Текст книги "Зараза (СИ)"

Автор книги: Элеонора Лазарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

– Слышали! – радостно крикнула. – Отец сказал, что выручит нас. И будем делать всё, как он сказал. Поняли?

Повернулась к Эйтану.

– Все будет хорошо. Давай вперед и не бойся.

– Я и не боюсь. Только страшно за своих, – прошептал он сквозь сжатые зубы.

Машина нас нагоняла. Включили фары и мигали ими, показывая остановиться. Мы ехали, не снижая скорости. И тут я услышала частый стук.

– Ложись! – крикнул Симеон в салон.

Я поняла, что по нам открыли огонь. Мы не могли останавливаться, иначе съедем в обрыв. Надо выбираться. Автоматные очереди уже участились. Стреляли по колесам прицепа. Он пока загораживал нас от пуль. И тут услышали, как выстрелили его скаты, и наша машина потяжелела и затормозила.

Эйтан выругался вслух и заорал, что надо отцеплять цистерну иначе она утащит нас вниз. А там уже было не хило высоты.

– Что будем делать? – кричала я в салон.

– Надо отцеплять ее, – откликнулся Симеон. – Эйтан прав. Она уже тяжелит машину.

– Как! – кричала я сквозь вой мотора. – Останавливаться?

– Нет, – покачал головой он, – только на ходу.

– Как это на ходу?

– Надо пробраться назад и спустившись вниз отцепить фаркоп.

– Кто должен пойти?

– Я пойду, – откликнулся Симеон. – Я предложил, мне и идти. Но нужен еще подстраховщик, чтобы придерживать меня. Кто? – обернулся он в салон.

– Я пойду, – после недолгого молчания сказал Витек. – Больше некому.

Симеон кивнул.

– Значит так, слушай меня. Ты, как самый легкий, будешь снимать фаркоп с машины, я буду тебя держать за ноги. Как только снимешь, втащу и мы двинемся обратно. Понял? – Тот кивнул.

Я потеряла дар речи, сидела, прижав руки к груди, и смотрела на Симеона.

Он подмигнул:

– Все будет хорошо, поверь. Эйтан не глуши мотор. Езжай в том же темпе. Как оторвем прицеп, тогда и прибавишь скорость. Понял?

– Понял! – крикнул тот.

Они открыли окно и полезли вверх, хватаясь за решетки багажника и веревки. Сначала вылез Витек, за ним Симеон. С вражеской машины увидели их и перестали стрелять. Потом вновь возобновили. Пока это был одиночный автомат, что стрелял короткими очередями. Мужики передвигались по багажу, хватаясь за веревки и подпрыгивая вместе с машиной на неровностях дороги. И уже полез вниз головой Витек и принялся откручивать ручкой винт и поднимать рычаг соединения с машиной. Откинув последнюю цепочку, он прокричал втягивать его обратно. Прицеп начал отставать и машина полегчала. Мы уже вздохнули свободно, как услышали крик Симеона.

– Витька!

Я увидела в боковое зеркало, как упал он на дорогу и не встал.

– Тормози! – закричала я Эйтану.

Тот ударил по тормозам. Все закричали разом. Послышался сверху удар, и я поняла, что это упал Симеон.

И снова его крик:

– Не тормози!

Я вновь выглянула и увидела наш прицеп и как в него врезалась ехавшая за нами машина. Раздался взрыв, и огонь даже затронул и нас.

– Гони! – крикнула я Эйтану.

Он выжал сцепление. Мотор взревел и пополз вверх на последнем издыхании. Вниз мы уже спускались быстро и в полном молчании. Остановились на обочине. Услышала, как спрыгнул Симеон и забрался в салон. Он был бледен.

– ВитькА больше нет, – как-то отстранено сказал он.

Я зажмурилась, а потом уставилась на Эйтана. Тот слегка подрагивал. Сзади слышался какой-то скулеж. Это выл Митька.

– Как все случилось? – выдохнула я, поворачиваясь к Симеону.

– Мы всё сделали и я его уже втянул. А тут очередь и пуля попала ему в голову. Он падал вниз и я не смог его удержать. Все произошло так быстро, что я понял лишь тогда, когда увидел его там, на дороге. А потом сразу взрыв. Как раз на том самом месте.

И он замолчал. Митька взвыл.

– Людмила, да помоги же ему! – вскрикнула я. – Дай что-то успокаивающее.

Та закивала и полезла в сумку. Достала ампулу и вскрыла ее. Елена подала пластиковый стаканчик и налила воды. Вытряхнув содержимое, она поднесла его ко рту Митьки.

– Выпей! – крикнула ему.

Тот взглянул на нее и открыл рот. Она схватила его за шею и влила в трясущиеся губы.

– Успокойся, парень, – гладила его по лицу. – Все пройдет… все пройдет…успокойся.

Постояв немного, услышала треск рации. Схватила ее и отжала кнопку.

– Здесь Надежда. Прием.

– Это майор Иванов. Я от полковника. Как вы там? Прием.

