Текст книги "Маленький мальчик нашел пулемет"
Автор книги: Елена Нестерина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
– А как же. – ответил дядька, пытаясь схватить её за руку, Любочка с трудом увернулась и забилась на всякий случай подальше. – Я думаю, ребятки, эти головокружительные и сногсшибательные приключения в прекрасной измененной реальности уже вдохновили вас на создание великолепной кровожаднейшей поэмы в специально разработанном мною стиле "Mortal action".
– Нет. – тихо ответил Сережа.
Любочка ничего не сказала, только решительно замотала головой.
– Значит, вам предстоит ещё побегать, на минных полях повзрываться, в пожарах погореть! Пусть вас крокодил ещё пожует, каток подавит! И тогда стихи у вас сами собой рождаться начнут! Новые! Это же так приятно, так весело!
– А нам не нравится! – подала голос Любочка.
– Врете! – заявил дяденька. – Не нравилось бы, вы бы мои стихи так часто не рассказывали. У меня все честно. Вас выбрал компьютер. Как детей, которые чаще всего мои стихи...
– Но теперь разонравилось! – перебила его Любочка. – Ясно?
Сережа больше не мог слушать этот кровожадный бред. С этим нужно было покончить. И Сережа решился.
– Достали нас ваши стихи. Знаете, есть такая историческая поговорка: "Кто на нас с мечом придет, от меча и погибнет". Так что сейчас она тоже в жизнь воплотится. – решительно заявил Сережа и, повернувшись к Любочке, скомандовал. – Пригнись, Любочка, сейчас я в этого злобного дяденьку гранату брошу.
– Нет, ты же его убьешь! – с возмущением закричала Любочка, хватая Сережу за руку. – Он живой все-таки. Жалко, нельзя так!
Как раз в это время Сережа выдернул чеку гранаты и замахнулся.
– Нельзя! – закричала Любочка ещё громче и повисла у Сережи на руке.
– Любочка, отцепись, или мы сами взорвемся! – Сережа пытался оттолкнуть противную девчонку, но это никак не удавалось ему в таком узком пространстве.
– Не смей бросать!
– Я чеку выдернул! – воскликнул Сережа.
– А кто тебя просил это делать? – крикнула Любочка и со слезами на глазах и уже менее решительно. Взрываться ей явно не хотелось.
Сережа на последней секунде изловчился и успел швырнуть гранату в кривляющуюся физиономию дядьки.
– Ложись! – закричал Сережа Любочке.
Глава VIII
Дедушка с ружьем
Раздался взрыв. Узкая щель под плитами наполнилась дымом и пылью. Когда все это немного улеглось, Сережа выглянул на улицу. Доброго дяденьки нигде не было. Сережа хотел обрадоваться, но увидел страшную картину. Гранатой дядьку разнесло в разные стороны на мелкие кусочки. И теперь эти кусочки шустро вскакивали на ножки, превращаясь в тысячу малюсеньких добреньких дяденек. Увидев это, Любочка глазам своим не поверила и на всякий случай оглушительно завизжала. Добрые дяденьки тотчас подняли вверх свои головки, с интересом посмотрели на Любочку и одобрительно захлопали в ладошки. Сережа сделал шаг в самую гущу дяденек, но они шустро помчались от него кто куда. Было заметно, что у каждого дяденьки, которые были ростом с самого малюсенького пупсика, носик был трогательно расквашен.
– Спасибо, мальчик! – писклявыми голосами кричали дядечки. – Ты оказал нам огромную услугу! Ты нас размножил. Вот теперь как нас много стало! Теперь мы разбежимся по белому свету и будем учить детей Земли своим прекрасным стихам!
– Ой, что же я наделал! – схватившись за голову, взвыл Сережа.
– Ты правильно сделал, что гранату в меня бросил! – на бегу хором кричали дяденьки. – Я в тебе никогда не сомневался! Ты наш человек! Прощайте, детишки! Нас теперь много! Значит, мы – сила! Мы бежим внедрять нашу кровавую культуру в массы!
Дяденьки, шмыгая расквашенными носиками, побежали ещё быстрее, Любочка с визгом отпрыгнула с их дороги. Но они успели пробежаться по её туфлям своими крошечными ножками и даже оттоптать их.
– Любочка! – крикнул Сережа, стаскивая с себя куртку и майку. – Лови этих мелких паразитов, мы их в майку соберем! Нечего им по всему миру разбегаться, жизнь другим детям портить!
Он завязал узлом на майке рукава и горловину. Получился настоящий мешок.
– Хватай, чего стоишь! – Сережа подтолкнул Любочку, которая в нерешительности смотрела на разбегающихся человечков. – Они не кусаются. А если кусаются, то не больно!
Он горстями собирал упирающийся мелкий народец и бросал в мешок-майку. Дяденьки визжали, кусались своими мелкими зубенками, брыкались, лягались и царапались. И, точно пленные партизаны, пытались гордыми голосами распевать свои кровожадные песенки. Но голоса были у них писклявые, поэтому слаженного хора не получилось. Любочка тоже осмелела и гонялась за убегающими пупсиками-дяденьками. Но некоторым уже удалось скрыться из глаз.
– Ничего! – успокоил Любочку Сережа. – Сколько поймаем!
– И что вы с нами сделаете? – пискнули дядьки.
– Как цыплят передушим, вот что. – заявил Сережа.
– Нельзя это, мальчик, нельзя. – закряхтели дяденьки.
– Посмотрим...
Несколько штук дяденек полезли по жестяной трубе на крышу одноэтажного недостроенного дома. Как ни странно, им, таким маленьким, удавалось забираться по трубе очень резво. И вот уже первые маршировали на крыше. Сережа не должен был упустить беглецов. Он, оставив мешок Любочке, бросился за ними вслед.
– А-а-а! – радостно завизжали человечки на крыше. – Мальчик! Вот это правильно! Лезь сюда, дружок! Помнишь прекрасные поэтические строчки:
Маленький мальчик на крышу залез!
Сережа в испуге оглянулся. Еще бы он не помнил! Из-за угла тотчас выскочил непонятно откуда взявшийся сосед дедушка Ваня. Быстрым движением он сорвал с плеча свой обрез...
Дедушка Ваня достал свой обрез!
В полном экстазе верещали мелкие голубчики, показывая пальчиками на оружие дедушки Вани. Сережа распластался по крыше. И вдруг почувствовал, что в кармане его материализовался большой тяжелый пистолет. Маузер. Самое время выхватывать его и давать залп по вольному стрелку дедушке Ване. Не дожидаясь, когда дяденьки завопят про то, как грянули выстрелы и про то, что последует за ними, Сережа схватил по горсти дядек и молниеносно соскользнул с крыши. Любочка с открытым мешком ждала внизу.
– Сматываемся от этого деда с обрезом! – крикнул Сережа. – Он опасный. А то я за себя не отвечаю!
Побросав в майку цепляющихся и недовольно вопящих пупсообразных дядек, Сережа с Любочкой бросились наутек. Дедушка Ваня с обрезом не отставал.
– Догоню, убью! – кричал он.
– Поняла? – бросил Сережа, обращаясь к Любочке.
– Ага. Ох...
– Стоять! – не унимался дед, на бегу целясь из обреза.
Но Сережа и Любочка бежали, не останавливаясь. За спиной у них раздался выстрел, затем ещё один. Но пока оба беглеца, и дядьки в майке в том числе, были живы. Сережа с трудом сдерживал себя, чтобы не выхватить из кармана тяжелый пистолет и не пальнуть в настырного деда-убийцу.
– Что ты переживаешь! – проговорила Любочка, когда они свернули за угол и позволили себе передышку. – Ведь если все будет происходить как в стишке, то ничего тебе дед не сделает! Ведь там "мальчик свой маузер раньше достал"! Так что не волнуйся!
Рука Сережи тут же дернулась к карману и выхватила пистолет.
– А дедушку тебе не жалко? – пытаясь засунуть пистолет обратно в карман, спросил Сережа. – Его же из пистолета завалить придется!
– Э, нет. – замотала головой Любочка, потрясая заколкой-бантиком. – Мы же не убийцы какие-нибудь. А вот там в стишке дальше...
– Замолчи! Нельзя! – закричал Сережа, пытаясь разжать собственные пальцы и выбросить пистолет, который настоятельно требовал, чтобы его навели на цель, то есть на бегущего дедушку Ваню. – Нельзя, Любочка, говорить стихами!
После долгой Сережиной борьбы с самим собой пистолет, наконец, поддался и упал на землю. Сережа бросился бежать от места падения
– Любочка, слышишь, что я говорю! Не читай больше эти стишки вслух! Никогда! – с трудом переводя дыхание, взмолился Сережа.. – По крайней мере хотя бы в рифму их не произноси! Ведь они тут же исполняются!
– Ладно... – буркнула Любочка на бегу.
– Что, "ладно"! – возмутился Сережа. – Знаю я тебя. В самый ответственный момент возьмешь и опять что-нибудь ляпнешь...
– Сам ляпнешь. – обиделась Любочка.
– Какая же ты упрямая.
Взгляд Сережи упал на кучу мусора, в которой он разглядел колечко скотча. Пришлось остановиться у мусорной кучи. Схватив это колечко, Сережа оторвал все, что было на его бумажном основании, и тут же налепил этот скотч Любочке на рот. Она только хотела возмутиться, но Сережа умоляющим голосом произнес: "Так надо, понимаешь?" Из-за угла послышался топот тяжелых ног и громкое сопение вперемешку с подзаборным матом. Ребята подхватили мешок и снова бросились бежать.
– Все может быть по-другому, Любочка! – на ходу кричал Сережа. – У этого стишка есть и другой финал. Когда после выстрелов мальчик упал, а не дедушка!
Любочка вытаращила глаза. И тут же замычала, показывая пальцем куда-то вниз. Сережа посмотрел туда и увидел небольшое подвальное окошко.
– Молодец, соображаешь! Спрячемся там. Дед не заметит и мимо пробежит! Ну, лезь давай! – обрадовался Сережа и вслед за Любочкой юркнул в окошко.
Мешок с дяденьками, который за время пути почему-то очень раздулся и потяжелел, в окно пролезть не мог и попросту застрял. Долго тянули его ребята внутрь, пленные дядьки недовольно вопили.
Вновь послышался выстрел. Очевидно, упустивший добычу дедушка Ваня пальнул из обреза в воздух. Сережа разозлился и треснул кулаком в самую гущу копошащихся в мешке злобных малюсеньких дяденек, которые из вредности упирались, не позволяя просунуть мешок в окошко. Это подействовало. Дяденьки, недовольно закряхтев, сбились в майке в подобие сосиски. Этим и воспользовался Сережа. Он рванул майку на себя, и она наконец-то влетела в подвал. В это же самое время мимо подвального окошка пробежали ноги дедушки Вани. Дед, как и предполагали ребята, не заметил, где они затаились, на всякий случай дал ещё один залп в воздух, перезарядил обрез и умчался в неизвестном направлении.
– Фу, кажется, пронесло... – в изнеможении приваливаясь к стенке, вздохнул Сережа. – От деда избавились. Он же старый. Побегает, да и угомонится. Но что дальше? В подвале отсидимся? А домой так хочется...
Любочка с заклеенным скотчем ртом согласно закивала
– А с этими гнусноподобными что делать? – Сережа пнул мешок, который вертелся и копошился на полу. – Бросить мы их не можем. Их и так по миру, из-за меня, дурачка, много бегает и гадостями занимается. Утопить... Как? Ты что думаешь?
Любочка пожала плечами.
– С нами надо дружить! – не обидевшись на пинок, взвизгнули дядьки из мешка. – Слушать, что мы говорим! И делать! Это принесет вам счастье! И всем детям планеты тоже!
– В гробу мы видели таких друзей. Любочка, ведь пока они своими стихами кричат, нам никогда из этой измененной реальности не выбраться, понимаешь? – вздохнул Сережа. – Даже если мы их бросим здесь и уйдем. Они даже из мешка гадость какую-нибудь наколдуют – и будем мы, как дураки, есть мух толченых и взрываться... Дядькам на радость. Значит, надо думать, куда их пристроить. Любочка согласно кивнула. И в это время узкое подвальное окошко закрылось. В подвале стало почти совсем темно.
– Что случилось? – Сережа бросился к окну и выглянул в узкую щелочку. К дому подъехала машина, и одно её колесо оказалось возле подвального окошка.
– А вот это уже хуже. – проговорил Сережа и в задумчивости почесал макушку. – Колесо нам выход загородило, теперь через окно не выбраться. Ну что, Любочка, придется нам или ждать, когда дурацкая машина уедет, или другой выход искать.
Любочка устало кивнула и принялась рассматривать подвал, в котором им предстояло сидеть неизвестно сколько времени.
Глава IX
Трансформаторная будка
В подвале было сыровато, но просторно. Свет падал из щелей окошка и от далекой тусклой лампочки. По стенам пробегали крупные мясистые пауки с мохнатыми лапами, отбрасывая в свете лампочки корявые мелькающие тени. На ребят они пока не нападали, но никто не мог поручиться за то, что они не сделают этого позже. Любочка брезгливо вздрагивала, тяжело дышала носом, следила взглядом за бегающими пауками и иногда вздыхала, жалобно глядя на Сережу. Он сжалился и отклеил с её рта скотч. Любочка, нахмурив брови, терла свое пострадавшее личико.
– За скотч прости. – попросил Сережа.
– Можешь не извиняться. Я понимаю, это в интересах нашей безопасности. – с умным видом заявила Любочка.
– Только не пой больше этих песенок, пожалуйста. – попросил вновь Сережа. – И даже не думай о них. Забудь, ладно?
Любочка молча кивнула.
– Как это – не пой? Как это – забудь? – возмутились дяденьки, плененные в майке. – Девочка, не слушай его. Давай с тобой споем!
– Молчать. – скомандовал Сережа и от всей души треснул по мешку.
Дядьки обиженно взвизгнули. Майка, исполняющая роль мешка, раздувалась на глазах, подпрыгивала и подрагивала – пленные дядьки бесновались и старались выбраться наружу.
– Сережа, они уже майку прогрызли. – присмотревшись, сказала Любочка и потрогала разгрызенное место. – Вот дырка и вот... Ой!
Он отдернула палец и принялась на него дуть. Потому что какой-то мелкий наглец исхитрился и укусил её. Сережа ощупал импровизированный мешок со всех сторон. Он вот-вот должен был лопнуть. Сквозь ткань майки он поймал одного добренького дяденьку, хоть тот брыкался и извивался, как червяк на крючке. Поймал и тщательно ощупал. Дядька явно увеличился в размерах. Теперь он был ростом с куклу Барби.
– Любочка, она растут! – удивленно проговорил Сережа. – В размерах увеличиваются!
– А как же! – самодовольно запищали дяденьки. – Растем-с! Мы такие.
– Неужели, они до нормального роста вымахают? – изумилась Любочка. Ой, что же тогда будет?
– Нас будет много. – заявили злобные малявки. – мы будем большими и сильными! Настоящая боевая поэтическая гвардия! Наше дело не пропадет! Мы научим своим стихам ещё миллионы, миллиарды детей! О нас заговорит весь мир!
– Посмотрим. – Сережа поднялся и пнул самодовольный мешок. – Живите пока и молчите себе в тряпочку. Я, кстати, придумал, как от вас избавиться. Осталось только найти машинку, которая вас в мелкий фаршик перекрутит. Уж из фарша вы точно не слепитесь обратно. Так и будете злобными котлетами.
– Искусство не может молчать! И убить его невозможно! Даже в мясорубке! Ясно? – патетично закричали дядьки. – Эхма, братва, запевай!
Маленький мальчик нашел...
Но Сережа и Любочка не дали им продолжить песню. Не сговариваясь, они бросились на мешок и принялись дубасить его. А потом подняли и встряхнули, как следует. Те дяденьки, которые не получили сотрясение мозга и не отключились, взвыли, а затем благоразумно примолкли. Видно, они разбирались в детской психологии и знали, что от детей можно ожидать всего что угодно.
– Мальчик, не надо. – покладисто заявил слаженный хор из мешка.
– Ну вот то-то...
Но дяденьки действительно росли на глазах. Майка раздувалась и трещала по швам. Любочка предложила Сереже снять куртку, чтобы разгрузить майку. Сережа завязал рукава куртки узлами, застегнул молнию. Любочка стянула с себя гольфы. Первым гольфом ребята плотно затянули нижнюю часть куртки, так что получился мешок ещё крепче, чем из майки. Одного за другим Сережа принялся вытаскивать дяденек из мешка-майки и бросать в мешок-куртку.
– Поаккуратнее, молодые люди. – ворчали дядьки, норовя вырваться из рук.
В куртке дяденьки вели себя в высшей степени нагло. Они забирались друг другу на плечи, растопыривались, карабкались вверх – только для того, чтобы в новый мешок их вошло как можно меньше.
– Мы же растем, – недовольно гнусили они, – поэтому нам места много надо. И особый уход!
Но ребята поняли, что вступать с дядьками в пререкания – пустое занятие. Поэтому они молча завязали мешки, не забывая давать по голове дядькам, которые активно лезли наружу.
– Ты куртку понесешь, а я майку, – сказал Сережа, – мешок из куртки поменьше.
Любочка спорить не стала, она только спросила:
– И куда мы пойдем?
– Отправил бы я их куда подальше, – вздохнул Сережа, – но куда, не знаю. Придется с собой таскать. А вообще мы ищем выход. Сначала отсюда, а потом из измененной реальности.
– Понятно. – согласилась Любочка. – Но лучше всего – отнести дядек в милицию. Пусть там с ними разбираются и наказывают. За... за исполнение песен неприличного содержания в общественных местах! И за сбивание детей с правильного пути! Вот.
– Отлично! Милиция – самое для них надежное место! – ответил Сережа. Посадят в "обезьянник", перевоспитают. И отправят на общественно-полезные работы.
Дяденьки шумно вздохнули, но вслух возражать не стали, хотя с таким положением вещей они были явно не согласны.
Ребята медленно шли по подвалу. Наглые мохнатые пауки, хоть и не нападали, но пробегали совсем рядом – то по полу, то по стене, задевая лапами то по голой Сережиной спине, то по лицу, то по рукам. Сережа старался отгонять их, чтобы пауки не касались Любочку – потому что она так оглушительно взвизгнула, когда один из этих гадов свалился отвратительным клубком с потолка ей на голову. А вопли вполне могли привлечь монстров и посерьезнее. Ведь неизвестно, кто тут в подвале ещё скрывается.
Так что было необходимо идти вперед, пусть за любым углом и подстерегала какая-нибудь злобная ловушка кровавого поэта. Взвалив на спины брыкучие мешки, ребята шли вглубь подвала. Широкое пространство кончилось, показался вход в узкий коридор. Где-то в самой дали этого коридора мерцал свет.
– Ну что, идем туда? – шепотом спросил Сережа у Любочки.
– Давай. – тоже шепотом согласилась она.
Сережа двинулся по коридору, Любочка за ним. Со всех сторон было слышно, как капает что-то, неразличимое в темноте. Откуда-то сверху доносились крики, визг, слышалось движение неведомых агрегатов. Ребята пробирались на ощупь – Сережа, протянув свободную руку, вел по склизкой стене. Любочка двигалась вслед за ним, натыкаясь на кусачий и брыкучий мешок с пленниками, который нес Сережа.
Вдруг откуда-то, будто из стены, раздался истошный крик перепуганной птицы. Вслед за ним разнесся странный трубный смех, как будто смеялся слон или мамонт. Сережа остановился, и Любочка налетела на него. Точнее, не на Сережу, а на его мешок. Оттуда, из нескольких дырок одновременно, высунулись маленькие шаловливые ручонки и вцепились Любочке в нос и в волосы.
– Будешь знать, мерзкая девчонка, как меня по носу гранатой бить! завизжали дядьки. – Меня, великого и могучего, единого во многих лицах!
– Сережа, помоги! – закричала Любочка.
Сережа плюхнул свой мешок на землю и ловко отодрал от Любочки руки вредных дядек (вернее, дядьки – единого, как он сам говорил, во многих лицах). Кровавые поэты исхитрились поцарапать Любочке её хорошенький маленький носик. Но Любочка, к радости Сережи, оказалась необычной девочкой. Она лишь послюнявила палец, потрогала им свои царапины. Но не заплакала.
– Да ничего, не оторвали нос. – сообщила она Сереже. – Жить буду.
В мешке-майке шумно возились злобненькие дяденьки, довольные, что насолили Любочке. Один из них даже высунул голову из прокушенной дырки и весело подмигнул девчонке. Та не растерялась и щелкнула его по лбу. А затем запихнула нахала обратно, сжала в кулаке дырявую часть майки и крепко её сжала.
– Не вылезешь. – сообщила она.
– Да очень-то и надо. – капризно заявил злобный хор.
– Молодец ты, Любочка! – с восхищением сказал Сережа. – И не ноешь, не выделываешься, как некоторые девчонки. Уважаю.
Любочка даже смутилась. Слышать от мальчишки такой комплимент было бы любой девочке приятно.
В подвале тем временем стало холоднее. Сережа, который пожертвовал и майку, и куртку для транспортировки дядек, был голым по пояс и дрожал. С потолка вместо пауков срывались холодные капли. Когда они падали Сереже на спину, он невольно вздрагивал и морщился. Любочка дрожала, но не жаловалась. Сережа задумался. Что делать? Можно согреть бедную девочку, надев на неё куртку. Тогда придется вытряхивать дядек-монстров. Но они разбегутся – и ещё больше доверчивых детей попадет в сети их стишков. Ребята прибавили ходу. Однако теплее не стало. Наоборот – стены стали покрываться изморосью. А вскоре и льдом. С каждым метром пути ледяной слой на стенах и полу становился толще. Вот на очередном повороте стена сверкнула ледяной гладкой выпуклостью – и визг Любочки заложил Сережины уши.
– Человек! В лед вморожен человек, смотри! – вопила Любочка, глядя на замороженную фигуру и отступая к другой стене.
Сережа увидел через прозрачную толщу льда, покрытую кружевным слоем инея, замерзшего в скрюченной позе мальчишку примерно своего возраста. Видимо, парень бежал куда-то, но некая сила заставила его согнуться – и застыть под слоем льда.
"Неужели и мы застынем? И будем стоять тут, в темноте, как ледяные статуи? – с ужасом подумал Сережа. – И кто же это так развлекался? Кто эту шутку придумал? Тоже наш проклятый дядька, или другой злобный затейник?"
Любочку было не узнать. То ли от испуга, то ли от мороза, она застыла на месте и стояла, не двигаясь. Выражение ужаса не сходило с её лица.
– Не стой, Любочка, надо идти, надо двигаться! – закричал Сережа.
Любочка отрицательно покачала головой и скосила огромные круглые глаза на вмерзшего в лед мальчика.
– Мы ничего не можем для него сделать? – спросила она Сережу. Выковырнуть из льда, спасти.
– Теперь уже нет... – вздохнул Сережа. – Слишком поздно. Пойдем.
Они прошли десяток метров мимо ледяного бугорка, который оказался вмороженной в пол крысой. Сережа не стал говорить об этом Любочке.
– Ой, холодно! Ай, как же тут холодно! – тем временем дружным хором завопили дядьки. – Ребятки, уходим отсюда живенько! В ту сторону. Там наверняка тепло! Туда, давайте туда! Погрейте нас! Не хотим мерзнуть!
– Пойдем туда, Сережа... – наконец произнесла Любочка, стуча зубами.
– Нет, не пойдем! – отказался Сережа. – Замерзли они. Ишь! Пусть им тоже будет плохо. Давай их поморозим. Потерпи еще, Любочка, а? Мы пойдем в другую сторону. Давай свой мешок.
Сережа взгромоздил себе на спину оба мешка и, крикнув Любочке: "Не отставай!", зашагал вперед по коридору. Дядьки в мешках затихли. Метров через десять дохнуло теплым воздухом, а ближе к закрытой железной будке, непонятно зачем торчащей посреди коридора, стало уже по-настоящему тепло. Обрадованные ребята тут же расслабились, потеряли бдительность. Сережа сгрузил ставших неподъемно тяжелыми дяденек на пол и рухнул рядом. Любочка тоже села, прислонившись спиной к железному боку будки.
– Ох, хоть посидим. – с облегчением вздохнув, сказала Любочка. – У меня просто никаких сил уже нет...
Смертельно уставшему Сереже тоже больше всего на свете хотелось сейчас отдохнуть – забыться крепким сном, чтобы не видеть, не слышать и не помнить всего того, что произошло с ним и ещё может произойти. Да так оно и получалось – голова Сережи помимо его воли склонялась все ниже и ниже, глаза закрывались. Благословенное тепло разливалось по всему натруженному и замерзшему Сережиному телу.
Поэтому совершенно неудивительно, что негромкий призывный голосок, раздавшийся у самого уха Сережи, заставил расслабленного мальчишку слушаться и выполнять все его команды.
Заведи свою подружку
В трансформаторную будку...
Неслась из мешков, кое-как сваленных на полу. И тут, точно зомби, Сережа поднялся и подошел к Любочке. Крепко взял её за руку и заставил встать. Любочка подчинилась, но смотрела на Сережу с недоумением. Она ещё никак не могла понять, что происходит. А тем временем Сережа уже открывал железную дверь будки, на которой белой краской была сделана надпись "Трансформаторная".
– Зачем нам туда? – спросила Любочка, заглянув Сереже в глаза.
Однако сейчас в Сережиных глазах ничего нельзя было прочитать. Они были абсолютно без всякого выражения, точно стеклянные.
А дядьки тем временем заливались соловьем. Только соловьем жутким.
...Разорви на ней одежду
И толкни на провода.
Повинуясь этому завыванию, Сережа изо всех сил толкнул Любочку на оголенные электрические провода, которые обнаружились в трансформаторной будке.
– Не надо, Сережа, что ты делаешь, остановись! – закричала Любочка, взмахнув руками и теряя равновесие. – Ты же меня убьешь! Не слушай их!
Но Сережа не слышал или не хотел ничего слышать. Он двигался, точно безжалостный автомат. Любочка отбивалась, пыталась выскочить из этой адской коробки, но Сережа под злобное пение дяденек заталкивал бедную девочку в узкую трансформаторную будку, стараясь, чтобы она поскорее упала на провода.
Вот уже Любочкина спина почти коснулась провода. Но Любочка увернулась, спасая свою жизнь, и зацепилась руками за Сережину шею.
И толкни на провода
Да, да, да!
Грянул слаженно нетерпеливый хор, явно недовольный нерешительным поведением Сережи.
– Деточки, да что ж вы никак в домик-то не зайдете? – раздалось вдруг возле самой будки. – Дверку-то надо за собой закрывать. А ну-ка я вам помогу.
Это, откуда ни возьмись, появилась маленькая горбатенькая старушка. Она, словно просто проходила мимо и решила помочь калиточку затворить, взялась а железную дверцу будки и принялась её закрывать. То есть почти закрыла.
И тут случилось страшное. Потесненный дверью, Сережа подался вперед. Любочка инстинктивно отдернулась от него, сделала полшага назад... Раздалось страшное шипение, ослепляюще полыхнул разряд – и вот, буквально в долю секунды, от Любочки остался только пепел. Маленькая горстка пепла на полу.
И тут точно пелена спала с Сережиных глаз.
– Любочка! – не своим голосом закричал он.
Но не было уже никакой Любочки. Только горсточка серого пепла...
...Собери в карманы пепел.
И прохожую старушку
Под ножом заставь все скушать,
Скушать, скушать без следа!
Веселыми голосами пели злобные поэты. Сережа зарыдал. Не понимая, зачем он это делает, Сережа упал на колени и бросился подбирать с пола пепел, который меньше минуты назад был хорошенькой девочкой Любочкой. Он собирал и распихивал пепел по карманам, вытирая слезы, размазывал этот пепел по лицу.
– Что, милок, ты там на полу-то сидишь? – в дверь засунулась сморщенная физиономия старушки. – Выходи оттуда, там электричество... А оно, сам знаешь, детям не игрушка.
– Иди-ка, бабушка, своей дорогой... – угрожающе произнес Сережа, видя, что по полу к нему прыгает ножик. Да так нагло подпрыгивает, что вот-вот впрыгнет ему в руку. Зачем? Да чтобы угрожать старушке, которая, конечно, пепел не захочет есть.
А злобный хор заливался:
Это будет твой кайф!
Это будет твой кайф!
Будет, будет твой кайф!
Это будет твой кайф!
– Ась? – склонила старушка голову на бок. – Не слышу я, милок. Чего говоришь-то?
– Уйди отсюда!!! – заорал Сережа, выскочил из будки и погнал старушку прочь. Он, не стесняясь, отвешивал несчастной, ни в чем не повинной бабульке пинки – только чтобы она поскорее убралась отсюда и не отведала, по команде злобных поэтов, Любочкиного пепла. Под угрозой ножа. Якобы на радость Сереже. В кайф.
Перепуганная старушка шустро скрылась в недрах подвала. Сережа вернулся на место трагедии.
– Любочка! Что я наделал! – не переставал рыдать он. – Как же я поддался на провокацию! Теперь я вообще не знаю, что делать! Никакого выхода не нашел, а только погубил тебя!
Он выгреб из кармана то, что осталось от Любочки, и осторожно пересыпал в носовой платок.
– Ну что ж ты, бродяга, не играешь так, как в песне моей поется? глумливо поинтересовались дядьки-поэты из мешка. – Сказано – накормить старушку пеплом и радоваться, значит, так и надо делать. Зачем кайф ломать? И себе, и нам. Нехорошо, мальчик.
– Да пошел ты! – в сердцах воскликнул Сережа.
Ему хотелось стереть это многоликое чудовище с лица земли. Сделать что угодно – но чтобы этого дядьки больше не существовало. Но вместо этого он без сил рухнул на землю и провалился в забытье.
Глава X
Сантехник Потапов
– Сережа, проснись, Сережа! – знакомый голос будто выдернул Сережу из мутного мрака, в котором он сам не помнил, сколько времени уже находился.
– Кто это? – Сережа ещё плохо соображал. Да и видел в полусумраке подвального коридора тоже плохо.
Качается знакомый бант-заколка, перемазанный и обвешанный паутиной и пылью, широко раскрыты большие голубые глаза...
– Любочка! Это... Ты? – Сережа вскочил на ноги.
– Да я это, я! – ответила девочка.
– Но ты же... В носовом платке! Горсточка...
– Да вот видишь, возродилась я. – Любочка развела руками.
Не помня себя от радости, Сережа подхватил Любочку и закружил. Затем бросился к мешками с дядьками и принялся обнимать их.
– Спасибо, спасибо вам! – повторял Сережа, в этот момент совершено забыв о том, что эти же самые дядьки как раз и сожгли Любочку в трансформаторной будке некоторое время назад.
– Да брось ты их... – с пренебрежением сказала Любочка. – Я же все помню. Знаешь, как мне было больно и плохо, когда я на провода упала! Такого и врагу не пожелаешь... А потом как-то постепенно я из этой кучки пепла возродилась, пока ты спал. Ой, как же хорошо жить! Неприятно ощущать себя кучкой пепла. А человеком приятно! Правда!
– Любочка! Я так рад! – неустанно повторял Сережа. – Ведь это я тебя... Ты прости меня, если можешь...
– Да ты-то тут при чем.
Где-то вдалеке послышались шаги.
– Любочка, слышишь! – прошептал Сережа. – Ходят! А раз ходят, значит, как-то вошли сюда. Вход-выход есть! Ты посиди тут, а я должен проследить, кто это там. Вдруг он меня на выход из подвала и выведет!
– Ладно, посижу...
– Бояться не будешь?
– Да уж после такого бояться... – усмехнулась Любочка.
– Ты кричи время от времени, чтобы я знал, где ты! Двигайся, чтобы не замерзнуть.
– Ага!
Сережа махнул рукой и исчез в темноте. Любочка осталась одна. Она прыгала, стараясь согреться. И тут она услышала тоненький доверчивый голосок:
– Любочка! – звал голосок. – Ну как, нравится тебе в подвале?
Любочка огляделась. Подошла к мешкам и прислушалась. Но там было тихо. Но кто это тогда здесь? Тот, кого убежал искать Сережа?
– Эй, кто тут? – спросила Любочка.
Но никто ей не ответил. Прошло ещё некоторое время. Любочка прислушивалась и приглядывалась, но никого не обнаружила.
– Любочка! – вновь услышала она. – А знаешь, как играть-то тут в подвале здорово! Во что угодно можно играть. В разные интересные игры!
– В какие? – удивилась Любочка, не понимая, к чему клонит ласковый голосок.
– Например... Ах, нет, ты сама догадаешься. Помнишь, как там говорится...
Дети в подвале играли в гестапо!
И Любочка, ежась от холода, словно во сне, подхватила:
Зверски замучен сантехник Потапов...
Тут оба мешка резво подпрыгнули. И раздался оглушительный вопль классиков злобной литературы:
– Ай да молодец! Вот это по-нашему! И чего ты упрямилась, девочка! Все же так просто и весело!
Любочка зажала рот руками, но было поздно. Ведь слово не воробей... "Что же это я! Ведь это дядьки кричали! Как же я не сообразила? Ведь теперь придется в гестапо играть! Но я же не хочу! Ведь сейчас какой-нибудь сантехник заявится, его мучить придется! Зверски! До смерти! Ой, мамочки..."
