ветром, который означал приближение дождя.

Смех и оживленная болтовня разносились далеко по прохладному воздуху, и людей на улицах было много. Однако совсем немного этого беспокойного ветра проникало за потемневшие от дыма гобелены, скрывавшие внутренние кабинки «Дельфинтиды Дарта» – крошечной рыбной лавки на углу южной стороны Сторожевой аллеи – и проникало в самые темные и глубокие ее уголки.

В самой задней кабинке сидел толстяк по имени ростовщик Мирт, которого большинство жителей Глубоководья не очень-то жаловала. На одном пальце покалывала пробудившаяся сила кольца железной защиты.

Нож в ребрах был слишком очевидной опасностью, если не потратить магию, а сам Дарт был одним из тех, кто задолжал ему монету, и не проронил бы ни слезинки, если бы с Миртом что-нибудь случилось в темном углу Дельфинтиды.

Бусины занавесок слегка затрепетали, и Мирт сжал указательным пальцем курок взведенного и заряженного арбалета, лежавшего наготове у него на коленях под столом.

– Если убьешь меня сейчас, – раздался гнусавый голос из темноты за занавеской, – то получишь гораздо меньше, чем я должен. Гораздо, гораздо меньше.

– Зато я избавлю себя от ожидания в подобных местах, Йелвер, – прорычал Мирт. – Ты опоздал, как обычно.

– Так приходи сам попозже и избавь себя от ожидания, – прошипел Йелвер Тораунт, проскальзывая за занавески, словно настороженная змея в беспокойной спешке. – Боюсь, в эту ночь, когда боги улыбаются, у меня нет для тебя приветственных слов.

– Ты не можешь отдать свой долг сейчас, – сказал Мирт, его слова были скорее осуждением, чем вопросом. – Как всегда.

Йелвер Тораунт пожал плечами и сказал:

– Сейчас я не могу найти монеты даже на сырого угря, чтобы поесть. Комнаты, вещи – все пропало. Йелвер действительно пытается наскрести причитающиеся ему монеты, чтобы было, что передать тебе. Времена тяжелые.

Толстый ростовщик нахмурился:

– Так все говорят, громко и часто, но, тем не менее все мои бывшие деловые партнеры отдавали хотя бы немного монет, когда приходило время. Твоя медлительность обойдется тебе в дополнительные четыре дракона – а не только одну блестящую монету!

– Думаю, вполне справедливо, – ответил Йелвер, пожав плечами. – Подписать кровью?

Мирт отвел видимую руку в сторону, чтобы показать ожидающий пергамент, и протянул его вперед двумя толстыми и волосатыми пальцами. Отцепив лампу всего на одно деление, он осветил небольшую дугу стола, на которой лежали пергамент и игольчатый нож, слишком короткий, чтобы быть оружием.

Йелвер взял нож, не сводя с ростовщика глаз, медленно и осторожно провел кончиком указательного пальца и вписал сумму дополнительного долга, добавив свою подпись. Затем он положил лезвие с той же преувеличенной осторожностью и отступил на шаг назад.

– Что дальше?

– Итак, – сказал Мирт, – через десять дней, вечером, мы встретимся у Зияющего Портала, где ты отдашь что-нибудь в качестве оплаты, или я начну конфисковывать товары, о которых ты забыл упомянуть – с чердака на улице Шлюх, из подвала Моро на Рыбной улице и из твоих о-о-очень секретных тайников в Морском округе.

Йелвер проглотил мрачный призрак улыбки ростовщика и пробормотал:

– Да. Я сделаю это. По крайней мере, несколько монет.

– А если нет? Что если, скажем, завтра к заходу солнца в городе не останется ни единого твоего волоска?

– Тогда тебе будет мало пользы от того, что будешь искать мои кости, – ответил Йелвер. – Ищи то, что я оставил у Хранительницы Тайн.

И он вихрем умчался прочь и исчез в звоне бус, прежде чем Мирт успел спросить что-нибудь еще.

Пир Штормов ознаменовался тремя яростными, быстро движущимися облаками, которые пронеслись над городом почти до самого солнца, оставив после себя жаркий, влажный вечер, по краям которого раздавались зловещие раскаты далекого грома.

Мирт Ростовщик зарычал в унисон с ними, когда возник из темноты, хорошо смазанная задняя дверь Зияющего Портала дико раскачивалась после него. Он проигнорировал неодобрительный взгляд одной из поварих, одетой в потный плащ, прошел мимо, даже не взглянув на нее и оставив настороженно смотреть ему в спину и гадать, о какой беде он принес весть.

На самом деле, мрачное настроение Мирта было вызвано не более чем неудачным торговым днем. Двое должников расплатились досрочно, еще двое бесследно исчезли, а четверо показывали ему пустые руки и заявляли о бедности, не имея при этом никаких навыков, которые Мирт мог бы нанять, чтобы вернуть свои монеты.

Сезон или около того назад, в Отряде Волков, быстрые удары мечом могли бы принести таким ухмыляющимся бездельникам достойное вознаграждение... но так как он больше не был Миртом Безжалостным, повелителем наемных мечей – бывшими лучшими дисциплинированными клинками, чем самые великие королевские гвардейцы, которых он когда-либо видел – то он больше не выдавал достойных наград, которые имели высокую цену. Таких как, его собственная шея.

Нет, надо было просто выпить и тихо разгромить Дурнана на доске «Уланы и львы», попутно изрекая яд на всех бездельников, идиотов и малоприятных богов.

Он ждал под светом ламп на одном конце гладко отполированного бара, все фигуры были расставлены на доске «Уланы и львы», за ней стояла собственная помятая кружка Дурнана, но – Мирт моргнул – его старый друг был в другом конце комнаты, мрачно поднимая со стула обмякшее, истекающее кровью тело. Кровь капала со свисающих пальцев, когда безжизненное тело человека подхватила одна из каменных рук Дурнана. На мгновение Мирту предстала свесившаяся голова: голова Йелвера.

– Желчь Суны! – прорычал Мирт. – Дур, как...?

– Дротик в горле, – сказал Дурнан. – Ручной арбалет, а убийца сидел напротив него. Юная эльфийка, судя по тому, что я мельком увидел ухо из-под капюшона плаща, когда она улепетывала. – Он махнул свободной рукой в сторону комнаты. – Тарл попытался преградить ей путь, но она прошептала магию, и плащ поглотил ее, прежде чем он успел дотянуться до нее рукой или клинком.

К тому времени трактирщик добрался до места назначения, и его рука опустилась на кольцо слишком знакомого люка, пробуждая свечение заклинания, которое позволяло открывать его только ему.

Мирт рванулся вперед, шипя:

– Эй-эй! Не так быстро! Я могу прочитать его воспоминания.

Трактирщик покачал головой и ткнул указательным пальцем на что-то блестящее, что начало выползать из левой ноздри Йелвера, его черный и слизистый конец непристойно извивался в воздухе, как штопор, ищущий бутылку.

– Видишь? – сказал трактирщик. – Кто-то, занимавшийся с добрым Торантом делами потемнее твоих, заставил его проглотить мозгового червя.

Черный и блестящий червь выскользнул из носа Йелвера, распухший от поедания человеческого мозга.

– Семнадцать драконов, – с отвращением прорычал Мирт, свирепо глядя на него. – Ушли навсегда. – Он отвернулся, чтобы стукнуть волосатым кулаком по удобному столу, но что-то вспомнил и повернулся обратно к Дурнану, который спокойно спускал труп по желобу в невидимые глубины внизу.

– Ты когда-нибудь слышал о Хранительнице Тайн? – спросил Мирт.

Пока Дурнан смотрел на своего друга, удивленно приподняв бровь, мертвые конечности Йелвера Торанта издевательски стучали и бились о каменные стены далеко внизу. Нечто, изводившееся слюнями, ожидало их прибытия. После окончательного, мясистого приземления, быстро, но шумно Дурнан закончил с подношением.

Кто-то, сидевший за соседним столиком, поморщился от скрежещущих звуков и отвернулся.

– Боги Бездны, – пробормотал моряк, – после такого мне нужно больше огня в животе! Хранитель!

– Хозяина зовут Дурнан, – прорычал человек, сидевший напротив него. – И приказы здесь не выкрикивают. Дважды.

Ответом моряка была насмешка, но Дурнан уже шагал по полу, точно рыщущий воин. Мерцание свечных колес над головой отблескивало на широких металлических наручах, которые он носил на предплечьях, и на рукоятях трех готовых кинжалов, вложенных в каждый из них.

– Что будешь пить, жаждущий гость? – спокойно спросил он. – Еще одну кружку «Черного паруса»? Или чего-нибудь погорячее?

– Э-э-э, я буду пить «Парус», – немного угрюмо сказал моряк.

– Крепкий напиток, это точно, – согласился Дурнан, с улыбкой отступая назад.

Подавальщица, шагнувшая вперед, чтобы поставить перед мужчиной сверкающую от конденсата кружку и полумесяц приправленного семенами сыра, была одета только в улыбку, роскошную гриву поразительно синих волос, мешковатые бриджи и причудливый клубок темных татуировок, которые смущали любой взгляд.

Моряк моргнул от ее красоты и пробормотал:

– У меня нет денег на этот сыр. Забери его...

– Нет, нет, – сказала татуированная женщина хриплым, прокуренным, удивительно глубоким голосом, поглаживая его по руке, как голодная шлюха. – Это бесплатно – блюдо моего приготовления и комплиментов Дурнана. Нам нравится хорошо относиться к друзьям, повелитель волн.

Моряк окинул ее быстрым, жестким взглядом, ища в нем признаки насмешки, но не нашел. С довольно застенчивым ворчанием он поднял сыр в знак благодарности, наткнулся на полуулыбку Дурнана и попытался скрыться за кружкой.

Спустя глоток-другой-третий он отставил напиток и остатки сыра, чтобы перевести дух, он выглядел почти удивленным тем, что все еще не отравлен, не обманут горькой солью и прочими примесями.

К тому времени Дурнан поставил перед Миртом еще одну большую кружку, выдвинул своего первого улана на крепостную площадь и сказал:

– Я слышал о Хранительнице Тайн, Мирт. Говорят, это женщина, которая работает с отчаявшимися. Ее магазин находится в Северном округе.

– Северный округ? Скупщица? Ломбард? И почему я никогда о ней не слышал?

Дурнан пожал плечами и сказал:

– Видимо, ты еще не отчаялся.

Мирт фыркнул.

– В этом городе ни одна мышь не пискнет и ни один горшок не разобьется так, чтобы я не  услышал – за исключением шепотков внутри гильдий и того, что происходит за стенами башен знати. Ты знаешь это, Дур.

Трактирщик пожал плечами, его взгляд метался по залу.

– Полагаю, она не так давно в бизнесе, – сказал он.

Мирт передвинул льва, и пальцы Дурнана открыли люк на следующей клетке, открыв ухмыляющийся череп, означавший, что он вводит в игру своего лича и обрекает на гибель фигуру Мирта – при этом хозяин Зияющего портала ни разу не взглянул на доску.

– Она занимается своим ремеслом в темных комнатах на крыше пустующей мастерской на северной стороне улицы Саммарина, – добавил он тихо. – Комнаты заперты на железные решетчатые ворота, которые никогда не освещаются, так что ни один глаз никогда ее не видил. Соседи слышат ее пение в разное время – навязчивые мелодии и незнакомые языки, но прекрасный голос.

– Беспечные танцующие хобгоблины, – сказал Мирт, ни капли не веря в это. Он отодвинул улана подальше от явной опасности лича Дурнана. – Не могу поверить, что я никогда не слышал о ней...

– В конце концов, глухота приходит ко всем нам, – пробормотал Дурнан, двигая своего лича вперед, чтобы схватить льва и обречь на гибель принцессу трона Мирта.

Ростовщик посмотрел на свое неминуемое поражение и тяжело вздохнул.

– Я уступаю. Еще одна игра?

Трактирщик улыбнулся и снял плащ, сделав знак Луранле, чтобы она приняла бар. Татуированная девушка с улыбкой помахала ему рукой и подмигнула, а затем повернулась, чтобы осмотреть комнату, как это делал Дурнан.

Мирт пристально посмотрел на своего друга и спросил:

– Неужели я так плохо играю?

– Этой ночью – да. Но так как мы друзья, я согласился.

Ростовщик моргнул.

– Поискать другую твою игру, – ответил Дурнан, снимая с колышка на стене увесистый перевязанный боевой клинок, перекидывая его через плечо и расстегивая пряжки. – И навестить эту Хранительницу Тайн.

– Ваше дело, господа?

Негромкий голос, казалось, доносился слева от них. Из переговорной трубы.

Дурнан посмотрел на Мирта и сделал жест «твоя речь», которую, как они оба договорились, он произнесет. Слова никогда не были его излюбленным оружием.

Все еще тяжело дыша после подъема по темной лестнице, Мирт сказал:

– Тайны. Йелвер Тораунт велел нам искать их здесь.

– Какие секреты ты хочешь оставить мне? Разве Йелвер не предупреждал о моих расценках?

– Нет, он об этом не говорил, и, будучи добропорядочными торговцами Глубоководья, леди, у нас нет секретов, – пошутил Мирт, напуская на себя вид преувеличенной невинности.

В ответ она ожидаемо фыркнула.

– Леди, – добавил он, – мы пришли сюда по его велению, чтобы узнать, какие секреты Йелвер оставил у вас.

– И где же Йелвер, чтобы дать мне разрешение открыть вам что-либо?

– Мертв, – ответил Мирт. – Съеден.

– Ты, конечно, можешь это доказать?

Мирт посмотрел на Дурнана, на лице которого появилась слабая улыбка, и поднял руку.

– Леди, – ответил трактирщик, – я хранитель Зияющего Портала, по имени Дурнан. Йелвер был определенно мертв – убит – когда я спустил его в шахту, туда, где внизу скрываются чудовища.

– Интересно, – заметил голос.

Мирт подождал, но невидимая женщина больше ничего не сказала. Он вздохнул и махнул Дурнану, чтобы тот полностью отцепил фонарь.

– Леди, – сказал он, – Йелвер был моим деловым партнером...

– Я знаю многое, ростовщик Мирт, и даже больше – каждую деталь ваших совместных сделок, на самом деле. Теперь ты кое-что знаешь: я храню секреты, а не предаю их. Даже секреты мертвых. Особенно секреты мертвых.

В свете лампы двое мужчин увидели вертикальный ряд одинаковых маленьких круглых отверстий – одно из них, должно быть, служило переговорной трубой – в каменной стене перед ними. Прочные, окованные цепями и запертые на железные засовы ворота преграждали путь к закрытым каменным дверям слева и справа от них. Площадка, на которой они стояли, не вела никуда, кроме как обратно вниз к крутой лестнице, по которой они поднялись, к входной двери внизу.

– Хранительница Тайн, – попросил Дурнан, – давайте поймем друг друга. Есть ли какой-нибудь способ узнать, что Йелвер велел нам искать здесь? Может быть, заплатив определенную плату?

– Нет, господин Дурнан. Мне не нужны взятки, и если, как вы говорите, Йелвер Тораунт мертв, я отныне не могу доверять никому, кто выдает себя за него или имеет письмо якобы от него. Если, конечно, вы оба не лжете мне сейчас – что делает вас обоих ненадежными в моих глазах, и поэтому вам ни при каких обстоятельствах нельзя выдавать секреты Йелвера.

– Значит, мы никак не сможем узнать секрет Йелвера? – прорычал Мирт.

– Нет, – негромко сказал голос со стены. – Доброго вечера вам, добрые господа.

– Похоже, мы перешли от «добропорядочных» к просто «хорошим», – заметил вслух Дурнан, махнув Мирту в сторону лестницы.

– Очевидно, такова цена, которую платят за то, чтобы стать мудрее, – согласился Мирт. – Прощай, Хранительница Тайн.

– Прощай, – ответил спокойный голос.

Двое мужчин обменялись взглядами, пожали плечами и улыбнулись.

Мирт поставил сапог на самую верхнюю ступеньку и неожиданно спросил:

– Зачем эта темнота? И все эти решетки?

– Мне нравится темнота, – последовал ответ, спокойный, как всегда.

Дурнан махнул рукой Мирту, чтобы тот шел, и снова зажег фонарь. Они тихо спустились по лестнице.

– Может, Йелвер просто хотел в последний раз посмеяться надо мной, – размышлял Мирт вслух, когда они пересекли заваленный рыбьими потрохами переулок, по которому бесстрашно сновали крысы, и направились к Гадючьему переулку. – Зачем ты завел нас так далеко на юг? Портал – хорошее место...

– Чтобы проверить, не следят ли за нами все те люди, что прогуливаются там, сзади, – пробормотал Дурнан.

Мирт напрягся, но сумел не обернуться.

– И...? – спросил он.

– Так и есть, – ответил Дурнан. – Дюжина, и один может быть магом.

– Бдительный Орден?

– Я бы сказал гораздо менее официально. Давай заглянем в подвал Ролдро.

Трактирщик прошел вперед, постучал пальцем по особой панели, вделанной в осыпающуюся стену, и пропел короткую музыкальную фразу без слов. Гораздо меньшая панель неподалеку отворилась в сторону, и кто-то произнес из-за нее нечленораздельное ворчание.

– Вспышки, – пробормотал в ответ Дурнан, и в ответ раздался щелчок сдвигаемого засова.

Дверь, расположенная в нескольких шагах вдоль стены, больше походила на ряд досок, прибитых над заброшенным люком, чем на пригодный для использования вход. Но трактирщик распахнул ее, как только дошел до нее, и скрылся в ней, словно ныряющий морской ястреб. Мирт фыркнул и бросился следом, захлопнув дверь незадолго до внезапного крика и стука сапог по камням.

– Из подвала в подвал и так далее, – сказал Дурнан своему другу через несколько комнат и напугал маленьких детей Ролдро, когда они спускались по сырым ступеням в комнату, где воняло гниющим мусором и плесенью. – Чтобы попасть в Портал.

Мирт немного устало кивнул и сказал:

– Да, где они знают, где нас искать.

Что-то шевельнулось у него в голове, и он со стоном привалился к стене подвала Мурктара Ролдро.

– Магия? – рявкнул Дурнан, успокаивающе положив руку на плечо Мирта.

Ростовщик кивнул и неопределенно махнул рукой, пораженный потоком воспоминаний – лиц, мест, имен, сумм долгов и сроков их погашения и...

Вторжение прошло так же быстро, как и началось.

– Кто-то... в моем сознании, – прохрипел он, хватаясь за твердую, как камень руку Дурнана. – Тот маг, что преследует нас.

Трактирщик кивнул и спросил:

– Ищет воспоминания о Йелвере?

– Да. Нашел все – боги, у меня до сих пор голова идет кругом – и Йелвера, да и наш разговор с Хранительницей. Интересно, во что впутался Йелвер?

Дурнан уже промчался мимо него.

– Оставайся здесь, – сказал он. – Сейчас вернусь.

Мирт прислонился к стене, прислушиваясь, как сапоги его друга взбегают по лестнице и более медленно спускаются обратно. На лице хранителя Зияющего Портала появилась одна из его мрачных улыбок.

– Все они, конечно же, мчатся на восток.

– К Хранительнице Тайн, – хмыкнул Мирт. – Зная, что она ничего нам не сказала, мы теперь ничто, но она по-прежнему опасна. – Он хлопнул ладонью по эфесу меча, глубоко вздохнул и сам начал подниматься по лестнице. – Итак, возвращаемся на улицу Саммарина.

– Намного быстрее тебя, – весело ответил Дурнан, проскакивая мимо.

– Да, – согласился Мирт. – Ты всегда впереди.

Вспышка и дрожь булыжников раздались под ногами, когда они были на расстоянии одной улицы от лавки Смотрителя.

Из высоких домов и магазинов вокруг доносились слабые звуки испуганных криков, проклятий и грохота падающих и разбивающихся вещей. Дурнан перешел на рысь, которая позволяла Мирту не отставать от него, и помчался вперед.

Почти сразу же он вернулся с кратким объяснением:

– Два патруля Дозора.

– Крыши, – ответил Мирт, махнув рукой в сторону далекого высокого дома с резными водосточными трубами в виде дельфинов.

Дурнан сверкнул улыбкой, но она исчезла с его лица, когда он оглянулся назад.

– Приближается еще один Дозор, – сказал трактирщик.

Мирт пожал плечами и ответил:

– Итак, мы невиновны, посуди сам. Невиновны.

– Ни один невиновный человек не полезет по водосточным трубам посреди ночи.

– Невиновные инспекторы водосточных труб так делают, – прорычал Мирт.

Когда Дурнан закатил глаза, ростовщик запротестовал:

–У меня есть дворцовый значок, и я знаю, на какие имена ссылаться. Я…

Верхний этаж здания, которое они посетили незадолго до этого, с грохотом разорвался на куски, разлетевшись камнями, черепицей и разорванными телами людей.

Голова и то, что выглядело как колено, отскочили и влажно шлепнулись на булыжники неподалеку. Дурнан оставил попытки выглядеть невиновным и вцепился когтями в Мирта.

– Ложись, – прошипел он, – и прикинься ошеломленным.

Оглядевшись по сторонам в суматохе бегущих дозорных и все еще катящихся осколков камней, Мирт подчинился.

Они прижались друг к другу у стены того, что выглядело как магазин игрушек, когда мимо пробежали кричащие люди в форме, светя фонарями.

– Йелвер удивляет меня все больше и больше, – пробормотал толстый ростовщик, – но теперь мы никогда не узнаем его секретов. Никто не мог...

Рядом раздался скрип – открылась «дверь нижнего этажа». Дурнан посмотрел вниз по узкому пролету каменной лестницы, мимо обычного нагромождения дождевых бочек и выброшенного мусора, в один из многочисленных подвалов, характерных для этой части Северного округа. После взрывов кто-то мог выйти оттуда из любопытства, или желая убежать, или чтобы поразмахивать клинком, и, достаточно обезумев от страха, использовать его против кого угодно.