Текст книги "Любовница. Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Елена Звездная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)
– Леди и лорды, льды избрали сэльдину!
Да быть не может. У меня как– то разом вся торжественность момента схлынула, несмотря на то, что казалось все действо только начиналось. Просто ну черт возьми, ну какая с этой дочери селедки сельдина? Нет, я в целом простила бы ей даже постельные кувыркания с Докерсом, хотя откровенно говоря, страшен предводитель подгорного народца, местами на каменюку ожившую похож, но то как она поступила и готова была поступить с шефом... Подло это, вот. Вот подло настолько, что даже слов нет. И к убийству старого сэльда явно Юалия с Харнисом лапы приложили. И вся та грязь, что они вылили на лорда Эйна совершенно незаслуженно и крайне гадко используя его благородство. И как после этого относиться к фразе жреца "Лишь те, в чьих сердцах пламя, а в глазах лед величия достойны править Исконным Зандаратом, колыбелью льдов"?! Ну черт возьми, ну нельзя же так!
Юалия, едва заметно нервничающая, после слов жуткого проповедника, тут же успокоилась, села приосанившись, почему– то на меня самодовольно и с явным чувством превосходства посмотрела. Харнис стоял за троном слева от Юалии и ухмыляясь смотрел на всех присутствующих с таким видом, что мол "Вот теперь мы с вами поговорим, вот теперь я вам устрою".
И к слову не одна я это поняла, стоящий рядом со мной лорд Тай прошептал обреченно:
– Начнутся репрессии.
Его супруга леди Тай добавила:
– Нам следует бежать до конца коронации, пока Харнис не захватил контроль над ртутными путями.
– Контроль у нас, – успокоила я пожилую парочку.
И зло посмотрела на Харниса. Харнис, как оказалось, уже давно смотрел на меня. А затем одними губами прошептал явно мне: "Тебе конец".
Злая я тоже одними губами спросила: "А тортик?"
Харнис усмехнулся так, что стало ясно из кого он тортик забацает.
И вот разумом понимаю, что ничего не будет, что мы уже победили и шеф теперь сэльд, но обидно– то как. И Харнис этот, который взял и убил лорда Эйна. Ведь убил же причем подло, если бы шеф домой не домчался, что бы с ним было? Меня даже затрясло при мысли, что шефа могло бы не быть... Не хочу об этом думать. Хотя конечно очень забавно, что меня больше пугает мысль о возможной гибели шефа, причем пугает гораздо больше, чем более разумное "а что было бы со мной, погибни Эйн". Просто на фоне возможной гибели начальства, все мысли о себе уже как– то пропадают... Черт, и вот кто бы мне сказал, что я тут делаю? Лучше бы вернулась домой и пошла что ли шефа бы обняла, исключительно чтобы удостовериться, что с ним таки все в порядке. Ну или посидела бы невдалеке, полюбовалась его страшненькой скуластой белой мордочкой и глазенками краснеющими в моем присутствии – прямо как признание моей исключительности, просто больше же Эйна никто кроме меня не бесит, так что я для него явно особенный кадр.
И вообще глаза б мои не видели торжества этих двух селедок подлых, я про Харниса и Юалию, хотя в принципе Харнис забавная селедка – рогоностная такая. Хм, рогатая селедка. Черт, бесят.
А жрец еще словно издеваясь, вещал над притихшим снежным народом:
– Леди и лорды, снега избрали сэльдину!
Толпа на миг затаила дыхание, а затем по рядам пронесся восторженный шепот.
– Все, это конец, – Охард сжал мою ладонь, – если избрали снега, это уже не изменить.
А болота ее случаем не избрали? И грязи там всякие? Нет, ну до чего же раздражает вся эта ситуация.
– Эйн сказал, что коронация сто процентов провалится, – упрямо заявила я.
– Виэль, – зеленомордый мой жених рывком развернул к себе, наклонился и прошипел, – снега избрали сэльдину, это уже все. Не отменить и не оспорить, это уже высшие силы вмешались, это Юалии только что передали власть казнить и миловать по собственному желанию. Фактически, теперь по ее приказу снега могут обагрить кровью, такой власти не было даже у покойного сэльда. И у его отца. И у отца его отца. Это власть, против которой даже твой страж бессилен. Нужно уходить, Виэль.
Да, все серьезно, тем более зная Харниса...
И тут торжественность обстановки как– то нарушил отдаленный топот. Лично я ничего не увидела, я тут не самая высокая, но Охард тихо охнул, а леди Тай, всхлипнув, ткнулась в плечо мужа лбом.
– Что происходит? – заволновалась я.
– Ххххарнис, – прошипел Охард, – он подготовился, тухлый рыбий хвост, здесь его личная гвардия, выходы все перекрыли.
А вот это было уже вообще не весело. Вообще как– то не радостно. Я повернулась, посмотрела на Харниса, тот сделал вид, что моего взгляда вообще не заметил, но его акулья ухмылка была прямым подтверждением обратного. Ой– ой, эдак он мне сейчас за разгром своей комнаты устроит, а у меня катаны в руках нету, и страж мой теперь как бы не спасет... Мама... в смысле шеф... в смысле... спасите кто– нибудь очень почетного и жизненно важного секретаря от участи быть фаршем...
Внезапно раздался устрашающий шум воды, словно волны набегают на берег, только шумно очень, затем капель запела, вот только капельки воды, срывающиеся с прозрачных сосулек, щедро украшавших потолок, падали на нас и вообще всех присутствующих искрящимися словно ограненные бриллианты ледяными крупинками. Красиво, конечно, вот только мне лично совсем не понравилась толпа в десять снежных при оружии и доспехах, которые по образовавшемуся проходу двинулись ко мне!
И тут еще и жрец добавил заунывно– торжественно:
– Воды избрали сэльдину!
Да сколько уже можно то?
– Проклятые икринки, – совсем упавшим голосом простонал Охард, – это конец, теперь даже бежать некуда.
– Да уже как бы и никак, – испуганно сжавшись, прошептала я, едва эта делегация, я про закованных в латы снежных, взяла меня под караул, потеснив собственно всю оппозицию, да и слуг.
Охарда от меня оттеснили, хотя он молча, но решительно сопротивлялся. Просто один из снежных вдарил моему жениху рукоятью катаны в живот, зеленомордатик сложился по полам, едва не взвыв от боли, и его оттеснили. Так что теперь стояли все ну и я отдельно в окружении снежно– латников. Спрашивается, какого я вообще сюда заявилась?!
В довершении всего под благоговейное молчание присутствующих, отнесшихся к моему взятию под конвой как к досадной помехе зрелищу, жрец возвестил:
– Ледяные ветра избрали сэльдину!
Твою мать!
И вот после этого все присутствующие воины, включая Харниса и моих конвоиров, рухнули на одно колено, чем меня очень порадовали, хотя радоваться тут нечему, но зато теперь я увидела собственно сияющую радостью Юалию, которая сидела ну так гордо, что дальше некуда. И выражение абсолютной и полной победы сверкало на ее лице, а еще краем глаза заприметила я Докерса, осторожно отходящего от нас подальше, то есть коварный карлик снова нас предал. Достал уже! Охард, кстати, полз в обратном направлении, то есть ко мне, но видно было, что разогнуться ему не просто. Блин, вот гады же.
И в общем в такой нерадостной обстановке, откровенно посрамив предсказание шефа, хотя какая с него предсказательница, коронация Юалии двигалась к кульминации. Жрец, держа корону на вытянутых руках, шагнул к лучащейся самодовольством практически коронованной развратнице, окинул всех присутствующих взглядом, понятия не имея с чего бы, и водрузил корону на голову новой селедке!
Точнее попытался водрузить.
В смысле я не знаю как тут у них положено, говорю же коронация организована хуже некуда, у шефа все будет иначе, если я доживу, но вот эта водруженная на роскошную юалевскую прическу изумительная коронка почему– то взяла и взмыла вверх, едва жрец ее отпустил.
Все ахнули.
Нет, правда, ахнули всем тронным залом.
Юалия застыла, Харнис, который до того момента стоял преклонив колено, благоговейно опустив голову и прижав ладонь к груди, прорычал что– то ругательное и вскочил. Хотя мне вот интересно как он вообще увидел, что коронка взлетела, у него, что глаза на макушке?
А жрец, явно чем– то до крайности изумленный, взялся за коронку и снова водрузил ее на Юалию. Сэльдина не дышала. Харнис подался вперед, ныне до крайности напоминая гончую, взявшую след, народ вокруг меня словно и вовсе не дышал.
А коронка взяла и взлетела вверх, стоило жрецу от нее руки убрать.
Все снова ахнули.
Харнис, окончательно свихнувшись явно, подлетел к конструкции коронка– жрец– Юалия, схватил коронку и потянул ее вниз на Юалию. Коронка послушно потянулась, наделась, но стоило Харнису убрать руки...
– Закрепите ее чем– нибудь! – заорал вдруг Харнис. – Шпильки, заколки, что там у вас есть?
И черт меня дернул за язык, язвительно заметить:
– У них ничего нет, они жрец и слегка лысый, соответственно да, ничего из вышеперечисленного у них нет.
Харнис развернулся и посмотрел на меня так, словно я вообще во всем виновата и он меня убьет сам, лично. Он кстати это подтвердил, прилюдно заверив:
– Я твои внутренности намотаю на твой поганый язык, подстилка Эйна.
– Почетный секретарь, – занудно поправила я.
И смолкла. Ну потому что, кажется, намотает, раз мой хранитель теперь им не помеха, и вообще грустно, да. И обидно, что Юалия стала сэльдиной, которая теперь навечно. Это им теперь вместе с шефом править, так получается? Она же опять будет козни строить и перед всеми его недалеким солдафоном выставлять, и его благородством пользоваться и...
И тут жрец коронку на нее надел, и подержал. Коронка такая красивая была, хрупкая, нежная, изящная, переливающаяся радужным сиянием, как бриллиант на солнце... А над ней кружили серебристые снежинки, которые все еще продолжали свой танец, то сбиваясь в один снежный смерч, то делясь на двенадцать маленьких блестящих вихрей.
Из– за кулис появились несколько служанок со шпильками и торопливо начали крепить корону к высокой прическе сэльдины. Делали они это сноровисто очень, а жрец крепко коронку держал, Юалия сжалась, и сидела едва дыша, а Харнис в нетерпении ждал.
И вдруг все лениво до того кружившие снежинки как ринутся к Юалии!
Сэльдина завизжала, там где снежинки коснулись ее на коже проступили капельки крови, а коронка взлетела, безжалостно дергая волосы, расшвыривая шпильки! Жрец дернулся было водрузить корону обратно, но злющие снежинки атаковали его, и вот теперь кровь брызнула мелкими алыми капельками даже на трон и Юалию.
А затем снежинки, как изумительно прекрасный блестящий рой поднялись над троном, закачались будто змея перед броском и...
И ринулись на меня!
Я не то чтобы завизжала, я заорала и бросилась прочь!
Мне как– то вовсе не хотелось, чтобы и моя кровь тут вокруг на всех летела, и страшно было до ужаса, и... И эти ледяные остолопы не дали сдвинуться даже на шаг, точнее они все еще стояли в коленнопреклоненной позе, а тут орущая я на них налетела, и они гады даже не шевельнулись, а вот меня отбросило назад силой удара и...
И на удивление не свалилась.
Что– то мягко и бережно меня поддержало, а затем и поставило на ноги. И исчезло. По крайней мере поддержки я больше не ощущала. Медленно приоткрыв глаза, сначала один, потом второй, огляделась – рядом никого, но подозрительно сверкает моя белая шубка. Присмотрелась к меху – он действительно засверкал, причем очень сильно, словно на нем мириады блесток. Посмотрела на постамент и трон – почему– то все присутствующие там, то есть жрец, три служанки, Юалия и Харнис смотрели на меня так, ну так... Да как гончие, когда цель видят. Они все даже вперед подались, а Юалия привстала с трона. К слову коронки нигде видно не было...
– Виэль, посмотри наверх, – вдруг как– то сдавленно произнес Охард.
Я послушно подняла голову и посмотрела – наверху были все те же сверкающие сосульки.
– На голову свою посмотри! – вдруг рявкнул всегда очень вежливый мой жених.
– И как ты себе это представляешь? Я что, улитка что ли? – поинтересовалась я.
А он вдруг как заорет:
– Виэль, она тает!
И почему– то от меня все латные снежики разом отпрянули.
Мне даже страшно стало. Страшнее, чем когда снежинки на меня ринулись... хотя нет, не страшнее. Хотя должна признаться неизвестность пугала.
– Кто тттает? – дрожа, спросила я.
И тут лорд Тай, который стоял неподалеку, взял и протянул мне карманное зеркальце для переговоров. Сейчас зеркальце никого не показывало, оно отражало. Меня отражало. И отражало сверкающую на моих темных волосах ту самую невероятно красивую словно узор изморози коронку... И да, коронка таяла, но вот мои темные волосы, на которых к слову смотрелось это ювелирное произведение искусства просто изумительно, они сверкать начинали, словно я зашла в дом с мороза, снежинки набившиеся в локоны потаили и теперь переливались капельками воды... И вдруг все эти сверкающие капельки потянулись в коронку и та засияла ярче, запереливалась интенсивнее, и вообще она была прекрасна!
– Да славится холод новой сэльдины... – как– то расстроено возвестил жрец.
И поднявшиеся было мой конвой повторно рухнул в коленопреклоненную позу. Лорда Тай тоже взял и опустился на одно колено, и все присутствующие мужчины. И да – все, вот вообще смотрели на меня, а я... я смотрела на снежинки, которые на моей шубке сверкали словно призрачная накидка, и в голове билась заполошная мысль "Шеф меня убьет".
Потом пришла другая мысль "Коронка мне очень идет". И если честно эта мысль была правильная конечно, но первая куда вернее. Представила себе как взбесится мой правильный до корней волос начальник, когда узнает что я фактически уворовала у Юалии не только катану, но и корону...
И тут взгляд зацепился за Докерса, который бочком, бочком и возвращался в наш оппозиционный строй. Заметив, что я смотрю на этого подлого гада, он остановился, развел руками и выдал:
– Каждый может ошибаться.
После чего таки да – влез в ряды оппозиции.
– Ты вообще– то не ошибался, ты нас бросил! – заметила я.
– Я ходил в разведку в стан врага, – не согласился Докерс. А потом вовсе взял и пристыдил меня: – Ты бы имела совесть и не орала как вчера на рынке, когда клетки рабынь рушила, ты ж теперь все же сэльдина, держи лицо и всякое такое.
И вот тут до меня дошло то, что уже осознали все потрясенные до глубины души снежные.
То есть то, что коронка избрала меня.
То есть я вдруг осознала, что это не просто ювелирное украшение, это... это...
– Ох ты ж апостроф с параграфом... – прошептала потрясенная я.
И даже голова закружилась...
В следующее мгновение Харнис, до того момента стоящий столбом, вдруг спрыгнул с постамента возле трона, в десяток стремительных шагов пересек пространство, подлетел к отшатнувшейся в ужасе мне, и вместо того, чтобы приняться там душить или рвать голыми руками, придержал за локоток, после и вовсе приобнял за талию, и низким волнующим голосом вопросил:
– Виэль, как ты себя чувствуешь?
– Да замечательно я себя чувствую, – делая попытку вырваться, пробормотала в ответ. – А что такое?
– Ты побледнела, – заглядывая мне в глаза и демонстрируя нехилую заботу, произнес Харнис, – так, словно сейчас потеряешь сознание.
Изумленно похлопала ресницами.
– Не бойся, я рядом, я всегда тебя поддержу и не дам упасть, – с самым искренним видом заверил он меня.
Подумалось, что я предпочту падать через каждый шаг, лишь бы Харниса рядом не было.
– Да нет, все хорошо, – я снова попыталась вырваться, – мне наверное пора бы уже...
– О, да, – Харнис склонился надо мной так, словно собирался поцеловать, – тебе пора занять трон.
Осознав, что отшатнуться шансов нет, я резко присела, таким нехитрым способом уходя от нежелательных объятий, вывернулась из– под руки попытавшегося схватить меня Харниса, и хотела было сбежать, но на пути был все тот же снежный конвой. Чувствуя, как трясет от эмоций, я махнула рукой и потребовала:
– Пропустить немедленно!
Прозвучало как приказ, наверное потому в указанном направлении все мгновенно расступились, а некоторые закованные в латы и коленопреклоненные воины не успевали вскочить и отойти, поэтому перекувырнувшись через голову откатились с моего пути. Я же, подхватив платье и шубку, рванула прочь, проклиная и свое любопытство и дикое желание посетить коронацию Юалии. Вот делать мне было больше нечего, кроме как заявиться сюда и поглазеть на представление!
Добежав до зала с лужами остановилась, и едва не была сбита с ног помчавшимся за мной следом Харнисом. Но этот мускулистый снежок быстро сориентировался, подхватил меня и мы заскользили по льду – этот стоя, и я подхваченная им на руки. Остановились в метре от ближайшей лужи и вот там Харнис, прижав меня к себе, жарко зашептал:
– Не ужели ты не видишь, не понимаешь, не осознаешь, что все это время мне нужна была лишь ты?
Чего?!
– С самого первого взгляда, едва я вдохнул аромат твоих волос, – при этих словах Харнис шумно занюхал свой идиотизм моими волосами, – и там, тогда, я похитил тебя с единственной целью – признаться в своих чувствах. Ты все для меня, Виэль!
Ситуация напрягала меня как съехавшим с катушек мускуликом снежным, так и лужей, над которой держал меня собственно Харнис. И я, возможно, даже попыталась бы начать вырываться и отпихивать от себя сплошного неадеквата, но был реальный шанс упасть, а куда меня вынесет данная конкретная ртутная гладь совершенно неизвестно.
– Посмотри мне в глаза, моя девочка, в них ты увидишь все, все, что я не в силах выговорить! – продолжал истерию Харнис.
Нет, ну я уже давно поняла, что ему нужен трон, но чтобы настолько...
– Виэль, запах, Виэль, он сейчас очаровывает тебя с помощью своего запаха! – раздался крик Охарда.
Я выглянула из– за плеча Харниса, и обнаружила что все присутствующие в тронном зале во время несостоявшейся коронации Юалии, присутствуют сейчас здесь,разве что держатся на отддаленном расстоянии. А что касается Охарда, так и его, и Докерса и остальных слуг сейчас волокли явно подальше от моих глаз приспешники Харниса. Но даже в такой патовой ситуации я не могла не заметить:
– Если бы, Охард, если бы, пока что этот чрезвычайно неприятный тип вовсю занюхивает мной!
"Тип" застыл, глянул на меня вовсе не томным взором, а на галерке явственно послышалось подхихикивание, но Харниса это не выбило из роли героя– любовника.
– В моем замке тебя ждет невероятный торт, – прошептал он мне, стремительно сменив рычаг давления на чужого почетного секретаря. – И взбитые сливки, и мороженное, и множество самых разнообразных шоколадных конфет...
Да, звучало чертовски заманчиво. Я даже задумалась на миг, решив, что не плохо было бы сгонять, поесть, и потом сразу к шефу... И тут замечаю, как стоящий у кромки отдаленной ртутной лужицы Докерс делает мне знаки. Сами знаки я не разобрала, но догадалась, что раз теперь этот переменчивый как морской ветер глава подгорного народца на моей стороне, а ртутные пути под его контролем, то даже эта лужа вынесет меня куда нужно. И потому с легкой совестью согласилась на предложение Харниса, кокетливо поинтересовавшись:
– А тортик вкусный?
– Очень, – волнительным шепотом ответил этот... тип.
– Ладно, давай тортик, – кивнула я.
Харнис галантно поставил меня на ноги, развернул к луже, и подтолкнув в спину, опять же прошептал:
– Одно мгновение и я догоню тебя.
После чего его руки, лаская под видом оглаживания, прошлись по моей спине от плеч до талии и сам бессовестный гад подтолкнул меня к луже.
Я в эту самую лужу смело вступила, привычно перевернулась с ног на голову и выступила уже в замке лорда Эйна. Постояла, пытаясь прийти в себя... торопливо сняла с головы корону и спрятала под шубу, потому как... потому как, во– первых, я еще в себя не пришла, во– вторых, шефу не знаю, как сказать, в– третьих...
Из лужи рядышком вышли Докерс и Охард. ДокЭрСатан Эмаркад Шаверский Топорович почесал бороденку, покряхтел и сообщил:
– Сильно он путь настроил на свой замок, с трудом то и переборол настройки– то.
Я чуть не упала! То есть я этому доверилась, а он "с трудом то и переборол"!
– Ну ты... ну ты... – только и сказала я.
– Но переборол же, – заулыбался довольный собой Докерс.
Охард молчал, молча глядя на меня. Мне тоже особо сказать было нечего, кроме разве что:
– Шефу ни слова!
Оба молча кивнули. Охард продолжал странно на меня смотреть, потом таки спросил:
– Корона где?
Открыла полу шубы, продемонстрировала, хотела было спросить, где можно спрятать, потом вспомнила, что знаю одно идеальное место.
И тут Охард сказал:
– Харнис не отстанет.
– Его трудности, – решила я.– Нам главное семь дней продержаться.
– А что будет потом? – поинтересовался Докерс.
"Сэльд объявится" – подумала я, но говорить не стала.
– Охард, слугам прикажи держать рот на замке, – и с этими словами покинула зал с лужами.
Спрятать корону решено было в месте, где ее точно никто не заметит – в гардеробной Эйна. Там мои платья затащили же, а Эйн в них точно ковыряться не будет, так что место идеальное.
Поднялась на второй этаж, постояла, вслушиваясь в доносящиеся с третьего этажа крики "Выпустите! Мне срочно нужно очаровывать лорда Эйна! Где справедливость?!" Справедливость – мое второе имя, так что я быстренько поднялась на третий этаж, полюбовалась на толстую решетку, закрывающую выход собственно из коридора борделя, на вытянутые и несчастные лица снежных в сером, то есть стражников, даже на обнаженные прелести, напирающие на решетку глянула, после чего удовлетворенно хмыкнув, развернулась и потопала ныкать коронку.
Но вот чего я не ожидала, так это того, что в собственной спальне обретается шеф.
То есть я влетаю, собираясь снимать шубу одной рукой, вторая собственно под шубой преступным образом коронку придерживает, а тут на кровати возлежит мое начальство, рубашка полурастегнута, одна рука закинута за голову, во второй книжка "Уроки ораторского мастерства" и собственно образовывается мой шеф, а тут я. И у меня сердце неожиданно так быстро забилось, и ноги стали ватные, и... Нет, надо что– то делать с этими чарами снежных, это же кошмар какой– то.
– Уже вернулась?– перелистывая страничку и бросив на меня взгляд поверх книги, вопросил лорд Эйн.
– Дддда... – почему– то взгляд намертво приковался к участку его груди, виднеющемуся в разрезе растегнутой рубашки.
– И как все прошло? – поинтересовался шеф.
– Феерично, – наваждение меня покинуло, стоило только вспомнить, чем собственно коронация завершилась
– Не удивительно, – снежный лорд вернулся к чтению, – льды избирают лишь достойных, а супружеская неверность к достоинствам не относится.
Ой таки да, таки никак. Я постояла, корона жгла руку под шубой, любопытство жгло мне душу. Да просто вот безумно интересно:
– Шеф, а если бы льды избрали Юалию сэльдиной, вы бы женились на ней и жили долго и счастливо?
– С чего бы я должен был бы на ней жениться? – на меня вновь взглянули поверх книги. – Виэль, как мой почетный секретарь ты слишком мало внимания уделила изучению политического строя Зандарата. В нашей истории уже существовал прецедент дуализма в правлении, когда сэльд и сэльдина не являлись супругами.
Да– да– да, у кого– то повышенная вредность, но мы об этом и так знали, и да вопросы еще остались:
– Но это скорее исключение, чем правило? – поинтересовалась я.
Кивнув, шев вернулся к чтению. Я все так же переминалась нервно у двери, хотя если честно под шубкой становилось жаркова– то. И тут я еще кое– что вспомнила, точнее тот момент, когда воды избрали сэльдину и Охард предался панике. И я просто не могла не спросить:
– Шеф, а если бы воды избрали сэльдиной Юалию, то я осталась бы без защиты, так как мой хранитель был бы бессилен?
Даже не отрываясь от книги, Эйн пояснил:
– Хранитель да, но в этом случае он сообщил бы мне о случившемся, соответственно я был бы рядом с тобой в течение секунды.
Ну и шеф у меня! Выходит я вообще зря испугалась. Приятно так стало.
И уже улыбаясь, я весело потопала в гардеробную прятать корону и вообще возвращаться к нормальной жизни, и даже да – готовить коронацию шефа, потому как торжество у Юалии было неорганизованным, импровизированным и вообще не соответствовало статусу заявленного мероприятия, вот.
В гардеробной я первым делом спрятала коронку в коробку из– под платья и собственно в ворох платьев, потом сняла шубку, и вышла обратно к начальству довольная и деловая. А Эйн, при виде меня, неожиданно закрыл и отложил книгу, после чего, не сводя с меня пристального взгляда, принялся загадочно улыбаться...
Что– то заподозрил?!
Я напряглась.
– Иди ко мне, – неожиданно произнес шеф низким, определенно совращающим честных секретарей голосом.
Чуть не рухнула. Нет, не пошла, конечно, но искренне поразилась тому, что мне очень захотелось.
– Просто сядь рядом, – тоном, подразумевающим, что просто явно не будет, произнес шеф.
У него сейчас были небесно голубые глаза. Изумительно красивые, делающие его далекое от канонов красоты лицо невероятно притягательным, и эта полурастегнутая рубашка...
Нет, Виэль Мастерс, ты не будешь смотреть на своего начальника как на мужчину. Ты профессионал. Ты профи высочайшего класса. И да:
– Шеф, не подходящая обстановка для разговора, вам не кажется? – строго спросила я.
Глаза у лорда Эйна внезапно потускнели.
– У нас с вами дел по горло, – продолжила я. – Я так понимаю, всего семь дней до того, как общественности Зандарата станет известно о вашем статусе и положении? Нам следует грамотно использовать эту передышку. Следует уже сейчас отметить кого вы назначите на ключевые руководящие посты, какой из кланов станет опорой правящего режима, определиться с супругой и...
– Достаточно, – резко оборвал меня шеф.
Помолчал, нервно кусая губы, после сообщил:
– Я не собираюсь жениться. Ни сейчас, ни в будущем.
– Это еще почему? – удивилась я.
Глянув на меня, лорд Эйн пояснил:
– Я был волен вы выборе супруги до того, как меня избрали льды, теперь подобного выбора у меня нет, и я вправе жениться лишь на снежной леди.
– Так в чем проблема? – удивилась я.
Шеф как– то странно усмехнулся. Затем выговорил:
– Ни одна из снежных леди, включая мою собственную мать, не поддержала меня.
Он хотел еще что– то сказать, но тут в дверь осторожно постучали. Я прошла через спальню, распахнула створку. В коридоре обнаружился Охард, который объявил:
– Главы драконьих кланов желают видеть лорда Эйна.
Мой шеф, изрядно скривившись, мрачно спросил:
– И кто проболтался драконам, что я жив?
– Понятия не имею, – выскакивая к Охарду, ответила я.
Охард, превосходно слышавший наш разговор с Кассиль, был вынужден сделать невозмутимое лицо, и поинтересовался:
– Что мне передать великим крылатым, не до конца уверенным, что вы живы?
– Я встречусь с ними через семь дней, – ответил лорд Эйн, – я ранен и мне требуется время.
– Будет передано, – Охард поклонился и закрыл дверь.
Я стояла вопросительно глядя на него, он еще более вопросительно на меня. Из– за двери раздалось "Виэль!", и мы оба, не сговариваясь, развернулись и сбежали.
***
В моем кабинете царила сосредоточенная деятельность – я, обложившись книгами, свитками, легендами и протоколами писала сценарий к коронации лорда Эйна, Докерс, витиевато расписывал драконам состояние израненного и неспособного предстать сейчас перед ними, но несомненно будущего жить моего шефа, Охард читал послания Харниса. Послания вообще– то адресовывались мне, но я их читать не желала, как впрочем и смотреть на подаренные цветы, а так же поедать сладости, посему вкусняшки все относились наверх нашим оголодавшим прелестям, цветы уже нестройной кучей валялись в углу, а послания вдохновенно читал мой жених.
Писал Харнис много и часто, откровенно говоря каждые пятнадцать минут нам притаскивали букеты и записки. Я так поняла, из путанных и невнятных объяснений Охарда, что отправителю здесь становилось ясно, было ли прочтено его сообщение. Еще Харнис постоянно звонил по зеркальной связи, но мое личное зеркало лежало на столе перед Охардом, соответственно все звонки я игнорировала.
Правда вот мне было совершенно не ясно:
– Слушай, зачем ты все это читаешь? – спросила у зеленомордика.
– Для самообразования, – восторженно ответил Охард. – Ты себе даже не представляешь, какой высокий слог. Какие эпитеты! Какие словесные обороты! Это шедевр любовной литературы, я просто обязан перенять опыт. Да если я так буду писать, к моим ногам падет любая.
И вот мне бы тогда обратить внимание на эти слова, так нет же – я себе продолжила тихо писать сценарий. А Докерс продолжал рассылать ответы драконам, а прислуга готовила ужин, а шеф в данный момент пошел фехтовать со своей новой катаной, забив на очередной урок по экономике, и мне пришлось выслушать жалобу прибежавшего преподавателя, а наверху возмущенные прелести наконец успокоились...
И вот тут грянул гром!
Сначала Охард вскочил, тяжело дыша и прижав руку к сердцу.
Мы с Докерсом заинтересованно на него уставились, ожидая озвучивание какого– нибудь перла из любовной переписки. И Охард наши ожидания не просто выполнил, а перевыполнил, патетично заявив:
– Я так больше не могу!
– Ну и не читай, в чем проблема, – миролюбиво произнесла я.
Тут полубезумный взгляд жениха остановился на мне, Охард как– то весь позеленел сильнее обычного, после вскинул подбородок и потряс нас куда как более патетичным заявлением:
– Я больше не могу позволять такому мужчине так страдать!
Это уже было совсем интересно, я даже отложила лист протокола проведения коронации сэльда Уктаруса, правившего в Зандарате семьсот лет назад, и погрызывая кончик пера, молча ждала продолжения. Докерс молчать не стал, проворчал недовольно:
– Тоже мне мужик, рогач бесхребетный.
– Он ее любил! – заорал невменяемый Охард. – Любил настолько, что закрывал глаза на ее подлость и предательства! Не каждый способен так любить. Он невероятен. Он чист как слеза. Он истинный герой!
Тут уж я молчать не стала, и тихо заметила:
– Он ударил шефа в спину, когда тот не мог ответить. Он Эйна оболгал и выставил его тупым солдафоном, прекрасно зная что благородство и забота о целостности Зандарата не позволят шефу ответить.
– Это было ради любви! – снова заорал Охард.
Ничего себе сила слова... Что ж там Харнис такого понаписал?
А дальше стало веселее!
– Я иду к нему! – Охард отпрянул от стола так, что стул с грохотом свалился. – Я должен быть рядом, такая любовь. Он не может без меня! Он достоин счастья. Он достоин искренних чувств и нежной любви, он несчастный. Он меня так любит!