– А папа? – встревожилась я. – Прием.

– Я вместо него. У него нормально. Вы где? Прием.

– Мы в точке, – и я назвала координаты, взглянув в карту. – У нас ЧП. Нападение чужой машины. Взорвана цистерна. Той машины больше нет. А у нас погиб один человек. Прием.

– Жаль человека. Координаты принял. Впереди у вас скопление некоторых сил. Будьте осторожны. Действуйте по плану. Мы уже рядом. Прием.

– Вас поняла. Будем действовать по плану. Только быстрее, Николай Иванович. Нам очень страшно. Прием.

– Держитесь. Отбой.

Рация пискнула и затихла. Я положила ее в карман. Обернулась к сидящим в салоне:

– Всё слышали? Будем двигаться. Мертвых оплачем позже. Эйтан, заводи.

Мы ехали по пустой дороге. Темнело быстро. Эйтан включил фары. Теперь мы спускались. Вдали показались огни последней деревушки. Она была далеко в стороне. Я положила руку на локоть Эйтана.

– Останови машину и выключи свет. Иди к своим, а Симеон сядет на место водителя. С тебя на сегодня достаточно.

Он вздохнул облегченно, забрал автомат и спрыгнул. Обошел и влез на сидение к матери и Арелю. Симеон забрался в кресло и повернулся ко мне.

– Что будем делать? Майор сказал, что где-то тут рядом бандиты. Не в той ли деревушке? – и махнул рукой в сторону.

– Не знаю, – покачала головой с тоской в голосе.

– Надо что-то делать, товарищ командир, – хмыкнул он, – нельзя тут стоять. Может быть рядом охрана.

– Майор сказал, что и они почти рядом. Будем прорываться, если что. Как получится, но надо вперед идти к ним навстречу. Поехали.

Симеон кивнул и завел мотор. Машина чихнула пару раз и поехала, набирая скорость. Фары уже светили в полную силу, так как мрак подобрался близко, но все еще видно было и впереди и по краям. Небо темнело медленно и было чистым без облаков.

– Завтра будет хорошая погода, – почему-то мелькнула мысль и я усмехнулась. – Только увидим ли мы ее, – и вздохнула.

Симеон повернулся ко мне и подмигнул. Я слабо улыбнулась.

И тут мы увидели впереди мигающие огни и еще какие-то загородки. Симеон резко затормозил и выключил свет.

– Всё, – выдохнул он, – дорога перекрыта. Ехать некуда.

Я оцепенела от страха и потеряла дар речи. Поняла, что это точно конец. Нам не уйти. Выхватила рацию.

– Надежда вызывает Иванова. Прием.

Тишина. Только хрип и треск. И так несколько раз.

– Хватит, Надюша, – вытащил он рацию из моих холодных пальцев. – Он нас не слышит. Либо глушат, либо горный массив. Но он же сказал ждать. Будем надеяться. А сейчас предлагаю по одному выходить и прятаться, кто как сможет. Главное дети. Будем стараться их защитить. А теперь все внимательно смотрят на меня.

Он повернулся в салон.

– В связи с тем, что служили в армии только я и Эйтан, правда, в разных, но там и там принцип один – защита населения от врага, мы делимся на два отряда. Один возглавляет Эйтан и отводит свой в тыл. Мы же, я, Надя, Виктор и Людмила остаемся в прикрытии, если случится принять бой. Всем прятаться основательно, просто зарываться в землю. Найди балку, яму, щель, слышишь Эйтан, и прячь их там. Переговоры светом фонаря. Две вспышки подряд – враг рядом, три – это мы рядом, один с перерывом – все свободно, можно выходить. Запомнил?

– Запомнил, – кивнул Эйтан, и начали тихо выходить из машины.

Людмила прихватила сумку с медикаментами, а Елена с водой. Животных не оставили в машине, их выпустили на волю. Авось, не пропадут. По крайней мере, останутся в живых.

– Куда с собой! Будем надеяться, что их-то пощадят. Хотя, кто их знает. Но сейчас надо спасать людей, – думала я, двигаясь в полусогнутом виде за такими же спинами своих друзей.

Вскоре я возблагодарила небеса, что мы вовремя ушли, уже слышались возбужденные мужские голоса у нашей машины. Мы быстро двигались, пытаясь найти хоть какую-то расщелину, где спрятать детей. И тут услышали, что они начали нас искать, перекрикивая друг друга. Потом послышался голос через рупор.

– Внимание, внимание! Мы знаем, что вы покинули автомобиль и пытаетесь спрятаться. Выходите с поднятыми руками, и мы оставим вас в живых. Пощадите своих детей! Надеюсь на ваше благоразумие. Повторяю.

– Ты слышала? – проговорил в пол голоса Симеон. – Судя по всему, они многое знают и попытаются нас пленить, чтобы выторговать себе жизнь за наш счет. Видимо наши их здорово прижали где-то. И они слышали твои переговоры по рации. Сейчас пойдут на приступ. И я хочу тебе сказать, что я люблю тебя, моя хорошая, и буду любить даже тАм, – он прижал меня к себе.

