Текст книги "Темная Империя. Книга 1 (СИ)"
Автор книги: Елена Звездная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Дух возник посреди комнаты огромным мохнатым пауком, черным и призрачным. Ликаси взвизгнула и вмиг оказалась за спиной магистра Смерти, к заметной досаде родного отца.
Смешно, да, – хмуро произнес лорд Эллохар, вытаскивая за ухо собственную адептку, и зло глядя на духа.
Прошу прощения, – пробормотал Тараг, но даже паучья морда выражала полное отсутствие раскаяния.
А вот это уже любопытно, – протянул магистр.
Гномочка опустила глазки, Тараг поспешил вернуть себе прежнюю форму, лорд директор интуитивно ощутил заговор, а заговоры принц Хаоса уважал.
Тараг, сопроводи адептку Ойоко и лорда Микхара в четвертую гостиную, им есть о чем побеседовать... минут десять. После проводи уважаемых гостей целыми, невредимыми и с адекватным количеством частей тела, то есть без потерь.
Телохранитель главы клана Поглощающих Жизнь, тихо, но отчетливо начал молиться Тьме Изначальной, уже не веря в благоприятный исход дела. Собственно именно молитва и привлекла к нему внимание юной пожирательницы:
Лорд директор, а могу я...– начала Ликаси.
Нет, – спокойно, но непоколебимо ответил магистр Смерти, – мне дополнительные приблудные жители Хаоса на территории школы не нужны, двух гарпий и одного каменного тролля до сих пор найти не можем.
Г номочка покорно кивнула, хитро взглянула на потрясенного услышанным лорда Микхара, торопливо взяла его за когтистую руку, похлопала ресничками и начала с банального:
Папочка, а ведь ты никогда не дарил мне подарков, а мне так хотелось бы иметь настоящего, живого...
Никаких пожирателей, – сурово напомнил лорд Эллохар.
Даже не сбившись, Ликаси невозмутимо продолжила:
Котенка. У меня никогда не было. И с бантиком, розовеньким.
Едва девочка с новообретенным заворожено прислушивающимся к ее лепету отцом, покинули директорский кабинет, Эллохар негромко произнес:
Никаких пожирателей.
Понял, – отозвался возрожденный дух.
За время моего отсутствия эксцессов не было?
Тараг, уже истаявший, вновь вернулся призраком голубой кобры, и невинно поинтересовался:
Отсутствия в плане физическом или мыслительном?
Директор школы Искусства Смерти не ответил, но с подозрением уставился на духа. Тараг же едва ли не насвистывая, продолжил:
Если имелось в виду физическое отсутствие, то нет – за ночь ничего интересного не произошло. Но вот если вы, о Бездна дай мне надежду, про период вашего питейно-депрессивно– наплевательского. ..
Тараг, – прошипел магистр.
Сокрушенно вздохнув, дух отрапортовал:
Залетала ваша сестра...
Эллохар призадумался, сел в кресло, побарабанил по столу и осторожно спросил:
Когда?
Двадцать четыре дня назад, – поведал Тараг.
Потерев переносицу, магистр был вынужден признать:
Не помню.
Жаль, – меланхолично отозвался дух, – а вот Благодать Никаноровна точно никогда не забудет, как вы, наложив заклинание полного повиновения на родную ведьминскую метлу, заставили последнюю уволочь вашу уважаемую сестру обратно в Ведическую Школу.
Вот Бездна, – простонал лорд директор.
А мы, – продолжил Тараг, – никогда не забудем той полсотни весьма заковыристых выражений, которыми уважаемая ведьма сопроводила свой вынужденный отлет.
Всего полсотни? – магистр облегченно выдохнул.
Да, – Тараг закивал, – она же ваша сестра, и заклятье вечного молчания сняла с себя достаточно быстро...
На это принц Хаоса ответил полным отчаяния стоном. Дух же осторожно поинтересовался:
Господин, а с каких пор вы тре... эм... адекват... эээ... не стоило мне проявлять любопытство, да?
Исчезни! – приказал лорд директор.
Таран послушно растворился в воздухе. Уже откуда-то словно из потустороннего мира, донеслось:
Еще был лорд Ал сэр, но вроде как я слышал, он уже даже вставать начал, так что выживет.
А чего он хотел? – устало спросил магистр.
Призрачная змея высунулась из стены, и, пришепетывая, ответила:
Такс... по кабакам-с преддагал-с, в Приграничье-с, где еще водятся такие с волосами цвета спелой вишни...
Да? – переспросил Эллохар. – И что, говоришь, он после такого выжил?
–Так темный же-с.
Логично, – магистр тяжело вздохнул.
Дух умчался выполнять поручение, оставив магистра Смерти наедине с безрадостными мыслями. Некоторое время Эллохар сгорбившись сидел за столом, затем открыл текущую документацию, просмотрел отчеты преподавателей и собственные к ним замечания, которые безукоризненно писал и в состоянии крайнего подпития. Отвлекся лишь когда в кабинете вновь возник Тараг, сообщивший:
Лорд Микхар и его телохранитель покинули территорию школы Искусства Смерти.
Это радует, – не поднимая головы, произнес директор, – не радует другой момент.
У заклинания трезвости паршивый побочный эффект, помню, – своеобразно посочувствовал дух.
Не применял, – холодно ответил Эллохар.
О... – шокировано выдохнул возрожденный дух.
Так, – магистр направил на Тарага пристальный взгляд, – что за история с адепткой Ойоко?
Несмотря на крайнее желание увильнуть от темы, дух не смел лгать хозяину, а потому слова будто вырывались из него:
Адептка покидала территорию школы...
Невозможно, – отрезал лорд директор, самолично зачаровавший стены.
Я тоже так думал, – буркнул Тараг.
Задумчивый взгляд магистр и ледяное:
Покажи.
Призрачная голубая дымка растеклась зависшей в воздухе лужицей, истаяла дымкой, и в тумане появилось изображение третьего полигона школы, прилегающего к забору: Тихо дремлют ядовитые насекомые, лениво шевелятся плотоядные растения, прикорнул шипастый змей... маленькая гномочка ядовито прошипела возрожденному духу «Хорош хранитель, не сумел остановить даже первокурсницу. Если магистр только узнает об этом, тебе конец, Тараг, лорд директор не терпит слабаков и ошибок не прощает, ты вылетишь с должности!»
Принц Хаоса откинулся на спинку высокого кресла, сложил руки на груди, внимательно посмотрел на возрожденного. Дух заметно нервничал, призрачная ткань его тела будто колебалась на ветру, сила едва ощущалась.
–Вы молчите, – запинаясь заметил Тараг.
А каких слов ты ждешь? – поинтересовался магистр.
Сникнув окончательно, дух прошептал:
Она права... я не засек. Слабак. Да.
Дурак скорее, – лениво протянул Эллохар.
Дурак, – покорно согласился возрожденный.
Усмехнувшись, магистр Смерти иронично продолжил:
Знаешь в чем слабость, Тараг? – дух вскинул голову, взглянул на хозяина и услышал его сказанное с улыбкой: – В неумении признать собственные ошибки.
Задумавшись, призрачный хранитель осторожно спросил:
Мне следует их признать?
Желательно, – подтвердил Эллохар.
Несколько секунд Тараг молчал, а после:
Я не мог не отследить первокурсницу. Это просто невозможно, да я и двенадцатый курс прослеживаю с легкостью. Правда, ведь?
Правда, – директор школы Искусства Смерти едва заметно кивнул, и с трудом сдержал улыбку.
То есть адептку Ойоко я бы отследил, а если нет, значит... значит... Значит ей кто-то помогал! – Тараг весь подался вперед. – Кто-то очень сильный и... и если я не ощутил потока смещения, значит из... из возрожденных!
Улыбка исчезла с лица магистра, он задумался, а после:
Ну-ка продемонстрируй мне комнаты боевого факультета шестой курс.
В призрачной дымке мгновенно отразилось общежитие боевиков, маленькие комнаты со скудной обстановкой, одна, вторая, третья, четвертая... на девятой лорд Эллохар скомандовал:
Стоп.
Тараг одновременно с господином воззрились на узкую однотипную комнату, с серым покрывалом на идеально застеленной постели и букетом золотых роз на черном стебле, расположенным за кроватью так, чтобы вошедшему не был виден.
Комната Эрхи? – это было скорее утверждение, чем вопрос.
Изображение метнулось, и вскоре стала видна дверь с данными шайгена.
Потрясающе, – безрадостно произнес магистр. – Тебя облапошила не первокурсница, Тараг, а возрожденный дух Золотого Дракона, вечно оттирающийся возле ушастого бородатого, который имеет наглость грозить мне судебным разбирательством.
Лорд Наавир и лорд Найтес? – уточнил дух.
Именно так, – нехорошая ухмылка заиграла на губах магистра Смерти.
Несколько мгновений возрожденный дух с тревогой смотрел, как ширится предвкушающая ухмылка, затем осторожно спросил:
Что будем делать?
Ответ последовал незамедлительно:
–Ты – посыпать голову пеплом и терзаться как раскаянием, так и осознанием собственного несовершенства, я – с удовольствием позволю им раздать карты, пусть в итоге учатся на собственных ошибках, жестоким уроком будет. И да, – прожигающий взгляд на духа, – не ожидал, что ты поддашься на шантаж малолетней гномки. Разочарован.
Тараг побледнел, став совершенно прозрачным, с трудом произнес:
Мне следовало поставить в известность вас или куратора...
Куратора, – подтвердил лорд Эллохар. – Как минимум здесь нарушение режима, как максимум проникновение на тренировочное поле без сопровождения преподавателя.
Сникнув окончательно, дух промолчал.
Наглая малышка, – продолжил директор школы Искусства Смерти, – впрочем, сколько их было наглых. Воспитание процесс сложный, но приятный... для воспитателя. Разберемся.
Адептку Ойоко контролировать?
Неусыпно, – магистр хищно улыбнулся, – докладывать напрямую мне, куратора в известность не ставим.
Поклонившись, дух растворился в воздухе. Исчезло и изображение.
Магистр Смерти закинул руки за голову, потянулся всем телом и крикнул:
Айшарин, мне перекусить и документацию по боевикам шестого курса.
Дриада Сумеречного леса бледным умертвием застыла в дверях, после ровным совершенно лишенным эмоций голосом спросила:
В меню требуемого перечень из винной карты вашего личного погреба, или что-то посущественнее.
Посущественней и без вина, – решительно ответил магистр.
Поклонившись, дриада выплыла из кабинета, и спустя несколько минут вернулась с подносом, заставленным бутербродами с копченой колбасой из самого Хаоса – поставки осуществлялись ежедневно. Проплыв до стола, Айшарин расположила снедь, затем водрузила один единственный листочек перед Эллохаром.
Это что? – переспросил магистр, беря расписку.
Профессор Керон проводит предэкзаменационную подготовку, для чего затребовал документацию по факультету Боевой магии шестой курс.
Немного призадумавшись, Эллохар вопросил:
Есть причина?
Не интересовалась, – кратко ответила секретарь. – Г осп одам из клана Поглощающих Жизнь подать чай?
Лорда Микхара уже проводили, – сообщил директор.
Печально, – протянула Айшарин.
Кровожадина, – издевательски заметил Эллохар. – Телохранитель приглянулся?
Ну вы же помните тему моей диссертации, – дриада печально вздохнула.
Дорогая, смени тему диссертации, – наставительно порекомендовал магистр Смерти.
Белесые глазницы дриады потемнели.
Серьезно – смени, – ладони лорда полыхнули огнем, стряхнув который Эллохар потянулся за бутербродом, – не лысеют пожиратели, Айша, не лысеют, понимаешь?
Вы просто еще не выдали мне ни единого подопытного, магистр!
возмутилась секретарь.
А потому что мне еще не доводилось встретить ни единого плешивого пожирателя, милая! – рявкнул лорд директор.
А я... – дриада возмущенно топнула ногой, – я все равно дождусь! Или сама найду! Или... – победная улыбочка и коварное: – С Ликаси договорюсь, эта гномочка обязательно одолжит мне одного по сходной цене!
Уйди, зараза, – беззлобно приказал магистр.
Чай? – вопросила дриада.
Ромашковый, голова раскалывается.
Жительница Сумеречного леса, поклонившись, выплыла из кабинета, оставив магистра в задумчивости. Вскоре из приемной донесся ее певучий голос:
Магистр на месте. Да, вменяем и трезв. Тоже удивлена. Что они сделали?
«Началось» – подумал лорд Эллохар.
А в кабинет уже решительно входила госпожа каменный тролль Дхабр, от чего потряхивало всю башню. Профессор, потрясая каменными кулаками, остановилась перед столом директора и... попыталась высказаться. Не смогла. По серокаменному лицу было видно, что пытается она очень активно, потом задрожал массивный подбородок, из серых глаз росой покатилась одинокая слеза.
«Опять довели, – с грустью подумал магистр Смерти, с жалостью глядя на шкафообразную фигуру тролля».
Так, все понял – девятый курс адепт Зохран.
Профессор Дхабр кивнула, подняв руку, торопливо утерла одинокую слезу, от чего в кабинете раздался звук каменного скрежета.
Надо же, какой способный, – задумчиво протянул лорд директор,
опять мою защиту обошел.
Тролль закивала.
Магистр окинул ее внимательным взглядом, оценил наложенное адептом модифицировано заклинание «Тайны», не позволяющее профессору сообщить о случившемся руководству, и легко развеял его.
Во имя захухрени! – заорала профессор. – Это, тролль кристальный, переходит все границы! Вы пьете! А эти... эти... они вообще! Беспредел, магму мне в глотку! Они ценные экспонаты прут!
Что, простите? – переспросил магистр.
Заимствуют, – поправилась преподаватель.
Что именно?
И вот тогда профессор разошлась:
Они потырили мои любимые фуксии!
Фуксии? – лорд Эллохар задумчиво съел бутерброд и только после, спросил: – Розовые или фиолетовые?
Розовые, – пробасила тролль.
Еще один бутерброд был тщательно прожеван, после магистр позвал:
Тараг.
Дух хранитель мгновенно возник посреди кабинета, застыв изваянием призрачного морского гада.
Милейший, – недовольно начал лорд Эллохар, – у нас на территории цветочные феи.
Возрожденный посветлел.
Найти? – глухо спросил он.
Зачем? – откровенно удивился магистр. – Закажи у мастера Ориса розовых фуксий, и пусть садовник посадит их у бассейна на территории первых курсов.
Зачем? – шепотом спросила профессор Дхабр.
Дорогая, фейки хоть и маленькие, но едят прилично, – пояснил лорд директор, – а мне совсем не хочется, чтобы эти милейшие создания погибли до того, как я их «обнаружу», и испортили мне весь воспитательный процесс.
Округлое лицо каменного тролля расплылось в предвкушающей улыбке.
Ида, – Эллохар взялся за последний бутерброд, – Грыр, личная просьба – подготовьте пятнадцать-двадцать наиболее неприятных поручений, от чистки клеток гевейков, до лечения гнилых зубов у нечисти, ну вы лучше знаете, что там наш сверхспособный Зохран не переваривает.
Профессор Дхарб поклонилась и торопливо вышла из кабинета. Переждав, пока все перестанет сотрясаться от тяжелых шагов каменного тролля, в кабинет вплыла сумеречная дриада, и магистр, наконец, получил вожделенный чай.
Я смотрю, адепты распоясались, – беря чашку, произнес Эллохар.
Вы отсутствовали, – ровным тоном напомнила дриада.
Вернулся, – магистр сделал глоток.
Мы очень рады, – Айшарин едва заметно улыбнулась.
Главное давайте больше без человечек, – пробурчал Тараг.
И осекся под злым взглядом принца Хаоса. И дриада и возрожденный поспешили покинуть кабинет директора школы Искусства Смерти. Лишь когда за ними закрылась дверь, Эллохар опустил чашку, со стоном уронил голову на сложенные ладони. Тяжело. Все так же тяжело. Ему не становилось легче ни на мгновение, и пустота внутри высасывала все силы, все желание жить, разрастаясь изломом в пространстве.
Третье королевство. Сарда.
Наирина Сайрен
Роды были тяжелыми, и как оказалось – двойня. Малыш не выжил, молодая мать до последнего дня занималась тяжелой физической работой, вот и последствия. Однако, пока я писала акт о смерти, у роженицы вновь начались схватки. Второй младенец – мальчик – родился живым, и пеленая его, я чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы... Была бы у нас магия, сумели бы спасти обоих, а так...
Прекрати, – словно прочитав мои мысли, произнесла магианна Соер, – нам удалось сохранить жизнь матери и второму ребенку. Это плюс. И вообще не смей реветь, у нас еще полосная операция.
Я кивнула. Магианна права – целитель не должен допускать слез. Мы должны быть сильными и наша задача служить во имя Жизни. На войне не плачут, а мы вечно воюем со Смертью. Мертвого малыша похоронят на кладбище за лечебницей, живого сестра
56
милосердия уже прикладывала к груди обессилевшей после родов матери, магианна Соер, снимая халат и перчатки, покидала операционную – прямая, уверенная, величественная как паладин Света.
Найри, – окликнула меня нянечка Эльза.
Торопливо дописав в акт о рождении вес, рост и состояние малыша, я закрыла папку, подошла к роженице, проверила температуру, и напомнила сестре:
Контролируйте каждый час.
У меня двенадцать рожениц, – Олин укоризненно взглянула на меня.
Контролируйте каждый час, – я была непреклонна и на то имелись основания.
Поняла, магианна Сайрен, – сестра осторожно придерживала малыша. – И да – может это и не мое дело, но вас заметно шатает. Поспать бы вам.
Молча кивнув, я улыбнулась вяло посасывающему младенцу, после его обессилевшей матери. Женщина не улыбалась – горе, оно такое, не позволяет видеть лучик радости.
Покидая операционную, я посторонилась и придержала двери, в которые две нянечки вкатывали каталку – роженицу перевезут в палату и начнется подготовка операционной для следующего больного.
Долго ты, – госпожа Эльза Никен укоризненно покачала головой, от чего чепчик на ее седых волосах тоже покачнулся. – У меня больной ребенок в семнадцатой, загляни.
Я растерянно посмотрела на нее и прошептала:
Магианна Сайрен ждет в операционной.
Дите кашлем захлебывается! – рявкнула нянечка.
Богиня света!
Я стянула белый халат, сунула его Эльзе вместе с папкой, и сорвалась на бег. Семнадцатая палата отделение детской лечебницы – четвертый этаж, мы на втором. Взбегая по лестнице, ощутила легкое головокружение, и аритмия началась, указывая на слабость всего организма. Остановилась на мгновение на последней ступени, переждала немного и вновь побежала. Из всех магов-целителей в лечебнице только я и магианна Соер, расслабляться некогда.
Торопливо войдя в палату, я приветливо кивала нянечками и сестрам милосердия, но шла целенаправленно – к малышу трехтрех с половиной лет, надсадно кашляющему в руках бледной от ужаса матери. Еще издали определила – кашель сухой, приступообразный. Плохо.
Света вам, – поздоровалась с женщиной, уверенно отбирая ребенка.
Малыш даже не заплакал – дети меня любят. Уложила на грудь, рукой забралась под одежду, расположила между лопаток – очередной приступ кашля показал, что бронхи чистые, хрипов нет, воспаления так же. Будь у меня магия, дело решилось бы в несколько минут, а так...
Сестра Эннас, – позвала я, и едва девушка моих лет подошла, распорядилась, – жженный болотный сахар растворить в половине стакана воды. Дать немедленно. Основное лечение назначили?
Нет, магианна, – растерянно произнесла сестра милосердия.
Листок и карандаш, быстро, – скомандовала я.
Ребенок вновь начал кашлять. Как же мне нужна магия! О, боги, это ужасно.
За четыре минуты я расписала схему лечения, к этому времени принесли коричневый напиток. Малыш пил, а я нервно писала рецепты еще для четверых. Когда выбегала из палаты, кашель уже стих. Это радовало.
Сбегая по лестнице вниз, чуть не упала, но удержалась. Иначе хороша бы я была, магианне нужна помощь, а у меня ноги сломаны
в лучшем случае, в худшем – шея. Мой нервный смешок испугал поднимающуюся нянечку, но на объяснения времени не было. Руки я мыла запредельно быстро, халат и перчатки мне помогли натянуть сердобольные сестры, в операционную я вбежала, подправляя чепец.
–Где тебя темные носят? – взревела магианна, едва я вошла.
Ответа никто не ждал. Торопливо обошла больного, в ужасе посмотрела на декана Соер.
Ножевое ранение, характер внутренних повреждений не ясен. Работаем в паре.
Хотелось напомнить, что я даже с магией ни разу не оперировала, пусть и в паре. У меня дрожали руки, внутри все тряслось, мне так страшно было, но...
Да, магианна, – выдохнула я, поднимая повязку.
Две сестры стянули простынь с живота мужчины, нянечка принялась намазывать дезинфицирующим раствором, я растерянно оглядела инструменты. И приказала себе «Соберись!». Операция началась.
Пациент погиб. Мы все сделали правильно, на удивление правильно, но сердце не выдержало. Он умер, в момент, когда его уже зашивали. Просто умер. Мы ничего не могли сделать. Пытались, не могли не попытаться, но сердце...
Потом, когда его, накрыв белой простыней вывозили из операционной, магианна Соер нервно срывала окровавленные
59
перчатки, а я стояла, несколько минут, словно придавленная многотонной скалой.
Проклятые темные, – вдруг простонала леди декан, – проклятые всеми силами темные! Как же я их ненавижу!
Это было единственным проявлением эмоций, которое позволила себе магианна. Уже в следующее мгновение, она сухо сказала:
Сайрен, поднимайся в детское отделение, я на третий этаж.
Молча кивнула, вышла из операционной, сняла перчатки, нарукавники, халат, чепец. Вымыла руки... вымыла снова... и еще раз... Терла щеткой до красноты, и остановилась, лишь вспомнив о детях. Нужно идти. Нужно. Если не я, им просто никто не поможет. Маги-целители оказались благоразумными и покинули город, естественно долг призовет вернуться, но вряд ли сегодня. Надеюсь, хотя бы завтра.
***
Темная Империя. Ксарах.
Школа Искусства Смерти.
Достал?!
Немного, – тролль, переваливаясь на каменеющих ногах, подошел к ядовитому кусту, огляделся и юркнул под прикрытие с ловкостью лесной феи.
Кустик поклацал подобием зубов, пытаясь прокусить каменную кожу, осознал отсутствие шансов, и с тяжелым вздохом принялся ожидать новую жертву, так как три имеющиеся быть съеденными отказались.
Ну?! – требовательно вопросил второй гаргул, кутаясь в подертые крылья.
Тролль молча высыпал шесть кровяных колбасок. Странное дело – из его руки они выпали, а на траву не упали.
Это все? – облизываясь, хором спросили горгульи.
Растерянно поглядев на свои пустые ладони, каменный неуверенно кивнул.
Тьма раздери, мы сдохнем с голоду! – шепотом воскликнула горгулья.
И тут совсем рядом раздалось вкрадчивое:
Допустим, смерть от голода вам не грозит.
Кусты опасливо раздвинулись сами, во избежание, и горгульям представился директор школы Искусства Смерти.
Несколько секунд никто не двигался, в следующее мгновение гарпии начали незаметно закапываться, тролль предпринял попытку обратиться в камень, предки его утратили эту способность много веков назад, но Кауг вдруг уверился, что сможет.
Как жизнь молодая? – невозмутимо поинтересовался магистр, глядя с каким старанием собеседники пытаются слиться с окружающей природой.
Не жалуемся, – пробормотала гарпия, подкапывая землю левым когтем.
Это вы зря, – добродушно сообщил Эллохар, – тут в прошлом году с десяток неупокоенных умертвий закопали, так что не советую.
Горгулья хотела было ответить, как ощутила доселе не ведомое – чьи-то острые зубы впились в лодыжку.
Уййй! – возопила несчастная.
Да, точно, именно здесь, – улыбнулся магистр.
Осторожно высвободив ногу, горгулья не удержалась и припечатала рвущееся из земли умертвие кулаком в лоб. Магистр Смерти укоризненно покачал головой и полюбопытствовал:
Зачем реквизит учебный портите?
Перепутанная горгулья торопливо протерла треснувший лоб крылом, после нервно прикопала умертвие, и припав к земле, попыталась уползти. Молча, но настойчиво, и даже упершись в ногу Принца Хаоса, не оставила попыток спастись.
Кстати, я так понял это вы мне тут всех .местных крыс распугали?– невозмутимо поинтересовался Эллохар, глядя на каменеющего, к его удивлению тролля и предающихся панике горгулий.
Троица застыла. И только в глазах Кауга мелькало торжествующее «Я могу, я могу!».
Надо же, – задумчиво протянул директор, – а мы были убеждены, что прямоходящие тролли утратили способность обращаться в камень... Милейший, вас нужно исследовать.
«Я дурак, – печально подумал камень, – я полный дурак!».
Вспыхнуло синее пламя, открывая переход. Горгульи застыли.
Дамы первые, – усмехнувшись, произнес Эллохар, приглашающим жестом предложив проследовать в спасительный переход.
Горгулы, оба мужского пола, почему-то не стали возражать и опрометью помчались в спасительную дать родных просторов Хаоса, камень дернулся, дернулся снова, в отчаянии проклиная вернувшуюся способность.
Увы,– уничтожая прорыв пространства, произнес магистр Смерти, – вы, мой драгоценный, слишком ценный экземпляр.
В следующее мгновение раздаюсь негромкое «Тараг» и возрожденный дух возник перед господином.
Слушай, – задумчиво начал магистр, – а кто у нас специализировался по атавизмам рас Хаоса?
Адептка Ии, – мгновенно ответил дух.
Зови, – приказал директор, потягиваясь.
Ждать пришлось недолго – одна из капель росы на кусте, стремительно увеличилась, скатилась по зеленому овалу, тягуче свесилась... на траву встала уже синеглазая и светлокожая настолько, что казалась полупрозрачной, риссина клана Воды. Огромные, в пол-лица, темно-синие глаза в обрамлении совершенно белых, будто подернутых инеем ресниц, вопросительно уставились на директора. Эллохар молча сравнил хрупкую, едва доходящую ему до пояса адептку, и массивного завершающего каменеть тролля, доходящего до груди магистра. Хмыкнул, указал на камень и сообщил:
Забирай.
Ии перевела взгляд с лорда директора, на каменеющего тролля. Темно-синие глаза вспыхнули, на губах промелькнула довольная улыбка и девушка, торопливо спросила:
Значит, вы одобряете вторую главу?
Эмм, – протянул магистр. – Зайдешь ко мне завтра с планом дипломной.
Торопливый поклон и хрупкое создание, нетерпеливо потирая руки, подступило к троллю, чтобы взвалив единым движением на плечо каменную махину, едва ли не пританцовывая поторопиться к учебным корпусам.
Глядя ей вслед, Эллохар тихо спросил:
А что там, во второй главе?
Тараг привычно влез в комнату адептки, нашел работу, раскрыл и продемонстрировал изображение директору. Глядя через
63
голубовато-мерцающий экран на рассмотрение свойств окаменения кожи горных троллей и разрез в теории всех слоев собственно кожного покрова, магистр откровенно пожалел несчастного, а потому:
Как закончит, пусть к лекарям оттащит, – приказал Эллохар.
Темная империя. Ардам. Академия Проклятий.
Леди Дэя Тьер
Темных, родная, – нежный поцелуй с привкусом черного шоколада.
Распахнув ресницы, улыбнулась магистру Темного Искусства.
Риан, в одежде Бессмертного, только без маски и капюшон был отброшен на плечи, сидел на краю постели и держал тарелку с чашечкой чая и бутербродом с черным сыром.
Не разбудил, – догадалась я.
Ты так сладко спала, – оправдался лорд Тьер.
Я потянулась, сладко зевнула и села на постели, мне заботливо подставили подушку, затем передали завтрак, дождались, пока устроюсь поудобнее, возьму тарелку, отопью уже охлажденный для меня чай и только после этого Риан произнес:
Сегодня не покидай пределы академии.
Сделав еще один глоток, я спросила:
Что-то случилось?
Мне что-то не нравится, – лорд директор поднялся, отошел к окну. – Не могу понять что.
Постоял, затем продолжил:
Никто ничего не ощутил. Ни Ночная Стража, ни Императорская гвардия.
То есть меня не просто не будили, от меня ушли видимо еще до рассвета и уже трижды перепроверили свои вчерашние подозрения
Лорд Риан Тьер, одним словом. Подумав, я спросила:
А служба контроля за перебежцами?
Магистр обернулся, взглянул на меня задумчиво, кивнул. Вспыхнуло адово пламя.
Оставшись одна, я задумчиво съела бутерброд, затем допила чай, а уже после... Вскочив, помчалась в душ, вернувшись, торопливо оделась и собирая волосы, услышала рев трубы призывающей на построение. Небрежно доплетя косу, торопливо накинула плащ и выбежала из директорского домика. Стремительно миновав дорожку, свернула к калитке, о которой говорил накануне Жловис. Вообще я о ней не знала, пока господин привратник не указал, даже страшно представить, что ему Юр пообещал за содействие. Маленькая неприметная калитка действительно оказалась приоткрыта, и, выйдя за забор, я осторожно прикрыла ее.
А в Приграничье царила поздняя весна!
Яркая, солнечная, многоцветная и сверкающая. Солнце едва-едва поднялось, на домах, деревьях, кустах и каждой травинке сверкали капельки росы, в небе стаями носились яркие разноцветные весенние бабочки, стайка кошек торопливо летела из Ардамского леса. Стайка кошек летела прочь из леса. Я остановилась, щурясь на солнце и вглядываясь в животных. Нет, я не удивилась бы, будь сейчас середина лета, но весной кошки Приграничья гуляют по лесам, где поют весенние песни в поисках своей пары, а тут...
Кошек, бабочек, синее безоблачное небо и вообще все вдруг затмил огромный золотой дракон. Не задумываясь приветственно махнула рукой Наавиру и едва он пошел на снижение, вновь посмотрела на кошек. И заметила, что Ардамский лес покидает еще одна стая... Что-то не так. Что-то совсем не так.
Земля сотряслась, едва Наавир в драконьем облике спрыгнул.
Темных, Дей, – весело поприветствовал он.
И вам кошмарных, лорд Наавир, – задумчиво отозвалась я.
Малыш, я за тобой, – сообщил дракон.
Что-то случилось, – догадалась я.
–Угу, – мне подставили крыло, – женская истерика, успокоить никак не можем.
***
Маленькая щупленькая гнома горько рыдала на плече Юрао. Ее плачь я услышала едва вошла в контору, а Наавир торопливо вскинул руку и придержал колокольчик.
Второй час льет слезы, – сварливо сообщил Доха.
Наш стригой хмуро кивнул духу Золотого Дракона, улыбнулся мне. Улыбка стригоя – пугающее зрелище для всех, кто плохо с ними знаком.
Темных, господин Доха, – шепотом поздоровалась я.
И вам кошмарных, леди Тьер. Как супруг, как продолжение рода?
Уже собираясь ответить на первую часть вопроса, я осознала вторую и... покраснела.
Как все печально, – протянул призрачный бывший работник налоговой, – весьма печально.
И что тебя печалит? – поинтересовался Наавир.
Триста четвертый пункт, – произнес Доха, задумчиво подперев голову кулаком. – Очень хочется реакцию Тьеров увидеть.
Я потрясенно посмотрела на стригоя, Наавир же, укоризненно покачав головой, заметил:
Мы с Юром тебя испортили.
Все гораздо глубже, – задумчиво ответил стригой, – видимо, в жизни я был гномом...
И он мечтательно уставился в списки. Дракон подтолкнул меня в приемную, сохраняя при этом столь невозмутимое выражение на лице, что сразу стало ясно – ему есть что сказать. Наавир и сказал:
Тролль боевой он был, убили в забегаловке Дяди Урги, – сообщил мне дух.
Да? – я едва ли не оглянулась, но дракон быстренько закрыл дверь.
Мне же было крайне сложно признать в скупом до невероятности господине Дохе столь же крайне расточительного тролля. Расточительного, шумного, щедрого и залихватски непостоянного. В скупом, сдержанном, говорящем исключительно тихо и размеренно и упорно-целеустремленного.
И как же его тогда звали? – шепотом спросила я.
Аурелис, – так же шепотом сообщил Наавир.
Бросив на него недоверчивый взгляд, я искренне заподозрила, что меня дурачат – зеленые глаза Золотого дракона очень уж весело искрились. Однако, я ошиблась – улыбался лорд не с меня. Обернувшись, я узрела Юрао, растерянно сидящего за столом и приобнимающего рыдающую на его плече гному. И все бы ничего, но золотые очи дроу смотрели на нас с видом «Эльфы жестокие», а подбородок дергался так, словно он и сам собирался разрыдаться. Но едва мы оба уделили внимание партнеру, офицер Найтес одними губами произнес «Гады!». Это нам, и искренне. С душой, а после гноме:
