Текст книги "А что вы хотели от Бабы-яги"

Автор книги: Елена Никитина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

И вот пару месяцев назад вздумалось королевичу жениться. Скорее всего, это даже не ему вздумалось, а его венценосным родителям, потому что положено так у королей – отметил совершеннолетие и почти сразу свадьба. Пока еще ни в одной стране не было отступления от этого твердого правила, и наша – не исключение. Все как у всех, даже похвастаться нечем.

Покопались король с королевой по соседним государствам и отобрали несколько претенденток на роль будущей невесты их единственного отпрыска. Кстати, почему наследник у ныне царствующей королевской четы всего один, занимало нездоровые умы слишком многих, а предположений по этому поводу выдвигалось еще больше – от самых грязных до самых возвышенных. Но факт оставался фактом – наследников не прибавлялось, и вполне естественно, что Елисея оберегают как единственную сокровищницу расстанских наследственных признаков.

Внимательно изучив анкеты всех предложенных принцесс и царевен, с подробным описанием привычек, особенностей характера, полным медицинским анамнезом и прилагающимся приданым, королевич оказался на распутье. Невест всего было четыре. Число какое-то нехорошее, четное. Лучше бы одну добавили до пяти или убрали до трех. Но никто не обратил на подобную ерунду внимания. А зря. Все в мире имеет свой скрытый смысл, и числа тоже.

Первой претенденткой была пятнадцатилетняя Марица Франтван Горель Праштвальдская, шестая и единственная незамужняя дочь короля Праштвальда, государства, расположенного у восточного побережья океана. За нее давали неплохое приданое, в основном золотом, она имела сносное здоровье, мягкий характер и была без вредных привычек. Что имелось в виду под понятием вредные привычки, сказать сложно, но вряд ли хоть один сюзерен напишет, что его дочь пьет, курит и неблагопристойно выражается. И возраст непонятный – пятнадцать лет. Ни туда, ни сюда. В таком возрасте, кроме капризного характера и юношеских прыщей, смотреть вообще не на что. Позариться на такое мог разве только любитель острых ощущений.

Следующей кандидатурой оказалась двадцатилетняя Амандра Звон Стравская, наследница престола Стравии, крохотной страны, затерявшейся где-то на юго-востоке возле Центрального Горного Хребта. Что она из себя представляет, написано было крайне скудно. То ли сказать о ней было вообще нечего, то ли король Стравии не пожелал распространяться относительно реального положения дел. Из приданого за этой непонятной принцессой числилась только пара столовых сервизов на пятьдесят персон да табун лошадей. Кому такое богатство вообще нужно – неизвестно.

Третья невеста была из Фарландии, богатой страны, где основным видом деятельности было виноделие. Почти вся территория этого южного государства была усажена виноградниками и сахарным тростником. Хорошие вина всегда ценились дорого, а плохих оттуда никогда и не завозили, своих хватает. Принцесса была олицетворением красоты и изящества (если верить анкетным данным), но с небольшим сдвигом. Она была помешана на собаках. В прямом смысле. Любая шавка с ее стороны удостаивалась гораздо большей чести и почитания, нежели всякая знать и принцы крови. Дворец и покои кишмя кишели разнопородными и разномастными бобиками, шастающими под ногами и разваливающимися в самых неподходящих местах, вплоть до королевского трона. Тот, кому судьба преподнесет такое счастье в виде жены, обречен выдерживать постоянное подчинение командам и собачьим стандартам.

И последней претенденткой на расстанский престол была принцесса Бемирании, страны, входящей в состав Соединенного Государства и расположенной на Северном полуострове, где было больше действующих вулканов, чем на всем континенте, вместе взятом. Про нее написали банально и кратко, строго по пунктам: зовут – Василиса, возраст – восемнадцать лет, и так далее. Единственным привлекательным местом во всей этой скучной характеристике была графа «Приданое», где указывалось, что в случае брака Василисы с королевичем во владение Расстании перейдет часть южных земель Бемирании. Предложение было интересно еще и тем, что в этих землях, по многочисленным свидетельствам, находились в огромном количестве золотоносные жилы, что не раз являлось причиной захватнических войн. Но за последние пятьдесят лет Бемирания окончательно утвердила за собой право на этот лакомый для всех соседей кусок суши.

Королевич подробно и даже несколько раз изучил своих невест, но выбрать одну из четырех так и не смог, невзирая на многочисленные советы и уговоры ближайшего окружения. И ему пришла в голову оригинальная мысль (оригинальной она могла быть только с точки зрения будущего монарха) – необходимо навестить каждую из этих милых девушек и уже тогда сделать последний выбор, основываясь не на скучной бумажной писанине, а на собственном опыте и впечатлениях. О том, сколько времени угробится на все четыре путешествия, королевич даже не удосужился подумать.

Королевские родители пришли в ужас от подобной бредовой идеи, но Елисей проявил завидное упрямство – или я еду, или жениться вообще не буду. Знал, чем шантажировать. Тогда трон со временем останется вовсе без наследника, а это чревато нехорошими последствиями. Пришлось сдаться и заняться подготовкой к дальнему походу. Первой предстать пред светлы очи королевича выпало Василисе. Выбор на нее пал не случайно – самое близкое и родственное королевство, и ожидать неприятностей со стороны Бемирании не приходилось в виду заключения несколько лет назад договора о мире и согласии между дружественными государствами.

Королевич оказался пылкой и влюбчивой натурой, а Василиса милой и очаровательной барышней. Вот и встретились два одиночества, как говорится, и полюбили друг друга. Стоит ли говорить, что Елисей ни к каким другим невестам больше не поехал, а быстренько сделал предложение принцессе Бемирании. Та согласилась, родители ее немного поломались, больше для видимости, но благословение свое выдали. Свадьба должна состояться через два месяца (это если считать с сегодняшнего дня, а так обо всем договорились еще полгода назад), а тут случается непредвиденная оказия – Василиса пропадает в неизвестном направлении. В Бемиранию в срочном порядке были направлены самые лучшие маги, потому что своих в том захолустье не имеется, но никаких следов найти не удалось. Принцесса как сквозь землю провалилась. Единственная зацепка – князек соседский. Есть такой, недалеко от Бемирании обретается. Княжество его всего-то две горы и пара лужаек, а гонору выше крыши. Живет замкнуто, ни в какие конфликты особо не лезет. Все молчком делает. Во внешнюю политику вмешивается только когда выгода личная есть. К тому же он маг, причем неслабый. Делегацию к нему уже посылали, но он ее выставил вон. Значит, есть что скрывать. Король наш батюшка собрался на князька войной идти за такие провокации, а тут и Елисей из дому исчезает. В обоих государствах уже не до свадьбы, все переругались между собой. Королева в истерике, руки заламывает, успокоительное ведрами пьет, по ночами воет страшно. Король в гневе и ярости, на добрые поступки не способен уже, всех казнить грозится, если сын его не отыщется. А как искать-то, если уже все способы перепробовали, все методы исчерпали, все возможности задействовали, а результатов никаких. Абсолютно. И с Василисой такая же беда.

Вот такую душещипательную историю поведал мне Васька, чуть даже слезу не пустил, оплакивая невинно пропавшего наследника. Сенька, увлеченный рассказом, уже давно сидел возле меня и слушал, раскрыв от удивления рот.

Да уж… Не каждый день читают такие познавательные лекции по истории. И где только Васька так складно говорить научился? Неужели он свое краснобайство для меня приберегал, единственной и неповторимой? Мечтать не вредно, вредно прыщи на лице выдавливать. Что-то ему от меня надо, вряд ли ему так уж понравились здешние места, что он хочет уговорить меня оставить его на постоянное место жительства. Природа здесь, конечно, хоть куда, одни мухоморы размером с обозное колесо чего стоят, сама полчаса стояла умилялась. Но только Ваське никогда не нравилось жить одному, к тому же женский пол, до которого у него всегда был большущий интерес, здесь пребывает в довольно примитивном виде, и, кроме меня, нормальных девушек вообще нет. А я на роль его избранницы никак походить не могу, потому как слишком много про него знаю. А такие вещи обычно не способствуют возникновению влюбленности. Догадки, конечно, можно строить до бесконечности и встретить вместе с ними старость, даже не исчерпав и половины богатого воображения. Но стоит ли напрягать мозги, если ответ сидит напротив. И я решила, что разбазаривать далеко не стратегический запас моих умственных способностей сейчас не стоит.

Васька сидел рядом со мной на краешке кровати и остервенело теребил совершенно неповинный в пропаже королевича уголок покрывала, успев ободрать по краю всю бахрому. Я немного понаблюдала за этим антиткачеством и вкрадчиво полюбопытствовала:

– Ну а я-то тут при чем? Или ты приехал, только чтобы поведать мне о последних событиях в Петравии, дабы я не совсем от жизни отстала?

Руки товарища заработали еще активнее. Наверное, плетение кружев, точнее их расплетание, – его тайное хобби. Вон как ловко покрывальце разделывает. А что? У каждого должно быть занятие по душе. Чем это хуже? Руки заняты – голове легче.

Васька наконец выпустил многострадальный обмусоленный уголок и жалобно воззрился на меня.

– Помощь мне твоя нужна.

– Чего?!

Я от удивления даже забыла, как дышать, но легкие напомнили мне о моих прямых обязанностях перед организмом нехваткой воздуха и сильным кашлем. Премного им за это благодарна, а то бы лежать мне сейчас на полу бездыханной тушкой с выпученными глазами и перекошенной челюстью.

Васька терпеливо дожидался восстановления моего нарушенного дыхания, внося посильную помощь в устранение кашля долбанием меня по спине, за что получил хмурый взгляд несостоявшегося трупика (меня то есть). Сенька суетился вокруг нас, давая советы и заглядывая в лицо участливым взором. Чего от него еще ожидать-то, кот он и есть кот. Даже воды в кружечке не принесет, причем не по злобе душевной, просто лапы не так устроены.

Однако все наши совместные усилия возымели успех, и я смогла вздохнуть полной грудью.

– Вась, какая от меня может быть польза окромя вреда? – прорвалось наружу мое недоумение. – Советы раздавать у вас и без меня есть кому, поавторитетнее. Новшества мои вряд ли могут пригодиться. А больше у меня ничего нет, кроме дурной головы и вредного характера.

– Вот об этом и речь, Алена.

– О чем?

Неужели моя вредоносность кому-то понадобилась? Нацедить, что ль, стаканчик? От меня не убудет.

– Понимаешь, – начал Васька объяснять для особо непонятливых, – вся королевская знать и маги не одну пару сапог сбили, чтобы хоть какую-то зацепку найти, но так ничего и не смогли. Ни следов магии, ни физического похищения. Ничего. Понимаешь? – Укоризненный взгляд моей недогадливости. – Был человек и исчез. Бесследно, как испарился. И ладно бы простой кто, а то сам царевич. Все поисковые методы оказались бессильны. А ты у нас девушка оригинальная, с нестандартным мышлением. Подходишь к проблеме с одной стороны, а выходишь там, где тебя и не ждали. Вот я и подумал, когда тебя увидел, что неплохо было бы, если ты поучаствуешь. За королевича хорошее вознаграждение дают. Золотом.

– Ты издеваешься? – подозрительно сощурилась я.

– Ничуть.

– И ты хочешь доверить столь ответственную операцию магу-недоучке, от которой пользы не больше, чем от высушенной поганки?

– Высушенной поганкой отравить кого-нибудь можно, – не сдавался Васька.

– Вот и я о том же.

– Неужели тебе совсем не хочется поучаствовать в таком благородном деле?

Я чуть не расхохоталась от этого предположения.

– Ты прекрасно знаешь, что благородные дела – не мой конек.

– Так ты согласна?

– Конечно нет.

– А если подумать?

– Вась, как ты себе это представляешь? Ладно ты, уже почти полноценный маг. А я кто? Кто разрешит мне близко подойти к этому делу?

– Правильно, Аленка, не соглашайся, – встрял в разговор Сенька, нервно помахивая хвостом. – Сейчас эти бородатые тебя припахают, а потом, в случае чего, ты крайней окажешься.

– А мнения лохматых вообще не спрашивают, – погрозил Васька пальцем коту.

– Это почему же? – возмутился Сенька. – Я тварь разумная и право голоса имею.

– Я эту тварь разумную сейчас за шкирку оттаскаю… – И маг наклонился в сторону не в меру болтливого кота.

– Но, но, только без рук! – Сенька попятился под спасительный полог кровати и затаился там, обиженно сверкая глазищами.

А Сенька не так уж не прав на самом деле. Кто же из сильных мира сего сознается в собственном бессилии? Правильно, дураков нет. А вот свалить непосильную ношу на чужие плечи – это всегда пожалуйста. И чем меньше на этих плечах обретается ума, тем лучше – как-нибудь да выкрутится. А не выкрутится – все можно списать на неопытность и глупость. Удобно. А главное – безопасно (для собственной головы и того, что пониже спины находится). Вот мне Васька и предлагает ввязаться в такую авантюру, которая изначально обречена на провал, а в случае чего можно меня и козлом отпущения сделать (точнее козой). Маг-недоучка, мало знает, практики почти никакой, в силу молодого возраста. Из академии вытурили, значит, обижена. Потрясающая кандидатура! Лучше не найти. Если ей повезет, то можно будет и немного лаврами поделиться, пусть потом всю жизнь благодарно челом бьет за великую милость, а не повезет – на могилке попляшем, празднуя очередной праздник человеческой глупости. Но ведь кто не рискует, тот не пьет шампанского. Может, рискнуть?

– Алена, ну что ты упираешься? – предпринял новую попытку Васька. – Чем в этой дыре сидеть да народ пугать, настоящим делом займешься.

– Не хочу, – уперлась я. – Мне и здесь неплохо сидится.

– Алена, – взмолился Васька, – давай, а? Представляешь, какое приключение у нас получится. Ты и я выручаем наследника, привозим в столицу, нас встречают с цветами и музыкой, все благодарно кланяются. Главные должности при дворе нам обеспечены.

– Такое впечатление, что ты меня на свидание приглашаешь, а не королевича искать, – фыркнула я.

– Да ну тебя, – разочарованно махнул рукой Васька. – Я о нашем будущем пекусь, а ты про глупости.

– Ну да, конечно. А план у тебя есть?

– Естественно! Ты!

Я открыла рот и уставилась на него.

– Ты у нас умная, – начал он подлизываться. – Голова хорошо варит. И с магией у тебя нормально, получше, чем у некоторых учителей наших. Знаний, правда, немного не хватает, но это дело наживное. Главное – сила.

– А ты тогда для чего нужен, если я и сама могу справиться, – поддела я разошедшегося Кота.

– А два ума лучше, чем один. И потом, я же мужчина, защищать тебя буду.

Эх, Васька, Васька… Силушкой-то тебя, конечно, не обидели, вон богатырь какой высоченный, косая сажень в плечах, а в уме малость недобор получился, все в рост ушло. Не надо меня защищать, я же маг как-никак, защитой неплохо владею и всегда могу за себя постоять. Забыл ты друг сердечный об этом. Но я напоминать не буду, пусть потешит свое самолюбие чуток.

– Вася, я никуда не поеду, тем более с тобой.

– Ну и зря. Буду тогда без тебя подвиги совершать.

– Совершай, совершай, на здоровье.

В государственные дела лучше не соваться. А то и правда недолго под горячую руку разъяренному монарху попасть. Чем это обычно заканчивается, всем и так хорошо известно.

Ближе к вечеру Васька собрался уезжать. Я уже выслушала последние новости обо всех общих знакомых и известных в городе лицах, которые он вывалил на мою бедную голову. Повозмущалась новыми правопорядками и штрафами, поудивлялась на глупую полицию, не желающую ловить настоящих преступников, а хватающую невинных бедных студентов ни за что ни про что, и разговор как-то сам собой сошел на нет. Говорить больше было не о чем, а у меня новостей и вовсе кот наплакал (в переносном смысле, конечно).

Перед отъездом Васька долго распинался по поводу радости нашей встречи и с удовольствием бы задержался подольше, но дела не ждут и требуют его немедленного присутствия в Петравии. Я сделала вид, что поверила и тоже убедительно закивала, что очень рада нашей неожиданной встрече (собственно, я даже не покривила душой) и надеюсь, что мы еще свидимся. Я от радости даже расщедрилась на банку малинового варенья в подарок.

– Может, надумаешь? – спросил меня уже в сотый раз Васька, похлопывая себя по карманам и проверяя, ничего ли он не забыл.

– Вась, отстань. Я уже сказала, что нет.

Товарищ тяжело вздохнул и направился к двери. Я поплелась следом, но врезалась в его внезапно остановившуюся спину.

– Чуть не забыл! – стукнул себя по лбу Васька, резко поворачиваясь ко мне. – Я же еще по одному делу сюда ехал.

– Невесту подыскивать? – хитро спросила я.

– Да нет. У вас тут где-то был зафиксирован странный энергетический катаклизм. Вот меня ректор и попросил выяснить, что тут случилось, раз все равно в эту сторону еду. Сейчас все сильнейшие маги брошены на поиски пропавших их высочеств и пока им нет дела до разных несанкционированных выбросов.

– Вроде ничего не замечала, – недоуменно посмотрела я на Ваську. – Была порча какая-то сделана, так я убрала ее, но это и все. Сам проверь. Ты же у нас почти уже дипломированный маг, лучше меня в таких вещах разбираешься.

Почему-то очень не хотелось говорить ему о воронке и о том, что я закрыла ее, едва оставшись в живых. Стоит об этом только заикнуться, как через неделю, а то и меньше, сюда набегут сильные и не очень маги и будут перерывать весь мой лес в поисках непонятного объяснения данному явлению. Под каждым кустом засядут любители понаблюдать за работой магов в действии. И опять же вся моя местная нечисть будет стонать и охать, что покоя и житья им уже теперь точно нигде не сыскать, еще пришибут кого-нибудь под шумок, жалко. Да и мне было даже неприятно подумать, что через каждые пять минут в мой домишко будет кто-нибудь заглядывать и задавать дурацкие вопросы типа: а какого оно цвета, а как пахло, а что вы чувствовали, а зачем вам оно вообще было надо. Нет уж… увольте. А порча дело привычное, с ней всякий второкурсник справится, и никто не будет тут проверять ничего. Ко всему прочему, закрыв воронку с этой стороны, я полностью прервала энергетический поток к тому, кто ее создал, и теперь это абсолютно ничем не грозит. Надеюсь.

Васька вышел на крыльцо и сосредоточенно замер.

«Ауру просматривает», – догадалась я. Ну ну… Пусть посмотрит, все равно ничего не увидит, даже если у него магические способности раз в десять подскочили. След от воронки уже успел затянуться и стал почти невидимым, от порчи не отличишь. Даже я с трудом различала бледно-серое пятнышко, которое с каждым днем становилось все прозрачнее и меньше, а через несколько дней и оно исчезнет. Так что переживать мне абсолютно не за что. Это леший постарался, уж больно ему хотелось поскорее лес в порядок привести, вот он и сидит целыми днями на выжженной поляне, землю лечит.

Васька поторчал столбом минут десять, а потом открыл глаза.

– Действительно, ничего не чувствую, – пожал он плечами. – Может, они напутали чего? В такой неразберихе, какая сейчас в столице творится, это совсем неудивительно.

Я ничего не ответила, чтобы не поддерживать разговор на щекотливую тему. Пусть сам выводы делает, с фантазией у него всегда хорошо было. Ему бы сказки писать.

Васькина лошадь уже успела обглодать всю траву перед моим домом на расстоянии натянутого повода и теперь раздраженно трясла головой, давая понять, что не желает заканчивать трапезу.

– Если мне понадобится скосить газон, я обращусь к тебе за помощью, – пообещала я, глядя на прожорливое животное.

– Ничего ты не понимаешь, – ответил Васька, отвязывая лошадь. – Она по молодой зеленой травке соскучилась, зима-то длинная была, одно сено сплошное. А кому же хочется на сухомятке сидеть? Дорвалась.

Васька ловко вскочил в седло и картинно подбоченился.

– Что, красна девица, пригорюнилась? Аль не люб я тебе?

Я криво усмехнулась. Напоследок обязательно попаясничать надо.

– Езжай уже, а то ночь в лесу коротать придется.

 
– С тобой хоть в болоте заночую,
Ты только, дорогая, не гони.
Я так по кочкам моховым тоскую,
По жиже мутной. Где же эти дни? —
 

пропел он веселую песенку про кикимор из нашего студенческого репертуара и хитро мне подмигнул.

– В Петравии будешь, заглядывай на огонек.

– Всенепременно, – пообещала я. – Ты только жди.

Васька склонился ко мне и, чмокнув на прощанье в щеку, пришпорил лошадку, пристроившуюся уже к зелененькому кустику сирени. Я осмотрела нанесенный ущерб. Все-таки успела обгрызть, зараза такая.