Текст книги "Большие перемены"

Автор книги: Елена Веснина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Тебе не нравятся? Жаль. А я так хотела угодить. Красный цвет тебе очень пойдет. Примерь!

Маша уронила коробку с сапогами на стол, полетели вилки, приборы, бокал с красным вином упал на пол и разбился вдребезги.

Леша подхватился:

– Что случилось? Машенька, что с тобой?

– Мне что-то нехорошо… Душно здесь, я выйду на улицу, – Маша встала из-за стола и нетвердо пошла к двери.

Алеша порывался выйти с ней, но Катя его опередила:

– Леш, ты сиди, я Маше помогу. Женщины лучше знают, что нужно делать в таких случаях.

Алеша с потерянным видом остался за столом, Катя вышла вслед за Машей.

* * *

В прихожей Самойлова надрывался звонок.

– Да иду, иду же! Кто там? – раздраженно спешил к двери Борис. Он посмотрел в дверной глазок, но никого не увидел, а звонок по-прежнему продолжал звенеть. Борис опасливо открыл дверь. В прихожую вошла Таисия, закутанная до неузнаваемости в какой-то балахон.

– Таисия, ты? Вот это да! На улице встретил бы – не узнал… – изумился Борис.

Таисия оглядела его с ног до головы:

– А я думала, ты мне так и не откроешь. Звоню, звоню – и все без толку. Боишься кого-то?

– Нет. Просто никого не ждал. А тебя так вообще не ожидал увидеть, – все еще не мог прийти в себя Борис.

Таисия невесело усмехнулась:

– Напрасно. У нас ведь теперь много общего.

– Ты имеешь в виду, что наши дети скоро поженятся? – не сразу сообразил он.

– И это тоже. А еще мы теперь оба – брошенные супруги. И нам нужно защищать свои права и думать о своем будущем. Предлагаю объединиться и подумать над этим сообща.

Самойлов озадаченно смотрел на Таисию, а она заявила:

– А для начала – пригласи-ка меня к своему холостяцкому столу!

Вскоре Таисия и Самойлов сидели за столом и ели пельмени.

– Вкусные пельмешки. Хорошо бы их под водочку, – предложила Таисия неожиданно.

Самойлов удивленно посмотрел на нее:

– Не знал, что ты любишь крепкие напитки. Таисия загадочно улыбнулась:

– Ты обо мне еще многого не знаешь. Ну так что, выпьем?

– Нет. Лешке обещал не пить, – с сожалением отказался Борис.

Таисия кивнула:

– Ну, тогда давай к делу. Насколько я знаю, вы с Буравиным официально бизнес еще не разделили?

– Остались только формальности. Завтра мы их разрешим. А что такое?

Таисия пояснила:

– Видишь, ли, я ведь в этом деле тоже заинтересована. Причем с обеих сторон. Понимаешь, если для Буравина этот раздел будет невыгодным, он урежет мои алименты. Если ты с сыновьями окажешься в пролете – Костя не будет обеспеченным зятем.

– А я вообще не уверен, что Костя будет работать со мной, – заметил Самойлов.

Таисия удивленно воззрилась на него:

– А почему ты не хочешь Костю ввести в семейный бизнес?

– Я-то хочу, но он считает, что деньги можно заработать легко и быстро. А в таком деле, как наше, капиталы создаются годами, – веско сказал Борис.

Таисия отмахнулась:

– Да это в нем детство еще играет. Ничего, со временем поймет.

– Не знаю. Он же видел, как долго мы строили нашу компанию. И только недавно почувствовали, что по-настоящему твердо стоим на ногах. Эх, честно говоря, жалко, что все так сейчас происходит, – загрустил Самойлов.

Таисия вопросительно взглянула на него:

– Так, может быть, раздел все-таки не нужен? Самойлов протянул:

– Э, нет. Для меня раздел компании – дело принципа. Я не собираюсь делить ни свою фирму, ни свою женщину с нечестным человеком!

– Принципы – это, конечно, хорошо. Но ведь важно еще не остаться в накладе. Не проиграть, – предупредила Таисия.

Самойлов хмыкнул:

– Таисия, вот ты вечно так. Пытаешься балансировать, стараешься и вашим и нашим угодить.

Таисия кивнула:

– Конечно. Я же женщина. И в отличие от мужчин думаю двумя полушариями, а не одним.

– Ну, это как посмотреть. – Самойлову не понравилась ее фраза.

– Да хоть как смотри – это научно доказанный факт. И вообще, хватит занудствовать. Давай лучше выпьем, – еще раз предложила Таисия.

Не прошло и часа, как Самойлов и Таисия уже сидели за скромно накрытым столом, на. столе были бутылка водки, рюмки и соленые огурчики-помидорчики.

– Ну что, еще по одной? – заплетающимся языком пробормотал Борис и потянулся к бутылке, чтобы разлить водку по рюмкам.

– Боря, тебе уже хватит, – Таисия пытались остановить Самойлова, но тот отбросил ее руку и разлил-таки водку.

– Ты меня не учи! Я свою норму знаю.

„ Самойлов выпил свою рюмку и недовольно глянул на Таисию:

– А ты чего? Пей.

– Нет, спасибо. Я пойду, – отказалась она, и Самойлов завелся:

– Брезгуешь?

– Боря, с тобой уже невозможно разговаривать, у тебя язык заплетается. Ты мне нужен не как собутыльник, а как единомышленник! – воскликнула Таисия, но Борис не видел в этом проблемы.

– Одно другому не мешает! – еле выговорил он. Таисия сокрушенно вздохнула:

– Еще как мешает! Тем более что пить ты не умеешь.

Таисия встала из-за стола и вышла из комнаты. Самойлов махнул рукой, словно отмахнулся от назойливой мухи, и снова наполнил свою рюмку.

* * *

Буравин привез Андрея на маяк. Оказалось, что дверь маяка была опечатана. Пока Буравин открывал дверь, Андрей потирал руки, пытаясь согреться.

Наконец они вошли в каморку смотрителя. Включив свет, огляделись, и Буравин заметил:

– Как-то здесь не очень уютно… И даже жутковато. Может, сегодня все-таки у нас переночуете, а завтра с утра заселитесь?

– Нет-нет, меня все устраивает. Это именно то, что я хотел. Только прохладно немного. Здесь есть печь или камин? – спросил Андрей, но Буравин был не в курсе.

– Не знаю. Я здесь тысячу лет не был. Но если будете мерзнуть, дайте знать – я вам обогреватель привезу. Может, вам помочь здесь устроиться?

– Спасибо, – ответил Андрей, – я думаю, сам справлюсь.

– Ну что ж, до встречи, – попрощался Буравин.

* * *

А в ресторане продолжали происходить неприятные события.

Алеша торопливо приводил в порядок стол, на который Маша уронила коробку с сапогами. Он поднял вилки и ножи и расставил по местам бокалы. Костя, почуявший неладное, оставил Леву, подбежал к столику и спросил:

– Что тут у вас произошло? Леша расстроенно отмахнулся:

– Да Катя наговорила какой-то ерунды…

– Катя? Что она сказала? – забеспокоился Костя.

– Да вроде бы ничего особенного. Я так толком и не понял, что случилось. – Алеша порывался уйти, но Костя схватил его за руку:

– Что сказала Катя? Ответь мне! Я требую!

– Пусти, мне нужно к Маше. Она расстроена, и я хочу понять, из-за чего, – попросил брат.

Но Костя не унимался:

– С ней Катя, она ее успокоит. У них там женский разговор, ты только помешаешь. Скажи честно, о чем вы разговаривали с Катей после ухода Маши? Костя нервно сглотнул. – Обо мне?

– Да ты-то здесь при чем? Мы о Мате говорили. Катя подарила ей подарок, речь произнесла, а Маша отреагировала как-то странно, – пояснил Леша.

– И это все? – облегченно вздохнул Костя. – Ничего не понимаю…

Маша с Катей стояли возле ресторана и вели неприятную для Маши беседу.

– Маша, тебе так сильно не понравились сапожки? Как раз для такой погоды… – притворно вежливо" говорила Катя.

Маше было холодно, она вся дрожала:

– Да. Мне кажется, этот подарок не от души. Эти сапоги подходят тебе, но не мне.

– А мне кажется, что ты вполне спокойно можешь донашивать то, что принадлежало И мужчину, и сапоги! – прорвало Катю. Тут Маша поняла:

– Так вот что это значит! Вот как ты хотела помириться? Мы уходим.

Маша хотела вернуться в ресторан, чтобы позвать Алешу, но Катя ей не дала:

– Подожди, ты меня не так поняла. Я просто хотела дать тебе совет. Я ведь более опытна в амурных делах, чем ты. Могу стать твоей старшей подругой, советчицей. Я понимаю, тебе будет сложно, но…

Маша вырвалась:

– Нет! Мне не надо ни твоей дружбы, ни твоих сапог! Ничего твоего мне не нужно!

– Ничего моего тебе не надо? А как же мой бывший жених – Леша? Он тебе тоже не нужен?

Маша молчала, и Катя зло усмехнулась:

– Так я и думала. Но ты запомни: что бы у вас с ним ни было, я все равно была первой и ею останусь – навсегда! А ты – всего лишь вторая!

Маша вскинулась:

– Зачем ты мне это говоришь?

– А почему нет? Это общеизвестный факт. И не надо воспринимать это в штыки – с этим нужно просто смириться, – заявила Катя.

Маша смотрела ей в глаза:

– Катя, я прекрасно помню о вашем романе. Зачем ты снова мне напоминаешь?

Катя ехидно спросила:

– А как ты хотела? Когда берешь чужое, нужно понимать, что за этим могут последовать кое-какие неприятности.

– Леша – не вещь, чтобы его можно было «взять» и «увести». У человека не может быть ни ярлычка, ни штрих-кода, – возмутилась Маша.

Катя прошипела:

– Какая ты умная! А знаешь, почему он не выбежал следом за тобой? Потому что я отдала команду «сидеть». Вот он и сидит!

Машу пробила нервная дрожь:

– Пусти меня!

Катя елейным голосом пропела:

– Машенька, не надо все принимать так близко к сердцу. Ну повздорили, ну наговорили лишнего. Но мы же все равно подруги?

Маша рванулась к двери:

– Пусти! Я возьму сумочку, позову Лешу, и мы пойдем.

Катя кивнула:

– Да, не забудь взять Лешеньку. А то он ведет себя как сумочка – стоит, пока его не подберут и не понесут. А сам к тебе не выходит!

Маша опрометью забежала в ресторан, схватила сумочку и снова бросилась на улицу. Алеша побежал следом за ней, в руках у него была коробка с подаренными Катей сапогами.

– Маша, постой. Подожди меня! – позвал он. Костя наблюдал за происходящим с недоумением.

Катя стояла в дверях ресторана и с вызовом смотрела на Костю. Когда Алеша пробегал мимо нее, она поймала его за руку, притянула к себе и что-то прошептала ему на ухо. При этом со значением оглянулась на Костю. Костя побледнел, а Леша потерянно посмотрел на Катю, потом отстранился и выбежал из ресторана. У Кати на губах играла удовлетворенная улыбка. Костя со страхом смотрел на нее. Он боялся, что она сказала что-то важное о нем.

Катя подошла к столику, села на свое прежнее место и невозмутимо принялась тянуть сок через трубочку.

Костя неуверенно спросил:

– А куда убежали Алеша и Маша?

– Не знаю, – беспечно ответила Катя.

– Ничего не понимаю! Вечер только начался… Мы же планировали отметить наши помолвки, – расстроился Костя.

Катя мило улыбнулась:

– Похоже, им не понравились блюда, которые мы заказали.

– И все? – уточнил Костя растерянно.

– Ну, не знаю. Возможно, Маша не оценила мой подарок. Но это же не повод портить нашу с тобой вечеринку. – Катя кокетливо подмигнула Косте. – А не заказать ли нам шампанского?

Костя посмотрел на Катю испуганно:

– А может, они ушли потому, что ты сказала и Маше, и Леше что-то не то?

Катя презрительно смотрела на него:

– Когда?

– Только что. В дверях ресторана, – решительно сказал Костя.

Катя поджала губы:

– Да ничего особенного я ему не говорила. Попросила нести мой подарок поаккуратнее. А то он схватил коробку с дорогущими сапогами так, что у меня сердце оборвалось!

– Катя, я тебе не верю. Скажи честно: ты… рассказала ему про меня? – прерывающимся голосом произнес Костя.

– С чего ты взял?

Костя во все глаза смотрел на нее:

– Но я же видел, как он на тебя посмотрел! Ты сказала ему, что я был виновником его аварии?

– Ну, допустим. И что?

Костя пораженно посмотрел на Катю. Наконец он выдохнул убитым голосом:

– Катя, как ты могла? Я ведь тебе доверился…

– Конечно, ты же хотел переложить на меня часть своей вины! – уверенно сказала она.

– Нет! Я рассказал тебе свою страшную тайну, потому что хотел расстаться со своим темным прошлым! Я хотел сказать тебе, что ни за что больше не пойду на преступление. Ведь из-за любви к тебе я чуть брата родного не погубил! А ты…

Катя не собиралась терпеть подобные обвинения:

– А что я? Можно подумать, я заставляла тебя каяться! Я ничего у тебя не выпытывала, ты сам мне все открыл.

– Да уж, сделал глупость… – с ужасом отшатнулся Костя.

– А теперь, извини, я могу поделиться этой информацией с Лешей, а могу и смолчать, – намекнула Катя.

Костя посмотрел на нее с надеждой.

– Так ты рассказала ему или нет?

– Нет. В этот раз – нет, – величественно ответила она.

Костя облегченно вздохнул:

– Умоляю тебя, не говори ему ничего! Я сам во всем признаюсь… когда придет время. Это, в конце концов, наши с Лешкой дела, и тебе не стоит вмешиваться.

Катя возмутилась:

– Да с чего ты взял, что я вмешиваюсь в ваши дела? У меня что, не может быть своих дел с Лешей?

Костя покачал головой:

– Нет. Потому что ты моя невеста. Не забывай об этом!

– Костенька, я все помню. Но как бизнесмен ты должен понимать, что чувства не должны мешать делам, – объяснила Катя.

Костя удивленно взглянул на нее:

– И что же у вас с ним за дела?

– Очень интересно, да? Хорошо, я тебе расскажу. Но не сегодня, а когда придет время. Завтра, например. А сейчас давай лучше выпьем шампанского, – снова предложила Катя.

Костя задумчиво смотрел на Катю. Ему немного полегчало, но он все-таки не до конца верил ей:

– Но если ты не рассказала Леше про мои преступления, что могло так расстроить ребят? Неужели вправду твой подарок так подействовал? Честно говоря, я тоже не считаю его удачным.

Катя легкомысленно пожала плечами:

– А я считаю по-другому. Раз, два, три… Катя дурашливо загибала пальцы на руке. Костя занервничал:

– Катя, ты издеваешься надо мной? Катя невинно хлопала глазками:

– Нет. Я просто шучу. Не знала, что у вас, Самойловых, проблемы с чувством юмора. Как жалко, что не все люди понимают шутки.

Катя пила шампанское, принесенное официантом, Костя с видом побитой собачки сидел напротив. Перед ним стоял нетронутый бокал шампанского.

Катя хитро смотрела на Костю:

– Шампанское вполне приличное. Пей, Костя. У нас же сегодня праздник.

– Что-то не хочется. Настроение совсем не праздничное.

Катя продолжала издеваться:

– А где твой боевой дух? Ведь тебя ждут великие дела! Ты должен совершить подвиг во имя прекрасной дамы, прежде чем она выйдет за тебя замуж. Помни об этом!

Костя устало спросил:

– Катя, чего ты от меня хочешь?

– Результата. Способ достижения цели меня мало интересует, – заявила она.

– Я уже шел ради тебя на преступления. Ты же не позволишь мне снова пойти тем же путем? – заглянул ей в лицо Костя.

– Если ты про способ зарабатывания денег, то мое мнение на этот счет тебе известно. Мне все равно, как ты будешь доставать с неба звезды, – жестко ответила она.

– Неужели тебе совсем меня не жалко?

– Как там у классика – «жалость унижает человека»? Так вот, если хочешь, чтобы я стала твоей женой и молчала о твоих темных делишках – стань таким же крутым, как мой папа! Понимаешь, о чем я?

Костя пораженно посмотрел на нее, а Катя подытожила:

– Молчишь? Вот и правильно. Молчание – знак согласия. Сейчас я допью шампанское, ты проводишь меня домой и начнешь действовать. Понятно?

Костя грустно кивнул.

* * *

Маша в слезах неслась по улице, растрепанная, в легком платье. Она не видела ничего вокруг, натыкалась на прохожих, не замечала этого и бежала дальше. Алеша бежал за ней. Когда он наконец догнал ее, то попросил:

– Оденься, а то прохладно! И пожалуйста, Машенька, успокойся.

– Не могу. Это все из-за Кати, – сквозь слезы выкрикнула Маша.

– Что такое? Неужели ты ревнуешь меня к ней? Маша не могла успокоиться:

– Нет. Она наговорила мне всяких гадостей! Как можно быть такой лицемерной? Она ведь вовсе не хотела мириться со мной! Пришла специально, чтобы меня оскорбить!

Алеша ласково обнял любимую:

– Милая, Катя, конечно, не сахар, но она тебя не оскорбляла.

Маша отшатнулась:

– Ты что, заступаешься за нее? Я чуть не умерла, когда увидела эти сапоги!

Леша не понял:

– А сапоги-то здесь при чем?

Маша заметила в руках Алеши коробку с сапогами и воскликнула:

– Ты что, взял их?

Маша вырвала коробку из его рук, достала сапоги и выбросила их в мусорный контейнер. Леша пробормотал:

– Ничего не понимаю. Маша, запинаясь, сказала:

– Леша, я не успела тебе рассказать. Тот страшный сон, который мне приснился… Во сне я видела именно такие сапоги!

– Машенька, ты себя накручиваешь. Сон – это всего лишь сон. Не нужно придавать ему такого значения! – попытался успокоить ее Леша.

– Но ведь он начал сбываться! – настаивала Маша.

– Это просто совпадение. Забудь. Я же рядом с тобой – значит, все будет хорошо.

Маша грустно улыбнулась:

– Но ты тоже был в этом сне…

– Пойдем домой! Ты совсем замерзла! Такой вечер холодный!

Вскоре они сидели дома, усталые и грустные.

– Машенька, давай я спущусь в погреб, достану вина, и мы устроим праздник на двоих, – предложил Леша.

Но Маша отказалась:

– Не надо. Я устала и очень хочу спать. Все равно сегодня ничего не получится…

Маша направилась в сторону своей комнаты. Леша тихо попросил:

– Не уходи… Я люблю тебя. Маша устало ответила:

– Леша, иди спать.

Леша взволнованно спросил:

– Скажи, ты обижаешься только на Катю или на меня тоже? Ведь это я уговорил тебя на встречу с моим братом и его невестой…

– А как ты думаешь? – посмотрела ему в глаза Маша.

– Маша, прости меня. Я обещаю – такого больше не повторится, – пообещал Леша.

– Хорошо бы. Такого действительно больше не надо.

– Я люблю тебя, – он ждал ответа. Маша вздохнула:

– Я тоже тебя люблю. Но похоже, что Катя кое в чем была права…

– Что ты имеешь в виду? – не понял Леша.

– Она была первой. А я – всего лишь вторая… Поэтому Катя всегда будет стоять между нами.

* * *

Самойлов сидел за столом, он был сильно пьян. Перед ним стояла почти пустая бутылка водки и тарелка, на которой лежал последний соленый огурчик. Самойлов взял бутылку, встряхнул ее и вылил оставшиеся капли в свою рюмку. Выпив, он поморщился и закусил огурцом. Раздался телефонный звонок. Самойлов снял трубку:

–Да.

В трубке раздался голос Буравина:

– Борис, здравствуй, это Виктор. Я подготовил все необходимые документы для раздела бизнеса.

Теперь требуется твоя подпись. Давай встретимся и все окончательно уладим. Самойлов даже протрезвел:

– Хорошо. Встреча должна состояться в офисе. И я требую, чтобы на ней присутствовал вице-мэр города. Как свидетель и как официальное лицо.

– Зачем? Ты что, не доверяешь мне? – в голосе Буравина звучало презрение.

– А как можно доверять человеку, который увел у тебя жену? Обманул один раз, сможешь обмануть еще! – Самойлов резко положил трубку.

В комнату зашел Костя.

– Пап, привет, – окликнул он отца.

– Здорово, коли не шутишь. – Самойлов повернулся к сыну, и Костя увидел на столе характерный «натюрморт»: пустая бутылка из-под водки, рюмка, огрызки соленых огурцов. Костя понял, что отец пьян. Самойлов попытался встать, чтобы подойти к сыну, но у него ничего не получилось. Костя смотрел на него презрительно.

– Отец, что это? Ты опять напился?

– Со мной все в порядке! Ну выпил чуть-чуть, с кем не бывает?

Костя подошел к столу и взял пустую бутылку в руки.

– Я вижу твое «чуть-чуть». Пол-литра как не бывало. Ты что, всю бутылку один уговорил?

– А что такое? Ты меня учить вздумал? Мал еще. Иди отсюда со своими нотациями, – пьяно отмахнулся Самойлов.

– Я-то пойду, мне не привыкать. А вот вы все, кто меня посылает, еще будете у меня с рук есть. Хоть пока вы об этом и не подозреваете.

Самойлов недоуменно посмотрел вслед уходящему сыну.

Катя лежала в кровати, она только что проснулась. В комнату вошла Таисия и присела на краешек кровати:

– Доброе утро, дочка. Как спалось?

– Спасибо, плохо, – капризно отозвалась Катя.

– Что, дурной сон приснился? – сочувственно спросила мать, но Катя сказала:

– Если бы… Нет, дело не в сне. Я вчера виделась с Алешей и Машей. А еще узнала, что они живут вместе!

– А чего ты ожидала? Они же собрались пожениться. И почему тебя это вдруг задело, ты же сама хотела с ними встретиться? – недоуменно посмотрела на дочь Таисия.

– Мама, ты не понимаешь. Одно дело знать, а совсем другое – видеть… Мне так сейчас тяжело.

– Катюша, успокойся. Леша – пройденный этап. У тебя есть Костя, он тебя любит, ради тебя готов на все. Он вполне может сделать тебя счастливой.

Катя недовольно вздохнула:

– Ну, над Костей еще нужно работать и работать. Дрессировке он хоть и поддается, но медленно… Но ты права – я обязательно буду с ним счастлива, назло всем – буду!

Таисия удивленно посмотрела на нее:

– Интересная позиция…

– А Маше этой я все равно спокойно жить не дам! – продолжала Катя.

– По-моему, ты хочешь усидеть сразу на двух стульях. А это мало у кого получалось. – Катя нервно повела плечиком, но Таисия продолжала: – Нельзя одновременно устроить свою жизнь с Костей и испортить отношения между Алешей и Машей. Разберись, что тебе на самом деле нужно, иначе можешь остаться ни с чем.

– А мне нужно все и сразу. Я по-другому не умею, – заявила Катя.

– Ну да. Вчера ты хотела и приятно время провести, и Маше заодно отомстить. Получилось?

– Да, Машке я насолила, – хмыкнула Катя.

– И что, тебе полегчало? – заглянула ей в лицо Таисия.

– Нет, – нехотя призналась Катя.

– Вот именно. Месть – это, прежде всего, наказание для того, кто мстит, – многозначительно подняла палец Таисия.

Катя изумилась:

– И это говоришь ты? Ты, которая учила меня всегда идти до конца, брать от жизни все! Мама, это ты сделала меня такой, а теперь еще и попрекаешь этим? Ну, спасибо тебе! – И она пулей вылетела из комнаты, захватив с собой одежду.

* * *

Утро вечера мудренее. Алеша это ощутил на себе.

– Я так рад, что ты меня простила за вчерашнее. Конечно, идея примирить тебя с Катей была не слишком хороша. Да и преждевременна, – сказал он Маше за завтраком.

Она кивнула:

– Не зря же говорят, что утро вечера мудренее. Не только ты понял кое-что важное, но и я. Сегодня мои вчерашние обиды уже не кажутся мне такими значительными. Но одно меня все-таки беспокоит…

– Что? – взволновался Алеша.

– Вроде бы все препятствия позади, и мы с тобой наконец-то можем быть счастливы. А все как будто бы против нас, – упавшим голосом сказала Маша.

Леша взмолился:

– Ну что ты говоришь! Мы с тобой столько всего пережили – и аварию, и похищение. Теперь все нынешние неприятности должны казаться нам комариным писком.

– И тем не менее. Катя мне гадостей наговорила, бабушка против того, чтобы мы жили вместе. Ну почему? Почему все никак не могут смириться с тем, что ты любишь меня? – Машин голос стал жалобным.

– Машенька, перестань. Все не так. И Зинаида Степановна с Сан Санычем уехали специально, чтобы оставить нас одних. Видишь, твоя бабушка уже не против нас, – уговаривал ее Леша.

Маша возразила:

– Ну да. Сама бы она ни за что не уехала. Это ее Сан Саныч уговорил.

– Но несмотря на это, у нас с тобой все хорошо! Я люблю тебя, ты любишь меня. Что может быть важнее? Скоро мы поженимся, и уже никто не скажет нам слово против! – Алеша взял Машину руку в свою и поцеловал ее. – А самое главное, что никто меня не понимает так, как ты.

– Ага, я даже чувствую тебя лучше, чем себя, – улыбнулась Маша.

– О, раз к тебе вернулось чувство юмора – значит, все не так уж и плохо. Милая, да мы же созданы друг для друга! Мы прошли через череду испытаний, и теперь все у нас будет просто замечательно.

Маша мечтательно сказала:

– Мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день…

Леша поспешил добавить:

– Но только через сто лет! А еще лучше – через тысячу!

Алеша и Маша счастливо рассмеялись и потянулись друг к другу с поцелуем. Но тут дверь в кухню открылась, и вошли Зинаида с Сан Санычем. Маша и Алеша удивленно уставились на них. Маша обеспокоенно спросила:

– Бабушка, Сан Саныч, что случилось? Вы же должны быть в санатории. Почему вернулись?

Зинаида отмахнулась:

– Ой, да там санаторий такой – одно название. Ни тебе лечения, ни развлекательной программы. Да и шумно – всю ночь не спала. Так что отдохнуть не получилось.

– Ну, это кому как. По мне, так все было вполне прилично, – начал было Сан Саныч, но Зинаида суровым взглядом прервала его тираду. Потом перевела взгляд на Алешу с Машей:

– Ну, а вы тут без нас как?

– Замечательно! У нас как раз все в порядке, – сияла Маша.

– Вот как… А если поподробнее? – сурово спросила Зинаида.

Алеша и Маша переглянулись, а Зинаида жестами предложила Сан Санычу выйти из кухни. Тот сделал вид, что не понимает, зачем его выпроваживают:

– Зин, ты чего меня выгоняешь? Я устал с дороги, чайку хочу попить. А ты меня – за порог. Я ведь и обидеться могу.

– Бабуль, в самом деле. Напои Сан Саныча чаем. А мы с тобой поговорить всегда успеем, – с этими словами Маша взяла Алешу за руку и потянула в сторону своей комнаты. Зинаида смотрела им вслед с досадой, а Сан Саныч – с довольной улыбкой.

В комнате Маши Леша огляделся и заметил:

– Что-то, я смотрю, комната у тебя тесновата. Вот поженимся, куда двуспальную кровать поставим?

Маша покраснела:

– Что-нибудь придумаем.

– Надо нам поскорее свое собственное гнездо вить. А то присутствие Зинаиды Степановны за стенкой медовый месяц вряд ли украсит, – продолжал рассуждать Леша.

Маша смутилась еще больше:

– Леша, перестань.

– А что я? Я – ничего! Пойми, я не хочу ни с кем делить свою любимую, свою единственную! – Алеша нежно поцеловал ее. – Ты у меня самая лучшая! Самая замечательная. И я хочу сделать тебе сюрприз – достойный тебя. Такой же необыкновенный и восхитительный!

– И что это будет? – глаза Маши вспыхнули живым интересом.

– Узнаешь вечером! Я жду тебя в семь вечера у себя дома, – таинственно объявил Леша.

– А почему у тебя? – удивилась Маша.

– Раз Зинаида Степановна вернулась из санатория, глаз она с нас не спустит. А своих из дома я куда-нибудь выпровожу! – объяснил Алеша. – До встречи, любимая.

Алеша поцеловал Машу и убежал готовить сюрприз.

* * *

Вице-мэр и Буравин сидели в офисе и ждали Самойлова.

– Может быть, кофе? Или чай? – предложил Буравин, но Кирилл Леонидович отказался.

– У меня и коньячок есть. Может, по чуть-чуть? – уточнил Виктор.

– Нет-нет, это лишнее. Я ведь здесь присутствую как официальное лицо. Хотя мне было бы удобнее провести встречу в своем кабинете, – вице-мэр был немного недоволен.

Буравин, извиняясь, пояснил:

– Ну, так захотел мой партнер. Без пяти минут бывший…

Открылась дверь, и в кабинет вошел Самойлов – как ни в чем не бывало:

– Утро доброе.

Он пожал руку Кириллу, а Буравину только сухо кивнул, не глядя в глаза.

– Ну что, приступим? Борис, твой партнер приготовил предложения по разделу компании… – приступил к деловой части вице-мэр.

Буравин добавил:

– Но я все-таки еще раз хочу предложить оставить все как есть. Разделение бизнеса в данный момент невыгодно никому.

Самойлов смотрел мимо Буравина. Тот продолжал:

– Мы только что вышли на тот объем производства, к которому долго стремились. Успех нужно закреплять, а не разрушать.

– Своего решения я не изменю, – сухо ответил Самойлов.

– Тогда ознакомься с этим документом, – Кирилл протянул бумагу. Самойлов взял листок с предложением по разделу компании. Бегло проглядел его и разорвал:

– Ничего не получится. Я же говорил, что мне нужны только деньги.

Буравин перешел на официальный тон:

– Борис Алексеевич, вы не первый год в нашем деле и должны понимать, что вынимать деньги из бизнеса – глупо. А живой наличности в таком количестве у нас нет.

– Значит, будем продавать суда, – пожал плечами Самойлов.

Буравин пытался его вразумить:

– Борис, подумай хорошенько. Конкуренты, узнав о нашем дележе, будут покупать суда за бесценок, и мы просто выбросим свое имущество на ветер!

– Конкуренты, говоришь? Конкуренция – это хорошо! Очень стимулирует, – заявил Борис.

Буравин тяжело вздохнул:

– У меня есть последнее пожелание. Я хочу, чтобы «Верещагине» осталось за мной.

– Я тоже хочу, – поджал губы Самойлов.

Буравин взвился:

– Но ты сказал, что тебе нужны только деньги.

– А теперь передумал! Это судно значит для меня не меньше, чем для тебя. Я тоже ходил на нем в свое первое плавание! – задрал подбородок Самойлов.

– Я предлагаю тебе выгодную сделку. За «Верещагино» ты получишь два сухогруза, – предложил Виктор.

Борис пожал плечами:

– По-твоему, он того стоит?

– А по-твоему, нет? Тогда предлагай свои условия. В любом случае, нам нужно его поделить!

Самойлов сухо сказал:

– Знаете что, Виктор Гаврилович. Не все в этом мире делится. Можно поделить деньги, жен, детей… Но «Верещагино» разделить невозможно. Его должен получить кто-то из нас.

– Согласен, «Верещагино» достанется только одному из нас. И это буду я! – громко воскликнул Буравин. – Я держатель контрольного пакета акций нашей компании. И могу предложить тебе за «Верещагино» гораздо больше, чем ты мне.

Самойлов спросил:

– Ты так уверен? Хочешь сказать, что есть предложения, от которых я не смогу отказаться?

– Именно. И вообще, зачем тебе это судно? Ты хочешь сделать из него плавучий музей или заставить работать на себя? Если второе – то есть варианты получше, – Буравин взял листок и написал на нем что-то. Он протянул Самойлову листок, и тот прочитал. На его лице отразилась работа мысли: биться ему за «Верещагино» или согласиться на выгодное предложение. А Буравин дожимал:

– Если ты всерьез намерен развивать бизнес, ты должен подумать о конкуренции. Чтобы быть конкурентоспособным, тебе необходимо не «Верещагино», а суда помощнее!

Самойлов наконец принял решение:

– Я согласен на твое предложение. Подготовь новый контракт.

Кирилл предупредил:

– Виктор, но тогда твоя компания будет стоить дешевле. Приблизительно на пятнадцать процентов.

Самойлов довольно кивнул:

– А моя – соответственно на пятнадцать процентов дороже. Сорок процентов моих против шестидесяти твоих. Я только теперь окончательно понял, кто мы с тобой. Мы – конкуренты.

Костя в аптеке по заказу Левы искал лекарство, которое должно было помочь смотрителю сбежать из тюрьмы. Он нервно рылся в шкафах, вытряхивая из ящиков коробки с ампулами, таблетками.

–» Ну где же этот чертов препарат? Да и был ли он вообще у меня? – бормотал он.

Достав толстенный фармацевтический справочник, он наконец нашел нужное название:

– Так, состав… Угу. Показание к применению… Способ применения и дозы… Передозировка: может вызвать нарушение в работе сердца, тахикардию. Что-то такое точно было.

Костя подошел к дальнему ящику, выдвинул его и на дне нашел баночку. Он вытряхнул на ладонь таблетки, пересчитывая:

– Раз, два, три…

Неожиданный стук в дверь заставил его вздрогнуть. Костя быстро спрятал таблетки в карман куртки, подскочил к окну и выглянул в щелочку штор. Возле аптеки никого не было. Костя облегченно вздохнул – показалось.

Раздраженная Катя шла по улице и никак не могла успокоиться, не зная, на ком можно сорвать раздражение. Подумав, она достала из сумочки мобильник и набрала номер.

Костя как раз приводил в порядок лабораторию, когда раздался Катин звонок. Он поднял трубку:

– Да, Катя. Привет.

– Привет. Ты мне срочно нужен! – не терпящим возражений тоном потребовала Катя.

– Я… я занят сейчас. Давай встретимся позже, – попросил Костя.

Но Катя заявила:

– Ничего, дела подождут. Я важнее. Скажи, где ты, и я приду.

– Я не могу тебе этого сказать. Катя возмутилась: