Текст книги "Tomorrow (СИ)"

Автор книги: Елена Холодная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Tomorrow Елена Юрьевна Холодная

        # Прошло 2 года. Долгие 2 года Алиса сходила с ума от неизвестности. Но он пришел и все вроде бы вошло в норму. Ночная Леди открыла свой бизнес. Стала любящей женой и матерью. Но в один прекрасный день все обрывается – Алиса попадает в автокатастрофу и её… принимают за другую. В это же время, поп-звезда Японии, который влюбился в Алису с первого взгляда решает воспользоваться потерей её памяти и представить её как невесту.

        Холодная Елена Юрьевна

        Tomorrow

        Глава 1. Happy Birthday to you!

        zou ru ling du kong jian deng dao yi qie fen lie

        jiu suan ai de wei xian wo men yi qi mian dui

        lai bu ji de fang bei mei ting guo de shi yan

        yao wo zen me xue hui duo le ai de ming tian

        zou chu ling du kong jian zhong yu yi qie fen lie

        jiu suan ai de hen lei wo que bu hui hou hui

        fang xia suo you fang bei yi qie dou wu suo wei

        tao chu hei an shi jie kai shi xin de ming tian

        xin de shi jie

        Ke You Lun – Ling (Zero)

– Да, Лен, ровно в пять. Нет, в я не буду отмечать в Русской Ниве. Дома хочу. Чтобы курица была. Шампанское. Надоели мне все эти слащавые вечера, – я засмотрелась на обручальные кольца в витрине магазина и повертела свое.

        Слишком долгое ожидание чуть не превратилось для меня в катастрофу. Все, что я имела я чуть не профукала, лишь из-за своей обиды на весь мир. На своего мужа. Я ещё не свыклась с мыслью, что мы немного, но венчаны. Мой Лекс. Хоть убейте меня, но слово муж ему явно не подходит. Оно обыденное, нет в нем какой-то искорки, нет восторгов и фейверков. МУЖ. МУШШ. В общем, не нравится оно. Вот звание Отец ему подходит, а муж – нет, не катит. Да и какая из меня жена? Я все время сую везде свой любопытный нос и постоянно пререкаюсь с ним. Вернее пререкалась. Пошел седьмой месяц, как Лекса не было возле меня. Полгода одиночества и ожидания, просмотра новостей, ожидание звонка, хотя бы на мобильный. И ничего… Только одно письмо, которое я хранила в сейфе, оборудованном после ремонта в нашей квартире.

– Алис, ты меня слышишь? – взбунтовалась по телефону Елень.

– Да, Лен, – я нажала на ручку и на автомате зашла в ювелирный.

– Я уже седьмой раз спрашиваю, как мы уместимся в твоей квартире?

– А с чего ты взяла, что мы будем праздновать у матери? Ты забыла, что свекор мне подарил дом? – я подошла к витрине и начала рассматривать драгоценности. Крестики, цепочки, браслеты, кольца. Нет, не то.

– Ты ведь говорила, что там ремонт идет?

– Уже закончен. Сегодня мебель выберу и завтра все обставлю. Ну а после завтра добро пожаловать.

– А детские? – я замерла от такого вопроса. Когда-то давно, когда я ещё была школьницей и мы с Лексом мечтали о детях – я сказала, что никогда в следующий раз сама не обставлю детскую. Мы будем это делать вместе.

– Я сдержу обещание. Там поклеены только обои. Одна комната розовая, другая голубая.

– Ты все-таки надеешься, что он приедет?

– Он обещал. Он всегда держит свое слово. Не будем спорить. Приезжайте с Романом послезавтра к пяти, – я щелкнула слайдером, прерывая разговор. – Девушка покажите мне вот эту подвеску.

        Я указала на изящный кружочек из золота и платины. Символ инь-янь. Продавщица критично осмотрела меня – темная куртка с оторочкой мехом, синие джинсы, заправленные в лакированные сапожки на небольшом каблучке. Обычная девушка из вполне обычной семьи, на первый взгляд.

– Это слишком дорого. Может быть посмотрите вот это? – Мда плохо дрессируют продавщиц тут, очень плохо. Не знает девушка, что обычные вполне вещи могут стоить ой как дорого. Только на мне сейчас было надето тысяч сто, не меньше.

– Девушка, меня НЕ интересует бижутерия. Покажите мне именно этот кулон.

– Оно не продается в кредит.

– Я что-нибудь сказала про кредит? Я заплачу наличными, – повысила голос я.

        Тут дверь внутри магазинчика отворилась и оттуда вышла не то менеджер, не то директор магазина. Она пристальным взглядом осмотрела меня и явно прикинула в уме стоимость вещей.

– Алла, я сама обслужу клиентку, – она шикнула на девушку и та с недовольной миной уселась на стульчик в дальней части витрины. – Так что вы хотели, Алиса Яковлевна?

        Я в изумлении подняла брови:

– Откуда вы меня знаете?

– Трудно не узнать жену Ночного Принца.

– Даже так, – я вздохнула. – Слава бежит впереди меня.

– Так что вы хотели?

– Вот эту подвеску.

– Хороший выбор. Золото и платина высшей пробы. Черный и прозрачный бриллианты по два карата. Видите вот тут два колечка? – женщина мне указала на неприметное второе, – кулон разъединяется. Получается две половинки целого. Просто идеально для супружеских пар.

– Я беру его. И вот это, – я указала на кулон с ангелом.

        Женщина осторожно открыла витрину достала коробочки с драгоценностями и поставила их передо мной.

– Прекрасный выбор. У вас просто потрясающий вкус для такой юной девушки. А вы знаете, есть поверье, что алмазы приносят удачу.

– Да, – я вздохнула, – мне бы она сейчас очень понадобилась. Сколько с меня?

        Хозяйка назвала цену, а я уже поняла что это она по разговору и манере поведения и я протянула ей кредитку. Продавщица расширила глаза – видимо не видела таких карт. Золотая виза никак не гармонировала с моей «обычной» внешностью. Я спокойно ввела пин-код, а хозяйка сняла деньги за покупку, плюс всучив мне в подарок маленькие серебряные сережки с сапфирами. Расстались мы довольные: я – покупкой, она – вырученными деньгами. Эти полмесяца я старательно входила в роль Ночной Леди, а именно так меня прозвали после того как эта фразочка слетела с языка Алика. Империя приносила солидную прибыль каждый месяц и большинство денег я по совету свекра вкладывала либо в открытие новых клубов, либо в недвижимость. Но буквально дней пять назад я просто загорелась идеей открыть сеть ресторанов, ну или хотя бы гостиниц. Это желание буквально разъедало меня изнутри. Мне хотелось чего-то своего, какого-то прогресса в жизни. Висеть на шее у Лекса маленькой девочкой не входило в мои планы, поэтому я старательно изучала рынок недвижимости, дабы приобрести нужный дом. В этом мне помогали Николя и дядя Аркаша, мой

свекор.

        Пройдя ещё два магазина я подтвердила заказы и с легким сердцем набрала номер Елисея.

– Алиса, что-то случилось? – отозвался сразу встревоженный голос в трубке.

– Нет, я просто хотела напомнить, чтобы ты меня забрал через три часа у «Фантазии»

– Хорошо.

– И еще домой должны будут привезти кухню. Пусть Ксеня присмотрит за рабочими.

– Понял.

– Пока.

– Пока.

        Я хлопнула слайдером и уставилась на новую рекламу «Фантазии Шейха» – моего клуба. На большом листе в разных позах извивались девушки, обряженные в лифчики с блестками и шаровары из шифона. Все это было ночью подсвечено разноцветными лампочками и выглядело наверняка шикарно – пришлось угрохать на пиар солидную сумму.

        Я прошла еще два квартала, наслаждаясь вовремя начавшимся снегопадом. Белые мухи кружились вокруг, садясь на ладони, куртку, лицо. Я совсем забыла, как это быть беспечной и улыбающейся. Но сейчас губы сами расплывались в улыбке. Первый снег залечивал душевные раны, как когда-то любовь Лекса целебной мазью ложилась на разбитое вдребезги, трусливое сердечко маленькой девочки. С тех времен сердце стало гораздо тверже, а вот рваные раны на душе так и не смогли залечиться. Бывало, ночью я вскакивала от собственного крика. Ра за разом я звала Лекса, но он уходил, не оборачиваясь, и потом исчезал в пропасти. Я пыталась его догнать, но расщелина, словно горизонт, не приближалась ни на шаг. В конце концов, усталая, я падала на колени на сухую, покрытую трещинами серую землю, и рыдала от безысходности. А потом просыпалась и долго перед глазами стояло печальное лицо Лекса, но я, где-то глубоко в душе, веря, что вот он любимый, передо мной, пыталась коснуться его рукой, но образ моментально таял, оставляя после себя пустоту – в комнате и в сердце.

        « Я не могу жить без тебя, мне не хватает кислорода в воздухе, дышать больше нет сил… Нет сил улыбаться, гулять, что-то делать. Самое приятное время для меня – это ночь, ведь только во снах ты со мной. А в остальном… мне не хочется жить. Ведь жизнь напоминает особо жестокий АД, где главная пытка – это ты.» – я раз за разом прочитывала это строки у себя в дневнике, а потом тупо смотрела в окно, на проходящих людей, у которых были свои дела и заботы, проблемыи радости. А у меня не было… ничего. Лишь серые дни, однообразные и сменяющие один другого.

        За размышлениями я даже не заметила, как оказалась около «Фантазии». Впрочем как всегда около двери курили охранники, поприветствовавшие меня тем, что быстренько затушили сигареты и наклонили головы.

– Вы как всегда очаровательны, Алиса Яковлевна, – сделал мне комплимент секретарь, когда я вошла в кабинет и начала стряхивать с одежды снег.

– Даже когда выгляжу как снеговик? – улыбнулась я ему.

– Даже как снеговик, – подтвердил Василий.

        Секретарем у меня был Василий О. Не сказать что худой, скорее поджарый, брюнет с немного раскосыми карими глазами, черными, аки вороново крыло волосами, одетый в костюм-тройку. Всегда. По клубу он слыл как беспечный Казанова. Однако, сколько бы он сначала не пытался клеиться ко мне – я всегда его отшивала с улыбкой на лице. В конце концов поняв, что нам лучше остаться друзьями, чем руководителем и секретарем, он отступил, однако я еще долго замечала его печальный взгляд, когда рассматривала на столе нашу свадебное фото с Лексом. Вася понимал, что сердце мое уже занято и еще одному мужчине в нем места нет.

– Из «Багратиона» не звонили?

– Пока нет. Зато перед самым Вашим появлением приходил Чайкин.

        Я подошла к зеркалу, приводя прическу в порядок, но от последнего заявления удивленно обернулась к мужчине.

– А ему-то что надо было? Кажется, я уже объяснила ситуацию с его «Бригантиной». Я не собираюсь отступать, Михайлова мне дала добро, его кафе доживает последние дни. Я и так предложила за эту рухлядь высокую цену. Оно как минимум в полтора раза дешевле. Единственный его плюс – расположение.

– Он до сих пор ждет вас в синем зале.

– Что??? Почему ты меня сразу не предупредил? Ау! – я не посмотрев вставила последнюю шпильку и сморщилась – острые кончики прошлись по коже.

        Я стряхнула с плеча невидимую пылинку и вздохнула:

– Меня ни для кого нет, кроме подруг и матери.

– А если придет Самойлов?

– Меня не для кого нет! Даже для него. Если я задержусь, не забудь предупредить Елисея, чтобы он меня подождал, пока освобожусь.

– Хорошо.

        Я вновь взглянула на себя в зеркало. В нем отразилась высокая брюнетка с распущенными по плечам кудряшками, косой челкой, в красной полупрозрачной тунике, синих джинсах и черных лакированных сапогах на высокой шпильке с холодными серыми глазами на румяном лице. Правильно когда-то мне сказала Ленка, меня не осталось. Меня, прежней. Жизнь изменилась, и мне пришлось меняться самой. Я уверенно прошлась по коридору, оказавшись в темно-синей комнате с росписью в виде драконов, за одним из низких столиков сидел немолодой, лет сорока, мужчина, довольно красивый, в строгом черном костюме и галстуке.

– Здравствуйте, Сергей Львович! Добро пожаловать в Фантазию Шейха. Что вас привело ко мне?

        Чайкин грациозно поднялся. Да, это был серьезный противник. Матерый волчище. Так просто он не сдастся.

– Алиса Яковлевна, вы как всегда потрясающи, – он улыбнулся, легко коснувшись протянутой ладони губами.

– Спасибо, однако если вы пришли говорить мне комплименты, то наш разговор окончен. Если нет, то поговорим о деле. У меня не так много свободного времени.

– Я позволил себе вольность заказать для вас напитки, – мы сели друг напротив друга и он показал мне на бокал, однако я решительно отодвинула коктейль.

– Извините, но я не пью алкоголь на деловых переговорах.

– Быстро пьянеете?

– Нет. Просто принцип. Дело есть дело, не зачем его скрашивать коктейлями. Я жду ваших вопросов.

– Я бы хотел обсудить продажу кафе.

– Тут нечего обсуждать. Этот вопрос давно решен. У меня есть разрешение на снос от администрации плюс я вам плачу полуторную стоимость вашего здания. Вы должны быть довольны. Если бы не местоположение, я бы за него не дала даже и полумиллиона.

– но вы лишаете работы тринадцать человек. У них у всех есть семьи, дети.

– Я знаю, что в нашем городе существует биржа труда. НЕ проблема найти работу, если знать, где искать.

– Но многие из них проработали в кафе более десяти лет, вы представляете, какой удар нанесете им?

– Сергей Львович, кажется, вы не различаете бизнес и личную жизнь. Не думала, что такой бизнесмен как вы может их путать.

– Я не путаю, а вот ты, девочка, зарываешься, – мужчина сделал молниеносный рывок в мою сторону и сжал мое горло. Я стала задыхаться. – Ты не понимаешь то творишь. Людские жизни не игрушки для ребенка.

        Мужская ладонь все больше сдавливала трахею и как бы я не старалась её оторвать, все было безуспешно. Я проклинала себя за то, что всегда говорила официанткам выходить, если я веду переговоры. Вот и сейчас никто не мог поднять крик или как-то позвать на помощь. Но все ли было так плохо? В голове промелькнула мысль, что то, чего я не решалась сделать сама, сейчас сделает другой. Я отпустила свои руки, закрыла глаза и отдалась на волю судьбы. Пускай будет, что будет. Перед глазами замелькали черные точки, легкие разрывались от недостатка кислорода, и когда я уже попрощалась со своей короткой жизнью, вдруг кто-то оторвал руку, раздались крики. От притока воздуха я закашлялась, на глазах выступили слезы. Меня кто-то тут же укрыл чем-то вроде плаща. Сквозь пелену из слез я увидела размазанное лицо Милена.

– Мил, – в конец разрыдалась я, прижавшись к его груди. – Мил, он меня чуть… чуть не придушил… мил…

– Тшш, Бэмби, все прошло. Все позади. Сколько раз мы тебя предупреждали ходить с охраной, глупая ты наша. Хорохоришься все. А что если бы мы сначала поехали к тебе домой, а не сюда? Почему с тобой рядом нет Елисея?

– Я его отпустила, – прохныкала я. Испуг еще не отпустил. Меня передали с рук на руки. Я почувствовала одеколон Ромки.

– Алис, смотри, до чего тебя упрямство довело. Лекс одно дело…Извини, – тут же осекся он, вид как я снова собираюсь самым девчачьим образом разреветься. – Ну не плакай. Все будет хорошо. Сейчас поедем домой к твоей маме.

        Ромка осторожно усадил меня в машину, где я, дрожа, прижалась к нему. Сколько раз я допытывалась у него, где Лекс, но он отмалчивался. Этим ожиданием он просто убивал меня, я ломалась изнутри, словно фарфоровая кукла, напуская на себя стервозность, однако, оставаясь наедине с собой, я понимала, что бежать бесполезно, и я мчалась… мчалась к этой пропасти на мотоцикле со скоростью 220 километров в час. Я доводила себя до грани работой, пытаясь забыться в бизнесе, но не помогало и, закрывшись от всех, я задыхалась от безысходности, смешивая слезы с кровью из порезанных бумагой пальцев. Больно – значит, я еще живу. Я выходила на крышу нашего дома и стоя на самом краю, смотрела вниз и не могла решиться. Я поднимала ногу на карниз и моментально передо мной возникала сцена в клубе, когда я вновь обретшая память возвратилась к Лексу.

