Текст книги "А что вы хотели от Бабы-яги"

Автор книги: Елена Никитина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

ГЛАВА 9

День уже совсем настойчиво клонился к вечеру, когда я наконец решилась. Подойдя к метле, я наклонилась и погладила ее по палке. Больная, да? Никаких ощущений. Даже легкого покалывания в ладони, указывающего на наличие магической силы, не было. Меня это даже не удивило. Я подняла метлу и взгромоздилась верхом. Держать ее было ужасно неудобно, березово-ивовый хвост сильно перевешивал и норовил припасть к земле, но мне удавалось каким-то образом держать помело вертикально. Две пары глаз взволнованно следили за мной, и я почувствовала себя не просто глупо, а прямо-таки полной идиоткой.

– Ну же, Алена, – решил подбодрить меня королевич.

– Произноси волшебные слова, – подсказал Сенька.

Я покосилась на них, закрыла глаза и дрожащим голосом прошептала:

– Земля, прощай! – и, немного подумав, добавила: – Пожалуйста!

Метла вздрогнула и слегка закачалась. Неужели что-то получается или у меня руки от волнения так трясутся? Руки как раз не тряслись. Но на этом демонстрация летательных способностей и закончилась. Метла еще пару раз дернулась и замерла неподвижно.

– Здорово! – восхитился Елисей. – А ты говорила – не получится.

– Так ничего и не получилось, – проворчала я, слезая с главного трудового орудия всех дворников.

– А ты попробуй еще раз, – не отставал королевич. – Только голос поувереннее.

Я снова взгромоздилась на метлу.

– Может, составишь мне компанию? – поддела я неугомонного наследника. Почему я одна должна вкушать все прелести первого полета? Пусть тоже помучается.

Королевич отказываться не стал. Скорее всего, побоялся показаться трусом в моих глазах. Мужчины так падки на такие вещи, что с ума сойти можно.

– А за что тут держаться-то? – повертел Елисей головой в поисках опоры, пристроившись позади.

– За меня, – процедила я сквозь зубы, представляя, как руки будущего монарха обвивают мой тонкий стан. Мне стало не по себе.

Но королевич проявил завидную скромность – он положил ладони мне на плечи. Я немного помедлила и повернулась к коту.

– Сень, дай мне мой рюкзачок.

– Зачем?

– На всякий случай.

У меня были нехорошие предчувствия, и я решила подстраховаться. Кот подцепил зубами мою походную аптечку и притащил к метле.

Все страхи куда-то мигом улетучились, и появилось потрясающее состояние нереальности происходящего. Будь что будет.

– Где у нас замок-то? – спросила я преувеличенно бодро, закидывая рюкзак на плечо.

– Прямо по курсу, – указал Сенька и подозрительно посмотрел на меня.

– Надеюсь, грузоподъемность этого ненадежного летательного средства позволяет выдержать двоих? – Ко мне начала медленно подступать нервная истерика. – Ну с богом! Держись, Елисей! Земля, прощай!

Метла послушалась беспрекословно. Она плавно, будто подстраиваясь под наш двойной вес, стала подниматься вверх. Я вцепилась в палку обеими руками, стараясь удержать равновесие. Королевич все-таки крепко обхватил меня за талию – сидеть верхом на тонкой ветке и сохранять при этом достоинство было очень неудобно, особенно если учесть высоту, которая немилосердно увеличивалась. Стук сердца соревновался в скорости с зубовной дробью.

Мама дорогая! Ужас-то какой! Верните меня на землю! Я буду сидеть тихо и никогда больше не влезу ни в какие авантюры! Только дайте почувствовать твердую почву под ногами! Спасите!

Под нами расстилалось бескрайнее море зеленого весеннего леса. Солнце уже касалось края горизонта, собираясь на ежедневный покой, но, завидев нас, на некоторое время остановилось, разглядывая непонятных представителей летающих существ.

Мы зависли над поляной, и я осмелилась кинуть взгляд вниз. Сенька маленькой белой точкой носился по кругу, задрав голову, и что-то истошно кричал нам. Я его не понимала.

Только бы не свалиться, только бы не свалиться!

– А дальше чего сказать надо? – дрожащим голосом напомнил Елисей, шмыгая носом мне в ухо.

– В добрый путь! – спохватилась я.

И метла взяла курс на замок, торчащие зубцы которого были отсюда хорошо видны в лучах заходящего солнца.

Наверное, я смогла бы насладиться прекрасным видом, который открывался перед, позади и особенно под нами, если бы не постоянно возрастающая скорость. Ветер свистел в ушах, нас постоянно качало из стороны в сторону, равновесие сохранялось из последних сил. Королевич вцепился в меня как голодный клещ в худую собаку, и боялся даже пошевелиться.

Я осмелилась посмотреть вниз. Сплошной зеленый ковер, испещренный желтыми нитями дорог и многоцветными пятнами селений, казался слишком далеким и уже недосягаемым. Что же я делаю-то? Меня можно и не брать в расчет, но ведь сзади сидит наследник престола нашего государства, притом единственный! И если мы свалимся, то от нас останется только мокрое место, и скорее всего, одно на двоих. Где была моя голова, когда я поддалась на эту провокацию? Их королевские величества будут глубоко неправы, если после нашего первого и единственного полета не попинают мои бренные останки, вымещая злобу всей человеческой глупости сразу. Я бы обязательно попинала и приходила бы это делать каждый второй базарный день месяца, чтоб мне на том свете неповадно было. И я еще сильнее вцепилась в метлу.

Под нами промелькнула высокая стена замка. Пора снижаться и прятаться, пока нас не заметили. Я попыталась рулить, но метла не слушалась. Меня охватила паника. В книге не было ничего написано, как управлять этим чертовым аппаратом в воздухе! И про посадку ни слова. (Или я невнимательно читала?!) Какая же я балда! Я попробовала импровизировать, подбирая похожие по смыслу слова: «стоять», «вниз», «земля, привет», и прочее, прочее, прочее… Метла мстительно не реагировала. Теперь мы точно разобьемся!

– Снижайся! – крикнул мне в ухо королевич, еще не догадываясь об уготованной для нас в скором времени участи.

– Не получается! – крикнула я в ответ.

– Тормози!

– Не тормозится!

– Тормози, говорю!

– Не тормозится!

– О боги всевышние!

– Уже не поможет!

Метла шла прямым курсом на приоткрытое мозаичное окно замка.

Оно приближалось. Непослушное летательное средство немного замедлило ход перед возникшим препятствием, но останавливаться не собиралось.

– Пригнись! – только и успела крикнуть я Елисею, и мы на полной скорости врезались в разноцветные створки окна.

Они с грохотом распахнулись. На каменный пол посыпались осколки разбитого стекла, и перед нами величественно предстала посадочная полоса накрытого к ужину стола. Трапеза была в самом разгаре.

Ворвавшись в обеденный зал, метла заметно сбавила скорость, и я разжала руки. Мы приземлились почти в самом центре обеденного стола, продолжая по инерции скользить вперед. До моего слуха доносился звон падающей посуды, стук спешно отодвигаемых стульев и возмущенные возгласы обедающих. Наши тела сметали на своем пути все, что мешало движению, – в разные стороны разлетались салаты, закуски, фрукты, напитки. Что-то налипло мне на щеку и нос. Внезапно передо мной возникло препятствие – огромное блюдо с фаршированным яблоками гусем. Я зажмурилась и непроизвольно обхватила его руками. Мы продолжили торможение уже втроем. Деликатесы, которые не успели благородно почить в желудках обедающих, образовали ковровую дорожку, устилающую наш путь. Королевич все-таки отцепился от меня, не дотянув до конца стола всего чуть-чуть, и кулем свалился под стол. Ему повезло. Мы же с гусем, лишившись дополнительно груза, продолжили скользить по прямой, постепенно останавливаясь. Падения не последовало.

Я осмелилась открыть глаза, и тут же наткнулась на холодный взгляд цвета грозовой тучи. Хозяин замка сидел на расстоянии вытянутой руки от меня во главе стола, скрестив на груди руки и не скрывая раздражения по поводу нашего эффектного появления. Никаких признаков волнения или удивления на его лице не наблюдалось. Жаль, а мы так красиво падали. Но нам откровенно были не рады.

Так вот ты какой, Кашей Бессмертный! Я вытаращилась на него с простодушием деревенской дурочки. Худосочный, с темно-русыми волосами и глазами цвета закаленной стали, Кащей выглядел величественно, несмотря на свой молодой возраст. Сразу видно – князь.

– Привет! – Мой голос прозвучал наигранно бодро. – Извини, у нас вынужденная посадка.

Со злодеями лучше сразу переходить на «ты», без церемоний, это сближает.

Повисла звенящая тишина. Я судорожно сглотнула и сильнее прижала к себе гуся, как бы ища у него защиты. Гусь сохранял нейтралитет. Лучше бы родители королевича ежедневно пинали мои бренные останки, чем быть испепеленной ТАКИМ взглядом в куче ассорти из княжеского ужина.

Но горсткой золы стать мне было не суждено. Кащей медленно поднялся, нависнув над моей распластанной на столе тушкой, и прошипел, еле сдерживая раздражение:

– Вот же черти! Их в дверь гонишь, а они в окно летят!

И я была за шкирку извлечена из обилия таких аппетитных яств. С гусем, к сожалению, пришлось расстаться.

Моя одежда и волосы были выпачканы салатами и закусками, прилипшие к щеке и носу красные икринки ужасно мешали и щекотались, как живые. Елисея вытряхнули из-под стола и поставили рядом со мной. Возле наших шеек тут же появились остро отточенные мечи, чтобы мы не подумали, что нам тут сильно рады. Обыскивали профессионально – быстро и ловко. У королевича отобрали меч, у меня из голенищ сапог вытащили два серебряных ножа, используемых в основном против нежити. Книгу, к счастью, не обнаружили. Аптечку швырнули на пол, предварительно перетряхнув содержимое. Судя по звуку, вроде ничего не разбилось. Им повезло. За одну противовоспалительную мазь, которая выдерживалась несколько месяцев, чтобы приобрести свои уникальные свойства, я готова была растерзать хоть самого Змея Горыныча.

– Эй, вы там поаккуратнее! – все-таки не выдержала я. – Не свое не жалко, да?

– Ты посмотри, она еще и права качает, – раздался над ухом насмешливый голос, но рассмотреть его обладателя мешал приставленный к горлу меч.

Я бросила тревожный взгляд на Елисея. Его щеки пылали, он пытался сопротивляться, но несколько запоздало подоспевшая стража быстро заставила его угомониться, примитивно ударив кулаком под дых. Королевич согнулся, жадно хватая ртом воздух, и лицо его покраснело еще больше. Я благоразумно не рыпалась. Меня пугала не боль, а страх более жестокой расправы, и совершать бесполезные телодвижения смысла не было. Лучше бы мы разбились.

Пришедшая в себя компания Кащеевых гостей шепотом переговаривалась между собой, обсуждая наше непочтительное отношение к власть имущим, и предлагала применить самые ужасные меры наказания, чтоб в дальнейшем (на том свете то есть) неповадно было. В полете мне казалось, что гостей было гораздо больше, но сейчас за спиной стояло человека четыре от силы. Может, мне с перепугу показалось, а может, остальные разбежались.

Наша разведывательная операция с треском провалилась, и теперь оставалось только гадать, чем может обернуться наше появление в замке. Обольщаться не стоило. Со своей участью я успела смириться, но меня волновала судьба наследника. Мы попали в такую ситуацию, что выход мог быть только один – через ворота кладбища (и это при лучшем раскладе).

Кащей следил за всем происходящим тяжелым проницательным взглядом, и я была уверена, что он прекрасно распознал во мне мага, так же как и я почувствовала его силу, чужую и не похожую на мою. Как ни странно, ничего смертоносного и тем более некромантического я не ощущала, и мне даже показалось, что он маг вполне посредственный, хотя я могла и ошибаться, с моими-то средними способностями.

Я пристально уставилась на Кащея, пытаясь угадать, что ожидает нас в ближайшем будущем, но его лицо было непроницаемо. Он лишь скользнул взглядом по королевичу, не удостоив его особым вниманием, и повернулся ко мне. Я скосила глаза на кончик носа, где мерзко щекоталась сползающая икринка, и попыталась сдуть ее. Бесполезно. Чтобы отвлечься от неприятного ощущения, я потрясла головой и нагло посмотрела Кащею в глаза. Терять-то все равно уже нечего. А как уверяют знающие люди: наглость – второе счастье.

– И не надо пожирать меня взглядом, я ядовитая, – выдала я первую пришедшую в голову мысль, но Кашей не обратил внимания на мою хамскую реплику.

– Потрясающе! Наследник престола Соединенного Государства и ведьма, – «восхитился» он после непродолжительного изучения нашей компании и даже лениво поаплодировал. При этом его лицо скривилось так, будто мы сладким нектаром попали ему на больной зуб. Я в душе позлорадствовала, а Кащей продолжал: – Насколько нужно быть глупыми, чтобы попытаться проникнуть в мой замок таким изощренным способом? Вы не подумали об этом? Или думать вам совершенно несвойственно? Отпустите их.

Последняя фраза была адресована стражникам, и мои руки приобрели долгожданную свободу. Я тут же почесала нос и стерла рукавом налипший на щеку салат. Кащей еле заметно усмехнулся.

– Нас тут случайно ветром задуло, – «честно» призналась я. – Мы приносим свои искренние извинения за доставленные неудобства и, пожалуй, пойдем.

Я сделала шаг в сторону окна, потянув королевича за рукав. Может, еще удастся выкрутиться?

– Стоять! – приказал Кащей.

Я невольно замерла и сжалась в комочек. Стражники напряглись, готовые в любой момент кинуться на поимку наглой ведьмы.

– Где Василиса? – Тут же бросился Елисей в наступление, но размахивать кулаками не торопился, ума хватило. Безоружному человеку против сильного колдуна все равно, что муравью против слона выступать. Гонору много, а сил не хватит.

Кащей досадливо поморщился, будто этот вопрос давно набил ему оскомину и он уже устал на него отвечать.

– Ваше высочество желает найти ее здесь?

Сколько яда в голосе, любая гадюка обзавидуется.

– Я знаю, что она у тебя.

– Даже так? – Кащей удивленно приподнял бровь. – Может, еще и укажешь, в каком подвале я ее прячу? А то я подзабыл малость.

Надо же, такой молодой, а уже склерозом страдает…

– Не знаю, в каком подвале, но я не позволю, чтобы хоть один волос упал с ее головы, – высокопарно заявил королевич, все больше распаляясь. С его насморком это получилось довольно комично. Я чуть не фыркнула.

– И что ты сделаешь?

– Я вызову тебя на поединок, и пусть победит правый!

Храброе сердце и глупая речь!

– Придурок, что ты делаешь? – прошипела я, наплевав на все условности и его титул. – Из нас корм для рыбок сделают, если ты сейчас же не заткнешься.

Но королевич посмотрел на меня свысока и не ответил.

Я сравнила двух потенциальных противников – невысокий вспыльчивый королевич и длинный как жердь сосредоточенный Кащей. Сравнение выходило не в пользу наследника, а я сейчас отвечала за его безопасность, хотя сама нуждалась в защите не меньше. Но ситуацию надо было срочно спасать, пока Елисей не ухудшил и без того наше незавидное положение, а в голову ничего умного не приходило.

– Ну давайте теперь еще подеремся из-за бабы, нашли повод для драки, – произнесла я вслух фразу, которую собиралась только подумать.

На меня уставились как на ненормальную. Королевич с осуждением, Кащей удивленно. Я смутилась и прикусила язык.

– Я не собираюсь драться с тобой, – продолжил Кащей прерванный разговор «на высшем уровне».

– Ты отказываешься? – не поверил королевич, и в его глазах блеснул огонек легко одержанной победы.

– Естественно. – Князь посмотрел на него так, будто это само собой разумелось. – Согласиться было бы просто безумием. Драться с заведомо слабым противником выше моего достоинства. И потом, я не хочу лишать расстанский престол единственного наследника.

Королевич чуть не захлебнулся собственной злостью.

– А похищать невинных девиц, стало быть, самое оно? – не удержалась я от ехидного замечания, вцепившись в локоть Елисея и стараясь удержать его от нападения на хозяина замка.

– У меня хватает забот и без ваших брачных проблем, – ответил Кашей, рассеянно наблюдая за моими попытками справиться с королевичем. – Кстати, ты так и не удосужилась представиться.

– Баба-яга, – буркнула я.

Кащей хмыкнул:

– Какая прелесть. А я Кащей Бессмертный.

– Очень неприятно!

– Мне тоже.

Обмен любезностями состоялся.

– Ваше сиятельство, да что вы с ними церемонитесь? – раздался сзади меня голос одного из гостей, о которых я уже успела забыть. – Расправиться с ними – и дело с концом.

– Еще успею, – загадочно ответил Кащей. – Приготовьте комнаты для наших «дорогих» гостей, они задержатся у нас на некоторое время.

И с этими словами он быстро развернулся и вышел, не оставив нам времени на парочку очень волнующих вопросов. Гости и стражники тоже потянулись к выходу, не забыв прихватить с собой наши вещи, конфискованные при обыске, в том числе и про метлу не забыли. Это, наверное, чтоб нам не пришла в голову мысль смыться, хотя я сомневаюсь, что у меня в ближайшее, да и не очень, время возникнет желание полетать.

Мы остались с королевичем одни.

– Зачем ты полез на рожон? – накинулась я на поникшего наследника. – Наше положение и так хуже некуда, а ты еще со своими благородными порывами не к месту.

– У тебя был план получше?

– Нет, – вздохнула я и огляделась по сторонам.

Погром, который мы устроили, не поддавался никакому описанию. Перевернутые стулья валяются кверху ножками, весь пол усеян остатками еды вперемешку с осколками разбитой посуды, по центру стола тянется ровная чистая полоса, по краю которой возвышаются кучки не поддающихся уже классификации блюд, и лишь по их отдельным фрагментам можно определить приблизительное меню. Только гусь остался цел и невредим. На месте Кащея я бы за такое выкинула нас в то же окно, в которое мы имели неосторожность влететь, но он пока поступил более гуманно.

Выглянув в коридор, я только убедилась, что нас бдительно охраняют. Двое стражников, далеко не дружелюбного вида, сомкнули обнаженные мечи у меня перед носом, и я поспешно убралась обратно. Сбежать не удастся.

– Что нам теперь делать? – прогнусавил королевич.

– Ничего, – пожала плечами я, направляясь к гусю. – Лично я собираюсь перекусить.

– Как ты можешь думать о еде в такой момент? – Елисей отказывался понимать мои голодные чувства. – Мы должны выбраться отсюда, и как можно скорее.

– Каким образом?

– Не знаю.

– И я не знаю, а поэтому не мешало бы восстановить силы.

Я примерилась к гусиному крылышку и уже собралась оторвать его, но тут дверь распахнулась, и на пороге застыл дворецкий.

– Следуйте за мной, я провожу вас в ваши комнаты.

Мог бы и попозже прийти, хоть поесть бы успела. С собой, что ли, гуся прихватить, вряд ли его уже кто есть будет.

И я, подхватив тяжелое блюдо, направилась к выходу. Но унести добычу мне не дали. Дворецкий отобрал у меня гуся и водворил обратно на разгромленный стол, взглянув не меня так, будто я пыталась похитить семейную реликвию, и только после этого сделал нам знак следовать за ним.

Вот ханжа! Ему жалко, что ли?

Нас повели к лестнице. Замок изнутри не выглядел зловеще. По стенам развешаны гобелены и картины, факелы ярко освещали коридор. Ни паутины по углам, ни скелетов в нишах, ни летучих мышей под потолком. Неинтересно как-то. Но обольщаться не стоило. Кто знает, что ждет нас дальше? Я на всякий случай старалась запомнить расположение дверей и даже посчитала их, вдруг пригодится.

Винтовая лестница также была освещена, и мы следом за дворецким стали спускаться вниз. Наш провожатый шел так торопливо, что у меня закралось подозрение, будто ему не терпится поскорее от нас избавиться. Надеюсь, в подземелье найдется парочка вполне комфортабельных камер для меня и королевича? Или нам выделят самые сырые и затхлые, чтоб неповадно было? Я почему-то была уверена, что, говоря о комнатах, Кащей имел в виду тюремные застенки.

Но с «надеждой» на уютную одноместную камерку в подземелье пришлось расстаться очень быстро, комнаты нам приготовили этажом ниже, причем друг напротив друга.

– Эта комната для его высочества, а эта для молодой ведьмы, – указал нам дворецкий наши покои с видом секунданта, разводящего дуэлянтов к барьеру.

Мы с королевичем переглянулись и разошлись в разные стороны.

ГЛАВА 10

Хоромами выделенную мне опочивальню назвать было нельзя, но тем не менее она была больше моего домика раза в полтора. Справа стояла большая кровать под балдахином, и я даже засомневалась, смогу ли найти себя в ней утром, когда проснусь. Рядом комод с ящичками для личных вещей. Я проверила их содержимое, но там было пусто. Своих вещей, кроме книги, у меня не было, поэтому ящики остались сиротливо пустовать и дальше. Небольшая тумбочка с тройным подсвечником с другой стороны кровати. Очень кстати, потому что сгущающиеся сумерки уже не позволяли ясно различать предметы, и я щелкнула пальцами. Три язычка весело заплясали, будто только меня и ждали и теперь не могут нарадоваться моему долгожданному появлению. Пламя отразилось в большом зеркале на противоположной стене.

Я подошла к нему и взглянула на свое отражение. Вот теперь все встало на свои места. Кащей не будет приносить нас в жертву кровожадным и злобным богам. Он нашел в нашем лице (в моем-то точно) новый источник доходов – в качестве собирателя милостыни, и это принесет в его казну немалые деньги. Я бы при виде несчастной замарашки, которая смотрела на меня из зеркала, от жалости рассталась бы со всеми своими наличными сбережениями, а потом еще и за копилкой домой сбегала.

Мои волосы, рассыпавшиеся по плечам, приобрели странный серо-буро-малиновый оттенок и больше походили на выброшенные волной водоросли, успевшие высохнуть и подгнить. На макушке красочно устроился кусок ветчины и горстка салата, сбоку свисала капустная прядка, на лбу красовалась звездочка укропа. Само очарование.

Одежда вообще не поддавалась никакому вразумительному описанию. Мне сразу захотелось почесать все части тела одновременно и как можно скорее помыться. Но ничего похожего на умывальник или тазик с водой я не обнаружила. Пришлось чесаться.

Подойдя к окну, я убедилась лишь в одном – из него можно только покончить жизнь самоубийством, сбросившись вниз. Оно располагалось на уровне верхушек деревьев и оптимизма по поводу благополучного приземления не внушало, особенно после сегодняшнего полета. Еще немного, и у меня разовьется боязнь высоты. Я поспешно отвернулась от окна, чтобы не искушать собственную психику.

Раздался настойчивый стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, в комнату вошла неопределенного возраста женщина в фартуке горничной, с лицом бульдога и бюстом отощавшей коровы. Она смерила меня недружелюбным взглядом, бросила на кровать принесенный сверток и коротко тявкнула:

– Ванная и уборная в конце коридора налево. Если что-нибудь понадобится – позовешь.

И хотела уже удалиться с грацией полузадушенного индюка, но я остановила ее вопросом:

– Простите, любезнейшая! Если мне вдруг что-нибудь понадобится, какую вазу из стоящих в коридоре нужно будет разбить, чтобы позвать вас?

– Никакую, – полуобернулась она. – Это старинная керамика, не вздумай даже прикасаться к ней. Моя комната этажом ниже справа от лестницы. Надеюсь, ты не будешь нуждаться в моей помощи.

– Я тоже. Премного вам благодарна, – чуть не раскланялась я.

И горничная пулей выскочила в коридор. Я не смогла удержаться и показала ей вслед язык.

Очень хорошо. По крайней мере, теперь я точно знаю, куда мне ходить ни под каким предлогом не стоит. Встречаться с этой фурией больше не хотелось.

Я развернула сверток и обнаружила скомканную одежду неопределенного цвета, полотенце, расческу и прочие предметы личной гигиены. Там же оказалась и моя сумка с лекарствами. Жизнь налаживается. Однако могли бы и поучтивее отнестись ко мне, я все-таки королевича сопровождаю, а не на работу устраиваться пришла, где на одно место десять человек в очереди ждут.

Оставив вынашивание мстительных планов на потом, я ухватила все принесенное мне злобной служанкой и направилась в указанном направлении в ванную. Надеюсь, она не перепутала ничего и я не попаду в потайную комнату, где обретается страшное и ужасное проклятие всего Кащеева рода в виде шестиглавого монстра, не кормленного с позапрошлой зимы. Приоткрыв дверь и осторожно заглянув внутрь ванной комнаты, я пришла к выводу, что на этом этаже, скорее всего, самый страшный и грязный монстр – это я.

Я вернулась в свою комнату чистая и свежая, как майская роза, и развесила на спинке кровати выстиранную одежду. Можно, конечно, оставить ее сохнуть тут до утра естественным способом, но то, что мне выделили, меня никак не устраивало и больше подошло бы храмовой нищенке, причем невероятно опухшей с голоду. Выцветшая хламида, потерявшая свой изначальный цвет явно еще во времена прадеда нынешнего князя, висела на мне огромным мешком и не спадала только благодаря завязкам на шее, которые несколько раз порвались при попытке их завязать, но мне удалось с ними справиться. Я даже заподозрила, что это чья-то бывшая ночная рубашка, оставшаяся в старой кладовке только из-за любви к ненужной рухляди. Поясок, прилагавшийся к этому старинному костюму, больше смахивал на обычную веревку, которой привязывают коз на выпасе, чтобы не разбежались. Я завязала его на талии и стала похожа на песочные часы. Ассортимента мне не предоставили, поэтому до своей комнаты я добиралась почти бегом, чтобы не попасться никому на глаза, если здесь вообще кто-нибудь ходит.

Я, конечно, понимаю, что восторга наше появление вызвать ни у кого не могло, но так открыто выражать свое презрение может разве что тот, кому глубоко наплевать на межгосударственные распри. Собственно, от Кащея можно было ожидать чего-либо подобного. Надеюсь, Елисею повезло больше, он же королевич все-таки, а над наследниками не принято так откровенно издеваться.

На улице совсем стемнело, и в нёбе замерцали далекие звезды. Убывающий месяц отразился в зеркале и торопливо спрятался за набежавшую тучку. Поднялся ветер. Я прикрыла окно, чтобы всякие кровососущие насекомые не нарушали мой покой, и поставила на пол подсвечник.

Высушивать вещи с помощью магии довольно хлопотно и трудоемко, поэтому я редко пользовалась этим способом, но сейчас у меня не было выбора. Лучше потратить час времени на это нудное занятие, чем выглядеть бабой на чайник. Оставаться в мешке до утра не было никакого желания.

Присев на корточки, я направила на свою одежду струю теплого воздуха. Штаны и рубашка заколыхались под порывом несильного ветерка и медленно, но верно стали испарять влагу.

Как только все высохнет, надо будет обязательно проведать королевича, а то мало ли что. Не к бабушке в деревню отдыхать приехали. Да и подумать, что делать дальше, не помешает. Но это потом. Сейчас главное – моя одежда. Просто во время пользования магией думать о чем-либо достаточно проблематично, процесс требует полной концентрации внимания, а при посторонних мыслях он постоянно сбивается, и приходится все начинать заново.

Сушка уже подходила к концу, когда в дверь громко постучали. Неужели опять этому крокодилу в переднике приспичило принести мне очередную ненужную в этом доме половую тряпку? Ну пусть заходит, я выскажу ей все, что думаю по этому поводу.

– Входите, входите, – любезно разрешила я, поднимаясь с пола и упирая руки в бока.

Но вместо коварной служанки в мою комнату вошел сам Кашей.

Заготовленная гневная отповедь застряла на полпути к горлу, и я застыла с приоткрытым ртом. Кащей при виде меня резко остановился и вытаращил глаза. Наверное, подумал, что я готовлюсь к какому-то неизвестному ему ужасному обряду посвящения в злобные демоны. Свечи на полу только подтверждали такое предположение, не хватало магических треугольников, нарисованных кровью.

– Что это за маскарад? – наконец высказал он свое мнение по поводу моего внешнего вида, выйдя из оцепенения.

– Маскарад?! – возмутилась я. – Я бы назвала это откровенным издевательством, а не маскарадом!

– Что ты имеешь в виду?

– Вот это! – И я подергала полы моего мешковидного облачения, отчего слабые завязки на шее снова лопнули и обнажили одно плечо.

Я жутко смутилась и поспешно натянула сползающую ткань чуть ли не до подбородка. Мне стало обидно.

– Где ты это взяла? – подозрительно спросил Кащей.

– Где, где? – тихо сказала я, снова опускаясь на корточки и трогая немного влажный низ брюк. – Твоя злобная прислуга одарила.

Кащей многозначительно промолчал, а я снова принялась за просушку, поймав себя на мысли, что такого благоговейного ужаса, как вначале, уже не испытываю. Наверное, сработала защитная реакция.

– Как тебя зовут? – спросил Кащей, внимательно наблюдая за моими действиями.

– Я уже представлялась, – непочтительно огрызнулась я.

– Мне кажется, ты не в той ситуации, чтобы хамить. – В голосе Кащея появились угрожающие нотки.

– А мне кажется, что я в той ситуации, когда хуже уже быть не может, – как можно спокойнее парировала я.

– Ты так думаешь? – Стальные глаза нехорошо сощурились.

– Я на это надеюсь. – Уверенности у меня поубавилось.

Перед моим мысленным взором воображение тут же нарисовало кровавые жертвоприношения, дикие оргии, жестокие расправы, о которых, не вдаваясь особо в подробности, но довольно живописно нам рассказывали на лекциях по защите от черной магии. Подобные представления не могли послужить укреплению моего психического равновесия. Я сама почувствовала, что побледнела, и резко отшатнулась в сторону.

Не знаю, что подумал Кащей по поводу моей неожиданной реакции, но произведенным эффектом он насладился в полной мере.

– Так как тебя зовут? – вернулся он к первоначальному вопросу.

– Алена, – нехотя призналась я.

– Что вам здесь надо?

– Василису.

Я решила больше не рисковать и не нарываться на грубости, пока действительно дело не дошло до какого-нибудь изощренного ритуала по умерщвлению не в меру хамски настроенной ведьмы. Над последним моим ответом Кащей задумался. «Может, решит не связываться с нами и выдаст ее добровольно?» – позволила понадеяться я.

– Почему все уверены, что она так сильно мне нужна? – поморщился колдун.

– А разве нет?

Взгляд был красноречивее ответа, произнесенного вслух.

– Ну, может, не для обряда по достижению бессмертия, так для личного пользования, в качестве будущей жены, – высказала я робкое предположение.

– Ты сама понимаешь, что говоришь? – разозлился Кащей.

– А что? – Мысль была не так уж плоха. – Тебя хотя бы поняли.

– Я в глаза не видел эту чертову Василису, и уже заранее ее ненавижу. – В его голосе звучала сталь. – И затея Елисея с этим дурацким прилетом во главе с бестолковой ведьмой только подливает масла в огонь. На что вы надеялись, совершая этот безумный шаг? Что я испугаюсь и тут же рассыплюсь в извинениях: «Простите, я плохо поступил и больше не буду»?

– Н-н-е-эт, – испуганно пробормотала я, думая о том, что мы вообще не собирались сюда попадать, но за «бестолковую ведьму» зло затаила.