Я приникла к его плечу и всхлипнула.

– Я тоже люблю тебя. И если мы останемся живы, то ты на мне женишься.

– Так и будет, обещаю, – и, повернув, впился в мои губы. Мы целовались просто отчаянно, понимая, что это может быть в последний раз.

– Ребята, – проговорил Симеон, чуть повышая голос, – здесь и примем бой. Спасибо за вашу дружбу.

– И тебе спасибо, – ответили все в разнобой.

– А сейчас, огонь! – вскрикнул он и нажал на гешетку автомата.

Я тоже начала стрелять короткими очередями, как и учил отец, и уже не думала, что за нами придут и нам помогут, я думала, что за нами дети и я их буду защищать до конца. Услышала, как ойкнул Виктор, видимо задело, как матерился и менял магазин Симеон. У меня тоже заканчивались патроны. Вытащила свой запас и, сменив, вновь стреляла и стреляла. Пули щелкали вокруг, и я меняла позиции, перекатываясь через себя и вновь стреляла. Сколько прошло времени, не знаю, но услышала взрывы и увидела огненные всполохи. Остановилась и прислушалась. Там, где-то, шел настоящий бой. А наш закончился. Больше здесь уже никто не стрелял. Я оглянулась. Симеона рядом не было. Вскочила резко.

– Симеон, – вскрикнула, – ты где?

Услышала стон. Включила фонарик и осветила его. Он лежал как-то боком и стонал. Подскочила и повернула его на спину.

– Что? – срываясь, выговорила. – Где ранен?

Он открыл глаза.

– А это ты, моя хорошая. Нет, я не ранен, если чуть зацепило. Бронник спас. Сильный удар в сердце, аж задохнулся. А где все? Живы? И что происходит?

– Где не знаю пока, живы ли тоже, что происходит непонятно. Ясно только одно, что нас оставили пока. Сможешь подняться? Надо найти своих.

Он поднимался тяжело, опираясь на меня, и мы двинулись вглубь балки, освещая путь фонариком. Уже было совсем темно. Я мигнула три раза, мне ответили. Подошли и увидели, что все живы и сидят под густыми кустами. Елена прижимает к себе детей, укутанных в жилеты, Виктор сидит рядом, сжимая автомат с перетянутой бинтом ногой, Ольга перевязывает Эйтану плечо, а вот Людмила сидит в стороне на коленях и тихо воет над кем-то. Этим кем-то был Митька, и он был мертв.

Я подошла и положила руку ей на плечо:

– Люсь, очнись, ты нам нужна, – потрясла ее.

Она смахнула мою руку и продолжала качаться и выть сквозь зубы. Я присела рядом.

– Расскажи, – взяла ее кисть и повернула к себе.

Она остановилась:

– Он спас мне жизнь, понимаешь, Надя. Он спас меня, – ее зубы стучали от озноба.

– Как?

– Я перевязывала Виктора, когда почувствовала, как он набросил на меня свою жилетку. Я свою отдала детям. У них же была всего одна на двоих. Во-от. А потом услышала автоматную очередь совсем рядом и его крик:

– Гады!

Я прикрыла Виктора, упав на него, а Митька вскоре упал рядом. Кинулась к нему, но было поздно. Очередь через всю грудь. Понимаешь! Он же прикрыл меня своим бронником, а сам…

И она зарыдала, закрыв ладонями лицо. Я погладила ее по руке.

– Что же делать, Люсь, на войне, как на войне. Тут тоже умирают и тебе ли не знать.

– А потом я наклонилась над ним, и он попросил меня, его поцеловать, – проложила она, всхлипывая. – Сказал, что ни разу не целовался с женщинами. Представляешь! Ни разу не целовался! Я его поцеловала, а он сказал, что в следующей жизни обязательно встретит меня и поцелует уже сам. И умер. У меня на руках. Надя, он умер на моих руках!

И она вновь зарыдала.

Я сидела рядом и молчала. Я думала, что вот они, эти странные ребята со странными желаниями, которых считали пропащими и даже сторонились их, оказались самыми настоящими мужиками, сильными духом и телом. Защитниками. Не даром говорится, что «не судите да не судимы будите».

И вот перед нами те, другие, что взяли в руки оружие против своих же земляков, в это страшное время, когда зараза косит людей направо и налево. Неужели, все человеческое в них погибло вместе с болезнью? Неужели осталась только жажда власти и звериная сущность?

Зло порождает зло, а за ней идет смерть. И только любовь спасает людей, она же спасет нас и от эпидемии.

Любовь, спасет мир!

И тут вновь зашипела, затрещала рация. Я отжала кнопку.

– Надежда у аппарата. Прием.

– Это я, папа. Вы живы? Прием.

– Да, папа, живы, но не все. Прием.

– Мы рядом. Выходите. Отбой.

Конец Первой книги