– Ты слишком много на себя взвалила. Отдохни хотя бы сегодня, – Роман поднял мое лицо за подбородок и на меня уставились его пронзительные глаза. – Поспи немного перед вечеринкой.

– Я… я не могу, – я покачала головой. – У меня сегодня занятия по скалолазанию.

– Алиса, приди в себя! – Роман встряхнул меня. – Тебе не кажется что экстрим это слишком. Мы не можем на тебя такую смотреть.

– Но только так я могу увидеть его, – я отшатнулась и уставилась в тонированное окно. – Пожалуйста, не запрещай мне. Пожалуйста…

– Хорошо, – друг вздохнул. – Но ты тоже сделай мне одолжение, что не будешь изматывать себя.

– Я не могу дать это обещание. НЕ уверена, что исполню…

        Роман.

        Мужчина смотрел на уставившуюся в окно девушку и проклинал брата. Где та улыбка? Где те сияющие глаза? Где тот румянец на щеках? Сейчас было только две ипостаси Алисы: Снежная Королева и Увядшая Роза. И сейчас она находилась во второй. Месяц за месяцем они все наблюдали за медленным угасанием огня её в глазах и превращения её сердечка в льдинку. Друзья пытались её расшевелить, однако Алиса была полностью погружена либо в работу, либо в себя. Все боялись, что в таком состоянии дело дойдет до суицида. Однажды он наблюдал, как она во время переговоров, дабы сдержать слезы резала себе кончики пальцев бумагой и красные капельки падали на белые листы. Она училась гонять на мотоцикле, хотела обрезать волосы, занималась скалолазанием и училась трюкам на скейте в спорткомплексе.

– Она играет со смертью, – однажды сказал ему Милен, видя, как раз за разом Алиса старается повторить один и тот же трюк. – Только зачем?

– Она говорила, что когда чувствует адреналин, то ей в голову приходит образ Лекса, – ответил Сергей. – Может таким способом она становится ему ближе?

– Я не знаю, о чем думает этот ребенок. Но Алиса явно не в себе! Мы не можем так это оставить, иначе она просто убьется, – высказался Роман.

– Или сломается. Она и так на грани. Видимо для того чтобы пережить его уход одних любви и силы воли недостаточно, – добавил Григорий.

        А сегодня опасность буквально витала в воздухе. Нехорошее предчувствие грызло его изнутри, плюс Лена тоже заметно нервничала. Когда они доехали до дома, глаза его девушки расширились, и она с испугом на лице сказала ему срочно ехать к Алисе в Фантазию. Не раздумывая, мужчина высадил подругу около дома Алисы и развернул руль, на всех парах мчась в клуб. Ощущение, что он не успевает, крепло с каждым новым мигом, сидящий на заднем сидении Милен аж наклонился вперед. Он тоже почувствовал что что-то нехорошее грозовой тучей надвигалось на всех них.

        А когда ворвавшись в голубую комнату увидели задыхающуюся в руках мужчины Алисы. На короткое мгновение, когда девушка закрывала глаза, Роман заметил в её глазах желание умереть. Она сознательно убивала себя руками этого подонка. Милен усилием расжал его пальцы, а Роман отшвырнул несостоявшегося убийцу в дальний угол зала. Алиса, стоявшая на коленях, не могла прокашляться, и Мил накинул на неё пиджак. Было видно, что девушка испугана до смерти.

        Роман боялся, что последний месяц, когда Алиса вроде бы начала приходить в норму, оборвется сейчас и её состояние от этого инцидента только усугубится. Пока они ехали, мужчина пододвинулся и девушка вздрогнула от его прикосновения. Но потом откинулась на плечо и в изнеможении закрыла глаза. Он с ужасом разглядывал искусанные до крови губы, капельки красной жидкости скапливались в уголке рта и скатывались одна за одной, пачкая подбородок и ворот кофты. Роман достал платок из кармана и хотел, было вытереть кровь, однако Алиса открыла глаза и отвела его руку:

– Мне больно, значит, я жива!

        К концу пути девушка успокоилась и позволила Роману отнести её наверх и уложить в кровать. Переутомление сказывалось на ней, и так худая теперь она почти совсем ничего не весила. Без Лекса Алиса стала тенью, потусторонним призраком.

– Брат, что же ты делаешь? – тихо спросил он пустоту, гладя растрепавшиеся волосы уснувшей девушки.

        Через три часа.

– Ты сегодня просто красавица, но твои умершие глаза никак не соответствуют образу, – сказала Ленка, когда на дне Рождении подошла ко мне, смотрящей в чернильную темноту вечера.

        На мне было надето бледно-голубое платье, а волосы уложены благодаря заботам Эрлен в сложную прическу. Но на этом празднике жизни я была явно лишняя. Мне хотелось запереться в комнате и перелистывать альбом с фотографиями, но никто не давал мне это сделать, поэтому оставалось только смотреть в окно, в котором отражались огни расставленных по комнате свечек и стараться снова и снова не отключаться от реальности. Словно скульптура я замерла около этой стеклянной преграды, вспоминая первые дни моего сумасшествия, когда от безысходности я била хрусталь и зеркала, а потом плакала на осколках стекла. Когда мои руки были постоянно перевязаны от нанесенных ран. Когда алкоголь с примесью боли заставляли каждое утро подниматься с постели и идти.

– Мне нет дела до моих глаз, – ответила я бесцветно.

– Зай, он придет. Он обязательно придет.

– Я слишком долго жду… Я устала.

– Алис, не говори так! Ты не можешь сдаться! Ты не такая! – выкрикнула Елень, заглушив очередной медляк. Гости обернулись.

– Я уже давно сдалась. С того самого момента, как он бросил меня. Сейчас жизнь для меня не имеет значения. Мне без разницы буду я жить или умру.

– Алиса, у тебя есть Настя, мама. Ты не думала о них?

– Мама позаботится о Настенке. Мне слишком тяжело жить без него.

– Ты зациклилась. Надо продолжать жить дальше. Просто жить, ради Настенки, ради мамы, ради нас. Время лечит.

– Да как ты не понимаешь! Время для меня остановилось! – выкрикнула я. – Для меня не прошло ни одного дня. Я до сих пор там, в той чертовой комнате, сижу на кровати и плачу.

– Иди в клуб, поколоти грушу, избей кого-нибудь, закати истерику, но не держи это в себе!

– А как мне быть? – я осеклась от прозвучавшего в наступившей тишине звонка.

– Алиса Яковлевна, – раздался через минут встревоженный голос Ксени.

– Ты кого-то ждешь еще?

– Нет, – я отмахнулась, вышла в коридор и стала спускать вниз по лестнице. За несколько ступенек до конца я замерла, уставившись на гостя.

        До меня донесся запах «Хьюго Босс», синие глаза пристально разглядывали меня, белые розы рассыпались по полу, черные волосы растрепались от ветра и припорошились снегом. Я вцепилась в перильца, слезы сами покатились из глаз, серце пронзил разряд тока.

– Бэмби, – прозвучал знакомый голос.

        Я стала хватать воздух ртом, задыхаясь. Однако ноги сами понесли меня прочь. Я сошла с ума. Он не здесь, это просто галлюцинация. Я захлопнула дверь в спальню и заперла на ключ. Найдя ножичек для резки бумаги, я со всей силы черканула по ладоням. Распахнув окно в спальне на третьем этаже, я встала на подоконник, решив раз и навсегда покончить со всем. В последний миг я услышала стук вышибаемой двери и прыгнула, воздух вдруг стал упругим, и я зависла недалеко от окна, удерживаемая за руку самым дорогим мне человеком. Рука была мокрая от крови и пальцы выскальзывали из мужской ладони.

– Я тебя не отпущу, – он перегнулся через подоконник и покрепче уцепился за меня двумя руками.

– Не отпускай, – вдруг до меня дошла реальность происходящего.

        Лекс осторожно втянул меня в комнату и прижал к себе, все еще дрожащую от страха. Постепенно испуг уход и я, вдыхая его аромат произнесла:

– Ты пришел… любимый…

        Глава 2. New line

        Daddy-O

        You got the swagger of a champion

        Too bad for you

        You just can't find the right companion

        I guess when you have one too many, makes it hard

        It could be easy, who you are

        That's just who you are, baby

        Britney Spears «Womanizer»

        Лекс.

        Он не представлял, что Алиса до такой степени плоха. Вместо красивой девушки, которую он когда-то так пылко полюбил, сейчас в руках он сжимал серую тень её. Такая худая, что прощупывались ребра, и бледная, как полотно. Девушка смотрела на него красными заплаканными расширившимися глазами – глазами сумасшедшей. Лекс проклинал все – Самсона, его ублюдков, которых он остался вырезать в Питере, дабы совсем обезглавить банду, покушавшуюся на его жену, эти шесть месяцев, в течение которых он пытался защитить любимую всеми возможными способами, в том числе и изоляцией от него. Ему передавали, что Алиса плохо переносит его потерю, но оценка явно была завышена. Мужчина каким-то шестым чувством знал, что если бы он не пришел сегодня, то завтра Алисы бы возможно не было бы на этом свете. Он благодарил всех, и Бога, и черта, что успел в критический для его любимой момент.

– Бэмби, – он осторожно разжал объятья, все еще поддерживая жену за талию, – зачем ты так поступила?

        Девушка перевела взгляд с него на ладони и грустно улыбнулась.

– Больно. Значит ты не сон.

– Милая, все в порядке. Все теперь будет в порядке. Я здесь с вами. Тебе ничего не угрожает. Ты в безопасности.

– Правда? – оленьи глаза вновь посмотрели на него.

– Правда. Я здесь я тебя не оставлю.

– Никогда-никогда?

– Никогда-никогда.

– Что здесь случилось? – их объяснения прервал встревоженный голос Эрлен. – Почему везде кровь?

        Мужчина оглянулся и вправду – его пиджак, светлый ковер, руки Алисы все было испачкано.

– Алиска, ты опять! – появившаяся в дверях Лена всплеснула руками и обе девушки бросились помогать Бэмби сесть на кровать, одна усаживала её на покрывало, другая сбегала в ванну и принесла аптечку. Они осторожно промыли две глубокие раны, наложили заживляющую мазь и забинтовали, но все это время девушка не отрывала взгляд от Лекса. Мужчина чувствовал, что Бэмби словно только что проснулась от глубоко сна и сейчас вновь исследовала мельчайшие детали его облика. Она впитывала в себя его лицо, улыбку, взгляд. И такая тоска сквозила в её глазах, что мужчине вдруг неожиданно стало страшно, какую же глубокую боль он причинил ей, когда вот так, не попрощавшись, уехал.

        Когда руки были забинтованы, а её саму уложили на кровать, Лекс сел рядышком с любимой. Она грустно улыбалась ему, словно не смея поверить, что он все ещё здесь.

– Ты устала сегодня. Не думаешь что для такой маленькой и хрупкой девочки слишком много переживаний? – она ласково провел по её волосам, убирая непослушную прядь за ухо. – Полежи немного, я пойду, принесу какую-нибудь книгу, чтобы почитать тебе.

– Не уходи, – еле слышный, слабый голос остановил его у двери. – Не уходи, иначе я снова буду бояться потерять тебя.

– Хорошо, – согласился Лекс и передвинул кресло от туалетного столика ближе к кровати. – Я тогда погашу лампу, чтобы ты могла уснуть.

– Не гаси, – тут же встрепенулась Бэмби, едва мужчина потянулся к выключателю, – иначе я вновь буду бояться, ведь тебя будет не видно.

– Ладно, что ты хочешь, чтобы я сделал?

– Ты не ляжешь со мной? – вдруг закусила губу Алиса, тут же почему-то сморщившись.

– Хорошо, – Лекс встал с кресла, и Алиса подвинулась, освобождая ему место.

        Девушка устроилась у него на плече вместе подушки и долго, пока сон все-таки не сморил её, разглядывала снизу его лицо. И в этом взгляде мужчина прочитал те самые чувства, которые были до этого, но усиленные в сотню, даже тысячу раз. Когда Бэмби наконец-таки довольно засопела, он осторожно высвободил руку и убрал свесившиеся на лицо жены локоны, с удивлением ощутив, что кожа, вначале показавшаяся ледяной, теперь приятно-теплая на ощупь. Ему не верилось, что разлука прошла, и он смог защитить свою половинку. Что теперь она спала у него на плече, прижавшись к нему, словно к единственной ниточке в этой жизни. Лекс не смог сдержать улыбку, когда Алиса, словно кошка, сначала свернулась около него клубочком, а несколькими минутами позже совсем перебралась на него, обхватив руками шею. Он замер, стараясь не спугнуть мгновение, потом поправил одеяло и счастливо закрыл глаза.

        Роман.

        То, что наконец-таки вернулся Лекс, стало для всех шоком. И в первую очередь для самой Алисы. Её глаза как-то вмиг посветлели, избавились от смертельной хандры. Но она все еще смотрела в неверии, как будто Лекс был призраком из прошлого. Роман надеялся что разум «младшей сестрички» прояснится с приходом Лекса, поэтому они оставили их в комнате, а сами спустились вниз. Лена прижалась к нему, когда они расселись в гостиной. За окном уже наступила ночь, но они погасили половину свечей, оставив в комнате полумрак. Каждому из них надо было подумать, а такая же у них любовь, как у Лекса и Алисы? Смогли бы их половинки преодолеть этот разрыв и не скатиться в пропасть? Актер тоже задавал себе этот вопрос, но не находил ответа. Сможет ли его Леночка жить дальше, если с ним что-нибудь случится? Или так же будет скатываться к пропасти, пока не упадет в неё?

– Ром… – вдруг услышал он тихий голос.

– Что?

– Пожалуйста, – на него смотрели огромные глаза любимой, – никогда не уходи так. Дай мне знать, если уйдешь…

– Я никогда не покину тебя, ты мне слишком дорога, чтобы я вот так ушел, – он прижал к себе дрожащую девушку. – Я обещаю, что не причиню тебе боли.

* * *

        Все гости ещё долго сидели и тихо переговаривались между собой. В каждом при виде этой встречи что-то сломалось, или всколыхнулось. Кто-то вспоминал прошлое, кто-то строил планы на будущее, кто-то обсуждал настоящее. Но все чувствовали, что из этого дома наконец-то ушла тоска и печаль, уступив место любви и благополучию. Они надеялись, что так будет всегда, однако лишь один Милен, закусив губу смотрел в окно, на пролетающие хлопья снега. Каким-то третьим глазом он видел что большая, просто огромная туча, приближается к этому дому. И если она накроет их, то все, что случилось за эти полгода покажутся пустяком.

        Мамору.

– Смотрите, какой красивый!

– Похож на девчонку.

– Может это и есть девочка?

– Да ну, парень!

        Мамору усмехнулся и встряхнул гривой волос. Обычная реакция толпы на него. Слава богу хотя бы никто не знает кто он.

– Марин, слушай, а это не тот парень, которого ты видела на афишах, когда была в Японии?

– Точно! Дай вспомнить, как зовут! Му. Мо..Мамору… Да Мамору Накамура…

        Мужчина постарался накинуть на голову капюшон, однако не тут то было. Две девушки, которые только что обсуждали его, подлетели и попросили автограф. Однако, он покачал головой.

– Вы ошиблись, – ответил он чистом русском языке. Девочки в шоке застыли.

– Голову даю на отсечение, что он выглядит как Мамору-кун, – покачала одна головой, когда Мамору уже отошел от них.

– Эх, а мы думали.

        Внуково как всегда кишело народом и Мамору составило большого труда найти поджидающего его дядю. Седоволосый мужчина стоял около билетной стойки и по виду напропалую флиртовал с милой девушкой, которая сидела по ту сторону стекла. Дэвид усмехнулся – он настоящий племянник своего дяди. Такой же шабутной, веселый и обожающий женщин. Иногда его родители даже удивлялись, как ему удалось сколотить группу и выбиться с ней в первые строчки хит-парадов Японии. В этому году он должен был усердно учиться, чтобы унаследовать компанию отца, однако родители смилостивились и отправили его на две недели в Россию, к дяде, чтобы «ребенок развеялся». Он вспомнил последний разговор с друзьями: